Впрочем, я догадываюсь. Скорее всего, ты держал курс к берегам Франции, но теперь это не имеет значения, – пират испытующе взглянул на остальных членов команды захваченного шлюпа. – Добро пожаловать на мой корабль! Теперь вы в шайке одноглазого дьявола Клайва Ларсона!Пират сдвинул черную повязку на лоб – под ней оказался совершенно нормальный, здоровый глаз! Он заговорщицки подмигнул Уильяму Мидлсборо, а затем снова прикрыл глаз повязкой.Среди контрабандистов послышался недовольный ропот, а Уильям Мидлсборо попытался одним рывком подняться на ноги. Однако твердая рука одного из пиратов не позволила ему это сделать.– Не хочешь ли ты сказать, что силой вынудишь нас стать пиратами?!– Именно так, приятель. Мне нужны люди. Или ты предпочитаешь отправиться в тюрьму? Это отвратительное и мерзкое место, я бывал там пару раз. Или ты хочешь, чтобы по тебе ползали тараканы и чтобы тебя два раза в день кормили помоями? А у меня великолепный кок, итальянец.Клайв Ларсон схватил связанные руки Мидлсборо и, не заметив на его крепких ладонях ни одной мозоли, процедил сквозь зубы:– Ну, ничего. Скоро твои холеные ручки станут руками настоящего мужчины. Держу пари, ты умеешь читать карту, а мне позарез нужен штурман.Уильям вырвал руки и презрительным взглядом смерил шайку Ларсона. Одетые в лохмотья, беззубые, небритые… Этим терять нечего.– Ты не можешь заставить остальных, у некоторых есть семьи… жены и дети.Ларсон, явно разочарованный этим известием, нахмурился.– И все же им лучше остаться на моем корабле, чем гнить в тюрьме.Семейные контрабандисты с мольбой уставились на Уильяма, а настоящий капитан шлюпа, Ричард Смартон, напротив, закрыл глаза и плотно сжал губы. Мидлсборо перевел взгляд на «одноглазого дьявола» и неожиданно предложил:– Мы всех женатых высадим около Плимута, продадим шерсть, а на вырученные деньги возьмем ром.При слове «ром» среди людей Ларсона прошел гул одобрения. Уильям, кажется, попал в точку. «Одноглазый» с удовлетворением отметил, что Мидлсборо не включил себя в список тех, кого следует высадить на берег, а упомянул только женатых. Итак, этот контрабандист полон благородства. Единственное, что настораживало пирата, – уверенность, с которой держался пленный, причем без видимых оснований. Клайв Ларсон усмехнулся, и они обменялись рукопожатием. Сделка состоялась.Уильям бросил быстрый взгляд на своего приятеля Смартона. Истинный капитан бота прошептал одними губами: «Спасибо». Глава 2 Клайв Ларсон был доволен новым штурманом, этот красавчик Мидлсборо с холеными ручками действительно прекрасно умел читать карту. К тому же, этот парень явно обладал и коммерческим талантом: ему удалось выгодно сбыть шерсть и затариться прекрасным ромом. Молодой штурман сразу вызвал к себе уважение со стороны команды, причем особой симпатией к нему прониклись Гарри, правая рука Ларсона, и повар-итальянец Луиджи.Они держали курс к Виргинским островам, точнее, к их западной части, которую контролировали голландцы. Сейчас встреча с британским кораблем или таможенным судном была бы очень некстати для пиратов. Ларсон пока не очень-то доверял этим троим парням с захваченного шлюпа, который к тому же приходилось тащить на буксире. Сейчас они были уязвимы и неповоротливы.На острове Санта-Круз у пиратов был дом, точнее два дома: небольшой двухэтажный особняк, принадлежавший капитану, и длинное одноэтажное строение – наполовину склад, наполовину жилой дом для тех, кто не был приближен к Ларсону настолько, чтобы занимать комнаты в его особняке. Вся эта недвижимость досталась Ларсону по наследству от знаменитых каперов братьев Литтлов – Сэма и Арки. Поговаривали, что с губернатором Санта-Круза их связывала не только дружба, но и общие дела, причем весьма специфического толка. В любом случае, теперь этим двум отчаянным парням их дома больше не понадобятся: Сэм упокоился на морском дне, но прежде он таки успел отправить на тот свет не меньше десятка красных мундиров. Арки повезло меньше. Проклятые британцы схватили его и вздернули на рее, причем не поленились для этой процедуры привезти его в Лондон. Да, братья Литтлы были знамениты по обе стороны океана.