Возможно, Старик этого не заметил,
возможно, простое совпадение, что неделю спустя Джонни был назначен
полевым управляющим береговой операции. Операция получила название "Король
Канут".
"Ван дер Бил Дайамондз" принадлежала концессия на тридцать семь миль
береговой полосы. Узкая полоса, в сто двадцать футов от линии воды в
сторону суши и в сто двадцать футов морского дна. За этой полосой вся суша
принадлежала большой компании. Компания купила эту землю, десятки огромных
ранчо, просто чтобы сохранить за собой права на будущее. Концессия на
морское дно, вплоть до двенадцатимильной линии нейтральных вод, также
принадлежала большой компании. Права были переданы правительством двадцать
лет назад. "Ван дер Бил Дайамондз" принадлежала лишь узенькая полоска -
это ее разработка называлась "Король Канут".
Холодные воды Бенгуэльского течения порождали морской туман,
покрывавший землю жемчужной пылью. Из тумана на желтый песок берега
двигались высокие неторопливые волны, обрушиваясь на утесы Намакваленда.
На мелководье волны резко вырастали. Вершины их начинали дрожать,
ветер уносил пену, они изгибались и обрушивались потоками белой воды с
громом и ревом.
Джонни стоял на шоферском сидении окрытого лендровера. От утреннего
холода и рассветного тумана его защищала овчинная куртка, но голова была
обнажена, и ветер трепал темные волосы.
Его тяжелая челюсть была выпячена, руки в карманах куртки сжаты в
кулаки. Он агрессивно хмурился, измеряя высоту и силу прибоя. Со своим
перебитым носом он напоминал боксера, ожидающего удара гонга.
Неожиданно неловким гневным движением он выхватил левую руку из
кармана и посмотрел на циферблат своих наручных часов. До самой низкой
точки отлива два часа и три минуты. Джонни снова сунул руку в карман и
повернулся к бульдозерам.
Их одиннадцать, больших ярких желтых катерпиллеров Д8, выстроившихся
в линию у воды. Бульдозеристы в темных очках напряженно застыли на своих
жестких сидениях. Все смотрели на него.
За ними на довольно значительном расстоянии стояли землепогрузчики.
Неуклюжие, с раздутыми животами, похожие на беременных, машины на огромных
колесах размером выше человеческого роста. Когда придет время, они со
скоростью тридцати миль в час устремятся вперед, выпустят стальные лезвия
из-под животов, зачерпнут пятнадцатитонный груз песка и гравия, понесутся
обратно, сбросят груз, повернутся и снова устремятся, чтобы сделать
гигантский укус.
Джонни напрягся, рассчитывая точный момент, чтобы швырнуть в глубины
Атлантического океана механизмы стоимостью в четверть миллиона фунтов в
надежде отыскать несколько ярких камешков.
Момент наступил, но Джонни потратил еще полминуты драгоценного
времени, проверяя все приготовления, прежде чем начать действовать.
Затем выкрикнул в громкоговоритель "Вперед!" и яростно замахал
руками, давая команду начинать.
- Вперед! - крикнул он снова, но не услышал своего голоса. Рев
дизелей заглушил даже гром прибоя. Опустив массивные стальные лезвия,
линия чудовищ двинулась вперед.
Золотой песок завивался перед наклоненными лезвиями, как масло на
ноже. Он отступал перед чудовищными машинами, становясь грудой, а потом
высокой стеной. Толкая, отступая, наступая снова, ударяя с разбегу,
бульдозеры двигали вперед песчаную стену. Бульдозеристы работали руками,
как безумные бармены, наполняющие одновременно тысячу кружек пива;
двигатели ревели, гремели, стонали.
Стена песка столкнулась с морем; это казалось невероятным, но море
начало отступать, пенясь и волнуясь, перед стальной стеной. Стена песка
встретилась с натиском моря, на большей глубине море заволновалось;
казалось, оно в недоумении; вспенившись, пожелтев, оно продолжало
отступать перед песчаной насыпью.
Теперь бульдозеры исполняли сложный, но тщательно отрепетированный
танец. Лезвия поднимались и опускались, сплетались и перекрещивались,
машины наступали и отходили назад, и все под руководством главного
хореографа Джонни Ленса.
