.. Словно оруженосцы роз, *
* Элегия 3 *
* Он слышал жалобу бруска *
* Пусть даже смешаны сердца, *
* Там, в зеркале, они бессрочны, *
* Лесное *
* Грусть моя, как пленная сербка, *
* Близнецы *
* Близнец на корме *
* Лирический простор *
* Ночью... Со связками зрелых горелок, *
* За обрывками редкого сада, *
* Хор *
* Ночное панно *
* Сердца и спутники *
* Цыгане *
* Мельхиор *
* Об Иване Великом *
* Артиллерист стоит у кормила, *
* Как казначей последней из планет, *
* Весна, ты сырость рудника в висках. *
* Тоска, бешеная, бешеная, *
* Полярная швея *
* Улыбаясь, убывала *
* Предчувствие *
* Но почему *
* Materia prima *
* С рассветом, взваленным за спину, *
* Вслед за мной все зовут вас барышней, *
* Pro Domo *
* Осень. Отвыкли от молний. *
* Какая горячая кровь у сумерек, *
* Скрипка Паганини *
* Он *
* Она *
* Порою ты, опередив *
* Apassionata *
* Последний день Помпеи *
* Это мои, это мои, *
* Прощанье *
* Муза девятьсот девятого *
* Наброски к фантазии *
* "Поэма о ближнем" *
* Уже в архив печали сдан *
* Драматические отрывки *
* Любовь Фауста *
* Голос души *
* Голод *
* *
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *

* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
* *
* GLEISDREIECK *
* 1 мая *
* Морской штиль *
* Стихотворенье *
* Трепещет даль. Ей нет препон. *
* Осень *
* Перелет *
* *
* С т и х и д л я д е т е й *
* *
* Карусель *
* Зверинец *
* Асееву *
* Мороз *
* Когда смертельный треск сосны скрипучей *
* Мгновенный снег, когда булыжник узрен, *
* Жизни ль мне хотелось слаще? *
* Будущее! Облака встрепанный бок! *
* Я понял: все живо. *
* Все наклоненья и залоги *
* Правда *
* 1917 - 1942 *
* Спешные строки *
* Зарево *
* Памяти Марины Цветаевой *
* Одесса *
* Бессонница *
* Под открытым небом *
* Нежность *
* Актриса *
* В разгаре хлебная уборка, *
* *
* *
* *
* *
* *
* *
* *
* *
* *
* *
* *
* *
* *
* *
* *
* *
* *
* *
* *
* *
* *
* *
* *
* *
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *


Н а ч а л ь н а я п о р а
1912-1914


* * *
Февраль. Достать чернил и плакать!
Писать о феврале навзрыд,
Пока грохочущая слякоть
Весною черною горит.
Достать пролетку. За шесть гривен,
Чрез благовест, чрез клик колес,
Перенестись туда,где ливень
Еще шумней чернил и слез.
Где, как обугленные груши,
С деревьев тысячи грачей
Сорвутся в лужи и обрушат
Сухую грусть на дно очей.
Под ней проталины чернеют,
И ветер криками изрыт,
И чем случайней, тем вернее
Слагаются стихи навзрыд.

* * *
Как бронзовой золой жаровень,
Жуками сыплет сонный сад.
Со мной, с моей свечою вровень
Миры расцветшие висят.
И, как в неслыханную веру,
Я в эту ночь перехожу,
Где тополь обветшало-серый
Завесил лунную межу,
Где пруд, как явленная тайна,
Где шепчет яблони прибой,
Где сад висит постройкой свайной
И держит небо пред собой.

* * *
Сегодня мы исполним грусть его -
Так, верно, встречи обо мне сказали,
Таков был лавок сумрак.Таково
Окно с мечтой смятенною азалий.

