Иначе сами себе наживем неприятности. То, что он держит у себя в комнате две винтовки, ни о чем не говорит. Даже я знаю, что он увлекается стрельбой. И, насколько нам известно, в банке все в порядке. Единственное, что связывает Морана с преступлением, это записка старика. Она у вас?
Смит достал из кармана записку, которую передала ему Мэри, развернул и положил на стол.
Главный констебль внимательно прочитал ее, повертел в руках.
— Это факт, что он снова хотел встретиться с Мораном… он что, встречался с ним до этого?
— Судя по записке, да. Бинни, слуга, подтвердил это. А мне он сказал, что не виделся с Лайном два года, — подчеркивая каждое слово, закончил Кремень, и главный констебль удивленно поднял брови.
— Моран сказал, что не встречался?..
Кремень кивнул.
— Именно так и сказал. За день до убийства я зашел к нему в гости и в разговоре без всякого умысла спросил Морана, когда он в последний раз виделся с Лайном. И Моран ответил, что два года назад. Это я помню абсолютно точно. Итак, почему он соврал? И почему старый Лайн, посылая записку, попросил «приведи Морана» и тут же добавил «приведи полисмена»? Объяснение здесь одно: старик что-то узнал о Моране и собирался пригрозить ему полицией. Далее, Моран просит срочный отпуск — ему отказывают. Он не является в банк, и я уверен, что в главной конторе ничего не знают. Я считаю, Моран манипулировал со счетами старика, и в случае разоблачения ему грозила каторга, видимо, единственным, кто мог сказать, что там не так, был сам Лайн. Он умер, потому что стал подозревать Морана. В старика всадили пулю за полчаса до того, как Моран покинул Лондон. Это косвенные улики, да, на потяжелее тех, которые многих отправили на виселицу. Если хотите, чтобы картина прояснилась, позвольте мне вести это дело.
Инспектор с пафосом закончил свою речь, и его начальнику оставалось только развести руками и согласиться.
Смит продолжил следствие в театре. Спектакль уже окончился, и Майк Хеннеси ушел домой. По словам его администратора, Майк так переживал отмену «Утесов судьбы», что превратился в конченого человека.
— К этому спектаклю он всей душой прирос, мистер Смит… — начал было коротышка-администратор, но Кремень оборвал его.
— К такой гадости душой прирасти невозможно. Как говорится, ни уму, ни сердцу.
Он прошел на сцену и затем по длинному коридору в гримерную Мэри. Как он и ожидал, Дик Алленби был уже там. Девушка выглядела неважно: смерть старика, несомненно, потрясла ее. Тем не менее у нее нашлись новости, которые крайне заинтересовали обоих джентльменов.
— Да, спектакль снимают, но для Майка все не так уж плохо, как он боялся. Чек пришел, и он смог заплатить труппе, да и себя не обидел.
О Хересе Лайне Мэри ничего добавить не могла. Зато о Лео Моране порассказала целый ворох интересного. История о его полуночном визите очень встревожила Дика, а инспектора повергла в длительное размышление.
— Названия акций не заметили? — спросил он.
— Нет, я не думала, что это может быть важно… Но неужели вы подозреваете Морана?
Инспектор предпочел отмолчаться. В тот вечер он мало что еще мог сделать. Бумаги старика внимательно изучались, место убийства обнесли веревкой и выставили охрану, дом был взят под наблюдение. До утра ничего не должно было произойти.
В девять часов Кремень Смит был уже в Сити, ждал в приемной главного управляющего банком. Как он и предполагал, никто Морана не отпускал.
— Он очень толковый управляющий, и клиенты его любят. Иначе после этих игр на бирже мы вряд ли бы держали его. Ничего предосудительного нам больше не известно. Дела в банке идут нормально.
— Если он уехал, значит, просто махнул на всех рукой?
— Совершенно верно, и это очень серьезный проступок. Моран, видимо, в Девоншире — во всяком случае, там он часто отдыхает.
Кремень улыбнулся.
— Там его нет — могу сказать вам совершенно точно. Вчера в четыре вечера Моран вылетел в Кельн. Оттуда на ожидавшем его самолете — в Берлин. Дальше след его мы пока потеряли.
Главный управляющий смотрел на инспектора с открытым ртом. Кремню показалось, что он слегка побледнел.
— В Берлин?
