Казалось, с поцелуями было покончено. С мгновение Анна стояла, прижимая к себе окровавленную рубашку, потом обратилась к человеку на постели.– Мой господин, – сказала жена принца Бодуина, – твой сын станет носить твою рубашку и твой меч. И когда он вырастет, он отплатит корнуэльскому зверю за эту ночь. Это я обещаю тебе, и эти трое тому свидетели.На том она повернулась и последовала за Друстаном туда, где возле оседланных лошадей ждали слуги. Глава 3 С высокого неба смотрел затянутый дымкой месяц и почти не давал света. Беглецам приходилось двигаться осторожно. Но когда они достигли прибрежной дороги, само море как будто отражало свет в небеса, и путь перед ними простерся яснее. Несколько миль они держались вдоль берега, с плеском пересекая вброд протоки и, насколько решались на неровной тропе, погоняли лошадей. Наконец дорога пошла резко вверх к гребню холма, а затем к болотам, где старая римская дорога по мосту переходит реку Тэймарес. Отсюда на северо-запад вел прямой как стрела путь.Даже без отраженного морем света здесь ехать было легче.Хотя мощеную дорогу покрывали выбоины и местами она поросла сорной травой, путь был в сравнительно неплохом состоянии. Некоторое время спустя небо прояснилось, показав немногие звезды.Горен, слуга, которого послал с ними Друстан, знал путь, а оседланные им лошади были сильными и свежими. Небольшая кавалькада продвигалась с неплохой скоростью. У Анны, глядевшей вперед меж ушей своего гнедого, пытаясь избежать ям, все еще не было времени для горя. Все ее существо теперь было нацелено на бегство, на то, чтобы увезти сына в безопасное место. Меч Бодуина в ножнах был приторочен к луке седла, его окровавленную рубашку она, поспешно свернув, затолкала в седельную сумку, а огромный гнедой, на котором она ехала, был любимым жеребцом мужа. Пока хватало и этого. Все, что любил Бодуин, было с ней, а сын Бодуина крепко спал на руках у Сары. Анна глядела на темную дорогу, погрузившись в мысли о предстоящем пути, и скакала, спасая все, что осталось ей от мужа.Однако не проехали они и десяти миль, как Горен повернулся в седле, настойчиво указывая назад. Через пару минут и Анна услышала этот звук – топот копыт, все приближавшийся по дороге.Она хлестнула поводьями по шее гнедого, и тот ускорил свой и так не медленный бег. За спиной у нее ребенок завел сонное хныканье, и она услышала напуганный голос Сары, Которая пыталась утихомирить его.– Бесполезно, госпожа, – задыхаясь, сказал Горен. – Нам не выдержать такой скачки. Твоя Сара – наездник посредственный, и на таком галопе, стоит только ее кляче споткнуться…– Сколько за нами лошадей? Ты можешь определить?– Две по меньшей мере. Может, и не больше. Но и двоих всадников достаточно, – мрачно отозвался провожатый.– Так что же нам делать? Остановиться и схватиться с ними? Я вооружена, ты тоже, и к тому времени, когда они нас настигнут, мы уже переведем дух, а они нет. Если мы отойдем с дороги к болоту…– Хорошо бы, но пока рано. Есть тут одно место неподалеку, старая каменоломня. Деревья там растут густо – ветра немного. Хорошее укрытие. Это все, что мы сможем сделать, – добраться туда и надеяться, что они проедут мимо.– Или что это безобидные путники и к нам не имеют никакого отношения?Но в ту отчаянную ночь, когда беглецы слышали за своими спинами топот копыт, в такое не верилось. Она ничего не сказала до тех пор, пока через несколько минут Горен не указал куда-то впереди себя, а потом и сама она увидела более плотную тьму каменоломни и укрывающих ее деревьев. Они свернули лошадей с тракта.Соскользнув с седла, Горен принял поводья трех лошадей и увел их поглубже в рощу, где остановился, прижимая их морды к своему телу, глуша лошадиное всхрапывание складками своего плаща. Беглецы ждали в неподвижном напряжении. Приближавшийся топот быстро становился все громче, и вот.., он уже совсем рядом. Когда всадники поравнялись с заброшенной каменоломней, их галоп так и не замедлился.Погоня проходила мимо.Александр почти проснулся, когда лошадь Сары остановилась, и обнаружил, что неудобно спеленут в странном месте в темноте. Яростно оттолкнув с лица покрывала кулачками, он издал крик ярости и ужаса.