ПЫЛЬНАЯ ЗЕБРА


Ничего в доме нельзя человеку держать. Вечно все теряется, вечно все
пропадает, а ты ищешь, перерываешь все вверх дном, на всех орешь, всех
расспрашиваешь, подозреваешь.
И так в каждой семье.
Но запомните одно: не старайтесь выяснить, куда пропадают вещи, кто
бы это мог взять их. И думать не думайте заниматься расследованием. Себе
дороже станет!
Вот послушайте, какой случай был со мной.
Шел я с работы и купил по дороге лист почтовых марок - хотел
разослать чеки, оплатить месячные счета. Но только я сел заполнять чеки,
как ввалились супруги Мардж и Льюис Шоу. Льюиса я недолюбливаю, да и он
меня едва выносит. Но Мардж с Элен добрые подруги; они заболтались, и чета
Шоу проторчала у нас весь вечер.
Льюис рассказывал мне, чем он занимается в своей исследовательской
лаборатории. Я пытался заговорить о другом, но он все долбил одно и то же.
Думает, наверно, что раз сам увлекается, то и другие должны интересоваться
его работой. А я в электронике ничего не смыслю, микромодуль от микроскопа
не отличу.
Унылый был вечера, и, что хуже всего, мне и заикнуться об этом было
нельзя. Элен тотчас бы на меня набросилась, стала бы говорить, что я
бирюк.
И вот на следующий день я пошел после обеда в своей кабинет заполнять
чеки и, разумеется, обнаружил, что марки пропали.
Я оставил марки на письменном столе, но теперь на столе не было
ничего, кроме кубика: хотя юный Билл не интересовался кубиками уже
несколько лет, они время от времени все еще оказывались в самых
неподходящих местах.
Я окинул взглядом комнату, потом подумал, что марки, вероятно, сдуло
со стола, и, стоя на четвереньках обшарил весь пол. Марок нигде не было.
Я пошел в гостиную, где, уютно устроившись в кресле, Элен смотрела
телевизор.
- Не видела я их, Джо, - сказала она. - Посмотри у себя на столе.
Именно такого ответа я и ожидал.
- Может, Билл знает, - предположил я.
- Его сегодня почти целый день дома не было. Когда появится,
спросишь.
- А где он болтается?
- Занят коммерцией. Меняет тот новый пояс, который мы ему купили, на
пару шпор.
- Не вижу в этом ничего дурного. Когда я был мальчишкой...
- Дело не только в поясе, - сказала Элен. - Он меняет все подряд. И
хуже всего то, что он никогда не остается в проигрыше.
- Смышленый парнишка.
- Если ты будешь так относиться к этому, Джо...
- Мое отношение тут ни при чем, - сказал я. - Такие отношения
существуют во всем деловом мире, Когда Билл вырастет...
- Вырастет и... попадет в тюрьму. Если бы ты видел его за этим
занятием, ты бы тоже сказал, что ему прямая дорога в арестанты.
- Ладно, я поговорю с ним.
Я вернулся в кабинет, потому что атмосфера в гостиной была не такой
дружественной, как хотелась бы, и потом, мне надо было послать чеки
независимо от того, нашел я марки или не нашел.
Я вынул из ящика пачку счетов, чековую книжку и авторучку. Потом
протянул руку, чтобы переложить кубик и освободить место для работы. Но,
как только он оказался у меня в руке, я понял, что это не детский кубик.
Вес и размеры у этого предмета были, как у кубика, и на ощупь он
напоминал пластик, разве что такого гладкого пластика я никогда но
встречал. Он был сухой и в то же время как маслом смазанный.
Я положил его на стол и придвинул поближе лампу. Но ничего особенного
но увидел. Кубик как кубик.
Вертя его в руке, я старался определить, что это такое. И вдруг
увидел на одной из его сторон небольшое продолговатое углубление - совсем
маленькое, почти царапину.
Я присмотрелся и увидел, что углубление выточено и на дне его бледная
красная полоска. Могу поклясться, что эта красная полоска мерцала. Я
поднес предмет поближе к глазам, но мерцание прекратилось.
То ли краска вдруг обесцветилась, то ли мне все померещилось, но уже
через несколько секунд я не был уверен, что там была какая-либо полоска.
Я подумал, что эту штуку где-то нашел или выменял Билл. Мальчик как
галка - все в дом тащит, но в этом нет ничего дурного, как нет ничего
дурного в его коммерции, что бы там ни говорила Элен. Это прекрасные
деловые задатки.
