Противница с криком отшатнулась, ударилась плечами о стену и скользнула вниз по ее поверхности. Мило наклонился, чтобы коснуться ее кольцом. Шлем с ее головы упал, обнажились пряди туго сплетенных волос.
Они не рыжие, гораздо темней. И полностью видно лицо – но это не загорелое лицо Йевеле. Нос тоньше, переносица выше, лицо сужается к подбородку, настолько острому, что кажется гротескным. Рот алый, полные губы искривлены. Девушка плюнула и ударила мечом снизу вверх.
На этот раз действовала Йевеле, и удар ноги пришелся по руке мастерицы иллюзий. Пальцы неожиданно потеряли способность ощущать, и меч выпал из них. Упавшая женщина выкрикивала слова, которые могли быть проклятием или заклинанием. Лучше не дать ей закончить. Так же искусно, как Мило в своей схватке, Йевеле повернула меч и рукоятью ударила противницу по голове.
Та упала и затихла. Йевеле мрачно улыбнулась.
– Мечник, – сказала она, наклоняясь, снимая с противницы оружейный пояс и крепко связывая ее руки, – теперь я никогда не подумаю, что ты лжешь, рассказывая о том, что лунной ночью встретил меня в дюнах. – Она опустилась на одно колено. Оторвав край плаща, скатала его в кляп и засунула в рот мастерице иллюзий, а потом еще привязала его другой полоской ткани. – Так она не сможет больше произносить заклинания. – И Йевеле удовлетворенно улыбнулась.
– Да, – продолжала она, поглядев на противницу, – она не просто переняла мое лицо. Смотри: даже вмятины на щите и пятна пыли такие же. За нами долго и внимательно наблюдали – вероятно, с помощью магии.
Йевеле говорила правду. Девушка, без сознания лежавшая перед ними, была точной ее копией. Когда мастерица иллюзий ночью испытывала свою силу на Мило, ее доспехи тоже были иллюзией, но на этот раз они реальны.
– Когда она откроет глаза, не смотри в них, – продолжала воительница. – При помощи зрения – если твой взгляд скрестится с ее, – такие, как она проникают в сознание. – Встав, она презрительно продолжила: – Наверно, думала, что меня легко провести зеркальным изображением. Но быстро поняла, что такие трюки на меня не действуют. – Она повернулась, и Мило вместе с ней. – Кажется, мы все постояли за себя. Но… где Галт?
Кабан стоял передними ногами на теле орка, с его клыка свисал обрывок кольчуги. Ваймарка и Ингрга больше не окружало кольцо пляшущих демонов. Черти пятились от Дива Дайна, который размахивал четками, как хлыстом, а друид укрывался за демонами. Он явно хотел бежать, но не мог. Его словно окутала сеть, и четки были частью этой сети, они хлестали его и не давали призвать на помощь темные силы. Потому что для такого призыва колдун должен сосредоточиться, ему нужно спокойствие и время, чтобы призвать демонов из другого измерения, а у Карлволса не было ни того, ни другого.
Йевеле была права. Никаких следов человека-ящера. Когда они поднялись сюда, он был с Мило – по крайней мере мечник так считал. Но теперь Мило вспомнил, что не видел Галта с начала битвы. Приложив руки ко рту, он крикнул:
– Эй, Галт!
Никакого ответа, ничего не движется, кроме Нейла, который снова меняет облик.
– Галт! – снова крикнул Мило.
Из тумана над ними показалась Африта, покружила над головой Нейла и, как обычно, села на его плечо. Ящера по-прежнему не было видно, и невозможно понять, что с ним случилось.
Наступила тишина. Див Дайн настолько близко подобрался к противнику, что смог хлестнуть того четками по плечу. Черный друид обеими руками зажал рот и упал на колени. Тело его содрогалось. Сделав шаг назад, священник заговорил.
– Милостью Того, кто владеет Ветрами и Временами Года, этот – наша добыча. На время. Свяжите его, чтобы он не смог коснуться амулета или оружия, которые у него могут еще быть. Снимите также сумку, которая у него на поясе. Не открывайте ее: то, что в ней, может быть предназначено только для его рук. Бросьте ее подальше – в болото, если хотите. Так мы сможем его обезоружить. А что касается Галта… – Он подошел к Мило, Нейлу и Йевеле. – Надо его поискать. И будьте готовы к новым встречам.
Ваймарк подтащил друида – без сумки, с крепко связанными сзади руками. Мило пошел осмотреть того, кто имел обличье другого Нейла. Пульс есть, но череп, должно быть, разбит. Противника можно связать и оставить.
