Дилайла удивилась: Вивьен была совсем не такая, какой она ее представляла. И вдруг поняла, что слишком уж откровенно пялится на Вивьен.
Женщина шумно расцеловала Сэма в обе щеки, одновременно с подозрением поглядывая на Дилайлу.
– Центральное отопление приказало долго жить, – объявила Вивьен неприятным тягучим голосом, – отсюда и наряд. – Театрально всплеснув руками, она отступила в сторону. – Ты, значит, и есть бесстрашная северянка. Так войди же в мое скромное жилище.
Сэм быстро пробормотал извинения и, пообещав звонить, исчез, оставив Дилайлу на пороге обнимать Фэтцо и чувствовать себя, как маленькая девчушка в первый школьный день. Взволнованная, она проследовала за Вивьен через узкий и длинный холл, выкрашенный в чудовищный ярко-зеленый цвет. Она перешагивала через груды газет и журналов. Наконец они добрались до квартиры Вивьен и оказались на кухне.
– Извини за разгром, – прогудела Вивьен, сдвигая в сторону полупустые стаканы и переполненные пепельницы, чтобы освободить место на столе. – У меня вчера собиралась небольшая компания. – Она на мгновение отвлеклась, чтобы убрать пустой пакетик от презерватива, насаженный на штопор. – Увы, уборщица придет только в пятницу.
Справившись со смущением, Дилайла уселась на табуретку, обтянутую колючей дерюгой, и не обращала внимания на Фэтцо, который хныкал и обнюхивал одежды хозяйки, но в конце концов удовлетворенно замолчал, потому что обнаружил под столом остатки еды. А Вивьен тем временем быстро приготовила безвкусный травяной чай и без всякого вступления разразилась монологом. Начала она с бисквитов:
– Попробуй. Они без муки, без клейковины, без молока и без сахара. Но, увы, в них есть калории. – И тут же о преимуществах секса со старичком: – Его благодарность так трогательна.
Прошло минут двадцать, прежде чем Вивьен перевела дыхание.
– Так, значит, это с тобой Сэм встречается.
Дилайла даже подавилась бисквитом.
– Конечно, это не мое дело… – Голос Вивьен сорвался, не выдержав попытки изобразить безразличие, но тело выдало хозяйку. Она подобралась, как кошка, готовая сцапать малейший намек на сладкую сплетню.
– Нет, что вы, – живо возразила Дилайла. – Я познакомилась с Сэмом всего пару часов назад, когда упала в обморок у него в кафе.
Вивьен кивнула и вскинула брови, выражая полное недоверие.
Несмотря на то, что они только что познакомились, Дилайла почувствовала потребность оправдаться перед Вивьен.
– Я приехала в Лондон, чтобы встретиться с одним человеком.
Брови Вивьен взлетели еще выше и исчезли под челкой.
– Его зовут Чарли.
Хозяйка не отрывала глаз от гостьи и поджала губы. Дилайла чувствовала себя лимоном, из которого хотят выжать все до капли.
– Он продюсер на телевидении.
Дилайла странно ощущала себя, говоря о Чарли. Впервые она рассказала кому-то о его существовании. До этой минуты Чарли был ее тайной. Теперь она поделилась с Вивьен. Видимо, дело в том, что Вивьен не знает ее, а она не знает Вивьен. Рассказать ей – то же самое, что поделиться с незнакомцем. Это не в счет.
Вивьен отреагировала бурно. От восторга она с такой силой вцепилась в стол, что побелели пальцы.
– Продюсер с телевидения! Отлично, детка! Мужчина с телевидения – это большое подспорье. Где, черт возьми, ты его подцепила?
– В Брэдфорде.
– В Брэдфорде?
– В больнице.
– В больнице? – Видимо, Вивьен утратила свой словарный запас и стала пользоваться ресурсами Дилайлы.
– Мы встретились в экстренной помощи.
Вивьен шарахнула кулаком по столу.
– Все ясно. Ты – актриса. Так бы сразу и сказала.
– Актриса? – Настала очередь Дилайлы удивляться. – С чего вы взяли?!
– Ты же сказала, что встретила его на одной из этих телевизионных передач про врачей и больницы.
Ошибка Вивьен умилила Дилайлу.
– Нет, я сказала «в экстренной помощи», а не на ней. Я говорю о центральной больнице Брэдфорда, а не о программе «Экстренная помощь».
Вивьен была разочарована. Перегнувшись через стол, она сощурилась и посмотрела на Дилайлу в упор.
– Тогда что же ты такое?