Я отложил кубик в сторону и занялся чеками. На следующий день во
время перерыва на ленч я снова купил марки. Но целый день я то и дело
начинал размышлять над тем, куда могли деться вчерашние.
Я совсем не думал о скользком на ощупь кубике. Возможно, я бы вовсе
забыл о нем, если б, вернувшись домой, не обнаружил, что у меня пропала
ручка.
Я пошел в кабинет за ручкой и увидел ее на столе, на том самом месте,
где оставил вчера вечером. Я не помнил, оставлял я ручку на столе или нет,
но, увидев ее, тотчас вспомнил, что забыл положить ее обратно в ящик.
Я взял ручку. И оказалось, что это вовсе не ручка. На вид предмет был
похож на пробковый цилиндрик, но для пробки он был слишком тяжелый. Мне
вдруг показалось, что это складная удочка, только поменьше и потяжелее.
Представив себе, что это складная удочка, я сделал движение, будто
забрасываю ее, и вдруг и в самом деле неизвестный предмет оказался
складной удочкой. Она, видимо, была сложена, а затем выдвинулась, как
настоящая удочка. Но странное дело, видны были только первые фута четыре,
а все остальное растаяло в воздухе.
Я инстинктивно дернул удочку вверх и на себя, чтобы высвободить конец
попавший бог знает куда. Удочка было продалась, а потом я вдруг
почувствовал, что на конце ее повис какой-то груз. Точно я подсек рыбу, но
только рыба эта не билась.
Затем так же быстро это ощущение исчезло. Груз как бы мгновенно
сорвался с удочки, она сложилась, и в руке у меня снова был предмет,
похожий на авторучку.
Я осторожно положил его на стол, твердо решив не делать больше
никаких взмахов, и только тут заметил, что рука у меня дрожит.
Я сел, тараща глаза на предмет, похожий на пропавшую ручку, и на
другой предмет, похожий на детский кубик.
И вот тут-то уголком глаза я и увидел посередине стола маленькое
белое пятнышко.
Оно было на том самом месте, где сначала лежала мнимая ручка, да и
кубик вчера вечером я нашел, пожалуй, именно там. Оно было цвета слоновой
кости и, имело в диаметре примерно четверть дюйма. Я ожесточенно потер его
большим пальцем, но пятно не стиралось. Я закрыл глаза, чтобы дать
возможность пятну исчезнуть, и, тотчас открыв их, с удивлением убедился,
что пятно на месте.
Я склонился над столом и стал рассматривать его. У меня было такое
впечатление, будто в дерево тщательно вделали пластинку слоновьей кости. Я
не мог обнаружить никакого зазора между деревом и пятном.
Прежде его там не было; в этом я совершенно уверен. Если бы оно было,
я непременно заметил бы. Более того, его заметила бы Элен, потому что она
чистюля, нигде у нее и пылинки нет. Да и где это слыхано, чтобы продавали
столы, инкрустированные одной-единственной пластинкой слоновой кости?
Нигде не купишь и вещи, которая похожа на ручку, но превращается в
складную удочку, причем тонкий конец ее исчезает и подцепляет что-то
невидимое, - ручку, которая в следующий раз, возможно, не потеряет то, что
подцепила, а выволочет на свет божий.
Из гостиной послышался голос Элен:
- Джо!
- Да! Что тебе?
- Ты поговорил с Биллом?
- С Биллом? О чем?
- О его коммерции.
- Нет. Забыл как-то.
- Смотри поговори. Он опять взялся за свое. Выторговал у Джимми новый
велосипед. Всучил ему всякий хлам. Я заставила его вернуть велосипед.
- Я поговорю с ним, - снова пообещал я.

Но, как помню, тогда мне было не этики поведения моего сына.
Ничего в доме нельзя держать. Вечно теряешь то одно, то другое. Точно
знаешь, куда положил вещь, уверен, что она на месте, а хватишься - ее уже
нет. И всюду так: вещи теряются, и потом их вовек не сыщешь.
Но другие вещи на их месте не появляются... по крайней мере я сроду о
таком не слыхал.
Впрочем, бывали, наверное, случаи, когда человек находил другие вещи,
брал их, рассматривал, удивлялся, что это такое, а потом зашвыривал
куда-нибудь в угол и забывал.
Может быть, склады утиля в самых разных уголках мира забиты всякими
неземными кубиками и сумасшедшими удочками.
Я встал и пошел в гостиную, где Элен настраивала телевизор.
