В городе строились баррикады, начались пожары и резня, но все эти бедствия и ужасы длились всего лишь два дня. Затем сторонники и защитники старого режима быстро присоединились к новым требованиям нашей системы эволюции.
Ну, а теперь?..
Теперешняя трагедия происходит в мировом масштабе, сталкивая друг с другом не только две различные идеологии, но и два народа, ставших врагами в начале века.
И это самое худшее, что могло произойти с нашим тихим и спокойным человечеством!
Пронзительный гудок резко перебил мои мысли, и я инстинктивно повернул голову на шум. В это же мгновение железная хватка В-1 вернула меня на сидение.
- Осторожно! - прокричал он.
Его крик слился с резким треском, раздавшимся в нескольких метрах от нас. Я успел заметить большой черный лимузин, который занесло на дороге, голову шофера, разлетевшуюся под пулями убийц, и охваченную паникой толпу, разбегающуюся в разные стороны. Группа полицейских набросилась на человека, вооруженного автоматом, и избивала его дубинками. В нескольких сантиметрах возле меня очередь распорола кожаную обивку сиденья. Черт возьми! Он промахнулся совсем чуть-чуть!
Но уже двое моих телохранителей бросились к машине с револьверами в руках, и, пока один из них вытаскивал тело несчастного шофера, другой занял его место за баранкой.
- Полный газ, быстро! - крикнул В-1, Мотоциклы сопровождения включают сирены, и мы сломя голову несемся по улице, где запрещено движение. Мы быстро вырываемся из города, и новый водитель - настоящий мастер экстра-класса - поворачивает на полной скорости. Следует безумная гонка по главной скоростной магистрали, и наконец мы въезжаем на частную дорогу, ведущую в президентский дворец. Чемпион вождения резко тормозит у главного входа во дворец в тот момент, когда оттуда появляются мои преданные и верные соратники, окруженные шестьюроботами-секретарями. Я вылезаю из машины и успокаиваю их несколькими словами, произнесенными нарочито развязно:
- Ничего. Поступок психопата. Больше ничего.
И уже громким и категоричным тоном добавляю, обращаясь к В-1:
- Следуйте за мной. Я хочу продолжить наш разговор.
Устремившись во дворец, мы торопливо поднялись в мои частные апартаменты, но на середине большого зала меня встретила Арабелла, на лице которой отражался весь спектр эмоций.
- О, Джон, дорогой! Я так боялась! - вскрикнула она, бросаясь ко мне. Ее милое личико было залито слезами.
- Ну-ну, все прошло, не надо об этом думать.
- О, Джон, это ужасно!
- Больше нет причин для беспокойства. Будь добра, успокойся и оставь нас одних, ладно?
Послушная и покорная, она уходит, с бледной улыбкой, исчезнув в соседней комнате.
- Стаканчик?
Я наливаю себе одному, так как В-1 отказывается и усаживается в большое кресло, задумчиво качая головой,
- Мы добрались до переломного момента в нашей истории. Вы были правы. Государство Кларков хочет войны, и этой войны мы не можем избежать.
- Мы не должны были допускать, чтобы это государство стало свободным и независимым. Южный континент должен был остаться под контролем государств членов конфедерации. И вот в каком мы сейчас положении! Всего три поколения - и мы уже лицом к лицу со страной, организованной столь же мощно, как и наша, и мечтающей о мировом господстве.
Я вздыхаю.
- Большая часть вины ложится на официальную пропаганду. Именно так, мы должны были выступить и вмешаться, когда Кларковский Союз предпочел красную диктатуру, а мы выбрали демократию. Работа пропаганды как раз и заключается в поддержании различий. И мой непримиримый враг - Кларк Альфа Первый - надо признаться, очень хорошо умеет управлять толпой и задеть ее за живое демагогическими рассуждениями. Когда у крестьян урожай погублен засухой или рабочих увольняют по причине задержки роста производства, он всегда все мог так объяснить, что рабочие и крестьяне всегда находили того, на кого излить свой гнев.
Я прекращаю свое хождение взад и вперед и, остановившись на середине зала, поворачиваюсь к В-1:
- Прошу вас, скажите откровенно, что вы думаете?
Мгновение он размышляет, а затем единым духом выпаливает:
- Я считаю, что Кларк Альфа Первый не может пойти на попятный: слишком далеко зашел. Его угрозы должны обязательно принять определенное направление. То же самое по отношению к его людям - он должен держать свои обещания, чтобы сохранить популярность и власть. Война, я вам повторяю, иного выхода нет.
