Жизнь - это нечто большее, чем бесконечная
череда опухолей и наростов. По крайней мере, так думал Хьюз.
Он все еще стоял в коридоре, когда Мак-Ивой высунул свою лунообразную
физиономию за дверь.
- Доктор Хьюз?
- Да?
- Войдите на секунду и посмотрите.
Он грузно вошел в кабинет. Во время его разговора с мисс Тэнди
Мак-Ивой просматривал свои книги. Столик был скрыт под рисунками и
рентгеновскими снимками.
- Вы нашли что-то?
- Не знаю. Все это мне кажется таким же бессмысленным, как и все в
этом деле.
Мак-Ивой подал ему толстый учебник, открытый на странице, полной схем
и диаграмм. Хьюз наморщил брови и внимательно присмотрелся к ним. Затем он
подошел к экрану и еще раз изучил снимки черепа мисс Тэнди.
- Это же безумие, - заявил он.
Мак-Ивой встал рядом с им, уперев руки в бока.
- Вы правы, - кивнул он. - Безумие. Но вы сами должны признать, что
сходство большое.
Хьюз закрыл учебник.
- Но даже если вы и правы... но - всего за два дня?!
- Что ж, но если возможно такое, тогда возможно все!
Два врача стояли в кабинете на пятнадцатом этаже госпиталя, смотрели
с побледневшими лицами на снимки, и ни один из них не знал, что сказать.
- Может, это мистификация? - наконец проворчал Мак-Ивой.
- Невозможно, - Хьюз покачал головой. - Каким образом? И зачем?
- Не знаю. Люди выдумывают такие вещи по самым удивительным причинам.
- Вы могли бы упомянуть хотя бы одну такую мистификацию?
Мак-Ивой скривился.
- А можете вы поверить, что это правда?
- Не знаю, - сказал Хьюз. - Может, это и правда. Может, это тот
один-единственный подлинный случай на миллион.
Они снова раскрыли книжку и изучили снимки. И чем больше они
сравнивали рисунок с опухолью мисс Тэнди, тем больше они находили
сходства.
Согласно "Клинической гинекологии" клубок хрящей и тканей, который
мисс Тэнди носила на затылке, был человеческим эмбрионом. Его размер
соответствовал возрасту восьми недель.
1. ИЗ ГЛУБИН НОЧИ
Если вам кажется, что быть предсказателем - легкий кусок хлеба, то
попробуйте сами ежедневно выдумывать пятнадцать предсказаний по двадцать
пять "зелененьких" за каждое. Сами увидите, долго ли это вам будет
нравиться.
В ту минуту, когда Карен Тэнди разговаривала с доктором Хьюзом и
доктором Мак-Ивоем в Госпитале Сестер Иерусалимских, я - с помощью карт
Таро - открывал перед миссис Винконис ее ближайшие перспективы.
Мы сидели в моем жилище на Десятой аллее у покрытого зеленым сукном
столика и при плотно задернутых занавесках. Благовония убедительно тлели в
углу, а моя поддельно-античная масляная лампа надлежащим образом
отбрасывала таинственные тени. Миссис Винконис была сморщенной и дряхлой.
От нее несло протухшими духами и лисьим мехом. Она приплеталась почти
каждую пятницу вечером за подробными предсказаниями на ближайшие семь
дней.
Когда я раскладывал карты в кельтский крест, она вертелась, вздыхала
и всматривалась в меня, как пожранный молью горностай, чувствующий добычу.
Я знал, что она умирает от желания спросить, что я вижу, но я никогда
ничего ей не говорил, пока все не было уложено на столике. Чем больше
напряжения, тем лучше. Я должен был разыгрывать полный спектакль с
наморщиванием лба, тяжкими вздохами, закусываниями губ и демонстрацией
того, что я вхожу в контакт с силами вне сего мира. В конце концов, именно
за это она и платила мне свои двадцать пять долларов.
Но она все же не могла справиться с соблазном. Когда я положил свою
последнюю карту, она хищно склонилась вперед и проскрипела:
- Что вам говорят карты, мистер Эрскин? Что вы видите? Есть ли
что-нибудь о Папочке?
"Папочкой" она называла мистера Винкониса, толстого старого директора
супермаркета, который курил одну сигару за другой и не верил ни во что
более метафизическое, чем первая тройка на гонках Акведук. Миссис Винконис
никогда ничего подобного не одобряла, что было видно по тону ее слов, и
было ясно, что самое горячее желание ее сердца заключается в том, чтобы
сердце Папочки наконец отказало в послушании и к ней перешли бы все
владения Винконисов.
