Выдержав паузу, он убрал оружие и вежливо произнес:— Как я уже говорил, мне нужна информация об энгелистах.— Да вы сами энгелисты поганые! — огрызнулся пленник.— Напротив, друг мой, напротив, — заверил доктор.Миниатюрные пневмошприцы из игрушечной коллекции Элен оказались действующими — и вполне эффективно. Она не стала тратить времени, снимая с полковника мундир и рубашку, а просто приложила головку шприца к его запястью, после чего быстренько собрала все свои причиндалы обратно в коробку и чинно уселась в кресло напротив.— Мы ввели вам одно из производных скополамина, называемого иначе «сывороткой правды», — любезно пояснил ученый. — Мне очень жаль, но мы вынуждены так поступить. Нам действительно позарез необходимо узнать об энгелистском подполье все, что только возможно.— Вам это даром не пройдет! — скрипнул зубами Фантонетти.— Угу, — безразлично кивнул Хорстен и уставился на секундную стрелку своего наручного хронометра, нетерпеливо постукивая по крышке стола костяшками пальцев.Элен сидела тихо, как мышка, с невинной детской улыбкой на губах, сочувственно глядя на полковника, пока сей доблестный воин не выдержал и закрыл глаза.— Ваше имя? — задал доктор первый вопрос, едва началось действие препарата.Крупные капли холодного пота выступили на лбу допрашиваемого. С минуту он героически сопротивлялся, но в конце концов плотно сжатые губы его разомкнулись:.— Сальвадор Мария Фантонетти.— Звание и должность?— Полковник, советник его высокопревосходительства Альберто Скьяланга, Третьего Синьора.— Ваши обязанности?— Борьба с энгелистами.— Кто такие энгелисты?— Подрывные элементы, намеревающиеся свергнуть Первого Синьора и правительство Свободно-Демократического Сообщества Фьоренцы.— Как они собираются это осуществить?Голос накачанного наркотиком фьорентийца впервые дрогнул и потерял уверенность и четкость. Прошло несколько секунд, прежде чем он дал ответ:— Я не знаю.Хорстен нахмурился:— Какие методы они используют?— Любые, ведущие к подрыву общественно-экономического строя Фьоренцы.— Каким образом?— Выступая против Первого Синьора и возглавляемого им Кабинета Синьоров.— У подполья есть свои радиостанции и каналы три-ди-видения? — задала вопрос Элен.— Нет.— А свои газеты у них есть? — спросила она, озабоченно хмурясь, как и ее напарник.Полковник ничего не ответил. Тогда она изменила вопрос:— Как вы думаете, есть у подполья своя пресса?— Нет.— Энгелисты пишут книги и статьи, направленные против правительства? — поинтересовался Хорстен.Снова молчание.— Как вы думаете, пишут энгелисты книги и статьи, направленные против правительства?— Я… я не знаю.— Вы когда-нибудь читали, видели или держали в руках памфлеты, брошюры, листовки и другую пропагандистскую литературу, изданную энгелистами?— Нет.— Что же тогда они делают для того, чтобы подрывать основы общественно-экономического строя Фьоренцы? — перехватила инициативу Элен.— Пытаются склонить на свою сторону неустойчивые элементы, выступая с критикой администрации Первого Синьора.Элен и Хорстен в недоумении переглянулись. Поразмыслив немного, ученый решил попробовать подобраться к истине с другой стороны:— Лично вам доводилось арестовывать энгелистов? Пленник безмолвствовал.— Хорошо, спрошу иначе. Вам доводилось арестовывать людей, подозреваемых в энгелизме?— Да.— И сколько из них в действительности оказались энгелистами?Молчание.— Хотя бы один из арестованных оказался энгелистом? — вмешалась Элен.— Нет.Ответ был воспринят в похоронном молчании. Прошло немало времени, прежде чем Элен сформулировала наконец очередной вопрос:— За всю вашу карьеру вам хоть раз встретился человек, о котором вы могли бы с абсолютной уверенностью утверждать, что он энгелист?