- Братья!!! - завопил монстр. - Спасите меня!!! Унесите меня отсюда!!!
Туча зеленых бумажек кинулась к нему, но Богдамир ловко поднял степплер и всадил в чудовище всю обойму, сотнями жестяных скоб пригвоздив его сквозь ковер к пластиковому паркету.
- Король умер, да здравствует король!!! - прохрипел Франклинштейн. - Брат! Нижний брат!!! Ты знаешь, что делать в случае моей гибели! Я оказался настолько хитер, что продумал заранее, как… - Рот чудовища открылся и больше не закрывался - его парализовало окончательно.
Первым опомнился Кеша и бросился в угол, где только что увидел метнувшуюся тень. Он ударил клювом, но промазал. Ударил снова - и снова промахнулся. Тень была холодная, и Богдамир не видел ее, но мог поклясться, что Кеша гоняется за большой и толстой стодолларовой бумажкой - она была меньше, чем монстр, но куда крупнее, чем остальные, и у нее тоже были щупальца.
Нижний брат запрыгнул на стол - Кеша за ним. Нижний брат запрыгнул на подоконник - Кеша за ним. Нижний брат кинулся на стекло оконной рамы - Кеша бросился за ним.
- Кеша, нет!!! - заорал Богдамир, но было поздно.
Изо всех своих сил Кеша клюнул врага - послышался звон стекла, и Нижний брат выпорхнул наружу. Следом за ним устремились летучие доллары.
- За ними!!! - скомандовал Богдамир, в миг оказался у окна и сиганул вниз со второго этажа.
- Нуж-ж-жен сач-ч-чок! - заверещал Кеша, прыгая следом.
- Дурак!!! - рявкнул Богдамир. - Они бегут к броневику!!! Главное - не дать им уйти с Земли!!!
Кеша замолчал и побежал изо всех пингвиньих сил. Они ветром пронеслись сквозь аллею и выбежали к стоянке.
Поздно.
Последний зеленый листок залетел в закрывающуюся дверь, и броневик поднялся в воздух.
- Врешь, не уйдешь!!! - закричал Богдамир, закатывая глаза и выставляя вперед тугие цилиндры лазерных пушек.
Лучи ударили в бронированную обшивку корабля, но тщетно - обшивка крейсера оказалась слишком крепка, и броневик удалялся слишком стремительно.
- В погоню!!! - заорал Богдамир, сгреб Кешу в охапку и бросился к своему катеру.
Они взмыли в воздух, вышли из атмосферы и легли на курс. Впереди маячила удаляющаяся корма броневика. По нелепому стечению обстоятельств инкассаторские броневики оборудовали такими же скоростными двигателями, как и милицейские катера. Поэтому Богдамиру не сразу удалось сократить дистанцию.
Но Хома был очень опытным пилотом, его катер управлялся вручную, а Богдамир лучше любой автоматики умел виртуозно переключать дюзы на высокие режимы в оптимальные моменты, добиваясь максимального прироста скорости.
- Вс-с-сем пос-с-стам! - кричал тем временем Кеша в селектор. - Бл-л-локировать все выходы в подпространс-с-ство в районе З-з-земли!
И это было очень своевременно - похоже, броневик, управляемый Нижним братом, действительно собирался нырнуть в подпространство. Издалека это выглядело так, будто он исчезал и через секунду появлялся снова в том же месте - подпространство не пускало его внутрь. Расстояние начало сокращаться.
Но броневик не сдавался - не в силах выскочить в подпространство, он все повышал и повышал свою пространственную скорость.
- К с-с-световой близитс-с-ся! - прошипел Кеша.
- Сам вижу! - зло отозвался Хома. - Что я могу сделать?!
- Уйдет! - шипел Кеша.
- Сам знаю! - Богдамир тревожно косился на спидометр.
Скорость все нарастала. Мимо промелькнуло Солнце и исчезло за кормой. Впереди простиралась космическая бездна. Броневик все удалялся и удалялся, а Хома жал на педали и все глядел и глядел на свой спидометр, раскаленная стрелка которого приближалась к горячей отметке “300000”.
- Стоп, - произнес он наконец, нажал на тормоз и с размаху упал всей грудью на приборную панель. - Дальше нам нельзя.
Кешу тоже бросило вперед, и он едва не выбил клювом лобовой иллюминатор.
Броневик все удалялся. Вдруг он ослепительно вспыхнул и пропал.
- С-с-сгорел? - с надеждой спросил Кеша, потирая ушибленный клюв.
- Не думаю, - покачал головой Богдамир. - Просто перескочил световой барьер.
