За спиной отряда простирались дикие, нехоженые места. Кто, кроме гонимых отчаянием и надеждой беглецов, мог рискнуть оставить лагерь на побережье Марокко, куда они попали после того, как во время бури потеряли из виду своих спутников, которых отнесло к берегам Испании. Кто бы отважился нарушить первобытную девственность африканских плиоценовых джунглей, непроходимых болот, безводных пустынь. Полторы тысячи километров по первозданной незнакомой местности! Лишь спустя несколько миллионов лет ее потревожат голоса первых людей. Трудноодолимой преградой легли перед путешественниками горы Риф. Потеряв только одну машину, они сумели перевалить и через них. И все же главные испытания ждали беглецов впереди. Пустое море! К сожалению, теперь его уже нельзя назвать сухим. И, конечно, знаменитый водопад, образовавшийся в тот страшный день ритуальной битвы, когда Фелиция нанесла могучий психокинетический удар по Гибралтару. Миновать его они никак не могли.Логичнее было бы, размышлял сидевший за рычагами передней машины Хаген Ремилард, взять более резко к востоку, спрямить путь до Афалии, но какая логика может устоять перед завораживающей тайной чуда природы? Тем более что воды хлынули в Средиземноморскую впадину не без их помощи. В тот день они мысленно связались со своими родителями и объединенной мощью поддержали удар безумной Фелиции.Что было, то было!Теперь машины, к огромной радости детишек, которых они взяли с собой во время бегства с Окалы, совсем несмышленышей, упрямо ползли по выжженному солнцем, бесплодному плато. Пологие изжелта-пепельные холмы лежали вокруг. Тучи мошкары вились над вездеходами — их заунывный звон мог кого угодно свести с ума. Закат догорал, и, когда впереди отчетливо обозначилась густая завеса водяного пара, возбуждение достигло предела. Детей уже нельзя было удержать — они без конца капризничали, ссорились по пустякам, упрашивали ехать побыстрее. В конце концов Фил Овертон, из-за мягкости характера давным-давно переведенный из штурманов в няньки, уступил — четырехлетняя Калинда доконала его своими просьбами разрешить ей перебраться в головную машину. Поближе к папе. И пошло-поехало! Вся остальная мелюзга тоже со слезами, упреками, мысленными мольбами дружно насела на растерявшегося Фила. Тот не выдержал и связался с Хагеном. Командир выслушал Фила, выругался и проклял тот час, когда согласился осмотреть водопад. Что было делать — Хаген остановил машину, и скоро в ее просторном салоне был открыт настоящий детский сад. Ясли тоже. Если бы Дайана Манион не пообещала использовать всю, до последнего эрга, силу личного воздействия, чтобы держать детей под контролем, он приказал бы прямо здесь, в пустынном, безводном месте, устроить привал. Все равно пора подумать о ночлеге. День догорал, но света еще хватало; огромная круглая луна золотистым фонарем висела в небе.Дайана поменялась местами с Ниалом Кеогом и устроилась в кабине рядом с детьми.— Папочка, — попросила маленькая Калинда, — включи экран внешнего обзора. Ну папочка! Чтобы мы хорошенько рассмотрели его.— Внешний обзор! Внешний обзор! — в один голос пропели Джоэл Стренгфорд и Рики Тейчман. Одному было четыре с половиной года, другому пять. Они непрерывно ерзали на сиденье, отпихивали друг друга, пытаясь сесть поближе к установленному перед водителем экрану дисплея. Наконец им удалось столкнуть с диванчика двухлетнюю Хоуп Даламбер, которая тут же принялась плакать.— Эй вы, дубовые головы! — Приговор шестилетнего Дейви Варшавы был суров и категоричен. — С помощью внешнего обзора все равно нельзя заметить яму, особенно если едешь по холмам.— Нет, можно! Нет, можно! — запротестовали приятели.— Только в том случае, когда угол отражения выбран правильно, — насмешливо улыбнулся великий знаток техники Дейви. — А как ты его выберешь, если никто не знает, когда будет правильно. Вы, наверное, думаете, что Гибралтарские ворота — это что-то вроде брода, где воды по колено, или яма для прыжков с песком. Ха!— Тогда нарисуй нам картинку, мистер Всезнайка! — потребовала Калинда.