— Ну, это не моя заслуга. Сами растут.
— Люблю мужчин с волосами. — Она распахнула дверь. — А особенно — рыжих.
— Я-то не рыжий, как вы могли заметить, — уточнил Нейт и натянул шапочку до бровей.
— Вижу, вижу. Роза! Мы тебя покинем на какое-то время! — прокричала она официантке и вывела его в пургу.
Сильный мороз оказался для него неожиданностью.
— Господи, даже глазам холодно!
Он быстро сел в припаркованный у обочины «Форд Эксплорер».
— Ничего, кровь же по жилам бегает.
— Все равно — мороз жуткий.
— Неудивительно — декабрь на дворе. — Хопп хохотнула и завела мотор. — Начнем экскурсию на машине. Какой смысл нам тут ноги топтать в темноте?
— И сколько человек у вас ежегодно гибнет от переохлаждения?
— Бывает, несколько человек пропадут в горах, но это, как правило, туристы или просто чокнутые. Три года назад, в январе, некто Тийк напился и замерз насмерть в собственном сортире, зачитавшись «Плейбоем». Но это был форменный идиот. Те, кто здесь живет, прекрасно знают, как о себе позаботиться, а чужакам обычно хватает одной зимы, чтобы поумнеть. Или уехать отсюда. Новичков мы зовем «чичако».
— Поумнеть? Как это?
— С природой шутки плохи, но привыкнуть можно, а если голова на плечах — то еще и заставить ее работать на себя. У нас здесь и развлечений хватает — лыжи, санки, коньки, подледный лов. — Она пожала плечами. — Принимай меры предосторожности — и наслаждайся жизнью.
Хопп уверенно вела машину по заснеженной дороге.
— Вон наша городская больница. У нас тут есть врач и медсестра.
Нейт с сомнением посмотрел на небольшое приземистое здание.
— А если вдруг случай особо сложный?
— Отправляем самолетом в Анкоридж. У нас для этих целей есть опытный летчик, живет за городом. Зовут Мег Гэллоуэй.
— Женщина?
— Не любишь женщин, Игнейшус?
— Да нет, просто спросил, — пожал плечами он.
— Мег — дочка Чарлин. Отличный летчик. Вот только рисковая, но в наших краях без этого нельзя, так я думаю. Это она должна была доставить вас из Анкориджа, но вы на день задержались, а у нее уже был другой заказ, вот мы и вызвали из Талкитны Джерка. Вы наверняка познакомитесь с Мег на сегодняшнем собрании в мэрии.
«Ну что ж, поглядим на отличного летчика», — подумал Нейт.
— Насчет покупок. Все, что нужно, ты найдешь в магазине на углу — мы его так и называем: Угловой. Если чего не окажется — они для тебя закажут. Самая старая постройка в Лунаси. Поставили еще в начале девятнадцатого века, а в восемьдесят третьем, когда лавку купили Гарри и Деб, сделали к ней пристройку.
Магазин оказался вдвое больше больницы, да еще и двухэтажный. В окнах уже горел свет.
— Почта у нас пока работает в здании банка, но летом собираемся построить им отдельный дом. А вот это неприметное заведение по соседству называется «У итальянца». Отличная пицца. И на дом можно заказать, только в черте города.
— Пиццерия, стало быть?
— Хозяин — итальянец из Нью-Йорка, приехал сюда три года назад поохотиться. Влюбился в наши края. Так и не уехал. Джонни Тривани. Сначала назвал свою забегаловку «Тривани», но в народе прижилось другое название, он так и оставил. Собирается пекарню пристроить. Еще, говорит, скоро выпишет себе по Интернету русскую невесту. Не удивлюсь, если взаправду так и сделает.
— Может, тогда русские блины печь начнут?
— Будем надеяться. Вот здесь у нас редакция городской газеты, — кивнула Хопп. — Издает семейная пара. Они сейчас в отъезде — повезли детей на каникулы в Сан-Диего. А там подальше — наша радиостанция, называется «Радио Лунаси». Заправляет там практически один человек, Митч Даубер. Занятная личность, надо признать.
— Обязательно послушаю.
Развернувшись, они двинулись в обратный путь.
— В полумиле от города, на запад — наша школа. От детского сада по двенадцатый класс включительно. В данный момент у нас семьдесят восемь учеников. Курсы для взрослых тоже есть. Спортивные секции, изобразительное искусство — все, что полагается. Пока река не встанет, расписание вечернее, а зимой — дневное.
— Как это — «река встанет»?
— Замерзнет. Зимой река всегда скована льдом. Как лед начнет взламываться — считай, весна пришла.
