Ты утверждал, будто не знаешь о
драконе, может, и верно. Ну теперь знаешь. И что?
- А ничего. Дракон меня не интересует.
- Ха! Хитер, Геральт. Все равно Грамоты-то у тебя нету.
- Повторяю, дракон меня не интересует. А ты, Лютик? Тебя-то
что так тянет в те края?
- А как же иначе? - пожал плечами трубадур. - Надобно быть
при событиях и зрелищах. О битве с драконом будут говорить. Но
одно дело - сложить балладу на основе рассказов и совсем другое
- если видел бой своими глазами.
- Бой? - засмеялся Три Галки. - И-эх1 Что-то вроде забоя
свиньи или разделки падали. Слушаю я вас и не могу в толк взять
- знаменитые вояки мчатся сломя голову только для того, чтобы
добить полудохлого дракона, отравленного каким-то хамом. Смех и
слезы.
- Ошибаешься, - сказал Геральт. - Если дракон не пал от
отравы на месте, значит, его организм уже нейтрализовал яд и
дракон полностью восстановил силы. Впрочем, это не столь важно.
Рубайлы из Кринфрида в любом случае его прикончат, но без боя,
если хочешь знать, не обойдется.
- Значит, ставишь на рубайл, Геральт?
- Конечно.
- Как же, - усомнился молчавший до того стражник. -
Драконище - существо магическое, и его иначе как колдовством не
возьмешь. Уж если кто с ним и управится, так та волшебница, что
проезжала тута вчерась.
- Кто? - наклонил голову Геральт.
- Волшебница, - повторил стражник. - Я же сказал.
- Имя назвала?
- Угу. Только я позабыл. Грамота у нее была. Молодая,
красивая, на свой манер, но глазищи... Сами знаете. Человека аж
в дрожь кидает, когда такая на него зыркнет.
- Ты что-нибудь знаешь, Лютик? Кто это может быть?
- Нет, - поморщился бард. - Молодая, красивая, да еще и
глаза. Тоже мне - приметы. Все они такие. Ни одна из тех, кого
я знаю, а знаю я, поверь, многих, не выглядит старше двадцати
пяти - тридцати, а ведь некоторые из них, слышал я, еще помнят
те времена, когда бор шумел там, где теперь стоит Новиград. В
конце концов, зачем существуют эликсиры из мандрагоры? Да и в
глаза они себе тоже этот поскрип накапывают, чтобы блестели.
Баба, она и есть баба.
- Не рыжая? - спросил ведьмак.
- Нет, господин, - ответил десятник. - Черная.
- А конь какой масти? Гнедой с белой звездочкой?
- Нет. Вороной. Как она. И вообще, говорю вам, она дракона
прикончит. Дракон - работа для колдуна. Человеческая сила
супротив него слаба.
- Интересно, что б на это сказал Козоед, - рассмеялся
Лютик, - Сыщись у него под рукой что-нибудь покрепче чемерицы и
волчьей ягоды, сегодня драконья шкура уже сушилась бы на
голопольском частоколе, баллада была бы сложена, а я не парился
бы здесь на солнце...
- Как получилось, что Недамир не взял тебя с собой? -
спросил Геральт, искоса поглядывая на поэта. - Ты же был в
Голополье, когда они отправлялись. Или король не любит
артистов? Как вышло, что ты тут жаришься, вместо того чтобы
тренькать при королевском стремени?
- Виной тому некая юная вдова, - грустно сказал Лютик. -
Черт бы ее побрал. Загулял я, а на другой день Недамир и прочие
были уже за рекой. Прихватили даже Козоеда и лазутчиков из
голопольской милиции, только обо мне забыли. Я толкую
десятнику, а он свое...
- Есть Грамота - пускаю, - равнодушно проговорил
алебардист, отливая на стену дома сборщика пошлины. - Нет
Грамоты - не пускаю. Приказ такой...
- О, - прервал его Три Галки. - Девочки возвращаются с
пивом.
- И не одни, - добавил, вставая. Лютик. - Гляньте, какой
конь. Сущий дракон!
Со стороны березовой рощицы галопом мчались зерриканки, а
между ними всадник на крупном боевом беспокойном жеребце.
Ведьмак тоже поднялся.
На наезднике был фиолетовый бархатный кафтан с серебряными
галунами и короткий плащ, отороченный собольим мехом.
Выпрямившись в седле, он гордо глядел на них. Геральту были
знакомы такие взгляды. И не сказать, чтобы нравились.
- Приветствую вас. Я - Доррегарай, - представился наездник,
медленно и с достоинством слезая с коня. - Мэтр Доррегарай.
Чернокнижник.
- Мэтр Геральт. Ведьмак.
- Мэтр Лютик. Поэт.
- Борх по прозвищу Три Галки. А с моими девочками - они вон
там вынимают пробку из бочонка - ты уже познакомился, мэтр
Доррегарай.