Я смотрел на карты с обычным, доведенным до совершенства выражением
сосредоточенности. О Таро я знал ровно столько, сколько и любой другой,
кто дал себе труд прочитать книгу "Таро для начинающих". Главное было -
стиль. Если кто-то хочет быть мистиком, что ничуть не легче, чем стать
секретаршей в рекламном агентстве, инструктором в летнем лагере или гидом
на автобусных экскурсиях, то прежде всего ему следует выглядеть как
подобает мистику.
Меня вполне удовлетворяла моя серая тридцатидвухлетняя личность,
живущая в Кливленде, штат Огайо, с зачатком лысины - как говорится, "от
ума" - с темными волосами и довольно стройная, хоть и с немного
великоватым носом на бледном, с правильными чертами лице. Я дал себе труд
покрасить брови в сатанинские дуги и непрестанно носить изумрудный
атласный плащ с нашитыми лунами и звездами. На голову я насадил
трехгранную зеленую шапку. Когда-то на ней был значок "Грин Бей Пейкерс",
но по очевидным причинам я снял его. Запасшись благовониями, парой
оправленных в кожу томов "Британской энциклопедии" и замусоленным черепом
из лавки старьевщика в Вилледж, я поместил в газетах объявление. Оно
гласило: "Невероятный Эрскин - предназначение прочтенное, будущее
отгаданное. Твоя судьба ясна".
В течение нескольких месяцев я получил больше клиентов, чем мог
обслужить. Впервые в жизни мне хватало на "меркюри", "кугуар" и
стереокомбайн с наушниками. Но, как я уже сказал, это было нелегко.
Постоянный прилив идиотски ухмыляющихся дам среднего возраста, толпящихся
в моем жилище, умирающих от жажды услышать, что случится в их нудной серой
жизни, - этого почти хватало мне для того, чтобы на веки вечные
погрузиться в бездну отчаяния.
- Ну, так что? - проскрежетала миссис Винконис, сжимая в сморщенных
пальцах блокнот, оправленный в кожу аллигатора. - Что вы видите, мистер
Эрскин?
Я повертел головой - медленно и с огромным достоинством.
- Карты передают сегодня важные известия, миссис Винконис. Они несут
много предостережений. Они говорят, что вы слишком сильно стремитесь к
будущему, которое, если наступит, может оказаться не таким приятным, как
вы думаете. Я вижу серьезного джентльмена с сигарой, наверное, Папочку. Он
говорит что-то - с сожалением. Он говорит что-то о деньгах.
- Что он говорит? Говорят ли карты, что он говорит? - прошептала
миссис Винконис. Каждый раз, когда я говорил слово "деньги", она начинала
вертеться и подскакивать, как рыба на раскаленной сковородке. Я повидал
немало отвратительных страстей, но страсть к деньгам у женщины такого
возраста может отбить у наблюдательного человека аппетит.
- Он говорит о чем-то, что слишком дорого, - продолжал я своим особым
глухим голосом. - О чем-то, что решительно слишком дорого. Знаю, что это.
Вижу, что это. Он говорит, что лосось в консервных банках слишком дорог.
Он беспокоится, что люди не станут покупать его за такую цену.
- Ох, - вздохнула миссис Винконис с раздражением. Но я знал, что я
говорю. Я проверил утром колонку цен в "Супермаркет Рипорт" и знал, что
лосось в консервных банках должен подорожать. На будущей неделе, когда
миссис Винконис услышит ворчащего Папочку, то вспомнит мои слова и будет
находиться под впечатлением моей необычной способности ясновидения.
- А что тогда со мной? Что со мной случится?
Я хмуро присмотрелся к картам.
- Увы, это не будет хорошая неделя. Совершенно... В понедельник вас
подстерегает несчастный случай. Ничего серьезного. Ничего страшного, вы
всего лишь уроните тяжелый груз на ногу, однако удар будет не настолько
болезненным, чтобы вы не могли спать ночью. Во вторник вы будете играть с
друзьями в бридж, как обычно. Кто-то из вас будет мошенничать, но я не
открою вам, кто. Прошу вас играть низко и не рисковать. В среду -
неприятный телефонный звонок, может быть, даже непристойный. В четверг вы
съедите что-то, что вам повредит, и будете жалеть, что не отказались есть.
