Затем включил лампу, пододвинул плафон ближе и склонился над
марками.
Очень даже неплохая подборка, оценил он сразу. Вот, например, марка с
Близнецов-12 - или это 16? - отличный образчик современной классики:
сколько изящества, сколько фантазии, какая тонкая работа гравера и сколько
здесь чувствуется любви и внимания, бумага высочайшего качества и
превосходная печать.
Паккер принялся искать пинцет, но на столе его не оказалось. Он
порылся в ящике, содержимое которого и без того напоминало разоренное
крысиное гнездо, но тоже безрезультатно. Тогда он опустился на колени и
поискал под столом.
Пинцета нигде не было.
Отдуваясь, он забрался обратно в кресло. Настроение было испорчено.
"Куда они вечно деваются? - подумал он сердито. - Наверно, уже
двенадцатый пинцет... Черт бы их побрал, никогда не помню, куда в
последний раз положил..."
В дверь снова позвонили.
- Войдите! - в сердцах крикнул Паккер.
Вошел небольшого роста человек, чем-то похожий на мышь, мягко прикрыл
за собой дверь и остановился у порога, нервно теребя в руках шляпу.
- Прошу прощения... Мистер Паккер?
- Ну, разумеется, это я, - нетерпеливо произнес Паккер. - Кого еще вы
ожидали тут увидеть?
- Э-э-э... сэр... - незнакомец сделал несколько шажков и остановился.
- Меня зовут Джейсон Пикеринг. Возможно, вы обо мне слышали...
- Пикеринг? - Паккер на мгновение задумался. - Пикеринг? О, конечно
же, я слышал о вас! Вы собираете систему Полярной звезды.
- Верно, - признал Пикеринг чуть жеманно. - Я весьма польщен, что
вы...
- Напротив, - перебил его Паккер, поднимаясь и протягивая гостю руку.
- Это большая честь для меня!
Он наклонился и скинул со стула два кляссера и три обувные коробки.
Одна из них опрокинулась, и на пол посыпались марки.
- Прошу вас, садитесь, мистер Пикеринг, - галантно предложил Паккер.
Гость несколько ошарашено присел на край стула.
- Боже, - произнес он, окидывая взглядом царивший в квартире
беспорядок, - у вас тут огромное количество материала. Но вы, без
сомнения, всегда можете отыскать то, что вам нужно...
- Чаще всего, нет, - ответил Паккер, опускаясь в кресло. - Я по
большей части даже не знаю, что у меня есть.
Пикеринг хихикнул.
- Тогда, сэр, вас ждет в будущем множество замечательных сюрпризов.
- Едва ли. Я никогда ничему не удивляюсь, - заносчиво произнес
Паккер.
- Однако к делу. Я бы не хотел отнимать у вас время попусту. Нет ли у
вас случайно марки "Поларис-17б" на конверте? Это довольно редкий номер,
даже сам по себе, и я ни разу не слышал, чтобы кому-то марка встречалась
вместе с конвертом. Однако мне посоветовали обратиться к вам: возможно, у
вас есть то, что я ищу...
- Подождите, дайте вспомнить. - Паккер откинулся на спинку кресла и
мысленно перелистал страницы каталога. Есть: вспомнил! "Поларис-17б" -
маленькая марка, можно даже сказать, крошечная, ярко-голубая с алым
пятнышком в нижнем левом углу, а по всему полю - плотный орнамент из
тонких завитков.
- Да, - сказал он, открывая глаза. - Похоже, у меня есть такая марка.
Помнится, много лет назад...
Пикеринг затаив дыхание наклонился вперед.
- Вы хотите сказать, что у вас действительно...
- Да, я уверен, она где-то здесь. - Паккер неуверенно обвел рукой
сразу полкомнаты.
- Если вы найдете ее, я готов заплатить десять тысяч.
- Насколько я помню, это была полоска из пяти марок. Письмо шло с
Полариса-7 на Бетельгейзе-13 через... Нет, похоже, я уже не вспомню, через
какую планету.
- Полоска из пяти марок!!!
- Насколько помню. Но может быть, я и ошибаюсь.
- Пятьдесят тысяч! - выкрикнул Пикеринг, чуть не пуская слюну. -
Пятьдесят тысяч, если вы их отыщете!
Паккер зевнул.
- Всего за пятьдесят тысяч, мистер Пикеринг, я даже не стану искать.
- Сто!
- Я подумаю.
