Чанг был его другом. Сейчас он объяснял одному немолодому сканнеру,
что не знает, почему звонил Вомакт. Недалеко стоял Парижански. Мартел
прошел вперед, да так ловко, что всем стала понятна его обращенность.
Некоторые уставились на Мартела своими мертвыми глазами и попытались
улыбнуться. Но вместо улыбки их лица исказились жуткими гримасами,
поскольку они не могли контролировать свои лицевые мышцы, (Мартел сразу же
поклялся себе, что больше никогда не будет улыбаться - разве что будучи
обращенным).
Парижански поднял свой сканнерский палец, приглашая Мартела к
разговору:
- Ты обращен?
Парижански не слышал своего голоса: он напоминал рев, похожий на
человеческий голос в испорченном телефоне. Мартел изумился, что Парижански
понял его состояние. Но он также знал, что тот спрашивает его без злого
умысла. В коллективе сканнеров не было более благодушного существа, чем
Большой Пол.
- Вомакт звонил. Экстренный случай.
- Ты сказал ему, в каком находишься состоянии?
- Да.
- И он заставил прийти?
- Да.
- Значит, это связано не с работой. Ты не смог бы вылететь.
- Конечно.
- Зачем же он нас вызвал? - И Парижански по-человечески всплеснул
руками. При этом он ощутимо задел стоящего сзади немолодого сканнера.
Звук от удара был очень силен, но никто, кроме Мартела, его не
услышал. Мартел инстинктивно сканнировал Парижански и того, кого
Парижански задел. Немолодой сканнер спросил, почему он сканнирует. Мартел
объяснил, что слышал звук удара, так как только прошел обращение. Тот
быстро отошел - видимо, поскорее рассказать присутствующим, что среди них
- обращенный.
Даже сенсационное сообщение немолодого сканнера не могло отвлечь
собравшихся от тревоги, вызванной звонком Вомакта. Один из присутствующих
молодых драматично написал в своем блокноте, обращаясь к Мартелу и
Парижански: "Что, Вмкт сшл с ума?"
Более зрелые сканнеры покачали головами. Мартел, учитывая молодость
новичка, дружески улыбнулся и заговорил нормальным человеческим голосом:
- Вомакт - глава сканнеров. Он не сошел с ума. Блок у него надежный.
Мартел медленно повторил последнюю фразу, чтобы молодой сканнер его
понял. Тот скривился в улыбке, напоминавшей комическую маску, а в блокноте
написал: "Ты прав".
Чанг оставил своего собеседника и подошел к Мартелу. Его
полукитайское лицо тускло светилось в вечернем освещении.
"Странно, - подумал Мартел, - что среди сканнеров больше нет
китайцев. А может, это и не странно, если учитывать, что они не добирают
своего процента в хаберменах. Китайцы слишком любят жизнь. Но те, которые
становились на этот путь, обычно бывали хорошими сканнерами". Чанг тоже
заметил, что Мартел обращен, и заговорил вслух:
- Ты бьешь все рекорды. Люси, наверное, не хотела тебя отпускать?
- Она привыкла... Чанг, это странно.
- Что?
- Я ведь слышу сейчас. Твой голос... Он совсем как человеческий. Как
ты этому научился?
- Я работал с фонограммами. Как забавно, что ты заметил. Я
единственный сканнер на всех землях человечества, который может сойти за
человека. Мне помогли зеркала и фонограммы.
- Но ты не?..
- Нет, конечно, я не чувствую, не слышу и не обоняю. Вкусовые
рецепторы тоже не работают. А моя нормальная речь счастья не приносит мне.
Но я замечаю, это приятно людям, которые со мной общаются.
- Для Люси это значило бы очень много.
Чанг понимающе кивнул:
- Мой отец настаивал на этом. Он говорил: "Ты можешь гордиться, что
ты сканнер. Но жаль, что ты не человек. Скрывай свои недостатки". И я
старался. Я хотел рассказать старику об открытом космосе и о том, чем мы
там занимаемся. Но для него это было неважно. Он все повторял: "Конфуций
любил самолеты, и я тоже".
Старый плут! Он гордится, что китаец, а читать на древнекитайском не
умеет. У него удивительно здравый ум, и он всегда обращается с теми, кто
чего-то стоит.
