Это, – объяснил он, – тест на остроту зрения, предназначенный в первую очередь для того, чтобы выявлять дальтонию. Нам не важно, чтобы у вас были горы мышц, как у худлариан или цинрусскийцев, – для тяжелой работы есть машины, но со зрением у вас все должно быть в порядке. И не только это: еще вы должны четко различать цвета и оттенки. Их тончайшие изменения, вызываемые переменой интенсивности искусственного освещения. Ну, что вы тут видите?
– Кружок из красных точек, – ответила Ча Трат, – а внутри него – звездочку из зеленых и синих точек.
– Хорошо, – похвалил ее Йеппа. – Я постараюсь вам все объяснить попроще, а сложности вы усвоите постепенно. Служебные помещения и переходные туннели полны кабелей и пломб, и все они имеют цветные коды. Это помогает эксплуатационникам с первого взгляда определять, что повреждено: энергетический кабель или менее опасный коммуникационный, какие трубы доставляют кислород, а какие – хлор, метан или органические отходы. Всегда существует опасность загрязнения атмосферы палат для больных одного вида примесями воздуха, которым дышат представители других видов. Такая экологическая катастрофа недопустима. Нельзя, чтобы какой-нибудь подслеповатый невежа не правильно соединил трубы. А теперь что вы видите?
Так и пошло. Йеппа показывал на экране разноцветные картинки, а Ча Трат говорила, что видит, а чего не видит. Наконец ДРВЖ вынул кассету из вьюера и убрал в кармашек.
– Глаз у вас, конечно, не столько, сколько у меня, – заключил он, – но видят они хорошо. Следовательно, для работы в эксплуатационном отделении противопоказаний нет. Мои искренние соболезнования. Желаю удачи!
Первые три дня предполагалось посвятить исключительно самостоятельным занятиям по ориентации в госпитале. Тимминс объяснил, что, где бы и когда бы ни случилось что-то непредвиденное, эксплуатационники должны были оказаться на месте происшествия как можно скорее... А поскольку на место происшествия они, как правило, отправлялись с инструментами или запасными частями, которые везли на автокаре, им запрещалось пользоваться главными коридорами госпиталя – только разве что в самых крайних случаях. Движение в коридорах и без того было чересчур оживленным, чтобы добавлять к нему еще и транспортные пробки... Ча Трат было дано задание добраться из пункта А в пункт Б через точки X, П и В, не покидая служебных отсеков и туннелей и не спрашивая дорогу у встречных.
Ей также не разрешалось нелегально определять свое местонахождение – переходить в главный коридор, делать вид, будто направляется на ленч.
– Надевать легкий скафандр вряд ли нужно, – сказал Тимминс, открывая люк в полу рядом с комнатой Ча Трат, – но эксплуатационники всегда надевают их – на случай утечки токсичных газов. Вот тут датчики, которые предупредят вас о наличии любых токсичных примесей, в том числе и радиоактивных. Вот лампочка – на тот случай, если в туннеле погаснет свет. Вот карта, на которой четко обозначен ваш маршрут, вот аварийный маячок – включайте его, если безнадежно заблудитесь или вообще произойдет что-нибудь из ряда вон выходящее. А вот еда – ее, я бы сказал, более чем достаточно, тут на неделю хватит, не то что на день!
Главное – не волнуйтесь и не спешите, – посоветовал Тимминс. – Постарайтесь представить, что это просто долгая прогулка по неисследованной территории с частыми стоянками для пикников. А я буду ждать вас около люка номер двенадцать в седьмом коридоре на сто двадцатом уровне через пятнадцать часов или раньше. – Он неожиданно рассмеялся и добавил:
– А может, и позже.
Служебные туннели были освещены прекрасно, но оказались при этом низкими и узкими – по крайней мере для соммарадванки. Время от времени в стенах попадались ниши – довольно загадочные, поскольку там не было видно ни кабелей, ни труб, ни каких-либо механизмов. Их назначение открылось Ча Трат, когда она увидела мчащийся навстречу автокар с кельгианкой.
– Дорогу дай, тупица! – дико завопила кельгианка.
Эта встреча была единственной. Идти по туннелю оказалось намного проще, чем по многолюдному коридору, пол которого превратился теперь в потолок над головой Ча Трат. Сквозь вентиляционные решетки до нее отчетливо доносились топот, цоканье и шарканье ног тех, кто передвигался по коридору, и неописуемая смесь звуков – рычание, шипение, бульканье и сопровождающий эту какофонию щебет разговоров.
