Здесь выложена электронная книга Пятница автора по имени Чиладзе Тамаз. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Чиладзе Тамаз - Пятница.
Размер архива с книгой Пятница равняется 25.31 KB
Пятница - Чиладзе Тамаз => скачать бесплатную электронную книгу
Пятница
Рассказ
(груз)
Девочка приходила почти каждый день, но подойти близко не решалась. Однажды она набралась смелости, подошла совсем близко и остановилась, длинноногая, с едва обозначившейся грудью.
Когда девочка закинула обе руки за голову и сцепила их на затылке, Миха смущенно отвел взгляд в сторону. Девочка стояла и не произносила ни слова. Миха бросил книгу на землю и улыбнулся ей.
— Иди сюда!
Девочка сделала шаг вперед, но снова остановилась.
— Иди!
Она покачала головой — нет.
— Почему? — спросил Миха.— Чего ты боишься, поди сюда.
Девочка засмеялась:
— Чего мне бояться! — и подошла еще ближе.
Довольно долго они молча смотрели друг на друга.
Потом Миха провел рукой по простыне и проговорил:
— Это снег, и я лежу в снегу.
— Снег! — удивилась девочка.— Разве снег летом бывает?
Она присела на корточки возле кровати и приблизила к нему свое лицо — короткий веснушчатый нос, медовые лучистые глаза.
— Ты больной? — спросила она.
— Мзия! — раздался в это время женский голос.— Мзия! Мзия!
— Это моя бабушка.— Девочка выпрямилась.— Меня зовет.
— Мзия! Мзия! — звала женщина.
— Я пойду,— сказала Мзия,— а то бабушка рассердится.
-- Приходи еще,— сказал Миха.
— Приду.
Она убежала;
На берегу моря стояли высокие сосны, за соснами ослепительно сверкало море. Назавтра температура у него поднялась, и на берег его не выводили. Так продолжалось четыре дня. Он умолял мать вынести его к морю, но она и слышать об этом не хотела.
Лежал он на веранде. Моря отсюда видно не было. Его заслоняли одинаковые белые дома и высокие кипарисы. Надо было пробежать спуск, чтобы очутиться у моря. Отсюда к морю ходили огромные пыльные автобусы. Мама носила большую соломенную шляпу, белое платье/белые босоножки. Она по целым дням не отходила от него, все время сидела у изголовья, читала ему или вышивала по большому куску полотна, разостланному на коленях.
По соседству, на этой же веранде, за тяжелой брезентовой занавеской жили греки. У маленькой Эллы был серебряный колокольчик, она подносила его к уху и без конца звонила. Мать Эллы — грузная женщина — двигалась с трудом. Вечерами она выносила низенькую скамейку и садилась у калитки со старинным, разрисованным птицами веером в руках. Отец Эллы, худой и длинноносый, фотографировал на пляже отдыхающих. Возвращаясь домой, он непременно приносил с собой арбуз или дыню. Жена обязательно встречала его у калитки и, завидев его издали, кричала:
— Элла, Элла, папа пришел!
Элла стремглав выбегала из дому, подбегала к отцу и, подпрыгнув, обнимала его за шею.
Ночью кипарисы становились еще выше и придавали разбросанному по склону поселку таинственный вид. Весь поселок был так освещен, словно там горели красные картонные фонарики. Вслед за звоном колокольчика начинал свою песню сверчок. Его стрекот грубой сетью покрывал' слабую и нежную мелодию, которая все же боролась, не прерывалась, застенчиво и осторожно расстилалась вокруг и звенела в летней ночи, словно голос самой природы.
На четвертый день Миха решил удрать на море. Он встал, оделся и, едва успев выйти, побежал. Однако быстро устал, остановился, глянул на ботинки, побелевшие от пыли, и обрадовался: в отличие от других мальчишек у него всегда были до блеска начищенные ботинки. Тут
как раз его догнал автобус. Ему показалось, что автобус останавливается, он побежал за ним, но тот скрылся за поворотом, не сбавляя скорости. Миха споткнулся, упал и расшиб колено.
За изгородью он увидел кран, из крана сильной струей била вода. Он толкнул низкую, скрепленную проволокой калитку и вошел во двор, оглядываясь по сторонам: как бы не выскочила откуда-нибудь собака.
С колотящимся сердцем он подошел к крану, сначала плеснул себе воды в лицо и только собрался промыть ссадину на колене, как вдруг почувствовал, как икры ему чем-то ожгло. Он обернулся и увидел приземистого толстяка с пучком крапивы в руках, которым он хлестал его по голым ногам, громко приговаривая:
— И теперь не перестаешь лазить в наш двор, и теперь!
Миха почему-то закрыл лицо руками и побежал. Толстяк гнался за ним и до самой калитки хлестал его крапивой по голым икрам.