— Ясно.
— Населения у нас тут пятьсот шесть человек, это в пределах городка. Еще сто десять — плюс-минус — живут за городом, но в нашем округе. Теперь это и твой округ тоже.
Нейта не оставляло ощущение нереальности происходящего, он по-прежнему чувствовал себя как в театральных декорациях. И уж тем более никак не воспринимал все это как «свое».
— А это наша пожарная команда. Работает на добровольной основе. — Хопп остановила машину перед внушительным бревенчатым строением. — Тринадцать лет как построили, еще муж мой организовывал. Он был первым мэром Лунаси, вплоть до самой смерти — в феврале уже четыре года будет.
— А как он умер?
— Сердце. Играл в хоккей на озере. Забил шайбу, упал и умер. Вполне в его духе.
Нейт помолчал.
— И кто выиграл?
Хопп расхохоталась.
— Его бросок был последним. Доигрывать не стали. — Она немного проехала вперед. — А вот и твое владение.
Нейт посмотрел в окно. Было все так же темно, с неба сыпал снег. Аккуратный домик, деревянный, на первый взгляд явно моложе своих соседей. По виду похож на бунгало, с небольшим тамбуром и двумя окнами по обе стороны от двери, окна закрыты темно-зелеными ставнями.
От дороги к крыльцу вела тропинка — то ли расчищенная лопатой, то ли протоптанная, а подъездную дорожку уже успел основательно засыпать снег, хоть ее, похоже, не так давно чистили. На ней стоял синий пикап, от которого к дому вилась еще одна тропинка.
Из-за ставен пробивался свет, а из черной трубы на крыше вился дымок.
— За работу?
— Надеюсь. Все знают, что ты сегодня заступаешь. — Она поставила машину за пикапом. — Готов к знакомству с подчиненными?
— Так точно!
Нейт выбрался из машины и задохнулся на жгучем морозном воздухе. Стараясь не дышать, прошел вслед за мэром Хопп по тропинке, ведущей к дому.
— Эта конструкция входа называется «арктическая». — Она взошла на крыльцо и в тамбур, надежно защищенный от ветра и снега. — Хорошо удерживает тепло в доме. И верхнюю одежду здесь удобно держать.
Она сняла парку и повесила на крючок, рядом с чьей-то еще. Нейт последовал ее примеру, затем убрал перчатки в карман куртки, снял шапочку и шарф. Неужели можно привыкнуть к тому, что всякий раз, выходя на улицу, надо напяливать на себя кучу теплых вещей, как на Северном полюсе?
Хопп открыла вторую дверь. В теплом доме уютно пахло кофе.
Стены внутри были выкрашены в спокойный бежевый цвет, пол застелен немарким линолеумом. Дальний правый угол занимала приземистая дровяная плита. На ней пыхтел большой чугунный чайник. По правую руку стояли два металлических рабочих стола, рядом с ними — несколько пластмассовых стульев, а напротив — журнальный стол с кипой журналов. Вдоль задней стены шла широкая полка — стойка с лампой, компьютером и керамическим настольным украшением в форме рождественской елки неестественно яркого зеленого цвета.
По обе стороны от стойки в глубь дома вели две двери, а на стене между ними размещалась доска с пришпиленными на нее памятками и другими бумагами.
Трое сотрудников старательно избегали смотреть в его сторону.
Так… Двое, надо полагать, — его заместители. Один совсем пацан, небось еще ни разу не голосовал, зато второму столько лет, что он, надо думать, голосовал еще за Кеннеди. На обоих были плотные шерстяные брюки, добротные сапоги и байковые рубашки с именными значками на нагрудных карманах.
Молодой был из аборигенов, с черными прямыми волосами до плеч, глубоко посаженными, черными как смоль миндалевидными глазами. На его красиво вылепленном лице словно застыло по-детски невинное выражение.
У старшего лицо было обветренное, волосы коротко острижены под бобрик, выцветшие голубые глаза окружены сетью морщинок. В противоположность субтильному напарнику, телосложения он был коренастого. «Должно быть, из военных», — решил Нейт.
Третьей была дама, круглая, как ягодка, с пухлыми розовыми щеками и пышным бюстом под розовым свитером с вышитым узором из снежинок. Ее пегие волосы были забраны на макушке в пучок. Из пучка торчал карандаш, а в руке она держала тарелку со сдобными булочками.
— Ну что ж, команда в сборе. Шеф Игнейшус Бэрк, позвольте представить вам ваших людей. Твой заместитель Отто Грубер.
Бобрик выступил вперед и протянул руку.
— Шеф!
— Офицер Грубер!
