Но разве наша промышленность не национализирована и разве она не растет именно как национализированная промышленность? Разве кто-либо собирается денационализировать хотя бы одно из национализированных предприятий? Я не знаю, конечно, какие предположения имеются там, в Концесскоме у Троцкого. (Смех.) Но что денационализаторам не будет житья в нашей стране, пока живет Советская власть,—в этом можете не сомневаться.
Капиталистический контроль — это значит право распоряжения нашим рынком, это значит ликвидация монополии внешней торговли. Я знаю, что капиталисты Запада не раз бились лбами об стену, стараясь прошибить броню монополии внешней торговли. Известно, что монополия внешней торговли есть щит и ограда нашей молодой социалистической промышленности. Но разве капиталисты сумели уже добиться успехов в деле ликвидации монополии внешней торговли? Разве трудно понять, что, пока есть Советская власть, монополия внешней торговли будет жить и здравствовать, несмотря ни на что.
Капиталистический контроль означает, наконец, контроль политический, уничтожение политической самостоятельности нашей страны, приспособление законов страны к интересам и вкусам международного капиталистического хозяйства. Но разве наша страна не есть политически самостоятельная страна? Разве наши законы диктуются не интересами пролетариата и трудящихся масс нашей страны? Отчего бы не привести фактов, хотя бы один факт, говорящий о потере политической самостоятельности нашей страны? Пусть попробуют привести.
Вот как понимается у капиталистов контроль, если, конечно, говорить о действительном контроле, а не болтать впустую о каком-то бесплотном контроле.
Если речь идёт о таком действительном капиталистическом контроле, — а речь может итти только о таком контроле, ибо пустой болтовней о бесплотном контроле могут заниматься только плохие литераторы,—то я должен заявить, что такого контроля у нас нет и не будет его никогда, пока жив наш пролетариат и пока есть у нас Советская власть. (Аплодисменты.)
Троцкий говорил в своей речи:
“Речь идёт о том, чтобы в окружении капиталистического мирового хозяйства построить изолированное социалистическое государство. Это может быть достигнуто лишь тем, что производительные силы этого изолированного государства будут выше производительных сил капитализма, так как в перспективе не на год или на десять лет, а на полстолетие, даже столетие может упрочиться лишь то государство, та новая общественная форма, производительные силы которой окажутся более мощными, чем производительные силы старой хозяйственной системы” (см. стенограмму речи Троцкого на VII расширенном пленуме ИККИ).
Выходит, таким образом, что необходимо лет пятьдесят или даже сто лет для того, чтобы социалистическая система хозяйства доказала на деле своё превосходство, с точки зрения развития производительных сил, над капиталистической системой хозяйства.
Это неверно, товарищи. Это — смешение всех понятий и перспектив.
Для того, чтобы феодальная система хозяйства доказала своё превосходство над рабской системой хозяйства, на это ушло, кажется, около двухсот лет, если не меньше. Да иначе и не могло быть, так как темп развития был тогда страшно медленный, а техника производства была более чем примитивна.
Для того, чтобы буржуазная система хозяйства доказала своё превосходство над феодальной системой хозяйства, на это ушло что-то около ста лет или и того меньше. Уже в недрах феодального общества буржуазная система хозяйства показала, что она стоит выше, много выше, чем феодальная система хозяйства. Разница в сроках объясняется тут более быстрым темпом развития и более развитой техникой буржуазной системы хозяйства.
С тех пор техника обнаружила небывалые успехи, а темп развития стал прямо бешеным. Спрашивается, какое имеется основание у Троцкого предположить, что социалистической системе хозяйства потребуется для доказательства своего превосходства над капиталистической системой хозяйства что-то около ста лет?
Разве тот факт, что во главе нашего производства будут стоять не тунеядцы, а сами производители, — разве этот факт не является величайшим фактором того, что социалистическая система хозяйства будет иметь все шансы для того, чтобы двинуть вперед хозяйство семимильными шагами и доказать своё превосходство над капиталистической системой хозяйства в более короткий срок?
