— Два дня назад кто-то пострелял твоих людей, Спан, — сказал Джет. — Здесь, в твоем доме. Ты уже выяснил, кто это был?
Спан деланно зевнул и посмотрел в сторону.
— Лохи какие-то залетные, — сказал он. — Мы уже сообщили о происшествии твоим коллегам. Ведется расследование, правда, нас в детали не посвящают.
— Да, да, конечно. — Полицейский понимающе кивнул головой. — Жаль. Я думал узнать у тебя что-то новое, чего не знает полиция.
— Да ты что, Джет! — искренне возмутился Спан. — Мы же законопослушные граждане. Мы помогаем следствию как можем и предоставляем любую информацию, которой владеем.
Джет поднялся с места:
— Я так и думал. Что ж, счастливо оставаться.
Спан, казалось, растерялся. Он затушил в пепельнице сигарету и с удивлением посмотрел на Джета.
— Что, это все, о чем ты хотел поговорить?
— Да. — Джет кивнул головой. — Удачи тебе.
— Удачи и тебе, — задумчиво пробормотал Спан, глядя в спину Джета.
Когда сетевик удалился уже на несколько метров, Спан окликнул его:
— Эй, Джет!
Джет остановился, но поворачиваться не стал.
— О чем ты говорил с Энчем?
Теперь полицейский повернулся. Повернулся и улыбнулся.
— Ты не поверишь, Спан. У нас была долгая беседа, в конце которой мы сошлись на одном.
— Да? — Спан поднялся и подошел к Джету. — И на чем же?
— Мы оба согласились с тем, что хоть ты и лох, но у тебя еще есть шанс, — широко улыбаясь, произнес Джет.
Лицо Спана дернулось. Он криво улыбнулся, глядя на жизнерадостное лицо полицейского, хмыкнул.
— Есть шанс, да? — переспросил Спан.
— Есть. — Джет кивнул головой.
— Но я лох.
— Лох! — радостно заявил сетевик.
Спан облизал губы, а затем неожиданно засмеялся.
— Энч — хитрая скотина, — сказал он сквозь смех.
— Хитрая, — согласился Джет, тоже усмехнувшись. — Мы все в некотором роде хитрые.
— Кажется, наш разговор продолжится, а, Джет? — Спан посмотрел в сторону столика.
— Мне тоже так кажется, Спан, — произнес полицейский и первым шагнул обратно. — Нехорошо ведь, когда гибнут люди, а по Сети гуляют странные открытые контракты, верно?
— Нехорошо, — подтвердил Спан и поднял руку, подзывая официанта. — Эй! Принеси нам что-нибудь выпить!
111
— Я чего-то не пойму тебя, братан… — Бритоголовый здоровяк с наколкой на запястье, свидетельствующей о том, что ее обладатель провел некоторое время в Райсе, мрачно смотрел на свою полную в физическом смысле противоположность. — Слухи ходят, что ты с мусорами спутался, своих людей сдаешь, какие-то темы пытаешься провернуть втихаря… Ты вообще как, в курсе, что братва уже с тебя спросить собирается?
«Полная противоположность» — невысокий худой парень лет двадцати пяти с длинными волосами, — казалось, совершенно не слушал собеседника, поглощенный примитивной флэш-игрой на компьютере. Пальцы сноровисто бегали по клавиатуре, рука дергала мышку… С первого взгляда можно было подумать, что он вообще не замечает ничего вокруг.
Однако здоровяк знал, что это не так и парень прекрасно все слышит, а парень, в свою очередь, знал о том, что знал здоровяк. Это просто было нечто вроде игры.
Шарик упал на полочку, повинуясь команде геймера, сразу же покатился вправо и сбил кубик. В колонках компьютера заиграла торжественная музыка, сообщавшая о том, что игрок только что получил некоторое количество очков.
— Имеешь что-то сказать, Энч? — спросил здоровяк.
— Бред, — ответил Энч, не отрываясь от игры.