— Шеф Бэрк!
— Офицер Питер Нотти!
Что-то знакомое промелькнуло в смущенной улыбке юноши.
— Офицер Нотти, вы, случаем, не родня с Розой?
— Так точно, сэр. Она моя сестра.
— А вот последний по списку, но далеко не последний по значимости член твоей команды, диспетчер, секретарь и ответственная за булочки с корицей Мариетта Пич.
— Рада вашему приезду, шеф Бэрк. — Ее голос навевал воспоминания о залитой солнцем веранде, удобном кресле и мятном джулепе. — Надеюсь, вы уже отдохнули с дороги?
— Да, спасибо, мисс Пич.
— Сейчас я покажу шефу другие помещения, а потом оставлю вас знакомиться поближе. Игнейшус, давай-ка еще взглянем на ваши… номера.
Она прошла в правую дверь. За ней оказались две камеры, обе с койками. Стены были свежевыкрашены, пол выскоблен дочиста — еще запах дезинфекции не выветрился.
«Постояльцев» не было.
— И часто сажают? — поинтересовался Нейт.
— В основном тут бывают пьяницы и дебоширы. Надо очень постараться, чтобы провести ночь в участке. Случаются, конечно, драки, иногда вандализм — но это, как правило, молодежь от скуки куролесит. Я скажу, чтобы тебе дали статистику преступности. Адвокатов у нас здесь нет, так что, если кому позарез нужен защитник, вызываем из Анкориджа или из Фэрбанкса, если других пожеланий нет. Есть у нас один отставной судья, но его чаще с удочкой встретишь, нежели за решением правовых вопросов.
— О'кей.
— Ну, ты и многословен…
— С детства страдаю болтливостью.
Она усмехнулась и качнула головой.
— Идем, твой кабинет покажу.
Они прошли через общую комнату, где все делали вид, что усердно трудятся. По ту сторону секретарской стойки, сразу за второй дверью, находился оружейный шкаф. Нейт насчитал шесть дробовиков, пять винтовок, восемь пистолетов и четыре довольно грозных с виду ножа.
Он сунул руки в карманы и презрительно фыркнул:
— Что? Ни одного палаша?
— Скоро будут.
— Отлично. А то, не ровен час, неприятель нагрянет.
Она молча улыбнулась и прошла в следующую дверь.
— А вот и твой кабинет.
Комната была маленькая — серый металлический стол и окно за спиной. На столе — компьютер, телефон и черная лампа на гибкой ножке. Вдоль боковой стены — два шкафчика для бумаг, рядом — узкая стойка, на ней кофеварка, уже полная, две керамические кружки коричневого цвета, плетеная вазочка со сливками и сахаром в порционной расфасовке. Еще была пробковая доска для вывешивания оперативной информации, пока пустая, два складных стула для посетителей и вешалка для пальто.
Лампы отражались в черном окне, делая обстановку еще более безликой и тоскливой.
— Канцтовары тебе Пич положила, если понадобится что-то еще — бери в шкафу в коридоре. Туалет напротив.
— О'кей.
— Вопросов нет?
— Вопросов масса.
— Что ж не спрашиваешь?
— Хорошо. Задам один. Поскольку все остальные вытекают из него. Почему вы меня взяли на работу?
— Довольно откровенно. Не возражаешь? — Она сделала движение в сторону кофе.
— Угощайтесь.
Она налила по кружке, протянула одну Нейту и села на стул.
— Городу понадобился начальник полиции.
— Допустим.
— Городок у нас маленький, от цивилизации далеко, и мы неплохо управляемся сами, но это не значит, что нам не нужны органы правопорядка. Четкое понимание того, что хорошо, а что плохо. И человек, который будет проводить эту линию. Мой муж много лет этим занимался, пока не отошел в мир иной.
— А теперь его дело продолжаете вы.
— Верно. Теперь — я. Кроме того, наличие у нас собственной полиции означает, что мы справляемся без посторонней помощи. И никакие федералы или полиция штата сюда не сунутся. Городишко вроде нашего вполне можно предоставить самому себе в силу его размеров и местоположения. Поэтому теперь у нас есть своя полиция, свои пожарные. У нас хорошая школа, добротное жилье, еженедельная газета, радиостанция. Наступает зима — и мы отрезаны от большого мира, но мы можем управляться без посторонней помощи. Что нам нужно, так это порядок, а это здание и люди в нем как раз его и олицетворяют.
— То есть моя функция чисто символическая.