Непомерные колониальные аппетиты англичан здорово злили и голландцев, и французов, и испанцев, и датчан. Поэтому губернатор Санта-Круза закрывал глаза на выходки каперов и даже пиратов и негласно разрешил им появляться на острове, с условием, что те не будут трогать голландские корабли.Во время обеда Уильям убедился, что Ларсон не солгал: его кок действительно готовил хорошо. Конечно, до поваров в особняке Мидлсборо ему было далеко, но для корабля пиратов Луиджи – просто находка. Гарри успел рассказать Уильяму, что они отбили кока у других пиратов, сунувшихся на их территорию.– К вечеру, если ничто не помешает, будем дома.Ларсон снова задрал свою черную повязку на лоб, словно она мешала ему разглядеть содержимое тарелки.В каюте капитана бригантины находились еще двое – тщедушный Гарри и Уильям Мидлсборо. Остальные члены команды питались отдельно, и для них Луиджи готовил блюда попроще. В то время как у матросов была на обед чечевица с солониной, Клайв Ларсон и его сотрапезники наслаждались изысканной похлебкой из моллюсков.– Кстати, Уильям, – Ларсон поморщился, – тебе надо сменить имя. Твое годится лишь для какого-нибудь неженки из высшего общества, но не для пирата.– Ну и что бы ты мне посоветовал, Клайв? – криво усмехнувшись, спросил Уильям.Ларсон, не замечая иронии штурмана, отложил ложку и задумался. Наконец в глазах его промелькнула искра, и он, привычным жестом опустив повязку на левый глаз, изрек:– Эдди! Это имя принесет тебе удачу: ни один корабль не сможет улизнуть от тебя Eddy – водоворот, воронка (англ).
.Капитан захохотал своей шутке и, поднеся тарелку к губам, с шумом втянул остатки похлебки.Уильям не успел ответить. Раздался грохот орудий, а потом послышался страшный треск, и бригантина резко качнулась. Все трое как по команде вскочили из-за стола и бросились к лестнице, ведущей наверх. Первым на палубу выбежал Клайв Ларсон.– Они повредили бушприт! – пират был вне себя от ярости. – Полный назад!В следующую секунду раздался еще один залп. Треугольный кливер беспомощно повис, раскачиваясь на ветру.Уильям, выбежавший следом за Ларсоном на палубу, увидел, как совсем близко к их кораблю подошло торговое судно под британским флагом. Английский корабль стремительно развернулся, и капитан пиратов резко выругался при виде ощетинившегося десятком пушек на борту напавшего на них судна.Разбираться, почему приближающееся судно англичан разглядели слишком поздно, было некогда. Ларсон отдавал лихорадочные команды, пытаясь увести бригантину от выстрелов. Еще два ядра взорвались совсем радом. О, если бы не захваченный шлюп, бригантина могла бы улизнуть в считанные секунды от этой старой английской посудины.Уильям понимал, что с четырьмя пушками на борту и тремя десятками головорезов они не смогут отбиться от хорошо вооруженных англичан. В худшем случае их всех перестреляют, а в лучшем… О том, что было бы в лучшем случае, Уильям подумать не успел: еще два ядра достигли своей цели, и на борту бригантины в нескольких местах начался пожар. «Если огонь доберется до порохового погреба, мы пропали», – пронеслось в голове Уильяма.Он прыгнул за борт, его примеру последовало еще четыре матроса. Нужно было срочно поднимать паруса на шлюпе, потому что уже было ясно, что бригантина обречена. Огонь вот-вот должен был добраться до крюйт-камеры, где хранились запасы пороха.Ларсон также понимал, что сопротивление бесполезно. Пожар стремительно распространялся по кораблю пиратов. Ответные выстрелы не нанесли урона англичанам, но хотя бы заставили их сбавить скорость.На шлюпе уже подняли паруса. Одноглазый дьявол отдал команду покинуть бригантину и перебираться на шлюп Уильяма. Приказ Ларсона заглушил оглушительный залп, и в следующую секунду раздался мощный взрыв…Клайв Ларсон силился поднять веки. Он чувствовал, что лежит на свежих простынях, пахнущих его любимым лавандовым маслом. «Наверное, меня по ошибке запустили в рай», – подумал морской волк, но вдруг отчетливо уловил шепот знакомого голоса.