Разве тот факт, что социалистическое хозяйство является наиболее объединенным концентрированным хозяйством, что социалистическое хозяйство ведётся в плановом порядке,— разве этот факт не говорит за то, что социалистическое хозяйство будет иметь все плюсы для того, чтобы доказать своё превосходство в сравнительно короткий срок над капиталистической системой хозяйства, раздираемой внутренними противоречиями и разъедаемой кризисами?
Не ясно ли после всего этого, что оперировать тут перспективой в пятьдесят и в сто лет,—это значит страдать суеверной верой запуганного мещанина во всемогущество капиталистической системы хозяйства? (Голоса: “Правильно!”.)
А выводы какие? Выводов тут два.
Во-первых. В своих возражениях по вопросу о строительстве социализма в нашей стране Троцкий отступил от старой базы полемики на новую базу. Раньше оппозиция возражала с точки зрения внутренних противоречий, с точки зрения противоречий между пролетариатом и крестьянством, считая эти противоречия непреодолимыми. Теперь Троцкий подчеркивает противоречия внешние, противоречия между нашим народным хозяйством и мировым капиталистическим хозяйством, считая эти противоречия непреодолимыми. Если раньше Троцкий считал, что камнем преткновения для социалистического строительства в нашей стране являются противоречия между пролетариатом и крестьянством, то теперь он меняет фронт, отступает на другую базу критики партийной позиции и утверждает, что камнем преткновения для социалистического строительства являются противоречия между нашей системой хозяйства и капиталистическим мировым хозяйством. Тем самым он признал на деле несостоятельность старых аргументов оппозиции.
Во-вторых. Но отступление Троцкого есть отступление в дебри, в болота. Троцкий по сути дела отступил к Суханову, прямо и открыто. К чему сводятся по сути дела “новые” аргументы Троцкого? Они сводятся к тому, что ввиду своей экономической отсталости мы не доросли до социализма, что у нас нет объективных предпосылок для построения социалистического хозяйства, что наше народное хозяйство превращается ввиду этого и должно превратиться в придаток капиталистического мирового хозяйства, в подконтрольную хозяйственную единицу мирового капитализма.
Но это есть “сухановщина”, откровенная и ничем не прикрытая “сухановщина”.
Оппозиция скатилась к меньшевику Суханову, к его позиции прямого отрицания возможности победоносного социалистического строительства в нашей стране.
3. Мы строим социализм в союзе с мировым
пролетариатом
Что мы строим социализм в союзе с крестьянством, этого” кажется, не решается отрицать прямо наша оппозиция. Строим ли мы социализм в союзе с мировым пролетариатом, — в этом оппозиция имеет поползновение сомневаться. Некоторые оппозиционеры даже утверждают, что наша партия недооценивает значение этого союза. А один из них, Каменев, дошел даже до того, что стал обвинять партию в национал-реформизме, в подмене международной революционной перспективы национал-реформистской перспективой.
Это, товарищи, глупость. Непроходимая глупость. Только сумасшедшие могут отрицать величайшее значение союза пролетариев нашей страны с пролетариями всех остальных стран в деле строительства социализма. Только сумасшедшие могут обвинять нашу партию в недооценке дела союза пролетариев всех стран. Только в союзе с мировым пролетариатом и можно строить социализм в нашей стране.
Весь вопрос в том, как понимать этот союз.
Когда пролетарии СССР взяли власть в октябре 1917 года, — то это была помощь пролетариям всех стран, это был союз с ними.
Когда пролетарии Германии подняли революцию в 1918 году, — то это была помощь пролетариям всех стран, особенно же пролетариям СССР, это был союз с пролетариатом СССР.
Когда пролетарии Западной Европы расстраивали дело интервенции в СССР, не перевозили вооружения для контрреволюционных генералов, устраивали комитеты действия и подрывали тыл своих капиталистов, — то это была помощь пролетариям СССР, это был союз западноевропейских пролетариев с пролетариями СССР. Без такого сочувствия и без этой поддержки со стороны пролетариев капиталистических стран мы не могли бы выиграть гражданскую войну.