Наверно, она заметила, что я расстроен, и потому спросила:
- Что еще случилось?
- Не могу найти ручку.
Она рассмеялась.
- Прости, Джо, но ты невыносим. Вечно все теряешь.
Ночью, когда Элен уже заснула, я лежал и все думал о пятне на столе.
Пятно, казалось, говорило: "Коли ты коммерсант, клади прямо сюда, что у
тебя есть, и мы произведем обмен".
И тут мне в голову пришла мысль; а что будет, если кто-нибудь сдвинет
стол?
Долго я лежал, стараясь успокоиться, уговорить себя, что все это
чепуха и бред.
Но отделаться от этой мысли я уже не мог.
Наконец я встал и потихоньку, словно вор, а не хозяин дома,
выскользнув из спальни, пошел в кабинет.
Закрыв дверь, я включил настольную лампу и поскорее бросился
смотреть, не исчезло ли пятно.
Оно было на месте.
Выдвинув ящик стола, я поискал там карандаш, но вместо карандаша под
руку мне попался один из цветных мелков Билла. Я стал на колени и
тщательно очертил на полу ножку стола, чтобы потом поставить его точно на
место, если кто-нибудь его сдвинет.
Затем я как бы машинально положил мелок точно на пятно.

Утром, перед уходом на работу, я заглянул в кабинет: мелок все еще
лежал на месте. У меня немного отлегло от сердца, мне удалось убедить
себя, что все это игра воображения.
Но вечером, после обеда, я снова пошел в кабинет и обнаружил, что
мелок пропал.
На его месте лежало какое-то треугольное устройство с чем-то вроде
линз на каждом углу, а посредине треугольника к каркасу из какого-то
металла крепилась штука, явно напоминавшая присоску.
Я еще рассматривал ее, когда в кабинет вошла Элен.
- Мы с Мардж идем в кино, - сказала она. - Почему бы тебе не пойти и
не выпить с Льюисом пива?
- С этим чванливым болваном?
- Что ты имеешь против Льюиса?
- Ничего, наверно.
Мне было на до супружеских ссор.
- Что это у тебя? - спросила Элен.
- Не знаю. Вот нашел.
- Ты прямо как Билл, всякую дрянь стал в дом тащить. Любому из вас
только волю дай, весь дом замусорите.
Я смотрел на треугольник, и, сколько ни думал о нем, в голову все
приходило одно: это, наверно, очки. Удерживаются они на лице по-видимому,
при помощи той присоски, что посередине, - странный способ носить очки,
но, если подумать, такое предположение не лишено основания. Но в таком
случае это значит, что у владельца очков три глаза, расположенных на лице
треугольником.
Элен ушла, а я все сидел и думал. И думал я о том, что, хоть я и
недолюбливаю Льюиса, без его помощи мне не обойтись.
И вот, положив мнимую ручку и треугольные очки в ящик стола, а
фальшивый кубик в карман, я отправился в дом напротив.
У Льюиса на кухонном столе была расстелена кипа синек, и он тотчас
принялся мне что то объяснять. Я изо всех сил делал вид, что разбираюсь в
чертежах. На самом деле я не смыслил в них ни уха ни рыла.
Наконец ее удалось ввернуть словечко; я вытащил из кармана кубик,
положил его на стол и спросил:
- Что это?
Я думал, он тут же скажет, что это детский кубик. Но он этого не
сказал. Видимо, что-то подсказало ему, что это не простой кубик. Вот что
значит техническое образование.
Льюис взял кубик и повертел его в руке.
- Из чего это сделано? - взволнованно спросил он.
Я пожал плечами.
- Я не знаю, что это, из чего это - ничего не знаю. Вот нашел просто.
- Ничего подобного я сроду не видел. - Он заметил углубление на одной
из сторон кубика, и я понял, что он клюнул. - Позвольте мне взять это с
собой в лабораторию. Постараемся разобраться.
Я, разумеется, знал, что ему надо. Если кубик - какие-нибудь
техническое новшество, он хотел воспользоваться случаем... но это меня
нисколько не беспокоило. У меня было предчувствие, что слишком больших
открытий он не сделает.
Мы выпили еще но нескольку стаканов пива, и я пошел домой. Там я
разыскал пару старых очков и положил их на стол как раз на пятно.
Я слушал последние известия, когда вошла Элен. Она обрадовалась тому,
что я провел вечер с Льюисом, и сказала, что мне следовало бы сойтись с
ним поближе, а уж там он, может быть, мне понравится. Она сказала, что раз
они с Мардж такие близкие подруги, то просто стыдно, что мы с Льюисом не
дружим.