Долгая пауза, затем:— Нет.Это было последней каплей.— Почему же тогда вы уверены, что энгелисты вообще существуют? — не выдержала Элен.— Потому что они подрывают основы Свободно-Демократического Сообщества Фьоренцы.— Я не об этом спрашиваю… А-а, черт! — Она беспомощно поглядела на своего коллегу: — Что происходит, Дорн?Хорстен рассеянно дернул себя за мочку уха, задумчиво посмотрел на полковника и сказал:— Ты знаешь…— Что?— По-моему, этот человек подвергся интенсивной промывке мозгов.— Ты сбрендил? Он же полковник и большая шишка в этом антиподрывном министерстве! Ну зачем кому-то промывать мозги ему?— Откуда я могу знать? — раздраженно буркнул ученый.Элен слезла с кресла, подошла к столу и раскрыла коробочку с кукольной аптечкой.— Что ты собираешься делать?— Почистить ему память, естественно. Что нам еще остается, если синьор Фантонетти ровным счетом ничего не знает об энгелистах?
Дорн Хорстен открыл дверь и в сопровождении Элен вошел в гостиный салон президентских апартаментов «Альберго Палаццо» и застыл как вкопанный.— Чем это, во имя Святого Дзена, вы тут занимаетесь?! — взорвался он.Зорро Хуарес и Джерри Родс вздрогнули и одновременно повернули головы. На полу валялась раскрытая коробка с игрушками. Зорро сидел, скрестив под собой ноги, перед коктейльным столиком, Джерри, на корточках, рядом с ним. На столике стояла маленькая «игрушечная» модель три-ди-визора из коллекции Элен. Модель была включена, и стоящие у порога даже на таком расстоянии легко узнали лицо человека на миниатюрном экране.— Докладываем Сиду Джейксу, — первым опомнился Зорро.Хорстен и Элен подошли поближе и встали перед столиком так, чтобы попасть в поле зрения сканирующего устройства передатчика. Сид заметил их, дружески ухмыльнулся и произнес:— Рад видеть вас, коллеги. Как продвигается задание?— Никак не продвигается, — сердито пробурчал доктор, смерив неодобрительным взглядом нарушивших запрет коллег. — Час назад мы нанесли визит в министерство, созданное специально для борьбы с диссидентами, отловили там одну засидевшуюся пташку в чине полковника и допросили с применением скополамина.— Лихо это вы! — похвалил Джейкс. — И что же она вам напела?— В том-то и дело, что ничего! — ответила Элен. — Это фьорентийское подполье, должно быть, самое нелегальное за всю историю подпольного движения!Хорстен присел так, чтобы голова его оказалась на одном уровне с экраном коммуникатора.— Мы по-прежнему не имеем никакой конкретной информации об энгелистах, — подтвердил он. — Полагаю, коллега Хуарес рассказал вам, что подпольщики раньше нас добрались до собранного Бульшаном досье?— Да, — кивнул Сид Джейкс; всегда бодрый голос его, доносящийся через сотни световых лет, заметно потускнел. — А еще он мне рассказал, что на Фьоренце каждая собака уже знает о Рассветных мирах и с чем их едят!Ученый окинул Зорро таким взглядом, что тот мгновенно съежился и обиженно насупился.— Я был против внеочередного сеанса связи, считая его преждевременным, несмотря на очевидную важность добытой информации, — сухо сказал доктор. — Однако коллеги Родс и Хуарес сочли, я вижу, возможным пренебречь моим мнением.Джейке задумчиво пожевал губу.— Сомневаюсь, существует ли какая-то связь… — начал он. — Дело в том, что у нас тут возникли некоторые осложнения. Я это так говорю, на всякий случай, если вдруг вам посчастливится откопать что-то на Фьоренце. Вот будет номер, если это произойдет! Хотя у меня нет никаких оснований…Все четверо, затаив дыхание, ждали продолжения. Сид тряхнул головой, натянуто улыбнулся и сказал:— Короче говоря, сегодня утром кто-то вломился в кабинет Ронни Бронстона. Сам он все еще в госпитале…— Вломился? — недоверчиво переспросила Элен. — Прямо в Октагоне?