Ча Трат уверенно шагала вперед, но осторожно всматривалась вдаль, чтобы не угодить под встречный автокар. Время от времени она останавливалась, сверялась с картой или диктовала на записывающее устройство данные о размере, диаметре и цветовых кодах встречающегося ей оборудования, соединительных труб и кабелей, бегущих по потолку и стенам туннеля. Эти заметки, как сказал Тимминс, помогут ему следить за ее продвижением к цели, а ей самой – сориентироваться на местности.
Энергетические и коммуникационные системы выглядели одинаково по всему госпиталю. Правда, на большинстве пломб стояли цветовые коды, обозначавшие воду и воздушную смесь, предпочитаемую теплокровными, кислорододышащими существами, которые составляли добрую половину населения Федерации. Под теми уровнями, где обитали существа, дышащие хлором, метаном или перегретым паром, цветовые пломбы должны быть другие – Ча Трат знала это и понимала, что там ей понадобится скафандр.
Ее внимание привлекло какое-то неработающее устройство. Под прозрачным кожухом виднелось несколько негорящих индикаторов и серийный номер. Этот номер, видимо, что-то означал для тех, кто собрал устройство, но абсолютно ничего не объяснял тому, кто не был знаком с языком конструкторов. Ча Трат отыскала и нажала кнопку аудиоярлыка и включила транслятор.
– Я – стационарный запасной насос для снабжения питьевой водой диетической кухни палаты восемьдесят три для ДБЛФ, – сообщило устройство. – Функционирую, если это необходимо, автоматически, в настоящее время отключен. Панель внутреннего устройства открывается путем введения мастер-ключа в прорезь, помеченную красным кружком, и поворотом его на девяносто градусов вправо. Для ремонта или замены запасных частей обращайтесь к инструкции, кассета номер три, раздел сто двадцать. Не забудьте закрыть панель, прежде чем уйдете.
– Я стационарный запасной насос, – начал он было снова, но Ча Трат нажала кнопку, и насос умолк.
Поначалу ей было немного страшновато от мысли, что придется долго идти по низким и тесным служебным туннелям. Правда, О'Мара заверил Тимминса: ее психозондирование никаких признаков клаустрофобии не выявило. Ей было сказано, что туннели хорошо освещены и освещение там поддерживается даже тогда, когда ими долго не пользуются. На Соммарадве подобное сочли бы непростительной тратой электроэнергии. Но в Главном Госпитале Сектора дополнительная нагрузка на реактор была ничтожной. Нельзя было допустить, чтобы спешащая на срочный вызов бригада ремонтников останавливалась на каждом повороте и щелкала рубильниками.
Постепенно маршрут увел Ча Трат от коридоров и от шума, который доносился оттуда. Ей стало совсем одиноко – так она себя еще никогда не чувствовала.
В полной тишине гул и щелчки энергетических устройств и насосов пугали Ча Трат. Чтобы отвлечься, она стала останавливаться около приборов и нажимать кнопки звуковых ярлыков. Хотя говорили с ней всего-навсего машины, предназначение которых оставалось неясным даже после прослушанных объяснений, Ча Трат ловила себя на мысли, что вслух благодарит устройство.
Цветовые коды стали мало-помалу меняться: пометки, обозначающие кислородно-азотную смесь и воду, сменились знаками, обозначающими хлор и коррозийную жидкость, необходимую для илленсан, ПВСЖ. Переходы стали короче, чаще попадались повороты и развилки. Ча Трат решила остановиться, пока замешательство не переросло в панику. Она поудобнее устроилась в нише и принялась сокращать запасы продовольствия, одновременно размышляя.
Судя по карте, она находилась на пути от отсека ПВСЖ и пересекала один из цехов синтеза, где производилась пища для хлородышащих существ, откуда должна была попасть в отсек, предназначенный для жизнеобеспечения вододышащих АУГЛов. Этим и объяснялись кое-какие противоречия в разметке и те свистяще-ворчащие звуки, которые издавали прямоугольные ящики. В них готовилась еда, а затем в специальной упаковке подавалась в палаты для ПВСЖ. Однако большая угловая часть отсека АУГЛ была превращена в операционную для ПВСЖ, к которой примыкала палата для послеоперационных больных. Палата, в свою очередь, соединялась с главным отсеком для хлородышащих посредством коридора, уходящего спирально вверх и оборудованного поручнями (ПВСЖ ступеньками пользоваться не умели). Дабы служебный туннель мог обогнуть эту топологически сложную местность, он извивался, как змея. Но если бы Ча Трат удалось безбедно пересечь этот сложный участок, дальше все стало бы намного проще.