- Может, подружимся, - сказал я и на этом прекратил разговор.
На следующий день Льюис пришел ко мне на работу.
- Где вы взяли эту штуку? - спросил он.
- Нашел, - сказал я.
- Вы имеете хоть какое-нибудь представление, что это?
- Никакого, - весело сказал я. - Потому-то я и дал ее вам.
- Ее приводит в действие какая-то энергия, и она предназначена для
измерения. Выемка на одной из сторон служит для считывания показаний.
Индикатором, видимо, является интенсивность цвета. Во всяком случае,
цветная полоска в выемке все время меняется. Не сильно, но все же это
можно заметить.
- Теперь надо выяснить, что она измеряет.
- Джо, вы не знаете, где нам достать еще одну такую штуку.
- Не знаю.
- Видите ли, в чем дело, - сказал он. - Нам хотелось бы покопаться в
ней, чтобы понять, как она действует, но быть вскрыть ее мы никак не
можем. Наверно, ее можно взломать, но мы боимся. Вдруг испортим? Или она
взорвется? Если бы у нас была еще одна...
- Простите, Льюис, но я не знаю где взять другую.
На этом разговор и кончился.

В той вечер я шел домой, думая о Льюисе и улыбаясь про себя. Малый
завяз в этом деле по самые уши. Он теперь спать не будет спокойно, пока не
узнает, что это за штука. И, наверно, на недельку оставит меня в покое.
Я прошел в кабинет. Очки все еще лежали на столе. Я постоял немного,
раздумывая, в чем же тут дело. Потом заметил, что стекла имеют розовый
оттенок.
Взяв очки, я обнаружил, что стекла заменены на другие - того же
сорта, что и в треугольных очках, которые я нашел вчера вечером.
Тут в кабинет вошла Элен, и не успела она еще рта открыть, как я
догадался, что она ждала меня.
- Джо Адамс, что все это значит? - громко спросила она.
- Ничего, - ответил я.
- Мардж говорит, что ты совсем расстроил Льюиса.
- Немного же надо, чтобы его расстроить.
- Что-то происходит, - не отставала Элен, - и я хочу знать, что
именно.
Я знал, что мни не уйти от ответа.
- Я занимаюсь коммерцией.
- Меняешься! И это после всего того, что я тебе рассказала о Билле!
- Но это совсем другое дело.
- Коммерция есть коммерция.
Билл вошел в парадное, но, видимо, услышав, как мать сказала
"коммерция", выскочил обратно. Я крикнул ему, чтобы он вернулся.
- Садитесь оба и слушайте, что я вам скажу, - приказал я. - Задавать
вопросы, высказывать предположения и устраивать мне головомойку будете,
когда я закончу.
Мы все трое сели, и заседание семейного совета началось. Убедить Элен
мне удалось не сразу: пришлось показать пятно на столе, треугольные очки и
собственные очки, которые были присланы мне обратно, после того как в них
вставили розовые стекла. В конце концов она была готова признать, что
кое-что действительно происходит. Но это не помешало ей дать мне нагоняй
за то, что я обвел на полу ножки стола.
Ни ей, ни Биллу ручки-удочки я не показал, потому что боялся. Помашут
ею, а потом кто знает что случится...
Билл, разумеется, весь загорелся. Коммерция - это по его части.
Я предупредил, чтобы они не говорили никому ни слова. Билл на сказал
бы, потому что его хлебом не корми, а дай поиграть во всякие секреты,
шифры и прочее. Но Элен чуть свет побежала бы к Мардж и выложила все по
секрету - здесь уж что ни делай, что ни говори, ничего не поможет.
Билл тотчас захотел надеть очки с розовыми стеклами, чтобы
посмотреть, отличаются ли они от обычных. Но я ему не позволил. Я и сам
хотел надеть эти очки, но, по правде говоря, боялся.
Когда Элен пошла на кухню хлопотать насчет обеда, мы с Биллом
занялись стратегией. Для своих десяти лет Билл - человек очень
здравомыслящий. Мы порешили, что для ведения своих коммерческих дел нам
следует разработать какую-нибудь систему, ибо, как указал Билл, заглазный
обмен - предприятие рискованное. Надо бы сообщить тому тому малому, что он
может получить за свои вещи.
Но для того, что бы прийти к взаимопониманию при торговле с кем бы то
ни было, надлежало наладить какую-нибудь систему общения.
1 2 3 4