- Ну, твое дело, - и вновь наступило молчание. Минут через двадцать
его нарушил звонкий раскат грома, потом еще два. Данисий потер руки:
- Ага, Громыкин служитель старается. А ну, давай еще! - но новых
раскатов не последовало. Айс еще немного посидел, встал, вышел на улицу. В
лесу стояла тишина. Укрытые снежными шапками могучие ели почти закрывали
светло голубое небо. По одной из елей пропрыгала сорока, но Айс на нее
внимания не обратил. Он смотрел на лыжню, которую они с Данисием проложили
утром, и судя по выражению лица, она ему не нравилась. Забрался на крышу,
почесал в затылке, что-то припоминая, а потом сложил руки рупором и издал
вопль - одновременно вой и хохот. Из двери снизу как ошпаренный выскочил
Данисий:
- Ты что?! Счумел?! Лешего таким криками накличешь!
- Не шуми. Кого надо, того и накличу.
Айс повторил крик. Ошарашенный Данисий хотел что-то сказать, но Айс
прервал его:
- Тише! - и удовлетворенно добавил: - Идет.
Данисий проследил взгляд и почувствовал, как сердце опускается
куда-то если не в пятки, то на уровень живота уж точно. Не стронув ни
единого снежного кома, не покачнув ни одной ветки, лихо перескакивая с
дерева на дерево к ним приближался леший. Был он большой, почти с человека
ростом, но гораздо плотнее и шире, серый, как зимняя белка. Раскачавшись
на суку он с размаху приземлился на рядом с Айсом, и несмотря на сильный
испуг Данисий удивился, что ветхая крыша от этого не проломилась.
Последовал обмен фразами: Айс вполголоса хохотнул, леший раскатился
утробным гоготом, а Айс ответил истерическими переливами, хотя лицо и
оставалось спокойным, и разговор продолжился в том же стиле. Лес
наполнился звуками, могущими донестись разве что из окон сумасшедшего
дома, или из народного балагана на майской ярмарке. Даже если бы эти двое
специально задумали добить и так морально надломленного Данисия, лучшего
способа найти было бы нельзя. Он стек вниз по косяку и прикрыл глаза, а
Айс посмотрел на него неодобрительно и продолжил беседу. К счастью для
Данисия она продолжалась недолго. Одним мощным прыжком леший вернулся на
дерево, и исчез из виду так же быстро и аккуратно, как и появился.
Айс-вредитель осторожно слез, взял Данисия за шиворот, и пару раз с
размахом ткнул лицом в снег, после чего парень пришел в себя настолько,
чтобы сказать нетвердым голосом:
- Хватит. Не надо.
- Ну не надо, так надо, - миролюбиво согласился Айс. - Но ты, друг,
уж больно впечатлительный оказался, хлипковат словом.
- Ага, хлипковат. Ты бы послушал, что у нас про леших говорят, а
особенно про голос да про смех ихний. Или зря говорят?
- Говорят может и не зря, но так столбенеть тоже не дело. Видишь же -
мы с ним нормально общаемся, без напрягу...
- Понял. А что ты ему приказал?
- Не приказал, а попросил, сговорился. Следы наши путать. Есть у меня
кой-какие подозрения, что не выйдет сегодня у Хеглунда второго Ледового
побоища.
- А что за Ледовое побоище?
- Да было такое в свое время, - ответил Айс, не вдаваясь в
подробности.
"Спасибо за объяснение", - подумал Данисий.
Время шло. Солнце потихоньку двигалось по небу, а оставшихся с лета
дров становилось все меньше и меньше. Данисий решил сходить добыть,
предварительно потребовав у Айса обещания, что леший его не тронет. Айс
ответил, что за лешего-то он спокоен, но ушки на макушке все равно держать
нужно, и Данисий отправился. Оставшись один Айс попытался пристроиться
подремать, но никак не получалось. Так приляжешь - рука затекает, эдак -
бок холодит, сплошное мучение. Дело конечно было не в этом, а скорее в
тягостном напряжении, которое с утра не отпускало Айса, и он отдавал себе
в этом отчет, но тем не менее добросовестно ворочался, убеждая самого
себя, что стоит умаститься поудобнее - и все будет хорошо. Но выходило не
очень, а когда все же вроде бы пристроился, за окном заскрипел снег, дверь
распахнулась и в избушку почти вбежал Данисий, тяжело дышащий, с красными
щеками, но пытающийся говорить спокойным и сдержанным тоном:
- Айс! В лесу волки-рыцари, в той стороне где обоз.