От отсутствия звука она не страдала. Нажимала она кнопки или нет, предупреждающие ярлыки непрерывно советовали ей уделять пристальное внимание контролю вдыхаемого воздуха на предмет загрязнения оного вредными примесями.
Для того, чтобы поесть, не обязательно было снимать скафандр. Но датчики показали Ча Трат участок, где токсичные вещества в опасных количествах не регистрировались, и она подняла лицевую пластину шлема. Аромат, который она ощутила, представлял собой неописуемое сочетание всех известных ей запахов: резких, ядовитых, спертых, неприятных и даже приятных, но к счастью, процент их содержания в воздухе оказался невелик. Она поела, побыстрее опустила лицевую пластину и тронулась в путь увереннее, чем раньше.
Одолев три долгих, прямых перехода, соммарадванка поняла, что зря чувствовала себя так уверенно.
Судя по пройденному расстоянию и направлению движения, она должна была находиться где-то между худларианским и тралтанским уровнями. По стенам туннеля здесь должен был лежать толстый покрытый плотной изоляцией кабель для снабжения энергией установок искусственной гравитации ФРОБ и проходить как минимум одна четко обозначенная труба для заправки баллонов с питательной смесью, а также трубы, несущие воду, воздух и уносящие отходы ФГЛИ – теплокровных, кислорододышащих. Однако на пломбах стояли совсем другие значки, и единственным воздухопроводом была тонкая трубка, снабжающая воздухом сам туннель. Злясь на себя, Ча Трат нажала ближайший звуковой ярлык.
– Я – сто двенадцать Б, автоматическое самоуправляемое устройство для контроля за процессом синтеза, – важно объявил ярлык. – Нажмите синий рычажок, и задняя панель отъедет в сторону. Осторожно. Замене подлежат только контейнер и звуковой ярлык. При выходе из строя запасные части следует не ремонтировать, а заменять. Запрещается открывать устройство МВСК, ЛСВО и другим существам с низкой устойчивостью к радиации в отсутствие принятия особых мер защиты.
Открывать прибор у Ча Трат никакой охоты не было. Правда, радиационный монитор заверил ее, что для ее физиологического типа никакой опасности нет. Дойдя до следующей ниши, соммарадванка остановилась, чтобы еще разок взглянуть на карту и на перечень цветовых меток.
Оказалось, что она каким-то образом забрела в отсек, заставленный автоматами. На карте таких участков было обозначено пятнадцать, и ни один из них не располагался поблизости от ее маршрута. Видимо, она где-то неверно повернула после того, как миновала винтовой туннель, соединяющий палату ПВСЖ с новой операционной.
Ча Трат снова пошла вперед, пристально глядя на стены и потолок в надежде, что появятся цветовые значки, которые дадут ей понять, где она находится. Шагая, она громко проклинала себя за глупость, нажимала подряд все звуковые ярлыки, но вскоре поняла, что ни от того, ни от другого большого толка нет. Дойдя до очередного перекрестка, Ча Трат услышала голоса.
Тимминс строго-настрого запретил ей с кем-либо говорить по дороге и выходить в главные коридоры. Но соммарадванка решила, что безнадежно заблудилась и поэтому ничего дурного не будет, если она свернет в боковой коридор и пойдет на голоса. Может быть, тогда ей удастся найти вентиляционную решетку и подслушать разговоры, которые подскажут ей, куда ее занесло.
Этой мысли Ча Трат устыдилась, но, подумав, пришла к выводу, что все это мелочи по сравнению с тем, что ей уже пришлось пережить.
Разговор надолго прервался. Сначала голоса звучали слишком далеко и тихо, и транслятор их не улавливал, а как только она подошла поближе, говорившие взяли, да и замолчали. В итоге, дойдя до нового перекрестка, Ча Трат их увидела, и о подслушивании теперь не могло быть и речи.
Это оказались кельгианин ДБЛФ и землянин-ДБДГ в комбинезонах эксплуатационников с нашивками офицеров Корпуса Мониторов. На полу рядом с ними лежали вынутые куски труб. Бросив на Ча Трат быстрые взгляды, они продолжили беседу.