- Хорошо, в таком случае, рассчитывайте на меня - он получит то, чего хочет. Завтра утром соберите Совет и отдайте распоряжение о всеобщей мобилизации.
В-1 уходит, ничего не говоря. Я же распахиваю большие двери настежь и вижу силуэт Арабеллы. Силуэт тонкий, гибкий, хрупкий, который, кажется, плавает в полумраке, вселяя мир и спокойствие в мою душу.
Я разглядываю Арабеллу. Это сотая Арабелла, произведенная машиной с того памятного дня, когда понятие "женщина" облеклось в плоть. Я разглядываю ее, такую чувственную и сладострастную, растянувшуюся на канапе словно вавилонская нимфа, сошедшая с древнего барельефа.
У нее вечная красота Венеры и всепоглощающая страсть Психеи, мучающая душу и терзающая плоть. Она - верный и послушный товарищ супер-Джона Кларка, безразличная к числу его предшественников и отдающаяся каждый раз Избранному с прежним пылом и искренностью.
Капризная машина никогда не производила более чем одну Арабеллу, отказываясь дать во все увеличивающийся мир больше таких прекрасных копий. Машина "рожает" Джонов Кларков, ничего, кроме них, наводнивших мир, и только одну Арабеллу - когда умирает ее предшественница. Для этих Джонов Кларков, для миллионов простых граждан, мы создали разных гуманоидов Ф: брюнеток, блондинок, рыжих. Очень хороших, но не таких, как Арабелла. Живая и волнительная Арабелла принадлежит только суперДжону Кларку.
Вот поэтому я считаю себя счастливым человеком. Я горд оттого, что эти привилегия дается только Избранным, и даже у этой спесивой собаки - Кларка Альфа Первого - единственная компания - это его ужасные и непомерные амбиции.
Именно еще и поэтому я его ненавижу, вдобавок к тому, что наши идеологические системы и так превратили нас в смертельных врагов. Хорошо, мы будем воевать; мы разрушим все, что нужно разрушить; мы убьем всех, кого нужно убить; мы уничтожим все, что нужно уничтожить,- но это все глупо! Да, глупо, так как ничто не остановит движения Джонов Кларков - ведь инкубатор создаст их всех заново! В битве мертвые воскреснут, и легионы мертвецов всегда будут противостоять легионам других мертвецов - и так до скончания времен.
Бессмертие не может быть побеждено!
- Джон, да перестань же ты думать об этой дурацкой войне! Завтра у тебя будет достаточно времени. Подойди, прошу тебя! Подойди!
Я присаживаюсь на край дивана и протягиваю ей сигарету.
- Дай еще чего-нибудь выпить, а?
Я подчиняюсь и подаю ей стакан.
- Не знаю, понимаешь ли ты, Арабелла, но положение очень серьезное и тяжелое.
- Оно ведь не изменится только потому, что ты этого хочешь. Ты защищаешься, но настоящая трагедия в тебе самом, Джон...
- Это война, понимаешь, война! Неужели ты не понимаешь?
- Я это знаю, и ты никуда от нее не денешься. Теперь ее уже не остановишь...
- И это тебя не трогает? Ты равнодушна?
Она продолжает пить маленькими глотками.
- Какая она, война?
- Это ад.
- Волнующая и упоительная, не правда ли?
- Ужасная.
- Жестокая, потому что нужна победа?
- Жестокая даже и без победы.
Она начинает улыбаться, растягивая рот до ушей:
- Возбуждающая, с запахом крови... да... пороха и праха. Потвоему, Джон, как она может начаться?
Я не успеваю ей ответить, так как происходящее в этот момент настолько жестоко и неожиданно, что я с трудом это осознаю. Ответ приходит к Арабелле в форме адского грохота, шума, возвещающего о конце света, гигантского взрыва одновременно с жутким ударом неслыханной силы, сотрясающим землю и нас.
Вскочив одним прыжком, мы бросаемся на террасу. Мрачно воют сирены, и в этом реве нам открывается невероятное зрелище - громадный пылающий город.
- Боже, Джон, что проиходит?