Управляющий отказывался верить своим ушам. От лихорадочных мыслей у него, казалось, шевелились волосы. Отделение Лео Морана оперировало с очень крупными счетами. Управляющий, исчезнувший неожиданно — и при весьма подозрительных обстоятельствах — мог исчезнуть со всеми деньгами.
— Мне и в голову не приходило, что это так серьезно. — Голос его от волнения дрожал. — Если не считать того, что Моран играл на бирже, в остальном он производил впечатление честного и порядочного человека. Знаю, он мечтал сколотить большое состояние — но ведь мы все прошли через это. — Он нажал кнопку звонка. — Тем не менее, я распоряжусь проверить все счета и направлю туда двух лучших контролеров. Мистеру Морану немедленно будем искать замену.
Кремень получил фотографию Морана, снятую с его документов. Исчезнувший банкир обладал запоминающейся внешностью — был совершенно лысым, что, однако, мог легко скрыть париком.
Смит прервал свои размышления и нахмурился. Парик! Он вспомнил о трех париках, которые нашел в комнате у конюшни Бейнса; вспомнил о Вашингтоне Вирте, жившем где-то в Центральных графствах… Шестьдесят тысяч со счета Лайна сняли за день до убийства через отделение в Центральных графствах…
Он попросил разрешения на любую потребующуюся ему информацию о счетах или банковских операциях в отделении Лео Морана и поскорее вернулся туда.
— Я случайно имею выписку счета Лайна, — сказал он главному бухгалтеру. — Старик по ошибке написал на нем записку и отослал. Проверьте ее, пожалуйста.
Бухгалтер глянул на цифры.
— Схожу проверю. Здесь, конечно, не указаны шестьдесят тысяч, которые сняты позавчера?
Его долго не было. Вернувшись, он положил выписку на стол. Рядом лег лист бумаги, исписанный им самим.
— Выписка совершенно неверна. Похоже, сделана три дня назад, но абсолютно не соответствует счету мистера Лайна. Здесь, например, указаны более двухсот тысяч, фактически же на срочном вкладе пятидесяти тысяч — сорок восемь тысяч семьсот, если быть точным. Большая часть денег в разное время была снята со счета.
Кремень присвистнул.
— То есть разница составляет около двухсот тысяч?
Бухгалтер кивнул.
— Я понял, в ней что-то не так, как только взглянул. Дело в том, что на этот счет я и сам обращал внимание. И даже предлагал управляющему сообщить мистеру Лайну, что у него остаток критически мал. Хотя, скажу вам, состояние счетов ростовщиков беспокоит нас мало — очень часто они ссуживают чуть ли не все свои деньги.
Смит над чем-то раздумывал.
— Мистер Моран встречался с Лайном во вторник, часов в десять утра?
Бухгалтер улыбнулся.
— Если и встречался, мне не докладывал. — Он задумался. — Так, дайте вспомнить… До полудня его не было… сказал, что у него была какая-то встреча… с кем, правда, не знаю. — Бухгалтер неожиданно стал очень серьезным. — Случилось что-то страшное, и мистер Моран к этому причастен? Я, конечно, всем, чем смогу, помогу, но я уже сказал, что об этих сделках ничего не знаю. Хотите взглянуть на счет мистера Лайна? За последние восемнадцать месяцев снимались очень крупные суммы, в основном для оплаты чеков на предъявителя. Для счета ростовщика в этом нет ничего необычного.
Он сходил за бухгалтерской книгой. Смит профессиональным глазом просмотрел цифры. Деньги снимали по десять, пятнадцать, двадцать тысяч и каждый раз через Бирмингемский банк.
— Из этих крупных чеков лишь один был выписан на имя физического лица. — Бухгалтер перевернул страницу и ткнул пальцем. — Мистер Моран в это время был в отпуске…
Смит взглянул, и у него отвисла челюсть. Он прочел имя: «Вашингтон Вирт».
Глава 14
Он долго молча сидел, уставившись на запись.
— Могу я от вас позвонить в этот банк в Бирмингеме? — спросил он, наконец.
Видимо, существовала какая-то особая межбанковская связь, поскольку Кремня соединили в считанные минуты. Управляющий Бирмингемским банком не много мог добавить к тому, что инспектор уже знал. Мистера Вашингтона Вирта он не видел. Чеки на предъявителя оплачивает кассир. Он сравнивает подпись на чеке с имеющимся у них образцом. Здесь процедура очень строгая, никаких нарушений законности быть не может, заверил управляющий. И это все, что удалось узнать.
