Двое людей двадцатого
века потрясенно взирали на его громаду.
У них, однако, не было времени рассмотреть здание подробнее - стража
гнала их вперед. Они медленно спустились по склону и, подталкиваемые
людьми будущего, прошли под одной из грандиозных арок на арену.
Со всех сторон вздымались ряд за рядом трибуны, рассчитанные на
тысячи зрителей. По другую сторону арены, под трибунами, располагался ряд
стальных клеток.
Стража подгоняла исследователей вперед.
- Похоже, нас посадят в клетку, - заметил Билл.
Человек с торчащим зубом расхохотался, точно услыхал хорошую шутку.
- Ненадолго, - пообещал он.
Приблизившись, исследователи заметили, что часть клеток занята. В
некоторых люди цеплялись за решетки, наблюдая, как конвой бредет по
песчаной арене. Обитатели других сидели неподвижно, без малейшего интереса
глядя на новоприбывших. Многие, судя по их виду, находились здесь уже
давно.
Подойдя к одной из камер, они остановились. Один из людей будущего
отпер дверь огромным ключом и распахнул; заскрипели ржавые петли. Грубо
схватив пленников, стража освободила им руки и швырнула в камеру. Дверь
затворилась с глухим звоном, скрежетнул в замке ключ.
Исследователи поднялись из грязи и отбросов, покрывавших пол клетки,
и, сидя на корточках, беспомощно наблюдали, как люди будущего уходят через
арену, к арке, через которую они вошли.
- Похоже, мы влипли, - констатировал Билл.
Харл вытряхнул из кармана пачку сигарет.
- Закуривай, - предложил он хмуро.
Они закурили. Дымок от табака, выращенного в 1935 году, выплывал из
камеры, струясь над руинами Денвера, озаренными умирающим солнцем.
Раздавив окурок в песке, Харл принялся тщательно исследовать их
тюрьму. Билл присоединился к нему. Они осмотрели стены дюйм за дюймом, но
без успеха. С трех сторон их окружала неприступная каменная кладка,
железные ворота не обнаруживали и признака слабины. Исследователи вновь
уселись на корточки.
Харл глянул на часы.
- Мы шесть часов как сели, - заметил он, - но, судя по теням, еще
утро. А ведь когда мы заходили на посадку, солнце уже взошло.
- Дни стали длиннее, чем в 1935-м, - объяснил Билл. - Земля вращается
медленнее. В нынешних сутках, должно быть, не меньше сорока восьми часов.
- Тише, - прошипел Харл.
До них донесся гул голосов. Исследователи прислушались - людские
крики и скрежет стали. Шум исходил откуда-то справа и приближался.
- Если бы нам только оставили револьверы, - простонал Харл.
Гул доносился уже со всех сторон.
- Это пленники, - выдохнул Билл. - Их, наверное, кормят или еще
что-то.
Он оказался прав. К их клетке подошел старик. Он был сутул; седая
борода скрывала тощую грудь, длинные волосы величественно рассыпались по
плечам. В руках он нес кувшин объемом примерно с галлон и огромный каравай
хлеба.
Но внимание Билла и Харла привлекли не хлеб и не кувшин. За
набедренную повязку старика рядом со связкой ключей были заткнуты два
револьвера 45-го калибра.
Старик поставил кувшин и хлеб на землю, поискал в связке ключей,
выбрал один и, открыв окошко внизу железных ворот, осторожно пропихнул
провизию внутрь клетки.
Двое исследователей переглянулись. Им в головы пришла одна и та же
мысль - пока старик стоит рядом с решеткой, его легко схватить. А с
револьверами они получат шанс добраться до самолета. Но старик вытащил
револьверы из набедренной повязки. Затаив дыхание, путешественники во
времени смотрели, как он укладывает их рядом с хлебом и кувшином.
- Приказ Голан-Кирта, - пробормотал он. - Он сам прибудет на игры. Он
приказал вернуть вам оружие - так игры станут интереснее.
- Интереснее, как же, - хохотнул Харл, покачиваясь на носках. Жители
будущего, не имевшие, по-видимому, никакого оружия, явно недооценивали
смертоносность револьверов.
- Голан-Кирт? - переспросил Билл негромко.
Только сейчас старик обратил на него внимание.
- Да, - ответил он. - Разве не знаете вы о Голан-Кирте, о
Том-кто-явился-из-космоса?
- Нет, - сказал Билл.
- Неужто вы и впрямь то, о чем болтают? - спросил старик.