- И где он теперь? - удивился Кеша.
- Известно где, - вздохнул Богдамир. - В прошлом. Упадет куда-нибудь на сто лет назад, приземлится на тамошней Земле, да рассыпется зелеными долларами по планете среди людей…
- А люди? - испуганно щелкнул клювом Кеша.
- А что люди? Люди - существа жадные: найдут стодолларовую бумажку - ив карман… А там - в обменник. Так и разойдутся по свету.
- И?!
- И ночью бумажка выпустит щупальца, распахнет рот, подкрадется к шее… - Богдамир озабоченно цыкнул зубом. - Впрочем, это не наше дело. Мы - стражи порядка на своем участке времени. А предки пусть сами разбираются. Мы свою работу выполнили, осталось только написать рапорт.
- Ты подготовь, я прочту и подпишу, - кивнул Кеша: так они делали всегда - ведь Богдамир не умел читать, а Кеша со своими крыльями не умел писать - промахивался мимо клавиш.
- Рапорт-то я подготовлю… - задумчиво произнес Богдамир, разворачивая катер назад, к Солнцу. - Не проблема. Напишу, как мы искали доллары, как выяснилось, что они ожили, как мы с ними воевали, и как они исчезли. Да вот поверит ли этому рапорту начальство?
- Поверит конечно, - убежденно кивнул Кеша. - Ч-ч-чему тут не поверить?
И они полетели домой на медленной задумчивой скорости. Чтобы не скучать, Кеша нажал клавишу и включил последние известия.
Новости Минздрава: сообщение об эпидемии космической чумки официально подтверждено. Район Сириуса закрыт на карантин. Службы космической безопасности заняты уничтожением продуктов и товаров, произведенных в области Сириуса - их владельцы получат компенсацию. Особую тревогу медиков и журналистов вызывает отсутствие больных космической чумкой - это означает, что больные могут скрываться. Начат масштабный поиск больных.
Робот, пострадавший при Лунном теракте, перевезен в следственный изолятор Плутона. Таи он выдал координаты одиннадцати сообщников, не раз употреблявших вместе с ним оптоволокно, а также адрес торговой точки, распространявшей оптоволокно среди роботов, и имена трех торговцев: Кристер, Пакстер и Жабло. Следствие возбуждено. Как сообщил журналистам ведущий техник Станислав Руженко, в электронном подсознании робота найдено немало и других криминальных фактов.
Специалисты опровергли первоначальную версию о причинах пожара в здании Торгцентра на Венере. По мнению экспертов, причиной пожара стал не солнечный протуберанец, о, термическая бомба. По горячим следам задержаны трое граждан галактики, бежавших в панике к посадочной площадке - по свидетельствам очевидцев, именно они выбегали из здания за миг до пожара. Проверка личностей показала, что граждане Кристер, Пакстер и Жабло уже не раз привлекались к уголовной ответственности и сейчас находятся в розыске по подозрению в незаконной торговле оптоволокном.
- С-с-славно мы сегодня поработали! - щелкнул клювом Кеша.
- Ну хватит! - оборвал Богдамир. - Что все о работе, да о работе? Рабочий день окончен, пора по домам. Меня жена заждалась. Давай-ка переключи на какую-нибудь музыку…
Кеша пожал тем местом, где у пингвинов бывают плечи, и переключил на музыкальный подкаст.
Майк Задди приступил к записи своего “Солнечного альбома”, пересадив свой разум внутрь плазменного протуберанца. Эта операция стоила ему четырех миллиардов кредитных единиц. Напомним, что его предыдущий “Дельфиний альбом” на сегодняшний день уже собрал двадцать пять миллиардов кредитных единиц. Предлагаем вашему вниманию семнадцатую композицию “Дельфиньего альбома”. Она называется “Песнь о Буревестнике” и написана на стихи архаического поэта Горького. Слушайте внимательно, потому что с вашего счета уже снято восемнадцать кредиток…
Послышался плеск моря и заунывный шелест, а вскоре зазвучал и текст. Богдамир думал о жене и не замечал происходящего. А чем дальше звучала песня, тем в большее бешенство приходил Кеша. К середине он совершенно взбеленился, начал подпрыгивать на сидении и шипеть:
- За глупого ответишь! За тело жирное ответишь!
Хома, очнувшись от размышлений, быстро оценил ситуацию и выключил песню на середине, хотя денег было жалко. Он попытался урезонить Кешу, но Кеша продолжал бесноваться:
- Я тебя, с-с-суку, так робко спрячу, что до весны не найдут тело ни в каких в утесах!!!