Лендровер метался взад и вперед вдоль растущей огромной ямы, Джонни в
мегафон выкрикивал приказы и распоряжения. Стена песка в форме полумесяца
все дальше уходила в море, а за ней бульдозеры погружали свои лезвия на
шесть, десять, пятнадцать футов в желтый песок.
И вот они неожиданно добрались до ракушечного слоя, который на
берегах Южной Африки так часто содержит в себе алмазы.
Джонни заметил это, - он увидел, как от лезвий бульдозеров отлетают
раковины.
Полдесятка приказов и сигналов руками - и бульдозеры сформировали с
обоих концов ямы подъездные откосы, чтобы дать доступ погрузчикам. Потом
Джонни отправил бульдозеры удерживать дамбу перед натиском моря.
Он взглянул на часы.
- Час тридцать, - пробормотал он. - Почти в срок.
Джонни еще раз взглянул на яму. Длиной в двести ярдов, глубиной в
пятнадцать футов, весь верхний слой песка убран, ясно виден ракушечный
слой, чистый и белый в свете солнца, бульдозеры со дна ямы убрались. Они
продолжают сражаться с морем.
- Все правильно, теперь посмотрим, что мы имеем.
Джонни обернулся к двум ожидающим землепогрузчикам.
- Вперед! Берите ее! - закричал он и замахал руками.
Землепогрузчики немедленно двинулись вперед, спустились по откосам на
дно ямы, зачерпнули груз раковин и гравия, не уменьшая скорости, с ревом
выползли из ямы, сбросили груз выше линии прилива и вернулись назад.
Снова и снова спускались они в яму, а бульдозеры удерживали море,
которое начинало сердиться, - его когорты устремлялись к насыпи, ища
слабое место для нападения.
Джонни снова взглянул на часы.
- Три минуты до самого низкого прилива, - проговорил он вслух и
улыбнулся. - Успеем - я думаю!
Он зажег сигарету, слегка расслабившись. Сел на сидение водителя,
развернул лендровер и подвел его к образующейся горе гравия, которую
сооружали погрузчики.
Он вышел из машины и набрал горсть гравия.
- Прекрасно! - прошептал он. - То, что нужно!
Да, гравий был отличный. Все признаки говорили об этом. В одной
пригоршне он разглядел небольшой гранат и крупный кусок агата.
Джонни набрал еще одну пригоршню.
- Яшма! - восхитился он. - И полосатый железняк.
Все это спутники алмазов, их всегда находят вместе с ними.
И форма верная: камни отполированы и сверкают, как мраморные шарики,
не сплющены, как монета, что означало бы, что их промывало только в одном
направлении. Круглые камни означают зону действия волн - ловушку для
алмазов!
- Это сокровищница, спорю на что угодно!
Из тридцати семи миль береговой линии Джонни выбрал участок в двести
ярдов длиной и попал точно. Но это был не просто удачный выбор, он
основывался на тщательном изучении конфигурации береговой линии,
аэрофотографий прилегающих районов моря, на которых отразилось направление
волн, на анализах берегового песка и, наконец, на том неуловимом "чутье",
которое есть у каждого подлинного охотника за алмазами.
Снова садясь в лендровер, Джонни Ленс был крайне доволен собой.
Погрузчики убрали гравий до самого основания, обнажилась скала. Их работа
была сделана, они выбрались из ямы, и стояли, отдуваясь выхлопами, рядом с
огромной грудой гравия.
- На дно! - крикнул Джонни, и терпеливая армия негров племени овамбо,
сидевших на корточках на берегу, устремилась в яму. Они должны очистить
дно ямы, потому что многие алмазы просочились сквозь гравий и теперь
находятся в щелях и шероховатостях скалы на дне.
Настроение моря изменилось; рассердившись из-за грубого насилия над
берегом, оно с шумом и свистом обрушивалось на песчаную дамбу. Прилив
усиливался, и бульдозерам пришлось стараться вдвойне, чтобы поддерживать
песчаную стену.
В яме лихорадочно работали овамбо, лишь изредка бросая опасливые
взгляды на песчаную стену, отделявшую их от Атлантического океана.
Джонни снова ощутил напряжение. Если убрать их из ямы слишком рано,
там останутся алмазы. Если не убрать вовремя, можно потерять машины и
людей.
Он проделал все точно, в самый последний момент. Вывел рабочих, когда
море уже начало переливаться через стену и подмывать ее основание.
Потом наступила очередь бульдозеров. Десять из них сразу устремились
вперед, а один двигался сзади медленно, расплескивая лужи на дне ямы.
