Если таксиста и шокировало ее поведение, ей это совершенно безразлично. Хотя он ведь не виноват, что Кил оказался таким подонком!
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Жюстина зашла в небольшое кафе на открытом воздухе, которое приметила еще утром, и выбрала столик, укрывшийся в тени раскидистого дерева. Она заказала чашечку кофе, салат и омлет и съела все это без всякого аппетита, заставляя себя избавиться от мыслей о Киле. В конце концов она решительно запретила себе думать о нем. А боль пройдет со временем, должна пройти.
В подавленном настроении она расплатилась, вышла из кафе и направилась к отелю. Надо хоть немного отдохнуть, чтобы унять головную боль виски все еще стягивал какой-то тугой обруч. Но и этому желанию не суждено было сбыться. Когда она вошла в холл, к ней тут же метнулся управляющий. Ей даже стало жаль этого маленького человечка, он ведь так хотел заполучить лучшего клиента, а на сей момент она как раз таковым и являлась. Сама виновата - никто не дергал тебя за язык сообщать ему, что у тебя собственный туристический бизнес. Может, в дальнейшем это тебя чему-нибудь научит, впредь будешь держать язык за зубами.
- Bom dia, мисс Хардести, надеюсь, вы хорошо провели день?
- Да, спасибо, я ездила на какой-то потухший вулкан. Это было потрясающее зрелище.
- Вам нужно объехать весь наш остров на катере, мисс. Виноградные террасы, водопады, горячие источники. Вам понравится. Знаете, Мадейра очень красива.
- Да, конечно, но мне необходимо завтра вернуться в Англию.
Он стушевался и неуверенно произнес:
- Я бы очень хотел показать вам весь отель. Вас не затруднило бы осмотреть его прямо сейчас? Не хотелось бы отнимать у вас много времени, у вас и так его мало, но все же...
Жюстина улыбнулась ему.
- Хорошо, с радостью. Не обращайте внимания на мое настроение, это все из-за руки.
- О, конечно, такое несчастье. Очень беспокоит? - участливо спросил он.
- Да нет, просто ноет немножко, - пробормотала Жюстина, чувствуя неловкость оттого, что приходится лгать этому доброму человеку.
- Тогда начнем, если вы не возражаете?
- Ну конечно. - Отказываться было неловко, к тому же непредвиденный обход здания смог бы отвлечь ее от тяжких мыслей.
Экскурсия по отелю оказалась чересчур долгой и утомила Жюстину. Под конец управляющий пригласил ее к себе в кабинет на чашечку чая с пирожными, и у нее не хватило сил отказаться.
- Вы придете сегодня вечером на fado?
- Fado?
- Да, это похоже на ваши народные песни. Они такие грустные, призрачные. У нас будет петь Изабелла Авейра - она здесь пользуется колоссальным успехом. Ее песни - о любви и печали, о боли расставаний и тоске. Они поистине прекрасны.
Как раз то, что мне сейчас нужно, уныло подумала Жюстина.
- А где она будет петь? - Если концерт состоится где-нибудь далеко отсюда, у нее будет отговорка, что она плохо себя чувствует.
- Как где? Здесь, конечно, прямо в отеле, в диско-клубе, - произнес он с гордостью. - А еще приглашен танцевальный ансамбль, они будут выступать в национальных костюмах. Ну как? Придете?
О Боже!
- Когда начало концерта? - обреченно спросила Жюстина.
- В восемь вечера.
- Я с радостью принимаю ваше приглашение. - Она постаралась произнести эту фразу с восторгом, что получилось довольно плохо. Она взглянула на часики - было всего пять. - Пожалуй, мне следует немного отдохнуть. Благодарю вас за экскурсию, обещаю обдумать ваши предложения. Жаль, конечно, что поблизости нет поля для игры в гольф, но в будущем можно будет наладить автобусное сообщение или что-то в этом роде. Пока не могу сказать ничего определенного, мне нужно сперва осмотреть площадку для гольфа. Но я обязательно обо всем этом подумаю.
- Это превосходит мои ожидания. Вы очень добры. - Тепло улыбнувшись, он проводил ее до лифта. Прежде чем дверцы закрылись, он отвесил ей поклон.
Людям с такими утонченными манерами трудно в чем-нибудь отказать, а здесь все - от подметальщика улиц до банковского клерка - блистали учтивостью и благовоспитанностью.
Первое, что бросилось в глаза Жюстине, когда она вошла в свой номер, был лиловый спортивный костюм, аккуратно развешенный на стуле. Она чуть было в сердцах не выкинула его из окна, чтобы ликвидировать это напоминание о Киле, о проявленной им когда-то заботе. Остановило ее только то, что горничная позаботилась выстирать и выгладить его.
