И, когда вы будете перечислять все радости, которых сами себя лишили, пусть не последним вашим сожалением будет воспоминание о той, которая за вами, нищим, пошла бы на край света и любовь которой вы утратили. (Уходит.)
Фокленд. Ушла… Навек! Да. В ней чувствовалась такая отчаянная решимость, что я был словно пригвожден к месту. О дурак, болван, варвар! Мне… мне, у которого пороков больше, чем у последнего из смертных, милостивая судьба послала на помощь небесного ангела, и я сам, безумец, прогнал его от себя. Но надо спешить на место дуэли! О! Настроение мое вполне подходит для предстоящей сцены. Жаль только, что я в ней не главное действующее лицо, что я не могу сделать так, чтобы моя проклятая ложь обратилась на меня… О любовь! Мучительница, враг мой! Твое действие подобно чарам луны: ты делаешь людей глупцами, а чувствительных обрекаешь безумию и меняешь течение их жизни. (Уходит.)
Входят служанка и Лидия.
Служанка. Мисс Джулия только что была здесь, я знаю это; может быть, они в соседней комнате.
Служанка уходит.
Лидия. Ах!.. Хоть он так ужасно поступил со мной, я не могу выкинуть этого повесу из головы. Кажется, одной лекции моей серьезной кузины будет достаточно, чтобы я помирилась с ним.
Входит Джулия.
О Джулия, я пришла к тебе, потому что жажду утешения! Боже мой, дорогая, да что с тобой? Ты плакала? Пусть меня повесят, если Фокленд опять не мучил тебя!
Джулия. Ты ошибаешься, я немного расстроена, но совсем по другой причине. Тебе ни за что не догадаться. (В сторону.) Я даже перед сестрой не стала бы обвинять Фокленда.
Лидия. Ах, какие б огорчения у тебя ни были, могу тебя уверить, что мои превосходят их! Ты знаешь, кем оказался Беверлей?
Джулия. Теперь я могу тебе признаться, Лидия, что мистер Фокленд давно уже посвятил меня в эту тайну. Если бы капитан был действительно тем, за кого ты его считала, я не стала бы так спокойно выслушивать твои признания, а постаралась бы отговорить тебя от этого каприза.
Лидия. Так, значит, все меня обманывали? Но все равно. Я за него никогда не выйду замуж!
Джулия. Но, Лидия…
Лидия. Да разве это не возмутительно? Я воображала, что мне предстоит очаровательная драма. И вдруг оказалось, что мною торговали как на рынке. А я-то представляла себе сентиментальное похищение! Восхитительное переодевание! Прелестную веревочную лестницу! А тут еще луна, коляска четверней, шотландский священник, негодующая миссис Малапроп и заметки во всех газетах… О, я умру от разочарования!
Джулия. Не удивлюсь этому!
Лидия. И какой печальный контраст! Чего я теперь могу ждать? Скучнейших приготовлений, разрешения епископа, благословения тетушки, чтобы с ним отправиться к алтарю, глупо ухмыляясь? Или еще того хуже: троекратное оглашение в деревенской церкви, где толстый, неуклюжий пономарь будет спрашивать каждого мясника в приходе, не знает ли он препятствий к соединению Джека Абсолюта и девицы Лидии Лэнгвиш, незамужней особы? О, дожить до того, чтобы тебя называли девицей!
Джулия. Действительно, как грустно!
Лидия. О, как мне горько вспоминать те очаровательные хитрости, к которым я прибегала, чтобы улучить полминутки свидания с этим человеком! Сколько раз я, крадучись, убегала из дома в холодную январскую ночь и находила его в саду обледеневшим, как статуя; он падал прямо в снег на колени и так трогательно чихал и кашлял… Он дрожал от холода, а я от волнения, и в то время как наши руки и ноги немели от зимней стужи, он горячо умолял меня разделить его пламя – и мы пылали взаимным жаром! Ах, Джулия, вот это была настоящая любовь!
Джулия. Если бы я была в веселом настроении, Лидия, я бы от всего сердца посмеялась над тобой… Но сейчас я более склонна серьезно просить тебя: не заставляй искренне любящего тебя человека страдать от твоих капризов: я слишком хорошо знаю, до чего могут довести капризы.