Дилайла почувствовала себя неким неопознанным предметом, никогда прежде не встречавшимся на пути двуспальной Вивьен. Она было хотела придумать себе какую-нибудь экзотическую профессию, но что толку врать? Чтобы потом, попавшись на вранье, сгорать от стыда?! Разве зазорно быть безработной официанткой?
Она подалась навстречу Вивьен, так что они чуть не стукнулись лбами.
– Я безработная. С недавнего времени.
Впервые за все время разговора Вивьен перестала поджимать ярко-красные губы и расплылась в улыбке.
– Вступай в наш клуб, деточка. Мы все безработные. Вот только в Ноттингхилле это принято называть «фриланс».
– Почему?
– Почему? – Вивьен затушила сигарету в своей чашке и тут же закурила новую. – Дорогуша, от слова «безработная» разит скукой, и говорить так в самом деле скучно. А быть фриланс – значит предвкушать. Это как в аэропорту. Сидишь себе и попиваешь каппучино. Но вместо того чтобы ждать, когда объявят твой рейс, ты ждешь звонка своего мобильника. – Для пущей выразительности Вивьен театрально взмахнула руками, пепел с ее сигареты щедро посыпался в травяной чай Дилайлы. – И он обязательно звонит. Но это всегда бывает кто-нибудь из друзей, тоже фриланс. И ты чувствуешь огромное облегчение, потому что работать не хочет никто. Говоря по правде, мысль о настоящей работе просто пугает нормальных людей.
Дилайла с тоской посмотрела на свой чай. Фонтанирующая энергия Вивьен начинала ее утомлять. Дилайла украдкой взглянула на часы. Прошло всего пять минут с тех пор, как она смотрела на них в последний раз. Она чувствовала себя смертельно уставшей. Было трудно сосредоточиться на рассказах Вивьен, потому что в голове кружились совсем другие образы: Джун в поясе для чулок, испуганное лицо Ленни, усмехающийся Сэм в сандалиях… Неужели все это произошло за один-единственный день? Последние двадцать четыре часа тянулись, как двадцать четыре года. Дилайла попыталась подавить зевок – ничего не вышло.
– Я покажу тебе твою комнату. Ты, наверно, устала, – наконец-то догадалась Вивьен.
– Нет-нет, ничего, – вяло возразила Дилайла, но глаза закрывались помимо ее воли.
– Бедняжка, – вздохнула Вивьен. – Мне достаточно пять минут проехаться в метро, и я уже умираю от усталости. Впрочем, вы, северяне, известны своей выносливостью. Стоит взглянуть на жителей Кэти и Хитклиффа – как они носятся по своим болотам.
Дилайла улыбнулась. На ее новую чудачку-хозяйку невозможно было обижаться. Конечно, она ужасно шумная, резкая и вульгарная, но Дилайле нравилась ее странная одежда и не менее странная манера общения. Вивьен непредсказуема. С ней определенно не соскучишься.
Вивьен поднялась со своего места, шевеля торчащей в углу рта сигаретой, и потуже завязала шарф.
– Пойдем, – скомандовала она тоном бригадного генерала в отставке.
Комната Дилайлы находилась в дальнем конце квартиры. Она была очень маленькая, и почти все пространство в ней занимала впечатляющая кровать с пологом на четырех столбиках. У окна с тяжелыми парчовыми шторами стоял на деревянных ящиках огромный черный магнитофон. Все эти вещи являли собой причудливую смесь антиквариата и стиля семидесятых годов.
Дилайла поставила на пол сумки и выглянула в окно. Накрапывал дождь. На улице было полно людей, зонтиков и черных такси. Дилайла порадовалась, что ее «жучок» стоит на подъездной аллее перед домом. Вивьен своевременно догадалась, что Дилайла хочет остаться одна. Она пожелала гостье доброй ночи и уже собралась уходить, но остановилась в дверях.
– Не могу не задать тебе один вопрос.
Дилайла повернулась к Вивьен и кивнула.
– Какой?
– Когда я буду иметь удовольствие познакомиться с Чарли?
Дилайла почувствовала, как при упоминании этого имени у нее защемило сердце. Она откинула назад непослушную прядь волос, все время падавшую ей на глаза.
– Сначала с ним должна встретиться я.
– Так он тебя не ждет? – Глаза Вивьен блеснули.
– Ну… не совсем. – Дилайла вспомнила о сделанном Чарли приглашении продолжить беседу. – Мне нужно ему позвонить.
Вивьен пошарила в глубинах стеганого пальто и извлекла оттуда мобильный телефон:
– Вот.
Дилайла уставилась на маленький черный аппарат «Нокия» в руке Вивьен. И вдруг ее охватило волнение. Она ведь именно для этого приехала в Лондон. И тысячу раз мысленно репетировала этот телефонный разговор. Теперь можно позвонить на самом деле, но Дилайла засомневалась и отступила:
– Уже поздно. Позвоню завтра.
