Прикли Нэт
Племя

ЧАСТЬ 1
МОРЕ

Паруса выскальзывали из-под пролета моста один за другим - первый, второй, третий... После появления одиннадцатого Найл сбился и перестал считать. Он и так знал, что Назия ведет обратно из Золотого мира целыми и невредимыми все корабли - мысленный контакт с возвращающимся флотом установился еще вчера вечером. Посланник Богини крепче сжал руку жены и оглянулся.
Позади стоял ровный ряд копейщиков: плотно сомкнутая стена щитов, над которой сверкали ярко начищенные шлемы и широкие наконечники копий. Принявших клятву на верность Найлу северян прикрывали с флангов по трое жуков-бомбардиров. Справа и слева от правителя замерли ряды смертоносцев, занявших все пространство широкого спуска к реке, из-за чего даже Тройлеку, управителю города, не нашлось места на земле, и он, с несколькими из своих восьмилапых сыновей, стоял на стене высокого каменного пакгауза. Все выглядело так, словно на причалах ожидают то ли высадки опасного сильного врага, то ли визита могущественного монарха. Вот только Ямисса стояла в простой тунике, прошитой алой лентой, а не в тяжелом золотом платье.
За спинами копейщиков маячили головы торговых людей. В большинстве своем северяне, они мужественно терпели полуденную жару в ожидании возвращения флота.
Собственно, ради них Найл и решился на все это представление: почетный караул для моряков возвращающихся кораблей, оцепление причалов, личное присутствие... Впрочем, сам бы он в любом случае пришел. Вот только без копейщиков, братьев по плоти и нескольких сотен смертоносцев. Однако правителю требовалось убедить купцов в том, что где-то за морем есть богатая страна, с которой очень, очень выгодно торговать, и он вынужденно вел себя так, как будто встреча нагруженных товаром судов - важнейшее событие для Посланника Богини, Смертоносца-Повелителя, человека, правителя Южных песков и Серебряного озера, одитор триединого Бога, как пышно звучал его полный титул. Ничего, если торговый путь проляжет через город пауков к морю и дальше, в новые земли - все старания окупятся с торицей на много поколений вперед.
Найл повернул голову к жене, улыбнулся. Ямисса улыбнулась в ответ.
- Пойдем, посмотрим что привезла Назия на этот раз.
Первые из судов уже подходили к причальной стене, на носах и корме стояли моряки с канатами в руках.
Еще несколько минут - и корабли замрут, надежно принайтованные к твердой земле...
Чета правителей стала спускаться на причал, в сопровождении только Дравига и Поруза - двух старых воинов, командиров воинских подразделений пауков и людей, еще несколько лет назад сражавшихся друг с другом, а ныне оказавшихся защитниками одной и той же земли.
Третьим сопровождающим пристроился Тройлек. Смертоносец не столько стремился оказаться рядом с Посланником, сколько торопился узнать, какими новыми богатствами удастся пополнить государственную казну.
Моряки торопливо выпрыгивали через борт на гладкие доски, становились плечом к плечу и замирали, преданно глядя в лицо правителя. Найл отметил, что у многих из них на руках сверкали золотые браслеты, на пальцах - толстые кольца, на потрепанных туниках сверкают золотые побрякушки и мысленно похвалил Назию за предусмотрительность: все правильно, пусть гости видят, что после похода за море любой раб имеет возможность красоваться в золоте.
Морячка покинула корабль последней. Одетая в золотую юбку, собранную из мелких золотых колечек и жилетку из золотых же пластин, прикрывающую плечи и грудь, она окинула своих подчиненных критическим взглядом, встала на шаг впереди строя и тоже замерла.
- Рад видеть тебя, Назия, - шагнул к ней правитель и порывисто обнял. - Очень рад!
- Здравствуй, Назия, - куда более сдержано кивнула Ямисса. - Как прошло путешествие?
- Больше всего Золотому миру нужны ткани и дерево, - тут же принялась отчитываться морячка. - За них они готовы платить золотом едва ли не на вес. Еще им наверняка понадобится керамическая посуда, но уже не так дорого...
- О делах потом, - остановил ее Найл. - Дай своим морякам дня три отдыха, они его заслужили. Тройлек организует разгрузку кораблей без них.