Когда пролетарии капиталистических стран присылают к нам целый ряд делегаций, контролируют наше строительство и потом разносят молву об успехах нашего строительства по всей рабочей Европе, — то это есть помощь пролетариям СССР, это есть величайшая поддержка пролетариям СССР, это есть союз с пролетариями СССР и узда против возможной империалистической интервенции в нашу страну. Без такой поддержки и без такой узды мы не имели бы теперь “передышки”, а без “передышки” у нас не было бы развернутой работы по строительству социализма в нашей стране.
Когда пролетарии СССР укрепляют свою диктатуру, ликвидируют хозяйственную разруху, развёртывают строительную работу и делают успехи в деле строительства социализма, — то это есть величайшая поддержка пролетариям всех стран, их борьбе против капитализма, их борьбе за власть, ибо существование Советской республики, ее стойкость, её успехи на фронте социалистического строительства являются величайшим фактором мировой революции, подбадривающим пролетариев всех стран в их борьбе против капитализма. Едва ли можно сомневаться в том, что уничтожение Советской республики повлекло бы за собой самую черную и самую злую реакцию во всех капиталистических странах.
Сила нашей революции и сила революционного движения капиталистических стран состоит в этой взаимной поддержке и в этом союзе пролетариев всех стран.
Таковы разнообразные формы союза пролетариев СССР с мировым пролетариатом.
Ошибка оппозиции состоит в том, что она не понимает или не признает этих форм союза. Беда оппозиции состоит в том, что она признает лишь одну форму союза, форму “прямой государственной поддержки” пролетариата СССР со стороны пролетариев Западной Европы, т. е. ту форму, которая не имеет пока, к сожалению, применения, причём судьбу социалистического строительства в СССР оппозиция ставит в прямую зависимость от этой поддержки в будущем.
Оппозиция думает, что, только признавая такую форму поддержки, можно сохранить за партией “международную революционную перспективу”. Но я уже говорил, что в случае затяжки мировой революции такая позиция может повести лишь к непрерывным уступкам с нашей стороны капиталистическим элементам нашего хозяйства и, в конце концов, — к капитулянтству, к пораженчеству.
Выходит, таким образом, что “прямая государственная поддержка” пролетариата Европы, предлагаемая оппозицией, как единственная форма союза с мировым пролетариатом, является, в случае затяжки мировой революции, прикрытием капитулянтства.
“Международная революционная перспектива” Каменева, как прикрытие капитулянтства, — вот, оказывается, куда ведёт дело Каменев.
Поэтому можно лишь удивляться той смелости, с которой выступил здесь Каменев, обвиняя нашу партию в национал-реформизме.
Откуда взялась — как бы это помягче сказать — такая смелость у Каменева, который никогда не отличался у нас ни революционностью, ни интернационализмом?
Откуда такая смелость у Каменева, который всегда был у нас большевиком среди меньшевиков и меньшевиком среди большевиков? (Смех.)
Откуда набрался этой смелости Каменев, которого Ленин с полным основанием назвал в своё время “штрейкбрехером” Октябрьской революции?
Каменев желает знать, является ли пролетариат СССР интернациональным. Я должен заявить, что пролетариат СССР не нуждается в аттестации “штрейкбрехера” Октябрьской революции.
Вы хотите знать меру интернационализма пролетариата СССР? Спросите английских рабочих, спросите германских рабочих (бурные аплодисменты), спросите китайских рабочих, — и они вам расскажут об интернационализме пролетариата СССР.
4. Вопрос о перерождении
Таким образом, можно считать доказанным, что оппозиция стоит на точке зрения прямого отрицания возможности победоносного строительства социализма в нашей стране.
Но отрицание возможности победоносного строительства социализма ведет к перспективе перерождения партии, а перспектива перерождения, в свою очередь, ведёт к отходу от власти и к вопросу об образовании другой партии.