Я поднимаю голову. Над нами, захваченные прожекторами звуколокаторов, ясно видны движущиеся в боевом порядке вражеские бомбардировщики. Немедленно в действие вступает противовоздушная оборона, выплевывая в небо струи металла, и мы наблюдаем настоящий фейерверк, раскрасивший ночь разноцветными молниями и вспышками. В шуме орудий и реве моторов мы видим, как на город рушатся снаряды и взрываются с адским грохотом.
Я мчусь ко дворцу, таща за собой Арабеллу, и сталкиваюсь с В-1, за которым следует группа военных с растерянными и искаженными лицами. Из их груди одновременно вырвался крик ужаса:
- Авиация Союза разрушает город!
* * *
Только два часа спустя мы сумели подвести итоги ужасной бомбардировки, которой подвергся город. Выяснилось, что их целью были наши оружейные заводы и склады боеприпасов, расположенные на окраинах столицы.
Первое - сообщение из штаба гласило: "Два завода полностью разрушены, сто человек убито и около четырехсот раненых извлечено из-под развалин. Потери врага: восемь самолетов сбито, четыре серьезно повреждено".
Но ультиматум, полученный с первыми лучами солнца, поверг нас в отчаяние и глубокое уныние. Он провозглашал:
"Пробил час освобождения человека! От имени угнетенных народов, твердо, решивших бороться против тирании, я требую, чтобы вы сдались в течение предоставленных вам сорока восьми часов. Отказ с вашей стороны будет равен полному разрушению вашей страны без предупреждения.
Подпись: Я, Джон Кларк Альфа Первый.
Президент Кларковского Союза Социалистических Республик".
- Это невозможно! - обратился ко мне В-1.- Мы не можем принять такой ультиматум!
В большом зале раздался бурный шепот, но мое решение выразило волю каждого:
- Нет! Отныне будем действовать, а не болтать! Пусть будет война, поскольку нас к этому вынудили!
* * *
Этим утром, по окончании срока, мы дали ответ оружием. Эскадрильи поднялись в воздух, чтобы на южном континенте сеять смерть и разрушение.
Мы готовы. Готовы к борьбе, пожертвованию, геноциду, полному уничтожению - если он этого захочет. Своими супербомбами-Н мы можем распылить Рока и стереть его с астрономических карт.
Но мы еще совсем не готовы применить атомное оружие, так как у всех нас сохранились ужасные воспоминания о "Проклятых временах" на Земле, последовавших за отвратительной четвертой мировой войной. Мы надеемся также, что и с другой стороны не последует глупых действий, способных уничтожить всю нашу расу.
Да, мы хотим этого, и все надеемся на это, если не желаем, чтобы машина вечно оживляла ужасных монстров, отвратительных обезображенных карликов-уродов, которые будут стыдом и позором всех наших усилий и жертв.
О, нет!.. Нет!.. Только не это!..
Это лицо, которое я разглядываю в зеркале, мое, и оно также лицо всех Джонов Кларков, друзей и врагов, это - наше лицо. Ничто не должно испортить его, разрушить или осквернить. Это воля, правда, будущее. Это альфа и омега. Это...
Внезапно шум в городе перерастает в вопли и крики. Крики, заглушающие рев ветра, несущего запах тлена и облака дыма. Ночь, казалось, раскололась суматохой и беспорядком.
И я поворачиваюсь, чтобы увидеть ужас и отчаяние на лице В-1.
- Говорите! Ну, говорите же... Что же происходит?
- Южане, господин Президент... Они захватили инкубатор. "Машина" исчезла!
В течение десяти дней в Объединенном государстве. Джоны Кларки умирали сотнями, тысячами. Кларковский Союз надеется уничтожить до последнего человека наших храбрых солдат, а затем, воспользовавшись нашей слабостью, оккупировать нашу страну. Это лишь вопрос времени. Отныне наши павшие воскресают на южном континенте, на вражеской территории, и притом они могут смешаться с жителями Союза - но это вряд ли случится: с тщательно разработанной системой идентификации они останутся за пределами боевых действий, попадая в лагеря пленных, растущих день ото дня. Листовки, полные капитулянтского толка, сообщали нам, что огромное число наших воскресших солдат поднимают оружие против нас, вставая на сторону врага. Я не могу в это поверить, настолько ужасным и немыслимым мне это кажется. Но голос В-1 поправляет меня:
- Разве мы не собирались сделать то же самое, когда инкубатор был в наших руках?
Очевидно, я с большой легкостью все забываю, так как, отвергая ультиматум противника Кларка Альфа Первого, мы собирались действовать именно так. К несчастью, мы не могли даже предвидеть его дерзкую и удачную выходку. .