Миссис Винконис вперила в меня взгляд своих мутных выцветших глаз.
- На самом деле так плохо? - прокаркала она.
- Не настолько. Прошу не забывать, что карты могут и предостерегать,
не только предсказывать. Если вы предпримете шаги для того, чтобы избежать
этих ловушек, то эта неделя не будет для вас плохой.
- Благодарение Господу и за это, - пропыхтела она. - Стоит платить
деньги хотя бы за то, чтобы знать, чего следует избегать.
- Добрые духи о вас хорошего мнения, миссис Винконис, - заявил я
своим особым голосом. - Они переживают за вас и не хотели бы видеть вас в
беде или в несчастье. Если вы будете хорошо к ним относиться, они ответят
вам тем же.
Она встала.
- Мистер Эрскин, не знаю, как вас и благодарить. Мне уже пора, но мы
увидимся в следующую пятницу, не так ли?
Я улыбнулся своей таинственной улыбкой.
- Естественно, миссис Винконис. И прошу вас не забывать своего
мистического мотто на всю эту неделю.
- О, нет, наверняка не забуду. Каково оно на этой неделе, мистер
Эрскин?
Я раскрыл крайне потрепанную старую книгу, лежащую рядом со мной на
столике.
- Ваше мистическое мотто на этой неделе звучит так: "Крайне
берегитесь косточек, и плод вырастет без затруднений".
С минуту она стояла неподвижно с отсутствующей усмешкой на сморщенном
лице.
- Это прекрасно, мистер Эрскин. Я буду повторять его каждое утро, как
только проснусь. Благодарю вас за чудесное предсказание.
- Чрезвычайно рад сообщить вам это, - ответил я театрально. Затем
провел ее до лифта, следя, чтобы никто из соседей не увидел меня в этом
идиотском зеленом плаще и шапке. Я нежно помахал ей ручкой на прощание, а
как только она исчезла у меня из глаз, вернулся к себе, зажег свет,
потушил кадило с благовониями и включил телевизор. При удаче я имел
возможность посмотреть солидную часть одной из серий "Коджака".
Я как раз шел к холодильнику за пивом, когда зазвонил телефон. Я
придержал трубку подбородком и открыл жестянку. Голос на другом конце
провода был женским и беспокойным. Конечно, как же иначе. Лишь
обеспокоенные женщины пользуются услугами таких типов, как Невероятный
Эрскин.
- Мистер Эрскин.
- Эрскин фамилия моя. Предсказаниями занимаюсь я.
- Мистер Эрскин, не могла бы я с вами увидеться?
- Естественно. Оплата составляет двадцать пять долларов за обычную
встречу с будущим и ближайшим, тридцать долларов - за предсказание на год
и пятьдесят - за открытие судьбы всей жизни.
- Я хотела только узнать, что случится завтра, - голос принадлежал
наверняка молодой и очень огорченной девице. Я молниеносно представил
забывшую подмыться и забеременевшую, а потом брошенную секретаршу.
- Это - как раз вполне для меня. В какое время вы хотели бы придти?
- Около девяти. Не слишком поздно?
- Так замечательно получилось, что это мне подходит. Могу я узнать, с
кем буду иметь дело?
- Тэнди. Карен Тэнди. Благодарю, мистер Эрскин. Я буду в девять.
Может, кого-то и удивит, что такая интеллигентная девушка, как Карен
Тэнди, ищет помощи у такого шарлатана, как я. Если же вы долгое время
играли в ясновидение, то имеете представление о том, как неуверенно
чувствуют себя люди, которым грозит что-то, чего они не понимают. Особенно
это касается болезни или смерти, и большинство моих клиентов имеют
опасения относительно собственной смерти. Даже наиболее опытный и умелый
хирург зачастую не сможет ответить на вопрос, что случилось, когда
неожиданно угасает жизнь его пациента.
Ничего не дают речи типа: "Понимаете, миссис, если ваш мозг
перестанет посылать электрические импульсы, то мы должны будем признать,
что вы мертвы и будете мертвы до конца света". Смерть слишком ужасающа,
слишком окончательна, слишком таинственна. Люди желают верить в загробную
жизнь, по крайней мере, в мир иной, по которому влачатся жалобные духи их
давно умерших предков, напялившие на себя голубые аналоги атласных пижам.