Лысина толстяка была обтянута чепцом из дамского капронового чулка, сально поблескивающего на солнце.
Миха бежал домой и громко плакал. Какой уж тут стыд, когда сердце разрывается на части! Он то и дело останавливался, потирая обожженные крапивой икры. Он хотел, чтобы все увидели его, так незаслуженно обиженного и измученного. Но никто не обращал на него внимания, никто не остановился и не взглянул на него хотя бы одним глазом. Ему хотелось скорее прибежать к матери и поплакать, зарывшись в подол ее платья, и сбросить с сердца ту тяжесть, которая вдруг каких-нибудь несколько минут тому назад успела осесть и загустеть там на самом донышке.
Сначала его решили везти в Тбилиси, но врач не нашел в этом необходимости. Миха опять лежал на веранде, снова смотрел на задумчивые кипарисы, но больше не читал и даже видеть не мог книгу. Целыми днями он слушал, как звенел колокольчик Эллы. Ночью, когда в небе Загорались звезды, ему казалось, что этому звону вместе с ним внимает кто-то невидимый и большой, больше моря, больше земли. Иногда во сне он слышал его шаги, тот чае открывал глаза и, опираясь на локти, чутко прислушивался, как шагает со звезды на звезду, с облака на облако кто-то невидимый и огромный.
Ему хотелось все время повторять вслух имя Мзии, и, не решаясь делать этого, он звал:
— Элла!
И Элла приходила и смотрела на него большими неподвижными глазами. Ей ставили стульчик возле кровати, она садилась на самый краешек, подносила к уху серебряный колокольчик и звонила.
— Ты что, говорить не умеешь? — спрашивал он Эллу.
Она молча кивала — умею.
— Тогда почему не разговариваешь?
— Слышишь? — вместо ответа говорила Элла и показывала на колокольчик.
— И подруг у тебя нету?..
— Нету...
— У меня тоже...— И снова у него перед глазами возникала Мзия.
Как-то вечером приехал отец. Хотя расстались они совсем недавно, отец показался ему каким-то необычным, изменившимся. Он еще больше располнел. Голый по пояс, он смотрел на город и мурлыкал себе под нос какой-то мотив. Потом он взял большое мохнатое полотенце и отправился на море. Когда он спускался по лестнице, Миха крикнул ему:
— Папа, а ты умеешь плавать?
—А как же! — ответил отец и, продолжая мурлыкать, сбежал по лестнице.
Когда отец ушел, Миха спросил у мамы.
— А папа умеет плавать?
— Он же тебе сказал, что умеет.
— Скажи правду,— упрямился Миха.
— Что с тобой творится,— рассердилась мама,— как ты себя ведешь?
В ту ночь ему приснилось, что мама шагала по звездам, в руке она держала серебряный колокольчик и звонила. «Мама! Мама!» —звал он ее, но она не слышала.
После возвращения с моря все шло по-прежнему, Однажды, когда он готовил уроки, в дверь кто-то постучал. Он встал и открыл дверь. На пороге стояла незнакомая женщина с папиросой в руке.
— Чем ты занимаешься? — спросила она у Михи.
Миха растерялся — от постороннего человека такого
вопроса он не ожидал.
— Уроки делаю,— ответил он.
— Молодец! — сказала женщина и наклонилась.— Подойди, я поцелую тебя.
Миха покраснел, но послушно поднялся на цыпочки, и женщина прикоснулась к его лбу сухими холодными губами. Больше она ничего не сказала, повернулась и ушла. Удивленный Миха долго стоял в дверях, а потом решил рассказать о случившемся матери и направился в столовую, где она всегда любила сидеть у окна с вышиванием. В столовой вместо матери он застал ту же высокую женщину, внимательно рассматривающую фотографии отца, развешанные по стенам.
Когда Миха приоткрыл дверь в комнату, она, не оборачиваясь, спросила его:
— Это «Кармен», да?
Миха подошел ближе, взглянул на фотографию и ответил:
— Да, «Кармен»!
— Ну, а как же ты думаешь,— повернулась вдруг к нему женщина,— как же ты думаешь?
— Что?
Казалось, она разговаривала сама с собой, она так была увлечена рассматриванием фотографий, что даже не замечала его присутствия. Шаг за шагом она следовала вдоль развешанных на стене карточек, и Миха следовал за ней.
Вдруг она обернулась и прямо взглянула ему в глаза.
— Что же еще ей нужно было, что?
В тот день отец поздно вернулся домой, и обедали они поздно.
— Где мама? — спросил Миха.