Хотя Дейви не был готов к подобному повороту, но он собрался с силами и показал остальным детям нечто такое, отчего те сразу примолкли — планетарных размеров трещина, расколовшая земную поверхность, словно след от ножа, разрезавшего дыню, и фонтанирующая из трещины струя воды.Дайана Манион слегка подправила картинку.— Вот так, дорогой, будет более похоже на реальность.Вся мелюзга разочарованно завизжала.— Но здесь так м ал о воды ! — возмутился Рики. — Всего-то как в папиной книжке с рисунками Старой Земли. Там был изображен Ниагарский водопад. А н аш больше любого, когда-нибудь существовавшего.Калинда капризно надула губки.— Не хочу смотреть на маленький водопадик. Папочка, ты же говорил, что он такой н ео бъ ем ны й !— Необъемный, да, — сквозь слезы повторила маленькая Хоуп Даламбер.— Необъятный, — поправила Дайана.— Фил, ну включи же внешний обзор! — закричал Джоэл.Остальные дети тут же окружили несчастного Овертона, потом набросились на Хагена. Тому сначала пришлось отразить их телепатический галдеж, потом он перешел в наступление.«А ну-ка, потише!» — мысленно прикрикнул Хаген на мелюзгу.Удивительно, но они послушались…— Послушайте, ребятки, — уже вслух продолжал Хаген. — Мы почти добрались. Мне даже кажется, что я что-то чувствую. Может, вы тоже заметите что-нибудь необычное. Только помолчите хотя бы одну минутку!Вой турбины заглушил его последние слова — машина с усилием брала подъем. За стенками кабины слышался треск сухого кустарника, обломанные сучья царапали обшивку, и сквозь привычный шум в салон неожиданно проник непонятный, непривычный, всеобъемлющий гул. Какие-то странные звуки примешивались к жужжанию кондиционера, к далеким призывным руладам карликовых гиен, которые при виде приближающегося каравана спрятались в густых зарослях.Что-то достигало слуха — то ли дребезжание, то ли далекий шелест.— Папочка, у меня в горле першит, — прошептала Калинда. — Как будто что-то застряло.Фил посадил ее на колени — решил успокоить, пока они вконец не испугались; Дайана в свою очередь принялась мысленными ласками сдерживать остальную малышню. Однако маленький мудрец Дейви Варшава догадался первым.— Да это же великий водопад! — воскликнул он. — Быстрее, Хаген, прибавь скорость.Сын Ангела Бездны коротко рассмеялся и крепче ухватился за рычаги. Из ночного полумрака угрожающе выплыл ствол молодого дубка, и вместо того, чтобы объехать его, Хаген смял деревце. Детишки пронзительно закричали, когда впереди в свете полной луны появилось облако водяного пара. Турбина взвыла до истошного сопрано, машина все круче и круче задирала нос в угасающее небо.Теперь уже все явственно ощущали зуд в костях — непонятно, то ли от вибрации работающей на пределе турбины, то ли от мелкого подрагивания земли. В горле тоже слегка першило — словно кто-то изнутри слегка щекотал голосовые связки, даже у взрослых. Хоуп Даламбер опять начала хныкать и спрятала личико на груди у Дайаны, четверо детей с усилием пытались мысленно разглядеть картину, лежащую за гребнем горы.Наконец машина одолела подъем и, лязгая гусеницами, выкатилась на пологую вершину. Хаген нажал на тормоза, потом, подождав немного, выключил двигатель.Теперь все ясно ощутили, что транспортер и пологая вершина сотрясались мелкой дрожью. Звук не давил на уши, частота колебаний, по-видимому, была очень низкой и напоминала скорее мерный, ровный гул, чем болезненную, раздражающую вибрацию. Несколько минут люди, находившиеся в кабине, сидели без движения. Затем Дейви откинул боковой люк и выбрался наружу. Вслед за ним в овальное отверстие полезли Овертон с Калиндой и Джоэлем. Последней, держа за руки Рики и Хоуп, вышла Дайана.Оставшись в машине один, Хаген бросил беглый взгляд на экран дисплея, на котором устройство, сканирующее земную поверхность, выписывало нечто невообразимое, захватывающее дух. Он не мог справиться с охватившей его радостью и бросил через океан победный возглас:«Все-таки мы добрались до него, папа! Вот они, плоды наших усилий. Не желаешь взглянуть на этот кошмар моими глазами?»Эфир был пуст.Хаген рассмеялся:«Неужели она добила тебя? Какой бесславный конец для бунтаря, собравшегося потрясти Галактику! Помнишь, ты все время ссылался на Эдипа — утверждал, что наши с тобой разногласия не более чем бессознательный комплекс вины и ненависти».