Именно этот страх перед смертью я распознал в лице Карен Тэнди, когда
она постучала в мои двери. Он был настолько выразителен, что я
почувствовал себя не слишком уверенным в своем зеленом балахоне и смешной
зеленой шапке. У нее была стройная фигура и узкое лицо - тип девушки,
которая всегда выигрывает школьные соревнования по бегу. Она обращалась ко
мне с полной горечи вежливостью, из-за чего я чувствовал себя мошенником
гораздо больше, чем когда-либо в другое время.
- Мистер Эрскин?
- Это я. Предсказание прочтенное, будущее отгаданное... Остальное вам
известно.
Она тихо вошла в комнату, поглядывая на кадило, пожелтевший и
затасканный череп и плотно задернутые занавески. Неожиданно я
почувствовал, что вся эта атмосфера невероятно неестественна и фальшива,
но она, казалось, этого не замечала. Я пододвинул ей кресло и угостил
сигаретой. Когда я подносил ей огонь, я заметил, как дрожат ее руки.
- Итак, мисс Тэнди, в чем состоит ваша проблема?
- Собственно, не знаю, как и объяснить. Я была в больнице и завтра
утром должна лечь на операцию. Но есть разные вещи, о которых я не могла
им рассказать.
Я сел поудобнее и одарил ее успокаивающей улыбкой.
- Может, вы попробуете рассказать мне?
- Это очень трудно, - тихо ответила она. - У меня есть предчувствие,
что это что-то более ужасное, чем могло бы казаться.
- Может, все-таки расскажете все, - сказал я, закладывая ногу на ногу
под зеленым халатом.
Она испуганно поднесла руку к затылку.
- Каких-то три дня назад, наверное, во вторник утром, я начала
чувствовать какое-то раздражение здесь, сзади, на шее. Это что-то
разрослось, и я начала бояться, что, может быть, это что-то серьезное. Я
пошла в больницу, чтобы это что-то осмотреть.
- Понимаю, - сочувственно поддакнул я. Сочувствие, как вы, наверное,
догадываетесь, обеспечивает в профессии ясновидца 98% успеха. - И что же
сказали врачи?
- Что мне нечего беспокоиться. Но - одновременно - им почему-то очень
важно было бы это вырезать.
Я улыбнулся.
- А какова здесь моя роль?
- Моя тетя была у вас раз или два. Ее фамилия Карманн. Я живу у нее.
Она не знает, что я у вас, но она всегда мне вас хвалила, поэтому я
подумала, что, может, можно попробовать и мне.
Что ж, приятно было услышать, что мои оккультные услуги ценились.
Миссис Карманн была милейшей пожилой дамой, верящей, что ее покойный муж
постоянно пытается завязать с ней контакт откуда-то из мира духов. Она
приходила ко мне два или три раза в месяц, как только милейший покойный
мистер Карманн присылал ей весточку из-за гробовой доски. Это случалось в
снах, как она мне всегда говорила. Она слышала, как он шепчет ей что-то на
неизвестном языке посреди ночи. Это было для нее сигналом направить свои
стопы на Десятую аллею и оставить у меня немного денег. Великолепная
клиентка.
- Хотите, чтобы я раскинул карты? - предложил я, приподнимая при этом
одну из моих демонически изогнутых бровей.
Карен Тэнди покачала головой. Она казалась более серьезной и
печальной, чем кто бы то ни было из моих клиентов. Я надеялся, что она не
попросит меня о чем-то, что требовало бы истинных оккультных способностей.
- Дело в снах, мистер Эрскин. С тех пор, как эта опухоль начала
расти, у меня появились ужасные сны. В первую ночь я думала, что это
обычный кошмар, но потом еженощно мне снилось то же самое, все более
выразительно. Я даже не уверена, хочу ли ложиться спать сегодня. Знаю, что
это снова мне приснится, еще более выразительно и еще более страшно.
Я задумчиво почесал кончик носа. Есть у меня такая привычка.
Некоторые люди в задумчивости почесывают голову и получают чесотку. Я же
тискаю свой нюхательный агрегат.
- У многих людей бывают повторяющиеся сны, мисс Тэнди. Обычно они
означают, что их обладателей беспокоит то же самое. Не думаю, чтобы у вас
была причина так переживать.
Она всматривалась в меня своими огромными, глубокими,
шоколадно-коричневыми глазами.
- Это не тот тип сна, мистер Эрскин. Он слишком реален. В обычном сне
вы чувствуете, что все происходит внутри вашего ума. Но этот кажется мне
происходящим везде, в моем мозгу и вне меня.
