ОММ


Ах, будь у нас другие органы, которые творили
бы к нашему благу другие чудеса, сколько всего
могли бы мы еще открыть вокруг себя!
Мопассан

135-й день. Какой лучезарный день! Этот континент расположен ближе к
полюсу, чем та часть двойной материковой массы по другую сторону моря, где
находятся мои сотоварищи, и здесь солнце этой планеты создает менее
плотную лучевую атмосферу; однако потоки частиц, сообщающие блеск картине
окружающего, теперь, пожалуй, даже чуть сильнее, чем раньше.
Водяное море я пересек на плавучем острове, принадлежащем жителям
этого мира. Они меня, конечно, не заметили, поскольку так же мало способны
воспринимать нас, как и мы их; но с ними я мог преодолеть эту жидкую
пустыню, где путнику не на чем удержаться. Теперь поездка моя близится к
концу. Что-то ждет меня?
Искусственный остров продвигается по узкой полоске жидкости. Я
ощущаю, совсем слабо, доносящийся от далекого вещества призыв-чувство
почти как радость. Я следую ему; может быть, я у цели.
139-й день. Похоже, я нашел, что искал: среди многочисленных жителей
планеты одного из тех немногих, с которыми мы можем вступать в контакт.
Полон надежды на успех моей миссии.
Интересно, каким представляется этот мир тем, что населяют его? Тем,
которые, подобно их планете, состоят из мертвой, застывшей в вещественной
массе энергии, а не из живой, как мы? Конечно, все их чувства направлены
на восприятие тяжелой массы, да сверх того еще, безусловно, - нескольких
грубейших форм энергии (таких, например, как определенные части
электромагнитной лучевой атмосферы, создаваемой их центральной звездой).
Некоторые из моих спутников утверждают, что лучевой фон, этот заполняющий
собою все слабоструктурированный, грубый энергетический поток, едва
замечаемый нами, несет здешним существам информацию, о которой мы и не
подозреваем, что именно благодаря ему и ориентируются они в своем царстве
массы. А вот более тонкие, более высокоорганизованные энергетические
конфигурации, образующие нас и составляющие наш универсум, их восприятию
недоступны. И все же туземцы испытывают их воздействие, подобно тому как и
мы зависим от скоплений массы, которые тоже ведь воспринимаем лишь
опосредованно.
Потому-то нам, с нашими чувствами, так редко удается перекинуть мост
к рожденным здесь носителям разума, чью деятельность мы путем сложных
экспериментов в конце концов обнаружили в существующей по собственным
законам системе на поверхности сей шаровидной планеты и которые,
несомненно, являются хозяевами этого мира. Присутствие очень немногих из
них способны мы, и то лишь смутно, ощутить, когда их мысли и чувства
вызывают колебания в узоре живых энергий, и еще реже среди них такие,
которым и мы можем дать знать о себе. Да! Будь у нас другие органы,
позволяющие нам открывать иные чудеса, помимо тех вещей, которые мы
способны воспринимать вокруг себя!
143-й день. Никакого сомнения, одно из тех существ, что я ищу,
находится неподалеку! Я чувствую, оно здесь, более того - мне кажется,
между нами установилась связь, так как и это существо, похоже, начинает
подозревать о моем присутствии: в его эмоциях уже содержится толика моих
чувств. Я различаю ответ, но в нем не слышно пока ничего, кроме
неопределенного "что-то происходит".
145-й день. Резонанс сохраняется, но остается по-прежнему слабым,
неотчетливым и совершенно пустым.
152-й день. Никакой перемены! Прочный контакт с туземным существом; я
могу теперь довольно точно определять его местонахождение и заметил
определенный ритм в функционировании его организма, находящийся в
соответствии с вращением планеты. Но мне не удалось пока что-либо ему
передать, и я не знаю даже, подозревает ли он смутно ощущающий,
по-видимому, мою близость, подозревает ли он хоть в какой-то мере, что я -
живое существо, мыслящая конфигурация, личность.