Троцкий сделал вид, что он не может относиться к этому вопросу серьёзно. Это — маскировка.
Не может быть сомнения в том, что ежели мы не можем строить социализм, а революция в других странах затягивается, между тем как капитал у нас растёт так же, как растёт “сращивание” нашего народного хозяйства с мировым капиталистическим хозяйством,— то, с точки зрения оппозиции, остаются только два выхода:
а) либо остаться у власти и проводить политику буржуазной демократия, участвовать в буржуазном правительстве, проводить, стало быть, “мильеранизм”;
б) либо отойти от власти, чтобы не переродиться, и наряду с официальной партией образовать новую партию, чего, собственно, и добивалась и продолжает, по сути дела, добиваться наша оппозиция.
Теория двух партий, или теория новой партии, есть прямой результат отрицания возможности победоносного строительства социализма, прямой результат перспективы перерождения.
И тот и другой выходы ведут к капитулянтству, к пораженчеству.
Как стоял вопрос в период гражданской войны? Вопрос стоял так: если мы не сумеем организовать армию и дать отпор врагам, то диктатура пролетариата падёт и мы потеряем власть. Тогда война была на первом месте.
Как стоит вопрос теперь, когда гражданская война кончилась и задачи хозяйственного строительства стали на первое место? Теперь вопрос стоит так: если мы не можем строить социалистическое хозяйство, то диктатура пролетариата, идя на всё более и более серьёзные уступки буржуазии, должна будет переродиться и поплестись в хвосте за буржуазной демократией.
Могут ли коммунисты согласиться вести буржуазную политику при перерождающейся диктатуре пролетариата?
Нет, не могут и не должны.
Отсюда выход: отойти от власти и создать новую партию, очистив дорогу реставрирующемуся капитализму.
Капитулянтство, как естественный результат нынешней позиции оппозиционного блока,—таков вывод.
IV
ОППОЗИЦИЯ И ВОПРОС ОБ ЕДИНСТВЕ ПАРТИИ
Перехожу к последнему вопросу, к вопросу об оппозиционном блоке и единстве нашей партии.
Как сложился оппозиционный блок?
Партия утверждает, что оппозиционный блок сложился путём перехода “новой оппозиции”, путем перехода Каменева и Зиновьева на сторону троцкизма.
Зиновьев и Каменев отрицают это, намекая на то, что не они пришли к Троцкому, а Троцкий пришёл к ним.
Обратимся к фактам.
Я говорил о резолюции XIV конференции по вопросу о строительстве социализма в нашей стране. Я говорил о том, что Каменев и Зиновьев отреклись от этой резолюции, которую не приемлет и не может принять Троцкий, отреклись для того, чтобы сблизиться с Троцким и перейти на сторону троцкизма. Верно это или нет? Да, верно. Пытались ли Каменев и Зиновьев противопоставить что-либо атому утверждению? Нет, не пытались. Они обошли вопрос молчанием.
У нас имеется, далее, резолюция XIII конференции нашей партии, квалифицирующая троцкизм как мелкобуржуазный уклон и ревизию ленинизма. Резолюция эта утверждена, как известно, V конгрессом Коминтерна. Я говорил в своем докладе, что Каменев и Зиновьев отреклись от этой резолюции, признав в специальных своих заявлениях правоту троцкизма в его борьбе с партией в 1923 году. Верно это или нет? Да, верно. Пытались ли Зиновьев и Каменев противопоставить что-либо этому утверждению? Нет, не пытались. Они ответили молчанием.