- Что ты слышал о нас?
- Что вы прибыли из времени, на огромной машине.
- Это правда, - вмешался Харл. - Мы из двадцатого века.
Старик медленно помотал головой:
- Я не знаю ни о каком двадцатом веке.
- Откуда ж тебе знать? - усмехнулся Харл. - Он кончился, наверное, с
миллион лет назад.
Старик вновь покачал головой.
- Годы? - спросил он. - Что такое годы?
Харл со свистом втянул в себя воздух.
- Год, - объяснил он, - это мера времени.
- Время неизмеримо, - безапелляционно объявил старик.
- Но мы в двадцатом веке измеряли его, - возразил Харл.
- Человек, который воображает, что может измерить время, - глупец. -
Старик был тверд.
Харл протянул ему руку, показывая часы на запястье.
- Это, - заявил он, - измеряет время.
Старик едва глянул на хронометр.
- Этот глупый механизм, - сказал он, - не имеет ко времени никакого
отношения.
Билл предостерегающе положил ладонь на плечо друга.
- Год, - медленно объяснил он, - это наше обозначение одного оборота
Земли вокруг Солнца.
- Вот оно что, - вздохнул старик. - Почему же вы сразу так не
сказали? Движение Земли ведь не связано со временем. Время полностью
относительно.
- Мы пришли из эпохи, - сказал Билл, - когда мир был совсем иным. Не
подскажешь ли, сколько раз с тех пор Земля обернулась вокруг Солнца?
- Как я могу сделать это, - спросил старик в ответ, - когда мы
говорим, не понимая друг друга? Могу сказать лишь: с тех пор как явился из
космоса Голан-Кирт, Земля совершила пять миллионов оборотов.
Пять миллионов оборотов! Пять миллионов лет! Пять миллионов лет после
некоего события, которое само по себе могло произойти через многие
миллионы лет после двадцатого века. По меньшей мере пять миллионов лет в
будущем; возможно, намного больше! Счетчик времени ошибался - но до этой
минуты путешественники и представления не имели насколько.
Двадцатый век. Слово поблекло, стало нереальным. В эпоху, когда
солнце превратилось в кирпично-красный шар, а Денвер - в груду руин,
двадцатый век стал всего лишь позабытым мгновением в великом марше
времени, далеким, как тот позабытый миг, когда зверь обернулся человеком.
- Ваше солнце всегда было таким? - спросил Харл.
Старик покачал головой:
- Наши мудрецы говорят нам, что некогда солнце было таким горячим,
что на него было больно смотреть. Они утверждают, что светило остывает и в
будущем угаснет совсем. Конечно, - старик пожал плечами, - прежде чем это
случится, все люди будут мертвы.
Старик захлопнул и запер окошко, собираясь уходить.
- Постой! - воскликнул Харл.
Старец обернулся к нему.
- Чего тебе еще? - зло пробурчал он себе в бороду.
- Садись, друг, - сказал Харл. - Мы хотим поговорить.
Старик заколебался, потом вновь повернулся к ним.
- Мы пришли из тех времен, когда солнце обжигало взор. Мы видели
Денвер великим и славным городом. Мы видели, как на этих землях растет
трава, поливаемая дождем, и там, где сейчас море, мы видели просторы
равнин, - заговорил Харл.
Старик осел на землю по другую сторону решетки. Глаза его вспыхнули
дикой радостью, костлявые руки вцепились в железные прутья.
- Вы видели молодость мира! - вскричал он. - Вы видели зеленую траву
и падающий дождь. Ныне дождей почти нет.
- Мы видели все, о чем рассказываем, - подтвердил Харл. - Но мы
хотели бы знать - почему с нами обошлись как с врагами? Мы пришли как
друзья, в поисках друзей, хотя готовы были и к войне.
- О да, готовы к войне, - дрожащим голосом проговорил старик, не
сводя глаз с револьверов. - Это могучее оружие. Мне рассказывали, что вы
усеяли пески телами, прежде чем вас схватили.
- Но почему не отнестись к нам как к друзьям? - настаивал Харл.
- Здесь нет друзей, - прокашлял старик. - С тех пор как пришел
Голан-Кирт, все сражаются против всех.
- Кто такой этот Голан-Кирт?
- Голан-Кирт пришел из космоса, чтобы править миром, - нараспев
произнес старик, будто читал псалом. - Он не Человек, не Зверь. Нет в нем
добра. Он - всененавидящий. Он - суть Зла. Ибо нет во Вселенной ни дружбы,
ни доброты. Нет подтверждения тому, что космос добр. Издревле наши предки
верили в любовь. Это было ошибкой. Зло сильнее добра.