Назия кинула на смертоносца настолько подозрительный взгляд, что Посланник поспешил добавить:
- Разумеется, все будет происходить под твоим контролем. Что поделать, такова доля руководителя: он вынужден работать даже тогда, когда подчиненные отдыхают. Однако за твои заслуги я готов дать тебе такую награду, какую ты сама пожелаешь.
- И вечером обязательно приходи во дворец, - торопливо добавила княжна, - там будет прием в честь вашего возвращения.
Ямисса давно подозревала, какую награду привыкли получать слуги города пауков от своих правителей, и не дала морячке произнести ни слова. Пусть подумает на досуге и выберет что-нибудь более приземленное и корыстное. Можно даже подослать к ней советчика с намеком на что-нибудь конкретное. Почему бы, например, командующей флотом не обзавестись в городе собственным домом?
Найл, ощутив мысли супруги, улыбнулся, но говорить ничего не стал.
Если княжна соскучилась по балам и приемам, пусть развлекается. А моряки пусть гуляют по городу, хвастаются золотом и рассказывают небылицы о своем путешествии. Чем больше приврут заезжим купцам, тем больше товара в ближайшие месяцы прибудет в стены города.
- Дравиг, - мысленно окликнул правитель старого паука, - выстави на улицы дополнительные посты смертоносцев. Пусть следят за безопасностью наших путешественников. Как бы кто-нибудь из приезжих двуногих не погорячился из-за жадности. Среди людей такое случается.
* * *

В отличие от князя Граничного, отца Ямиссы, Найл устраивать торжественные приемы не умел, смысла их не понимал, а потому подобные празднества не любил. Впрочем, ничего удивительного: если тесть вырос при дворе с младенческих ногтей и впитал законы поведения в плоть и кровь, то правитель паучьего города почти всю свою жизнь провел в пустыне, в отбитой у гигантского тарантула пещере, а на трон попал волей случая - сперва угодив смертоносцам в рабство, а затем снискав милость Великой Богини Дельты. Впрочем, для такой "случайности" имелась весьма существенная основа: Найл смог полностью реализовать возможности человеческого мозга, и ничуть не хуже пауков умел читать чужие мысли, метать парализующие и волевые импульсы, видеть ментальный план этого мира. Он научился гасить собственный разум во имя познания внешнего мира - за что и получил право на власть не только от Богини, но и от бывшего, "восьмилапого" Смертоносца-Повелителя.
Тем не менее самой большой удачей в своей судьбе Найл считал женитьбу на дочери могучего соседа. Княжна же Ямисса дворцовые праздники любила, искренне им радовалась, а потому Посланник не мог отказать ей в этих маленьких радостях.
Как и обычно, одетая в длинное парадное платье, полностью собранное из золотых чешуек, колечек и пластин - подарок Верховного одитора Золотого мира - княжна приковывала к себе всеобщее внимание, снисходительно принимая знаки внимания, почтения и откровенную лесть, а Найл, в обычной тунике и подпоясанный мечом, растворился в толпе, неотличимый от обычных телохранителей. Зато он имел возможность легкими касаниями к сознаниям гостей узнавать их задумки, надежды и цели визита в Южные пески.
Если в северных землях на приемы в большинстве своем попадали двуногие дворянской крови, то здесь, в сердце пустыни, гостей благородной крови можно было пересчитать по пальцам - да и то в основном представителей обедневших родов, надеющихся поправить дела родовых гнезд торговыми операциями. Основную массу людей составляли именно купцы - заезжие из княжества, из холодных снежных земель, о которых ходили самые нелепые слухи, из независимых горных баронств, из только-только начавшей оправляться после долгой войны Вересковой долины.
С Найлом почти никто не раскланивался - внимание людей приковывали высокий трон и золотое платье княжны, и парадные доспехи шерифа Поруза, возвышающегося слева от Ямиссы. Старый воин ни на мгновение не снимал руку с рукояти меча, словно с минуты на минуту ожидал нападения на госпожу.
Между тем в сознаниях и разговорах присутствующих первое место занимали золотые безделушки моряков.