Нет ответа!«Ты не должен был вести себя подобным образом, папа. Что за нелепое требование не сметь приближаться к „вратам времени“! — прошептал Хаген. — Хватит навязывать нам свою волю. Я хорошо изучил тебя, папа, и уверен, ты никогда не решился бы перекрыть нам выход с острова, тем более нанести психокинетический удар. Ты никогда не отважился бы остановить нас. И не только потому, что чувствовал свою вину, но из-за понимания, что колесо судьбы, совершившее полный оборот, нельзя повернуть вспять, разве не так?»Молчание глухое, бездонное…Хаген едва справился с волнением — оказалось, что ненависть и любовь к отцу по-прежнему были обжигающе горячи. У него перехватило дыхание от мысли, что связь их неразрывна и, как два полюса заряженной частицы, они не могут обойтись друг без друга. Усилием воли Хаген направил сознание на внешний мир — в то же мгновение неодолимый гул снова наполнил голову. Не глядя на пульт управления, он обесточил механизмы, потом выбрался наружу и присоединился к своим спутникам и детям.Перед ними лежал край земли — вправо и влево убегали освещенные золотистым лунным светом холмы; в небе с редкими звездами, чуть прикрытыми пеленой последнего летнего тумана, светила полная луна, прямо под ногами, сразу за кромкой обрыва, шевелилась маслянистая черная вода, заполнившая гигантскую расселину в земной коре — будущий залив Альборан. Но все это было не более чем декорации, рисованные задники, приметы, детали, характерные подробности, разбросанные по ожившему обозримому ночному, сотворенному природой полотну.В центре панорамы, в клубах пара, мириадах брызг, радужно отсвечивающих в холодном лунном свете, открылся гигантский уступ, с которого океанская вода падала в мрачную бездну. Там, внизу, в плотных клочьях пены рождались огромные водовороты, сталкивались волны, ужасающие своей высотой. Земля гулко дрожала под ногами.Это был самый крупный из когда-либо существовавших на земле водопадов. Хаген припомнил цифры, скользнувшие по экрану кибернетического картографа: ширина 9,7 километра и высота 822 метра. Таковы размеры скалистого порога, который только через сотню лет должен был скрыться под водой. Тогда в Гибралтарском проливе успокоятся воды, и ровная легкая волна заплещет у оконечностей Европы и Африки. И более века потребуется, чтобы наполнить до нынешних границ плиоценовую Средиземноморскую впадину.Остальные вездеходы, зацепившись за вершину, один за другим подкатили ближе и замерли, образовав четырехугольник, в котором будет разбит лагерь. Их команды соединились с собратьями — никто ни словом, ни жестом не потревожил гулкого, накатившего на людей восторга, да и кто — вернее, что!— мог перекричать грохот падающей воды?! Пошлостью попахивало и мысленное общение при виде этой завораживающей неодолимой выдумки бездумных, могучих, вырвавшихся на волю природных сил.«Смотри, помалкивай и запоминай!»Они — двадцать восемь взрослых мужчин и женщин и пятеро детей — не сдвинулись бы с места, если бы не потускневшая серебристая луна, если бы не густая пелена тумана, надвинувшаяся из Европы и накрывшая водопад плотным сиренево-пепельным облаком.Первой очнулась маленькая Калинда.«Вот все и кончилось?» — мысленно поинтересовалась она.«Да, первое действие. Теперь — антракт», — ответил Хаген, улыбнувшись про себя.Многие взрослые рассмеялись, стараясь за веселыми шутками скрыть ошеломляющую растерянность при виде такого грандиозного чуда природы, потом на всех навалились привычные заботы по обустройству ночлега. Ниал Кеог — человек трезвомыслящий, практичный, побаивающийся восторженных восклицаний и чудес — еще в дороге успел позаботиться о предстоящем отдыхе. Он первым поспешил к вездеходам, за ним потянулись остальные, и только Хаген все еще стоял на краю обрыва. Он ждал, когда берег окончательно затянется туманом, ждал приближения полуночи — это был самый лучший час для дальней связи с далекой сестрой, поджидавшей их на северо-востоке, за Бетикой в южной цитадели тану — городе Афалии.Наконец Хаген собрался с силами, очистил сознание от всего лишнего, наносного и послал тончайший, как игла, телепатический луч, закодированный их личным с сестрой шифром.