- Скажи мне, - спросил Билл, придвигаясь к решетке, - ты сам видал
Голан-Кирта?
- Да, видал.
- Расскажи о нем, - попросил Билл.
- Я не могу. - В глазах старика бился страх. - Не могу!
Он вжался в решетку, голос его упал до знобкого шепота.
- Люди из времени, слушайте. Его ненавидят, ибо он учит ненависти. Мы
подчиняемся, ибо должны. Он держит наши мысли на ладони. Он правит лишь
внушением. Он не бессмертен. Он боится смерти... он напуган... есть путь,
доступный отважным...
Лицо старика побледнело, глаза вспыхнули ужасом. Мышцы его
напряглись, когтистые пальцы отчаянно вцепились в решетку. Он прижался к
воротам, тяжело дыша. Прерывистым шепотом он выдавливал из себя слова:
- Голан-Кирт... ваше оружие... ничему не верьте... закройте мысли для
его внушения... - Он остановился, переводя дыхание. - Я боролся... -
продолжал он сбивчиво. - Я победил... рассказал вам... Он... убил меня...
но не убьет вас... вы знаете...
Старик умирал. Широко раскрыв глаза, исследователи смотрели, как он
борется со смертью, выигрывая драгоценные секунды.
- Ваше оружие... убьет его... его легко убить... тому, кто не...
верит в него... он...
Шепот прервался, и старик медленно соскользнул в песок перед клеткой.
Исследователи глядели на обмякшее тело.
- Убит внушением, - выдохнул Харл.
Билл кивнул.
- Это был храбрый человек, - сказал он.
Харл внимательно осмотрел труп. Протянув руку, он подтащил тело
человека будущего к самой решетке, нащупал кольцо с ключами и оторвал его
от набедренной повязки.
- Отправляемся домой, - сказал он.
- И устроим по пути большой фейерверк, - добавил Билл.
Он поднял револьверы и заполнил барабаны патронами. Харл со звоном
перебирал ключи. После нескольких попыток замок со скрежетом подался, и
дверь, скрипя, распахнулась.
Исследователи быстро вышли из клетки. На мгновение они задержались в
безмолвном салюте у распростертого тела старика. Со снятыми шлемами люди
двадцатого века стояли у тела героя, плеснувшего своей ненавистью в лицо
тому страшному врагу, который научил ненависти всю его расу. Как ни мало
сообщил он друзьям, его сведения дали намек на то, чего следует ожидать.
Повернувшись, исследователи невольно замерли. Толпы людей будущего
заполняли амфитеатр, поспешно рассаживаясь. Доносился приглушенный гул
собирающейся толпы. Народ сходился посмотреть на игры.
- Это несколько осложняет дело, - заметил Билл.
- Не думаю, - ответил Харл. - Нам в любом случае надо разделаться с
Голан-Киртом. Эти - не в счет. Как я понял, он полностью контролирует их.
Если снять контроль, психология и поведение этих людей могут совершенно
измениться.
- Значит, надо уничтожить Голан-Кирта, и посмотреть, что получится, -
подытожил Билл.
- Один из наших пленителей говорил о его порождениях, - задумчиво
произнес Харл.
- Он может быть способен вызывать галлюцинации, - заметил Билл. - Или
заставить человека поверить во что-то, чего на самом деле нет. Конечно,
этим людям кажется, что какие-то твари появляются из пустоты на его зов.
- Но старик-то знал, - возразил Харл. - Он знал, что это всего лишь
внушение. Если бы все люди здесь знали это, власть Голан-Кирта тут же
кончилась бы. Люди перестали бы верить в его всемогущество, а без этой
веры внушение, которым он повелевает, бессильно.
- Старик получил свое знание каким-то мистическим способом, и
поплатился за болтливость жизнью. Но и он не знал всего. Он полагал, что
это существо явилось из космоса.
- Возможно, - покачал головой Харл, - оно действительно пришло из
космоса. Не забывай, мы находимся в пяти миллионах лет в будущем. Я
полагаю, разум этого существа грандиозен, но оно обладает телом - старик
ведь видел его, - и это нам поможет.
- Старик сказал, что эта тварь не бессмертна, - добавил Билл. -
Значит, она уязвима, и наши револьверы могут пригодиться. И еще одно - мы
не должны верить ничему, что видим, слышим или чувствуем. Голан-Кирт
действует одним лишь внушением, и убить нас попытается тоже внушением, как
убил старика.