- Ходят разные слухи,- продолжает В-1.- Говорят, что коммунисты ревностно охраняют новый центр оплодотворения. Они окружили его защитным изолирующим экраном. Ничто не может его пройти, даже атомная бомба.
- Что может сделать атомная бомба с неуничтожимым центром оплодотворения?
- Атомная бомба, конечно, ничего, но человек - может.
- Человек?
- Человек, который знает секрет поля, производимого этой силой. Мы могли бы попытаться...
Я одобрительно киваю головой:
- Гениально, черт побери! Откуда вы берете такие идеи? Если я правильно понимаю, речь о шпионе, которого мы зашлем в Союз?
- Война без шпионов - не война.
- И... этот человек...
- Я его нашел. Чистый искренний, идейный. Фанатик. Точно такой человек, какой нам нужен. Вот его досье.
Я бросаю быстрый взгляд на листы, упакованные в картон, и читаю документы.
- Где он? Немедленно приведите его ко мне!
На лице В-1 улыбка:
- Но... он в соседней комнате, господин Президент.
* * *
Я с интересом изучаю человека, который только что вошел в комнату и замер, прямой и неподвижный, на середине помещения.
Сильный, энергичный, храбрый, волевой, гордый; это самый благородный и самый представительный из всех Джонов Кларков, которых я когда-либо знал. У него такой важный и в то же время циничный вид и манеры, которые парализуют мужчин и волнуют женщин. Он - мужчина, способный на жестокость и нежность, свирепость и доброжелательность. Он мужчина, каким я всегда мечтал быть. Это та часть меня, которая всегда подавлена правилами, нормами и социальными условностями.
Затем я перехожу к делу и излагаю факты. Джон Кларк KJ-09 слушает меня, не перебивая, потом кошачьим движением наклоняет голову.
- Ремесло шпиона - очень трудное ремесло. Я надеюсь быть достойным вашего доверия, господин Президент.
- Чтобы это слово вас не особенно шокировало, я вам скажу, что мы ни в коей мере не думаем о предательстве или бесчестье. На такой войне, как у нас, у шпионов есть своя работа и свои задания. Саботаж, снижение выпуска продукции, перевоспитание и промывка мозгов. Холодная война внутри горячей.
- Когда я должен отправиться?
- Минутку,- вклинился в разговор В-1.- Нужно, чтобы вы понимали всю опасность вашего задания. Место, где находится драгоценный инкубатор, окружено полем, созданным силой неизвестного происхождения, о которой мы можем дать вам сведения только общего характера. Все твердые тела, попадающие в это поле, внезапно останавливаются, а затем вся энергия движения молекул переходит в тепловую. Остается сказать, что все метательные снаряды, которые мы можем использовать для разрушения инкубатора, будут просто расплавлены и испарены. Важно найти средство и способ преодоления этого энергетического занавеса. Мы могли бы электрически подключить наше обычное оружие к генераторами поля. Будет достаточно нескольких долей секунды, чтобы наши снаряды могли залететь за заневес и уничтожить вражеские укрепления. Но есть кое-что получше. Это полное уничтожение генераторов поля. Вот это и есть ваша задача. Наши детекторы направлены на этот энергетический заслон. Как только вы его уничтожите, мы получим автоматический сигнал и немедленно пустим в ход авиацию, которая снесет последние укрепления врага и сломит его сопротивление. Понятно?
- Понятно.
- Вы знаете страну?
- Я провел там много лет. Работал на АЭС.
- Почему вернулись?
- Не ужился с политикой ведущей партии.
Я улыбаюсь.
- Отличный повод для предательства. Но не волнуйтесь, мы все уладим. В течение сорока восьми часов вы совершаете самоубийство. С этого дня вас подозревают в ведении подрывной деятельности против нашего правительства, и ваше самоубийство докажет, что вы ускользнули от нашего правосудия и убежали к врагу. А когда вы воскреснете, вам и карты в руки.
- Вы не боитесь, что мнемопсихические датчики инкубатора откроют мою уловку и выдадут истинные намерения?
В-1 протягивает ему на ладони круглую пилюлю:
- Нет, если вы примете меры предосторожности, проглотив вот это немедленно. Это химическая смесь, которая уничтожает все воспоминания с того момента, как вы ее примете. Она ничего не оставит от нашего разговора.