— Ничего не пропало, кроме одной звездной карты, — сообщил Джейкс, случайно или намеренно уклонившись от прямого ответа.— Звездной карты с координатами Рассветных миров? — вылез вперед Джерри.Сид слегка наклонил голову и очень внимательно посмотрел на него.— Как вы догадались? — с интересом спросил он.В этот момент из прихожей послышался чей-то громкий голос, торжественно объявивший:— Его высокопревосходительство, Первый Синьор Свободно-Демократического Сообщества Фьоренцы! ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ 9 — Ого! — изумленно присвистнул Сид Джейкс — Высоко летаете, коллеги! Ладно, потом расскажете, а мне пора закругляться. До связи!Экран с его ухмыляющейся физиономией погас, но этого уже никто не заметил: все взоры были прикованы к дверям гостиной.Первыми появились два очень внушительно выглядевших телохранителя, вооруженных ручным оружием неизвестной системы. Они встали по обе стороны от дверей и неподвижно замерли, глядя прямо перед собой. Как повелось от веку, лица охранников не выражали ни единой мысли, а сами они превратились в застывших каменных истуканов.Следующим вошел и встал между ними обладатель зычного голоса. Был он в штатском, но по выправке чувствовалось, что форма для него куда привычней. Окинув взглядом помещение и собравшихся в нем людей, он отступил назад, четко развернулся на каблуках и повернулся к входу с таким видом, будто ожидал явления некоего божества.Дверь открылась, пропуская еще двоих фьорентийцев, один из которых был хорошо знаком собравшимся. Роберто Верона заметно проигрывал своему спутнику, несомненно стоящему выше майора и по рангу, и по положению. Роскошный мундир незнакомца украшали многочисленные ордена и медали.— Чем реже генералы воюют, тем чаще их награждают, — ехидно шепнула на ухо Джерри первой опомнившаяся от неожиданности Элен. Она уже успела сунуть коммуникатор в кукольные ручки Гертруды.Представительный мужчина, вошедший в салон вслед за двумя офицерами, был, очевидно, не кто иной, как сам Первый Синьор. Он быстрыми шагами прошел в гостиную и остановился в центре комнаты, непринужденно разглядывая обстановку.— Мои извинения, синьоры, — небрежно бросил он и повернулся к Вероне: — Вы ведь уже знакомы с нашими гостями, maggiore? Представьте нас, пожалуйста.Первый Синьор выглядел сравнительно молодо, лет тридцати пяти, но держался так властно и уверенно, словно научился командовать еще в колыбели. Лицо его, как и любого другого высокопоставленного политического деятеля, могло выражать самые разнообразные оттенки: искренность и дружелюбие, честность, открытость, неподкупность и расположение к ближнему.— Ох, не нравится мне его рожа! — заметила сквозь зубы Элен.— Тс-с-с! — сердито прошипел Хорстен.Майор Верона, искусно изображая всем своим видом благоговейный восторг от присутствия столь высокого руководства, отвесил почтительный поклон и приступил к церемонии.— Позвольте представить вашему высокопревосходительству знаменитого ученого Дорна Хорстена и его очаровательную дочь синьорину Элен.— Это большая честь для меня, ваше высокопревосходительство, — с достоинством поклонился доктор.Элен широко распахнула ресницы, сунула в рот большой палец, тут же спохватилась, вынула его и спрятала руки за спину, сконфуженно ковыряя пол носком туфельки, но не переставая таращить глаза на Первого Синьора.