Во второй половине суток мой партнер перемещается на довольно
значительные расстояния, и мне на первых порах нелегко было двигаться
следом, не теряя его, поскольку другие подобные ему существа, несмотря на
то что я воспринимаю их еще слабее, мешают все же контакту, особенно если
их собирается сразу много вместе и вызываемые ими модуляции энергетических
узоров в беспорядке захлестывают друг друга.
Но вечером, когда эта часть планеты погружается в тень, партнер
всякий раз возвращается к тому месту, где я впервые ощутил его, и тогда он
всю ночь, а часто и первую половину следующего дня, остается поблизости.
Удивительное дело: ночью, когда лучевая атмосфера редеет, так как планета
отгораживает собою Солнце, являющееся здесь главным источником излучения,
тогда вроде бы понижается и активность туземных существ. При этом мы с
несомненностью установили, что они в отличие от нас не черпают своей
жизненной силы из лучевого потока, а значит, не в том и причина. Скорее,
этот относительный ночной покой наделенных интеллектом жителей планеты -
лишнее свидетельство того, что с солнечным излучением (либо с его частью)
они получают важнейшие чувственные впечатления, сообщающие им
представление об окружающей действительности.
С тех пор как я заметил эту закономерность в поведении партнера, я
большей частью уже не следую за ним весь день, а поджидаю там, куда он
возвращается по вечерам. Я не пожалел труда на наблюдения и на анализ тех
слабых отражений в системе колебаний живой энергии, которые возникают под
действием застывшей энергии, и пришел к заключению, что место отдыха моего
партнера представляет собой искусственно созданную, остающуюся неизменной
систему элементов, сформированных из массы (в основном прямолинейной
геометрии), и образует своего рода вещественную оболочку с несколькими
отделениями, не пропускающую безразличное для меня излучение определенной
части спектра. И он, особенно во второй половине ночи, пребывает там в
полной неподвижности, а взаимный резонанс между нами тогда сильнее, чем в
остальное время. При моих попытках достигнуть его сознания он реагирует
сначала вполне положительно, его эмоциональное излучение усиливается, и я
убежден, что он чувствует мое присутствие, замечает мои попытки войти с
ним в контакт; но прежде, чем я успеваю передать или воспринять какие-либо
содержания сознания, связь всякий раз обрывается, исчезает почти
совершенно - тогда мне даже едва удается установить хотя бы наличие
партнера и его местонахождение в данный момент. Эти бесплодные усилия
очень утомляют, тем более что в тени планеты я получаю меньше энергии;
меня хватает лишь на один сеанс за ночь, после чего я без сил жду
рассвета.
160-й день. Контакт улучшился, хотя, впрочем, и незначительно. Мне
впервые удалось дать знать о себе днем. Против установившегося
обыкновения, я вновь последовал за ним, когда он покинул свое убежище. Его
путь пролегал среди крупных живых, но, несомненно, менее
высокоорганизованных вещественных образований. (До чего таки сильна
привычка: я все снова говорю о "вещественных образованиях", о
"вещественных живых существах", хотя это, собственно говоря, разумеется
само собой - здесь все предметы, все существа состоят из вещества, из
мертвой массы, во всем несут на себе ее печать и являются простым
продолжением планетной материи.) Эти более низкого порядка - кстати,
неподвижные существа экранировали часть солнечной радиации, не имеющую для
меня какого-либо значения, но моего партнера это, по-видимому, привело в
состояние, в котором он оказался примерно так же открыт воздействиям, как
это бывало в часы его ночного покоя. Я ощупью пробирался к его сознанию, и
впервые у меня создалось впечатление, будто он не просто смутно ощущает
мое присутствие, а сам ищет меня - не столько, впрочем, внутренним
чувством, сколько своими органами вещественно-материального восприятия. Во
всяком случае, я чувствовал, как он усиленно старается напасть на след
источника воздействия; при этом возрос и уровень его душевного волнения и
на короткое время контакт еще усилился... и внезапно оборвался. Может,
оттого, что партнер стал быстро перемещаться в пространстве. Когда мне
снова удалось его локализовать, он уже миновал это скопление больших
стационарных существ.