KJ-09 берет пилюлю, и я подхожу ближе:
- Еще вопросы есть?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
Ну, а теперь?..
Теперешняя трагедия происходит в мировом масштабе, сталкивая друг с другом не только две различные идеологии, но и два народа, ставших врагами в начале века.
И это самое худшее, что могло произойти с нашим тихим и спокойным человечеством!
Пронзительный гудок резко перебил мои мысли, и я инстинктивно повернул голову на шум. В это же мгновение железная хватка В-1 вернула меня на сидение.
- Осторожно! - прокричал он.
Его крик слился с резким треском, раздавшимся в нескольких метрах от нас. Я успел заметить большой черный лимузин, который занесло на дороге, голову шофера, разлетевшуюся под пулями убийц, и охваченную паникой толпу, разбегающуюся в разные стороны. Группа полицейских набросилась на человека, вооруженного автоматом, и избивала его дубинками. В нескольких сантиметрах возле меня очередь распорола кожаную обивку сиденья. Черт возьми! Он промахнулся совсем чуть-чуть!
Но уже двое моих телохранителей бросились к машине с револьверами в руках, и, пока один из них вытаскивал тело несчастного шофера, другой занял его место за баранкой.
- Полный газ, быстро! - крикнул В-1, Мотоциклы сопровождения включают сирены, и мы сломя голову несемся по улице, где запрещено движение. Мы быстро вырываемся из города, и новый водитель - настоящий мастер экстра-класса - поворачивает на полной скорости. Следует безумная гонка по главной скоростной магистрали, и наконец мы въезжаем на частную дорогу, ведущую в президентский дворец. Чемпион вождения резко тормозит у главного входа во дворец в тот момент, когда оттуда появляются мои преданные и верные соратники, окруженные шестьюроботами-секретарями. Я вылезаю из машины и успокаиваю их несколькими словами, произнесенными нарочито развязно:
- Ничего. Поступок психопата. Больше ничего.
И уже громким и категоричным тоном добавляю, обращаясь к В-1:
- Следуйте за мной. Я хочу продолжить наш разговор.
Устремившись во дворец, мы торопливо поднялись в мои частные апартаменты, но на середине большого зала меня встретила Арабелла, на лице которой отражался весь спектр эмоций.
- О, Джон, дорогой! Я так боялась! - вскрикнула она, бросаясь ко мне. Ее милое личико было залито слезами.
- Ну-ну, все прошло, не надо об этом думать.
- О, Джон, это ужасно!
- Больше нет причин для беспокойства. Будь добра, успокойся и оставь нас одних, ладно?
Послушная и покорная, она уходит, с бледной улыбкой, исчезнув в соседней комнате.
- Стаканчик?
Я наливаю себе одному, так как В-1 отказывается и усаживается в большое кресло, задумчиво качая головой,
- Мы добрались до переломного момента в нашей истории. Вы были правы. Государство Кларков хочет войны, и этой войны мы не можем избежать.
- Мы не должны были допускать, чтобы это государство стало свободным и независимым. Южный континент должен был остаться под контролем государств членов конфедерации. И вот в каком мы сейчас положении! Всего три поколения - и мы уже лицом к лицу со страной, организованной столь же мощно, как и наша, и мечтающей о мировом господстве.
Я вздыхаю.
- Большая часть вины ложится на официальную пропаганду. Именно так, мы должны были выступить и вмешаться, когда Кларковский Союз предпочел красную диктатуру, а мы выбрали демократию. Работа пропаганды как раз и заключается в поддержании различий. И мой непримиримый враг - Кларк Альфа Первый - надо признаться, очень хорошо умеет управлять толпой и задеть ее за живое демагогическими рассуждениями. Когда у крестьян урожай погублен засухой или рабочих увольняют по причине задержки роста производства, он всегда все мог так объяснить, что рабочие и крестьяне всегда находили того, на кого излить свой гнев.
Я прекращаю свое хождение взад и вперед и, остановившись на середине зала, поворачиваюсь к В-1:
- Прошу вас, скажите откровенно, что вы думаете?
Мгновение он размышляет, а затем единым духом выпаливает:
- Я считаю, что Кларк Альфа Первый не может пойти на попятный: слишком далеко зашел. Его угрозы должны обязательно принять определенное направление. То же самое по отношению к его людям - он должен держать свои обещания, чтобы сохранить популярность и власть. Война, я вам повторяю, иного выхода нет.