Впрочем, Кремень не отчаивался. Он напал на интересный след и решил сразу же направить в Бирмингем детектива с заданием привезти образец подписи Вирта. Кем бы ни был этот устроитель полуночных пирушек, в одном сомневаться не приходилось: ему со счета Хервея Лайна выплачивались огромные суммы; возможно, он и был убийцей старика.
Смит зашел к Дику и застал его работающим над новой моделью. Опуская детали, рассказал, что удалось выяснить. Сумма пропавших денег ошеломила Дика.
— А вы не исключаете такой возможности, что мистер Вирт и Хервей Лайн — одно и то же лицо?
— Такой вывод напрашивается сам собой, — согласился Кремень, — хотя это и маловероятно. Но, с другой стороны, чеки подписывал он — можно не сомневаться, я видел последний. Кстати, он у меня.
Смит достал из кармана чек. Протягивая его Дику, он увидел то, чего раньше не замечал — следы карандаша на обратной стороне. Они были едва заметны, их пытались стереть, правда, не очень тщательно. С помощью лупы инспектор смог разобрать: «…не шлите больше эти китайские я…».
— Что за чертовщина? — раздраженно спросил Кремень. — Писал старик — это точно. Но что означает «китайские»? И кто это не поленился стереть?
Он почесал затылок.
— Надо спросить клерка, есть ли у них китайские акции.
…За завтраком Дик передал Мэри Лейн все, что сообщил ему Кремень. Услышав о чеке с надписью на обратной стороне, девушка вскрикнула, и Дик изумленно взглянул на нее. Мэри сидела с широко раскрытыми глазами и ртом.
— О! — только и сказала она.
Дик улыбнулся.
— Ты что-то знаешь о китайских акциях?
Мэри покачала головой.
— Расскажи мне все с самого начала. И, пожалуйста, помедленней — я ведь не очень сообразительная.
Дик повторил всю историю с самого начала, со сфабрикованной выписки счета, на которой старик прислал ей записку. Многого не понимая, Мэри просила объяснить, но он и сам был в недоумении. Выслушав его до конца, она вздохнула и откинулась на спинку стула. Глаза ее сияли.
— Ты выглядишь ужасно загадочной.
Мэри кивнула.
— Я вся из тайн.
— Неужели ты знаешь, кто убил несчастного старика?
Она медленно кивнула.
— Да, хотя до конца еще не уверена. По-моему, у меня есть то, что в романах называют ключом к разгадке. Маленькой я долго жила в доме мистера Лайна, и кое-что отложилось в памяти на всю жизнь.
— Я сообщу Смиту…
— Нет-нет! — Мэри схватила Дика за руку. — Дик, милый, прошу тебя, не делай этого. Если по твоей вине я попаду впросак, никогда тебе этого не прощу. Моя версия, может, совершенно идиотская! Пока кое-что не выясню, я и словом о ней не обмолвлюсь.
— Да ты, смотрю, собираешься стать сыщиком, — улыбнулся Дик. — Кстати, нашли завещание бедняги Лайна. Наследник — я. Правда, старик наставил кучу условий. Если, к примеру, женюсь на женщине другой национальности и другой веры, что-то теряю. Поселюсь за границей — еще что-то теряю; не буду ухаживать за его собакой — опять чего-то не досчитаюсь. Собака его, между прочим, шестнадцать лет как сдохла! Но, вообще-то говоря, такой щедрости я от него не ожидал. Тебе тоже оставил около сорока тысяч.
— Правда?!
Великодушие старика ее тронула; искренне порадовалась Мэри и за Дика. Вскоре его позвали к телефону. Звонил Кремень. Поздравив Дика с наследством, он озабоченно сказал:
— Поскольку вы заинтересованная сторона, вам нужно прямо сейчас подъехать ко мне. Здесь бухгалтер банка — у него для вас есть кое-что интересное.
Дик приехал. В убогой обстановке кабинета банковский клерк чувствовал себя не в своей тарелке. По всему было видно, что убранство кабинетов Скотленд-Ярда впечатления на него не произвело. Он беспокойно ерзал на жесткой табуретке, любезно предложенной ему хозяином кабинета. На столе Кремня лежали несколько листов бумаги с машинописным текстом.
— Вот! — выразительно сказал Смит и придвинул к Дику бумаги. — Этот джентльмен, мистер…
— Смит, — подсказал бухгалтер.
Кремень нахмурился.
— А другого имени вы не взяли, скажем там Хаксли или Монтефьер?
— Просто Смит.