1 2 3 4
череда опухолей и наростов. По крайней мере, так думал Хьюз.
Он все еще стоял в коридоре, когда Мак-Ивой высунул свою лунообразную
физиономию за дверь.
- Доктор Хьюз?
- Да?
- Войдите на секунду и посмотрите.
Он грузно вошел в кабинет. Во время его разговора с мисс Тэнди
Мак-Ивой просматривал свои книги. Столик был скрыт под рисунками и
рентгеновскими снимками.
- Вы нашли что-то?
- Не знаю. Все это мне кажется таким же бессмысленным, как и все в
этом деле.
Мак-Ивой подал ему толстый учебник, открытый на странице, полной схем
и диаграмм. Хьюз наморщил брови и внимательно присмотрелся к ним. Затем он
подошел к экрану и еще раз изучил снимки черепа мисс Тэнди.
- Это же безумие, - заявил он.
Мак-Ивой встал рядом с им, уперев руки в бока.
- Вы правы, - кивнул он. - Безумие. Но вы сами должны признать, что
сходство большое.
Хьюз закрыл учебник.
- Но даже если вы и правы... но - всего за два дня?!
- Что ж, но если возможно такое, тогда возможно все!
Два врача стояли в кабинете на пятнадцатом этаже госпиталя, смотрели
с побледневшими лицами на снимки, и ни один из них не знал, что сказать.
- Может, это мистификация? - наконец проворчал Мак-Ивой.
- Невозможно, - Хьюз покачал головой. - Каким образом? И зачем?
- Не знаю. Люди выдумывают такие вещи по самым удивительным причинам.
- Вы могли бы упомянуть хотя бы одну такую мистификацию?
Мак-Ивой скривился.
- А можете вы поверить, что это правда?
- Не знаю, - сказал Хьюз. - Может, это и правда. Может, это тот
один-единственный подлинный случай на миллион.
Они снова раскрыли книжку и изучили снимки. И чем больше они
сравнивали рисунок с опухолью мисс Тэнди, тем больше они находили
сходства.
Согласно "Клинической гинекологии" клубок хрящей и тканей, который
мисс Тэнди носила на затылке, был человеческим эмбрионом. Его размер
соответствовал возрасту восьми недель.
1. ИЗ ГЛУБИН НОЧИ
Если вам кажется, что быть предсказателем - легкий кусок хлеба, то
попробуйте сами ежедневно выдумывать пятнадцать предсказаний по двадцать
пять "зелененьких" за каждое. Сами увидите, долго ли это вам будет
нравиться.
В ту минуту, когда Карен Тэнди разговаривала с доктором Хьюзом и
доктором Мак-Ивоем в Госпитале Сестер Иерусалимских, я - с помощью карт
Таро - открывал перед миссис Винконис ее ближайшие перспективы.
Мы сидели в моем жилище на Десятой аллее у покрытого зеленым сукном
столика и при плотно задернутых занавесках. Благовония убедительно тлели в
углу, а моя поддельно-античная масляная лампа надлежащим образом
отбрасывала таинственные тени. Миссис Винконис была сморщенной и дряхлой.
От нее несло протухшими духами и лисьим мехом. Она приплеталась почти
каждую пятницу вечером за подробными предсказаниями на ближайшие семь
дней.
Когда я раскладывал карты в кельтский крест, она вертелась, вздыхала
и всматривалась в меня, как пожранный молью горностай, чувствующий добычу.
Я знал, что она умирает от желания спросить, что я вижу, но я никогда
ничего ей не говорил, пока все не было уложено на столике. Чем больше
напряжения, тем лучше. Я должен был разыгрывать полный спектакль с
наморщиванием лба, тяжкими вздохами, закусываниями губ и демонстрацией
того, что я вхожу в контакт с силами вне сего мира. В конце концов, именно
за это она и платила мне свои двадцать пять долларов.
Но она все же не могла справиться с соблазном. Когда я положил свою
последнюю карту, она хищно склонилась вперед и проскрипела:
- Что вам говорят карты, мистер Эрскин? Что вы видите? Есть ли
что-нибудь о Папочке?
"Папочкой" она называла мистера Винкониса, толстого старого директора
супермаркета, который курил одну сигару за другой и не верил ни во что
более метафизическое, чем первая тройка на гонках Акведук. Миссис Винконис
никогда ничего подобного не одобряла, что было видно по тону ее слов, и
было ясно, что самое горячее желание ее сердца заключается в том, чтобы
сердце Папочки наконец отказало в послушании и к ней перешли бы все
владения Винконисов.