Лидия. О господи! Что это принесло сюда тетку?
Входят миссис Малапроп, Фэг и Дэвид.
Миссис Малапроп. Так-так, хорошенькие дела! Там, на Королевской поляне, происходят кровопролития, самоубийства, отцеубийства и всякие симуляции. И нигде не найти сэра Энтони, чтобы помешать ужасной апострофе.
Джулия. Боже мой, сударыня, что вы такое говорите?
Миссис Малапроп. Вот он может вам сказать! Он-то и открыл мне все дело.
Лидия (Фэгу). Какое дело?
Фэг. Сударыня, я почел бы себя в высшей степени неблаговоспитанным человеком, если бы хоть на одну минуту замедлил дать все объяснения, какие только в моей власти, даме, так глубоко заинтересованной во всем происходящем.
Лидия. Да говорите же, скорее говорите!
Фэг. Вы правы, сударыня, вещи такого рода необходимо разглашать как можно скорее, потому что если мы будем медлительны, то, может быть, пока мы будем украшать цветами нашу тему, успеют погибнуть две или три жизни.
Лидия. Сил нет! Ради бога, тетушка, да скажите же, в чем дело?
Миссис Малапроп. В чем дело? Дело в убийстве! Дело в резне! Дело в побоище! Но он вам расскажет все партикулярно.
Лидия (Фэгу). Прошу вас, короче…
Фэг. Что касается побоища, я не берусь об этом судить, а насчет обдуманного или необдуманного убийства – это уж как решат присяжные заседатели…
Лидия. Но кто же, кто замешан в этом?
Фэг. Во-первых, один молодой джентльмен, с которым не хотел бы я, чтобы что-нибудь случилось. Такой прекрасный молодой человек! Мы давно живем с ним вместе и всегда были в наилучших отношениях.
Лидия. Да кто же это, кто, кто?
Фэг. Мой хозяин, сударыня, я говорю о моем хозяине.
Лидия. О боже! Капитан Абсолют?
Миссис Малапроп. То-то… Теперь ты испугалась?
Джулия. Но кто же с ним еще?
Фэг. Об остальном, сударыня, этот джентльмен может лучше вас осведомить, чем я.
Джулия (Дэвиду). Говорите же, друг мой!
Дэвид. Да что уж, сударыня, вот вам крест, дело плохо. Люди ведь не отправляются на увеселительную прогулку с огнестрельным оружием, винтовками, пушками и черт его знает, с какими еще взрывчатыми вещами. Тут, миледи, хорошего нечего ждать.
Джулия. Но кто же там еще, кроме капитана Абсолюта?
Дэвид. Бедный мой хозяин, с вашего разрешения, первым его назову. Вы меня знаете, миледи, я – Дэвид, а мой бедный хозяин, ох… может быть, мой бывший хозяин – мистер Акр, эсквайр… Потом еще там мистер Фокленд, эсквайр.
Джулия. Ах, сударыня, бежим туда скорее, помешаем свершиться несчастью!
Миссис Малапроп. О, фи-фи, это было бы не элегантно с нашей стороны. Мы только ускорим апострофу .
Дэвид. Ох, сударыня тетушка, спасите несколько жизней. Иначе они все безнадежно пропали. Поверьте мне: там ведь еще этот кровожадный филистимлянин, сэр Люциус О'Триггер.
Миссис Малапроп. Сэр Люциус О'Триггер? О ужас! Неужели они втянули бедного, дорогого сэра Люциуса в это дело? Чего же вы стоите, девочки? В вас не больше чувства, чем в дербиширских окаменелостях!
Лидия. Что же нам делать, тетушка?
Миссис Малапроп. Как – что делать? Не стоять в полной кастрации , а бежать, лететь, помешать несчастью!.. Друг мой, вы можете нам указать дорогу?
Фэг. Пожалуйста, сударыня, я буду вашим проводником. А ты, Дэвид, беги, ищи сэра Энтони.