161-й день. Ночью, ободренный этим небольшим дневным успехом,
затратил особенно много усилий, пытаясь сообщить о себе, но тщетно. Я
ужасно измучен. День-другой покоя наверняка приведут меня в порядок.
164-й день. Я потерял его! Пока я отдыхал, позволив связи совсем
прерваться, он, должно быть, покинул эти места. Ни предыдущей, ни этой
ночью он не возвращался туда, где его всегда можно было застать. До сих
пор ищу его в близлежащих окрестностях, а найти не могу. Очевидно, он
удалился на значительное расстояние.
Если он так и не появится, не знаю, что мне делать. Возможно,
придется все начинать сначала, но не хочу пока терять надежды.
168-й день. Напрасно я надеялся: партнер не возвращается и нигде в
округе мне не удалось его разыскать. И все-таки не могу решиться покинуть
эту местность. Но столь же мало смысла и в простом ожидании. Предпринимаю
попытки с новым партнером, место ночного отдыха которого находится в
непосредственной близости от уже знакомого мне приюта, в одной из
примыкающих полых частей того же самого искусственного сооружения. Хоть
что-то; я по крайней мере способен ощущать его присутствие - чуточку
сильнее, чем просто вещественно-телесные безжизненные предметы, которые
почти совсем ускользают от нашего восприятия, лишь смутно угадываются,
пробуждая неуловимо легкий отголосок в узорном плетении энергий; таким
образом, новый партнер представляется мне пригодным для установления
контакта, и я надеюсь, что сумею и себя для него сделать заметным. Пока
что, правда, нет никакого резонанса, но ведь мы же с ним только-только
начинаем.
178-й день. Новый партнер проявляет меньше восприимчивости, чем
прежний. Его локализация мне удается, и думаю, он тоже в какой-то мере
замечает мое воздействие, но помимо этого я не продвинулся с ним ни на
шаг. Его энергетическое излучение остается слабым и глухим, он
просто-напросто не реагирует. Он тоже вступает ночью в фазу покоя, но она
начинается раньше и менее длительна, чем у моего прежнего партнера,
восприимчивость же его и в это время не выше, чем в остальные часы. Часто
вечерами он даже впадает в странное состояние, в котором его
психоэнергетический потенциал вдруг нарастает, чтобы вскоре круто упасть,
однако, ниже нормального уровня; впрочем, его резонансная способность
блокирована в такие периоды с самого начала, и потому мне едва удается
отличать его от иных, безжизненных формирований массы.
186-й день. Ничего не добился, просто-таки не в состоянии передать
новому партнеру хотя бы малейшую весть о себе. Но более подходящего я в
этих местах не нахожу, следовало бы поискать еще где-то. А надежда на
возвращение моего пропавшего партнера, хоть я и знаю, что она окажется, по
всей вероятности, ложной, удерживает меня пока что здесь.
Затем ли пускался я в это опасное путешествие через гибельное для нас
жидкостное море, угнетающее всякую сложную структуру живой энергии, в
итоге низводя ее до грубой энергии движения? До сих пор я добился не
большего, чем мои спутники, еще и теперь находящиеся по другую сторону
моря, там, где мы спустились на эту планету. И среди тамошних, наделенных
интеллектом вещественных созданий мы также отыскали нескольких, с которыми
удалось вступить в психический контакт. Но ни с одним из них мы не сумели
объясниться настолько внятно, чтобы оно уразумело, о чем идет речь: о
попытке перекинуть мост между мыслящими существами, которые столь
различны, что обыкновенно даже не замечают друг друга, поскольку каждое
живет в своем собственном, невидимом для другого космосе: мы - в
универсуме тонких и сложно сотканных, сильных, но берущих свое начало в
глубинной структуре бытия живых энергетических узоров, они - в мире
концентрированной, но по большей части до вещества конденсированной
мертвой энергии, в мире наверняка не менее многоликом, чем наш, но для
которого среди всех текучих, подвижных энергий важны лишь их грубейшие
формы, так как лишь они в состоянии настолько сильно воздействовать на
вещество, чтобы это могло иметь значение для образованных из него живых
созданий. Ведь лишь то, что имеет жизненное значение для существа,
доступно его чувственному восприятию. Для нас же не только нелегко понять
вещественный мир и его законы, еще труднее - воздействовать на предметы
этого мира. Само по себе это возможно, но лишь в ничтожной степени и при
величайшем напряжении; наши попытки обратить на себя внимание туземцев
путем изменений в компоновке различных тел (например, развеществлением
жидкостей) остались такими же безрезультатными, как и попытки
непосредственного мыслительно-эмоционального общения.