- Так.
- Двое. Ехали по тропе, которую наши проложили. Меня не видели.
- Это хорошо, что не видели. А что они вообще здесь наоборот плохо.
Что делать будем?
- Не знаю. Они так спокойно ехали, не боясь, как будто уже хозяева.
Или заблудились и не знают ничего?
- Вряд ли заблудились. Я думаю, что армия ваша разбита - есть на то
кой-какие знаки. Я могу конечно ошибаться, но правильней ожидать худшего.
И если я прав, надо нам срочно уматывать отсюда.
- Нет, этого быть не может!
- Ладно, тогда так: сейчас соберемся и двинемся к обозу, издаля
поглядим, и решим окончательно.
Они закидали снегом костерок, нацепили на валенки широкие лыжи и
пошли. По дороге Данисий убедился, что леший и впрямь добросовестно
выполняет просьбу: хотя полмонах шел впереди, выбирая дорогу по тем же
приметам, что и недавно, но на свой собственный след он наткнулся только
один раз, да и то лыжня шла строго поперек верной дороги. Наконец впереди
показалась хорошо утоптанная тропа.
- Вот здесь они были, - сказал Данисий, и хотя сейчас никого заметно
не было, голос он невольно понизил.
- Пошли к обозу, - ответил Айс. - Только ради бога на открытые места
не лезь!
- А я сам наверное не знаю, да?
Теперь они шли, хоронясь за низенькими елочками параллельно дороге,
по которой третьего дня прошла большая часть заглавнокняжеского войска,
напряженно в нее вглядываясь, но все вокруг как вымерло.
- Это-то и странно, - заметил Айс в спину напарнику. - Было б все
нормально, то кто нибудь бы да повстречался - хозяйство ваше тыловое вроде
на несколько частей ведь разбито.
Данисий ничего не отвечал, внимательно глядя на дорогу, ожидая в
любую минуту увидеть на ней врага, однако первым заметил опасность
все-таки Айс. Он повалил Данисия в снег и прошипел:
- Ползи к елке! Рыцари не на дороге, а в лесу!
Они укрылись за разлапистой елочкой и замерли. Из глубины леса
медленно и величаво на дорогу выехали двое волков-рыцарей, а потом к ним
присоединился третий. И сами рыцари, и лошади под ними были закованы в
мощные доспехи, покрытые белой эмалью. Черные прорези на шлемах казались
страшными нечеловеческими глазницами, которые источают смертельную угрозу,
но обзор через них был плохой, и поэтому Айс и Данисий остались
незамеченными. Рыцари немного постояли на дороге, а затем тронулись в
сторону от обоза, то есть еще дальше в тыл войску.
- Если только войско еще существует, - сказал Айс, когда они скрылись
окончательно. - Слышь, Данисий, а вот ваш князь, он нарочно такие синие
тулупы придумал, чтоб заметней, что проще прибить было? Данисий промолчал,
хотя мог бы ответить, что темно-синий цвет в одежде всегда был символом,
честью и привилегией службы заглавнокняжеской, а за честь и жизнь положить
не жалко. А Айс продолжал:
- Знаешь, как кур во щи попадает? Вот это про нас с тобою. На восток
до княжеской земли нам так просто не добраться, припасы и лошади в обозе,
а там уж наверняка эти шарят. Кроме топора дровосековского у тебя есть
оружие какое-нибудь?
- Нож засапожный есть.
- А у меня совсем ничего кроме... так, мелочь всякая. Ты мне нож дай?
- Бери. Надо нам до деревни добраться какой-нибудь. Там правда народ
чужой да пуганый, и языка я не знаю, так что придется знаками как-нибудь
объясняться.
- Знаками... А поймут?
- Ну, знаки тоже разные бывают. Скажем обухом по затылку - такое
точно поймут. Только далеко дотуда, засветло не успеем.
Айс подумал, потом сказал:
- Можно и по другому. Дойти до обоза и там забрать что надо. Я им
немножко глаза запорошу, а уж мародерствовать ты будешь. Идет?
Данисий согласился - ему тоже не улыбалось оставшиеся полдня
бултыхаться в снегу по незнакомому лесу.