Мартел улыбнулся. Чанг усмехнулся ему в ответ. Его лицевые мышцы
работали безукоризненно: сторонний наблюдатель никогда не принял бы его за
хабермена. Мартел позавидовал Чангу, когда, обернувшись, снова увидел
мертвые, холодные лица сканнеров. Сам он выглядел прекрасно. А почему бы и
нет? Ведь он обращен.
Повернувшись к Парижански, Мартел проговорил:
- Ты видел, что рассказал Чанг о своем отце? Старик все еще летает.
Парижански начал двигать губами, но звуки выходили бессмысленные.
Тогда он что-то написал в блокноте и показал Мартелу и Чангу: "Ха-ха.
Старый мошенник".
До Мартела донесся звук шагов: кто-то шел по коридору. Он уставился
на дверь. Остальные, увидев его реакцию, сделали то же самое.
Вошел Вомакт.
Присутствующие молниеносно выстроились в четыре параллельных ряда,
сканнируя друг друга. Руки одних как по команде потянулись к контрольным
блокам других, чтобы поправить индикаторы жизненной силы. Какой-то сканнер
обнаружил, что у него сломан палец, и сразу же наложил повязку.
Вомакт подошел к трибуне, красное сияние которой озарило всю комнату.
Сканнеры отдали старшему честь и подали знак: "Здесь и готовы!".
Вомакт принял позу означавшую: "Я старший. Слушайте мою команду!".
Пальцы сканнеров поднялись в ответном жесте: "Согласны и повинуемся".
Вомакт поднял правую руку и согнул ее в запястье так, будто она
сломана. Этот странный жест означал: "Есть ли среди нас люди? Все ли
сканнеры здесь? Сканнерам все ясно?"
Только один Мартел услышал странный шорох, который издавали сканнеры,
внимательно изучая друг друга и направляя свет своих поясных фонариков в
темные углы комнаты. Когда они снова сосредоточились на Вомакте, тот
сделал следующий знак: "Все в порядке. Слушайте, что я скажу".
Мартел заметил, что он единственный, кто сумел расслабиться. У
остальных это не получалось, потому что их мозги были заблокированы и
принимали сигналы только через зрительные каналы. Их тела осуществляли
связь с мозгом через нечувствительные нервы и контрольные блоки. Мартел
подумал, что он один может услышать голос Вомакта. Но с двигавшихся губ
главного сканнера не слетело ни звука, когда он задавал свои вопросы:
- Когда первые люди, которые вышли в открытый космос, долетели до
Луны, что они там нашли?
- Ничего, - ответил молчаливый хор губ.
- А потом они полетели до Марса и Венеры. Корабли вылетали каждый
год, но ни один из них не вернулся. Так было до первого года Космической
эры, когда вернулся первый корабль с первыми результатами исследований.
Сканнеры, я спрашиваю вас, что это были за результаты?
- Никто этого не знает. Никто.
- Никто никогда и не узнает. Слишком много лет прошло. Но что мы
понимаем под первым результатом?
- Великую агонию космоса, - ответил хор.
- А что было потом?
- Потом была смерть.
- А кто преградил ей дорогу?
- Генри Хабермен, в восемьдесят третьем году Космической эры.
- Я спрашиваю вас, сканнеры, что он сделал?
- Он создал хаберменов.
- А из чего он создал их?
- Он создал их из срезов. Мозг - из срезов сердца, легких, ушей,
носа, рта, живота. Из срезов желания и боли, из срезов Вселенной.
- А как, сканнеры, мы контролируем живую плоть?
- У нас есть встроенные блоки, которые управляют ею.
- А чем живы хабермены?
- Тем, что умеют управлять своими блоками.
- Откуда же взялись хабермены?
В ответ прозвучал жуткий рев:
- Хабермены - это отбросы общества. Это самые слабые, самые жестокие,
самые негодные из живущих. Они обречены на смерть. Они всегда одиноки.
Космос их убивает, но живут они для него. Они ведут корабли. Они
испытывают на себе страшную агонию космоса, а люди в это время спят
холодным сном перехода.
- Братья, я спрашиваю вас, хабермены мы или нет?
- Мы хабермены по плоти. Наш мозг и наша плоть разделены. Мы всегда
готовы выйти в открытый космос. Мы все прошли превращение.
- Значит ли это, что мы хабермены? - глаза Вомакта загорелись и
засверкали, когда он задал этот ритуальный вопрос.