Миссис Малапроп. Идем, идем, девочки, он нас проконвоирует на место. (Фэгу.) Идемте! Вы наш посланец! Ведите нас, а мы будем предшествовать за вами!
Фэг. Ни на один шаг впереди дам! Ни за что на свете!
Миссис Малапроп. Вы, наверное, знаете, где место встречи?
Фэг. Думаю, что найду его, сударыня. Хорошо уже то, что мы, во всяком случае, услышим выстрелы; как подойдем поближе, так по выстрелам, наверно, и найдем их. Не беспокойтесь, сударыня, не беспокойтесь!
Уходят.
Картина вторая
Южная эспланада.
Входит капитан Абсолют, пряча шпагу под плащом .
Капитан. На улицах Бата вид шпаги произвел бы не меньше волнения, чем бешеная собака. Несносный Фокленд! Никогда не бывает аккуратен. Придется идти без него.
Входит сэр Энтони Абсолют.
О, черт возьми! Мой отец! Как мне от него скрыться? (Закрывает лицо плащом и старается пройти стороной.)
Сэр Энтони. Как легко можно ошибиться на расстоянии: я бы мог поклясться, что это Джек. Разве только что он меня не узнает… Убей бог мою душу – это он! Эй, Джек! Чего ты прячешься? Нет, я не ошибаюсь. Он, он! Эй, Джек! Джек Абсолют! (Догоняет его.)
Капитан. Сэр, вы более осведомлены, чем я: не припомню, чтобы я когда-нибудь имел удовольствие вас видеть. Мое имя Сондерсон – к вашим услугам.
Сэр Энтони. Прошу прощения, сэр… Я вас принял за… Э, что за черт? Ну, конечно, это… Стой! (Хватает его за плащ и заглядывает в лицо.) Так-так… ваш покорный слуга, мистер Сондерсон. Ах ты, разбойник! Что это еще за новые штуки?
Капитан. О, это шутка, батюшка, шутка! Я пришел сюда искать вас.
Сэр Энтони. Вот как?… Очень рад, что ты так удачно нашел меня. А зачем же ты закутался? Зачем, а?
Капитан. Прохладно, батюшка, вы не находите? Очень свежая погода. Однако, простите, мне пора, иначе я опоздаю: меня ждут.
Сэр Энтони. Постой, постой. Ведь ты же меня искал? Говори, куда ты идешь?
Капитан. Куда я иду?
Сэр Энтони. Ну да, куда идешь?
Капитан. Куда иду?
Сэр Энтони. Ах ты, щенок невоспитанный!
Капитан. Я, батюшка, шел… шел… шел… к Лидии. К Лидии, батюшка! Чтобы помириться с ней, если возможно. А вас я искал, чтобы… чтобы… чтобы…
Сэр Энтони. Чтобы я пошел с тобою, конечно? Отлично, идем!
Капитан. О ч-ч… нет, батюшка, ни в коем случае: я только хотел повидать вас, чтобы… чтобы… чтобы… Вам, наверно, холодно, батюшка, вам не следует так долго оставаться на воздухе.
Сэр Энтони. Холодно? Да нисколько! Но что же ты думаешь сказать Лидии?
Капитан. Ах, батюшка! Просить прошения, умолять, уговаривать, клясться… Но я не смею вас задерживать… Холод очень вреден при подагре.
Сэр Энтони. О, какие глупости! Нисколько! Я не тороплюсь. Эх, Джек! Все вы таковы молодежь: раз вы ранены в это место… (Шутя дотрагивается до его груди.) Э… что это у тебя тут такое, черт побери?
Капитан. Ничего, батюшка, ничего нет.
Сэр Энтони. Как – ничего? Что-то очень твердое.
Капитан. Ах, это пустячок, батюшка, безделушка – подарок для Лидии.
Сэр Энтони. Дай-ка поглядеть, какой у тебя вкус… (Распахивает его плащ, оттуда выпадает шпага.) Безделушка? Черт возьми, да ты не собираешься ли уж ей горло перерезать?
Капитан. Ха-ха-ха! Я так и знал, что развеселю вас, батюшка! Я вам хотел потом рассказать, в чем дело.