– А я-то думал, что это катится прямо на нас по коридору, – сказал кельгианин, – и топает громче пьяного тралтана. Это, наверное, новенькая, ДЦНФ, про которую нам говорили, что она первый раз в подземелье. Болтать нам с ней нельзя, да мне и не больно-то охота. А видок у нее странноватый, верно?
– Да я тоже с ней разговаривать не собираюсь, – отозвался ДБДГ. – Передай-ка мне зажим номер одиннадцать и держи свой конец покрепче. А как ты думаешь, она знает, куда идет?
Кельгианин посмотрел в ту сторону, куда направлялась Ча Трат, и сказал:
– Думаю, не знает, если только ее не замучила клаустрофобия и она не решила избавиться от нее и прогуляться по наружной обшивке. Слушай, ну чем мы занимаемся? Разве это работа для того, кто, если верить майору, вот-вот будет произведен в лейтенанты?
– Эта работа никому не по душе, поэтому не переживай, – посоветовал землянин, повернул голову и, прищурившись, уставился налево. – С другой стороны, может, она надумала наведаться в отсек ВТХМ? Это, конечно, глупо отправляться туда в легком скафандре. Но те, кто попадает на практику в эксплуатационное отделение, определенно глупы, иначе подыскали бы себе другую работу.
Кельгианин издал сердитый непереводимый звук и проворчал:
– Ну почему нигде в обитаемом космосе мы до сих пор не нашли ни одной формы жизни, органические шлаки которой пахли бы приятно?
– Мой пушистый дружок, – ответил землянин, – полагаю, ты затронул одну из величайших философских истин. А также область неизученных явлений. Например: каким образом мельфианский расширитель номер три мог угодить в канализацию и пропутешествовать по четырем уровням, пока не застрял здесь?
Ча Трат видела, как шерсть кельгианина встала торчком под защитной оболочкой скафандра.
– Тебе не кажется, что эта ДЦНФ – законченная тупица? Что, она будет стоять тут весь день и пялиться на нас? Или собирается тащиться за нами домой?
– Судя по тому, что я слыхал о соммарадванах, – отозвался ДБДГ, не глядя на Ча Трат, – я бы не сказал, что они такие уж тупые. Просто соображают медленно, и все.
– Медленно – это точно, – согласился кельгианин.
Между тем Ча Трат уже поняла, что ремонтники дали-таки ей возможность понять, где она находится, и вернуться на запланированный маршрут. Она еще на миг задержала взгляд на офицерах, искренне сожалея, что им запрещено говорить друг с другом, сделала благодарственный жест, принятый при общении равных по классу, и тронулась в единственном направлении, о котором эти существа не говорили.
– По-моему, – прошипел кельгианин, – она хотела сказать какую-то гадость, когда махнула передней средней лапой.
– Я бы на ее месте, – ответил землянин, – так и сделал.
А Ча Трат уже шла вперед, продолжая свое бесконечное странствие, сверяясь с картой на каждом повороте. На пути к сто двадцатому уровню соммарадванка все время следила за цветовой разметкой. Остановилась она только один раз – плотно перекусить. А когда Ча Трат открыла двенадцатый люк и выбралась в седьмой коридор, Тимминс уже ждал ее.
– Отлично, Ча Трат, молодчина, – похвалил он ее. – В следующий раз я отправлю вас по более длинному маршруту и более запутанному. А потом позволю вам участвовать в проведении несложных работ. Скоро начнете отрабатывать свой хлеб.
Радостно и немного смущенно Ча Трат проговорила:
– Я думала, что опережу вас. Вам долго пришлось меня ждать?
Тимминс покачал головой.
– Аварийный маячок вам дали исключительно ради моральной поддержки. На тот случай, если бы вы заблудились или испугались. Это входило в план испытания. Но за всеми нашими сотрудниками мы наблюдаем с помощью датчиков, поэтому я видел каждый ваш шаг. Ну что, хитер я, а? Но один раз вы очень близко подошли к ремонтной бригаде. Надеюсь, вопросов вы им не задавали? Ведь правила вам известны.
Ча Трат гадала, неужели в Главном Госпитале Сектора не существует ни одного правила, которое можно было бы обойти, и искренне надеялась, что представитель другого вида не сумеет заметить ее растерянности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30