Итак, у них двое живых пленных, хотя и без сознания: мастерица иллюзий и друид. Они самые опасные, потому что обладают способами защиты, основанными не на силе тела или оружия. Мило привел связанную женщину на военный совет. Она пристально смотрела на него. Но мечник помнил о предупреждении Йевеле. Нельзя смотреть ей в глаза, нельзя позволить ей овладеть им. Он положил пленницу рядом с друидом. Тот пытался что-то сказать, но не мог.
– Я не хотел бы брать их с нами, – сказал Ваймарк. – По-моему, надо идти быстро, оставив все лишнее.
– Верно, – согласился Нейл. Он извлек свой нож. – Отойди в сторону, бард, и я приложу это к их горлу. И нам можно будет больше о них не думать.
– Нет. – Мило не раз видел, как расправляются с пленниками на поле битвы. Таков обычай оборотней, и не только их. Лучше оставлять мертвых, чем тащить с собой пленных и опасаться их козней. Ваймарк, конечно, прав: они не могут брать пленных с собой. Но Мило хладнокровное убийство беспомощного пленника не по нутру.

18. Поворот кости

Они собрались у черной стены, верх которой терялся в тумане. Используя стену как ориентир, осторожно двинулись вперед, ища проход. Это не природная стена, она сложена руками человека или чужака. Блоки ничем не скреплены, но уложены так искусно, что стена прочна и без известки.
Над головой плыли клочья тумана, иногда даже спускались по стене. Мило оглянулся. Туман сомкнулся за ними, скрыл место недавней битвы. Казалось, вместе с ними движется маленькое облако чистого воздуха. Ничего не видно, кроме черной стены, на ней и под ногами блестит влага. С каждым вдохом легкие заполняет влага, словно пронизанная испарениями болота.
Ингрг опустился на одно колено, что-то разглядывая на земле.
– Здесь прошел Галт. – Он указал на пятно на камне. Местами камень покрывала зеленоватая слизь, здесь она была раздавлена.
– Откуда ты знаешь, что это был Галт? – спросила Йевеле.
Эльф не смотрел на нее. Но Мило увидел еще кое-что – царапины, которые могли быть оставлены только когтями Галта. Но почему ящер покинул их в битве и пошел вперед?
– Я говорил! – Берсеркер прервал размышления Мило. – Глупо было доверять чешуйчатому. Разве вы не видите? Он привел нас сюда, доставил точно, как торговец доставляет товар на склад.
Африта подняла голову и злобно зашипела. Нейл поднял руку и погладил псевдодракона между крыльями. Сжимая в другой руке топор, он заспешил вперед с проворством, поразительным в таком массивном теле.
А вот и ворота – или дверь: темный провал в стене, ожидающий их, словно разинутая пасть огромной беззубой твари. Никакой преграды, никакого замка – только темнота, в которой ничего не видно. Нейл взмахнул топором, ударил по этой тьме, словно по живому врагу. Обоюдоострое лезвие исчезло из виду. Берсеркер потянул его назад.
– Смотрите на браслеты! – Предупреждение Ваймарка было лишним. Все ощутили их растущее тепло.
Кости засверкали, металлические ленты тоже светились, разгоняя тьму прохода в скалах. Но кости не вращались, и Мило, сколько ни сосредоточивал волю, не мог заставить их пошевелиться. Они ожили, они жили своей жизнью – но не двигались.
– Сила противостоит силе. – Див Дайн протянул руку с браслетом. – Но здесь ничто не отвечает на мои призывы. – Он помахал четками.
– Но обет сохраняется. Мы должны идти дальше, – заметил Ваймарк.
И правда. Мило тоже чувствовал это. Принуждение, которое отправило их на юг, заставило углубиться в Море Пыли, здесь еще усилилось. Перед ними какая-то сила, она старается подавить его волю.
Росла и сила, призванная Гистаспом, как вздымается пламя, если полить его маслом из лампы. Невозможно сопротивляться воле колдуна, что бы ни противостояло им, что ждет их за завесой тьмы в этом темном проходе.
Ни слова не говоря друг другу, словно рыбы, пойманные на крючок, путники двинулись дальше, а тепло браслетов превратилось в почти непереносимый жар. Тьма сомкнулась вокруг них, отрезала всякий свет. Мило сделал три шага, четыре, надеясь оказаться в таком месте, где к нему вернутся зрение и слух: он был слеп и не слышал ни звука от тех, кто участвует с ним в этом приключении.