— Да, нехорошо. Обычно Смиты берут и другое имя. Ну что же. Наш друг (Кремень старался избегать называть бухгалтера по имени) утверждает, что выписка счета, попавшая к мисс Лейн, напечатана не в банке. Более того, вообще не на их машинке — ни на одной из них. С моей точки зрения, он доказал это весьма убедительно: представил образцы печати всех машинок. Прекрасный пример хорошей работы сыщика. Но, сказать по правде, не вижу, что это нам дает. Если, как мы считаем, Моран смошенничал, он, видимо, напечатал выписку дома. Бланки или формы достать трудно?
Бухгалтер покачал головой.
— Нет, мы их заказываем сотнями тысяч.
— Мог их достать кто-нибудь из посторонних?
— Вполне возможно.
Кремень никак не мог припомнить, видел ли машинку в квартире Морана. После ухода бухгалтера он вместе с Диком отправился туда. Портативную печатную машинку Кремень нашел, но не ту. Помня о квартире у конюшни Бейнса, он особо не огорчился. Если ею пользовался Моран, вполне возможно, что у него были и другие убежища, где и могла стоять та машинка. Дело оставалось за малым — доказать, что это Моран напечатал фальшивую выписку счета.
— У вас какие-то сомнения? — спросил Дик.
— Я весь из сомнений. Некоторые отпадут, когда найду Джерри Дорнфорда. Помните, когда мы шли к старику, Дорнфорд промчался на машине, ревевшей, как преисподняя? И еще, как он притормозил прямо напротив того места, где сидел старик?
— Ну?
— А то и ну! — Кремень вышел из себя. — А не было у него с собой вашего ружья?
— Боже милосердный! Вы думаете, что это Дорнфорд убил его?
— А что в этом удивительного? Он задолжал Лайну, и старик грозился подать в суд на него именно в день убийства. Если вы знаете Дорнфорда, как знаю его я, для вас не секрет, что суда он боится как огня. Дорнфорд кичится тем, что он светский человек, джентльмен. Хотя отец его торговал лошадьми, а мать… ну да ладно, о ней не будем. Если Дорнфорда признают несостоятельным должником, для него это станет полным крахом. Его вышвырнут изо всех клубов… Такие пойдут на все, лишь бы удержаться в обществе.
— А где он?
— Именно это я и хотел бы знать. После нас его никто больше не видел.
Глава 15
Мистер Кремень Смит относился к тем представителям рода человеческого, которые никогда не знают покоя. Его можно было встретить в самые неподходящие часы и в самых неожиданных местах Уэст-Энда. Казалось, он вполне мог обходиться без сна, ибо столкнуться с ним можно было ив четыре утра, и в четыре вечера.
Воры знали и уважали его. Короли преступного мира, представлявшие предмет его особой заботы, всячески старались избежать встречи с ним. Кремень наводил ужас на картежных шулеров, а мошенники ненавидели его, потому что он пересажал за решетку большую часть их племени. Кроме того, он отправил на виселицу троих и горько сожалел о том, что из-за тупости чувствительных присяжных этой участи избежал четвертый.
Увлечений у него было немного. Пиво, самое страстное из них, превратилось скорее в необходимость, чем в удовольствие. С его помощью Кремень поддерживал в себе необходимую жизненную энергию.
У него была холостяцкая квартира. Не в лучшей части города. Но здесь, в уединении, Кремень решал свои задачи одному ему известным способом. Он всегда писал на белой промокательной бумаге, и только карандашом, и редко пользовался другими пишущими принадлежностями. Он всегда заполнял обе стороны промокашки писаниной, разобраться в которой никто, кроме него, не мог. Из-под его грифеля выходили стенографические закорючки, выдуманные лет тридцать назад одним чудаковатым школьным учителем. Единственным, кто сумел досконально освоить этот вид стенографии, и был Кремень Смит. Он не только освоил, но и усовершенствовал его, и очень гордился, что ни одна душа не может расшифровать его записи. А расшифровать пытались многие, потому что, когда промокашка становилась ненужной, она переходила младшим чинам для более надлежащего использования.
Оказавшись у себя за письменным столом, инспектор принялся составлять хронологию действий Лео Морана. Часть дня, предшествовавшего убийству, вырисовывалась довольно четко. Моран выступал на радио с лекцией о банковском деле и экономике. Кремень Смит усмехнулся пришедшей в голову причудливой мысли: сумей он спровадить на виселицу знаменитого лектора, умереть безвестным сыщиком ему не грозит.