– Кажется, он очнулся, я видел, как он пошевелил рукой.– Клайв, – кто-то тихонько позвал Ларсона. – Эй, одноглазый дьявол, ты слышишь меня?Пират застонал и открыл глаза, но сразу же зажмурился от яркого света. Затем он приоткрыл один глаз. Напротив него стояли Уильям Мидлсборо и какой-то незнакомый юноша, худой и долговязый, едва ли достигший пятнадцатилетнего возраста.«Привет, красавчик», – едва шевеля губами, произнес Ларсон, но в ответ эти двое услышали лишь нечленораздельное мычание.По узору на ткани, которой были обиты стены, Ларсон понял, что находится дома, в особняке на Санта-Круз. Значит, он каким-то чудом уцелел после того несчастного взрыва. А кто еще спасся и что это за мальчик рядом с Мидлсборо? Эти мысли на мгновение промелькнули в сознании раненого и уступили место спокойному и глубокому сну. Впервые за последние десять дней Ларсон заснул, как младенец.На следующее утро пират пришел в себя. Он встал с кровати, но, сделав пару шагов, упал – Ларсон был еще слишком слаб, и ноги не держали его массивное тело. Однако главное, что Клайв Ларсон для себя понял, что скоро он окончательно поправится, и что руки, ноги у него на месте, а голова соображает так же ясно, как и до взрыва.Клайв Ларсон поднялся с пола, сделал два неуверенных шага по направлению к кровати. Он с удовлетворением заметил, что боль его не беспокоит. Дверь спальни скрипнула, и на пороге появился Мидлсборо. Пират был рад видеть красавчика, такого загорелого и веселого, и в то же время с легким чувством зависти отметил, что Мидлсборо стал еще привлекательнее. «Наверное, все местные женщины от него без ума, то-то у него прищур, как у довольного кота».– С возвращением с того света, приятель! Ты родился в рубашке, Клайв Ларсон. Самое удивительное, что ты даже не ранен.– Расскажи мне, как все произошло.Было заметно, что пират с трудом ворочает языком, последние два слова он буквально вытолкнул из себя.– Я отправил шлюпку к твоей бригантине. – Уильям Мидлсборо взял плетеный стул, придвинул его к кровати и уселся так, чтобы хорошо видеть выражение лица пирата. – Я подумал, что ты сделаешь то же самое и прикажешь своим людям покинуть корабль.Ларсон отметил, что Мидлсборо не хочет вспоминать о том злополучном взрыве. И действительно, помолчав полминуты, Уильям сказал лишь:– Тебя отбросило взрывной волной. Джим и Толстяк успели подобрать тебя.– А Гарри?– Не думаю, что кому-то повезло, как тебе. Взрыв был такой силы, что щепки летели на расстояние полумили, не меньше. И потом, нам нужно было удирать. Англичане начали и по нам палить, только преследовать все же не стали.То, что потом рассказал Мидлсборо, Ларсона удивило, хотя старый морской волк готов был поклясться, что его уже больше ничего не удивит. Красавчик оказался прирожденным пиратом, вот кому надо быть капитаном! И, судя по всему, это уже произошло. Из команды Ларсона, включая его самого, выжили четыре человека. А Мидлсборо за эти две надели (Ларсон не мог поверить, что провалялся без сознания две недели) успел собрать людей и – самое главное – добыть корабль! Он отомстил англичанам за него, Клайва Ларсона, и сумел захватить британский фрегат.– Если не возражаешь, мы назовем его «Одноглазый дьявол», – Уильям широко улыбнулся. – Кстати, я подумал над твоим последним предложением и решил кое-что изменить в своем имени. Отныне я Уил Мидл, приятель.– Это надо отметить! – с трудом улыбаясь, прохрипел Клайв.– Мы обязательно устроим вечером пирушку, а сейчас Роберт принесет тебе обед и кружку рома.– Роберт?– Этот мальчик. Ты, наверное, видел его вчера. Несколько моряков перебежали к нам от Грязного Вилли, а заодно и мальчишку прихватили с собой. Он сирота, случайно попал на корабль Вилли, был у него на побегушках. Говорят, этот гнусный хорек, заставлял мальчишку быть мишенью: ставил ему на голову кружку с элем и стрелял из мушкета.