До поляны, на которой фымское войско разместило часть своих саней с
припасами была уже не далеко, и добраться туда удалось меньше чем за
полтора часа. Осторожно приблизившись к ней и залегши около заснеженных
кустов на краю, Айс с Данисием убедились, что худшие предположения
оправдались, как это обычно и бывает - стоит сочинить худшее
предположение, как оно сразу же оправдывается. По поляне разъезжали с
десяток волков-рыцарей в броне, и еще столько же более легко экипированных
воинов спешившись, копошились в захваченном добре. На снегу вокруг саней
лежало несколько тел заглавнокняжеских возчиков, но их было немного,
остальные разношерстным табуном толпились в дальней стороне поляны, а по
бокам табунчика застыли две фигуры в белых латах. Полюбовавшись на все это
минуты две, Айс сказал:
- Данисий, слушай. Я сейчас пойду к ним, но ты за меня не бойся, а
смотри. Как только люди на поляне начнут раскачиваться под мой голос - я
этакую песенку буду петь, так значит можешь вылезать. Вытаскивай все что
нужно, а потом рыцарей сгони в кучу и свяжи, они послушные будут. Только
убивать не вздумай, очнуться могут. И все, готово дело. Ясно?
- Ясно.
- Отлично. Слушай, а что мне тебя все Денисычем назвать тянет?
- Не знаю. Зови как хочешь, мне это имя не дорого. Не тяни, а?
Но Айс и не тянул. По ходу разговора он вытащил из запазушного
кармана два камешка, клочок ватки и небольшую уродливую свечку. Высек
искру, вата загорелась, а от нее запалил и свечку, которая резко взялась
мощным гудящим пламенем ярко-желтого цвета. Держа ее в вытянутой руке Айс
встал. В тон гудению пламени он нараспев заговорил мерные слова, звуки
которых не были похожи ни на одно из известных слов, но проникали в самую
душу. Потом, в такт словам Айс зашагал к поляне, продолжая песню, а
Данисию начало казаться, что и он сам, и весь мир сейчас забудут под нее
обо всем, и покорно пойдут вслед за Айсом или за кем угодно, кто поведет
за собой.
Рыцарям на поляне этого не показалось. Ближний к лесу всадник
удивленно повернул коня к выходящей из лесу странной фигуре, и даже снял
шлем, чтобы лучше видеть а затем звонко ударил мечом об щит, привлекая
внимание остальных. В сторону сумасшедшего со свечкой свистнуло несколько
стрел, а часть конных рыцарей тронула к нему лошадей. Айс сделал еще
несколько шагов, остановился, и глядя на скачущих рыцарей понял, что
что-то в этой затее не сложилось. Он отбросил бесполезную свечку в снег,
где она зашлась сизым дымом и быстро потухла, а сам повернулся к лесу.
Сознание Данисия сразу же очистилось от дурмана, но он стоял на месте,
пока Айс не поравнялся с ним, и лишь потом рванул сначала вслед, а потом,
бесцеремонно оттолкнув неудачливого колдуна встал впереди, прокладывая
дорогу в глубоком снегу. Несмотря на широкие насадки на копытах, кони
преследующих рыцарей сразу стали под тяжестью брони вязнуть по колено, а
потом и по брюхо, и погоня быстро прекратилась, но Айс с Данисием уходили
все дальше в лес, пока наконец Айс не дернул впереди идущего за плечо:
- Все, хватит. Еще немного, и я сдохну совсем, - лицо его было
ярко-красным, а голос сиплым и задыхающимся. Намного спокойней выглядящий
Данисий остановился и ответил, подражая недавнему разговору:
- А что-то ты, парень, больно хлипок оказался?
- Ага, хлипок, - начал Айс, но осекся, тоже вспомнил и секунду
помолчав, рассмеялся, но смех быстро перешел в надсадный кашель.
- Ладно, будем считать один-один. Тем более что я и вправду где-то
маханул, хорошо хоть так обошлось. Делать нечего, пойдем объясняться
знаками.

6
Деревеньку, до которой удалось в конце концов добраться скорее стоило
бы назвать хутором - правда хутором на три семьи. Данисий еще когда в
первый раз ходил с Антисом смотреть сторожку, заметил зарубки на деревьях,
и теперь сумел до наступления вечера выйти на едва заметный лыжный след -
маршрут охотничьего обхода, который вел от силков к силкам. В ловушках
попалось несколько куропаток и один старый могучий глухарь, и хотя Данисий
предложил их съесть, Айс выпустил всех птиц на волю, объяснив, что это для
лешего.