Харл кивнул.
- Весь вопрос в силе воли, - сказал он. - Вопрос блефа. Очевидно,
сила воли этих людей ослабла, и Голан-Кирт нашел, что их мыслями удобно
управлять. Они рождаются, живут и умирают под его властью. Это ярмо
передается по наследству. Наше преимущество в том, что мы пришли из эпохи,
когда от человека еще требовалось шевелить мозгами. Быть может,
человеческий разум выродился потому, что по мере того, как наука облегчала
жизнь человека, потребность в разуме уменьшалась. Некоторые, видимо, еще
рождаются, но их слишком мало. Мы же скептики, спорщики, жулики.
Голан-Кирту будет труднее справиться с нами, чем с этими жителями
будущего.
3. Битва эпох
Билл вытащил сигареты, и исследователи закурили. Медленно они прошли
по огромной арене, сжимая револьверы. Трибуны постепенно заполнялись
людьми. С рядов сидений несся нарастающий рев. Исследователи узнали его -
это был крик толпы, что жаждет крови и смерти.
- Точно футбольные болельщики, - прокомментировал Харл, ухмыляясь.
Все новые тысячи зрителей рассаживались на трибунах, но очевидно
было, что даже все население разрушенного города могло заполнить лишь
малую часть грандиозного амфитеатра.
Исследователи терялись на громадной арене. Над ними, почти в зените,
висело разбухшее красное солнце. Казалось, что они бредут в сумерках по
пустыне, ограниченной белыми скалами.
- Когда это место строили, Денвер, должно быть, был большим городом,
- заметил Билл. - Только представь, сколько же народу может сюда
вместиться. Интересно, для чего им понадобилась этакая громада?
- Этого мы уже не узнаем, - ответил Харл.
Они приближались к центру арены.
Харл остановился.
- Знаешь, - сказал он, - я тут шел и соображал: у нас неплохие шансы
против этого Голан-Кирта. Последние пятнадцать минут мы только и думаем о
том, как бы от него избавиться, а он и не пытался уничтожить нас. Хотя он
может просто выжидать. Не думаю, чтобы он мог читать наши мысли так же,
как мысли старика. Того он прикончил при первом же предательском слове.
Билл кивнул. И, словно в ответ на слова Харла, чудовищная тяжесть
обрушилась на него. Билл ощутил, что умирает. Колени его подогнулись,
голова начала кружиться. Перед глазами поплыли пятна, желудок свел
мучительный спазм.
Он шагнул вперед, пошатнулся. Чья-то рука схватила его за плечо и
яростно встряхнула. Это мгновенно прояснило его мысли. Сквозь
рассеивающуюся мглу он увидел лицо своего друга - белое, изборожденное
морщинами. Задвигались губы.
- Держись, старик! Все в порядке. Ты чувствуешь себя отлично.
Что-то щелкнуло в его мозгу. Это внушение - внушение Голан-Кирта.
Нужно сопротивляться. Вот оно что - сопротивляться!
Билл встал, расставив ноги, с усилием расправил плечи и улыбнулся.
- Черт! - воскликнул он. - Да со мной все в порядке. Я себя прекрасно
чувствую.
Харл хлопнул его по спине.
- Так держать! - гаркнул он. - Он и меня едва не уложил. Но мы будем
драться, парень. Мы будем драться!
Билл зло рассмеялся. В голове прояснилось, силы словно вливались в
тело. Они выиграли первый раунд.
- Но где сам Голан-Кирт? - поинтересовался он.
- Невидим, - прорычал Харл. - Но мне кажется, что свои лучшие трюки
он в этом состоянии выкидывать не может. Мы заставим его показаться, и
устроим ему разминку.
До их ушей долетел бешеный рев толпы. Сидевшие на трибунах увидели и
поняли, что творилось в центре арены. Они требовали продолжения.
Внезапно за спинами исследователей послышался треск. Оба дернулись,
узнав знакомый звук - стрекот пулемета - и в ту же секунду рухнули в
песок, стремясь зарыться в него поглубже.
Вокруг взмывали фонтанчики песка. Руку Билла пронзила резкая боль:
одна из пуль нашла его. Это конец, подумал он, На обширной арене некуда
спрятаться от пулемета, стрекочущего за спиной. Еще один всплеск боли,
теперь в ноге. Еще одна пуля.
И вдруг он дико расхохотался.