Ларсон сжал кулаки:– Я же сказал этому ублюдку не появляться на острове!– Он воспользовался твоим состоянием. Но теперь, когда у нас два корабля…– У тебя, – буркнул Ларсон.– У нас, – Мидлсборо протянул пирату руку. – Твой авторитет и твои знакомства помогут нам собрать отличную команду. С меня – корабли, а с тебя – люди.Клайв пожал протянутую Уильямом руку, однако не удержался от едкого замечания:– Авторитет, говоришь? Ты прав, у меня он есть, но чеканят на этом авторитете не мой портрет. Кстати, где моя повязка, Уил? Глава 3 Штат Массачусетс, 1779 г.
Ранним июльским утром, когда в престижной части города Согуса все еще спали, Бланш Пристли уже одевалась в своей полутемной спальне. Вот уже четыре года подряд она встает в половине седьмого, завтракает и уходит на работу. Бланш одела чулки, стараясь, чтобы штопка оказалась на не видимом постороннему глазу месте. Но едва девушка затянула корсет, как материя треснула, и шнурок оказался у нее в руках.– Господи, за что мне это?Бланш отшвырнула шнурок от корсета в сторону. Ну почему господь наградил ее телом, части которого совершенно не сочетаются друг с другом?! Тонюсенькая талия, слишком полная грудь, а плечи совсем не женские!Однако стоять и сокрушаться по поводу того, что нельзя изменить, – непозволительная роскошь для Бланш. Девушка решительно принялась стаскивать ненавистный корсет. Она облачилась в серое шерстяное платье и принялась как можно туже зашнуровывать лиф. Покончив с этим, Бланш раздвинула тяжелые шторы, подошла к зеркалу и с досадой отметила, что строгий силуэт платья безнадежно испорчен неблагопристойной пышностью ее грудей. Если бы ее увидела бабушка, она бы поджала свои тонкие губы, да еще сказала бы резкое словцо.При воспоминании о бабушке, Бланш закусила нижнюю губу – еще одна привычка, которую Мариса так не любила. Бабушка воспитывала ее с пяти лет. Мать Бланш, итальянка по происхождению, была жизнерадостной и энергичной женщиной, пока не заболела. Паола Пристли сгорела в считанные дни от какого-то неизвестного недуга, оставив дочь на попечение матери своего мужа.В свои двадцать Бланш осталась за старшую, потому что Мариса полгода назад умерла, а папа просто большой ребенок. В городке его называли чокнутым изобретателем, а кое-кто считал сумасшедшим и даже опасным для общества.Состроив недовольную рожицу отражению в зеркале, Бланш Пристли привычным движением скатала из длинных темных волос тугие валики и закрепила их на затылке черепаховыми гребнями. Жаль, что непослушные пряди скоро вырвутся из плена прически, и Бланш приобретет сходство с мальчишкой, поучаствовавшим в уличной драке.В этот момент Нэнси, низенькая плотная служанка, внесла в спальню Бланш огромный медный чайник с горячей водой.– Извините, что я опять опоздала, мисс Бланш, – пробормотала Нэнси. – Но миссис Адамс послала меня в лавку к мистеру Дартсону, потому что ей уже стыдно показываться ему на глаза. Я вернулась, и сразу к вам. Завтрак уже готов.Бланш, чувствуя нарастающее раздражение, мысленно посчитала до десяти в обратном порядке. Горячая вода была единственной роскошью, которую она могла себе позволить. Но что толку от воды, если каждое утро ее приносят слишком поздно?– Спасибо, Нэнси. Ты свободна.– Как же, свободна! Миссис Адамс уже придумала, чем я буду заниматься ближайшие два часа, – фыркнула служанка и удалилась, высоко подняв голову, будто это она, а не Бланш, была хозяйкой дома.Конечно, Нэнси достается: она вынуждена помогать на кухне миссис Адамс, экономке. Преданная семье экономка готовит сама, так как кухарка уволилась, недовольная маленьким жалованьем. Но разве Бланш виновата? Нет, она не виновата в том, что англичане высадились на побережье и наводят здесь свои порядки. В эти тяжелые времена им всем приходится много работать, и неразумно ожидать мгновенного исполнения всех своих желаний, пусть даже самых скромных. А Бланш Пристли как раз и считалась очень разумной молодой женщиной.