Никто ему не ответил. Вместо матери подавала обед та высокая женщина. Сама она, строго поджав губы, к еде не прикасалась и подряд одну за другой курила папиросы. Она глубоко, по-мужски затягивалась и так сердито разгоняла рукой табачный дым, словно он сам должен был догадаться и предупредительно рассеяться над столом.
— Миха, это твоя тетя,— сказал отец, когда они кончили обедать.
Миха поднял голову и взглянул на женщину. Она тоже смотрела на него.
— Тетя Софико,— сказал отец.— Она приехала к нам в гости из Кутаиси. Ты будешь слушаться тетю Софико беспрекословно, договорились?
Тетя Софико сложила тарелки стопкой и сказала*
— Миха — хороший мальчик!
— Где мама? —снова спросил Миха.
— Сейчас я немного вздремну,— сказал отец,— обязательно разбудите меня в семь часов, у меня сегодня спектакль.
— Ты будешь петь? — с удивлением спросила его тетя,
— Буду...
— Да, но...— тетя развела руками, потом, словно о чем-то вспомнила, встала и вышла из комнаты,
Миха почувствовал: что-то случилось. Он хотел спросить отца, но увидел, что тот заснул, сидя на стуле. Он так беззаботно похрапывал, что все подозрения Михи рассеялись. Отец всегда так засыпал после обеда, и мать будила его. Миха не решился будить отца и на цыпочках вышел из комнаты. В коридоре он застал тетю, она, скрестив руки на груди, пристально смотрела на него. Понурив голову, он прошел мимо нее в свою комнату, закрыл дверь и прислонился к ней спиной.
Он долго стоял так. В комнате постепенно темнело. Уже отчетливо вырисовывалось окно, которое временами вспыхивало зеленым неестественным сиянием от световой рекламы над домом напротив.
«Где мама? — думал он.— Мама... Мама...»
В ту ночь он долго не мог заснуть. Он лежал в темноте с открытыми глазами и смотрел в потолок. Вдруг в коридоре ему послышался шум и голос матери. Он вскочил, открыл дверь. В конце коридора стояли какие-то люди, которых в темноте он разглядеть не смог. Но матери как будто с ними не было.
— Ты еще не спишь? — прикрикнул на него отец.
Он быстро закрыл дверь и лег в постель.
Утром тетя приготовила ему завтрак. Но кусок не шел в горло, потому что она не спускала с него пристального взгляда.
— Кушай, почему ты не ешь?
— Не хочется...— И потом добавил: — Спасибо.
— По утрам ты всегда ешь так мало?
— Да.
— Так не годится. Потому ты такой худой.
«Где мама? — думал он.— Может, она заболела и от меня скрывают? Она, наверно, больна и лежит в больнице».
Спросить тетю он не решался, а отец еще спал. Про
сыпался он поздно. И входить в его комнату строго воспрещалось.
Миха взял ранец и вышел на улицу. В школе он с нетерпением ждал окончания уроков и, едва заслышав последний звонок, побежал домой. Улица начиналась маленьким садиком, полным нянек с детишками. Раньше садик был огорошен высокой железной решеткой и в него никого не впускали. В саду стояли высокие липы, зеленела молодая травка, и оттуда веяло прохладой. Сквер поливали ежедневно. На листьях и травинках тысячами красок сверкали водяные капли. Женщины прогуливали детей вдоль ограды. Дети просовывали сквозь прутья ручонки, старались ухватить траву. Мамы бранили их и не разрешали. Потом ограду сняли, и сад стал излюбленным местом прогулок. Вместо ограды теперь был низенький каменный парапет, перешагнув через который вы вступали в тень густых деревьев. Сквер был таким же красивым, но его уже не поливали каждый день.
Миха присел на парапет и положил книги на колени. Он разомлел от солнца и проголодался.
— Ого,— услышал он,— кого я вижу!
Перед ним стоял Робинзон, их сосед по двору. Робин* зона Миха не любил, тот всегда посмеивался над ним и противно хихикал...
Робинзон и сейчас скалил зубы. На нем был голубой костюм, сшитый из того же материала, что и у офицеров милиции. Пуговица белой нейлоновой сорочки на животе была расстегнута, выглядывала запятнанная майка.
— Поди сюда, парень, я подвезу тебя на машине,— сказал Робинзон.
Тут же стояла его зеленая «Волга». Миха поднялся.
— Спасибо!
Миха часто давал себе слово, что при встрече с Робинзоном будет с ним так же груб и небрежен, как он. Однако на деле он робел, съеживался, голос начинал дрожать. Миха всячески старался скрыть свою робость, но она не ускользала от внимания Робинзона, который в душе радовался, что внушает кому-то страх. У Робинзона было два сероглазых сына-близнеца, похожих друг на друга, как щенки бульдога. Одного звали Котэ, второго — Сосо. Котэ называл Миху очкариком, а Сосо дразнил его Шопеном.