1 2 3 4
века потрясенно взирали на его громаду.
У них, однако, не было времени рассмотреть здание подробнее - стража
гнала их вперед. Они медленно спустились по склону и, подталкиваемые
людьми будущего, прошли под одной из грандиозных арок на арену.
Со всех сторон вздымались ряд за рядом трибуны, рассчитанные на
тысячи зрителей. По другую сторону арены, под трибунами, располагался ряд
стальных клеток.
Стража подгоняла исследователей вперед.
- Похоже, нас посадят в клетку, - заметил Билл.
Человек с торчащим зубом расхохотался, точно услыхал хорошую шутку.
- Ненадолго, - пообещал он.
Приблизившись, исследователи заметили, что часть клеток занята. В
некоторых люди цеплялись за решетки, наблюдая, как конвой бредет по
песчаной арене. Обитатели других сидели неподвижно, без малейшего интереса
глядя на новоприбывших. Многие, судя по их виду, находились здесь уже
давно.
Подойдя к одной из камер, они остановились. Один из людей будущего
отпер дверь огромным ключом и распахнул; заскрипели ржавые петли. Грубо
схватив пленников, стража освободила им руки и швырнула в камеру. Дверь
затворилась с глухим звоном, скрежетнул в замке ключ.
Исследователи поднялись из грязи и отбросов, покрывавших пол клетки,
и, сидя на корточках, беспомощно наблюдали, как люди будущего уходят через
арену, к арке, через которую они вошли.
- Похоже, мы влипли, - констатировал Билл.
Харл вытряхнул из кармана пачку сигарет.
- Закуривай, - предложил он хмуро.
Они закурили. Дымок от табака, выращенного в 1935 году, выплывал из
камеры, струясь над руинами Денвера, озаренными умирающим солнцем.
Раздавив окурок в песке, Харл принялся тщательно исследовать их
тюрьму. Билл присоединился к нему. Они осмотрели стены дюйм за дюймом, но
без успеха. С трех сторон их окружала неприступная каменная кладка,
железные ворота не обнаруживали и признака слабины. Исследователи вновь
уселись на корточки.
Харл глянул на часы.
- Мы шесть часов как сели, - заметил он, - но, судя по теням, еще
утро. А ведь когда мы заходили на посадку, солнце уже взошло.
- Дни стали длиннее, чем в 1935-м, - объяснил Билл. - Земля вращается
медленнее. В нынешних сутках, должно быть, не меньше сорока восьми часов.
- Тише, - прошипел Харл.
До них донесся гул голосов. Исследователи прислушались - людские
крики и скрежет стали. Шум исходил откуда-то справа и приближался.
- Если бы нам только оставили револьверы, - простонал Харл.
Гул доносился уже со всех сторон.
- Это пленники, - выдохнул Билл. - Их, наверное, кормят или еще
что-то.
Он оказался прав. К их клетке подошел старик. Он был сутул; седая
борода скрывала тощую грудь, длинные волосы величественно рассыпались по
плечам. В руках он нес кувшин объемом примерно с галлон и огромный каравай
хлеба.
Но внимание Билла и Харла привлекли не хлеб и не кувшин. За
набедренную повязку старика рядом со связкой ключей были заткнуты два
револьвера 45-го калибра.
Старик поставил кувшин и хлеб на землю, поискал в связке ключей,
выбрал один и, открыв окошко внизу железных ворот, осторожно пропихнул
провизию внутрь клетки.
Двое исследователей переглянулись. Им в головы пришла одна и та же
мысль - пока старик стоит рядом с решеткой, его легко схватить. А с
револьверами они получат шанс добраться до самолета. Но старик вытащил
револьверы из набедренной повязки. Затаив дыхание, путешественники во
времени смотрели, как он укладывает их рядом с хлебом и кувшином.
- Приказ Голан-Кирта, - пробормотал он. - Он сам прибудет на игры. Он
приказал вернуть вам оружие - так игры станут интереснее.
- Интереснее, как же, - хохотнул Харл, покачиваясь на носках. Жители
будущего, не имевшие, по-видимому, никакого оружия, явно недооценивали
смертоносность револьверов.
- Голан-Кирт? - переспросил Билл негромко.
Только сейчас старик обратил на него внимание.
- Да, - ответил он. - Разве не знаете вы о Голан-Кирте, о
Том-кто-явился-из-космоса?
- Нет, - сказал Билл.
- Неужто вы и впрямь то, о чем болтают? - спросил старик.