– Как знаешь, – сказала Вивьен и спрятала телефон в карман. – Но смотри, чтобы не было слишком поздно. Хорошие мужики не залеживаются.
Она вскинула брови: мол, я знаю, что говорю, и закрыла за собой дверь, оставив Дилайлу наедине с Фэтцо.
Дилайла кусала губу. Почему она не воспользовалась возможностью позвонить? Почему не набрала номер и не сказала: «Привет»? Она вдруг поняла, что волнуется больше, чем следовало бы. Вытащила визитку Чарли из сумочки и провела пальцем по буквам. «Позвоню завтра», – повторила она, пытаясь убедить себя, что это для нее пара пустяков. На самом деле наоборот. Завтра должна перемениться вся ее жизнь. Дилайла легла на кровать и прижала к себе Фэтцо, свернувшегося клубочком у нее под боком. «Завтра», – пробормотала она и тут же уснула под равномерное похрапывание Фэтцо.
ГЛАВА 7

Что нового, киска,
Воу-воу-во?
Что нового, киска,
Воу-воу-во?
Дилайла открыла глаза. Сначала ей показалось, что она еще спит. Комната была, несомненно, чужая и все-таки отдаленно знакомая. И разве голос, который она слышит, – не голос Тома Джонса? И тут она все вспомнила. Ну конечно! Это же комната Вивьен. Но откуда музыка? Дилайла вскочила с постели, наступив при этом на Фэтцо. Пес недовольно заворчал.
– Извини, – Дилайла нагнулась и поцеловала мокрый иссиня-черный нос. Фэтцо лизнул хозяйку в щеку: мол, извинения приняты. – Здесь только ты и я, малыш, правда? – прошептала Дилайла и ласково погладила его мягкие нежные уши. Когда Фэтцо рядом, все не так страшно. Дилайла увидела свое отражение в огромном, во всю дверь, зеркале. Оно ей определенно не понравилось.
Дилайле был жизненно необходим душ и свежая одежда. Она спала в том же, в чем вчера приехала. Дилайла открыла дверь и выглянула наружу. В коридор выходило три двери. За любой из них могла быть ванная. Но за какой именно? Дилайла вздрогнула. Она не привыкла полагаться на случай. Можно было запросто наткнуться на Вивьен в костюме Евы.
И Дилайла решила не рисковать. «Наплевать», – подумала она, роясь в своих вещах. Она быстро переоделась в любимые вылинявшие джинсы, уже почти протершиеся на коленках, и в старый пуловер, который был ей на два размера мал. И посмотрелась в зеркало. Восьмилетняя девочка. Совсем не так хотела она выглядеть в свой первый день в мировой столице моды.
Дилайла достала косметичку.
– Нужно освежить краски, – пробормотала она, выдавливая на кончики пальцев тональный крем. Старательно втерла его в щеки, убедилась, что вокруг губ нет оранжевых разводов, и шея не такая белая, как у продавщиц косметических отделов. Ей хотелось выглядеть так, словно последние две недели она принимала солнечные ванны в Южной Франции, а не бегала с подносом по ресторану в Брэдфорде. После этого Дилайла выбрала толстый карандаш для подводки губ, чтобы губы выглядели пухлыми, и в три слоя нанесла тушь – ресницы стали достойны самой старушки Картленд. Приблизившись вплотную к зеркалу, она изобразила поцелуй, изучая результат своей работы. Состроила гримасу. Похожа на мужчину, наколовшегося наркотиками. Вот что она изобразила. И это несмотря на многолетнее штудирование журналов с советами по макияжу. «Отвратительно», – скривилась Дилайла, доставая салфетку для снятия макияжа. Никуда не денешься, придется провести утро с бледными щеками. Она смочила салфетку детским маслом и стерла всю косметику.
Киска, киска, ты так волнуешь,
и мне так хочется позаботиться о тебе.
Пойди и подкрась свои огромные кошачьи глаза.
Киска, киска, я тебя люблю.
Да, я люблю
тебя и твои кошачьи глаза.
Том Джонс все еще надрывался что было сил. Дилайла стояла в прихожей, склонив голову набок и «держа хвост пистолетом», – изображала отчаянную девчонку. Кажется, музыка доносится из кухни. Дилайла на цыпочках подкралась к двери и открыла ее.
Дилайла остолбенела. Вивьен, одетая в канареечного цвета кимоно, со стянутыми в пучок волосами, из которых торчали яркие палочки, в полном одиночестве горланила, подпевая Тому Джонсу. В одной руке она держала пакет молока, словно это был микрофон, а в другой – пиалу с кашей. Увидев Дилайлу, она замолчала и помахала рукой, пролив молоко на пол.