Я смотрел на карты с обычным, доведенным до совершенства выражением
сосредоточенности. О Таро я знал ровно столько, сколько и любой другой,
кто дал себе труд прочитать книгу "Таро для начинающих". Главное было -
стиль. Если кто-то хочет быть мистиком, что ничуть не легче, чем стать
секретаршей в рекламном агентстве, инструктором в летнем лагере или гидом
на автобусных экскурсиях, то прежде всего ему следует выглядеть как
подобает мистику.
Меня вполне удовлетворяла моя серая тридцатидвухлетняя личность,
живущая в Кливленде, штат Огайо, с зачатком лысины - как говорится, "от
ума" - с темными волосами и довольно стройная, хоть и с немного
великоватым носом на бледном, с правильными чертами лице. Я дал себе труд
покрасить брови в сатанинские дуги и непрестанно носить изумрудный
атласный плащ с нашитыми лунами и звездами. На голову я насадил
трехгранную зеленую шапку. Когда-то на ней был значок "Грин Бей Пейкерс",
но по очевидным причинам я снял его. Запасшись благовониями, парой
оправленных в кожу томов "Британской энциклопедии" и замусоленным черепом
из лавки старьевщика в Вилледж, я поместил в газетах объявление. Оно
гласило: "Невероятный Эрскин - предназначение прочтенное, будущее
отгаданное. Твоя судьба ясна".
В течение нескольких месяцев я получил больше клиентов, чем мог
обслужить. Впервые в жизни мне хватало на "меркюри", "кугуар" и
стереокомбайн с наушниками. Но, как я уже сказал, это было нелегко.
Постоянный прилив идиотски ухмыляющихся дам среднего возраста, толпящихся
в моем жилище, умирающих от жажды услышать, что случится в их нудной серой
жизни, - этого почти хватало мне для того, чтобы на веки вечные
погрузиться в бездну отчаяния.
- Ну, так что? - проскрежетала миссис Винконис, сжимая в сморщенных
пальцах блокнот, оправленный в кожу аллигатора. - Что вы видите, мистер
Эрскин?
Я повертел головой - медленно и с огромным достоинством.
- Карты передают сегодня важные известия, миссис Винконис. Они несут
много предостережений. Они говорят, что вы слишком сильно стремитесь к
будущему, которое, если наступит, может оказаться не таким приятным, как
вы думаете. Я вижу серьезного джентльмена с сигарой, наверное, Папочку. Он
говорит что-то - с сожалением. Он говорит что-то о деньгах.
- Что он говорит? Говорят ли карты, что он говорит? - прошептала
миссис Винконис. Каждый раз, когда я говорил слово "деньги", она начинала
вертеться и подскакивать, как рыба на раскаленной сковородке. Я повидал
немало отвратительных страстей, но страсть к деньгам у женщины такого
возраста может отбить у наблюдательного человека аппетит.
- Он говорит о чем-то, что слишком дорого, - продолжал я своим особым
глухим голосом. - О чем-то, что решительно слишком дорого. Знаю, что это.
Вижу, что это. Он говорит, что лосось в консервных банках слишком дорог.
Он беспокоится, что люди не станут покупать его за такую цену.
- Ох, - вздохнула миссис Винконис с раздражением. Но я знал, что я
говорю. Я проверил утром колонку цен в "Супермаркет Рипорт" и знал, что
лосось в консервных банках должен подорожать. На будущей неделе, когда
миссис Винконис услышит ворчащего Папочку, то вспомнит мои слова и будет
находиться под впечатлением моей необычной способности ясновидения.
- А что тогда со мной? Что со мной случится?
Я хмуро присмотрелся к картам.
- Увы, это не будет хорошая неделя. Совершенно... В понедельник вас
подстерегает несчастный случай. Ничего серьезного. Ничего страшного, вы
всего лишь уроните тяжелый груз на ногу, однако удар будет не настолько
болезненным, чтобы вы не могли спать ночью. Во вторник вы будете играть с
друзьями в бридж, как обычно. Кто-то из вас будет мошенничать, но я не
открою вам, кто. Прошу вас играть низко и не рисковать. В среду -
неприятный телефонный звонок, может быть, даже непристойный. В четверг вы
съедите что-то, что вам повредит, и будете жалеть, что не отказались есть.