- Что ты слышал о нас?
- Что вы прибыли из времени, на огромной машине.
- Это правда, - вмешался Харл. - Мы из двадцатого века.
Старик медленно помотал головой:
- Я не знаю ни о каком двадцатом веке.
- Откуда ж тебе знать? - усмехнулся Харл. - Он кончился, наверное, с
миллион лет назад.
Старик вновь покачал головой.
- Годы? - спросил он. - Что такое годы?
Харл со свистом втянул в себя воздух.
- Год, - объяснил он, - это мера времени.
- Время неизмеримо, - безапелляционно объявил старик.
- Но мы в двадцатом веке измеряли его, - возразил Харл.
- Человек, который воображает, что может измерить время, - глупец. -
Старик был тверд.
Харл протянул ему руку, показывая часы на запястье.
- Это, - заявил он, - измеряет время.
Старик едва глянул на хронометр.
- Этот глупый механизм, - сказал он, - не имеет ко времени никакого
отношения.
Билл предостерегающе положил ладонь на плечо друга.
- Год, - медленно объяснил он, - это наше обозначение одного оборота
Земли вокруг Солнца.
- Вот оно что, - вздохнул старик. - Почему же вы сразу так не
сказали? Движение Земли ведь не связано со временем. Время полностью
относительно.
- Мы пришли из эпохи, - сказал Билл, - когда мир был совсем иным. Не
подскажешь ли, сколько раз с тех пор Земля обернулась вокруг Солнца?
- Как я могу сделать это, - спросил старик в ответ, - когда мы
говорим, не понимая друг друга? Могу сказать лишь: с тех пор как явился из
космоса Голан-Кирт, Земля совершила пять миллионов оборотов.
Пять миллионов оборотов! Пять миллионов лет! Пять миллионов лет после
некоего события, которое само по себе могло произойти через многие
миллионы лет после двадцатого века. По меньшей мере пять миллионов лет в
будущем; возможно, намного больше! Счетчик времени ошибался - но до этой
минуты путешественники и представления не имели насколько.
Двадцатый век. Слово поблекло, стало нереальным. В эпоху, когда
солнце превратилось в кирпично-красный шар, а Денвер - в груду руин,
двадцатый век стал всего лишь позабытым мгновением в великом марше
времени, далеким, как тот позабытый миг, когда зверь обернулся человеком.
- Ваше солнце всегда было таким? - спросил Харл.
Старик покачал головой:
- Наши мудрецы говорят нам, что некогда солнце было таким горячим,
что на него было больно смотреть. Они утверждают, что светило остывает и в
будущем угаснет совсем. Конечно, - старик пожал плечами, - прежде чем это
случится, все люди будут мертвы.
Старик захлопнул и запер окошко, собираясь уходить.
- Постой! - воскликнул Харл.
Старец обернулся к нему.
- Чего тебе еще? - зло пробурчал он себе в бороду.
- Садись, друг, - сказал Харл. - Мы хотим поговорить.
Старик заколебался, потом вновь повернулся к ним.
- Мы пришли из тех времен, когда солнце обжигало взор. Мы видели
Денвер великим и славным городом. Мы видели, как на этих землях растет
трава, поливаемая дождем, и там, где сейчас море, мы видели просторы
равнин, - заговорил Харл.
Старик осел на землю по другую сторону решетки. Глаза его вспыхнули
дикой радостью, костлявые руки вцепились в железные прутья.
- Вы видели молодость мира! - вскричал он. - Вы видели зеленую траву
и падающий дождь. Ныне дождей почти нет.
- Мы видели все, о чем рассказываем, - подтвердил Харл. - Но мы
хотели бы знать - почему с нами обошлись как с врагами? Мы пришли как
друзья, в поисках друзей, хотя готовы были и к войне.
- О да, готовы к войне, - дрожащим голосом проговорил старик, не
сводя глаз с револьверов. - Это могучее оружие. Мне рассказывали, что вы
усеяли пески телами, прежде чем вас схватили.
- Но почему не отнестись к нам как к друзьям? - настаивал Харл.
- Здесь нет друзей, - прокашлял старик. - С тех пор как пришел
Голан-Кирт, все сражаются против всех.
- Кто такой этот Голан-Кирт?
- Голан-Кирт пришел из космоса, чтобы править миром, - нараспев
произнес старик, будто читал псалом. - Он не Человек, не Зверь. Нет в нем
добра. Он - всененавидящий. Он - суть Зла. Ибо нет во Вселенной ни дружбы,
ни доброты. Нет подтверждения тому, что космос добр. Издревле наши предки
верили в любовь. Это было ошибкой. Зло сильнее добра.