- 1 -
Таков подьезд был. Таковы друзья.
Таков был номер дома рокового,
Когда внизу сошлись печаль и я,
Участники похода такового.
Образовался странный авангард.
В тылу шла жизнь. Дворы тонули в скверне,
Весну за взлом судили.Шли к вечерне,
И паперти косил повальный март.
И отрасли, одна другой доходней,
Bздымали крыши. И росли дома,
И опускали перед нами сходни.
* * *
Когда за лиры лабиринт
Поэты взор вперят,
Налево развернется инд,
Правей пойдет евфрат.
А посреди меж сим и тем
Со страшной простотой
Легенде ведомый эдем
Взовьет свой ствольный строй.
Он вырастет над пришлецом
И прошумит: мой сын!
Я историческим лицом
Вошел в семью лесин.
Я - свет. Я тем и знаменит,
Что сам бросаю тень.
Я - жизнь земли, ее зенит,
Ее начальный день.
Cон
Мне снилась осень в полусвете стекол,
Друзья и ты в их шутовской гурьбе,
И, как с небес добывший крови сокол,
Спускалось сердце на руку к тебе.
Но время шло, и старилось, и глохло,
И, поволокой рамы серебря,
Заря из сада обдавала стекла
Кровавыми слезами сентября.
Но время шло и старилось. И рыхлый,
Как лед, трещал и таял кресел шелк.
Вдруг, громкая, запнулась ты и стихла,
И сон, как отзвук колокола, смолк.

- 2 -
Я пробудился. Был, как осень, темен
Рассвет, и ветер, удаляясь, нес,
Как за возом бегущий дождь соломин,
Гряду бегущих по небу берез.

* * *
Я рос. Меня, как Ганимеда,
Несли ненастья, сны несли.
Как крылья, отрастали беды
И отделяли от земли.
Я рос. И повечерий тканых
Меня фата обволокла.
Напутствуем вином в стаканах,
Игрой печальною стекла,
Я рос, и вот уж жар предплечий
Студит обьятие орла.
Дни далеко, когда предтечей,
Любовь, ты надо мной плыла.
Но разве мы не в том же небе!
На то и прелесть высоты,
Что, как себя отпевший лебедь,
С орлом плечо к плечу и ты.

* * *
Все наденут сегодня пальто
И заденут за поросли капель,
Но из них не заметит никто,
Что опять я ненастьями запил.
Засребрятся малины листы,
Запрокинувшись кверху изнанкой.
Солнце грустно сегодня, как ты,-
Солнце нынче, как ты, северянка.
Все наденут сегодня пальто,
Но и мы проживем без убытка.
Нынче нам не заменит ничто
Затуманившегося напитка.

* * *
Сегодня с первым светом встанут
Детьми уснувшие вчера.
Мечом призывов новых стянут
Изгиб застывшего бедра.

- 3 -
Дворовый окрик свой татары
Едва успеют разнести, -
Они оглянутся на старый
Пробег знакомого пути.
Они узнают тот сиротский,
Северно-сизый,сорный дождь,
Тот горизонт горнозаводский
Театров, башен, боен, почт,
Где что ни знак, то отпечаток
Ступни, поставленной вперед.
Они услышат: вот начаток.
Пример преподан, - ваш черед.
Обоим надлежит отныне
Пройти его во весь обьем,
Как рашпилем, как краской синей,
Как брод,как полосу вдвоем.
Вокзал
Вокзал, несгораемый ящик
Разлук моих, встреч и разлук,
Испытанный друг и указчик,
Начать - не исчислить заслуг.
Бывало, вся жизнь моя - в шарфе,
Лишь подан к посадке состав,
И пышут намордники гарпий,
Парами глаза нам застлав.
Бывало, лишь рядом усядусь-
И крышка. Приник и отник.
Прощай же, пора, моя радость!
Я спрыгну сейчас, проводник.
Бывало, раздвинется запад
В маневрах ненастий и шпал
И примется хлопьями цапать,
Чтоб под буфера не попал.
И глохнет свисток повторенный,
А издали вторит другой,
И поезд метет по перронам
Глухой многогорбой пургой.
И вот уже сумеркам невтерпь,
И вот уж, за дымом вослед,
Срываются поле и ветер, -
О, быть бы и мне в их числе!

- 4 -
Венеция
Я был разбужен спозаранку
Щелчком оконного стекла.
Размокшей каменной баранкой
В воде венеция плыла.
Все было тихо, и, однако,
Во сне я слышал крик, и он
Подобьем смолкнувшего знака
Еще тревожил небосклон.
Он вис трезубцем скорпиона
Над гладью стихших мандолин
И женщиною оскорбленной,
Быть может, издан был вдали.
Теперь он стих и черной вилкой
Торчал по черенок во мгле.
Большой канал с косой ухмылкой
Оглядывался, как беглец.
Вдали за лодочной стоянкой
В остатках сна рождалась явь.
Венеция венецианкой
Бросалась с набережных вплавь.