- Хорошо, в таком случае, рассчитывайте на меня - он получит то, чего хочет. Завтра утром соберите Совет и отдайте распоряжение о всеобщей мобилизации.
В-1 уходит, ничего не говоря. Я же распахиваю большие двери настежь и вижу силуэт Арабеллы. Силуэт тонкий, гибкий, хрупкий, который, кажется, плавает в полумраке, вселяя мир и спокойствие в мою душу.
Я разглядываю Арабеллу. Это сотая Арабелла, произведенная машиной с того памятного дня, когда понятие "женщина" облеклось в плоть. Я разглядываю ее, такую чувственную и сладострастную, растянувшуюся на канапе словно вавилонская нимфа, сошедшая с древнего барельефа.
У нее вечная красота Венеры и всепоглощающая страсть Психеи, мучающая душу и терзающая плоть. Она - верный и послушный товарищ супер-Джона Кларка, безразличная к числу его предшественников и отдающаяся каждый раз Избранному с прежним пылом и искренностью.
Капризная машина никогда не производила более чем одну Арабеллу, отказываясь дать во все увеличивающийся мир больше таких прекрасных копий. Машина "рожает" Джонов Кларков, ничего, кроме них, наводнивших мир, и только одну Арабеллу - когда умирает ее предшественница. Для этих Джонов Кларков, для миллионов простых граждан, мы создали разных гуманоидов Ф: брюнеток, блондинок, рыжих. Очень хороших, но не таких, как Арабелла. Живая и волнительная Арабелла принадлежит только суперДжону Кларку.
Вот поэтому я считаю себя счастливым человеком. Я горд оттого, что эти привилегия дается только Избранным, и даже у этой спесивой собаки - Кларка Альфа Первого - единственная компания - это его ужасные и непомерные амбиции.
Именно еще и поэтому я его ненавижу, вдобавок к тому, что наши идеологические системы и так превратили нас в смертельных врагов. Хорошо, мы будем воевать; мы разрушим все, что нужно разрушить; мы убьем всех, кого нужно убить; мы уничтожим все, что нужно уничтожить,- но это все глупо! Да, глупо, так как ничто не остановит движения Джонов Кларков - ведь инкубатор создаст их всех заново! В битве мертвые воскреснут, и легионы мертвецов всегда будут противостоять легионам других мертвецов - и так до скончания времен.
Бессмертие не может быть побеждено!
- Джон, да перестань же ты думать об этой дурацкой войне! Завтра у тебя будет достаточно времени. Подойди, прошу тебя! Подойди!
Я присаживаюсь на край дивана и протягиваю ей сигарету.
- Дай еще чего-нибудь выпить, а?
Я подчиняюсь и подаю ей стакан.
- Не знаю, понимаешь ли ты, Арабелла, но положение очень серьезное и тяжелое.
- Оно ведь не изменится только потому, что ты этого хочешь. Ты защищаешься, но настоящая трагедия в тебе самом, Джон...
- Это война, понимаешь, война! Неужели ты не понимаешь?
- Я это знаю, и ты никуда от нее не денешься. Теперь ее уже не остановишь...
- И это тебя не трогает? Ты равнодушна?
Она продолжает пить маленькими глотками.
- Какая она, война?
- Это ад.
- Волнующая и упоительная, не правда ли?
- Ужасная.
- Жестокая, потому что нужна победа?
- Жестокая даже и без победы.
Она начинает улыбаться, растягивая рот до ушей:
- Возбуждающая, с запахом крови... да... пороха и праха. Потвоему, Джон, как она может начаться?
Я не успеваю ей ответить, так как происходящее в этот момент настолько жестоко и неожиданно, что я с трудом это осознаю. Ответ приходит к Арабелле в форме адского грохота, шума, возвещающего о конце света, гигантского взрыва одновременно с жутким ударом неслыханной силы, сотрясающим землю и нас.
Вскочив одним прыжком, мы бросаемся на террасу. Мрачно воют сирены, и в этом реве нам открывается невероятное зрелище - громадный пылающий город.
- Боже, Джон, что проиходит?
Я поднимаю голову. Над нами, захваченные прожекторами звуколокаторов, ясно видны движущиеся в боевом порядке вражеские бомбардировщики. Немедленно в действие вступает противовоздушная оборона, выплевывая в небо струи металла, и мы наблюдаем настоящий фейерверк, раскрасивший ночь разноцветными молниями и вспышками. В шуме орудий и реве моторов мы видим, как на город рушатся снаряды и взрываются с адским грохотом.