Вот и возникла рожденная мужеством отчаяния идея отправиться сюда, к
другому континенту, из одной лишь туманной надежды - а не окажутся ли
здешние существа способнее ощутить соприкосновение с чуждым, иного рода
мыслящим духом и постигнуть смысл происходящего? Там, за жидкостным морем,
мысль эта казалась заманчивой, ведь прежде чем двинуться из мирового
пространства к поверхности планеты, мы, пользуясь управляемыми
энергетическими вихрями, усиливающими наше восприятие вещественных
явлений, установили в определенных образованиях на этом континенте более
высокую, безусловно искусственного характера упорядоченность вещества -
факт, указывавший, казалось, на то, что жители этой материковой массы
более радикально, чем другие, изменили среду своего обитания, и некоторые
из нас, в том числе и я, заключили на этом основании, что у здешних
существ должно быть больше знаний, а следовательно, и больше понимания,
чем у населяющих другие области планеты. Не должны ли они, в таком случае,
легче и быстрее сообразить, что происходит, ощутив наше, мое присутствие?
И вот эта неудача, доказывающая всю несостоятельность наших
спекуляций. Или я что-то не так делаю? Может, мне следует действовать
иначе? Но как?
188-й день. Никакого прогресса. Я в отчаянии; достанет ли мне здесь,
вдали от моих соплеменников, сил на новую, третью попытку, да и найду ли я
еще одного подходящего партнера? Пока я такого не обнаружил; здешние
существа до того глухи и немы, что я и распознаю-то их с трудом среди
других образований из вещественной материи.
197-й день. Прежний партнер вернулся! Я заметил его только этой
ночью, хотя он, возможно, какое-то время уже находился здесь. Контакт был
менее интенсивным, чем в период до его исчезновения, но все же сразу
сильнее, чем когда-либо с тем вторым, на которого я впустую потратил
столько усилий. Несомненно, мне удастся быстро восстановить и закрепить
прежнюю связь. Но не следует слишком спешить. Теперь, с возвращением
первого, восприимчивого партнера, я снова уверен в успехе и в собственных
силах.
192-й день. Мои надежды оправдываются. Потребовалась всего еще одна
ночь, чтобы укрепить связующую нас цепь взаимоощущения. Но форсировать
ментальный контакт, как это было в свое время, я не желаю. Вместо того
чтобы непосредственно обращаться к его сознанию, хочу испробовать кое-что
другое.
193-й день. Ничто еще не отнимало у меня стольких сил, как эта ночь,
но, думаю, игра стоила свеч.
Пока партнер отсутствовал, у меня было предостаточно досуга на
изучение сооружения из вещества, где он большей частью находится, и
главное, того полого вместилища, в котором он проводит время своего
ночного отдыха. Расположение находящихся здесь предметов подвергается лишь
незначительным изменениям, и хотя мы плохо воспринимаем вещественные
объекты, я уже достаточно знаком с обстановкой, чтобы заметить даже
ничтожные отклонения в распределении материи. Так, например, я знаю, что
партнер мой по вечерам обычно вбирает в себя воду, которую хранит в
небольшом пустотелом предмете.
1 2 3