Немного освежившись сном, Жюстина в семь часов сошла вниз к ужину. Кила нигде не было видно, и она с облегчением вздохнула, хотя его дух как бы витал над столом. Ей снова подали espada, рыбу-меч, все так же украшенную ломтиком жареного банана. Фу, какая гадость, подумала она, нет уж, это она не станет есть, просто кусок в горло не полезет.
Из ресторана она направилась в диско-клуб. Как ни странно, он буквально ломился от публики. Наверное, следовало бы пересмотреть свое отношение к этой певице: Жюстина ничего раньше не слышала об Изабелле, но это не значит, что она недостойна внимания. Она заказала фруктовый сок и нашла себе местечко в дальнем конце зала, подумывая о том, что пройдет совсем немного времени, она вернется домой и сможет доставить себе удовольствие расслабиться - купить водки и напиться. Жюстина единственная пришла на концерт в одиночестве, все остальные были разбиты на группки, и она уже начала жалеть, что не осталась в номере. Ей показалось, что взгляды, бросаемые на нее окружающими, выражали не столько интерес к ее персоне, сколько жалость, и это было неприятно.
Когда притушили огни, Жюстина огляделась и вдруг встретилась глазами с Килом. Он стоял, привалившись к стене, и смотрел прямо на нее. Как он красив. Боже, как он невозможно красив, с тоской подумала она. Отведя от него взгляд, она решительно уставилась на сцену, где уже стояла опустив голову молодая женщина, вся в черном. Никакого аккомпанемента, даже простой гитары. То, что Жюстина услышала дальше, было сверх всяких ее ожиданий. Голос певицы поверг ее в трепет, дыхание перехватило, сердце забилось в волнении. Незнание языка совсем не мешало, все было понятно и так. Грубоватый, хриплый голос пел о любви, о боли потери, об ужасной пустоте без любимого. Жюстина готова была расплакаться от боли и страдания. Не за себя, нет, собственные переживания показались ей несоизмеримо ничтожными по сравнению с тем, о чем пел этот голос, заставляющий каким-то непостижимым образом полностью забыть о себе. На всю оставшуюся жизнь запомнит теперь Жюстина странные протяжные гортанные звуки, исходящие из уст этой удивительной женщины. Вдруг голос замер, вокруг воцарилась напряженная тишина, как будто все перестали дышать, как будто остановилась жизнь. И внезапно - гром рукоплесканий. Зал вскочил в едином порыве, люди в неистовстве кричали и топали ногами. Жюстина, потрясенная, как никогда раньше, еще какое-то время оставалась на своем месте, скрытая беснующейся публикой.
Аплодисменты постепенно стихали, и Жюстина поспешила уйти. После такого потрясения ей совсем не хотелось смотреть выступление местного танцевального ансамбля.
С затуманенными от слез глазами она пошла к лифту, и тут ее окликнул Дэвид. Она нехотя остановилась, невольно поразившись той мольбе, которая прозвучала в его голосе.
- Прости меня, девочка, - вымученно проговорил он. - Я не хотел, чтобы все так получилось. Знаешь, я все время думаю о твоих словах. Ты права, я действительно негодяй и ужасный эгоист. И поверь, мне бы очень не хотелось расстраивать тебя.
- Это не имеет никакого значения, - безразлично сказала она.
- Нет, имеет. - Явно встревоженный, он положил руку ей на плечо. - С тобой все в порядке? Выглядишь ты не ахти.
- Голова болит, вот и все. Это пройдет. Спокойной ночи, Дэвид.
Жюстина снова повернулась к лифту, но он схватил ее за руку.
- Я не могу просто так уйти, - произнес он с несчастным видом. - Знаешь, раньше мне и в голову не приходило подумать о твоих чувствах... ну, о том, о чем ты говорила. Но постарайся меня понять, я был просто потрясен, честное слово. Будь это кто-то другой, но он...
- Забудь об этом, - устало отмахнулась Жюстина. - Возвращайся к своей Кате и по возможности возьми себя в руки. Женщины, подобные твоей жене, ценят в мужчине сильный характер. А если ты так уж ненавидишь свою верфь, мой тебе совет - выходи из дела и займись чем-нибудь другим, что тебе больше по душе.
- Чем, например? Не могу же я вечно жить на Катины деньги!