После лекции Моран отправился в театр «Шеридан», а оттуда на квартиру Дика Алленби.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
Смит достал из кармана записку, которую передала ему Мэри, развернул и положил на стол.
Главный констебль внимательно прочитал ее, повертел в руках.
— Это факт, что он снова хотел встретиться с Мораном… он что, встречался с ним до этого?
— Судя по записке, да. Бинни, слуга, подтвердил это. А мне он сказал, что не виделся с Лайном два года, — подчеркивая каждое слово, закончил Кремень, и главный констебль удивленно поднял брови.
— Моран сказал, что не встречался?..
Кремень кивнул.
— Именно так и сказал. За день до убийства я зашел к нему в гости и в разговоре без всякого умысла спросил Морана, когда он в последний раз виделся с Лайном. И Моран ответил, что два года назад. Это я помню абсолютно точно. Итак, почему он соврал? И почему старый Лайн, посылая записку, попросил «приведи Морана» и тут же добавил «приведи полисмена»? Объяснение здесь одно: старик что-то узнал о Моране и собирался пригрозить ему полицией. Далее, Моран просит срочный отпуск — ему отказывают. Он не является в банк, и я уверен, что в главной конторе ничего не знают. Я считаю, Моран манипулировал со счетами старика, и в случае разоблачения ему грозила каторга, видимо, единственным, кто мог сказать, что там не так, был сам Лайн. Он умер, потому что стал подозревать Морана. В старика всадили пулю за полчаса до того, как Моран покинул Лондон. Это косвенные улики, да, на потяжелее тех, которые многих отправили на виселицу. Если хотите, чтобы картина прояснилась, позвольте мне вести это дело.
Инспектор с пафосом закончил свою речь, и его начальнику оставалось только развести руками и согласиться.
Смит продолжил следствие в театре. Спектакль уже окончился, и Майк Хеннеси ушел домой. По словам его администратора, Майк так переживал отмену «Утесов судьбы», что превратился в конченого человека.
— К этому спектаклю он всей душой прирос, мистер Смит… — начал было коротышка-администратор, но Кремень оборвал его.
— К такой гадости душой прирасти невозможно. Как говорится, ни уму, ни сердцу.
Он прошел на сцену и затем по длинному коридору в гримерную Мэри. Как он и ожидал, Дик Алленби был уже там. Девушка выглядела неважно: смерть старика, несомненно, потрясла ее. Тем не менее у нее нашлись новости, которые крайне заинтересовали обоих джентльменов.
— Да, спектакль снимают, но для Майка все не так уж плохо, как он боялся. Чек пришел, и он смог заплатить труппе, да и себя не обидел.
О Хересе Лайне Мэри ничего добавить не могла. Зато о Лео Моране порассказала целый ворох интересного. История о его полуночном визите очень встревожила Дика, а инспектора повергла в длительное размышление.
— Названия акций не заметили? — спросил он.
— Нет, я не думала, что это может быть важно… Но неужели вы подозреваете Морана?
Инспектор предпочел отмолчаться. В тот вечер он мало что еще мог сделать. Бумаги старика внимательно изучались, место убийства обнесли веревкой и выставили охрану, дом был взят под наблюдение. До утра ничего не должно было произойти.
В девять часов Кремень Смит был уже в Сити, ждал в приемной главного управляющего банком. Как он и предполагал, никто Морана не отпускал.
— Он очень толковый управляющий, и клиенты его любят. Иначе после этих игр на бирже мы вряд ли бы держали его. Ничего предосудительного нам больше не известно. Дела в банке идут нормально.
— Если он уехал, значит, просто махнул на всех рукой?
— Совершенно верно, и это очень серьезный проступок. Моран, видимо, в Девоншире — во всяком случае, там он часто отдыхает.
Кремень улыбнулся.
— Там его нет — могу сказать вам совершенно точно. Вчера в четыре вечера Моран вылетел в Кельн. Оттуда на ожидавшем его самолете — в Берлин. Дальше след его мы пока потеряли.
Главный управляющий смотрел на инспектора с открытым ртом. Кремню показалось, что он слегка побледнел.
— В Берлин?
Управляющий отказывался верить своим ушам. От лихорадочных мыслей у него, казалось, шевелились волосы. Отделение Лео Морана оперировало с очень крупными счетами. Управляющий, исчезнувший неожиданно — и при весьма подозрительных обстоятельствах — мог исчезнуть со всеми деньгами.