- Действительно, - не улыбнувшись, проговорил чародей. - Мы
обменялись поклонами, я и прелестные воительницы из Зеррикании.
- Ну и славно. - Лютик роздал кожаные кубки, которые
принесла Вэя. - Выпейте с нами, мэтр чародей. Господин Борх,
десятнику тоже налить?
- Конечно. Иди к нам, вояка.
- Я думаю, - проговорил чернокнижник, благовоспитанно
отхлебнув небольшой глоток, - что к заставе на мосту вас
привела та же цель, что и меня?
- Если вы имеете в виду дракона, мэтр, - сказал Лютик, - то
так и есть. Я собираюсь сложить балладу на месте. Увы, вот этот
десятник, человек, видно, неотесанный, не желает пропускать.
Требует Грамоты. И все тут.
- Прощения просим. - Алебардист выпил свое пиво,
причмокнул. - У меня приказ никого без Грамоты не пропускать. А
похоже, уже все Голополье скучилось тута с телегами и готово
отправиться в горы за драконом. У меня приказ...
- Твой приказ, солдат, - насупился Доррегарай, - касается
только орущей голытьбы, распутных девок, которые распространяют
болезни, воров, подонков общества и гуляк. Но не меня.
- Без Грамоты никого не пропущу, - нахмурился десятник. -
Клянусь...
- Не клянись, - прервал Три Галки. - Лучше выпей-ка еще.
Тэя, налей этому мужественному воину. И давайте присядем,
милостивые государи. Пить стоя, торопливо и без соответствующей
торжественности не пристало благородным людям.
Расселись на тюках вокруг бочонка. Алебардист,
свежевозведенный в благородные, покраснел от удовольствия.
- Пей, боевой сотник, - поторапливал Три Галки.
- Я вроде бы десятник, не сотник. - Алебардист еще больше
покраснел.
- Но будешь сотник, пренепременно, - осклабился Борх. -
Парень ты хват, башковитый, мигом дорастешь.
Доррегарай, отказавшись от добавки, повернулся к Геральту.
- В городишке все еще толкуют о василиске, уважаемый
ведьмак, а ты, вижу, уже на дракона замахнулся, - тихо сказал
он. - Интересно, тебе позарез нужны наличные или ты из чистого
удовольствия забиваешь существа, которым угрожает вымирание?
- Странное любопытство, - ответил Геральт, - в устах того,
кто сломя голову мчится, чтобы успеть выбить у зарезанного
дракона зубы, столь ценные при изготовлении колдовских снадобий
и эликсиров. А правда ли, уважаемый мэтр, что лучшие зубы те,
которые выбивают у живого дракона?
- Ты уверен, что я еду ради этого?
- Уверен. Но тебя уже опередили, Доррегарай. Тут успела
проследовать твоя коллега с Грамотой, каковой ты, к примеру, не
имеешь. Черноволосая, ежели тебя это интересует.
- На вороном коне?
- Кажется.
- Йеннифэр, - недовольно буркнул Доррегарай. Ведьмак
незаметно для всех вздрогнул.
Наступившую тишину прервала отрыжка будущего сотника.
- Никого... этта... без Грамоты...
- Двести линтаров хватит? - Геральт спокойно вытащил
мешочек, полученный за василиска от тучного солтыса.
- Геральт, - загадочно улыбнулся Три Галки. - Так
все-таки...
- Прости, Борх. Сожалею, но я не поеду с вами в Хенгфорс.
Может, другим разом. Может, еще встретимся.
- Ничего не влечет меня в Хенгфорс, - медленно произнес Три
Галки. - Ну вовсе ничего, Геральт.
- Спрячьте свой мешок, милсдарь, - грозно произнес будущий
сотник. - Это взятка и ничего боле. И за триста не пропущу.
- А за пятьсот? - Борх вынул свой мешочек. - Спрячь мешок,
Геральт. Я заплачу пошлину. Меня это начало забавлять. Пятьсот,
господин солдат. По сто со штуки, считая моих девочек за одну
прелестную штуку. А?
- Ой-ей-ей, - запричитал будущий сотник, пряча под курточку
мешочек Борха. - Что я королю скажу?
- Скажешь, - молвил Доррегарай, выпрямляясь и вынимая из-за
пояса изящную костяную палочку, - что удар тебя хватил, как
только ты увидел.
- Что, господин?
Чародей взмахнул палочкой, выкрикнул заклинание. Сосну,
росшую на прибрежном откосе, моментально охватило бушующее
пламя.
- По коням! - Лютик запрыгнул в седло, закинул лютню за
спину. - По коням, господа! И... дамы!
- Убирай шлагбаум! - рявкнул на алебардистов разом
разбогатевший десятник, имеющий солидные шансы стать сотником.