- Рада это слышать. - Она не могла больше скрывать нетерпение. Господи, как она жаждала оказаться в своей постели, а тут Дэвид с этими дурацкими вопросами. Ему только и надо, что успокоить свою совесть, что опять доказывает его невыносимый эгоизм. - Почему бы тебе снова не заняться живописью? Когда-то тебе это нравилось, и ты достаточно преуспел в этом деле. Может, у тебя даже был настоящий талант.
- А как это сделать?
- Откуда я знаю? - раздраженно воскликнула Жюстина. - Ну, займись, например, рисованием яхт ваших заказчиков. Здесь, как мне кажется, может быть спрос. Люди, не чающие души в своих яхтах, вечно окружают себя изображениями любимых посудин. Обратись к какой-нибудь богатой знаменитости, сам найдешь, к кому именно. А продолжать горбатиться на верфи тебе при этом совсем необязательно.
- Да, я понимаю, но теперь ведь и гостиничное дело у нас накрылось...
- О, ради всего святого! Только не обвиняй в этом меня. Я предупреждала и Катю, и ее чертова братца, что это было неизбежно!
- Да я тебя не обвиняю! Ты права во всех отношениях, я только хотел сказать, что она теперь стала какой-то беспокойной, раздражительной... ужас!
- Ну, это вполне понятно. Я не большой специалист в этих делах, но мне кажется, что беременным женщинам это свойственно. Как бы то ни было, разбирайтесь сами в своих отноше... - Увидев вдруг, каким напряженным стало его лицо, она протяжно выдохнула: - Господи, ты что, ничего не знаешь?
Он замотал головой, не в силах произнести ни звука.
- Что за трагедия? Разве ты не хочешь ребенка?
- Да. Нет. Ребенка? - выдавил из себя Дэвид. - Ты уверена?
- Ну, так по крайней мере сказал мне Кил...
- Ребенок. - Голос Дэвида был лишен всякого выражения. - А почему же она мне ничего не сказала? - вдруг встрепенулся он.
- Вот уж не знаю.
- А я-то хорош! Такого ей наговорил... Бросил ее совсем одну... И эта записка...
Жюстина, буквально падая с ног от усталости, сочувственно похлопала его по плечу.
- Право же, Дэвид, я очень устала. Спокойной ночи. Увидимся в аэропорту. Ты ведь заказал себе билет?
- А? Что? Билет? Ах да, заказал. Жюстина?
- Ну что еще? - Боковым зрением она уловила, что неподалеку стоит Кил и наблюдает за ними. Сжав челюсти, она бросила в его сторону: - Это частный разговор!
Неприятно ухмыльнувшись, он прошествовал мимо них к лифту. Жюстина вновь обратилась к Дэвиду:
- Так что же?
- Я только хотел спросить, где сейчас моя машина, - неуверенно произнес он.
Жюстина уставилась на него в полном изумлении и невольно рассмеялась.
- О Дэвид, тебя ничто не переделает!
- Я понимаю, тебя это совсем не волнует, - робко зачастил Дэвид, глуповато улыбаясь, - но для меня это очень важно.
- Я не знаю, где она, - призналась Жюстина. - Спроси у Кила, он отбуксировал ее куда-то в гараж...
- Что он сделал? Отбуксировал? - Дэвид пришел в неподдельный ужас.
- Не волнуйся ты так, у нее всего-то помято крыло, - поспешила она его успокоить. - Если ты обратишься в полицию, тебе там предоставят полный список поломок. Тебе, кстати, все равно придется пойти к ним для получения страховки. Не знаю, может, они уже дали Килу этот список. А теперь - спокойной ночи, - она подвела черту под их разговором. Убедившись, что Кил уехал наверх, она нажала на кнопку вызова. Дэвид все еще топтался сзади, и она нетерпеливо взглянула на него.
- Если для тебя это важно, я ему все объясню...
- Ни в коем случае, - резко прервала его Жюстина. - Я не желаю, чтобы ты ему что-либо объяснял! - Она действительно этого не желала, ведь, если Кил не поверил ей, он не станет слушать и Дэвида. Его - уж точно. К тому же теперь ей было совершенно безразлично, будет ли он знать правду или нет. Какая теперь разница? Все уже было несущественно, она не простит его, даже если он приползет к ней на коленях!
Под дверью ее номера лежала записка и авиабилет. Сунув, не глядя, билет в туалетный столик, она развернула записку. "Такси до аэропорта заказано на девять утра". Все. Даже подписи не поставил. Что означает "заказано"? Они едут вместе или ей придется самой позаботиться о машине? Жюстина швырнула записку туда же, где уже покоился билет, и приготовила себе постель. Затем упаковала вещи, оставив только необходимое на завтра, подошла к окну и раздвинула шторы, которые горничная почему-то постоянно задергивала. Выглянув наружу, она с изумлением обнаружила, что на улице накрапывает. Впрочем, что же здесь удивительного! Дождь вдет повсюду, даже на Мадейре.