Ещё факты. Каменев писал о троцкизме в 1925 году следующее:
“Тов. Троцкий стал тем каналом, по которому мелкобуржуазная стихия проявляет себя внутри нашей партии. Весь характер его выступлений, все его историческое прошлое показывает, что это так. В своей борьбе с партией он стал уже в стране символом для всего, что направлено против нашей партии”... “Мы должны принять все меры, чтобы охранить от заразы этого небольшевистского учения те слои партии, на которые оно рассчитывает, именно — нашу молодёжь, тот будущий состав, который должен взять в руки судьбы партии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Капиталистический контроль — это значит право распоряжения нашим рынком, это значит ликвидация монополии внешней торговли. Я знаю, что капиталисты Запада не раз бились лбами об стену, стараясь прошибить броню монополии внешней торговли. Известно, что монополия внешней торговли есть щит и ограда нашей молодой социалистической промышленности. Но разве капиталисты сумели уже добиться успехов в деле ликвидации монополии внешней торговли? Разве трудно понять, что, пока есть Советская власть, монополия внешней торговли будет жить и здравствовать, несмотря ни на что.
Капиталистический контроль означает, наконец, контроль политический, уничтожение политической самостоятельности нашей страны, приспособление законов страны к интересам и вкусам международного капиталистического хозяйства. Но разве наша страна не есть политически самостоятельная страна? Разве наши законы диктуются не интересами пролетариата и трудящихся масс нашей страны? Отчего бы не привести фактов, хотя бы один факт, говорящий о потере политической самостоятельности нашей страны? Пусть попробуют привести.
Вот как понимается у капиталистов контроль, если, конечно, говорить о действительном контроле, а не болтать впустую о каком-то бесплотном контроле.
Если речь идёт о таком действительном капиталистическом контроле, — а речь может итти только о таком контроле, ибо пустой болтовней о бесплотном контроле могут заниматься только плохие литераторы,—то я должен заявить, что такого контроля у нас нет и не будет его никогда, пока жив наш пролетариат и пока есть у нас Советская власть. (Аплодисменты.)
Троцкий говорил в своей речи:
“Речь идёт о том, чтобы в окружении капиталистического мирового хозяйства построить изолированное социалистическое государство. Это может быть достигнуто лишь тем, что производительные силы этого изолированного государства будут выше производительных сил капитализма, так как в перспективе не на год или на десять лет, а на полстолетие, даже столетие может упрочиться лишь то государство, та новая общественная форма, производительные силы которой окажутся более мощными, чем производительные силы старой хозяйственной системы” (см. стенограмму речи Троцкого на VII расширенном пленуме ИККИ).
Выходит, таким образом, что необходимо лет пятьдесят или даже сто лет для того, чтобы социалистическая система хозяйства доказала на деле своё превосходство, с точки зрения развития производительных сил, над капиталистической системой хозяйства.
Это неверно, товарищи. Это — смешение всех понятий и перспектив.
Для того, чтобы феодальная система хозяйства доказала своё превосходство над рабской системой хозяйства, на это ушло, кажется, около двухсот лет, если не меньше. Да иначе и не могло быть, так как темп развития был тогда страшно медленный, а техника производства была более чем примитивна.
Для того, чтобы буржуазная система хозяйства доказала своё превосходство над феодальной системой хозяйства, на это ушло что-то около ста лет или и того меньше. Уже в недрах феодального общества буржуазная система хозяйства показала, что она стоит выше, много выше, чем феодальная система хозяйства. Разница в сроках объясняется тут более быстрым темпом развития и более развитой техникой буржуазной системы хозяйства.
С тех пор техника обнаружила небывалые успехи, а темп развития стал прямо бешеным. Спрашивается, какое имеется основание у Троцкого предположить, что социалистической системе хозяйства потребуется для доказательства своего превосходства над капиталистической системой хозяйства что-то около ста лет?
Разве тот факт, что во главе нашего производства будут стоять не тунеядцы, а сами производители, — разве этот факт не является величайшим фактором того, что социалистическая система хозяйства будет иметь все шансы для того, чтобы двинуть вперед хозяйство семимильными шагами и доказать своё превосходство над капиталистической системой хозяйства в более короткий срок?