- Ладно, ладно, - успокаивал друга Богдамир. - Займемся как-нибудь твоим Майком Задди, выясним, как он мучает своих роботов и все ли налоги платит.
- Ага… - хмуро прошипел Кеша. - Так его сразу и поймаеш-ш-шь!
- Повесткой вызовем, - пообещал Богдамир.
- Ага… Так он и приш-ш-шел!
- Ну, если он не явится по повестке, можно будет вызвать через космическую прокуратуру. А если он не явится и по этому вызову, то можно…
Богдамир покосился на Кешу и заметил, что тот его не слушает. Повернувшись спиной, Кеша пялился в иллюминатор. За иллюминатором маячила большая авоська, в которой горел кусок плазмы. Если бы не глазки, кусок плазмы выглядел бы неживым… Вокруг авоськи с плазмой болталась толпа автоматических зондов-секьюрити. Сомнений не оставалось - это Майк Задди плескался в солнечных лучах, пересадив свой мозг внутрь протуберанца.
- Так-так… - оживился Кеша и предвкушающе защелкал клювом. - Так-так-так!
- Может, завтра? - уныло спросил Богдамир. - Меня жена ждет…
- Ус-с-спееш-ш-шь…
- Сегодня уже много поработали, - напомнил Богдамир. - Дай бог каждому.
- Дай бог каж-ж-ждому! - угрожающе прошипел Кеша, отталкивая Богдамира от пульта управления и медленно притормаживая рядом с протуберанцем. - Дай бог каждому!
Примечания
1
Эта история подробно описана в моем романе “Майор Богдамир против Юрского периода”, который будет опубликован в 2037 году.
2
Эта история подробно описана в моем романе “Майор Богдамир против летучих роботов-пидарасов”, который будет опубликован в 2042 году.
3
Эта история подробно описана в моем романе “Майор Богдамир дистрибьютор добра”, который откажутся публиковать в 2055 году без объяснения причин. Так бывает в нашей стране, если дело касается олигархов.

Мария Галина
ПАЦИЕНТ
Появление на свет настоящего, качественного аутиста - явление редкое, не поддающееся генетическому программированию. Потому что, как утверждают специалисты, это не симптом, а комплекс симптомов.
Впрочем, семью Стравински вели уже несколько лет; с тех пор как выяснилось, что старший брат Яна, Ежи, избегает смотреть людям в глаза.
Ян тоже никогда не смотрел людям в глаза. Его беззащитное “я” выпирало из раковины обыденности, точно уязвимое тело моллюска. Своих педагогов Ян видел только на экранах мониторов - размытые контуры, бесплотный шепот искусственно приглушенных голосов.
Иногда он налеплял на себя датчики и ложился на койку, а Диагност бесстрастно фиксировал все, что касалось его физического состояния, и подбирал для диеты минеральные добавки и витамины…
Он был одним из четырнадцати курсантов Школы: каждый заперт в своей капсуле, каждый под беспристрастным и пристальным наблюдением приборов, каждый одинок и не чувствует этого.
Сам полет, по мнению Яна, мало чем отличался от тренировок. Мерцающие линии на мониторах были все такими же прекрасными, а чуть слышная вибрация пола и стен - все такой же успокаивающей. Иногда кривые начинали менять цвет и конфигурацию, это неприятно тревожило, и тогда Ян делал все, чему его научили в Школе, чтобы вернуть их в нормальное состояние. Эти изменения были единственным свидетельством того, что внешний мир существует: в остальном капсула пилота была глуха, нема и слепа. Впрочем (и этого психологи не знали, поскольку никто никогда не мог им этого рассказать), как бы ни отразился на экранах тот странный и причудливый мир искривленного пространства, по которому скользил корабль, пилот остался бы спокоен. Это люди вызывали у него панику, вгоняющую в ступор, а не чудеса Вселенной.
Время в некоторых областях Вселенной течет совсем уж странно, а порой строит причудливые петли и водовороты, такие, что никто, кроме воспитанников Школы, не сумел бы остаться в своем уме. Тем не менее ход биологических часов, раз заведенных, никогда не останавливается, и настал день, когда Яну исполнилось тридцать шесть. Для него этот день ничем не отличался от остальных, но на следующий - его капсула содрогнулась, и мягкие лапы чужого силового поля охватили ее со всех сторон.