— Счастлив приветствовать вас на Фьоренце, синьор Хорстен, — учтиво склонил голову глава государства. — Искренне рад знакомству с человеком, чьи труды на научном поприще пользуются заслуженной известностью едва ли не во всех мирах Содружества. — Он снисходительно улыбнулся Элен. — Какая у вас прелестная кукла, синьорина!— Его превосходительство Джералд Родс, предприниматель с планеты Каталина, — продолжал представлять гостей планеты Верона.— Мое почтение, ваше высокопревосходительство, — без всякого почтения буркнул Джерри, чья скучающая физиономия наглядно демонстрировала, что ему не привыкать встречаться с высокопоставленными персонами.Первый Синьор с любопытством окинул взглядом молодого человека.— Мое почтение, синьор Родс, — сказал он, не утруждая себя поклоном. — Мне уже сообщили о цели вашего визита на Фьоренцу. Смею вас заверить, что мы всегда рады приветствовать любые начинания такого рода.— Его превосходительство Зорро Хуарес с планеты Вакамундо, — с кислым видом произнес майор, даже не стараясь скрыть свое неприязненное отношение к этому человеку.— Наслышан о ваших подвигах, синьор, — усмехнулся его высокопревосходительство. — Надеюсь, вы больше не станете вступать в конфликт с нашими законами, быть может излишне суровыми, но крайне необходимыми, учитывая постоянно растущую активность подрывных элементов.— Да я всего лишь хотел что-нибудь узнать об энгелистах, — смущенно пробормотал Хуарес— Все вокруг только о них и говорят…— Да-да, разумеется. К несчастью, вы пошли неверным путем, за что и поплатились. Хорошо еще один из членов моего кабинета вовремя узнал о случившемся и принял меры. Я с удовольствием лично отвечу на все интересующие вас вопросы, синьор Хуарес, если выдастся свободная минутка.Первый Синьор еще раз окинул всех четверых благосклонным взглядом и направился к бару, бросив через плечо:— Объясните нашим друзьям ситуацию, maggiore.Верона, единственный из свиты правителя, допущенный в гостиную — остальные, включая охрану, были изгнаны в прихожую, — не испытывал, похоже, особой радости от этого поручения.— Доктор Хорстен, синьоры, — заговорил он, виновато пряча глаза, — я вынужден сообщить вам, что планы его высокопревосходительства несколько изменились и он все же решил принять личное участие в предвыборной кампании.Элен скосила один глаз на Джерри и ехидно прошептала:— Ну и где теперь твое хваленое везение? Сейчас ведь на улицу будут выкидывать, если ты еще не понял!— Разумеется, — поспешил добавить майор, — его высокопревосходительство лично настоял, чтобы для каждого из вас подыскали взамен подходящее помещение.Первый Синьор вряд ли смог оценить подхалимаж подчиненного, потому что был занят совсем другим делом. Держа в левой руке крошечную ликерную рюмочку, он разглядывал на свет ту самую бутылку, к содержимому которой успели изрядно приложиться сначала Элен, а затем и Зорро. На лице его попеременно отразились удивление, шок и неподдельный ужас.— Мой бетельгейзианский шартрез! — горестно простонал он.Пока Хорстен и Зорро, смирившись с неизбежным, обсуждали с советником варианты переселения в другой номер, Джерри Родс, будучи человеком практичным и без предрассудков, как бы невзначай приблизился к бару, рассеянно подбрасывая на ладони свой древний бронзовый франк.— Ваше высокопревосходительство? — осторожно кашлянул он.— Слушаю вас, синьор.— Тут такое дело… Вы знаете, что в этих апартаментах семь спальных комнат?— Да? — нахмурил лоб Первый Синьор. — Ни разу не считал. Как-то руки не доходили. Семь, вы говорите?