Постепенно в дорожку вливались новые и новые следы лыж, наверное
ведущие к другим местам охоты, и когда солнце скрылось, оставив после себя
быстро темнеющий небосклон, можно уже было идти хоть на ощупь, а
загорающиеся одна за одной звезды и вовсе не давали сбиться с пути. В
первый год полмонашества Данисию начал было изучать созвездия, планеты, их
влияние на людей и судьбы, и сейчас, глянув на небо, он наверное смог бы
что-нибудь сказать на эту тему. Но звезды интереса не вызывали: оба были
голодны, устали, и начали замерзать. Время, потраченное на беготню сначала
к обозу, а потом и от него, даром не прошло, и огни хутора замерцали
впереди лишь глубокой ночью. Царило спокойствие. Дым поднимался вверх
ровными столбами, лениво гавкала одинокая собака, а когда она замолкла,
можно было расслышать, как она загремела цепью, забираясь в конуру.
- Слышь, Денисыч, - отдышавшись сказал Айс. - Есть у меня мысль, что
не стоит сейчас прямо к хозяевам заявляться.
- Само собой. В овин какой полезем?
- Я не про это. Вон, видишь крайний дом? Ну, где окошко желтеньким
светится? Там сзади лестница на чердак есть. Данисий согласно кивнул, и
два силуэта в синем осторожно заскользили к выбранному дому.
На чердак они забрались без приключений, влезли через запертую на
нехитрую задвижку дверь. Это оказался даже не чердак, а что-то вроде
хозяйственной пристройки в два уровня, со штабелем досок, сеновалом, и
складом всякой рухляди - ломаной и целой. Здесь было тепло, и хотя в самом
доме было наверное еще теплее, но для замерзшего, усталого человека и
такое пристанище виделось подарком судьбы. А когда Айс, сняв валенки
осторожно прокрался по потолочным балкам над жилой частью, и вернулся с
погрызенной крысами колбасой - ее подвесили слишком низко, и он сам, и
Данисий решили, что лучшего и желать нельзя. Поев и забравшись в сено, они
сразу заснули, хотя Айс и заметил мрачно, что сейчас самый страшный враг
будет не рыцарь с мечом, а мирный батрак с вилами, пришедший за сеном.
Спали долго, и снов никто не видел. Уже наступило утро, и на хуторе
начался новый трудовой день, а Айс и Данисий все еще тихо похрапывали, и
не встали бы наверное и до полудня, но случилось по-иному. Сначала
скрипнула дверь, и послышались легкие шаги, потом дверь скрипнула еще, и
на этот раз шаги были уже тяжелые. Потом на сено кто-то опустился, прямо
на то место, под которым лежал Айс, который естественно проснулся, но
лежал тихо как мышь, прислушиваясь к звукам поцелуев и задыхающимся
словам. Затем стало тяжелее - на сене уже были двое, и Айс понял, что
одними поцелуями дело тут не обойдется. Само по себе это можно было бы
перетерпеть, но нежный любовник, стремясь организовать ложе поудобнее
активно пытался распихать в разные стороны тело и ноги Айса, считая их
видимо за два мешка, лежащих рядом, и это решило дело.
Сено вздыбилось, и из вихря пыли и мелких ошметков перед пораженной
парой предстала огромная, как им показалась, фигура в синем, с зажатым в
руке узким ножом. Полураздетая девушка отшатнулась, упала, а картинно
высунувшиеся из соломы руки Данисия легли ей одна на горло, другая на рот,
не давая закричать. Мужчина, а вернее совсем молодой, хотя и здоровенный,
и видимо очень сильный парень дернулся к ней, но Айс прыжком оказался
между ними, по-прежнему держа нож наготове. Парень остановился, а Айс
мельком подумал, что он сейчас заорет, и конец. Но тот орать не собирался,
а отошедши от первого потрясения, явно прикидывал, с какого боку ухватить
вот этого, в синем, и таким образом покончить с делом втихую.
- Эй, ты! - сказал Айс, сопровождая слова манипуляциями свободной
рукой.
- Смотри: полезешь на меня - ей шею свернут. Понял?
Парень понял. Он опустил руки, отошел, и даже нарочито смирно уселся
на рассохшееся тележное колесо. Данисий вылез, отпустил девушку, а она
сразу бросилась к остальной одежде, и стала приводить себя в порядок,
поглядывая то на топор Данисия, то на милого, боящегося сделать лишнее
движение. Когда она оделась окончательно, Айс сказал:
- Смотри, Денисыч, нам кажется здорово повезло. Эта подруга вон как
расфуфырена, а на парне одежонку за одну ее ленточку купить можно, еще и
сдачи дадут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18