— Говорят, будто Пятый Синьор посоветовал Первому Синьору временно прикрыть все «злачные места», как вы выражаетесь, потому что подрывные элементы использовали их для своих сборищ.Джерри застонал.— И как давно это случилось? — спросил он.— Пойдем, дядя Джерри! — опять заканючила Элен. — Ты обещал купить мороженое мне и Гертруде.— Комендантский час ввели еще до моего рождения, синьор, — любезно сообщил клерк.— Ну и порядочки! — пробормотал Родс, схватил Элен за руку и устремился к выходу. Оказавшись на улице, он остановился и возмущенно спросил: — Ну и что теперь прикажешь мне делать? Куда мне девать мой неограниченный кредит и как разыгрывать плейбоя на этой дурацкой планете, где нет ни одного ночного клуба?— Бедный, бедный дядя Джерри, — сочувственно проворковала Элен, обращаясь почему-то к Гертруде. — Ах, как не повезло нашему дяде Джерри! Тебе не кажется, что его знаменитая монетка начинает выпадать все больше «решкой», а не «орлом»?Родс пренебрежительно фыркнул:— Куда идем?— Откуда мне знать? Давай просто прошвырнемся по городу.Они зашагали по широкому проспекту. Судя по обилию роскошных магазинов, это была одна из центральных улиц столицы. Элен задержалась на мгновение перед зеркальной витриной модного бутика, но Джерри тут же потащил ее прочь.— Ты куда пялишься? — прошипел он. — В твоем возрасте дети на игрушки да конфеты любуются, но уж никак не на изделия от кутюр! Вдруг за нами хвост увязался?Она скорчила кислую физиономию и принялась прыгать на одной ножке — то ли в отместку за справедливое замечание, то ли просто демонстрируя свой несносный характер. Ее «опекун», однако, уделял больше внимания встречным прохожим и проезжающему мимо транспорту. Спустя некоторое время он повернулся к Элен и вполголоса произнес:— Либо я чего-то не понимаю, либо Росс Метакса ошибался, называя этот мир высокоразвитым. На мой взгляд, Фьоренца отстает от времени минимум на столетие, если не больше. Девять из десяти прохожих выглядят просто оборванцами!— У меня то же впечатление, — согласилась Элен. — Но не забывай о подполье. Это диссиденты виноваты в том, что на борьбу с ними уходит столько сил и средств, достойных лучшего применения.— Зайдем посидим, — предложил Джерри, углядев небольшое кафе. — Чего ради топтать ноги, знакомясь с городом? Пускай лучше город знакомится с нами. Тяпнем по стаканчику какой-нибудь местной медовухи…Она улыбнулась ему доверчивой, открытой улыбкой невинной восьмилетней девочки, но каждое слово, срывающееся с ее уст, было напоено желчью и ядом:— Садист и скотина, вот ты кто, Джерри Родс! Ты прекрасно знаешь, что я не могу заказать ничего крепче апельсинового сока!— Извини, крошка, — ухмыльнулся он, — совсем позабыл, что у тебя головка бо-бо после вчерашнего. Клянусь мамочкой, в жизни не видел, чтоб кто-нибудь столько вылакал за один вечер!— Я тебе глотку перережу, если сейчас же не сменишь тон! — пригрозила Элен и довольно хмыкнула, обнаружив, дойдя до дверей, что забегаловка полным-полна. Очевидно, комендантский час приучил фьорентийцев напиваться загодя, в светлое время суток. — Смотри, все занято. Так что придется тебе тоже обойтись без опохмелки!— О, я нисколько не сомневаюсь, что и для нас найдется местечко, — отмахнулся Родс, направляясь прямиком к самому удобному столику.— Ну да, конечно, — съязвила Элен. — Ты глаза-то разуй! Тут на каждый стул по три претендента!Старший из троих гостей, занимающих облюбованный Джерри столик, озабоченно посмотрел на наручный хронометр, все трое разом поднялись и устремились к выходу.— Прошу вас, юная леди, — расплылся в улыбке Джерри. Он подхватил спутницу под локотки и бережно усадил на стул.— Ну и везет же… — начала Элен, но тут же прикусила язык и бросила на Родса злобный взгляд.Он потянулся за стулом и с изумлением обнаружил, что на нем уже кто-то сидит.— Я первым занял это место, — произнес незнакомец, с вызовом глядя на него.До Джерри не сразу дошло, что его опередили.— Желаете, чтобы мы освободили столик? — с горечью спросил он.— Нет-нет, что вы! — замахал руками фьорентиец. — Я вижу, вы гости на Фьоренце, так побудьте и моими гостями. Садитесь же, умоляю, синьор, — сказал он, жестом указывая на третий стул.