Зима
Прижимаюсь щекою к воронке
Завитой, как улитка, зимы.
"По местам, кто не хочет - к сторонке!"
Шумы-шорохи,гром кутерьмы.
"Значит - в "Море волнуется" ? B повесть,
Завивающуюся жгутом,
Где вступают в черед, не готовясь?
Значит - в жизнь? Значит - в повесть о том,
Как нечаян конец? Об уморе,
Смехе, сутолоке, беготне?
Значит - вправду волнуется море
И стихает, не справясь о дне?"
Это раковины ли гуденье?
Пересуды ли комнат-тихонь?
Со своей ли поссорившись тенью,
Громыхает заслонкой огонь?
Поднимаются вздохи отдушин
И осматриваются - и в плач.
Черным храпом карет перекушен,
В белом облаке скачет лихач.

- 5 -
И невыполотые заносы
На оконный ползут парапет.
За стаканчиками купороса
Ничего не бывало и нет.
Пиры
Пью горечь тубероз, небес осенних горечь
И в них твоих измен горящую струю.
Пью горечь вечеров, ночей и людных сборищ,
Рыдающей строфы сырую горечь пью.
Исчадья мастерских, мы трезвости не терпим.
Надежному куску обьявлена вражда.
Тревожный ветр ночей - тех здравиц виночерпьем,
Которым, может быть, не сбыться никогда.
Наследственность и смерть-застольцы наших трапез
И тихою зарей - верхи дерев горят -
B сухарнице, как мышь, копается анапест,
И золушка, спеша, меняет свой наряд.
Полы подметены, на скатерти - ни крошки,
Как детский поцелуй, спокойно дышит стих,
И золушка бежит - во дни удач на дрожках,
А сдан последний грош, - и на своих двоих.
* * *
Встав из грохочущего ромба
Передрассветных площадей,
Напев мой опечатан пломбой
Неизбываемых дождей.
Под ясным небом не ищите
Меня в толпе сухих коллег.
Я смок до нитки от наитий,
И север с детства мой ночлег.
Он весь во мгле и весь - подобье
Стихами отягченных губ,
С порога смотрит исподлобья,
Как ночь, на обьясненья скуп.
Мне страшно этого субьекта,
Но одному ему вдогад,
Зачем ненареченный некто,-
Я где-то взят им напрокат.

- 6 -
Зимняя ночь
Не поправить дня усильями светилен,
Не поднять теням крещенских покрывал.
На земле зима, и дым огней бессилен
Распрямить дома, полегшие вповал.
Булки фонарей и пышки крыш, и черным
По белу в снегу - косяк особняка:
Это - барский дом, и я в нем гувернером.
Я один, я спать услал ученика.
Никого не ждут. Но - наглухо портьеру.
Тротуар в буграх, крыльцо заметено.
Память, не ершись! Срастись со мной! Уверуй
И уверь меня, что я с тобой - одно.
Снова ты о ней? Но я не тем взволнован.
Кто открыл ей сроки, кто навел на след?
Тот удар - исток всего. До остального,
Милостью ее,теперь мне дела нет.
Тротуар в буграх,меж снеговых развилин
Вмерзшие бутылки голых черных льдин.
Булки фонарей, и на трубе, как филин,
Потонувший в перьях, нелюдимый дым.

- 7 -
П о в е р х б а р ь е р о в
1914-1916
Двор
Мелко исписанный инеем двор!
Ты - точно приговор к ссылке
На недоед, недосып, недобор,
На недопой и на боль в затылке.
Густо покрытый усышкой листвы,
С солью из низко нависших градирен!
Bидишь, полозьев чернеются швы,
Мерзлый нарыв мостовых расковырян.
Двор, ты заметил? Bчера он набряк,
Вскрылся сегодня, и ветра порывы
Bалятся, выпав из лап октября,
И зарываются в конские гривы.
Двор! Этот ветер, как кучер в мороз,
Рвется вперед и по брови нафабрен
Скрипом пути и, как к козлам, прирос
К кручам гудящих окраин и фабрик.
Руки враскидку, крючки назади,
Стан казакином, как облако, вспучен,
Окрик и свист, берегись, осади,-
Двор! Этот ветер морозный - как кучер.
Двор! Этот ветер тем родственен мне,
Что со всего околотка с налету
Он налипает билетом к стене:
"Люди, там любят и ищут работы!
Люди, там ярость сановней моей!
Там даже я преклоняю колени.
Люди, как море в краю лопарей,
Льдами щетинится их вдохновение.
Крепкие тьме полыханьем огней!
Крепкие стуже стрельбою поленьев!
Стужа в их книгах - студеней моей,
Их откровений - темнее затменье.
Мздой облагает зима, как баскак,
Окна и печи, но стужа в их книгах -
Ханский указ на вощеных брусках
О наложении зимнего ига.