– Дилайла, дорогая! – Вивьен рванулась навстречу гостье, при этом ее слегка занесло на молочной луже, и расцеловала в обе щеки, оставив позади себя след из рисовых хлопьев и волну аромата духов. – Надеюсь, ты не против. Я нашла твою коллекцию, а мне так нравится этот маленький сексуальный валлиец.
Увидев свою коллекцию, Дилайла побледнела. Пустые конверты в беспорядке валялись на диване, а черные пластинки громоздились на подушках. Стереопроигрыватель был открыт. Том Джонс вращался со скоростью тридцать три оборота в минуту. Ее драгоценная, невосполнимая коллекция…
– О боже, Вивьен! – Дилайла пулей бросилась к проигрывателю и сняла иглу с пластинки. В комнате вдруг стало очень тихо. Дилайла аккуратно взяла в руки хрупкий черный диск и стерла пыль с дорожек. Сердце бухало в ушах. Она не простит себе, случись что-нибудь с пластинками. Они были маминой гордостью и отрадой, да к тому же единственным, что та оставила дочери на память, если не считать нескольких фотографий и пары украшений. Когда Дилайла ставила пластинку, каждое слово, каждое потрескивание, каждая царапинка рождала воспоминания о маме, возвращала Дилайлу в семидесятые годы. Она могла быть пьяной, грустной, а то и вовсе в депрессии, но стоило ей взять одну из пластинок, вынуть из конверта, поставить в проигрыватель и повернуть ручку громкости – все опять становилось прекрасно.
Осмотрев пластинку в поисках свежих царапин, Дилайла почувствовала облегчение – вред нанесен не был. Теперь, когда все кончилось, ощущение ужаса сменилось злостью. Вскинув голову, она сверкнула глазами на Вивьен. – Никогда больше их не трогай. Поняла? – Голос ее дрожал, и Вивьен явно испугалась. – Их мне дал особенный человек, и я не знаю, что сделаю, если с ними что-нибудь случится.
Вивьен лишилась дара речи. Она вздрагивала и аккуратно промакивала глаза полой кимоно. На нее никто не смел кричать. Тем более незнакомые девицы, которых она приютила по доброте душевной. Она обиженно сопела.
И тут Дилайле стало стыдно за свою несдержанность. Такое с ней случалось крайне редко, но, если уж случалось, она могла разгуляться не на шутку. Да, она разозлилась на Вивьен, но вовсе не хотела ее обидеть. В конце концов, откуда той знать, насколько дороги ей эти пластинки?
– Ну ладно, извини. Я не хотела кричать на тебя… – сказала Дилайла и попыталась улыбнуться. – Просто не сдержалась.
Она осторожно присела на диван и начала убирать пластинки: заботливо протирала каждую рукавом пуловера и складывала обратно в кожаный чемодан. Защелкнув замки, она почти успокоилась.
Вивьен опустилась на диван рядом с Дилайлой. Она была похожа на маленькую нашкодившую девочку, которая потихоньку таскала конфеты, но была схвачена за руку. Она выпятила нижнюю губу и старалась не смотреть на Дилайлу. Ее безудержная энергия вмиг улетучилась. Тихим вкрадчивым голосом она поинтересовалась:
– Я не поняла. Меня простили?
Вся злость, которая еще оставалась в Дилайле, растаяла так же быстро, как и закипела. Разве можно долго злиться на Вивьен?
– Ну конечно!
Как резиновый мячик, Вивьен тут же восстановила форму и соскочила с дивана.
– Грандиозно! Предлагаю пройтись по магазинам.
– По магазинам? Зачем?
Дилайла задумчиво наморщила лоб. Может, от нее требуется купить продукты в обмен на кров? Настроение тут же испортилось. Она вовсе не собиралась сегодня таскаться по магазинам. К тому же у нее плохо с наличными. В кошельке лежат пятьсот фунтов, на которые нужно дотянуть до… ну, до встречи с Чарли. Что она будет делать потом, Дилайла не знала. И даже не пыталась представить свою жизнь, когда в ней появится Чарли. Это то же самое, что представить себе, как выиграешь в лотерею. Приятно помечтать, но лучше не надеяться.
Вивьен озабоченно снимала бигуди. Освободившись от них, она откинула назад длинные локоны.
– За шмотками, дорогуша. За чем же еще? У тебя ведь сегодня очень важный вечер.
У Дилайлы засосало под ложечкой. Телефонный звонок. Нужно позвонить Чарли.
– Ах да… Но я хотела позвонить ему днем, когда он не так занят, – запинаясь, слукавила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30