Миссис Винконис вперила в меня взгляд своих мутных выцветших глаз.
- На самом деле так плохо? - прокаркала она.
- Не настолько. Прошу не забывать, что карты могут и предостерегать,
не только предсказывать. Если вы предпримете шаги для того, чтобы избежать
этих ловушек, то эта неделя не будет для вас плохой.
- Благодарение Господу и за это, - пропыхтела она. - Стоит платить
деньги хотя бы за то, чтобы знать, чего следует избегать.
- Добрые духи о вас хорошего мнения, миссис Винконис, - заявил я
своим особым голосом. - Они переживают за вас и не хотели бы видеть вас в
беде или в несчастье. Если вы будете хорошо к ним относиться, они ответят
вам тем же.
Она встала.
- Мистер Эрскин, не знаю, как вас и благодарить. Мне уже пора, но мы
увидимся в следующую пятницу, не так ли?
Я улыбнулся своей таинственной улыбкой.
- Естественно, миссис Винконис. И прошу вас не забывать своего
мистического мотто на всю эту неделю.
- О, нет, наверняка не забуду. Каково оно на этой неделе, мистер
Эрскин?
Я раскрыл крайне потрепанную старую книгу, лежащую рядом со мной на
столике.
- Ваше мистическое мотто на этой неделе звучит так: "Крайне
берегитесь косточек, и плод вырастет без затруднений".
С минуту она стояла неподвижно с отсутствующей усмешкой на сморщенном
лице.
- Это прекрасно, мистер Эрскин. Я буду повторять его каждое утро, как
только проснусь. Благодарю вас за чудесное предсказание.
- Чрезвычайно рад сообщить вам это, - ответил я театрально. Затем
провел ее до лифта, следя, чтобы никто из соседей не увидел меня в этом
идиотском зеленом плаще и шапке. Я нежно помахал ей ручкой на прощание, а
как только она исчезла у меня из глаз, вернулся к себе, зажег свет,
потушил кадило с благовониями и включил телевизор. При удаче я имел
возможность посмотреть солидную часть одной из серий "Коджака".
Я как раз шел к холодильнику за пивом, когда зазвонил телефон. Я
придержал трубку подбородком и открыл жестянку. Голос на другом конце
провода был женским и беспокойным. Конечно, как же иначе. Лишь
обеспокоенные женщины пользуются услугами таких типов, как Невероятный
Эрскин.
- Мистер Эрскин.
- Эрскин фамилия моя. Предсказаниями занимаюсь я.
- Мистер Эрскин, не могла бы я с вами увидеться?
- Естественно. Оплата составляет двадцать пять долларов за обычную
встречу с будущим и ближайшим, тридцать долларов - за предсказание на год
и пятьдесят - за открытие судьбы всей жизни.
- Я хотела только узнать, что случится завтра, - голос принадлежал
наверняка молодой и очень огорченной девице. Я молниеносно представил
забывшую подмыться и забеременевшую, а потом брошенную секретаршу.
- Это - как раз вполне для меня. В какое время вы хотели бы придти?
- Около девяти. Не слишком поздно?
- Так замечательно получилось, что это мне подходит. Могу я узнать, с
кем буду иметь дело?
- Тэнди. Карен Тэнди. Благодарю, мистер Эрскин. Я буду в девять.
Может, кого-то и удивит, что такая интеллигентная девушка, как Карен
Тэнди, ищет помощи у такого шарлатана, как я. Если же вы долгое время
играли в ясновидение, то имеете представление о том, как неуверенно
чувствуют себя люди, которым грозит что-то, чего они не понимают. Особенно
это касается болезни или смерти, и большинство моих клиентов имеют
опасения относительно собственной смерти. Даже наиболее опытный и умелый
хирург зачастую не сможет ответить на вопрос, что случилось, когда
неожиданно угасает жизнь его пациента.
Ничего не дают речи типа: "Понимаете, миссис, если ваш мозг
перестанет посылать электрические импульсы, то мы должны будем признать,
что вы мертвы и будете мертвы до конца света". Смерть слишком ужасающа,
слишком окончательна, слишком таинственна. Люди желают верить в загробную
жизнь, по крайней мере, в мир иной, по которому влачатся жалобные духи их
давно умерших предков, напялившие на себя голубые аналоги атласных пижам.