Подчиненные Назии уже успели выменять на них различные поделки, показавшиеся им куда более полезными, чем кусочки золота, набить свои животы всякими вкусностями, обновить обувь и одежду. Прошедший день успел обогатить немало присутствующих торговцев, и теперь они жмурились в предвкушении прибылей от новых походов за море.
Основное же беспокойство вызывали слова командующей флотом о том, что в Золотом мире хотят покупать древесину. В пустыне каждый кусок дерева был на счету - а значит, лес нужно везти от Серебряного озера или из княжества, из-за снежных вершин Северного Хайбада.
Посланник Богини улыбнулся: его план начал давать свои плоды. Почуявшим наживу торговым людям понадобятся склады, рабочие руки, корабли, дома - и все это понадобится именно здесь, в городе пауков. Они начнут отстраивать его город сами, без малейшего понукания или просьб и обещаний. Все, что потребуется от них с Ямиссой - это просто не мешать.
Правитель остановился рядом с дверью в коридор, огляделся. Вроде, внимания на него никто не обращает. Найл толкнул тяжелую створку и выскользнул наружу.
* * *

Крыльцо дворца охраняло шестеро воинов: по паре жуков-бомбардиров и пауков-смертоносцев с каждой стороны, и еще двое пауков, занявших позицию на стене под самой крышей. Найл послал им короткий мысленный импульс приветствия, получил ответный.
Посланник ощутил в сознаниях собеседников удовлетворение от того, что правитель не веселится вместе с прочими двуногими, а вышел на темные улицы, дабы увидеть восьмилапых подданных. Для насекомых это стало лишним подтверждением того, что новый Смертоносец-Повелитель, хотя и выглядит человеком, но на самом деле является более развитым существом.
- Мы все равны, - ответил им правитель, однако и сам ощутил в собственном импульсе оттенок официальности, неискренности. Может, в душе он и вправду считает себя пауком?
Воины не ответили, однако Посланник прекрасно знал, что его слова уже известны всем смертоносцам, находящимся в городе и на расстоянии нескольких дней пути от него: восьмилапые всегда находятся в мысленном контакте друг с другом, что знает или видит хоть один, мгновенно становится известно всем остальным.
Правитель повернул налево и, наслаждаясь ночной прохладой, неторопливо двинулся в сторону Черной башни. Позади ощутилось легкое движение - пара смертоносцев шагали следом, оставаясь на некотором удалении.
Ничего не поделаешь - звание Посланника Богини не только дает права, но накладывает некоторые обязательства. Найл уже забыл, когда в последний раз оставался в одиночестве, вне досягаемости глаз или ментальных полей своих телохранителей.
По счастью, эту роль исполняли пауки, и человек мог не очень стесняться своих естественных потребностей и желаний.
Найл прошел по тихим улицам, слегка подсвеченных окнами домов, пересек широкую площадь и поднялся на Черную Башню. После того, как его покои с ним навсегда разделила Ямисса, правитель предпочитал погружаться в ментальный мир именно здесь, в полном одиночестве, защищенный от любопытствующих двуногих и жуков многочисленными постами смертоносцев, защищающих свое главное святилище.
Но сегодня Посланник не стал закрывать глаза и изгонять из своего сознания бесконечную череду мыслей. Нет, он встал у одной из бойниц и вгляделся в теплый ночной сумрак.
Над обширным кварталом рабов горело множество алых точек. Увы, после короткого владычества северян квартал так и оставался мертвым, но в обширной заводи, образовавшейся после взрыва арсенала раскачивался флот Смертоносца-Повелителя. Он не стал больше, чем это было три года назад, но и не уменьшился.
Примерно треть кораблей за это время оказались заменены новыми, на капитанской площадке каждого занимал свое место обученный паук, а команды были укомплектованы вплоть до последнего матроса.
Напротив заводи отражалось в воде всеми окнами восьмиэтажное здание. Остров детей.
Три года назад малыши заполняли только два этажа, а каждое рождение здорового ребенка считалось большой удачей. А теперь ночники отражаются алыми бликами в окнах от подвала до самой крыши.
Между островом и городскими кварталами темнела широкая полоса, но правитель знал, что именно там находятся казармы рабов. Или, как называл их Шабр - совершенных двуногих.
