.. -Быстрее!! -Стой!! «Отступи назад», - даже Кеджлис не удержался от совета.
Мысленно послав всех к каракурту - несуществующему степному насекомому, используемому исключительно для ругани, - Питти, подтягиваясь на руках, пошел вперед. Клешня приближалась...
- Быстрее!!! - закричали хором Дорни и Эль. Рванувшись изо всех сил, Питти почувствовал, как что-то сильно ударило его по бедру, а потом он стремительно полетел к воде.
«Держись!» - мысленный сигнал Кеджлиса прозвучал быстрее всяких слов, и Питти сразу понял, что нить обрезана сразу за его руками.
Главное - не выпустить идеально гладкую паутину! Сжать сильнее! Нить дернулась, ладони, кажется, задымились, но боль тут же утихла, погашенная прохладной водой. Сорвался. Питти вынырнул и, не успев вдохнуть воздуха, оказался схвачен цепкими лапами смертоносца. Нечеловечески быстрый, Кеджлис успел выпустить новую нить и стремительно упасть по ней к воде. Путь наверх занял несколько долгих мгновений.
- От берега, от берега! - командовал Дорни, оттесняя спиной Эля, чтобы освободить место. - Оно атакует!
Паук, обладающий теперь десятью глазами, не нуждался в советах. Едва зацепившись парой лап за настил, Кеджлис прыгнул через головы людей, не забыв при этом выронить на них шамана. В образовавшейся свалке чудом обошлось без переломов.
- Хорошо, что у меня копья не было, - неодобрительно посмотрел на смертоносца Эль, поднимаясь и отряхиваясь. - Эх, а хорошее было копье... Почему ты без копья, Дорни? - В городе оно мне было ни к чему, - пожал плечами мутант. - С тобой все в порядке, Питти?
- Все хорошо, - кивнул шаман, проверяя, на месте ли нож, и стараясь унять дрожь в руках. - Что-то я часто стал купаться. Спасибо, Кеджлис. Идемте отсюда.
«Тебе надо обсохнуть, - проявил неожиданную заботу смертоносец. - Отойдем за холм и разведем огонь. Я могу поохотиться для вас».
- На ходу обсохнет, ему не привыкать! - беспечно махнул рукой Эль. - А на холмах этих шатровиков полно, не хотелось бы тут задерживаться.
Кеджлис ничего не ответил, но, отойдя на половину броска копья, выбежал вперед и решительно начал ломать хворост.
При всей его непривычности к этому занятию результат не заставил себя ждать: на пути нагнавших его людей выросла гора вырванного с корнем кустарника.
«На холме шатровики, - Кеджлис вытянул одну их лап вверх. На солнце сверкала паутина. - Поднимусь, посмотрю. Не уходите отсюда».
- Он сильно изменился, - заметил Питти, провожая глазами паука. - Но вода, точно, холодная, и я потерял сандалии. Эль, Дорни, здесь уже растут эти ваши степные травы? - У тебя просто слишком большие ноги, - проворчал Эль. - Сейчас сплету... * * * «Ты думаешь, мамочка нас не сильно будет ругать?» - в десятый раз спросила Глуви.
«Вообще не будет ругать. Мамочка просто обрадуется, когда мы вернемся, - устало утешила ее сестра. - Все, они ушли. Спускаемся».
«Будьте очень осторожны, через мост идите по одной», - глухо донесся из холмов голос Кеджлиса. «Хорошо», - небрежно пообещала приставучему самцу Урма.
Распрощавшись с Дорни, Кеджлис не стал ждать его возле Пчелиного ущелья, а побежал к проходу в скалах, некогда проделанному бомбардирами. Могучие взрывы разметали каменные глыбы. Теперь можно было свободно проникать в долину, откуда открывался прямой путь к Монастырю. Здесь он и повстречал ожидающую его Урму
Не успели они обменяться новостями, как появилась и Глуви... Она спешила из Монастыря со строгим приказом от Элоиз: немедленно отправить домой обоих отравившихся. Кеджлис, которого Смертоносец-Повелитель послал заботиться о несчастных малышках, похищенных из Запретных Садов, попросил ничего не говорить Питти о встрече.
Урма и Глуви ничего ему не обещали, но, конечно, обрадовались возможности завести собственную тайну. Уж они-то знали, что недалекий и, в общем-то, добродушный Кеджлис не представляет для обитателей Монастыря никакой опасности.
Смертоносцы почти не умеют лгать, а такие, как он - не умеют совсем. Умолчать - вот предел их возможностей.