Я мчусь ко дворцу, таща за собой Арабеллу, и сталкиваюсь с В-1, за которым следует группа военных с растерянными и искаженными лицами. Из их груди одновременно вырвался крик ужаса:
- Авиация Союза разрушает город!
* * *
Только два часа спустя мы сумели подвести итоги ужасной бомбардировки, которой подвергся город. Выяснилось, что их целью были наши оружейные заводы и склады боеприпасов, расположенные на окраинах столицы.
Первое - сообщение из штаба гласило: "Два завода полностью разрушены, сто человек убито и около четырехсот раненых извлечено из-под развалин. Потери врага: восемь самолетов сбито, четыре серьезно повреждено".
Но ультиматум, полученный с первыми лучами солнца, поверг нас в отчаяние и глубокое уныние. Он провозглашал:
"Пробил час освобождения человека! От имени угнетенных народов, твердо, решивших бороться против тирании, я требую, чтобы вы сдались в течение предоставленных вам сорока восьми часов. Отказ с вашей стороны будет равен полному разрушению вашей страны без предупреждения.
Подпись: Я, Джон Кларк Альфа Первый.
Президент Кларковского Союза Социалистических Республик".
- Это невозможно! - обратился ко мне В-1.- Мы не можем принять такой ультиматум!
В большом зале раздался бурный шепот, но мое решение выразило волю каждого:
- Нет! Отныне будем действовать, а не болтать! Пусть будет война, поскольку нас к этому вынудили!
* * *
Этим утром, по окончании срока, мы дали ответ оружием. Эскадрильи поднялись в воздух, чтобы на южном континенте сеять смерть и разрушение.
Мы готовы. Готовы к борьбе, пожертвованию, геноциду, полному уничтожению - если он этого захочет. Своими супербомбами-Н мы можем распылить Рока и стереть его с астрономических карт.
Но мы еще совсем не готовы применить атомное оружие, так как у всех нас сохранились ужасные воспоминания о "Проклятых временах" на Земле, последовавших за отвратительной четвертой мировой войной. Мы надеемся также, что и с другой стороны не последует глупых действий, способных уничтожить всю нашу расу.
Да, мы хотим этого, и все надеемся на это, если не желаем, чтобы машина вечно оживляла ужасных монстров, отвратительных обезображенных карликов-уродов, которые будут стыдом и позором всех наших усилий и жертв.
О, нет!.. Нет!.. Только не это!..
Это лицо, которое я разглядываю в зеркале, мое, и оно также лицо всех Джонов Кларков, друзей и врагов, это - наше лицо. Ничто не должно испортить его, разрушить или осквернить. Это воля, правда, будущее. Это альфа и омега. Это...
Внезапно шум в городе перерастает в вопли и крики. Крики, заглушающие рев ветра, несущего запах тлена и облака дыма. Ночь, казалось, раскололась суматохой и беспорядком.
И я поворачиваюсь, чтобы увидеть ужас и отчаяние на лице В-1.
- Говорите! Ну, говорите же... Что же происходит?
- Южане, господин Президент... Они захватили инкубатор. "Машина" исчезла!
В течение десяти дней в Объединенном государстве. Джоны Кларки умирали сотнями, тысячами. Кларковский Союз надеется уничтожить до последнего человека наших храбрых солдат, а затем, воспользовавшись нашей слабостью, оккупировать нашу страну. Это лишь вопрос времени. Отныне наши павшие воскресают на южном континенте, на вражеской территории, и притом они могут смешаться с жителями Союза - но это вряд ли случится: с тщательно разработанной системой идентификации они останутся за пределами боевых действий, попадая в лагеря пленных, растущих день ото дня. Листовки, полные капитулянтского толка, сообщали нам, что огромное число наших воскресших солдат поднимают оружие против нас, вставая на сторону врага. Я не могу в это поверить, настолько ужасным и немыслимым мне это кажется. Но голос В-1 поправляет меня:
- Разве мы не собирались сделать то же самое, когда инкубатор был в наших руках?
Очевидно, я с большой легкостью все забываю, так как, отвергая ультиматум противника Кларка Альфа Первого, мы собирались действовать именно так. К несчастью, мы не могли даже предвидеть его дерзкую и удачную выходку. .