Галоп замер. Лошади остановились, оскальзываясь и хрипя, и кто-то вполголоса отдал приказ. Потом, судя по звуку, всадники подскакали к входу в рощицу, и мужской голос окликнул из темноты:– Принцесса Анна?Спасения не было.– Кто это? – прочистив горло, отозвалась она. – Я, кажется, знаю твой голос. Это ты, Садок?– Он самый, госпожа.– У тебя ко мне дело?Возникла многозначительная пауза, которая говорила сама за себя так же, как и выкрикнутый что есть мочи вызов Потом голос ответил:– Король не дозволяет тебе покинуть двор. Он поручил мне передать, что он тебе не враг. То, что случилось этой ночью…– Садок, ты знаешь, что случилось этой ночью?Снова пауза, лошади переступают с ноги на ногу и тяжело вздыхают. Наклонившись через шею гнедого, Анна поспешно прошептала Горену:– Отпусти мои поводья. Я выеду и поговорю с ними. Садись на лошадь и забери у Сары мальчика. Возможно, они не знают, что ты с нами, поэтому у тебя будет шанс бежать и увезти ребенка.– Но их же только двое, госпожа. Если я смогу задержать их достаточно долго…– Нет. Нет. Делай, как я говорю, но подожди, пока я с ними не договорила. Садок был другом моему господину. Если ничего не получится и я буду вынуждена отправиться с ними, то оставь Сару – ее они не тронут – и спасай мальчика. Если сможешь. Ты знаешь, куда мы направлялись. Сохрани его в безопасности, и да пребудет с тобой Господь.– И с тобой, госпожа.Горен отодвинулся подальше в тень и, чтобы скрыть его беседу с Сарой, Анна снова повысила голос:– Кто это с тобой, Садок?– Мой брат, принцесса. Мой брат Эрбин. Ты его знаешь.– Да. Так хорошо же. Я выхожу.За спиной у себя она услышала скрип кожи – это Горен садился в седло. Александр затих. Повернув голову гнедого, Анна выехала на залитую лунным светом дорогу.Ожидавшие ее всадники не сделали ни единого движения в ее сторону, и хотя, без сомнения, оба они были вооружены, никто не обнажил оружия. Может быть, осталась еще надежда? Анна попыталась дышать ровнее, натянула поводья, остановившись вровень с лошадью Сад ока, потом, резко подняв голову, откинула на спину капюшон плаща.Лунный свет там сиял ярче, и оба всадника были видны как на ладони. Садок был молод, одних лет с мертвым Бодуином; при дворе Марча Садок был с самого детства, и оба воина давно прониклись симпатией друг к другу. Садок и его брат Эрбин участвовали вместе с Бодуином в сражении против саксских кораблей. Возможно, конечно, возможно – бежали в отчаянии мысли Анны, – что, посылая свою экспедицию, король Марч ошибся в выборе людей, как это нередко случалось в ходе его пестрого и полного насилия правления?Садок прочистил горло.– Принцесса, мне очень жаль. Господь свидетель, я любил Бодуина и никогда не пожелал бы зла тебе, но…– Или сыну Бодуина?Их лошади стояли почти плечом к плечу. Лицо Анны, в обрамлении темных вьющихся волос, казалось очаровательным и нежным, лунный свет стер с него морщины, оставленные усталостью и горем. Ее глаза, огромные и темные, были теперь вровень с глазами Садока. И Садок прочел в них страх, потом мольбу. Рука, державшая поводья, была такой маленькой и хрупкой. Анна честная, Анна чистая, кроме мужа на мужчин глаз не подымавшая, использовала бы любое доступное оружие, чтобы спасти своего сына. И потому сейчас она глядела на Садока испуганными молящими глазами, а под скрывающими все складками темного плаща правая ее рука уверенно лежала на рукояти Бодуинова меча.И голосу она не позволила дрогнуть:– Садок, Эрбин… Если вы знаете, что случилось с моим господином сегодня ночью, вы знаете и то, почему это произошло. И вы знаете, что не ради доброго дела и не с добрым сердцем король хочет вернуть в замок меня и мое дитя. Меня он, может, и пощадит, но, уж конечно, убьет Александра, как убил он его отца, и по той же причине.