Обе восьмилапки проводили друга почти до места встречи с Дорни и совсем уже собрались возвратиться ко входу в подземелье, когда Кеджлис сообщил им о появлении Питти и Эля. Оба больных шли на своих ногах, мало того, преодолели вместе с Дорни Пчелиное ущелье. Урме показалось это подозрительным, и малышки очень осторожно приблизились к стоянке. Ночью Кеджлис заговорил с ними опять и передал предложение Питти идти в Степь. У смертоносца хватило ума сразу согласиться - он понимал, что Урма не сможет остаться.
Под опекой Кеджлиса волею Повелителя оказалось три восьмилапика, из них две самки и один самец. Природа смертоносца заставляла его заботиться прежде всего о самках, поэтому Анза, оставшийся в Монастыре на попечении людей, Кеджлиса не тревожил. В то же время более активной, уверенной в себе Урме не составило большого труда уговорить Глуви отправиться за обманщиками. Она всего лишь обещала сестре, что они выйдут к Питти и Элю, как только отряд углубится в Степь. Того же просил и Кеджлис. Вот только гнев мамочки не давал Глуви покоя. «Она расстроится... Будет за нас бояться...» «С ней Анза, он будет ее утешать. Кроме того, скоро у Касы родится человеческий детеныш, им будет не скучно». «И мы не увидим... - продолжала горевать Глуви. - Ждали, ждали...»
«Можешь вернуться! - вскипела Урма, подбираясь к мосту. - Еще не поздно! Мы увидим в Степи гораздо больше, глупая!»
Когда Урма приготовилась переправляться, издалека донесся слабый сигнал Кеджлиса. Он ничего не мог сказать на таком расстоянии, но видел восьмилапок и хотел показать, что может прийти на помощь, если его позовут. «Самцы такие глупые...» - тихо пробормотала Урма и побежала через реку.
Она старалась не смотреть вниз, на мерзкую, предательскую водную поверхность. Как люди только могут есть эту рыбу! Ведь она живет в воде, а ничего хорошего в такой среде водиться не может. И Глуви тоже ее пробовала. Говорит, что просто безвкусная гадость. «Иди!» - Она не заметила, как оказалась на другом берегу. «Смотри, какая большая голова!» - Глуви неуверенно перебирала лапами. «Мерзость! - отшатнулась Урма. - Идем отсюда скорей!»
Глуви в свою очередь взошла на мост, но в отличие от сестры не могла не смотреть вниз и двигалась медленнее. Когда из вспенившейся воды показалось огромное щупальце, она сначала побежала, а сразу за серединой моста прыгнула. Уже возле самого берега восьмилапка на миг свесилась головогрудью вниз и застыла, глядя на речное чудище, медленно переводившее мутные глаза на слишком быструю дичь. «Ну, что ты там?» - беспокоилась Урма.
«А оно и правда могло поймать Питти, - поделилась наблюдением Глуви. - Люди медлительные и мягкие, а еще у них только четыре лапы». «Две». «Бедные...» «Кто быстрее до того холма?!»
Почувствовавшие свободу смертоносики бросились бегом. Развиваемой ими скорости могли бы только позавидовать лучшие из человеческих бегунов, да и мало какому зверьку удалось бы с ними сравниться. Но в царстве насекомых восьмилапки проигрывали многим, им предстояло еще долго расти, чтобы войти в настоящую силу. «Справа!» - вырвавшаяся на повороте вперед Глуви резко свернула, Урма повторила маневр.
Из кустов, которыми густо порос склон холма, на них мрачно смотрел крупный самец шатровика. Представители низших пауков привольно чувствовали себя в этих местах, а с подобными себе чужаками мириться были готовы еще меньше, чем с людьми. Слева раздался треск ломаемых сучьев, Глуви завертелась на месте, не зная, с какой стороны ждать нападения. Эти насекомые своими размерами намного превосходили пещерных сородичей.
«Успокойся, Кеджлис совсем рядом, - приободрила сестру Урма. - Мы только немного подеремся и убежим». «Он нас не услышит! Мы не должны драться, Урма! Они сильнее нас!»
«Самцы!..» - презрительно бросила упрямица и тут же атаковала пробиравшегося по верхушкам молодых деревьев шатровика.
Хищник явно не ожидал такой смелости от мелкой добычи. Он попятился и задом слез на землю, выставив из зарослей ядовитые клыки. Глуви, чувствуя необходимость защищать сестру от нападения сзади, отступала перед своим противником.
«Еще один, - мрачно сказала Урма, заметив третьего, спускающегося с холма, врага. - Трусы. Бежим!»