— Шустрая тут у вас публика, как я погляжу, — проворчал Родс усаживаясь.— Не то слово, синьор! Знали бы вы… — Вспомнив о приличиях, незнакомец поднялся и церемонно наклонил голову. — Разрешите представиться? Меня зовут Великий Маркони.Элен положила локти на стол, обхватила ладонями подбородок и не мигая уставилась на него.— И вовсе ты даже не великий, дяденька, — изрекла она наконец. — Вот мой папуля — другое дело!Великий Маркони опять вскочил, приложил руку к сердцу и снова поклонился — гораздо ниже, чем в первый раз.— Синьорина, вы меня убедили! — напыщенно воскликнул он. — Я с удовольствием готов признать, что ваш уважаемый отец более велик, чем сам Великий Маркони.— Это уж сто пудов, — буркнула Элен, неприязненно глядя на него.Джерри тоже встал, щелкнул каблуками и отвесил шутовской поклон.— Счастливы с вами познакомиться, синьор, — сказал он. — Меня зовут Великий Родс, а это — Великая Элен.Маркони хладнокровно откинулся на спинку стула и с любопытством посмотрел на молодого человека.— Мне не нравится ваш тон, синьор, — сказал он спокойно. — И мне почему-то кажется, что вы надо мной насмехаетесь.— Кто? Я? — изумился Джерри. — Да я бы в жизни не посмел! Хотя на языке вертится кое-что, уж поверьте. Ну как можно, скажите, насмехаться над человеком, успевающим занять ваш стул за мгновение до того, как вы сами собрались на него сесть? Вы не находите, что с моей стороны это было бы не только весьма невежливо, но и крайне рискованно? Мисс Хорстен подтвердит, что мне частенько везет, но реакция у меня совсем никудышная.Элен прыснула.Великий Маркони, видимо, еще не решил, как ему себя вести: то ли посмеяться вместе с ними, то ли разыграть оскорбленное достоинство.— Я вижу, вы еще не успели как следует ознакомиться с бытующими на Фьоренце обычаями, синьор? — заметил он.— Увы, — сокрушенно признал Джерри, вертя головой в поисках официанта.— Должен предупредить вас, синьор, — усмехнулся фьорентиец, — чтобы привлечь внимание обслуживающего персонала в кафе «Флорида», нужно обладать везением самого…В то же мгновение рядом с Родсом материализовался официант. Маркони раскрыл рот и проглотил окончание фразы.— Ха! — беззвучно выдохнула Элен.— Будьте любезны, одно мороженое, — заказал Джерри. — Кстати, на этой планете разрешается есть мороженое или это тоже считается подрывной деятельностью?— Синьор изволит критиковать меры… — начал официант деревянным голосом.— Нет-нет, ни в коем случае! — в притворном ужасе замахал руками Джерри и повернулся к Великому Маркони: — Быть может, вы подскажете, чем из спиртных напитков принято здесь поправлять здоровье в столь ранний час?— Попробуйте горькую граппу, — посоветовал тот и величественно бросил официанту: —Две горькие граппы, пожалуйста.— Три! — пискнула Элен.Все трое сразу посмотрели на девочку. Джерри укоризненно покачал головой и сказал:— Две граппы и мороженое.Официант удалился, а Элен и Джерри принялись в упор рассматривать нечаянного знакомца. На вид ему было чуть больше тридцати лет. Стройная, худощавая фигура сочеталась с кошачьей грацией и быстротой движений. Смуглая, живая физиономия озарялась горящими странным внутренним огнем глазами; выражение ее беспрестанно менялось, сопровождаясь выразительной мимикой. Мимолетные усмешки чередовались с уморительными гримасками, как будто он скрывал свои истинные мысли и чувства не под одной маской, а под двумя сразу. Костюм Великого Маркони выглядел поприличней, чем у большинства его соотечественников, хотя определенно нуждался в глажке. Спать он в нем, может, и не спал, но все же…— А почему вас называют Великим Маркони, мистер Великий Маркони? — с детской непосредственностью спросила Элен, после того как тот с честью выдержал испытание, ни разу не смутившись под их изучающими взглядами.— Да, почему? — поддержал ее Джерри. — Может, вы бродячий фокусник или еще кто в том же роде? Между прочим, почему у вас на Фьоренце в обслуге люди, а не роботы? — поинтересовался он, не дожидаясь ответа на первый вопрос. — Всегда считал, что живые официанты бывают только в исторических три-ди-фильмах да на отсталых планетах с феодальным строем типа Гошена.