- 8 -
Огородитесь от вьюги в стихах
Шубой; от неба - свечою; трехгорным -
От дуновенья надежд, впопыхах
Двинутых ими на род непокорный" .

Дурной сон

Прислушайся к вьюге, сквозь десны процеженной
Прислушайся к голой побежке бесснежья.
Разбиться им не обо что, и заносы
Чугунною цепью проносятся понизу
Полями, по чересполосице, в поезде,
По воздуху, по снегу, в отзывах ветра,
Сквозь сосны, сквозь дыры заборов безгвоздых,
Сквозь доски, сквозь десны безносых трущоб.
Полями, по воздуху, сквозь околесицу,
Приснившуюся небесному постнику.
Он видит: попадали зубы из челюсти,
И шамкают замки, поместия с пришептом,
Все вышиблено, ни единого в целости,
И постнику тошно от стука костей.
От зубьев пилотов, от флотских трезубцев,
От красных зазубрин карпатских зубцов.
Он двинуться хочет, не может проснуться,
Не может, засунутый в сон на засов.
И видит еще.Как назем огородника,
Всю землю сравняли с землей на стоходе.
Не верит, чтоб выси зевнулось когда-нибудь
Во всю ее бездну, и на небо выплыл,
Как колокол на перекладине дали,
Серебряный слиток глотательной впадины,
Язык и глагол ее, - месяц небесный,
Нет, косноязычный, гундосый и сиплый,
Он с кровью заглочен хрящами развалин.
Сунь руку в крутящийся щебень метели, -
Он на руку вывалится из расселины
Мясистой култышкою, мышцей бесцельной
На жиле, картечиной напрочь отстреленной.
Его отожгло, как отеклую тыкву.
Он прыгнул с гряды за ограду. Он в рытвине,
Он сорван был битвой и, битвой подхлеснутый,
Как шар, откатился в канаву с откоса
Сквозь сосны, сквозь дыры заборов безгвозбых,
Сквозь доски, сквозь десны безносых трущоб.

- 9 -
Прислушайся к гулу раздолий неезженных,
Прислушайся к бешеной их перебежке.
Расскальзывающаяся артиллерия
Тарелями ластится к отзывам ветра.
К кому присоседиться, верстами меряя,
Слова гололедицы, мглы и лафетов?
И сказка ползет, и клочки околесицы,
Мелькая бинтами в желтке ксероформа,
Уносятся с поезда в поле. Уносятся
Платформами по снегу в ночь к семафорам.
Сопят тормоза санитарного поезда.
И снится, и снится небесному постнику...
Возможность
B девять, по левой, как выйти со страстного,
На сырых фасадах - ни единой вывески.
Солидные предприятья, но улица - из снов ведь!
Щиты мешают спать, и их велели вынести.
Суконщики, с.Я., То есть сыновья суконщиков
(Форточки наглухо, конторщики в отлучке).
Спит, как убитая, тверская, только кончик
Сна высвобождая, точно ручку.
К ней-то и прикладывается памятник пушкину,
И дело начинает пахнуть дуэлью,
Когда какой-то из новых воздушный
Поцелуй ей шлет, легко взмахнув метелью.
Во-первых, он помнит, как началось бессмертье
Тотчас по возвращеньи с дуэли, дома,
И трудно отвыкнуть. И во-вторых, и в-третьих,
Она из гончаровых, их общая знакомая!

Десятилетье Пресни
(отрывок)
Усыпляя, влачась и сплющивая
Плащи тополей и стоков,
Тревога подула с грядущего,
Как с юга дует сирокко.
Швыряя шафранные факелы
С дворцовых пьедесталов,
Она горящею паклею
Седое ненастье хлестала.

- 10 -
Тому грядущему, быть ему
Или не быть ему?
Но медных макбетовых ведьм в дыму -
Видимо-невидимо.
. . . . . . . . . . . . . . .
Глушь доводила до бесчувствия
Дворы, дворы, дворы...И с них,
С их глухоты - с их захолустья,
Завязывалась ночь портних
(иных и настоящих), прачек,
И спертых воплей караул,
Когда - с канатчиковой дачи
Декабрь веревки вил, канатчик,
Из тел, и руки в дуги гнул,
Середь двора;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30