Подняв чайник с водой, Бланш поспешила по темному коридору, ориентируясь по памяти: в доме давно не осталось свечей, чтобы вставить их в великолепные старинные канделябры, украшавшие стены. Элегантные деревянные панели также напоминали о былом процветании дома. Дед Бланш, Арчибальд Пристли, построил этот великолепный трехэтажный особняк и являлся владельцем лучшей на побережье торговой и фрахтовой компании. Однако за последние десять лет дом заметно пришел в упадок. Мариса, овдовев, в дела мужа, как истинная леди, не вникала, а ее единственный наследник был просто не от мира сего. Харви жил среди иллюзий и фантазий и даже удивительно, что при такой оторванности от мира он умудрился жениться и завести дочь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
.Капитан захохотал своей шутке и, поднеся тарелку к губам, с шумом втянул остатки похлебки.Уильям не успел ответить. Раздался грохот орудий, а потом послышался страшный треск, и бригантина резко качнулась. Все трое как по команде вскочили из-за стола и бросились к лестнице, ведущей наверх. Первым на палубу выбежал Клайв Ларсон.– Они повредили бушприт! – пират был вне себя от ярости. – Полный назад!В следующую секунду раздался еще один залп. Треугольный кливер беспомощно повис, раскачиваясь на ветру.Уильям, выбежавший следом за Ларсоном на палубу, увидел, как совсем близко к их кораблю подошло торговое судно под британским флагом. Английский корабль стремительно развернулся, и капитан пиратов резко выругался при виде ощетинившегося десятком пушек на борту напавшего на них судна.Разбираться, почему приближающееся судно англичан разглядели слишком поздно, было некогда. Ларсон отдавал лихорадочные команды, пытаясь увести бригантину от выстрелов. Еще два ядра взорвались совсем радом. О, если бы не захваченный шлюп, бригантина могла бы улизнуть в считанные секунды от этой старой английской посудины.Уильям понимал, что с четырьмя пушками на борту и тремя десятками головорезов они не смогут отбиться от хорошо вооруженных англичан. В худшем случае их всех перестреляют, а в лучшем… О том, что было бы в лучшем случае, Уильям подумать не успел: еще два ядра достигли своей цели, и на борту бригантины в нескольких местах начался пожар. «Если огонь доберется до порохового погреба, мы пропали», – пронеслось в голове Уильяма.Он прыгнул за борт, его примеру последовало еще четыре матроса. Нужно было срочно поднимать паруса на шлюпе, потому что уже было ясно, что бригантина обречена. Огонь вот-вот должен был добраться до крюйт-камеры, где хранились запасы пороха.Ларсон также понимал, что сопротивление бесполезно. Пожар стремительно распространялся по кораблю пиратов. Ответные выстрелы не нанесли урона англичанам, но хотя бы заставили их сбавить скорость.На шлюпе уже подняли паруса. Одноглазый дьявол отдал команду покинуть бригантину и перебираться на шлюп Уильяма. Приказ Ларсона заглушил оглушительный залп, и в следующую секунду раздался мощный взрыв…Клайв Ларсон силился поднять веки. Он чувствовал, что лежит на свежих простынях, пахнущих его любимым лавандовым маслом. «Наверное, меня по ошибке запустили в рай», – подумал морской волк, но вдруг отчетливо уловил шепот знакомого голоса.– Кажется, он очнулся, я видел, как он пошевелил рукой.– Клайв, – кто-то тихонько позвал Ларсона. – Эй, одноглазый дьявол, ты слышишь меня?Пират застонал и открыл глаза, но сразу же зажмурился от яркого света. Затем он приоткрыл один глаз. Напротив него стояли Уильям Мидлсборо и какой-то незнакомый юноша, худой и долговязый, едва ли достигший пятнадцатилетнего возраста.«Привет, красавчик», – едва шевеля губами, произнес Ларсон, но в ответ эти двое услышали лишь нечленораздельное мычание.