Разве тот факт, что социалистическое хозяйство является наиболее объединенным концентрированным хозяйством, что социалистическое хозяйство ведётся в плановом порядке,— разве этот факт не говорит за то, что социалистическое хозяйство будет иметь все плюсы для того, чтобы доказать своё превосходство в сравнительно короткий срок над капиталистической системой хозяйства, раздираемой внутренними противоречиями и разъедаемой кризисами?
Не ясно ли после всего этого, что оперировать тут перспективой в пятьдесят и в сто лет,—это значит страдать суеверной верой запуганного мещанина во всемогущество капиталистической системы хозяйства? (Голоса: “Правильно!”.)
А выводы какие? Выводов тут два.
Во-первых. В своих возражениях по вопросу о строительстве социализма в нашей стране Троцкий отступил от старой базы полемики на новую базу. Раньше оппозиция возражала с точки зрения внутренних противоречий, с точки зрения противоречий между пролетариатом и крестьянством, считая эти противоречия непреодолимыми. Теперь Троцкий подчеркивает противоречия внешние, противоречия между нашим народным хозяйством и мировым капиталистическим хозяйством, считая эти противоречия непреодолимыми. Если раньше Троцкий считал, что камнем преткновения для социалистического строительства в нашей стране являются противоречия между пролетариатом и крестьянством, то теперь он меняет фронт, отступает на другую базу критики партийной позиции и утверждает, что камнем преткновения для социалистического строительства являются противоречия между нашей системой хозяйства и капиталистическим мировым хозяйством. Тем самым он признал на деле несостоятельность старых аргументов оппозиции.
Во-вторых. Но отступление Троцкого есть отступление в дебри, в болота. Троцкий по сути дела отступил к Суханову, прямо и открыто. К чему сводятся по сути дела “новые” аргументы Троцкого? Они сводятся к тому, что ввиду своей экономической отсталости мы не доросли до социализма, что у нас нет объективных предпосылок для построения социалистического хозяйства, что наше народное хозяйство превращается ввиду этого и должно превратиться в придаток капиталистического мирового хозяйства, в подконтрольную хозяйственную единицу мирового капитализма.
Но это есть “сухановщина”, откровенная и ничем не прикрытая “сухановщина”.
Оппозиция скатилась к меньшевику Суханову, к его позиции прямого отрицания возможности победоносного социалистического строительства в нашей стране.
3. Мы строим социализм в союзе с мировым
пролетариатом
Что мы строим социализм в союзе с крестьянством, этого” кажется, не решается отрицать прямо наша оппозиция. Строим ли мы социализм в союзе с мировым пролетариатом, — в этом оппозиция имеет поползновение сомневаться. Некоторые оппозиционеры даже утверждают, что наша партия недооценивает значение этого союза. А один из них, Каменев, дошел даже до того, что стал обвинять партию в национал-реформизме, в подмене международной революционной перспективы национал-реформистской перспективой.
Это, товарищи, глупость. Непроходимая глупость. Только сумасшедшие могут отрицать величайшее значение союза пролетариев нашей страны с пролетариями всех остальных стран в деле строительства социализма. Только сумасшедшие могут обвинять нашу партию в недооценке дела союза пролетариев всех стран. Только в союзе с мировым пролетариатом и можно строить социализм в нашей стране.
Весь вопрос в том, как понимать этот союз.
Когда пролетарии СССР взяли власть в октябре 1917 года, — то это была помощь пролетариям всех стран, это был союз с ними.
Когда пролетарии Германии подняли революцию в 1918 году, — то это была помощь пролетариям всех стран, особенно же пролетариям СССР, это был союз с пролетариатом СССР.
Когда пролетарии Западной Европы расстраивали дело интервенции в СССР, не перевозили вооружения для контрреволюционных генералов, устраивали комитеты действия и подрывали тыл своих капиталистов, — то это была помощь пролетариям СССР, это был союз западноевропейских пролетариев с пролетариями СССР. Без такого сочувствия и без этой поддержки со стороны пролетариев капиталистических стран мы не могли бы выиграть гражданскую войну.