— Семь, — уверенно подтвердил Родс, высоко подбросил монетку прямо перед носом собеседника, ловко поймал ее и зажал в руке. — Не сочтите за лесть, синьор, но, глядя на вас, я сразу подумал, что вы, должно быть, человек рисковый.— Рисковый? — снова нахмурился правитель.— В том смысле, что вы не прочь рискнуть в игре, — пояснил Джерри.Чело его высокопревосходительства прояснилось.— Да, игра — это моя слабость, синьор, вы угадали. Но мне, признаться, все еще не до конца ясен ход ваших мыслей…Родс опять подбросил монету:— Ставлю сто тысяч кредитов против разрешения остаться в моей комнате, что угадаю, какой стороной выпадет эта монета.— Сто… тысяч… межпланетных… кредитов! — повторил сразу севшим голосом Первый Синьор.Джерри подкинул монетку и поймал, подкинул и снова поймал… Его высокопревосходительство откашлялся, прочищая пересохшее горло:— Согласен! Но с условием: я бросаю, вы угадываете.— Годится! — весело воскликнул Родс, отдавая монету.Его соперник внимательно осмотрел ее с обеих сторон.— Так, это орел, — пробормотал он, — а это, насколько я понимаю, решка. Готовы?Джерри кивнул. Первый Синьор подбросил монетку, поймал ее на ладонь левой руки и мгновенно накрыл правой.— Орел, — назвал Родс.Правитель разнял руки, взглянул на монету, поморщился и сокрушенно покачал головой:— Вам повезло!— Сыграем еще? — предложил Джерри. — Та же ставка, те же условия. Если я выиграю, доктор Хорстен с дочерью сохраняют за собой свои комнаты.— А вы азартны, молодой человек, — с уважением посмотрел на него Первый Синьор. — Сто тысяч кредитов! Принимается!Он опять подкинул монету, поймал, накрыл ладонью и выжидающе поднял глаза.— На этот раз решка, — спокойно произнес партнер.Лицо правителя заметно помрачнело.— Вы снова выиграли!— А теперь, если не возражаете… — начал Родс.— Ваше высокопревосходительство! — предостерегающе повысил голос Верона.— В чем дело, maggiore?— Прошу прощения, но оставшихся комнат едва хватит для размещения сопровождающих ваше высокопревосходительство лиц. — Он повернулся к Зорро: — А для вас, синьор Хуарес, администрация отеля освободила помещение в цокольном этаже. Комнатка небольшая, но очень уютная. Бывшая дворницкая, если не ошибаюсь.— О нет! Только не это! — запротестовал тот, но протест его так и остался гласом вопиющего в пустыне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
Дорн Хорстен открыл дверь и в сопровождении Элен вошел в гостиный салон президентских апартаментов «Альберго Палаццо» и застыл как вкопанный.— Чем это, во имя Святого Дзена, вы тут занимаетесь?! — взорвался он.Зорро Хуарес и Джерри Родс вздрогнули и одновременно повернули головы. На полу валялась раскрытая коробка с игрушками. Зорро сидел, скрестив под собой ноги, перед коктейльным столиком, Джерри, на корточках, рядом с ним. На столике стояла маленькая «игрушечная» модель три-ди-визора из коллекции Элен. Модель была включена, и стоящие у порога даже на таком расстоянии легко узнали лицо человека на миниатюрном экране.— Докладываем Сиду Джейксу, — первым опомнился Зорро.Хорстен и Элен подошли поближе и встали перед столиком так, чтобы попасть в поле зрения сканирующего устройства передатчика. Сид заметил их, дружески ухмыльнулся и произнес:— Рад видеть вас, коллеги. Как продвигается задание?— Никак не продвигается, — сердито пробурчал доктор, смерив неодобрительным взглядом нарушивших запрет коллег. — Час назад мы нанесли визит в министерство, созданное специально для борьбы с диссидентами, отловили там одну засидевшуюся пташку в чине полковника и допросили с применением скополамина.— Лихо это вы! — похвалил Джейкс. — И что же она вам напела?