Море прорвалось одновременно в двух местах и, кипя, устремилось в
яму.
Бульдозерист увидел это, секунду он колебался, затем присутствие духа
оставило его, и он выпрыгнул из машины; оставив ее морю, он побежал перед
волной, направляясь к ближайшей стене ямы.
- Ублюдок! - выругался Джонни, глядя, как бульдозерист выбирается из
ямы. - Он мог бы выбраться с машиной. - Но сердился он и на самого себя.
Он слишком задержался с приказом уходить, и теперь приходится жертвовать
морю машину стоимостью в 20 000 фунтов.
Он резко включил двигатель и направил лендровер в яму. Машина
перепрыгнула через край, упала на пятнадцать футов, ударившись о дно, но
удар был смягчен песком, и лендровер продолжел двигаться вперед, навстречу
волне.
Волна обрушилась на капот, разворачивая машину, но Джонни удержал ее
носом вперед и продолжал дивгаться к застрявшему бульдозеру.
Двигатель лендровера был загерметизирован как раз для такого случая,
и теперь машина продвигалась вперед, разбрасывая струи воды. Но скорость
все время уменьшалась, так как слой воды становился толще.
Неожиданно вся песчаная дамба обрушилась под напором побелевшей воды,
и Атлантический океан вступил в свои права. Высокая волна пронеслась по
яме, ударила лендровер, приподняв его, выбросив Джонни в торжестующий
поток, а лендровер перевернулся, в знак поражения показывая небу все
четыре колеса.
Джонни ушел под воду, но немедленно вынырнул. Наполовину плывя,
наполовину шагая вброд, испытывая непрерывные удары неистового моря, он
пробивался к желтому стальному островку.
Море снова ударило его, и он снова ушел с головой. На мгновение
ощутил под ногами дно, потом его ударило снова.
Но тут он добрался наконец до бульдозера и с трудом втащил себя на
сидение. Кашляя, изрыгая морскую воду, он дотянулся до управления.
Бульдозер стоял неподвижно, удерживаемый на твердом скальном дне
собственным весом в двадцать шесть тонн. Море волновалось вокруг,
перехлестывало через гусеницы, но не могло сдвинуть машину.
Глаза его жгло от морской воды и слез, но Джонни быстро проверил
показатели приборов. Давление масла нормальное, двигатель в порядке, из
высокой трубы над кабиной по-прежнему исходят выхлопы.
Джонни снова закашлялся. Рвота и морская вода обжигающим комом
застыли в горле, но он открыл дроссельный клапан и ухватился за рычаги.
Громоздкая машина неуклюже двинулась вперед, почти презрительно
отбрасывая воду. Гусеницы прочно цеплялись за скалу на дне.
Джонни быстро осмотрелся. Песчаные насыпи по обе стороны ямы были уже
размыты. Края ямы стали круче, а сзади море непрерывным потоком продолжало
врываться в яму.
Волна накрыла его с головой, Джонни, как спаниель, затряс волосами; с
растущим отчаянием он оглядывался в поисках выхода.
И тут он с удивлением увидел Старика. Он считал, что Старик сейчас в
четырехста милях отсюда, в Кейптауне, но вот он стоит на краю ямы. Седые
волосы светятся, как бакен.
Джонни инстинктивно повернул к нему бульдозер и двинулся по бушующей
воде.
Старик руководил действиями двух других бульдозеров, подводя их как
можно ближе к песчаному краю ямы, а от грузовика, стоявшего подальше,
рядом с утесом, торопилась толпа овамбо, таща тяжелую тракторную цепь. Они
сгибались под ее чудовищным весом, с каждым шагом погружаясь в песок по
щиколотку.
Старик кричал на них, заставляя торопиться, но слова его заглушал рев
двигателей и шум ветра и моря. Но вот он повернулся к Джонни.
- Подводи машину ближе! - крикнул он в сложенные ладони. - Я подтащу
к тебе конец цепи!
Джонни махнул, показывая, что понял, и тут же ухватился за рычаги
управления: следующая волна покачнула даже гигантский бульдозер, и Джонни
впервые услышал, как захлебнулся двигатель - вода наконец нашла к нему
доступ.
Но тут он оказался под высоким, в двадцать футов, песчаным крутым
откосом и выбрался из кабины на капот, навстречу Старику.