Они рванулись прямо через кусты, срезая дорогу по склону холма. На их счастье, новых врагов там не оказалось, но зато старые быстро их догоняли. Длинные лапы шатровиков позволяли им передвигаться в зарослях скачками, цепляясь за деревья. Погоня грозила закончиться очень печально, но через несколько мгновений восьмилапки попали в поле зрения Кеджлиса, занявшего позицию на
верхушке холма. Тот уже беспокоился и был готов действовать. Получившие сокрушительный ментальный удар шатровики застыли, а смертоносики удирали еще некоторое время.
«Стой, стой! Ты выскочишь прямо на Питти и Эля! - позвала Урма. - Опасность миновала, подождем здесь!»
«Выходите, - почти потребовал Кеджлис. - Это слишком опасно - оставлять вас одних. Смертоносец-Повелитель... »
«Помолчи! Глуви, не бойся, мы теперь будем убегать сразу, - попыталась Урма успокоить закрутившуюся на месте сестренку. - А как только окажемся в Степи... Отсюда они вернут нас домой!» «Я хочу домой, - прямо заявила Глуви. - Мамочка ждет». «Трусиха! - обиделась Урма. - Если так, то ты иди к ним, а я убегу от вас в холмы!» «Я не позволю тебе этого сделать, - опять загудел Кеджлис. - Я...» «Помолчи! Глуви, пожалуйста».
Испуганная восьмилапка еще немного потопталась на месте и наконец замерла. Глуви очень хотелось вернуться в Монастырь, где нет таких больших и сильных созданий. Те, пещерные шатровики, были гораздо меньше и не такие злые... «Хорошо. Но ты обещала: сразу, как только окажемся в Степи!» «Вечером... - осторожно поправилась Урма. - Мы подкрадемся к ним вечером. А утром они нас увидят». * * *
К вечеру полоска холмов на горизонте стала почти неразличима. Перед путешественниками простиралась Степь, ровная, поросшая высокой травой. Здесь можно идти целыми днями, так и не повстречав ни одного деревца. А уж сколько здесь потребуется времени, чтобы найти хоть одного жителя, оставалось только гадать. - Дорни, вы с Кеджлисом видели хоть одно племя по дороге сюда?
- Нет, - покачал головой молчаливый степняк. - Два-три очень старых кострища... Видимо, следы стойбищ. Когда мы вместе с Армией возвращались в Город Пауков, там уже никого не было. Боюсь, что здесь теперь никто не живет. Но сейчас мы идем на запад и...
- Каракурт! - в сердцах выругался Эль. - Никак не могу привыкнуть, что ты теперь так разговариваешь! Из того, старого Дорни, ни «видимо», ни «запад» дубинкой не вышибешь.
- Я помню... - улыбнулся Дорни. - Я все помню. Помню ту, первую ночь, когда к нам пришли Питти и Элоиз... Даг хотел убить шамана и забрать его нож. Он был неплохой парень, этот Даг... Но очень глупый. Даже глупее меня. - Мне жаль, что так вышло тогда, - сказал Питти и сам не понял, почему это сделал.
- Ты не виноват. Конечно, тебе пришлось убить троих охотников, но ведь это мы на тебя напали. Лор был моим другом... Тогда. Был другом старого Дорни. - Ну, ладно, - Эль решил переменить тему. - А почему Кеджлис все время держится сзади? Действительно, смертоносец постоянно отставал и теперь виднелся в половине броска копья позади. Кеджлис исправно заботился о восьмилапках, но ни Питти, ни Элю это в голову пока не приходило. Они-то рассчитывали, что смертоносец позаботится о них самих и станет отгонять с дороги опасную ядовитую живность, которой так много в Степи. Теперь же заниматься этим приходилось шаману, а его возможности не шли ни в какое сравнение с силами восьмилапого.
- Впереди три скорпиона, - сообщил Питти. - Их даже видно... Давай возьмем левее, что-то они упрямятся, не хотят уходить. Наверное, едят кого-то.
- Втроем они даже паука-верблюда приканчивают, - поделился познаниями Эль. - Если, конечно, загонят. А он покрупнее иного смертоносца.
Они повернули и на почтительном расстоянии обошли обедающее семейство. Крупный, блестящий на солнце черным панцирем самец настороженно проводил взглядом людей. От них исходили какие-то странные импульсы, заставлявшие хищника нервничать. - А ведь это люди, - вдруг остановился Дорни. - Мы им уже ничем не поможем, но это были люди...
- Наверное, остатки какого-нибудь племени, у которого все охотники погибли в Великом Походе, - предположил Эль. - А может быть, и нет... - Глубокомысленно рассуждаешь, - не проявил интереса шаман. - Может быть, так, может, и нет... Широко мыслишь, брат Веснушка. Дорни, ты говорил, что Армия пауков в Степи. А где они могут быть сейчас? - Западнее, впереди, - махнул рукой степняк. - Они идут к Лесу. И мы тоже, верно?