- Но вы начнете розыски прямо сейчас? Должно быть, вы помните хотя бы
приблизительно...
- Мистер Пикеринг, чтобы накопить эти груды материала, которые вы
видите вокруг, мне потребовалось двадцать лет, и память у меня уже не та.
Честно говоря, я понятия не имею, где они могут лежать.
- Назначайте вашу цену, - взмолился Пикеринг - Сколько вы хотите?
- Если я найду их, - сказал Паккер, - возможно, мы сойдемся на
четверти миллиона. Но если найду.
- Вы поищете?
- Посмотрим. Может быть, я рано или поздно наткнусь на них случайно.
Надо будет как-нибудь привести все это в порядок. Если они мне попадутся,
то я о вас не забуду.
Пикеринг резко встал.
- Вы надо мной смеетесь, - обиженно произнес он.
Паккер махнул рукой.
- Я никогда ни над кем не смеюсь.
Пикеринг двинулся к двери. Паккер поднялся с кресла.
- Позвольте, я вас провожу.
- Не стоит. И извините за беспокойство.
Паккер снова опустился в кресло, глядя, как гость закрывает за собой
дверь.
Довольно долго он сидел, пытаясь вспомнить, где же у него лежит
конверт из системы Полярной звезды, но в конце концов сдался: это было так
давно.
Затем он снова принялся искать пинцет, но тоже безуспешно. Видимо,
утром придется пойти и купить новый. Тут Паккер вспомнил, что утром его
дома не будет, поскольку он обещал навестить семью Тони в их летнем
коттедже на берегу Гудзонова залива.
Черт, и как только он умудряется терять столько пинцетов?
Паккер сидела погрузившись в какое-то полудремотное-полузадумчивое
состояние, размышляя о самых разных вещах. В основном о марках с клейким
слоем и о том, как из многочисленных идей, возникших на Земле, именно эту
жители Галактики подхватили быстрее всего и за две тысячи лет
распространили до самых дальних пределов обитаемого пространства.
Становилось все труднее уследить за новинками, да и самих планет, что
выпускали марки, становилось все больше. Марки множились с невероятной
быстротой, и чтобы не отстать, не пропустить что-то, приходилось тратить
огромные усилия.
А марок, в том числе и очень необычных, навыпускали множество. Взять
хотя бы марки с Манкалинена, у которых номинал определялся запахом. Не
пятицентовые, скажем, или пятидолларовые, или даже стодолларовые марки, а
марки с запахом роз - для местной почты, марки с запахом сыра - для
межпланетной корреспонденции внутри звездной системы, и еще один вид для
межзвездных пересылок - эти воняли так, что человеку за сорок шагов
становилось дурно. Или выпуски с Альгейба, отпечатанные цветами, которые
человеческому глазу не дано видеть - хуже всего то, что номиналы на них
были напечатаны этими же цветами. А взять ту знаменитую классическую
серию, выпущенную - разумеется, нелегально - пиратами с Леониды; вместо
бумаги они использовали обработанную кожу землян, попавших некогда в их
лапы...
Паккер сидел, уронив подбородок на грудь и прислушиваясь к
нарушающему тишину тиканью часов, безнадежно утерянных где-то в завалах
коллекционного материала.
Марки дали ему новую жизнь, причем жизнь, которой он был вполне
доволен. Двадцать лет назад, когда умерла Мира и он продал свою долю акций
экспортной компании, ему казалось, что жизнь кончилась, что ничего
хорошего у него уже не будет. Однако сейчас марки увлекали его даже
больше, чем в свое время экспортный бизнес - и это просто благословение,
да, именно благословение.
Продолжая сидеть, Паккер с теплой признательностью вспоминал свою
коллекцию, спасшую его от пучины одиночества, вернувшего ему интерес к
жизни и словно бы омолодившую его.
А затем он уснул.

Разбудил его звонок в дверь, и Паккер, протирая глаза, пошел
открывать.
У порога стояла вдова Фоше с маленькой кастрюлькой в руках. Она
протянула ее Паккеру и затараторила:
- Я все-таки подумала: наверно, бедняжке это понравится. Тут немного
бульона, что я приготовила. У меня всегда получается больше, чем нужно.
Для одной так неудобно готовить...
Паккер взял кастрюльку у нее из рук.
- Спасибо, очень мило с вашей стороны.
Вдова бросила на него пристальный взгляд.
- Вы больны! - заявила она и шагнула через порог, заставив Паккера
попятиться.