Ночью слабый дождик превратился в самый настоящий ливень, и ей пришлось подняться и закрыть ставни. Черное небо прочеркивали зигзагообразные молнии, гром оглушительно гремел между вершинами скал, подобно какомуто фантасмагоричному оркестру. Жюстина и не надеялась заснуть при таком ужасающем шуме, но, несмотря ни на что, она все же отключилась и проснулась только тогда, когда утром горничная принесла ей чай.
- Вот dia, - приветствовала ее Жюстина хрипло. Горло ее было воспалено, в голове шумело.
- Вот dia, - улыбнулась в ответ горничная. - Там мокро. Очень мокро. Надеюсь, самолет все-таки вылетит вовремя.
- Да уж, мне бы тоже не хотелось, чтобы рейс отложили! - воскликнула Жюстина. Она выкарабкалась из постели, поспешила к окну и раскрыла ставни. Мокро? Ничего себе! Снаружи сплошным потоком лилась вода! Бурлящие струи превратили дорогу в широкую реку. Жюстина высунулась еще дальше из окна и, к огромному своему удивлению, увидела, что жизнь продолжается и люди по колено в воде привычно снуют по своим делам. Зонтики служили им единственной защитой от разбушевавшейся стихии.
- И часто у вас здесь бывает такое? - безнадежно спросила Жюстина, заранее зная ответ, так как девушка реагировала на происходящее довольно спокойно.
- Sim, вода с гор всегда идет в город. Знаете, levada.
- Это еще что? Подъем уровня рек? Скопление воды в оврагах? - До нее постепенно стало доходить. Действительно, местность вокруг вся была изрезана оврагами, по которым стекала с гор талая вода. Если бы она задумалась над этим раньше, она поняла бы, что в случае дождя все деревни и городки оказались бы затопленными, особенно те, что лежали в низине, как, например, Мачико. Господи, а где находится аэропорт? Тоже в низине? Боже милостивый, взмолилась она, сделай так, чтобы наш рейс не отложили! Сама мысль остаться тут еще на несколько дней, да еще наедине с Килом, была ей невыносима.
К тому времени, как Жюстина спустилась вниз, Кил уже расплатился по счету за них обоих и в компании управляющего наблюдал из дверей за ливневыми потоками. Чтобы вода не проникла в холл, в дверях воздвигли какие-то немыслимые баррикады. Управляющий приветливо ей улыбнулся.
- Водитель такси уверяет, что приложит максимум усилий, чтобы не опоздать. Вылеты пока не отменены, но... - Он кивнул в сторону улицы. Желаю вам благополучно долететь, но если что, возвращайтесь к нам, мы всегда будем вам рады.
- Конечно, - улыбнулась Жюстина. - Я вам дам знать о своем решении. Надеюсь, мне вскоре удается снова посетить ваш чудесный остров. - Слова ее прозвучали несколько высокопарно, она это прекрасно сознавала, но поделать ничего не могла - в присутствии Кила трудно было выбирать выражения.
Управляющий пожал им обоим руки и вежливо открыл перед Жюстиной дверь.
Кил предпочел место рядом с водителем. На Жюстину он даже не взглянул, как бы вовсе не замечая ее присутствия, что вполне ее устраивало. Она не желала больше иметь с ним ничего общего, и чем раньше они расстанутся навсегда, тем лучше. Машина тронулась, Жюстина помахала рукой управляющему и откинулась на сиденье, машинально отметив, что такая прозрачная еще вчера вода в заливе сейчас стала грязно-бурого цвета, на поверхности плавали ветви деревьев и еще какая-то дрянь.
Они поднялись на небольшую возвышенность, и Жюстина улыбнулась, уж больно смешными казались сверху люди - ног не видно, одни только черные зонты. Как будто какие-то водяные жуки совершали свой хитрый, понятный им одним танец. Ей захотелось поделиться своими впечатлениями, но вокруг не оказалось подходящего собеседника, и она промолчала.
Медленно, очень медленно они продвигались по направлению к аэропорту. Оставалось проделать всего миль пять, но с такой скоростью немудрено опоздать к вылету. Чем дальше от города, тем хуже становилась дорога. Неужели придется добираться пешком, в ужасе подумала Жюстина, она ведь тогда насквозь промокнет. Вот ведь идиотка, она положила свой жакет в чемодан, и сейчас на ней была только легкая хлопчатобумажная кофточка и джинсы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16