- Верно, - кивнул Питти. - Вижу заросли кустов. Там полно сухостоя, солнце уже низко, а заботливо сработанные Элем сандалии истерли мне все ноги. Дождемся у кустов Кеджлиса, пусть выгонит оттуда всех шатровиков, сороконожек и кто там еще окажется. Будем ночевать.
Так и сделали: приблизившись к кустарнику, люди опустились на землю и дождались Кеджлиса. Смертоносец подошел к ним очень не спеша. Урма отказалась показываться на глаза Питти сейчас, и уговорить ее восьмилапый не смог. Теперь он немного волновался, опять теряя беспокойных детенышей из виду. «В кустах есть сороконожки. Поймать вам одну?»
- Лучше убей, - попросил его Питти. - Только пожалуйста, не впрыскивай яд, от этого мясо становится жестким. «Ты странно говоришь», - не понял шутку мрачноватый Кеджлис и затрещал кустами. - Мне показалось, там кто-то есть... - задумчиво смотрел Дорни на восток.
- Волноваться не о чем, с нами смертоносец. Мы, считай, имеем разрешение здесь гулять от самого Повелителя, - беспечно растянулся на траве Эль. - Вот я и дома. Степь.
За пределами видимости, в зарослях высокой травы притаились восьмилапки. Глуви упрашивала Урму выйти наконец к людям, но та не соглашалась.
«Когда стемнеет, мы же договорились! Тогда мы всю ночь будем рядом, а увидят нас только утром!» «Но какая разница?»
«Питти всю ночь будет думать и решит отвести нас домой. А так мы утром его сразу потащим вперед, и с каждым шагом будем все дальше от дома». «Я хочу кушать... - грустно сообщила Глуви. - Дома мы бы поймали кролика. А здесь все так быстро бегает...» «Ты просто не умеешь охотиться!»
Загоревшись новой идеей, Урма приложила все силы к тому, чтобы накормить сестру. Ведь она уже взрослая самка, которая всегда сможет сама о себе позаботиться, пусть даже и в незнакомой Степи! Но те твари, что копошились под лапами, были слишком мелки, а другие - слишком хитры и быстры. Восьмилапики еще не умели пользоваться силой своего сознания, главным преимуществом смертоносцев перед другими обитателями планеты.
Наконец в траве мелькнул панцирь большого зеленого жука. Боясь потерять его из виду, Урма кинулась на добычу со всей возможной скоростью, сильно напугав сестру. Увы, жук мгновенно скрылся в узкой и глубокой норе.
«Ищи, Глуви, не стой! - потребовала Урма. - Мы должны загнать кого-то вместе, как шатровики!»
«Вдруг они нас слышат, эти насекомые... - отозвалась сестра. - Вот же он, прямо передо мной. Сейчас я прыгну, а если промахнусь - лови его».
«Кого?» - удивилась Урма, но тут же заметила невиданное прежде насекомое на расстоянии прыжка от Глуви.
Это был крупный рыжий кузнечик. Выкатив глаза, насекомое спокойно сидело в траве, но давно перестало жевать. Кузнечик не мог понять, действует ли еще его маскировка. Ответ пришел в виде метнувшегося к нему смертоносца. «Лови!»
Урма бросилась наперерез выпрыгнувшему из-под самых лап Глуви кузнечику. Но тот высоко подпрыгнул и, раскрыв крылья, по ветру спланировал далеко в сторону. Глуви почти догнала его, но кузнечик затрещал крыльями и изменил направление полета, а коснувшись длинными мощными ногами земли, сделал неожиданный прыжок в сторону.
«Вместе! - бросила Урма сестре, но та и без того не отставала. Это был вызов. Охотничий инстинкт заставил их забыть обо всем. - Он быстро устанет!»
Но кузнечик и не думал уставать. Подпуская стремительных смертоносцев вплотную, он каждый раз отпрыгивал в самый последний момент. Азартная охота уводила восьмилапок все дальше к северу, и через некоторое время Глуви, вдруг заметив в отдалении мирно пасущегося жука-носорога, забеспокоилась. «Урма, мы уже далеко!»
«Ты собираешься мне помогать или нет?! - Кузнечик снова спасся, и рассерженная Урма налетела на сестру - Что - далеко?»
«Мы далеко от Кеджлиса, - объяснила Глуви. - Если сейчас на нас нападут шатровики, нам не успеть. Надо вернуться ».
«Как это далеко от Кеджлиса? - не поверила восьмилапка. - Я чувствовала... И сейчас чувствую».



На миг обе сестры замерли. Да, они чувствовали присутствие совсем рядом сородича, да не одного, а... Много, очень много!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30