- Я вовсе не болен, - попытался отбиться Паккер. - Я просто заснул в
кресле, а так со мной все в порядке.
Она протянула пухлого руку и потрогала его лоб.
- Да у вас температура! Вы просто горите!
- Ничего у меня нет! - не выдержал Паккер. - Говорю же я вам: я
просто уснул.
Вдова Фоше обогнула его и, пробравшись между стопками коробок,
ворвалась в комнату. Паккер только успел подумать: "Боже, она таки
проникла в квартиру! Как же ее теперь выдворить?"
- Ну-ка, идите сюда и садитесь, - приказала вдова. - Термометра, надо
полагать, у вас нет?
Паккер, уже покорившись судьбе, покачал головой.
- И не было. Я никогда не болел.
Вдова Фоше вдруг взвизгнула, подпрыгнула и неуклюжим галопом
понеслась к выходу. На полпути она споткнулась о тяжелую картонную коробку
и растянулась на полу, но торопливо вскочила и, что-то проверещав
напоследок, вылетела на лестничную площадку.
Паккер захлопнул за ней дверь и в некотором недоумении уставился на
кастрюльку: он по-прежнему держал ее в руках и за это время не пролил ни
капли.
Однако что же так напугало вдову Фоше?
И тут он увидел: по полу бегала маленькая мышка. Паккер приподнял
кастрюльку, салютуя своей спасительнице и серьезным тоном произнес:
- Спасибо, дружок!
Мыши... Одно время ему казалось, что мыши здесь действительно есть -
то сыр обгрызут на кухонной полке, то кто-то шуршит по ночам - и это его
беспокоило: вдруг они устроили себе гнездо где-нибудь в завалах
филателистического материала?
Но нет худа без добра, подумалось Паккеру.
Он взглянул на часы - оказалось, уже пять вечера. Каким-то образом он
забылся и пропустил ленч, а до отъезда оставалось совсем немного. "Что же,
похлебаю бульона, - решил он, - и заодно просмотрю содержимое пакета..."
Паккер взял со стола несколько полных коробок и переставил их на пол:
места стало побольше - как раз чтобы разложить новые поступления.
Он пошел на кухню, отыскал ложку и, попробовав бульон, счел, что
готовить вдова Фоше действительно умеет. Кастрюлька была еще теплая, и для
полировки на столе это, конечно, плохо, но Бог с ней, с полировкой: еще об
этом не хватало беспокоиться.
Паккер подтащил пакет к столу и прежде всего расшифровал загадочный
обратный адрес. Эту новую знаковую систему начали несколько лет назад
использовать в созвездии Волопаса, а посылка пришла от одного из его
загадочных корреспондентов из созвездия Лебедя. Время от времени Паккер
посылал ему в обмен ящик лучшего шотландского виски.
Прикинув, сколько весит посылка, он решил, что на этот раз нужно
будет отправить, по крайней мере, два.
Вскрыв пакет, Паккер взял его за низ, перевернул, и на стол хлынул
поток конвертов. Он отшвырнул пустой пакет в угол и в самом приятном
расположении духа уселся в кресло, затем, прихлебывая бульон, принялся
неторопливо разбирать свои новые сокровища.
Даже на первый взгляд это была великолепная подборка. Отправитель
взял на себя труд систематизировать конверты по месту выпуска и
рассортировать их в маленькие стопки, перетянутые резинками.
Стопка конвертов с Расальхейга, еще одна с Челеба, с Нунки, с
Касс-Бореалис и множество других из различных далеких миров.
Одну из них Паккер даже не распознал. В стопке оказалось двадцать
пять или тридцать конвертов, но на всех была одна и та же марка -
маленький желтый квадратик без единой надписи, довольно толстый и шершавый
на ощупь. Он провел по ней пальцем, и ему показалось, что марка крошится,
стирается, словно поверхность ее покрывал толченый мел.
Несколько озадаченный, Паккер вытащил один конверт из-под резинки и
бросил стопку на стол. Порывшись в ящике, он отыскал увеличительное стекло
и склонился над маркой. Да, действительно, никаких надписей или пометок -
просто маленький желтый квадратик - толстый, с тернистой поверхностью,
словно на бумаге были наклеены песчинки.
Он выпрямился, проглотил еще ложку бульона, затем долго пытался
сообразить, что это могут быть за марки. Увы, хранящийся в памяти каталог
ничего не подсказывал. Похоже, он такую марку никогда еще не видел и даже
не слышал о ней.