И снова в ответ раздался рев:
- Да, мы хабермены. Но, мы больше, чем хабермены. Мы избранные. Те,
кто стали хаберменами по собственной свободной воле. Мы разведчики Службы
Содействия Человечеству.
- А что люди говорят о нас?
- Они говорят: "Вы храбрейшие из храбрых, искуснейшие из искусных.
Все человечество преклоняется перед сканнерами за то, что они воссоединяют
колонии Земли. Сканнеры - покровители хаберменов. Они - судьи открытого
космоса. Они помогают людям выжить там, где это невозможно. Они - самый
уважаемый отряд живых существ на земле, и даже Повелители Содействия
преклоняются перед ними!
Вомакт вытянулся по струнке и расправил плечи:
- А что мы называем тайным долгом сканнера?
- Держать в тайне наш закон и уничтожать любого, кто посягнет на его
секретность.
- Уничтожать - как?
- Сначала двойная перегрузка, а потом смерть.
- А когда сканнер умирает, что делают остальные сканнеры?
Вместо ответа все сжали губы (молчание и было ответом на этот
вопрос).
Мартелу, хорошо знакомому с ритуалом, начала надоедать церемония.
Заметив, что Чанг тяжело дышит, он потянулся к легочному подблоку друга и
произвел коррекцию, чем заслужил благодарный взгляд. Вомакт заметил это и
сверкнул глазами. Мартел попытался придать лицу выражение холодной
отчужденности. Это было очень тяжело - ведь он был обращен.
- А если сканнер умирает, что делают остальные сканнеры? - повторил
Вомакт вопрос.
- Они сообщают об этом в Содействие, а потом все вместе принимают
наказание. Сканнеры сами разрешают конфликт.
- А если наказание окажется слишком суровым?
- Тогда корабли не выйдут в космос.
- А если сканнеров перестанут уважать?
- Тогда корабли не выйдут в космос.
- А если сканнерам перестанут платить?
- Тогда корабли не выйдут в космос.
- А если люди и Содействие перестанут выполнять свой долг по
отношению к сканнерам?
- Тогда корабли не выйдут в космос.
- А что произойдет, о сканнеры, если корабли не выйдут в космос?
- Земля распадется на части. Вернутся дикие. Вернутся старые машины и
звери.
Каков первый долг сканнера?
- Не спать в открытом космосе.
- А каков второй долг сканнера?
- Забыть страх.
- А каков третий долг сканнера?
- Использовать провод Юстаса Обратителя с величайшей осторожностью, с
величайшей уверенностью, - несколько пар глаз метнуло взгляд в сторону
Мартела. - Обращаться только дома, только среди друзей, только для
релаксации или для зачатия новой жизни.
- Каков пароль сканнера?
- Верность - даже в смертный час.
- Каков лозунг сканнера?
- Бодрствование - даже в одиночестве.
- В чем заключается работа сканнера?
- Трудиться на благо человечеству в самом глубоком космосе и
сохранять верность Братству в самых глубинах земли.
- Как можно узнать сканнера?
- Мы знаем друг друга. Мы мертвы, хоть и живы. Чтобы общаться, нам
нужен блокнот и наш указательный палец.
- Каков код нашего общения?
- Наш код - это древняя мудрость сканнеров, которую можно выразить
одной фразой: "Верность друг другу".
На этом церемония должна была заканчиваться. Последние фразы
сканнеров были:
- Церемония окончена. Есть ли для сканнеров работа?
Но Вомакт неожиданно произнес:
- Экстренный случай. Экстренный случай.
Сканнеры подали знак: "Здесь и готовы".
Вомакт начал говорить, и все впились глазами в его губы.
- Что вы знаете об Адаме Стоуне?
Мартел увидел задвигавшиеся губы:
- Он чем-то занимался на Красном Астероиде.
- Так вот, Адам Стоун явился в Содействие и заявил, что закончил свои
исследования резервов человеческого организма и теперь знает, как избавить
человечество от убийственной силы космоса - от его агонии. Он считает, что
люди могут работать в открытом космосе. Что во время полета космического
корабля им не обязательно погружаться в сон. Он говорит, что человечество
больше не нуждается в сканнерах.
Фонарики сканнерских поясов заиграли огнями по комнате: сканнеры
заявляли о своем желании высказаться. Вомакт подал знак, предоставив слово
одному из "стариков":
- Сканнер Смит, говорите.
Смит медленно двинулся в сторону полосы света, глядя себе под ноги.