Старик стоял на краю ямы, согнувшись под тяжестью наброшенного на
плечи конца цепи. Он сделал шаг вперед, и песок под ним обрушился, он
заскользил по крутому склону, зарываясь по пояс, тяжелая цепь потянулась
за ним.
Оценивая натиск моря, Джонни прыгнул ему навстречу, чтобы помочь.
Вдвоем, избиваемые морем, они подтащили цепь к бульдозеру.
- Закрепи на рычаге лезвия, - выдохнул Старик, и они дважды обернули
цепь вокруг прочного стального рычага.
- Скоба! - рявкнул на него Джонни, и пока Старик отвязывал веревку,
крепившую цепь к скобе у него на поясе, Джонни посмотрел наверх, на
возвышавшуюся перед ними стену песка.
- Боже! - негромко сказал он. Море ударялось в эту стену, она
размывалась и дрожала над ними, готовая обрушиться и погрести их.
Старик протянул ему огромную скобу, и онемевшими руками Джонни начал
закреплять конец цепи. Ему нужно было просунуть толстый закаленный болт
сквозь два звена цепи и закрепить его. Вода то и дело перехлестывала через
голову, море тянуло цепь к себе, стена песка над головой ежесекундно
угрожала рухнуть - его задача была невероятно трудна. В двадцати футах над
ним помощник смотрел с беспокойством, готовый в любое мгновение передать
приказ двум бульдозеристам, которые должны были потянуть цепь.
Но вот болт продет, сделаны с полдесятка оборотов, работа кончена,
пора передавать приказ.
- Тащите! - выдохнул Джонни.
Старик поднял голову и заревел:
- Тащите!
Десятник кивком головы показал, что понял.
Голова его исчезла за краем стены, он побежал к бульдозерам, и в этот
момент прибой приподнял цепь. Всего на несколько дюймов, но достаточно,
чтобы зажать указательный палец левой руки Джонни между двумя звеньями
цепи.
Старик заметил выражение его лица, увидел, что он пытается
освободиться.
- Что случилось?
Вода на мгновение отхлынула, и он увидел, что произошло. Он отчаянно
замахал руками, но сверху послышался рев двигателей, и цепь медленно
двинулась вверх, извиваясь, как змея.
Старик схватил Джонни за плечи, чтобы поддержать его. Они в ужасе
смотрели на застрявшую руку.
Цепь натянулась, отрезав палец, брызнула алая кровь, и Джонни
откинулся на руки Старика. Большой желтый корпус бульдозера надвигался на
них, угрожая раздавить, но, использовав следующее отступление воды, Старик
оттащил Джонни в сторону; их откинуло и прижало к стене силой потока,
устремившегося вслед за бульдозером.
Джонни прижал раненую руку к груди, но кровь продолжала течь, вода
вокруг порозовела. Он погрузился с головой, и соленая вода устремилась ему
в легкие. Он чувствовал, что тонет, силы покидали его.
Он снова вынырнул и затуманенными глазами увидел бульдозер на полпути
к верху. Чувствуя на себе руки Старика, он снова погрузился в воду, и тьма
окутала его зрение и разум.
Когда тьма рассеялась, он лежал на сухом песке берега, и первое, что
он увидел, - это склоненное к нему лицо Старика, морщинистое и помятое,
серебристые седые волосы прилипли ко лбу.
- Мы ее вытащили? - спросил Джонни.
- Ja, - ответил Старик, - вытащили. - Он встал, отошел к джипу и
уехал, оставив десятника заботиться о Джонни.

Джонни улыбнулся этому воспоминанию; оторвав левую руку от руля
"ягуара", он лизнул обрубок указательного пальца.
- Дело стоило пальца, - пробормотал он. Ехал он по-прежнему медленно
в поисках дорожных указателей.
Он снова улыбнулся, вспомнив разочарование и боль, когда Старик ушел,
оставив его лежать на песке. Он не ожидал, что Старик упадет ему на грудь,
зарыдает и попросит прощения за все эти годы страданий и одиночества - но
все-таки чего-то он ждал.
Проделав двухсотмильное путешествие в джипе по ночной пустыне к
ближайшей больнице, где ему обработали и перевязали рану, Джонни на
следующий день вернулся как раз вовремя, чтобы присутствовать при первой
пробной обработке гравия.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Охотники За Алмазами'


1 2 3 4