Садок, которого, как и половину обитателей замка, подняли пьяные крики Марча, когда тот вырвался из удерживавших его рук лекаря и слуг и понесся с мечом в руке по комнатам и переходам в жажде убийства, не мог сказать ничего, кроме хриплого:– Принцесса…– В более счастливые времена ты звал меня по имени…– Анна. – По иронии судьбы отчаяние сквозило в голосе Садока, а не Анны. – Твои слова верны, Господь тому свидетель! И, Господь свидетель, я не желаю тебе зла, и Эрбин не желает тоже. Но что мы можем сделать? Король Марч ни за что не поверит, что мы не смогли вас догнать, а если и поверит, он пошлет за тобой других. А ты… – в этом долгом пути по открытому краю болот на краю королевства тебя, безусловно, поймают еще до того, как достигнешь границ. Но если ты позволишь нам отвезти тебя сейчас домой, и мы поедем медленно, как требует того должное обращение с мальчиком . тогда, к тому времени, когда мы достигнем замка, король отрезвеет. Тогда будет день и замок будет полон людей, тех, кто был друзьями твоему господину и тебе… Тогда, конечно, даже он… – Садок умолк.– Да, даже он. – Голос принцессы звучал резко – Даже он – как ты так стараешься обойти правду словами – не станет убивать меня и мое дитя хладнокровно и на глазах всего двора. Может, и не станет. Но сколько он даст нам времени? Сколько, а, Садок?– Любовь народа…– Плевать мне на любовь народа! Что может сделать этот жалкий сброд? Будь у них власть, они давно бы уже выгнали Лиса и взяли правителем моего супруга. Как, если ему будет позволено жить, однажды они могут попытаться взять Александра. Скажешь ты мне одну вещь, поклянешься сказать мне правду?– Если это не затронет мою честь.– Что приказали тебе сегодня ночью?– Догнать тебя и препроводить тебя и мальчика назад к королю.– И никаких случайностей в пути?Садок молчал. Анна кивнула.– Не трудись. Я понимаю. В этом весь Марч: не сказано вслух ничего, что можно связать с ним, все подразумевается.Так? – Увидев, что Садок все еще молчит, она продолжала, но уже более мягко:– Садок, не думай, что я виню тебя или твоего брата. Вы оба – люди короля и обращались со мной мягче, чем должны были. Поэтому, если ты не можешь вернуться и сказать, что так и не нашел нас – и верно, король в такое не поверит, вы оба пострадаете от его гнева, – тогда, ради моего господина, которого вы оба любили, не могли бы вы отпустить сейчас его сына и забрать с собой одну меня?Это умилостивит короля, и если бы только мне удалось поговорить с королевой, я была бы в безопасности. По крайней мере на какое-то время, и когда-нибудь, быть может…– Мы можем сделать больше, моя госпожа. – В голосе королевского посланца прозвучала внезапная решимость. – Мы вернемся и скажем Марчу, что мальчик мертв. Придумаем какую-нибудь историю, в которую он поверит: мол, мы нагнали вас еще у протоки, может, попытались выхватить дитя из рук твоей служанки, так что она упала вместе с ребенком в воду и он утонул. И тогда мы отпустили тебя искать убежища там, где найдешь, поскольку ты не можешь причинить ему большого вреда. Если ты дашь нам что-нибудь, к примеру, пеленку или покрывало, чтобы мы привезли королю хоть какое-то доказательство. И если, со своей стороны, ты пообещаешь нам кое-что.Рука, сжимавшая меч, разжалась. Анна судорожно втянула воздух.– Да снизойдет на тебя милость Господня, мой друг, – все, что и могла сказать она поначалу, но вскоре вновь овладела собой. – А твой брат? Эрбин? Что скажешь, Эрбин?Тут молодой человек начал бормотать что-то о какой-то услуге, за которую он в долгу перед Бодуином, и о своей готовности поддержать брата, и Анна протянула с благодарностью руку сперва одному, потом другому. И сказала голосом, срывающимся от облегчения и удивления:– Но что, во имя Господа, заставило Марча послать вас с братом убить сына Бодуина?В голос Садока закралось насмешливое веселье:– Я сказал тебе, что он был еще очень пьян, а когда он стал выкрикивать приказы, я под суетился оказаться поближе к нему.– Однажды, – ответила Анна, – однажды, – на том и оставила. Потом эхом повторила слова Садока:– Ты говорил об обещании. Разумеется, я исполню его, если это не заденет мою честь. Чего ты хочешь от меня?– Только того, чтобы ты отвезла сына нашего принца в безопасное место подальше отсюда и воспитала так, чтобы он помнил о постыдном убийстве своего отца и чтобы однажды он вернулся и отомстил за него.– Обещаю, да поможет мне Бог.– Мы будем ждать его, – отозвался Садок.Слова его прозвучали как клятва, и Эрбин проурчал что-то в знак согласия.