— В том-то и дело, что ничего! — ответила Элен. — Это фьорентийское подполье, должно быть, самое нелегальное за всю историю подпольного движения!Хорстен присел так, чтобы голова его оказалась на одном уровне с экраном коммуникатора.— Мы по-прежнему не имеем никакой конкретной информации об энгелистах, — подтвердил он. — Полагаю, коллега Хуарес рассказал вам, что подпольщики раньше нас добрались до собранного Бульшаном досье?— Да, — кивнул Сид Джейкс; всегда бодрый голос его, доносящийся через сотни световых лет, заметно потускнел. — А еще он мне рассказал, что на Фьоренце каждая собака уже знает о Рассветных мирах и с чем их едят!Ученый окинул Зорро таким взглядом, что тот мгновенно съежился и обиженно насупился.— Я был против внеочередного сеанса связи, считая его преждевременным, несмотря на очевидную важность добытой информации, — сухо сказал доктор. — Однако коллеги Родс и Хуарес сочли, я вижу, возможным пренебречь моим мнением.Джейке задумчиво пожевал губу.— Сомневаюсь, существует ли какая-то связь… — начал он. — Дело в том, что у нас тут возникли некоторые осложнения. Я это так говорю, на всякий случай, если вдруг вам посчастливится откопать что-то на Фьоренце. Вот будет номер, если это произойдет! Хотя у меня нет никаких оснований…Все четверо, затаив дыхание, ждали продолжения. Сид тряхнул головой, натянуто улыбнулся и сказал:— Короче говоря, сегодня утром кто-то вломился в кабинет Ронни Бронстона. Сам он все еще в госпитале…— Вломился? — недоверчиво переспросила Элен. — Прямо в Октагоне?— Ничего не пропало, кроме одной звездной карты, — сообщил Джейкс, случайно или намеренно уклонившись от прямого ответа.— Звездной карты с координатами Рассветных миров? — вылез вперед Джерри.Сид слегка наклонил голову и очень внимательно посмотрел на него.— Как вы догадались? — с интересом спросил он.В этот момент из прихожей послышался чей-то громкий голос, торжественно объявивший:— Его высокопревосходительство, Первый Синьор Свободно-Демократического Сообщества Фьоренцы! ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ 9 — Ого! — изумленно присвистнул Сид Джейкс — Высоко летаете, коллеги! Ладно, потом расскажете, а мне пора закругляться. До связи!Экран с его ухмыляющейся физиономией погас, но этого уже никто не заметил: все взоры были прикованы к дверям гостиной.Первыми появились два очень внушительно выглядевших телохранителя, вооруженных ручным оружием неизвестной системы. Они встали по обе стороны от дверей и неподвижно замерли, глядя прямо перед собой. Как повелось от веку, лица охранников не выражали ни единой мысли, а сами они превратились в застывших каменных истуканов.Следующим вошел и встал между ними обладатель зычного голоса. Был он в штатском, но по выправке чувствовалось, что форма для него куда привычней. Окинув взглядом помещение и собравшихся в нем людей, он отступил назад, четко развернулся на каблуках и повернулся к входу с таким видом, будто ожидал явления некоего божества.Дверь открылась, пропуская еще двоих фьорентийцев, один из которых был хорошо знаком собравшимся. Роберто Верона заметно проигрывал своему спутнику, несомненно стоящему выше майора и по рангу, и по положению. Роскошный мундир незнакомца украшали многочисленные ордена и медали.— Чем реже генералы воюют, тем чаще их награждают, — ехидно шепнула на ухо Джерри первой опомнившаяся от неожиданности Элен. Она уже успела сунуть коммуникатор в кукольные ручки Гертруды.Представительный мужчина, вошедший в салон вслед за двумя офицерами, был, очевидно, не кто иной, как сам Первый Синьор. Он быстрыми шагами прошел в гостиную и остановился в центре комнаты, непринужденно разглядывая обстановку.