— Похоже, вы не слишком одобряете наши порядки, синьор Родс, и не очень стараетесь это скрывать. Вам крупно повезло, что вас до сих никто не вызвал на дуэль. Мы, фьорентийцы, весьма щепетильны в вопросах чести.— Дядя Джерри у нас вообще везунчик, — заявила Элен. — Кто его вызовет, тот обязательно свалится с простудой накануне поединка.— Что? — удивленно заморгал Маркони, никак не ожидавший услышать такое из уст ребенка.— Ты мне не сказал, почему такой великий? — капризно надула губки Элен, исправляя промах и снова превращаясь в восьмилетнюю девочку. — Спорим, мой папа больше тебя!Официант принес заказ. Элен с отвращением посмотрела на мороженое и прошептала:— Жри задарма кучу дерьма!— Что?! — вздрогнул Маркони. — Что вы сказали, синьорина?Джерри поспешил на подмогу:— Кушай мороженое, малышка. Если хочешь, можешь поделиться с Гертрудой. А стишки, которые тебе задали выучить, расскажешь мне потом.Он поднес к губам принесенный бокал, отхлебнул большой глоток, выпучил глаза и раскрыл рот. Затем бережно поставил бокал на стол, отдышался и возмущенно посмотрел на Маркони:— И это вы считаете подходящим средством для поправки здоровья, синьор? Там, откуда я родом, такую отраву называют «вырви глаз»!— Напрасно, — покачал головой фьорентиец, с удовольствием потягивая граппу маленькими глоточками. — Восхитительный напиток! Благодарю вас, синьор.— За что? — удивился Джерри.— За угощение, разумеется, — расплылся в улыбке Великий Маркони.— Халявщик хренов, — пробормотала. Элен, как бы невзначай придвигая к себе недопитый бокал Родса.— Знаете, синьор Маркони, — задумчиво проговорил Джерри, пристально глядя на фьорентийца, — мы прилетели вчера вечером, и я только сейчас вспомнил, что не успел заскочить в бюро обмена валюты. Как вы думаете, примут у меня здесь мою межпланетную кредитную карточку?— Что такое кредитная карточка? — рассеянно спросил тот, сделав очередной глоток.— Карточка. Пластиковая. С магнитным кодом. Удостоверяет личность владельца и наличие денег на его счете. Возможно, у вас она называется как-то по-другому.— Понятия не имею, о чем вы толкуете, — пожал плечами фьорентиец.— Тогда скажите хотя бы, — потерял терпение Родс, — чем я должен расплачиваться за вашу выпивку?— Деньгами, естественно.— Вы хотите сказать, настоящими деньгами?— Да уж лучше не фальшивыми, синьор, — усмехнулся Маркони.— Эй, ты что творишь?! — внезапно воскликнул Джерри, выхватывая свой бокал из рук Элен. — Тебе еще рано употреблять эту гадость!— Ой, какая крепкая! — хихикнула Элен, провожая взглядом несколько капель оставшейся на донышке граппы.Великий Маркони изумленно посмотрел на девочку, потом на опустевший бокал и покачал головой.— Думаю, вам следует немедленно отвести ребенка в гостиницу, синьор, — сказал он. — Горькая граппа очень забористая вещь. Поэтому ее и отпускают только по одной порции на посетителя.— Знали бы вы, сколько… — вскричал Джерри, но тут же вспомнил о конспирации, натужно закашлялся, бросил сердитый взгляд на Элен и сказал: — Наверное, вы правы, синьор. Беда в том, что у меня нет денег. Не могли бы вы заплатить по счету? Я отдам, как только доберусь до отеля.— Нет.— Нет? — вопросительно поднял брови Родс.— Я тоже на мели и рассчитывал, что платить будете вы.— А еще великим называется! — осуждающе пробормотала Элен.— Не просто великий, а величайший, синьорина! — обворожительно улыбнулся Маркони.Джерри поискал глазами официанта, не нашел и еще больше расстроился.— Слушай, ты, фраер дешевый! — рявкнул он. — Ты так и не ответил на мой вопрос. Почему тебя зовут Великим Маркони?Физиономия фьорентийца моментально утратила всю благожелательность.— Потому что я величайший маэстро на этой планете, синьор. Что же касается ваших ничем не мотивированных инсинуаций…— Какой такой муэстра? — громко спросила Элен.— Ах, юная синьорина! — театрально всплеснул руками Маркони. — Я просто в восторге от вас, чего никак не могу сказать о вашем маловоспитанном спутнике, с которым я намерен разобраться чуть позже. Никогда бы не поверил, что маленький ребенок может в мгновение ока выпить порцию граппы без видимых последствий! Но вернемся к вашему вопросу. Я занимаюсь тем, что инструктирую благородных синьоров, получивших вызов. — Он снисходительно посмотрел на Родса и напыщенно произнес: — В моем лице вы имеете дело с безусловно лучшим на Фьоренце стрелком и фехтовальщиком!