Когда пролетарии капиталистических стран присылают к нам целый ряд делегаций, контролируют наше строительство и потом разносят молву об успехах нашего строительства по всей рабочей Европе, — то это есть помощь пролетариям СССР, это есть величайшая поддержка пролетариям СССР, это есть союз с пролетариями СССР и узда против возможной империалистической интервенции в нашу страну. Без такой поддержки и без такой узды мы не имели бы теперь “передышки”, а без “передышки” у нас не было бы развернутой работы по строительству социализма в нашей стране.
Когда пролетарии СССР укрепляют свою диктатуру, ликвидируют хозяйственную разруху, развёртывают строительную работу и делают успехи в деле строительства социализма, — то это есть величайшая поддержка пролетариям всех стран, их борьбе против капитализма, их борьбе за власть, ибо существование Советской республики, ее стойкость, её успехи на фронте социалистического строительства являются величайшим фактором мировой революции, подбадривающим пролетариев всех стран в их борьбе против капитализма. Едва ли можно сомневаться в том, что уничтожение Советской республики повлекло бы за собой самую черную и самую злую реакцию во всех капиталистических странах.
Сила нашей революции и сила революционного движения капиталистических стран состоит в этой взаимной поддержке и в этом союзе пролетариев всех стран.
Таковы разнообразные формы союза пролетариев СССР с мировым пролетариатом.
Ошибка оппозиции состоит в том, что она не понимает или не признает этих форм союза. Беда оппозиции состоит в том, что она признает лишь одну форму союза, форму “прямой государственной поддержки” пролетариата СССР со стороны пролетариев Западной Европы, т. е. ту форму, которая не имеет пока, к сожалению, применения, причём судьбу социалистического строительства в СССР оппозиция ставит в прямую зависимость от этой поддержки в будущем.
Оппозиция думает, что, только признавая такую форму поддержки, можно сохранить за партией “международную революционную перспективу”. Но я уже говорил, что в случае затяжки мировой революции такая позиция может повести лишь к непрерывным уступкам с нашей стороны капиталистическим элементам нашего хозяйства и, в конце концов, — к капитулянтству, к пораженчеству.
Выходит, таким образом, что “прямая государственная поддержка” пролетариата Европы, предлагаемая оппозицией, как единственная форма союза с мировым пролетариатом, является, в случае затяжки мировой революции, прикрытием капитулянтства.
“Международная революционная перспектива” Каменева, как прикрытие капитулянтства, — вот, оказывается, куда ведёт дело Каменев.
Поэтому можно лишь удивляться той смелости, с которой выступил здесь Каменев, обвиняя нашу партию в национал-реформизме.
Откуда взялась — как бы это помягче сказать — такая смелость у Каменева, который никогда не отличался у нас ни революционностью, ни интернационализмом?
Откуда такая смелость у Каменева, который всегда был у нас большевиком среди меньшевиков и меньшевиком среди большевиков? (Смех.)
Откуда набрался этой смелости Каменев, которого Ленин с полным основанием назвал в своё время “штрейкбрехером” Октябрьской революции?
Каменев желает знать, является ли пролетариат СССР интернациональным. Я должен заявить, что пролетариат СССР не нуждается в аттестации “штрейкбрехера” Октябрьской революции.
Вы хотите знать меру интернационализма пролетариата СССР? Спросите английских рабочих, спросите германских рабочих (бурные аплодисменты), спросите китайских рабочих, — и они вам расскажут об интернационализме пролетариата СССР.
4. Вопрос о перерождении
Таким образом, можно считать доказанным, что оппозиция стоит на точке зрения прямого отрицания возможности победоносного строительства социализма в нашей стране.
Но отрицание возможности победоносного строительства социализма ведет к перспективе перерождения партии, а перспектива перерождения, в свою очередь, ведёт к отходу от власти и к вопросу об образовании другой партии.
Троцкий сделал вид, что он не может относиться к этому вопросу серьёзно. Это — маскировка.