– А между тем у тебя достаточно денег, чтобы добраться до безопасных земель? У меня есть при себе немного, и Эрбин…– Денег у меня достаточно. – Даже теперь Анна не готова была выдать, ни сколь щедрую помощь оказал ей Друстан, ни присутствия Горена, невидимого среди теней со все так же молчавшим Александром. Она развязала одну из седельных сумок. – Вот. Это одна из его ночных сорочек. Он спал, когда мы.., когда он…Несколько мгновений она молчала, возясь с завязками сумки, но когда заговорила вновь, пытаясь найти какие-то еще слова благодарности. Садок вновь взял ее руку и поднес ее к губам.– Не надо слов, принцесса. Отправляйся сейчас же и не медли. Мы как-нибудь ухитримся оттянуть возвращение до наступления дня, а может, и подольше, так что да пребудет Господь с тобой и с твоим осиротевшим сыном. А мы будем молиться, что когда-нибудь мы встретимся вновь в мире и безопасности.Развернув коня, он погнал его легкой рысью, и вскоре он и его брат растворились среди ночных теней.– Я все слышал. – Горен выехал из-под сени деревьев. – Мы в безопасности?– Мы в безопасности, благодарение Господу и двум честным людям! Так что Александр может теперь плакать, сколько пожелает. Поедем, Сара. – Анна снова повернула морду лошади на восток, добавив про себя:– Он может, но не я. Глава 4 Дорога заняла у них почти месяц. Не зная, как воспримет Марч историю Садока (или, если уж на то пошло, поверит ли он ей), они не решились избрать прямой путь, но спешили тропами, протоптанными крестьянами и угольщиками. Тяжкий даже для лошадей путь через лес и укрытые от людских глаз речные долины или по заболоченным низинам, которые стали опасными топями и трясинами, когда путники покинули пределы Марчевых владений и вступили в Летние земли. Анна обнаружила, что денег у нее в достатке. Помимо того, что она побросала вместе с пожитками, и того, что навязал ей Друстан, в седельной сумке она нашла еще кошель золота, положенный туда, предположительно, все тем же Друстаном. Так что путники вполне могли оплатить свой ночлег. Время от времени путникам удавалось остановиться в довольно респектабельной таверне, где они давали отдых себе и лошадям день-другой, но обычно они были благодарны и приюту в каком-нибудь затерянном сельском доме, или в амбаре, или даже, в худшем случае, в пастушьей хижине, покинутой на лето, пока ее хозяин увел отары дальше на склоны холмов.Тяжкий путь и постоянная необходимость заботиться о ребенке – и поддерживать и ободрять Сару – сделали для Анны одно: не оставили времени горевать. Дни проходили в напряжении: верховая езда, поиски безопасной дороги и, когда день клонился к закату, – крыши над головой. Так что к ночи принцесса уставала настолько, что спала беспробудно и не видела снов.Три недели у них ушло на то, чтоб достичь Гвелума, а оттуда пришлось двинуться обходным путем к переправе. Однако за Северном, в самих Летних землях, где дороги охраняли люди Верховного короля, они почувствовали себя в безопасности, хотя Анна и страшилась, что Марч догадается о цели ее путешествия.Замок, где жила родственница Анны, Крейг Эриэн, лежал в верхней части долины реки Уай, прятался среди холмов возле одного из притоков большой реки. Хозяйка его, вдовая Теодора, недавно снова вышла замуж – за пожилого ветерана по имении Барнабас, командовавшего некогда одним из отрядов на службе Верховного короля. Анна и ее кузина никогда не были близки, но время от времени она обменивалась с Теодорой письмами. Обе стороны, разумеется, знали, что, поскольку детей у Теодоры не было, права Анны на Крейг Эриэн и прилежащие к нему земли более весомы, чем притязания вдовы и ее нового мужа, так что Анна была вправе искать здесь убежища. Но у беглянки не было времени послать гонца с вестями о смерти Бодуина и с просьбой приютить ее и ее осиротевшего сына.И потому, пока усталая маленькая кавалькада медленно тащилась по петляющей вместе с рекой долинке на последнем переходе своего дальнего пути, Анна вовсе не была уверена в приеме. Она никогда не встречалась с Барнабасом и не имела представления о том, что это за человек. Ветеран Артуровых войн, женатый на состоятельной вдове и удалившийся в отставку в укромное поместье посреди этих богатых земель?Возможно, и даже вполне вероятно, с ужасом и нехорошим предчувствием думала Анна, что он захлопнет ворота перед вдовой Бодуина и его юным сыном, который может отнять Крейг Эриэн у него и у его наследников.
1 2 3 4 5