На мосту, за заслоном, Вэя натянула поводья, конь
загарцевал, застучал копытами по бревнам. Девушка, размахивая
косичками, что-то пронзительно крикнула.
- Верно, Вэя! - отозвался Три Галки. - Вперед, милсдари, по
коням! Поедем по-зеррикански, с грохотом и свистом!

4

- Ну, гляньте-ка, - сказал старший из рубайл, Богольт,
кряжистый и грузный, словно ствол старого дуба. - Недамир не
прогнал вас на все четыре стороны, а ведь я был уверен, что
поступит именно так. Ну что ж, не нам, худородным, оспаривать
королевские решения. Просим к костру. Устраивайте лежанки,
парни. А так, между нами, ведьмак, о чем ты с королем болтал?
- Ни о чем, - сказал Геральт, удобнее пристраиваясь спиной
к подтянутому ближе к костру седлу. - Он даже из палатки не
вышел. Послал только своего фактотума, как там его...
- Гилленстерна, - подсказал Ярлен Зигрин, крепкий,
бородатый краснолюд, подкладывая в костер огромный смолистый
пень, который приволок из зарослей. - Фанфарон надутый. Жирный
хряк. Когда мы присоединились, он явился, нос до неба, фу-фу,
говорит, не забывайте, говорит, краснолюды, кому тут
подчиняться следовает, говорит, здесь король Недамир
распоряжается, а его слово - закон, ну и так далее. Я стоял,
слушал и думал: велю своим парням повалить его на землю и сдеру
с него плащ. А потом раздумал: ну его, снова шум пойдет, мол,
краснолюды зловредные, агрессивные, мол, сукины дети, и с ними
невозможно это, ну как его, состу... стосуществовать... или как
там. И обратно где-нито учинят погром, в городишке
каком-нибудь. Ну и стал я вежливенько слушать, головой кивать.
- Похоже, господин Гилленстерн ничего другого и не умеет, -
вставил Геральт, - потому что и нам сказал то же самое и нам
тоже оставалось только кивать.
- А по-моему, - проговорил второй из рубайл, расстилая
попону на куче хвороста, - лучше б вас Недамир прогнал.
Народищу прется на того дракона, страх сколько. Это уже не
экспендиция, а поход на жальник. Я, к примеру, в толкучке
биться не обожаю.
- Успокойся, Нищука, - сказал Богольт. - С народом топать
лучше. - Ты, что ль, никогда на драконов не ходил? На них
завсегда тьма народу тянется, целая ярманка, прям-таки бурдель
на колесах. А как только гад нос высунет, сам знаешь, кто на
поле остается. Мы и никто боле.
Богольт на минуту замолчал, как следует хлебнул из большой
оплетенной бутыли, шумно высморкался, откашлялся.
- Другое дело, известно, что порой только апосля того, как
дракона прикончат, начинается потеха и резня, и головы летят,
как груши. Как начнут сокровища делить, тут уж охотники прут
друг на друга. Ну что, Геральт? Эй! Я прав? Ведьмак, с тобой
говорю-то.
- Известны мне такие случаи, - сухо подтвердил Геральт.
- Известны, говоришь? Не иначе как с чужих слов, потому как
не слышал я, чтоб ты когда на драконов охотился. Сколь ни живу,
не слыхал, чтобы ведьмак на дракона ходил. Тем более странно,
что ты сюда явился.
- Верно, - процедил сквозь зубы Кеннет по прозвищу Живодер,
самый младший из рубайл. - Чудно чтой-то. А мы...
- Погодь, Живодер. Сейчас я говорю, - прервал его Богольт.
- Впрочем, шибко-то разводить не собираюсь. Ведьмак и так
понял, что к чему. Я его знаю, и он меня знает, пока-то мы друг
дружке дорогу не перебегали и, мыслю, не будем. Потому как,
заметьте, парни, ежели б, к примеру, я захотел ведьмаку в деле
помешать либо добычу из-под носа увести, то ведьмак-то с ходу б
меня своей ведьмачьей бритвой секанул и имел бы право. Я верно
говорю?
Никто не подтвердил, но и не отрицал. Похоже, Богольту не
очень-то это и нужно было.
- Ну само собой, кучей-то топать весельше, как я сказал. И
ведьмак могет в кумпании сгодиться. Округа дикая, безлюдная, а
вдруг да выскочит на нас какая-никакая химера аль жряк какой, а
то и упырь, и могут дел наделать. А ежели тута Геральт будет,
то никаких хлопот не жди, потому как это его специальность. А
вот дракон - не его специальность. Я верно говорю?
Снова никто не подтвердил и не отрицал.
- Господин Три Галки, - продолжал Богольт, передавая бутыль
краснолюду, - едет с Геральтом, и мне этого достаточно.
Рекомендация вполне... Так кто вам мешает, Нищука, Живодер? Не
Лютик же?