— Мне и в голову не приходило, что это так серьезно. — Голос его от волнения дрожал. — Если не считать того, что Моран играл на бирже, в остальном он производил впечатление честного и порядочного человека. Знаю, он мечтал сколотить большое состояние — но ведь мы все прошли через это. — Он нажал кнопку звонка. — Тем не менее, я распоряжусь проверить все счета и направлю туда двух лучших контролеров. Мистеру Морану немедленно будем искать замену.
Кремень получил фотографию Морана, снятую с его документов. Исчезнувший банкир обладал запоминающейся внешностью — был совершенно лысым, что, однако, мог легко скрыть париком.
Смит прервал свои размышления и нахмурился. Парик! Он вспомнил о трех париках, которые нашел в комнате у конюшни Бейнса; вспомнил о Вашингтоне Вирте, жившем где-то в Центральных графствах… Шестьдесят тысяч со счета Лайна сняли за день до убийства через отделение в Центральных графствах…
Он попросил разрешения на любую потребующуюся ему информацию о счетах или банковских операциях в отделении Лео Морана и поскорее вернулся туда.
— Я случайно имею выписку счета Лайна, — сказал он главному бухгалтеру. — Старик по ошибке написал на нем записку и отослал. Проверьте ее, пожалуйста.
Бухгалтер глянул на цифры.
— Схожу проверю. Здесь, конечно, не указаны шестьдесят тысяч, которые сняты позавчера?
Его долго не было. Вернувшись, он положил выписку на стол. Рядом лег лист бумаги, исписанный им самим.
— Выписка совершенно неверна. Похоже, сделана три дня назад, но абсолютно не соответствует счету мистера Лайна. Здесь, например, указаны более двухсот тысяч, фактически же на срочном вкладе пятидесяти тысяч — сорок восемь тысяч семьсот, если быть точным. Большая часть денег в разное время была снята со счета.
Кремень присвистнул.
— То есть разница составляет около двухсот тысяч?
Бухгалтер кивнул.
— Я понял, в ней что-то не так, как только взглянул. Дело в том, что на этот счет я и сам обращал внимание. И даже предлагал управляющему сообщить мистеру Лайну, что у него остаток критически мал. Хотя, скажу вам, состояние счетов ростовщиков беспокоит нас мало — очень часто они ссуживают чуть ли не все свои деньги.
Смит над чем-то раздумывал.
— Мистер Моран встречался с Лайном во вторник, часов в десять утра?
Бухгалтер улыбнулся.
— Если и встречался, мне не докладывал. — Он задумался. — Так, дайте вспомнить… До полудня его не было… сказал, что у него была какая-то встреча… с кем, правда, не знаю. — Бухгалтер неожиданно стал очень серьезным. — Случилось что-то страшное, и мистер Моран к этому причастен? Я, конечно, всем, чем смогу, помогу, но я уже сказал, что об этих сделках ничего не знаю. Хотите взглянуть на счет мистера Лайна? За последние восемнадцать месяцев снимались очень крупные суммы, в основном для оплаты чеков на предъявителя. Для счета ростовщика в этом нет ничего необычного.
Он сходил за бухгалтерской книгой. Смит профессиональным глазом просмотрел цифры. Деньги снимали по десять, пятнадцать, двадцать тысяч и каждый раз через Бирмингемский банк.
— Из этих крупных чеков лишь один был выписан на имя физического лица. — Бухгалтер перевернул страницу и ткнул пальцем. — Мистер Моран в это время был в отпуске…
Смит взглянул, и у него отвисла челюсть. Он прочел имя: «Вашингтон Вирт».
Глава 14
Он долго молча сидел, уставившись на запись.
— Могу я от вас позвонить в этот банк в Бирмингеме? — спросил он, наконец.
Видимо, существовала какая-то особая межбанковская связь, поскольку Кремня соединили в считанные минуты. Управляющий Бирмингемским банком не много мог добавить к тому, что инспектор уже знал. Мистера Вашингтона Вирта он не видел. Чеки на предъявителя оплачивает кассир. Он сравнивает подпись на чеке с имеющимся у них образцом. Здесь процедура очень строгая, никаких нарушений законности быть не может, заверил управляющий. И это все, что удалось узнать.
Впрочем, Кремень не отчаивался. Он напал на интересный след и решил сразу же направить в Бирмингем детектива с заданием привезти образец подписи Вирта. Кем бы ни был этот устроитель полуночных пирушек, в одном сомневаться не приходилось: ему со счета Хервея Лайна выплачивались огромные суммы; возможно, он и был убийцей старика.