Чего ты тут ждешь? — спросил его Робинзон,
— Сижу просто так,— опустив голову, ответил Миха.
— Не мать ли свою поджидаешь?
—Маму? — Миха взглянул на Робинзона.— А где она?
— Почем я знаю?.. А что говорит твой отец, где она?— Затем он приподнял пальцем подбородок Михи, заглянул ему в глаза и добавил:— Ну, так что же все-таки говорит твой отец, а? — и громко расхохотался.
Миха отошел от Робинзона. Он еле волочил ноги, словно к ним были привязаны тяжелые камни. Шел он, сгорбившись и поникнув головой, ему было страшно совестно, а отчего, он и сам не знал. Он чувствовал на своей спине взгляд Робинзона. От этого взгляда он еще больше сжимался, словно хотел совсем исчезнуть. Вдруг под каким-то деревом Миха увидел камень, он нагнулся, поднял его и резко повернулся. Робинзон уже садился в машину, и, когда увидел направляющегося к нему Миху, лицо его изменилось. Он, конечно, заметил камень.
— Миха! — предупреждающе крикнул Робинзон.
Но Миха в эту минуту ничего не слышал и, казалось, не замечал самого Робинзона. Он едва успел замахнуться, как Робинзон схватил его за руку:
— Как ты смеешь, сопляк! — Он крутил ему руку до тех пор, пока Миха не выронил камень.— Ты только погляди на него?— Он грубо толкнул Миху.— Убирайся отсюда, ты, Шопен несчастный!
Миха не двигался с места. Он стоял и упрямо смотрел в землю.
Вернувшись домой, он немного постоял у двери и прислушался, нет ли кого в коридоре. Затем осторожно, стараясь не шуметь, отпер дверь своим ключом и, войдя, нарвался на взгляд тети. Как будто она знала, что он именно сейчас вернется из школы, и стояла у дверей. Ему стало совестно, что он как-то по-воровски пробрался в дом. Тетя смотрела на него молча. Они долго стояли так, наконец тетя сказала:
— Захлопни дверь!
Когда щелкнул замок, внутри у него словно тоже что- то крепко, наглухо заперлось.
Как раз больше всех остальных он избегал тетю. Он чувствовал, что боялся этой чужой женщины, без всякой на то причины. Он замечал и то, что тетя не была злой, хотя и старалась казаться строгой,
— Чего ты стоишь?
Миха аккуратно обошел тетю и свернул в свою комнату. Он бросил книги на стол и присел на кровать.
— Робинзон Крузо! Робинзон Крузо! — громко повторил он несколько раз.
И отчетливо увидел развалившегося на солнце с трубкой в зубах Робинзона Крузо, у ног которого на корточках сидел бедный Пятница и смотрел ему в глаза с собачьей преданностью.
А может, вместо Пятницы у ног Робинзона Крузо сидел он, Миха, которому в любое время Робинзон мог дать по шее только за то, что он не умел бросать камней и курить трубку.
— Робинзон Крузо! — повторил он еще раз, и тут в дверь постучалась тетя.
Миха привстал, но почему-то не отозвался, как следовало: «Войдите»,— это показалось ему странным и не* привычным. Он встал и открыл дверь.
— Ты не голоден? — спросила его тетя.
— Нет.
Она подошла к столу, взяла книгу, вынула из кармана передника очки, полистала страницы, снова положила ее на стол и обратилась к Михе:
— Почему?
— Что?
— Почему ты не хочешь кушать?
Миха пожал плечами. Стало тихо. Заметно было, что тетя собиралась завязать разговор, но не знала, с чего начать.
Миха терпеливо ждал. Он понимал, что, если будет молчать, тетя тоже ничего не скажет, она явно искала повода для разговора. Сейчас главное было не проговориться и не сказать лишнего. Это открытие обрадовало его. Но тут же он удивился, обнаружив в себе совсем новые качества. Откуда в нем появилось столько хитрости, злости? «Мама, где мама?»
И тут он отколол такое, чего не мог объяснить сам себе даже много времени спустя. На одну минутку ему показалось, что он в комнате один, он приставил к шкафу стул, влез на него и потянулся за игрушечной шпагой, торчавшей между книгами и коробками.
Пятница - Чиладзе Тамаз => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Пятница автора Чиладзе Тамаз дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Пятница у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Пятница своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Чиладзе Тамаз - Пятница.
Если после завершения чтения книги Пятница вы захотите почитать и другие книги Чиладзе Тамаз, тогда зайдите на страницу писателя Чиладзе Тамаз - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Пятница, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Чиладзе Тамаз, написавшего книгу Пятница, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Пятница; Чиладзе Тамаз, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн