Люсинда не сдержала улыбку:
– Воистину устрашающая перспектива.
– Не то слово. Я бы предпочел столкнуться с маршалом Неем. – Его басовитый смешок прозвучал вполне благодушно.
С преднамеренной небрежностью она оперлась на спинку сиденья, не обращая внимания на горячие струйки, бегущие по жилам, отчего у нее на руках и на затылке поднялись волоски. Она ощущала его как мужчину. Ощущала его жар, который наплывал на нее волнами, его интерес к ней как к женщине. Она не могла вспомнить, когда чувствовала себя такой живой, такой женщиной с головы до пят. «Это грустно», – солгало ее тело.
– Миссис Грэм, благодарю вас за то, что вы обратили мое внимание на положение Дрейбетов, – сказал он. – А также прошу простить меня за грубость.
– Я признательна вам за то, что вы смогли так быстро починить им крышу, – сказала она.
Он вздохнул, и звук этот потонул в стуке копыт и скрипе колес.
– Это всего лишь латание дыр. До наступления зимы их коттедж нужно покрыть заново. Все эти дома нуждаются в хорошем ремонте, как вы справедливо заметили.
– Это дорого вам обойдется, но, полагаю, оно того стоит?
– Что-то я не припомню лейтенанта Грэма, – проговорил он неожиданно. Люсинда вздрогнула. – Какого полка?
– Восточно-Кентский королевский полк. – Слава Богу, эта ложь быстро пришла ей в голову.
– Прекрасный полк, – сказал он. – Они хорошо поработали при Опорто.
– Я знаю. – Люсинда помолчала. Она прочла некролог в «Таймс»: «Лейтенант Томас Грэм, двадцати пяти лет, Восточно-Кентского королевского полка, убит в незначительной перестрелке при Авиентесе». Ее поверенный узнал, что фамильный дом Грэмов унаследовал некий дальний родственник. – Это произошло вскоре после того, как…
– Прошу прощения, – сказал Уонстед. – Мне не следовало поднимать эту тему, травмировать вас. Просто я подумал, что мог знать вашего мужа. Сожалею о вашей утрате.
– Я предпочитаю не говорить о муже.
Снова наступило молчание. Лорд Уонстед, должно быть, считает ее мегерой. Люсинда вздохнула.
– Прошу прощения за резкость. Это трудная для меня тема.
– Это я должен просить у вас прощения за мое любопытство.
Он настоящий джентльмен и больше не станет расспрашивать ее о муже, продолжать разговор на нежелательную для нее тему.
Показались темные очертания леса Брэкли, справа приветливо мигал фонарь. Стал, виден Брайарз – приземистое здание среди лесных теней, с уютными крепкими очертаниями, надежная гавань, где можно укрыться от пытливых вопросов. Коляска остановилась у ворот в низкой изгороди из бирючины.
– Вот вы и дома, миссис Грэм.
– Благодарю вас, милорд. – Она подобрала юбки и спрыгнула на землю прежде, чем он успел сам спрыгнуть и помочь ей.
У ворот она оглянулась.
Хьюго поднял руку, прощаясь, и смотрел, как она скользит по дорожке. Ее грациозные движения и покачивание бедер не могли оставить равнодушным ни одного мужчину. Уонстед не мог отвести от нее глаз.
Эта миссис Грэм – очаровательная смесь противоположностей. Острый ум и мягкое сердце. Внешне покорная, но сильная в своих страстях, с прямым взглядом, но при этом таинственная. Неприметное во время покоя, ее лицо загорается внутренней красотой, когда она говорит о вещах, близких ее сердцу, вроде этого праздника или о своем ребенке. Хотя в ее ответах на его расспросы касательно ее прошлого нет ничего необычного, она тщательно взвешивает каждое слово. Служа в армии, Уонстед хорошо изучил людей, которые лгут или много болтают, и умел распознавать уклончивость, если не явную ложь. Однако ему не хотелось думать, что миссис Грэм лгунья.
Уонстед тронул Старину Боба. Итак, у этой соблазнительной вдовушки есть секреты. Ну и пусть. Женщина с ребенком не может никому навредить, если только ее желание добыть деньги для прихода не является попыткой набить собственные карманы. За ней, конечно, стоит понаблюдать. К несчастью, он опасался, что его интерес к ней вызван не ее прошлым, а тем, как соблазнительно развеваются у нее юбки и какое горячее мягкое тело под ними скрывается.
Проклятие. Неужели он утратил рассудок? Нужно глотнуть чего-нибудь. Бокал бренди на ночь ослабит боль в ноге, а также другую боль, которую, как ему казалось, он научился подавлять.