Сэр Энтони. Потом рассказать? Да, действительно, презабавная безделушка!
Капитан. Я вам объясню… Видите ли, батюшка, Лидия романтична, чертовски романтична… Ну, вот я и решил: если она окончательно откажется простить меня, я выну шпагу из ножен и поклянусь ей, что брошусь на острие и испущу дух у ее ног.
Сэр Энтони. На острие шпаги?… Да это как раз ей по вкусу будет, ну и что же дальше, сумасшедший ты?
Капитан. А вот вы увидите, что будет победа, увидите, батюшка. «О Лидия, – скажу я, – прости меня, или эта острая сталь, – скажу я…»
Сэр Энтони. О дуралей! «Закалывайся на здоровье», – скажет она! Ступай к черту с твоими проклятыми безделушками.
Капитан Абсолют уходит. Вбегает Дэвид.
Дэвид. Остановите его, остановите! Стоп, стоп! Держи вора! Караул! Убивают! Грабят! Пожар! Держи вора! О сэр Энтони! Да позовите же его, прикажите ему остановиться. Стоп! Убивают! Пожар!
Сэр Энтони. Где убивают? Какой пожар?
Дэвид. Ох, его уж и не видно. А у меня духу больше нет! Ох, сэр Энтони, что же вы его не остановили? Что же вы его не задержали?
Сэр Энтони. Проклятье! Малый помешался. Кого не задержал? Джека?
Дэвид. Его самого, сэр! Ох, там убийство и резня и…
Сэр Энтони. Убийство?
Дэвид. Да, с вашего разрешения, сэр, там на поляне всех сортов смертоубийства: сражение, кровавый бой на шпагах и ружьях.
Сэр Энтони. Кто же с кем сражается, олух?
Дэвид. Все, кто ни на есть, все будут сражаться: и мой бедный хозяин, и сэр Люциус, и капитан, ваш сын…
Сэр Энтони. Ах, негодяй! Теперь мне ясны все его фокусы. Где место?
Дэвид. Королевская поляна.
Сэр Энтони. Дорогу знаешь?
Дэвид. Понятия не имею. Но я созову всех… мэра… судей… полицейских… церковного старосту… причетников… Надо побольше народу, чтобы их разнять…
Сэр Энтони. Идем. Подставь мне плечо, чтобы опереться… По дороге соберем людей. Ах, негодяй! Вот когда я по-настоящему рассержусь! Так вот что значат эти разговоры о подарке! Ну и задам же я ему!
Уходят.
Картина третья
Королевская поляна.
Сэр Люциус О'Триггер и Акр с пистолетами.
Акр. Клянусь моей храбростью, сорок ярдов – отличная дистанция, сэр Люциус. Клянусь целью и мишенью! Уверяю вас, это прекрасная дистанция!
Сэр Люциус. Для мушкетов или маленьких полевых орудий. Предоставьте уж это мне, мистер Акр. Стойте… Я вам покажу… (Отмеряет несколько шагов вдоль сцены.) Вот это – прекрасная дистанция, настоящая дистанция для джентльмена.
Акр. Черт возьми, да ведь это все равно, что у часового в будке стреляться! Уверяю вас, сэр Люциус! Чем дальше он будет от меня стоять, тем хладнокровнее я буду целиться.
Сэр Люциус. Вот как?… Пожалуй, вы всего лучше будете целиться, если его совсем не будет видно.
Акр. Нет, сэр Люциус, но, я думаю, сорок или тридцать восемь ярдов…
Сэр Люциус. Фу… фу… Ерунда! Три или четыре шага между дулами ваших пистолетов – это все равно, что миля.
Акр. Клянусь пулями, нет! По-чести, никакой заслуги не будет застрелить его с такой короткой дистанции. Прошу вас, сэр Люциус! Сделайте мне одолжение: позвольте мне застрелить его с дистанции пушечного выстрела. Пушечного, если вы хоть немножко меня любите!
Сэр Люциус. Ну, мы это решим с его секундантом. Но скажите мне, Акр, в случае неудачного исхода… Нет ли у вас каких-нибудь желаний или поручений, которые я мог бы выполнить?