Теперь, зная о трудолюбии и исполнительности олигофренов, Найл тоже не очень понимал, почему этих людей в древние времена считали неполноценными. В городе пауков они трудились по двенадцать часов в сутки в ткацких мастерских, в ангарах воздушных шаров, на казенных верфях, составляя основу экономики.
Чуть дальше отражал свет звезд купол Дворца Единения. Когда-то советник Борк, стремясь достичь гармонии между людьми и пауками, смог насадить двуногим веру в перерождение: как плод в женской утробе умирает, превращаясь в человека, так и человек умирает на Празднике Единения, обретая новую жизнь в облике смертоносца. Подданные советника привыкли смотреть на восьмилапых, как на свое будущее, как на возрожденных в высшей ипостаси дедов и прадедов.
В свое время Найл попытался прекратить эти торжественные обряды поедания танцующих от счастья людей, встретил отчаянное сопротивление двуногих, вообразивших, что их лишают бессмертия, и отступил. Он разрешил Праздники Мертвых, но при условии, что на обряды допускаются только те, кто старше сорока лет, кто имеет детей и оставляет им прочное хозяйство. Как ни странно, именно возможность переродиться превратила верующих в самых образцовых из подданных: плохое поведение влекло неминуемую кару в виде естественной смерти.
Слева от дворца светились множеством окон кварталы ремесленников и торговцев.
Переселившиеся сюда при правлении князя, эти северяне сами воспитывали своих детей, настороженно относились к жукам и смертоносцам, вели свои дела как хотели и в любой момент могли покинуть город. Они не были рабами Посланника, но все равно трудились на его благо, возрождая почти погребенные пустыней земли к новой жизни, выплачивая налоги, покупая у казны ткани, деревья-падалыцики, изготавливаемые Демоном Света керамические поделки.
Контрастом залитым светом улицам города оказался отдельно стоящий квартал жуков-бомбардиров. Когда-то этот анклав мог на равных сражаться с самим Смертоносцем-Повелителем, а ныне приходил в запустение, не в силах ничего противопоставить нашедшему новые пути развития городу.
Город пауков рос, он набирал силу, он оттеснял пески и поднимал на старых фундаментах новые дома. Внезапно Найлу захотелось спуститься вниз, в скрытые под Черной Башней пещеры памяти, оживить старого Смертоносца-Повелителя и показать ему все это: пусть знает, что он не ошибся, доверяя высокий титул двуногому, а не пауку, что эти земли удалось отбить у захватчиков и дать им новый толчок к развитию...
Увы, мертвые не умеют радоваться. Они лишь наслаждаются покоем и согласны заглядывать в этот суетный мир лишь в случаях самой крайней необходимости.
Над стеной внезапно появился силуэт смертоносца:
- Княжна встревожена твоим отсутствием, Посланник.
Не то чтобы "княжна просит вернуться", а "княжна встревожена"! Значит, Ямисса еще не догадалась отдать приказ разыскать супруга. Просто в ее сознании появились тревожные нотки, мгновенно опознанные охранниками. Скорее всего, это Дравиг решился предупредить правителя, не доводя дело до тревоги.
- Хорошо, я уже возвращаюсь, - кивнул Найл. - Передай Дравигу, что завтра утром, на совете, я хотел бы увидеть не только его, но также и Назию, Шабра, Хозяина, шерифа Поруза и Привратницу Смерти.
* * *

Цель совета, собравшегося на утро после возвращения флота, была понятна всем - появившихся за последний месяц паучат и детей следовало отвезти в Дельту, дабы ускорить их рост. Туда же отправлялись и самки жуков-бомбардиров: на берегах Светлой реки они откладывали свои яйца. Процедура отправления детей в Дельту повторялась на протяжении последних полутора лет, позволив городу за считанные месяцы обрести тысячи взрослых сограждан, ставших крестьянами, моряками, воинами, ткачами, плотниками. И вот, похоже, настало время прекратить вынужденный обряд.
- Наш город стал достаточно сильным, чтобы его судьба не зависела от лишней пары рук, - начал говорить Найл, выйдя перед троном. - За эти полтора года мы лишили детства целое поколение, тысячи и тысячи братьев, ставших взрослыми в течение нескольких десятков дней.
1 2 3 4 5