Войдя в дом, Люсинда заметила, что комнаты, расположенные по обеим сторонам от входной двери, погружены в темноту. Полоска света под дверью в конце коридора заставила ее двинуться в сторону кухни. При звуке мужского голоса она остановилась. У Энни гости? Люсинда распахнула дверь.
На нее уставились две пары встревоженных глаз. По одну сторону стола сидел Альберт, по другую – Энни. Маленькая кухня с каменными стенами, с посверкивающими медными котелками, старомодным очагом и начищенной деревянной мебелью была, как всегда, уютна, но сейчас в ней чего-то не хватало.
Альберт встал из-за стола.
– Добрый вечер, миссис Грэм.
– Миссис Грэм, – сказала Энни, и в голосе ее прозвучало облегчение. – Слава Богу.
Все перевернулось у Люсинды внутри.
– Что случилось? Где София?
– С девочкой все в порядке, – успокоила ее Энни. – Спит в своей постельке. Это не из-за нее мы в тревоге.
У Люсинды словно гора с плеч свалилась. Она опустилась на стул.
– Тогда из-за чего?
– Может, выпьете чашку чаю? – спросила Энни; она вскочила из-за стола и тут же со стоном схватилась за поясницу. Затем сняла с полки чашку и блюдце. – А отец пока все вам расскажет.
Энни налила ей молока, потом чаю. Люсинда взяла у нее чашку и натянуто улыбнулась:
– А теперь рассказывайте, что случилось?
– Пусть отец расскажет, – сказала Энни, нахмурившись. – Он принес новости с постоялого двора.
Люсинда затаила дыхание, сердце у нее учащенно билось.
Сморщенные губы Альберта сжались, как будто хотели сдержать волнение.
– Помните, вы просили Энни рассказывать вам о любом незнакомце, который будет о вас расспрашивать?
Сердце у Люсинды упало. Нет-нет, прошло слишком много времени, чтобы кто-то мог выследить ее в этом уголке Кента.
– А кто-нибудь расспрашивал? – стараясь не выдать своей тревоги, поинтересовалась Люсинда.
Альберт кивнул:
– Сегодня вечером в «Красном льве» побывал сыщик с Боу-стрит. Он спрашивал у старого Педдла, не видел ли тот женщину плотного телосложения, проезжавшую здесь или живущую поблизости.
Кровь отхлынула от головы Люсинды, она ощутила слабость и головокружение. Ее охватил страх.
– И что сказал мистер Педдл?
– Я ему говорю, вдова миссис Грэм с маленькой дочкой приехала в Блендон месяца три назад.
– Вот что я хотела бы знать, миссис Грэм, зачем мистер Педдл вообще чего-то говорил? – Энни сердито глянула на отца. – Приезжают сюда, задают вопросы. Какое они имеют право?
– Женщины, – пробормотал он себе под нос. – Ясное дело, да? Не расскажи я про миссис Грэм, рассказал бы Педдл. А он мог забыть, что она приехала не одна, верно? Он мог забыть сказать про мисс Софию. Ведь сыщик искал одинокую женщину, а не миссис Грэм, верно? Даже если она… – Его лицо вспыхнуло, когда он посмотрел на Люсинду. – Но ведь это действительно кажется странным, поскольку вы говорили, что вас могут искать?
Несмотря на преклонный возраст, Альберт не утратил сообразительности. Выражение лица у Люсинды оставалось спокойным.
– И что сказал на это сыщик?
– Ничего он не сказал. Вид у него был разочарованный. Он допил свое хлебово, велел подать лошадь и убрался восвояси.
Стараясь держаться прямо, Люсинда кивнула, как будто все это не имело никакого значения. Но если этого человека действительно послал Денби, остановится ли он на этом?
– А больше он ничего не сказал?
– Нет, – хмуро ответил Альберт. – Этот дурень Педдл и впрямь заметил, что вы женщина крупная. Сыщику стало неинтересно, когда я сказал про вашу дочку.
Люсинда обхватила пальцами чашку. Будь, проклят Денби – если это он.
– Вы уверены, что он уехал? – спросила она у Альберта.
– Уверен, миссис Грэм. А что, у вас нелады с законом? – помолчав, спросил он.
Люсинда судорожно сглотнула.
– Я не сделала ничего дурного. Как я сказала Энни, когда приехала сюда, мой муж задолжал. Каким-то очень плохим людям. – Она ничего не могла поделать – голос ее звучал совсем тихо. При одной мысли о том, что кто-то посланный Денби вторгнется в ее новую жизнь, ее начала бить дрожь. – Я отдала им все, что принадлежало ему. То, что я взяла, было мое. – Хотя бы это было правдой.
– Вам нужно обратиться к властям, – сказала Энни.