— Мои извинения, синьоры, — небрежно бросил он и повернулся к Вероне: — Вы ведь уже знакомы с нашими гостями, maggiore? Представьте нас, пожалуйста.Первый Синьор выглядел сравнительно молодо, лет тридцати пяти, но держался так властно и уверенно, словно научился командовать еще в колыбели. Лицо его, как и любого другого высокопоставленного политического деятеля, могло выражать самые разнообразные оттенки: искренность и дружелюбие, честность, открытость, неподкупность и расположение к ближнему.— Ох, не нравится мне его рожа! — заметила сквозь зубы Элен.— Тс-с-с! — сердито прошипел Хорстен.Майор Верона, искусно изображая всем своим видом благоговейный восторг от присутствия столь высокого руководства, отвесил почтительный поклон и приступил к церемонии.— Позвольте представить вашему высокопревосходительству знаменитого ученого Дорна Хорстена и его очаровательную дочь синьорину Элен.— Это большая честь для меня, ваше высокопревосходительство, — с достоинством поклонился доктор.Элен широко распахнула ресницы, сунула в рот большой палец, тут же спохватилась, вынула его и спрятала руки за спину, сконфуженно ковыряя пол носком туфельки, но не переставая таращить глаза на Первого Синьора.— Счастлив приветствовать вас на Фьоренце, синьор Хорстен, — учтиво склонил голову глава государства. — Искренне рад знакомству с человеком, чьи труды на научном поприще пользуются заслуженной известностью едва ли не во всех мирах Содружества. — Он снисходительно улыбнулся Элен. — Какая у вас прелестная кукла, синьорина!— Его превосходительство Джералд Родс, предприниматель с планеты Каталина, — продолжал представлять гостей планеты Верона.— Мое почтение, ваше высокопревосходительство, — без всякого почтения буркнул Джерри, чья скучающая физиономия наглядно демонстрировала, что ему не привыкать встречаться с высокопоставленными персонами.Первый Синьор с любопытством окинул взглядом молодого человека.— Мое почтение, синьор Родс, — сказал он, не утруждая себя поклоном. — Мне уже сообщили о цели вашего визита на Фьоренцу. Смею вас заверить, что мы всегда рады приветствовать любые начинания такого рода.— Его превосходительство Зорро Хуарес с планеты Вакамундо, — с кислым видом произнес майор, даже не стараясь скрыть свое неприязненное отношение к этому человеку.— Наслышан о ваших подвигах, синьор, — усмехнулся его высокопревосходительство. — Надеюсь, вы больше не станете вступать в конфликт с нашими законами, быть может излишне суровыми, но крайне необходимыми, учитывая постоянно растущую активность подрывных элементов.— Да я всего лишь хотел что-нибудь узнать об энгелистах, — смущенно пробормотал Хуарес— Все вокруг только о них и говорят…— Да-да, разумеется. К несчастью, вы пошли неверным путем, за что и поплатились. Хорошо еще один из членов моего кабинета вовремя узнал о случившемся и принял меры. Я с удовольствием лично отвечу на все интересующие вас вопросы, синьор Хуарес, если выдастся свободная минутка.Первый Синьор еще раз окинул всех четверых благосклонным взглядом и направился к бару, бросив через плечо:— Объясните нашим друзьям ситуацию, maggiore.Верона, единственный из свиты правителя, допущенный в гостиную — остальные, включая охрану, были изгнаны в прихожую, — не испытывал, похоже, особой радости от этого поручения.— Доктор Хорстен, синьоры, — заговорил он, виновато пряча глаза, — я вынужден сообщить вам, что планы его высокопревосходительства несколько изменились и он все же решил принять личное участие в предвыборной кампании.