Он окружен полной темнотой. Трудно дышать, хотя как только они углубились в проход, болотное зловоние исчезло. Ловушка? Если так, то он в нее уже попал. Браслет на руке жжет, хотя ничего не освещает. Мило пальцами левой руки постарался нащупать кости, повернуть их. Невозможно.
А приказ Гистаспа заставляет его идти вперед и вперед. Но если они чувствуют только этот приказ, как смогут они вслепую сражаться с врагом? Такой защиты от чужака они не ожидали.
Мило покачал головой. В сознании какой-то туман, мысли замедлились. Мозг его покрывается тьмой, подобной той, что охватила тело. Да, он может свободно двигаться, но в растущем замешательстве не уверен даже, что идет вперед. Может, ходит кругами?
А в голове…
Стол, голоса, что-то зажатое в руке. Фигура! Память Мило торжествующе снабдила его обрывком воспоминания. Он держал в руке фигуру, прекрасно сработанную, фигуру воина в доспехах и шлеме – точное подобие самого Мило Джейгона.
Мило Джейгон? Он остановился, окутанный тьмой. Он… он… Мартин Джефферсон!
Он был… был… Ощущая приступ паники, он сжал руками голову и старался справиться с нахлынувшими воспоминаниями. Мило – Мартин – Мартин – Мило… Поглощенный этой борьбой, он с трудом двигался, не сознавая окружения.
И тьма, так же внезапно, как сомкнулась, когда они углубились в проход, вдруг кончилась. Мило снова оказался на открытом месте. Прищурился от яркого света. Глаза болели, и он щурился и мигал. Но вот зрение приспособилось.
Он стоит в комнате с грубыми каменными стенами и полом. В стенах нет окон. Над головой потолок того же тусклого черно-серого цвета, перекрещенный тяжелыми деревянными балками. На противоположной стене очертания двери – только очертания, сама дверь давно заложена камнями, так плотно подогнанными, что кажется непреодолимым препятствием.
Перед дверью стоит Галт, разглядывая препятствие. Он стоит спиной к остальным. Мило решил пройти вперед, приблизиться к ящеру. Два шага привели его из тьмы в это место, где стены производят свет – без всяких фонарей или ламп. Но, несмотря на все усилия, дальше он не может сделать ни шагу. Ноги его словно вросли в каменный пол.
– Колдовство! – прогремел справа от него Нейл. – Один колдун послал нас сюда, второй поймал в ловушку. – Берсеркер извивался, стараясь освободиться, но ноги его оставались прикованными, как и у Мило.
– Нас не держит никакое колдовство нашего мира, – сказал Див Дайн. Священник стоял спокойно, четки обвились вокруг руки, но не касались браслета. Браслеты на руках продолжали светиться.
– Что же нам делать? – спросила Йевеле. – Ждать, как овцы на бойне?
Мило кончиком языка облизал губы. Вынужденная неподвижность отнимала у него решительность, и он понимал опасность этого. Голос его прозвучал чуть громче, чем он рассчитывал. Но он надеялся, что спутники не заметят в нем тревогу.
– Кто же мы?
Он видел, как все повернули к нему головы, даже Галт, хотя ящер по-прежнему стоял лицом к двери и полностью повернуться не мог.
– Что ты имеешь в виду? – начала Йевеле и остановилась. – Да, ты прав – кто мы на самом деле? Кто-нибудь может ответить на это?
Все молчали. Наверно, все перебирали воспоминания, пытались разрешить эту головоломку и вернуться к здравому смыслу.
Первым заговорил Ваймарк.
– В этом опасность для нас. Может, нас сознательно пытаются расколоть, чтобы обезоружить, посеять панику. И пока мы стоим здесь, друзья по общему пути, мы должны быть едины, а не раздвоены!
Мило собрался с силами. Бард прав. Но может ли человек отбросить чужеродные воспоминания, снова стать единым, без вмешательства иной личности? Он взглянул на браслет на своем запястье. Нейл назвал это колдовством. Берсеркер прав. Неужели здесь одно колдовство ведет последнюю битву с другим?
– Будьте людьми из Грейхока! – инстинкт подсказал Мило ответ.
– Мечник сделал отличное предложение, – медленно сказал Див Дайн. – Разделенные, мы представляем легкую добычу, мы беспомощны перед чуждым знанием. Старайтесь быть едины с этим миром, не пытайтесь углубиться в другое существование.