– А как я смогу доказать, что мое, а что – его? Это невозможно.
– Она права, дочка. – Альберт допил свою чашку. – Сдается мне, я сказал все как надо. Я буду следить, не появится ли этот сыщик снова. Только вряд ли он вернется.
Если Денби вычеркнет Блендон из списка мест, где ее нужно искать, Блендон будет теперь самым безопасным местом для нее. Ей остается только надеяться, что Альберт прав. Ведь если она не может чувствовать себя в безопасности, забравшись в самую глушь, невозможно себе представить, где еще она могла бы спрятаться.
Глава 5
Дневной свет сочился сквозь окно кабинета и падал на гроссбух, исписанный какими-то иероглифическими письменами. Цифры смешивались со списками товаров, написанных неуверенным почерком. Хьюго поднял глаза на залитое слезами лицо кухарки, и от ужаса сердце у него упало. Это ощущение чем-то походило на то, что он испытал, когда столкнулся с французским батальоном. По правде, говоря, в данный момент он предпочел бы французов.
Хьюго указал на статью, которая особенно испугала его.
– Что это такое? Три горшка яда?
Миссис Хобб склонилась над страницей. На лице ее отразилось напряжение.
– Думаю, сэр, это ягоды. Джем из ягод, вот это что. Его сиятельство, ваш отец, любил джем.
– Ну, это еще ничего. Она слабо улыбнулась.
– Тут все в беспорядке, милорд. Уж вы меня извините. Я делала что могла. Этим всегда занималась миссус. – Имелась в виду мать Хьюго. – Потом – миссис Хакстейбл. А у меня ничего не получалось. Когда она ушла, старый граф не очень этим интересовался, вот я и… – Она беспомощно махнула рукой на гроссбух. – Скажи я молодому мистеру Брауну, что у меня ничего не получается, он выгнал бы меня.
Пропади он пропадом, этот молодой мистер Браун с его упорядоченным умом, подумал Хьюго и мысленно вздохнул. Нет. Это несправедливо. Мистер Браун сделал что мог. Как и миссис Хобб, которая старалась делать все, что в ее силах. Его отец виноват в том, что не нанял более опытную экономку.
Он похлопал ее по плечу.
– Ничего страшного, миссис Хобб.
– Вы, конечно, захотите найти кого-нибудь на мое место, – сказала старая женщина.
Именно это он и собирался сделать. Но он посмотрел на ее встревоженное лицо, которое после многих лет работы у горячего очага приобрело красный оттенок, и сказал:
– Вовсе нет. Я разберусь, а потом, мы начнем все с нуля.
Слезы ее мгновенно высохли.
– Вы хороший человек, ваше сиятельство. Как и ваша покойная матушка.
И что хорошего получила его мать? – подумал Хьюго. Преждевременную могилу.
Проклятие. Если он не возьмет в свои руки счета по хозяйству, сквозь его пальцы утечет еще больше денег. Им уже привезли угля больше, чем потребуется, а ведь это им не по карману. Уголь свалили за конюшнями, пока освободится место в угольном погребе.
– Ступайте, миссис Хобб, я сам об этом позабочусь.
Старуха вышла, прихрамывая, прижав руку к морщинистому лбу. Ей действительно пора на покой, а это означает, что Хьюго должен обеспечить ее. Но сейчас у него нет средств рассчитаться с ней, нанять и кухарку, и экономку.
Хьюго положил гроссбух перед собой, перевернул его вверх ногами и обнаружил, что некоторые записи тоже сделаны вверх ногами.
Черт побери. В имении миллион дел, требующих его внимания. Необходимо решить, что и когда сажать, нужно найти деньги, чтобы купить семена и скот. Если молодой мистер Браун поймает его на том, что он занимается счетами миссис Хобб, ему, Хьюго, это дорого обойдется.
Боль в бедре скользнула вверх, добралась до зубов. Он помассировал ногу, пытаясь не думать о графине с бренди, который стоял рядом. Хьюго устремил взгляд на клочок синего неба, видневшегося в маленьком кусочке окна, не затянутом плющом. Нужно выйти из четырех стен, они давят на него. Чтобы иметь ясную голову, он должен двигаться, ощущать ветер на лице. Он поедет верхом посмотреть, каков травостой на верхних лугах, выяснит, можно ли уже косить, а потом снова примется за эти дурацкие счета.
Когда Хьюго галопом возвращался домой через лес Брекли, теплые лесные запахи напомнили ему о лучших днях – днях, которые он провел в Испании.
Деревья внезапно кончились, и открылась луговина. Ему показалось, что его привело сюда некое шестое чувство. Вздор. Но он придержал Грифа и поехал шагом.