Хаген: Ты меня слышишь?Клу: Да, где вы?Хаген (создал мысленный образ и передал его).Клу: Так вот он каков! Неудивительно, что потоп разрушил Мюрию. Не могу поверить, что только психокинетический удар ответствен за такое разрушение. Фелиция…Хаген: И ее дьявольские пособники…Клу: Хаген, мы были обязаны довести начатое до конца.Хаген: Дочь Марка! Ты, как всегда, пытаешься объяснить все рационально.Клу: Слушай, мне надоело твое нытье. Ты бы покрасовался новоявленным Гамлетом перед Дайаной.Хаген: Даже вместе с нашим ненаглядным папочкой тебе не удастся смутить меня. Непонятно только, при чем здесь Гамлет?Клу: Потому что Дайана любит тебя, дурачок. Любовь здорово помогает при депрессии.Хаген: Однако я хотел бы напомнить кое-что тебе и любезным твоему сердцу тану.Клу: Черт бы побрал твою черепную коробку, братец! Выдумываешь черт знает что!Хаген: Может, отложим обмен любезностями? Что случилось в окрестностях Гории?Клу (воссоздала, словно на кинопленке, череду образов, рассказывающих о происшедших событиях).Хаген: Полное поражение! Итак, с Поданном все ясно. Надежды наши рухнули. Радует хотя бы то, что твой парень Кугал выжил. Думаю, нам пора вернуться к прежнему сценарию сотрудничества с Эйкеном. Конечно, с ним будет непросто — не то что с Поданном, — но у нас есть шанс обработать и этого пройдоху. Хотя кто знает? Возможно, он имеет свой собственный взгляд, как ему сохранить титул короля эльфов, и может решить, что в нашей задумке возвращения в свою эпоху есть какой-то скрытый подвох.Клу: Хаген, папа вышел на связь!Хаген: Дело дерьмо. Когда?Клу: Голос едва различим. Он связался со мной утром, после того, как Эйкен победил на дуэли Ноданна. Он наблюдал за сражением.Хаген: Разве он мог пропустить такой случай!Клу: Папа заявил, что отправится в Европу, как только повысит мощность церебрального генератора. Он захватит с собой и главный компьютер, и боевые рентгеновские лазеры.Хаген: Боже мой, каким образом?Клу: Они подняли со дна бухты четырехмачтовую шхуну Уолтера Саастамойнена. Эта зверюга в семьдесят метров длиной может поднять все оборудование, собранное на Окале.Хаген: Черт побери! Говорил я Вейко, что ему бы следовало утопить ее где-нибудь в более глубоком месте или сжечь. Сентиментальный дурак! Дай-ка соображу… Им потребуется не меньше месяца, чтобы добраться сюда.Клу: Папа в ужасе оттого, что ты рискнул отправиться в сухопутное путешествие.Хаген: Он что, угрожал дальнодействующим психокинетическим ударом?Клу: Он был очень сдержан. Он только признался, что беспокоится за тебя, и предупредил, чтобы ты не вступал ни в какие контакты с Эйкеном. Иначе последствия будут ужасные.Хаген: Странно, что он сам не связался со мной.Клу: Церебральный генератор разобран для установки на шхуне.Хаген: К черту! Девочка, у него вполне достаточно мощности, чтобы выбрать время и для разговора со мной, но этот старый заговорщик… Или… (Изображение ушло вдаль.) Клу: Мы оказались почти правы насчет того, что Фелиции удался d-переход. Она почти полностью сожгла ему кожу, до самой шеи.Хаген (поспешно затемнил появившийся образ).Клу (испытывая сильную боль): Папа с июня находится в регенерационном автоклаве.Хаген: Клу, а что, если Фелиция не только сварила его? Что, если она хорошенько прожарила его мозги? Что, если он забыл все, что знал? Ты уверена, что отец не потерял какую-то часть функций разума? Тело можно вылечить куда быстрее. Сколько можно пребывать в питательном растворе только ради того, чтобы восстановить нервные окончания? Это не наводит тебя на кое-какие размышления? Черт побери, полная регенерация может занять восемь, а то и девять месяцев.Клу: Если его метафункции пострадали во время нападения Фелиции, это может многое объяснить.Хаген: Держу пари, что так оно и есть. Ему удалось установить телепатическую связь с тобой лишь потому, что ты сильнее его в дальновидении. Вполне вероятно, что он не может в полной мере восстановить свои способности. Очевидно, в таком случае — если, конечно, подтвердится, что отец теперь не способен создать налаженный, полномасштабный метаканал,— ему не будет доступен и дальнодействующий психокинетический удар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68