Узоры на экранах изменились. Ян попробовал привычными манипуляциями вернуть им привычный облик, но они лишь изменились еще сильнее. Они стали такими чужими, что он не мог больше на них смотреть. Он поменял порядок расположения своих игрушек, в надежде, что это вернет утраченную гармонию мира, но не помогло. Тогда он засунул указательный палец в рот и сел неподвижно, уставясь в пространство.
Чужие силовые поля ощупывали капсулу, встроенные датчики, герметичный люк. Внутри странного объекта эти силовые поля обнаружили полость, обитую изолирующим покрытием, а внутри полости нечто с температурой выше, чем температура окружающей среды. Силовые поля дотронулись до этого нечто, и сложность обнаруженного объекта вызвала новый всплеск активности. В своем каталептическом убежище Ян мычал и страдальчески морщился; по его сетчатке пробегали слабые электрические разряды, и казалось, что кто-то смотрит ему прямо в глаза. Тогда он плотно зажмурил веки, но чужой взгляд не уходил.

***
Нормальному человеку рутина порой начинает досаждать, но для аутистов она - смысл жизни. Спустя какое-то время Ян открыл глаза и побрел к Диагносту - за ежедневной порцией массажа и мышечной электростимуляции, а потом и за порцией еды. Он опустил пустой пластиковый контейнер в вакуумную мойку и шагнул к своему креслу пилота, чтобы проделать ряд привычных операций. Но вновь застыл в недоумении. Все стало только хуже. Ни один экран не светился. Зато люк был открыт, и за ним угадывалось сияние. Это разозлило Яна. Он запустил в люк голубым пластиковым зайцем, и тот, пролетев какое-то время, приземлился за пределами видимости. Ян разозлился еще больше и шагнул в люк.
Ему было приятно, что оно не смотрит ему в глаза, впрочем, у него не было глаз, пустая бледно-розовая поверхность, призванная имитировать лицо. Еще оно было очень большим, гораздо больше Яна. В огромной руке оно держало пластикового зайца.
Потом протянуло игрушку Яну.
Он - единичная особь. Они - единичные особи, дискретное множество, они облечены в тела. У них есть видимые части тела, вызывающие негативную эмоциональную реакцию. Негативная элюционалъная реакция плохо. Уберем неприятные видимые части тела.
Почему он такой маленький? В его информационных хранилищах все большие, большие, большие… Есть совсем большие, они держат его на своих отростках… Они страшные. Есть поменьше, поменьше, поменьше. Они не такие страшные. Время идет, и все такие, как он, вокруг него становятся меньше. Они уменьшаются со временем?
Выведем среднее.
Ян вовсе не был дураком. Возможно, он даже был гением. Просто его гениальность простиралась в тех сферах, до которых остальному человечеству не было никакого дела. Поэтому он схватил своего пластикового зайца, вернулся в капсулу и занялся привычными делами. Ситуацию, в которую попал, он осмыслил быстро и вполне адекватно. Особого шока Ян не испытал - при непосредственном контакте с людьми он бы нервничал гораздо больше. Мало того, чужак по-своему был ему симпатичен, поскольку у него не было глаз.
Когда он понял, что мониторы так и останутся пустыми и что привычная последовательность действий все равно нарушена, то вновь покинул капсулу. Чужой по-прежнему сидел в коридоре. Он был розовый, какой-то слишком гладкий и немножко уменьшился в размерах. Ян, стараясь не глядеть ему в лицо, опустил глаза, теперь он смотрел на ноги чужака. Ноги росли прямо из пола.
Я сделал ему спектр желтой звезды, ему хорошо. Я сделал ему тяжесть, он чувствует себя адекватно. Он - планетарный житель. Кислород, углерод, водород, азот, кальций. Белок. Ограниченный температурный режим.
С ним неприятно, неприятно, неприятно.
Он жил внутри неживого.
Я построил ему такого, как он. Теперь мне будет не так неприятно? Ему будет не так неприятно?
Не понимаю.
Существо, стоявшее перед ним, являлось частью чего-то большего и было не более самодостаточным, чем лимфоцит или эпителиальный сосочек, но, вероятно, более дружелюбным. Во всяком случае, в отличие от лимфоцита или секреторной железы, оно не делало никаких попыток уничтожить чужеродный предмет.
“Да ведь это, большое, меня просто-напросто проглотило”, - подумал Ян. Эта мысль принесла ощущение покоя - он надежно защищен от малейших вторжений извне, а это самое главное. Стоявший перед ним розовый человек без глаз мало того, что не был человеком, он еще и не имел индивидуальности. Это было замечательно.
И Ян впервые в своей жизни попробовал улыбнуться фигуре, стоявшей перед ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46