Элен скосила один глаз на Джерри и ехидно прошептала:— Ну и где теперь твое хваленое везение? Сейчас ведь на улицу будут выкидывать, если ты еще не понял!— Разумеется, — поспешил добавить майор, — его высокопревосходительство лично настоял, чтобы для каждого из вас подыскали взамен подходящее помещение.Первый Синьор вряд ли смог оценить подхалимаж подчиненного, потому что был занят совсем другим делом. Держа в левой руке крошечную ликерную рюмочку, он разглядывал на свет ту самую бутылку, к содержимому которой успели изрядно приложиться сначала Элен, а затем и Зорро. На лице его попеременно отразились удивление, шок и неподдельный ужас.— Мой бетельгейзианский шартрез! — горестно простонал он.Пока Хорстен и Зорро, смирившись с неизбежным, обсуждали с советником варианты переселения в другой номер, Джерри Родс, будучи человеком практичным и без предрассудков, как бы невзначай приблизился к бару, рассеянно подбрасывая на ладони свой древний бронзовый франк.— Ваше высокопревосходительство? — осторожно кашлянул он.— Слушаю вас, синьор.— Тут такое дело… Вы знаете, что в этих апартаментах семь спальных комнат?— Да? — нахмурил лоб Первый Синьор. — Ни разу не считал. Как-то руки не доходили. Семь, вы говорите?— Семь, — уверенно подтвердил Родс, высоко подбросил монетку прямо перед носом собеседника, ловко поймал ее и зажал в руке. — Не сочтите за лесть, синьор, но, глядя на вас, я сразу подумал, что вы, должно быть, человек рисковый.— Рисковый? — снова нахмурился правитель.— В том смысле, что вы не прочь рискнуть в игре, — пояснил Джерри.Чело его высокопревосходительства прояснилось.— Да, игра — это моя слабость, синьор, вы угадали. Но мне, признаться, все еще не до конца ясен ход ваших мыслей…Родс опять подбросил монету:— Ставлю сто тысяч кредитов против разрешения остаться в моей комнате, что угадаю, какой стороной выпадет эта монета.— Сто… тысяч… межпланетных… кредитов! — повторил сразу севшим голосом Первый Синьор.Джерри подкинул монетку и поймал, подкинул и снова поймал… Его высокопревосходительство откашлялся, прочищая пересохшее горло:— Согласен! Но с условием: я бросаю, вы угадываете.— Годится! — весело воскликнул Родс, отдавая монету.Его соперник внимательно осмотрел ее с обеих сторон.— Так, это орел, — пробормотал он, — а это, насколько я понимаю, решка. Готовы?Джерри кивнул. Первый Синьор подбросил монетку, поймал ее на ладонь левой руки и мгновенно накрыл правой.— Орел, — назвал Родс.Правитель разнял руки, взглянул на монету, поморщился и сокрушенно покачал головой:— Вам повезло!— Сыграем еще? — предложил Джерри. — Та же ставка, те же условия. Если я выиграю, доктор Хорстен с дочерью сохраняют за собой свои комнаты.— А вы азартны, молодой человек, — с уважением посмотрел на него Первый Синьор. — Сто тысяч кредитов! Принимается!Он опять подкинул монету, поймал, накрыл ладонью и выжидающе поднял глаза.— На этот раз решка, — спокойно произнес партнер.Лицо правителя заметно помрачнело.— Вы снова выиграли!— А теперь, если не возражаете… — начал Родс.— Ваше высокопревосходительство! — предостерегающе повысил голос Верона.— В чем дело, maggiore?— Прошу прощения, но оставшихся комнат едва хватит для размещения сопровождающих ваше высокопревосходительство лиц. — Он повернулся к Зорро: — А для вас, синьор Хуарес, администрация отеля освободила помещение в цокольном этаже. Комнатка небольшая, но очень уютная. Бывшая дворницкая, если не ошибаюсь.— О нет! Только не это! — запротестовал тот, но протест его так и остался гласом вопиющего в пустыне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23