Акр. Очень вам благодарен, сэр Люциус, но я не понимаю…
Сэр Люциус. Ну, как вы думаете!.. Когда стоишь под выстрелом, всегда ведь есть небольшой риск… И, если несчастливая пуля принесет вам вечное успокоение, вам уже некогда будет заниматься семейными делами и распоряжениями!
Акр. Вечное успокоение?…
Сэр Люциус. Например, в случае такого исхода – желаете ли вы, чтобы вас набальзамировали и отправили домой, или же вы не возражаете, чтобы вас похоронили здесь, в Аббатстве? Я слышал, что здесь очень уютное кладбище…
Акр. Набальзамировать?… Уютное кладбище?… Клянусь смертельным трепетом, не говорите таких вещей, сэр Люциус!
Сэр Люциус. Вам, очевидно, никогда не приходилось принимать участие в подобных делах?
Акр. Нет, сэр Люциус, никогда еще.
Сэр Люциус. Жаль, жаль: привычка – великое дело. Скажите, а как вы намерены стоять… когда он будет целить в вас?
Акр. Клянусь шеренгой! Я практиковался, сэр Люциус, понятно, в профиль. (Становится в позу.) Постараюсь сделаться как можно меньше: стану боком, так сказать.
Сэр Люциус. Нет-нет, это совсем не годится. Если вы будете стоять так, когда в вас целятся… (Целится в него.)
Акр. Черт… Сэр Люциус! Вы уверены, что курок не взведен?
Сэр Люциус. Не беспокойтесь.
Акр. Но… но… вы же не знаете… А вдруг оно само выстрелит?
Сэр Люциус. Полноте, не бойтесь. Так вот, если я попадаю в вас – у моей пули двойной шанс: если она не заденет важнейших органов правой стороны, то трудно допустить, чтобы она не задела органов левой.
Акр. Важнейших органов?
Сэр Люциус. Нет, вы должны стать вот так. (Ставит его в позицию. ) Пусть он целит вам в лоб, тогда пуля и даже две могут пройти через вас, не причинив вам никакого вреда.
Акр. Пуля… или две… пройти через меня?…
Сэр Люциус. Да… кроме того, это самое джентльменское положение, самое приличное.
Акр. Вот что, сэр Люциус, мне совершенно все равно, как меня убьют – в приличном положении или в неприличном. Так уж лучше я, клянусь моей храбростью, стану боком.
Сэр Люциус (смотря на часы). Не может быть, чтобы они подвели нас… А, нет! Я вижу, они идут…
Акр. А? Что? Идут?
Сэр Люциус. Да. А кто же это там перелезает через изгородь?
Акр. Там идут двое. Ну что ж, пускай идут. А, сэр Люциус… Мы… мы… мы… не будем бежать?
Сэр Люциус. Бежать?
Акр. Нет, я говорю, мы не будем бежать, клянусь моей храбростью!
Сэр Люциус. Да что с вами такое?
Акр. Ничего, ничего решительно, мой дорогой друг… мой милый сэр Люциус… только я что-то не чувствую в себе такого мужества, как раньше.
Сэр Люциус. Фу-фу! Вспомните о вашей чести.
Акр. Да-да… верно… моя честь… Напоминайте мне время от времени о моей чести, сэр Люциус.
Сэр Люциус (вглядываясь вдаль). Вот и они.
Акр. Сэр Люциус, не будь я с вами, я бы подумал, что испугался. Что, если мужество покинет меня? Мужество ведь приходит и уходит, не спрашиваясь…
Сэр Люциус. А вы держите его покрепче, когда оно приходит.
Акр. Сэр Люциус, я боюсь, что оно сейчас уходит. Да, мое мужество исчезает… Положительно ускользает. Я чувствую, как оно вытекает у меня сквозь пальцы…
Сэр Люциус. Помните о вашей чести… О вашей чести! Вот они.
Акр. О господи!.. Если бы я был в безопасности у себя дома! Или уж пусть бы меня застрелили так, что я бы этого не знал!
Входят Фокленд и капитан Абсолют.
Сэр Люциус.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14