По узору на ткани, которой были обиты стены, Ларсон понял, что находится дома, в особняке на Санта-Круз. Значит, он каким-то чудом уцелел после того несчастного взрыва. А кто еще спасся и что это за мальчик рядом с Мидлсборо? Эти мысли на мгновение промелькнули в сознании раненого и уступили место спокойному и глубокому сну. Впервые за последние десять дней Ларсон заснул, как младенец.На следующее утро пират пришел в себя. Он встал с кровати, но, сделав пару шагов, упал – Ларсон был еще слишком слаб, и ноги не держали его массивное тело. Однако главное, что Клайв Ларсон для себя понял, что скоро он окончательно поправится, и что руки, ноги у него на месте, а голова соображает так же ясно, как и до взрыва.Клайв Ларсон поднялся с пола, сделал два неуверенных шага по направлению к кровати. Он с удовлетворением заметил, что боль его не беспокоит. Дверь спальни скрипнула, и на пороге появился Мидлсборо. Пират был рад видеть красавчика, такого загорелого и веселого, и в то же время с легким чувством зависти отметил, что Мидлсборо стал еще привлекательнее. «Наверное, все местные женщины от него без ума, то-то у него прищур, как у довольного кота».– С возвращением с того света, приятель! Ты родился в рубашке, Клайв Ларсон. Самое удивительное, что ты даже не ранен.– Расскажи мне, как все произошло.Было заметно, что пират с трудом ворочает языком, последние два слова он буквально вытолкнул из себя.– Я отправил шлюпку к твоей бригантине. – Уильям Мидлсборо взял плетеный стул, придвинул его к кровати и уселся так, чтобы хорошо видеть выражение лица пирата. – Я подумал, что ты сделаешь то же самое и прикажешь своим людям покинуть корабль.Ларсон отметил, что Мидлсборо не хочет вспоминать о том злополучном взрыве. И действительно, помолчав полминуты, Уильям сказал лишь:– Тебя отбросило взрывной волной. Джим и Толстяк успели подобрать тебя.– А Гарри?– Не думаю, что кому-то повезло, как тебе. Взрыв был такой силы, что щепки летели на расстояние полумили, не меньше. И потом, нам нужно было удирать. Англичане начали и по нам палить, только преследовать все же не стали.То, что потом рассказал Мидлсборо, Ларсона удивило, хотя старый морской волк готов был поклясться, что его уже больше ничего не удивит. Красавчик оказался прирожденным пиратом, вот кому надо быть капитаном! И, судя по всему, это уже произошло. Из команды Ларсона, включая его самого, выжили четыре человека. А Мидлсборо за эти две надели (Ларсон не мог поверить, что провалялся без сознания две недели) успел собрать людей и – самое главное – добыть корабль! Он отомстил англичанам за него, Клайва Ларсона, и сумел захватить британский фрегат.– Если не возражаешь, мы назовем его «Одноглазый дьявол», – Уильям широко улыбнулся. – Кстати, я подумал над твоим последним предложением и решил кое-что изменить в своем имени. Отныне я Уил Мидл, приятель.– Это надо отметить! – с трудом улыбаясь, прохрипел Клайв.– Мы обязательно устроим вечером пирушку, а сейчас Роберт принесет тебе обед и кружку рома.– Роберт?– Этот мальчик. Ты, наверное, видел его вчера. Несколько моряков перебежали к нам от Грязного Вилли, а заодно и мальчишку прихватили с собой. Он сирота, случайно попал на корабль Вилли, был у него на побегушках. Говорят, этот гнусный хорек, заставлял мальчишку быть мишенью: ставил ему на голову кружку с элем и стрелял из мушкета.Ларсон сжал кулаки:– Я же сказал этому ублюдку не появляться на острове!– Он воспользовался твоим состоянием. Но теперь, когда у нас два корабля…– У тебя, – буркнул Ларсон.– У нас, – Мидлсборо протянул пирату руку. – Твой авторитет и твои знакомства помогут нам собрать отличную команду. С меня – корабли, а с тебя – люди.Клайв пожал протянутую Уильямом руку, однако не удержался от едкого замечания:– Авторитет, говоришь? Ты прав, у меня он есть, но чеканят на этом авторитете не мой портрет. Кстати, где моя повязка, Уил? Глава 3 Штат Массачусетс, 1779 г.