Мило – он Мило – Мило – Мило! Он должен быть Мило! Он пытался подавить другие воспоминания, отогнать их как можно дальше. Он Мило Джейгон, и больше никто!
Браслет… Мечник вытянул руку, чтобы лучше видеть его. Кости – вращающиеся кости – нет, не нужно смотреть на них, не нужно о них думать! Он пытался опустить руку и обнаружил, что она так же неподвижна, как прикованные к полу ноги. Смотри в сторону! По крайней мере это он может сделать. Мило заставил себя задрать подбородок. С усилием, от которого на лбу выступили капли пота, он оторвал взгляд от браслета.
– Отлично сделано! – Див Дайн говорил твердо, тоном человека, который противостоял разным видам колдовства и не был побежден. Мило посмотрел на остальных. У всех руки были неподвижно вытянуты, но всем удалось оторвать взгляд, разрушить чары, которые приковывали их к неподвижному кольцу.
– Таково волшебство этого места и времени, – продолжал священник. – Мило сказал нам: будем людьми Грейхока. Давайте используем оружие Грейхока против чужака. Возможно, это и есть ответ. В каждом из нас есть своя магия. Ингрг владеет знаниями, которые есть только у эльфов и которые не понять ни одному человеку. У Нейла сила оборотня. Йевеле тоже владеет заклинаниями. У Ваймарка есть его арфа, а у Мило на руках древние кольца, свойства которых нам неизвестны. Я же умею пользоваться тем, что изучил. – Он взмахнул четками. – Думаю, и Галт обладает своей силой. Сосредоточимся же на том, что принадлежит нам и не имеет отношения к браслетам, одетым на нас помимо нашей воли.
Логичный совет, но Мило подумал, что у них слабая надежда. Однако за пределами этих стен кольца действовали, разрушали иллюзии. Он посмотрел на два своих кольца, пошевелил второй рукой, И, как посоветовал Див Дайн, сосредоточился на кольцах. Он понятия не имел, какими необычными свойствами они обладают, если их правильно использовать. И мог только надеяться…
Мило плотно прижал большие пальцы друг к другу, так чтобы кольца соприкоснулись. Колдуны могут силой мысли, если она правильно направлена, передвигать камни, такие же тяжелые, как те, из которых сложены эти стены. Нет, он не должен отвлекаться и думать, на что способны посвященные. Нужно думать только о том, что может сделать Мило Джейгон, мечник.
Туманный овал, продолговатый зеленый камень с линиями забытой карты – он смотрел на них, старался свести к ним весь мир, хотя не мог бы объяснить, к чему стремится. Внутрь… внутрь… внутрь… В глубине сознания возникло это слово, оно повторялось, в нем звучал оттенок принуждения, ритм этого призыва отдавался в костях и плоти. Внутрь… расслабься… пусть само поднимается в тебе.
Что поднимается? Страх перед неизвестным старался вырваться наружу. Мило подавлял его, изгонял за пределы сознания. Внутрь… внутрь… внутрь…
Ритм слова ускорился, к нему добавились звуки музыки, монотонной, но повторяющей все те же три ноты, и эта музыка подкрепляла волю. Внутрь… внутрь… внутрь…
Как раньше Мило изгнал страх, так теперь он подавлял сомнения. Ты не колдун, не мастер заклинаний, шептало сомнение. Невозможно выполнить задачу, которую он перед собой поставил. Твое единственное оружие – сталь.
Внутрь… внутрь… внутрь…
Мир сознательно сузился до размера колец, а они росли, становились все больше, и теперь Мило мог видеть только необычные камни. Оба камня ожили, они не светились, как браслет, но он все яснее ощущал их значение и силу. Внутрь… внутрь…
Мило шагнул вперед, прежде чем осознал, что ноги его свободны. Их больше ничего не держит. Он сделал один медленный шаг, второй. Словно идешь сквозь коварную болотную трясину. Требовались немалые усилия, чтобы поднять ногу. Но это можно сделать.
Плечом он задел Галта. Теперь они оба стояли перед стеной. Мило смутно сознавал, что рядом с ним остановилась Йевеле, слышал смутно, не понимая, ее слова. Внутрь…
Он сделал последний шаг. Держа перед собой вытянутые руки, сосредоточенно глядя на кольца, коснулся ладонями камней, которыми заложена дверь. Рядом двигался Галт, его когтистые лапы легли рядом с ладонями Мило.
Сосредоточься! Ему трудно было устоять под этим свирепым приказом колец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22