- Скажи мне, - спросил Билл, придвигаясь к решетке, - ты сам видал
Голан-Кирта?
- Да, видал.
- Расскажи о нем, - попросил Билл.
- Я не могу. - В глазах старика бился страх. - Не могу!
Он вжался в решетку, голос его упал до знобкого шепота.
- Люди из времени, слушайте. Его ненавидят, ибо он учит ненависти. Мы
подчиняемся, ибо должны. Он держит наши мысли на ладони. Он правит лишь
внушением. Он не бессмертен. Он боится смерти... он напуган... есть путь,
доступный отважным...
Лицо старика побледнело, глаза вспыхнули ужасом. Мышцы его
напряглись, когтистые пальцы отчаянно вцепились в решетку. Он прижался к
воротам, тяжело дыша. Прерывистым шепотом он выдавливал из себя слова:
- Голан-Кирт... ваше оружие... ничему не верьте... закройте мысли для
его внушения... - Он остановился, переводя дыхание. - Я боролся... -
продолжал он сбивчиво. - Я победил... рассказал вам... Он... убил меня...
но не убьет вас... вы знаете...
Старик умирал. Широко раскрыв глаза, исследователи смотрели, как он
борется со смертью, выигрывая драгоценные секунды.
- Ваше оружие... убьет его... его легко убить... тому, кто не...
верит в него... он...
Шепот прервался, и старик медленно соскользнул в песок перед клеткой.
Исследователи глядели на обмякшее тело.
- Убит внушением, - выдохнул Харл.
Билл кивнул.
- Это был храбрый человек, - сказал он.
Харл внимательно осмотрел труп. Протянув руку, он подтащил тело
человека будущего к самой решетке, нащупал кольцо с ключами и оторвал его
от набедренной повязки.
- Отправляемся домой, - сказал он.
- И устроим по пути большой фейерверк, - добавил Билл.
Он поднял револьверы и заполнил барабаны патронами. Харл со звоном
перебирал ключи. После нескольких попыток замок со скрежетом подался, и
дверь, скрипя, распахнулась.
Исследователи быстро вышли из клетки. На мгновение они задержались в
безмолвном салюте у распростертого тела старика. Со снятыми шлемами люди
двадцатого века стояли у тела героя, плеснувшего своей ненавистью в лицо
тому страшному врагу, который научил ненависти всю его расу. Как ни мало
сообщил он друзьям, его сведения дали намек на то, чего следует ожидать.
Повернувшись, исследователи невольно замерли. Толпы людей будущего
заполняли амфитеатр, поспешно рассаживаясь. Доносился приглушенный гул
собирающейся толпы. Народ сходился посмотреть на игры.
- Это несколько осложняет дело, - заметил Билл.
- Не думаю, - ответил Харл. - Нам в любом случае надо разделаться с
Голан-Киртом. Эти - не в счет. Как я понял, он полностью контролирует их.
Если снять контроль, психология и поведение этих людей могут совершенно
измениться.
- Значит, надо уничтожить Голан-Кирта, и посмотреть, что получится, -
подытожил Билл.
- Один из наших пленителей говорил о его порождениях, - задумчиво
произнес Харл.
- Он может быть способен вызывать галлюцинации, - заметил Билл. - Или
заставить человека поверить во что-то, чего на самом деле нет. Конечно,
этим людям кажется, что какие-то твари появляются из пустоты на его зов.
- Но старик-то знал, - возразил Харл. - Он знал, что это всего лишь
внушение. Если бы все люди здесь знали это, власть Голан-Кирта тут же
кончилась бы. Люди перестали бы верить в его всемогущество, а без этой
веры внушение, которым он повелевает, бессильно.
- Старик получил свое знание каким-то мистическим способом, и
поплатился за болтливость жизнью. Но и он не знал всего. Он полагал, что
это существо явилось из космоса.
- Возможно, - покачал головой Харл, - оно действительно пришло из
космоса. Не забывай, мы находимся в пяти миллионах лет в будущем. Я
полагаю, разум этого существа грандиозен, но оно обладает телом - старик
ведь видел его, - и это нам поможет.
- Старик сказал, что эта тварь не бессмертна, - добавил Билл. -
Значит, она уязвима, и наши револьверы могут пригодиться. И еще одно - мы
не должны верить ничему, что видим, слышим или чувствуем. Голан-Кирт
действует одним лишь внушением, и убить нас попытается тоже внушением, как
убил старика.