Ранним июльским утром, когда в престижной части города Согуса все еще спали, Бланш Пристли уже одевалась в своей полутемной спальне. Вот уже четыре года подряд она встает в половине седьмого, завтракает и уходит на работу. Бланш одела чулки, стараясь, чтобы штопка оказалась на не видимом постороннему глазу месте. Но едва девушка затянула корсет, как материя треснула, и шнурок оказался у нее в руках.– Господи, за что мне это?Бланш отшвырнула шнурок от корсета в сторону. Ну почему господь наградил ее телом, части которого совершенно не сочетаются друг с другом?! Тонюсенькая талия, слишком полная грудь, а плечи совсем не женские!Однако стоять и сокрушаться по поводу того, что нельзя изменить, – непозволительная роскошь для Бланш. Девушка решительно принялась стаскивать ненавистный корсет. Она облачилась в серое шерстяное платье и принялась как можно туже зашнуровывать лиф. Покончив с этим, Бланш раздвинула тяжелые шторы, подошла к зеркалу и с досадой отметила, что строгий силуэт платья безнадежно испорчен неблагопристойной пышностью ее грудей. Если бы ее увидела бабушка, она бы поджала свои тонкие губы, да еще сказала бы резкое словцо.При воспоминании о бабушке, Бланш закусила нижнюю губу – еще одна привычка, которую Мариса так не любила. Бабушка воспитывала ее с пяти лет. Мать Бланш, итальянка по происхождению, была жизнерадостной и энергичной женщиной, пока не заболела. Паола Пристли сгорела в считанные дни от какого-то неизвестного недуга, оставив дочь на попечение матери своего мужа.В свои двадцать Бланш осталась за старшую, потому что Мариса полгода назад умерла, а папа просто большой ребенок. В городке его называли чокнутым изобретателем, а кое-кто считал сумасшедшим и даже опасным для общества.Состроив недовольную рожицу отражению в зеркале, Бланш Пристли привычным движением скатала из длинных темных волос тугие валики и закрепила их на затылке черепаховыми гребнями. Жаль, что непослушные пряди скоро вырвутся из плена прически, и Бланш приобретет сходство с мальчишкой, поучаствовавшим в уличной драке.В этот момент Нэнси, низенькая плотная служанка, внесла в спальню Бланш огромный медный чайник с горячей водой.– Извините, что я опять опоздала, мисс Бланш, – пробормотала Нэнси. – Но миссис Адамс послала меня в лавку к мистеру Дартсону, потому что ей уже стыдно показываться ему на глаза. Я вернулась, и сразу к вам. Завтрак уже готов.Бланш, чувствуя нарастающее раздражение, мысленно посчитала до десяти в обратном порядке. Горячая вода была единственной роскошью, которую она могла себе позволить. Но что толку от воды, если каждое утро ее приносят слишком поздно?– Спасибо, Нэнси. Ты свободна.– Как же, свободна! Миссис Адамс уже придумала, чем я буду заниматься ближайшие два часа, – фыркнула служанка и удалилась, высоко подняв голову, будто это она, а не Бланш, была хозяйкой дома.Конечно, Нэнси достается: она вынуждена помогать на кухне миссис Адамс, экономке. Преданная семье экономка готовит сама, так как кухарка уволилась, недовольная маленьким жалованьем. Но разве Бланш виновата? Нет, она не виновата в том, что англичане высадились на побережье и наводят здесь свои порядки. В эти тяжелые времена им всем приходится много работать, и неразумно ожидать мгновенного исполнения всех своих желаний, пусть даже самых скромных. А Бланш Пристли как раз и считалась очень разумной молодой женщиной.Подняв чайник с водой, Бланш поспешила по темному коридору, ориентируясь по памяти: в доме давно не осталось свечей, чтобы вставить их в великолепные старинные канделябры, украшавшие стены. Элегантные деревянные панели также напоминали о былом процветании дома. Дед Бланш, Арчибальд Пристли, построил этот великолепный трехэтажный особняк и являлся владельцем лучшей на побережье торговой и фрахтовой компании. Однако за последние десять лет дом заметно пришел в упадок. Мариса, овдовев, в дела мужа, как истинная леди, не вникала, а ее единственный наследник был просто не от мира сего. Харви жил среди иллюзий и фантазий и даже удивительно, что при такой оторванности от мира он умудрился жениться и завести дочь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25