Смит зашел к Дику и застал его работающим над новой моделью. Опуская детали, рассказал, что удалось выяснить. Сумма пропавших денег ошеломила Дика.
— А вы не исключаете такой возможности, что мистер Вирт и Хервей Лайн — одно и то же лицо?
— Такой вывод напрашивается сам собой, — согласился Кремень, — хотя это и маловероятно. Но, с другой стороны, чеки подписывал он — можно не сомневаться, я видел последний. Кстати, он у меня.
Смит достал из кармана чек. Протягивая его Дику, он увидел то, чего раньше не замечал — следы карандаша на обратной стороне. Они были едва заметны, их пытались стереть, правда, не очень тщательно. С помощью лупы инспектор смог разобрать: «…не шлите больше эти китайские я…».
— Что за чертовщина? — раздраженно спросил Кремень. — Писал старик — это точно. Но что означает «китайские»? И кто это не поленился стереть?
Он почесал затылок.
— Надо спросить клерка, есть ли у них китайские акции.
…За завтраком Дик передал Мэри Лейн все, что сообщил ему Кремень. Услышав о чеке с надписью на обратной стороне, девушка вскрикнула, и Дик изумленно взглянул на нее. Мэри сидела с широко раскрытыми глазами и ртом.
— О! — только и сказала она.
Дик улыбнулся.
— Ты что-то знаешь о китайских акциях?
Мэри покачала головой.
— Расскажи мне все с самого начала. И, пожалуйста, помедленней — я ведь не очень сообразительная.
Дик повторил всю историю с самого начала, со сфабрикованной выписки счета, на которой старик прислал ей записку. Многого не понимая, Мэри просила объяснить, но он и сам был в недоумении. Выслушав его до конца, она вздохнула и откинулась на спинку стула. Глаза ее сияли.
— Ты выглядишь ужасно загадочной.
Мэри кивнула.
— Я вся из тайн.
— Неужели ты знаешь, кто убил несчастного старика?
Она медленно кивнула.
— Да, хотя до конца еще не уверена. По-моему, у меня есть то, что в романах называют ключом к разгадке. Маленькой я долго жила в доме мистера Лайна, и кое-что отложилось в памяти на всю жизнь.
— Я сообщу Смиту…
— Нет-нет! — Мэри схватила Дика за руку. — Дик, милый, прошу тебя, не делай этого. Если по твоей вине я попаду впросак, никогда тебе этого не прощу. Моя версия, может, совершенно идиотская! Пока кое-что не выясню, я и словом о ней не обмолвлюсь.
— Да ты, смотрю, собираешься стать сыщиком, — улыбнулся Дик. — Кстати, нашли завещание бедняги Лайна. Наследник — я. Правда, старик наставил кучу условий. Если, к примеру, женюсь на женщине другой национальности и другой веры, что-то теряю. Поселюсь за границей — еще что-то теряю; не буду ухаживать за его собакой — опять чего-то не досчитаюсь. Собака его, между прочим, шестнадцать лет как сдохла! Но, вообще-то говоря, такой щедрости я от него не ожидал. Тебе тоже оставил около сорока тысяч.
— Правда?!
Великодушие старика ее тронула; искренне порадовалась Мэри и за Дика. Вскоре его позвали к телефону. Звонил Кремень. Поздравив Дика с наследством, он озабоченно сказал:
— Поскольку вы заинтересованная сторона, вам нужно прямо сейчас подъехать ко мне. Здесь бухгалтер банка — у него для вас есть кое-что интересное.
Дик приехал. В убогой обстановке кабинета банковский клерк чувствовал себя не в своей тарелке. По всему было видно, что убранство кабинетов Скотленд-Ярда впечатления на него не произвело. Он беспокойно ерзал на жесткой табуретке, любезно предложенной ему хозяином кабинета. На столе Кремня лежали несколько листов бумаги с машинописным текстом.
— Вот! — выразительно сказал Смит и придвинул к Дику бумаги. — Этот джентльмен, мистер…
— Смит, — подсказал бухгалтер.
Кремень нахмурился.
— А другого имени вы не взяли, скажем там Хаксли или Монтефьер?
— Просто Смит.