Именно этот страх перед смертью я распознал в лице Карен Тэнди, когда
она постучала в мои двери. Он был настолько выразителен, что я
почувствовал себя не слишком уверенным в своем зеленом балахоне и смешной
зеленой шапке. У нее была стройная фигура и узкое лицо - тип девушки,
которая всегда выигрывает школьные соревнования по бегу. Она обращалась ко
мне с полной горечи вежливостью, из-за чего я чувствовал себя мошенником
гораздо больше, чем когда-либо в другое время.
- Мистер Эрскин?
- Это я. Предсказание прочтенное, будущее отгаданное... Остальное вам
известно.
Она тихо вошла в комнату, поглядывая на кадило, пожелтевший и
затасканный череп и плотно задернутые занавески. Неожиданно я
почувствовал, что вся эта атмосфера невероятно неестественна и фальшива,
но она, казалось, этого не замечала. Я пододвинул ей кресло и угостил
сигаретой. Когда я подносил ей огонь, я заметил, как дрожат ее руки.
- Итак, мисс Тэнди, в чем состоит ваша проблема?
- Собственно, не знаю, как и объяснить. Я была в больнице и завтра
утром должна лечь на операцию. Но есть разные вещи, о которых я не могла
им рассказать.
Я сел поудобнее и одарил ее успокаивающей улыбкой.
- Может, вы попробуете рассказать мне?
- Это очень трудно, - тихо ответила она. - У меня есть предчувствие,
что это что-то более ужасное, чем могло бы казаться.
- Может, все-таки расскажете все, - сказал я, закладывая ногу на ногу
под зеленым халатом.
Она испуганно поднесла руку к затылку.
- Каких-то три дня назад, наверное, во вторник утром, я начала
чувствовать какое-то раздражение здесь, сзади, на шее. Это что-то
разрослось, и я начала бояться, что, может быть, это что-то серьезное. Я
пошла в больницу, чтобы это что-то осмотреть.
- Понимаю, - сочувственно поддакнул я. Сочувствие, как вы, наверное,
догадываетесь, обеспечивает в профессии ясновидца 98% успеха. - И что же
сказали врачи?
- Что мне нечего беспокоиться. Но - одновременно - им почему-то очень
важно было бы это вырезать.
Я улыбнулся.
- А какова здесь моя роль?
- Моя тетя была у вас раз или два. Ее фамилия Карманн. Я живу у нее.
Она не знает, что я у вас, но она всегда мне вас хвалила, поэтому я
подумала, что, может, можно попробовать и мне.
Что ж, приятно было услышать, что мои оккультные услуги ценились.
Миссис Карманн была милейшей пожилой дамой, верящей, что ее покойный муж
постоянно пытается завязать с ней контакт откуда-то из мира духов. Она
приходила ко мне два или три раза в месяц, как только милейший покойный
мистер Карманн присылал ей весточку из-за гробовой доски. Это случалось в
снах, как она мне всегда говорила. Она слышала, как он шепчет ей что-то на
неизвестном языке посреди ночи. Это было для нее сигналом направить свои
стопы на Десятую аллею и оставить у меня немного денег. Великолепная
клиентка.
- Хотите, чтобы я раскинул карты? - предложил я, приподнимая при этом
одну из моих демонически изогнутых бровей.
Карен Тэнди покачала головой. Она казалась более серьезной и
печальной, чем кто бы то ни было из моих клиентов. Я надеялся, что она не
попросит меня о чем-то, что требовало бы истинных оккультных способностей.
- Дело в снах, мистер Эрскин. С тех пор, как эта опухоль начала
расти, у меня появились ужасные сны. В первую ночь я думала, что это
обычный кошмар, но потом еженощно мне снилось то же самое, все более
выразительно. Я даже не уверена, хочу ли ложиться спать сегодня. Знаю, что
это снова мне приснится, еще более выразительно и еще более страшно.
Я задумчиво почесал кончик носа. Есть у меня такая привычка.
Некоторые люди в задумчивости почесывают голову и получают чесотку. Я же
тискаю свой нюхательный агрегат.
- У многих людей бывают повторяющиеся сны, мисс Тэнди. Обычно они
означают, что их обладателей беспокоит то же самое. Не думаю, чтобы у вас
была причина так переживать.
Она всматривалась в меня своими огромными, глубокими,
шоколадно-коричневыми глазами.
- Это не тот тип сна, мистер Эрскин. Он слишком реален. В обычном сне
вы чувствуете, что все происходит внутри вашего ума. Но этот кажется мне
происходящим везде, в моем мозгу и вне меня.
1 2 3 4