- Ходят разные слухи,- продолжает В-1.- Говорят, что коммунисты ревностно охраняют новый центр оплодотворения. Они окружили его защитным изолирующим экраном. Ничто не может его пройти, даже атомная бомба.
- Что может сделать атомная бомба с неуничтожимым центром оплодотворения?
- Атомная бомба, конечно, ничего, но человек - может.
- Человек?
- Человек, который знает секрет поля, производимого этой силой. Мы могли бы попытаться...
Я одобрительно киваю головой:
- Гениально, черт побери! Откуда вы берете такие идеи? Если я правильно понимаю, речь о шпионе, которого мы зашлем в Союз?
- Война без шпионов - не война.
- И... этот человек...
- Я его нашел. Чистый искренний, идейный. Фанатик. Точно такой человек, какой нам нужен. Вот его досье.
Я бросаю быстрый взгляд на листы, упакованные в картон, и читаю документы.
- Где он? Немедленно приведите его ко мне!
На лице В-1 улыбка:
- Но... он в соседней комнате, господин Президент.
* * *
Я с интересом изучаю человека, который только что вошел в комнату и замер, прямой и неподвижный, на середине помещения.
Сильный, энергичный, храбрый, волевой, гордый; это самый благородный и самый представительный из всех Джонов Кларков, которых я когда-либо знал. У него такой важный и в то же время циничный вид и манеры, которые парализуют мужчин и волнуют женщин. Он - мужчина, способный на жестокость и нежность, свирепость и доброжелательность. Он мужчина, каким я всегда мечтал быть. Это та часть меня, которая всегда подавлена правилами, нормами и социальными условностями.
Затем я перехожу к делу и излагаю факты. Джон Кларк KJ-09 слушает меня, не перебивая, потом кошачьим движением наклоняет голову.
- Ремесло шпиона - очень трудное ремесло. Я надеюсь быть достойным вашего доверия, господин Президент.
- Чтобы это слово вас не особенно шокировало, я вам скажу, что мы ни в коей мере не думаем о предательстве или бесчестье. На такой войне, как у нас, у шпионов есть своя работа и свои задания. Саботаж, снижение выпуска продукции, перевоспитание и промывка мозгов. Холодная война внутри горячей.
- Когда я должен отправиться?
- Минутку,- вклинился в разговор В-1.- Нужно, чтобы вы понимали всю опасность вашего задания. Место, где находится драгоценный инкубатор, окружено полем, созданным силой неизвестного происхождения, о которой мы можем дать вам сведения только общего характера. Все твердые тела, попадающие в это поле, внезапно останавливаются, а затем вся энергия движения молекул переходит в тепловую. Остается сказать, что все метательные снаряды, которые мы можем использовать для разрушения инкубатора, будут просто расплавлены и испарены. Важно найти средство и способ преодоления этого энергетического занавеса. Мы могли бы электрически подключить наше обычное оружие к генераторами поля. Будет достаточно нескольких долей секунды, чтобы наши снаряды могли залететь за заневес и уничтожить вражеские укрепления. Но есть кое-что получше. Это полное уничтожение генераторов поля. Вот это и есть ваша задача. Наши детекторы направлены на этот энергетический заслон. Как только вы его уничтожите, мы получим автоматический сигнал и немедленно пустим в ход авиацию, которая снесет последние укрепления врага и сломит его сопротивление. Понятно?
- Понятно.
- Вы знаете страну?
- Я провел там много лет. Работал на АЭС.
- Почему вернулись?
- Не ужился с политикой ведущей партии.
Я улыбаюсь.
- Отличный повод для предательства. Но не волнуйтесь, мы все уладим. В течение сорока восьми часов вы совершаете самоубийство. С этого дня вас подозревают в ведении подрывной деятельности против нашего правительства, и ваше самоубийство докажет, что вы ускользнули от нашего правосудия и убежали к врагу. А когда вы воскреснете, вам и карты в руки.
- Вы не боитесь, что мнемопсихические датчики инкубатора откроют мою уловку и выдадут истинные намерения?
В-1 протягивает ему на ладони круглую пилюлю:
- Нет, если вы примете меры предосторожности, проглотив вот это немедленно. Это химическая смесь, которая уничтожает все воспоминания с того момента, как вы ее примете. Она ничего не оставит от нашего разговора.
KJ-09 берет пилюлю, и я подхожу ближе:
- Еще вопросы есть?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11