На дальнем конце луговины, уютно расположившись среди орешин, лицом к аллее, стоял вдовий дом, недавно переименованный в Брайарз. Живописное великолепное разноцветье наполняло цветочные клумбы за низкой изгородью из бирючины. Увидев статную женщину в соломенной шляпе и сером платье с высоким вырезом, идущую по дорожке к задним воротам, он втянул в себя воздух. Миссис Грэм.
Она остановилась и посмотрела на него из-за изгороди. Взгляд у нее был холодный и оценивающий.
Почему бы ей и не смотреть на него? Верхом на Грифе он был заметен не меньше, чем движущийся монумент. Он прикоснулся хлыстом к шляпе и направил жеребца ближе к изгороди.
– Добрый день, миссис Грэм.
Маленькое личико выглянуло из-за ее юбок – ее дочка, которую он напугал до полусмерти в день их первой встречи. Хьюго нахмурился, и личико исчезло.
– Добрый день, милорд. – Миссис Грэм слегка присела в реверансе. И снова его поразила царственная грация ее движений.
– Прекрасный день, – проговорил он. Косноязычный болван. Не мог сказать ничего пооригинальнее.
– Замечательный, – отозвалась она с беглой улыбкой, которую Хьюго и не заметил бы, не вглядывайся он в ее лицо. – В это время года лучше всего находиться на воздухе.
На сем тема погоды была исчерпана. Что дальше?
Они смотрели друг на друга, стоя над пропастью, через которую перекинут мост из щебета птиц и шелеста ветерка в соседнем лесу. Кожа миссис Грэм была до того прозрачна, что к ней хотелось прикоснуться. Он видел ее шею, мягкую линию покатых плеч, спускающуюся к пышным грудям; кровь его бурлила. Простая шляпа с черными лентами и платье вдовьего цвета не могли скрыть ее роскошного тела, и это тело словно было создано для того, чтобы всех держать на расстоянии. Хьюго это казалось очаровательным, возбуждающим, почти что… непорочным. Он ощутил возбуждение в причинном месте. Проклятие.
Гриф заржал.
Что это с ним? У Хьюго уже давно не было женщины, много месяцев, но он не юнец и должен сдерживать свои порывы. С тех пор как умерла его бедная, застигнутая тьмой жена, Хьюго считал, что на свете нет женщины, которая способна его увлечь. Две смерти на его совести – больше чем достаточно.
Девочка выскочила вперед и протянула руки, сказав:
– Оп!
Гриф выкатил глаза.
– Тихо, – сказал Хьюго лошади.
Миссис Грэм схватила ребенка и прижала к себе.
– Прошу прощения, милорд. Нет, София, нельзя.
– Оп! – повторила девочка, помахав ручками.
– Чего она хочет? – спросил Хьюго, натягивая удила. Миссис Грэм широко улыбнулась:
– Альберт Фарроу сажает ее на Старину Боба всякий раз, когда она приходит на конюшню. – Улыбка сбежала с лица миссис Грэм. – Нет-нет, она не часто туда ходит.
Хьюго сжал кулаки. Жеребец отскочил в сторону. Хьюго спешился, прежде чем лошадь успела набедокурить.
– Вы куда-то идете? – Очередной дурацкий вопрос.
– К викарию пить чай. Уже опаздываю. – Она взяла ребенка на руки.
– Позвольте мне проводить вас. Даже днем женщине опасно идти одной через лес.
– Мистер Браун уверял меня, что этот короткий путь к деревне совершенно безопасен.
Чего еще ждать от Брауна.
– Никогда не знаешь, что может случиться. – Хьюго пошел рядом с ней.
– Возможно, вы правы. Неожиданно появится всадник, который скачет сломя голову.
Он улыбнулся, заметив, что миссис Грэм слегка покраснела.
– Это уж точно. Поэтому счел своим долгом проводить вас.
Они пошли по тенистой дорожке, вьющейся между деревьями. Где-то под бледно-зеленым пологом тихо ворковал голубь. Пел дрозд. С жужжанием пролетела пчела. С некоторым удивлением Хьюго обнаружил, что пребывает в умиротворенном настроении. Или он, наконец, признал Грейндж своим домом, несмотря на юношеские заявления о том, что здесь ему все ненавистно? Или то было спокойствие, вызванное присутствием этой женщины? Ни одно из этих объяснений не казалось ему правдоподобным.
– А какова цель вашего визита к викарию? – поинтересовался Хьюго.
– Собрание в связи с устройством деревенского праздника.
Ее низкий глубокий голос проник ему глубоко в душу.
– Что ж, цель благородная, – сказал Хьюго.
На обращенной к нему щеке цвета словной кости расцвели розы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28