— Да, нехорошо. Обычно Смиты берут и другое имя. Ну что же. Наш друг (Кремень старался избегать называть бухгалтера по имени) утверждает, что выписка счета, попавшая к мисс Лейн, напечатана не в банке. Более того, вообще не на их машинке — ни на одной из них. С моей точки зрения, он доказал это весьма убедительно: представил образцы печати всех машинок. Прекрасный пример хорошей работы сыщика. Но, сказать по правде, не вижу, что это нам дает. Если, как мы считаем, Моран смошенничал, он, видимо, напечатал выписку дома. Бланки или формы достать трудно?
Бухгалтер покачал головой.
— Нет, мы их заказываем сотнями тысяч.
— Мог их достать кто-нибудь из посторонних?
— Вполне возможно.
Кремень никак не мог припомнить, видел ли машинку в квартире Морана. После ухода бухгалтера он вместе с Диком отправился туда. Портативную печатную машинку Кремень нашел, но не ту. Помня о квартире у конюшни Бейнса, он особо не огорчился. Если ею пользовался Моран, вполне возможно, что у него были и другие убежища, где и могла стоять та машинка. Дело оставалось за малым — доказать, что это Моран напечатал фальшивую выписку счета.
— У вас какие-то сомнения? — спросил Дик.
— Я весь из сомнений. Некоторые отпадут, когда найду Джерри Дорнфорда. Помните, когда мы шли к старику, Дорнфорд промчался на машине, ревевшей, как преисподняя? И еще, как он притормозил прямо напротив того места, где сидел старик?
— Ну?
— А то и ну! — Кремень вышел из себя. — А не было у него с собой вашего ружья?
— Боже милосердный! Вы думаете, что это Дорнфорд убил его?
— А что в этом удивительного? Он задолжал Лайну, и старик грозился подать в суд на него именно в день убийства. Если вы знаете Дорнфорда, как знаю его я, для вас не секрет, что суда он боится как огня. Дорнфорд кичится тем, что он светский человек, джентльмен. Хотя отец его торговал лошадьми, а мать… ну да ладно, о ней не будем. Если Дорнфорда признают несостоятельным должником, для него это станет полным крахом. Его вышвырнут изо всех клубов… Такие пойдут на все, лишь бы удержаться в обществе.
— А где он?
— Именно это я и хотел бы знать. После нас его никто больше не видел.
Глава 15
Мистер Кремень Смит относился к тем представителям рода человеческого, которые никогда не знают покоя. Его можно было встретить в самые неподходящие часы и в самых неожиданных местах Уэст-Энда. Казалось, он вполне мог обходиться без сна, ибо столкнуться с ним можно было ив четыре утра, и в четыре вечера.
Воры знали и уважали его. Короли преступного мира, представлявшие предмет его особой заботы, всячески старались избежать встречи с ним. Кремень наводил ужас на картежных шулеров, а мошенники ненавидели его, потому что он пересажал за решетку большую часть их племени. Кроме того, он отправил на виселицу троих и горько сожалел о том, что из-за тупости чувствительных присяжных этой участи избежал четвертый.
Увлечений у него было немного. Пиво, самое страстное из них, превратилось скорее в необходимость, чем в удовольствие. С его помощью Кремень поддерживал в себе необходимую жизненную энергию.
У него была холостяцкая квартира. Не в лучшей части города. Но здесь, в уединении, Кремень решал свои задачи одному ему известным способом. Он всегда писал на белой промокательной бумаге, и только карандашом, и редко пользовался другими пишущими принадлежностями. Он всегда заполнял обе стороны промокашки писаниной, разобраться в которой никто, кроме него, не мог. Из-под его грифеля выходили стенографические закорючки, выдуманные лет тридцать назад одним чудаковатым школьным учителем. Единственным, кто сумел досконально освоить этот вид стенографии, и был Кремень Смит. Он не только освоил, но и усовершенствовал его, и очень гордился, что ни одна душа не может расшифровать его записи. А расшифровать пытались многие, потому что, когда промокашка становилась ненужной, она переходила младшим чинам для более надлежащего использования.
Оказавшись у себя за письменным столом, инспектор принялся составлять хронологию действий Лео Морана. Часть дня, предшествовавшего убийству, вырисовывалась довольно четко. Моран выступал на радио с лекцией о банковском деле и экономике. Кремень Смит усмехнулся пришедшей в голову причудливой мысли: сумей он спровадить на виселицу знаменитого лектора, умереть безвестным сыщиком ему не грозит.
После лекции Моран отправился в театр «Шеридан», а оттуда на квартиру Дика Алленби.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19