- Лютик, - сказал Ярпен Зигрин, подавая барду бутыль, -
завсегда пришлепает где чего интересного творится, и все знают,
что он не помешает, не поможет и не задержит. Он что-то вроде
репья на собачьем хвосте. Нет, ребяты?
"Ребяты", бородатые и квадратные краснолюды, захохотали,
тряся бородами. Лютик сдвинул шапочку на затылок и хлебнул из
бутыли.
- О-о-ох, зараза, - хватил он ртом воздух. - Дух
перехватывает. Из чего вы ее гоните, из скорпионов?
- Одно мне не нравится, Геральт, - сказал Живодер, принимая
бутыль от менестреля. - То, что ты колдуна сюды притащил. Тут
уж от колдунов скоро продыху не будет.
- Верно, - подхватил краснолюд. - Живодер верно толкует.
Этот Доррегарай нужен нам как свинье седло. У нас уже есть своя
ведьма, собственная, благородная Йеннифэр, тьфу, тьфу.
- Угу, - проворчал Богольт, почесывая бычью шею, с которой
только что снял ошейник, утыканный железными шипами. -
Колдунов-то тут уже по горлышко. Аккурат на две штуки больше,
чем надыть. И что-то уж больно липнут они к нашему Недамиру.
Гляньте только, мы тут под звездочками, у костра, а они,
изволите видеть, в тепле, в королевской палатке уже шушукаются,
умники. Недамир, ведьма, колдун и этот Гилленстерн. А похуже
всех - Йеннифэр. И чего они шушукаются? А того, как нас
объегорить, вот чего.
- И мясо косулье жрут, - угрюмо вставил Живодер. - А мы
чего ели-то? Сурка. А сурок, он чего? Он крыса и ничего боле.
Так чего мы жрали? Крысу!
- Не беда, - сказал Нищука. - Скоро драконьего хвоста
отведаем. Ничего нету лучше, как драконий хвост, запеченный на
угольях.
- Йеннифэр, - продолжал Богольт, - паршивая, зловредная и
зубастая баба. Не то что твои девочки, милсдарь Борх. - Энти
тихие и милые, вона, гляньте, сидят себе рядышком с лошадьми,
сабли вострят, а я проходил, шутку кинул - улыбнулись, зубки
показали. Да, им-то я рад, не то что Йеннифэрихе, та все
чегой-то затевает, надумывает... Говорю вам, парни, надыть
присматриваться, а то весь наш уговор коту под хвост пойдет.
- Какой уговор, Богольт?
- Ну что, Ярпен, сказать ведьмаку-то?
- Нс вижу супротив показатиев, - учено выразился краснолюд.
- Водяра кончилась, - вставил Живодер, переворачивая бутыль
вверх дном.
- Так тащи еще. Ты самый молодой. А уговор-то, Геральт, мы
придумали, потому как мы не наемники и никакие там не платные
холопы, и не пошлет нас Недамир на дракона, кинув под ноги пару
штук золота. Правда такова, что мы одолеем дракона без
Недамира, а вот Недамир без нас не одолеет. А отседова
следовает, кто стоит больше и чья доля должна быть больше. И
мы, сталбыть, решили честно - те, кто врукопашную пойдут и
дракона уложат, берут половину. Недамир, учитывая благородное
происхождение и титул, берет четверть. В любом случае. А
остальные, ежели будут помогать, поровну поделят оставшуюся
четверть промежду собой. Что ты об этом думаешь?
- А что об этом думает Недамир?
- Не сказал ни да ни нет. Но лучше пусть уж не лезет,
хлюст. Я ему, дескать, сам он на дракона не пойдет, должен
положиться на профессионалов, то бишь, на нас, рубайл, да на
Ярпена с парнями. Мы, а не кто иной, сойдемся с драконом на
алину меча. Остальные, в том числе и колдуны, если помогут,
поделят меж собой четверть сокровищев.
- Кроме колдунов вы кого еще включаете в число остальных? -
заинтересовался Лютик.
- Уж конечно, не музыкантов и рифмоплетов, - хохотнул Ярпен
Зигрин. - Тех, кто работает топором, а не лютней.
- Та-а-ак, - протянул Три Галки, глядя в звездное небо. - А
чем поработает сапожник Козоед и его сброд?
Ярпен Зигрин сплюнул в костер и проворчал что-то
по-краснолюдски.
- Милиция из Голополья знает тутошние горы и сойдет за
провожатых, - тихо сказал Богольт, - потому справедливо будет
допустить их к дележке. А вот с сапожником-то дело другое.
Понимаете, будет паршиво, ежели хамы решат, что как только в
округе появится дракон, то заместо того, чтобы слать за
спецами, можно просто сунуть ему отраву и продолжать с девками
в кустах озоровать.
1 2 3 4 5 6