Он встал так, чтобы все видели его лицо:
- Я утверждаю, что это ложь. Я утверждаю, что Стоун - лгун. Я уверен
в том, что Содействие обмануто. Он замолчал, а потом, как бы отвечая на
немой вопрос собравшихся, заговорил снова: - Я призываю вас выполнить
тайный долг сканнеров. - Смит поднял свою правую руку, желая придать
значительность тому, что хотел сказать. - Я считаю, что Стоун должен
умереть.
Мартел вздрогнул, услышав ропот, стоны, крики... Сканнеры
поворачивались друг к другу. Фонарики поясов вспыхивали тут и там: каждый
хотел высказаться. Парижански благодаря своей массивной фигуре оттеснил
остальных и повернулся лицом к собравшимся:
- Братья сканнеры, ваши глаза.
Но они не слушали его, начав горячее обсуждение. Тогда Вомакт стал
перед Парижански и сказал:
- Сканнеры! Не забывайте, кто вы. Обратите к выступающему свои глаза.
Парижански не был хорошим оратором. Его губы двигались слишком
быстро. Он размахивал руками, отвлекая присутствующих от своих губ. И все
же Мартелу удавалось следить за ходом его мысли:
- ...Этого допустить нельзя. Может быть, Стоун действительно
преуспел. И если это так, то сканнерам конец. Это конец и хаберменам.
Никому из нас не нужно будет выходить в открытый космос, а потом лезть под
провод, чтобы хоть несколько дней побыть человеком. Люди останутся людьми,
а хабермены будут постепенно вымирать. Откуда вы знаете, что Стоун лжет?
Фонарики засветили ему прямо в лицо (самое страшное оскорбление,
которое мог нанести сканнер сканнеру).
Вомакт призвал собравшихся к порядку. Он встал к Парижански лицом и
сказал ему что-то. Никто не услышал, что, но Парижански сошел с трибуны и
понуро поплелся на свое место.
Вомакт повернулся лицом к сканнерам:
- Думаю, что не все согласны с братом Парижански. Я предлагаю
продолжить через пятнадцать минут, после того, как вы обсудите нашу
проблему в кулуарах.
Мартел хотел подойти к Вомакту и попросить разрешения уйти. Он был
обращен и имел полное право не присутствовать на этом собрании. Но Вомакт
уже успел присоединиться к одной из групп.
Мартелу все вокруг казалось странным. Большинство собраний, на
которых он присутствовал, были формальными, но своим торжественным
ритуалом они поднимали дух, напоминая сканнерам об их исключительности.
Тогда Мартел обращал на свое тело только же внимания, сколько обращает
мраморный бюст на свой пьедестал, и легко переносил долгие часы церемоний.
На этот раз все было иначе. Он пришел сюда обращенным и способным
воспринимать окружающее так, как воспринимает нормальный человек. Он
смотрел на своих друзей и коллег как на отряд чудовищных призраков,
разыгрывающих ничтожный ритуал своего проклятия. Какой смысл во всей этой
болтовне, если ты уже хабермен? К чему эти разговоры о сканнерах?
Хабермены - преступники и еретики, а сканнеры - джентльмены-добровольцы,
но все они по сути в одной лодке. Сканнеры, правда, удостаиваются тех
мгновений, когда они могут побыть людьми. Хаберменов же держат в глубокой
спячке и будят только тогда, когда они в очередной раз должны сослужить
службу, для которой предназначены. На улице редко можно встретить
хабермена: только за особые заслуги им позволяют взирать на людей из
скорлупы своего механизированного тела. И разве сканнеры жалеют
хаберменов? Разве они уважают их? Только в случае, если хабермен особо
рьяно исполняет свой долг. Что сканнеры сделали для хаберменов? Они
нередко убивали их, если хабермены вдруг начинали выходить из повиновения.
Они не могут чувствовать как люди. Но что знают люди о жизни корабля? Ведь
они спят в своих цилиндрах, пока сканнеры и хабермены доставляют их к
месту назначения. Что они знают об открытом космосе, когда смотришь на
жалящую, едкую красоту звезд и начинаешь ощущать боль, которая проникает в
кости, в нервы, в мозг, во все тело? Тогда начинаешь страстно желать
остаться в одиночестве и умереть.
Он был сканнером. Да, конечно он был сканнером. Он стал сканнером с
того момента, когда в полном рассудке предстал перед Повелителями
Содействия и поклялся:
1 2 3 4 5