Джерри недоверчиво фыркнул:— Почему же тогда, позвольте узнать, гражданин Великий Маркони сидит без гроша? И почему, раз уж он такой спец по всем видам оружия, не гребет деньги лопатой, вместо того чтобы шляться по дешевым кабакам, не имея средств заплатить за пару рюмок?— И мороженое! — с ехидством добавила Элен.Великий Маркони немедленно изобразил на лице преувеличенно скорбную гримасу и тяжко вздохнул:— Увы, синьор, потенциальные клиенты не спешат прибегать к моим услугам. Они бы с радостью осаждали двери моей фехтовальной академии, но они боятся.— Почему?— Только потому, что я энгелист! — с горечью ответил фьорентиец.— Что?! — подскочил Джерри.— Долго объяснять, да вы и не поймете, — отмахнулся Маркони. — Это наши внутренние политические разборки.Из пресыщенного жизнью богатого бездельника Джерри на глазах преобразился в учуявшую горячий след полицейскую ищейку.— Вы на самом деле энгелист, синьор Маркони? — выпалил он в волнении. — Как интересно!Элен положила куклу на коленку и начала раскачивать ее, приговаривая:— Тихо, Гертруда, тихо! Лежи спокойно, кому говорю!Великий Маркони устало покачал головой:— Еще раз повторяю, вам этого не понять, синьор. Скажу только, что, будучи энгелистом и представителем меньшинства, я постоянно подвергаюсь жестокой и незаслуженной дискриминации.— Да-да, конечно, я все понимаю, синьор, — поддакивал Джерри, напрочь игнорируя Элен, которая уже дважды больно лягнула его под столом. — Послушайте, а не могли бы мы с вами поговорить поподробнее на эту тему? Я готов…— Мне плохо, — захныкала Элен. — У меня животик болит! Хочу к папуле!— Заткнись! — не глядя бросил Джерри и снова обратился к фьорентийцу. — Понимаете, синьор, с тех пор, как мы прибыли на Фьоренцу, все вокруг только и толкуют об энгелистах, но вы первый и пока единственный из них, кого нам довелось, так сказать, лицезреть воочию. Мы с друзьями были бы счастливы поближе познакомиться с вами и побольше узнать о вашей программе, методах и планах борьбы с режимом.— Это все, что вас интересует, синьор? — насмешливо прищурился Великий Маркони.Элен в немом отчаянии закатила глаза.— В основном, — кивнул Джерри. — Но я готов выслушать все, что вы расскажете. И мои друзья тоже.Вы даже не представляете, как это важно для нас— Он обернулся и нетерпеливо щелкнул пальцами, подзывая официанта.— Очень любопытное предложение, — сухо произнес Маркони, чья физиономия утратила прежнюю живость и сделалась абсолютно непроницаемой.Эта перемена не укрылась от глаз Элен и только укрепила зародившиеся у нее подозрения. Мысленно содрогнувшись, она пустила слезу и заканючила:— Хочу домо-о-ой! Хочу к папочке!— Замолчи! — прикрикнул на нее Родс — Вот разберусь со счетом, тогда втроем и пойдем назад в гостиницу.— Ну да, подставлять — так уж всех подряд! — не выдержала Элен.— Что вы сказали, синьорина? — переспросил Маркони.— Я сказала, что хочу к папочке! — истерически взвизгнула она.У столика, будто джинн из бутылки, возник официант.— Послушайте, — обратился к нему Джерри, — у меня есть предложение. Давайте подбросим эту монетку, — достал он из кармана свой французский талисман. — Если я угадаю, какой стороной она выпадет, мы квиты. Если не угадаю, оплачиваю счет в пятикратном размере. Идет?— В пятикратном? — уточнил официант.— Точно.— Согласен, если бросать буду я.— Годится. Мне без разницы.Маркони обеспокоенно посмотрел на Родса:— А если вы проиграете, синьор?Джерри, не обращая на него внимания, протянул монетку официанту. Тот подбросил ее вверх.— «Орел», — буркнул Родс.Монета со звоном покатилась по столу.— Идем, — кивнул Джерри Элен и Маркони. На монету он даже не взглянул.— Минуточку, синьор, куда это вы так торопитесь? — остановил его официант. — С вас причитается шесть с половиной лир серебром!— Что?!Официант молча указал на монету. Родс долго смотрел на «решку» выпученными глазами, потом открыл рот и промямлил:— У меня… у меня нет денег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23