— В каком-то смысле — да. — Она в упор посмотрела на него. — Люди надежнее себя чувствуют, когда все полагающиеся им символы на месте. С другой стороны, я рассчитываю, что ты будешь добросовестно исполнять свою работу, а она во многом заключается в поддержании не только порядка как такового, но и хорошего климата в нашем скромном обществе. Вот почему я начала с того, что показала тебе, какой у нас тут есть бизнес и кто им заведует. И это еще не все. Есть еще гараж Бинга, он тебе любую машину починит, и крупная техника в его ведении — снегоочиститель, экскаватор. Есть авиакомпания, перевозит грузы и пассажиров, доставляет в город и окрестности продукты и все необходимое. Называется «Лунатик Эйр».
— «Лунатик Эйр».
— Это Мег, — Хопп улыбнулась. — У нас здесь край света, однако нам удалось из прибежища всяких бродяг, хиппи и преступного элемента дорасти до приличного города. Со временем познакомишься с людьми, узнаешь их взаимоотношения, обиды и родственные связи. Станет понятнее, как с ними управляться.
— Мы возвращаемся к тому, с чего начали. Почему вы меня взяли? Меня, а не кого-то другого, кому все это уже знакомо?
— Мне думается, тот, кому все это знакомо, мог явиться с готовым планом действий. У него были бы свои обиды, свои связи. А когда берешь человека со стороны, он смотрит на все свежим взглядом. Ты молод, это тоже плюс. У тебя нет жены и детей, которым могла бы не понравиться здешняя жизнь, и они стали бы тянуть тебя назад. У тебя десятилетний опыт работы в полиции. Служебная характеристика как раз та, что нужно, — и к тому же ты не торговался об окладе.
— Это понятно, но есть один нюанс. Пока что я не имею ни малейшего представления о том, что входит в мои обязанности.
— Хм-мм… — Она допила кофе. — Ты производишь впечатление весьма умного молодого человека. Так что разберешься. Итак, — она поднялась, — оставляю тебя в твоем новом качестве. Не забудь, в два часа городское собрание. Тебе придется произнести несколько слов.
— О господи!
— Еще один момент. — Она порылась в кармане и достала коробочку. — Тебе понадобится вот это. — Она открыла коробку, достала серебряную звезду и приколола ему на рубашку. — Увидимся в два, шеф.
Нейт так и остался стоять посреди кабинета, недоуменно глядя на кружку. Донеслись приглушенные голоса. Он понятия не имел, за что браться, самое большее, на что он сейчас был способен, — это усвоить то, что отсчет новой службе пошел.
Хопп права. Ни жены, ни детей. Его вообще никто и ничто не тянет на Большую землю. Туда, где жизнь. Если уж оставаться, нельзя ударить в грязь лицом. Если он провалит работу здесь, на краю вселенной, куда он тогда пойдет? Больше некуда.
Внутри шевельнулось неприятное чувство нервозности — точь-в-точь как на борту самолета. С чашкой в руке он вышел в общую комнату.
— Могу я вас отвлечь на пару минут?
Он не знал, где лучше встать, потом решил, что стоять вообще ни к чему. Он поставил кофе, взял себе складной стул и улыбнулся секретарше.
— Мисс Пич? Вы не присядете? — Он изобразил лучезарную улыбку. — Может быть, и булочки с собой прихватите? У меня от запаха слюнки текут.
Женщина с нескрываемым удовольствием принесла ему тарелку с выпечкой и пачку салфеток.
— Вы, ребята, тоже угощайтесь, — добавила она.
— Догадываюсь, ситуация для вас не менее неловкая, чем для меня, — начал Нейт и взял себе булочку. — Вы меня не знаете. Что я за полицейский, что я за человек. Я нездешний и о вашей жизни не имею ни малейшего представления. И при всем том вы должны мне подчиняться. И вы будете мне подчиняться, — уточнил он, впиваясь зубами в мягкое тесто. — Мисс Пич, вы меня ввергаете в смертный грех.
— Не я, а сдоба.
— Ну да. — Он представил себе, как закупориваются все артерии в организме. — Я согласен, трудно выполнять приказы человека, которого вы не знаете и кому у вас нет оснований доверять. И все же. Я буду делать ошибки и не стану возражать, если вы станете мне на них указывать — только делайте это не прилюдно. Я рассчитываю на то, что вы — все трое — быстро введете меня в курс дела. Есть вещи и люди, о которых я должен знать. А для начала я вас спрошу: у вас ни у кого нет возражений против моего назначения? Если есть проблемы, лучше прояснить их сразу.
Отто отхлебнул из кружки.
— Возражаю я или нет, я смогу сказать только после того, как увижу, из какого ты сделан теста.
1 2 3 4 5 6 7 8