Не может быть сомнения в том, что ежели мы не можем строить социализм, а революция в других странах затягивается, между тем как капитал у нас растёт так же, как растёт “сращивание” нашего народного хозяйства с мировым капиталистическим хозяйством,— то, с точки зрения оппозиции, остаются только два выхода:
а) либо остаться у власти и проводить политику буржуазной демократия, участвовать в буржуазном правительстве, проводить, стало быть, “мильеранизм”;
б) либо отойти от власти, чтобы не переродиться, и наряду с официальной партией образовать новую партию, чего, собственно, и добивалась и продолжает, по сути дела, добиваться наша оппозиция.
Теория двух партий, или теория новой партии, есть прямой результат отрицания возможности победоносного строительства социализма, прямой результат перспективы перерождения.
И тот и другой выходы ведут к капитулянтству, к пораженчеству.
Как стоял вопрос в период гражданской войны? Вопрос стоял так: если мы не сумеем организовать армию и дать отпор врагам, то диктатура пролетариата падёт и мы потеряем власть. Тогда война была на первом месте.
Как стоит вопрос теперь, когда гражданская война кончилась и задачи хозяйственного строительства стали на первое место? Теперь вопрос стоит так: если мы не можем строить социалистическое хозяйство, то диктатура пролетариата, идя на всё более и более серьёзные уступки буржуазии, должна будет переродиться и поплестись в хвосте за буржуазной демократией.
Могут ли коммунисты согласиться вести буржуазную политику при перерождающейся диктатуре пролетариата?
Нет, не могут и не должны.
Отсюда выход: отойти от власти и создать новую партию, очистив дорогу реставрирующемуся капитализму.
Капитулянтство, как естественный результат нынешней позиции оппозиционного блока,—таков вывод.
IV
ОППОЗИЦИЯ И ВОПРОС ОБ ЕДИНСТВЕ ПАРТИИ
Перехожу к последнему вопросу, к вопросу об оппозиционном блоке и единстве нашей партии.
Как сложился оппозиционный блок?
Партия утверждает, что оппозиционный блок сложился путём перехода “новой оппозиции”, путем перехода Каменева и Зиновьева на сторону троцкизма.
Зиновьев и Каменев отрицают это, намекая на то, что не они пришли к Троцкому, а Троцкий пришёл к ним.
Обратимся к фактам.
Я говорил о резолюции XIV конференции по вопросу о строительстве социализма в нашей стране. Я говорил о том, что Каменев и Зиновьев отреклись от этой резолюции, которую не приемлет и не может принять Троцкий, отреклись для того, чтобы сблизиться с Троцким и перейти на сторону троцкизма. Верно это или нет? Да, верно. Пытались ли Каменев и Зиновьев противопоставить что-либо атому утверждению? Нет, не пытались. Они обошли вопрос молчанием.
У нас имеется, далее, резолюция XIII конференции нашей партии, квалифицирующая троцкизм как мелкобуржуазный уклон и ревизию ленинизма. Резолюция эта утверждена, как известно, V конгрессом Коминтерна. Я говорил в своем докладе, что Каменев и Зиновьев отреклись от этой резолюции, признав в специальных своих заявлениях правоту троцкизма в его борьбе с партией в 1923 году. Верно это или нет? Да, верно. Пытались ли Зиновьев и Каменев противопоставить что-либо этому утверждению? Нет, не пытались. Они ответили молчанием.
Ещё факты. Каменев писал о троцкизме в 1925 году следующее:
“Тов. Троцкий стал тем каналом, по которому мелкобуржуазная стихия проявляет себя внутри нашей партии. Весь характер его выступлений, все его историческое прошлое показывает, что это так. В своей борьбе с партией он стал уже в стране символом для всего, что направлено против нашей партии”... “Мы должны принять все меры, чтобы охранить от заразы этого небольшевистского учения те слои партии, на которые оно рассчитывает, именно — нашу молодёжь, тот будущий состав, который должен взять в руки судьбы партии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32