Харл кивнул.
- Весь вопрос в силе воли, - сказал он. - Вопрос блефа. Очевидно,
сила воли этих людей ослабла, и Голан-Кирт нашел, что их мыслями удобно
управлять. Они рождаются, живут и умирают под его властью. Это ярмо
передается по наследству. Наше преимущество в том, что мы пришли из эпохи,
когда от человека еще требовалось шевелить мозгами. Быть может,
человеческий разум выродился потому, что по мере того, как наука облегчала
жизнь человека, потребность в разуме уменьшалась. Некоторые, видимо, еще
рождаются, но их слишком мало. Мы же скептики, спорщики, жулики.
Голан-Кирту будет труднее справиться с нами, чем с этими жителями
будущего.
3. Битва эпох
Билл вытащил сигареты, и исследователи закурили. Медленно они прошли
по огромной арене, сжимая револьверы. Трибуны постепенно заполнялись
людьми. С рядов сидений несся нарастающий рев. Исследователи узнали его -
это был крик толпы, что жаждет крови и смерти.
- Точно футбольные болельщики, - прокомментировал Харл, ухмыляясь.
Все новые тысячи зрителей рассаживались на трибунах, но очевидно
было, что даже все население разрушенного города могло заполнить лишь
малую часть грандиозного амфитеатра.
Исследователи терялись на громадной арене. Над ними, почти в зените,
висело разбухшее красное солнце. Казалось, что они бредут в сумерках по
пустыне, ограниченной белыми скалами.
- Когда это место строили, Денвер, должно быть, был большим городом,
- заметил Билл. - Только представь, сколько же народу может сюда
вместиться. Интересно, для чего им понадобилась этакая громада?
- Этого мы уже не узнаем, - ответил Харл.
Они приближались к центру арены.
Харл остановился.
- Знаешь, - сказал он, - я тут шел и соображал: у нас неплохие шансы
против этого Голан-Кирта. Последние пятнадцать минут мы только и думаем о
том, как бы от него избавиться, а он и не пытался уничтожить нас. Хотя он
может просто выжидать. Не думаю, чтобы он мог читать наши мысли так же,
как мысли старика. Того он прикончил при первом же предательском слове.
Билл кивнул. И, словно в ответ на слова Харла, чудовищная тяжесть
обрушилась на него. Билл ощутил, что умирает. Колени его подогнулись,
голова начала кружиться. Перед глазами поплыли пятна, желудок свел
мучительный спазм.
Он шагнул вперед, пошатнулся. Чья-то рука схватила его за плечо и
яростно встряхнула. Это мгновенно прояснило его мысли. Сквозь
рассеивающуюся мглу он увидел лицо своего друга - белое, изборожденное
морщинами. Задвигались губы.
- Держись, старик! Все в порядке. Ты чувствуешь себя отлично.
Что-то щелкнуло в его мозгу. Это внушение - внушение Голан-Кирта.
Нужно сопротивляться. Вот оно что - сопротивляться!
Билл встал, расставив ноги, с усилием расправил плечи и улыбнулся.
- Черт! - воскликнул он. - Да со мной все в порядке. Я себя прекрасно
чувствую.
Харл хлопнул его по спине.
- Так держать! - гаркнул он. - Он и меня едва не уложил. Но мы будем
драться, парень. Мы будем драться!
Билл зло рассмеялся. В голове прояснилось, силы словно вливались в
тело. Они выиграли первый раунд.
- Но где сам Голан-Кирт? - поинтересовался он.
- Невидим, - прорычал Харл. - Но мне кажется, что свои лучшие трюки
он в этом состоянии выкидывать не может. Мы заставим его показаться, и
устроим ему разминку.
До их ушей долетел бешеный рев толпы. Сидевшие на трибунах увидели и
поняли, что творилось в центре арены. Они требовали продолжения.
Внезапно за спинами исследователей послышался треск. Оба дернулись,
узнав знакомый звук - стрекот пулемета - и в ту же секунду рухнули в
песок, стремясь зарыться в него поглубже.
Вокруг взмывали фонтанчики песка. Руку Билла пронзила резкая боль:
одна из пуль нашла его. Это конец, подумал он, На обширной арене некуда
спрятаться от пулемета, стрекочущего за спиной. Еще один всплеск боли,
теперь в ноге. Еще одна пуля.
И вдруг он дико расхохотался.
1 2 3 4