Часть почтовых штемпелей он узнал сразу, другие оказались совершенно
незнакомыми. Впрочем, это не важно: позже можно будет отыскать их в
справочниках. Однако у Паккера и без того складывалось впечатление, что
планеты или звездная система, откуда отправили конверты, лежали где-то в
направлении созвездия Весов. На это указывали те штемпели, которые ему
удалось распознать.
Отложив увеличительное стекло в сторону, он вновь принялся за бульон.
Главное, напоминал себе Паккер, поднося ко рту очередную ложку, не
намочить усы; даже если человек не носит усы, есть все равно нужно
аккуратно...
Но тут рука как назло дрогнула: немного бульона пролилось на бороду,
немного капнуло на стол, и почти полная ложка выплеснулась на конверт с
желтой маркой.
Паккер выхватил из кармана платок и попытался стереть расползающееся
жирное пятно, но было уже поздно. Конверт промок почти мгновенно, марка
потемнела от влаги, и он в сердцах выругался, проклиная собственную
неуклюжесть.
Затем взял мокрый конверт за уголок, отыскал мусорную корзину и
разжал пальцы.

После выходных, проведенных с семьей Тони на берегу Гудзонова залива,
Паккеру не терпелось вернуться домой.
"Тони совсем рехнулся, - подумал он. - Надо же всадить столько денег
в роскошный загородный дом! Шансов разбогатеть у него, считай, никаких,
все его грандиозные планы рушатся один за другими, однако он по-прежнему
строит из себя большого дельца и цепляется за эту дорогую виллу. Впрочем,
может быть, так сейчас и надо; если удастся одурачить кого-нибудь,
заставить поверить, что ты чего-то стоишь, тогда у тебя может появиться
реальный шанс влезть в большое дело. Может быть, так и надо, кто его
знает..."
Паккер остановился в холле забрать почту, надеясь, что бандероль от
ПугАльНаша уже прибыла. Со всей этой суетой он забыл прихватить коробочку
с листьями, и за три дня успел понять, насколько сильно к ней привык.
Каждый раз, когда он вспоминал, как мало у него осталось листьев, Паккера
охватывало беспокойство: а вдруг ПугАльНаш забудет о нем?
За три дня накопилось множество писем, но от ПугАльНаша ничего не
было.
Впрочем, этого следовало ожидать, напомнил себе Паккер: новые
бандероли ни разу не приходили, пока листья не кончались совсем. Поначалу
он нередко задумывался, что за пророческий дар позволяет его другу точно
угадывать, когда у него кончается запас, и как тот рассчитывает время
отправки, чтобы бандероли приходили именно в тот день, когда в них
возникнет необходимость. Теперь он об этом не думал, все равно бесполезно,
чудо оно и есть чудо.
- С возвращением! - радостно приветствовал его дежурный клерк. - Как
отдохнули, мистер Паккер?
- Сносно, - проворчал он и направился к лифту.
Однако на полпути его перехватил управляющий Элмер Ланг.
- Мистер Паккер, - заверещал он, - мне непременно нужно с вами
поговорить.
- Ну так говорите.
- Это насчет мышей, мистер Паккер.
- Каких еще мышей?
- Миссис Фоше сказала мне, что у вас в квартире мыши.
Паккер расправил плечи и выпрямился, чтобы казаться выше, хотя при
его сложении это было непросто.
- Это ваши мыши, Ланг. Вы ими и занимайтесь.
- Но как же я могу, мистер Паккер? - произнес Ланг, заламывая руки. -
Ваша квартира... Там столько всякого хлама... надо бы все это разобрать.
- Должен вам заметить, сэр, что этот хлам является одной из самых
полных коллекций марок во всей Галактике. Я действительно несколько
запустил разборку новых поступлений, но я никому не позволю называть свою
коллекцию хламом.
- Но может быть, я попрошу Майлса, сборщика, помочь вам разобраться с
коллекцией?
- Помочь мне мог бы только человек, имеющий определенный опыт работы
с филателистическим материалом, - строго сказал Паккер. - Ваш сборщик,
надо полагать, такого опыта не...
- Но, мистер Паккер, - взмолился Ланг, - все эти горы бумаги и
коробки - идеальное место для мышей. Я не смогу вывести мышей, если не
вычистите свои завалы.
- Вычистить?! - взорвался Паккер. - Да вы хоть понимаете, о чем
говорите?
1 2 3 4 5 6