— Что бред?
— Все бред, — отрезал Энч. — Своих людей мусорам я не сдавал, эти идиоты сами спалились. Мой человек из полиции лишь постарался, чтобы Джет не узнал ничего лишнего. Семье погибшего уже выплачена компенсация, в дальнейшем они ни в чем не будут…
— Слышь, ты мне дуру не гони, Энч! — рявкнул здоровяк. — Компенсация, фигация… что за тема на пять лимонов зелени? Каким боком тут Джет замешан?
Энч вздрогнул, оторвался от игры и повернулся к здоровяку. Посмотрел на него и медленно произнес:
— Я на общее отстегиваю регулярно, Мартын. Мои темы — это мои темы. Я же не лезу в дела братвы, так какого хера вы свои носы в мои дела суете? Что, войны хотите? По замесам соскучились? Давайте… только вывезете ли вы?
Угроза в его голосе звучала очень уверенно. Мартын на секунду смешался, и Энч, заметив его колебания, усмехнулся:
— Я все понимаю, вы на зонах рулите, поэтому ссориться никто с вами не хочет. Просто ведите себя на воле нормально.
— По понятиям… — начал Мартын.
— Ты меня понятиям не учи! — скривился Энч. — Ты эту залипуху будешь малолеткам втирать. У меня одно понятие — моя семья, мой клан, мои люди. Если ради них надо с мусорами договариваться — я буду договариваться, а если ради них надо будет Джету глотку перегрызть — я перегрызу. Я любому глотку перегрызу, кто на пути у моей семьи встанет, ясно? И не надо учить меня понятиям, я тоже могу вспомнить, кто и когда с кем работал!
Глаза Энча полыхнули яростным огнем.
Мартын примирительно поднял обе руки:
— Да базару нет, братан, проехали. Просто неспокойно сейчас как-то… люди шепчут про какую-то тему в Сети, про завязку с клиникой в Виннице… я слышал, четверых твоих людей возле этой психушки положили?
— Что ты еще слышал? — поинтересовался Энч.
— Что клиника та на самом деле не психушка, а институт какой-то закрытый, — сказал Мартын. — Что рулят там комитетчики, что все, кто в эту тему влезть пытается, либо на принималово, либо на мочилово нарываются. А у кого из знакомых чекистов спрашиваю, все пальцами наверх тыкают и руками разводят. Так что за тема, Энч?
Энч вздохнул, встал, подошел к Мартыну и дружески обнял его за плечи.
— Ты, дружище, езжай сейчас домой, выспись хорошенько, потом возьми девочку…
— Слышь, Энч… — начал Мартын.
— Только не лезь в мои дела! — рявкнул Энч и добавил уже мягче и с еле заметной издевкой: — Я ценю желание братвы помочь Волкам, поэтому как только понадобится ваша помощь, я обязательно обращусь к вам. Договорились?
Мартын высвободился из объятий, поднялся с места и, горой возвышаясь над Энчем, несколько секунд мрачно смотрел на него. Потом, ни слова не говоря, развернулся и вышел из комнаты.
Колыхнулась тяжелая портьера в углу, и из-за нее появилась обнаженная девушка, держащая в руке пистолет с глушителем.
— Убрать его? — холодно спросила она.
— Не надо, — буркнул Энч. — Они еще могут пригодиться… мало ли что…
— Как знаешь. — Девушка пожала плечами, прошла к компьютеру и уселась перед ним. Отложила пистолет в сторону и положила руки на клавиатуру.
Энч посмотрел ей в спину. На левом плече девушки была вытатуирована голова белого волка, держащего в зубах кинжал. Боевой отдел Волков. Инга была среди первых, кто вступил в этот отдел. Давно это было — лет шесть или семь назад. Волки тогда работали под крышей местных бандитов, полностью зависели от них, и Энч только-только начинал разрабатывать планы, с помощью которых его клан должен был занять подобающее место в реальности. Сколько крови тогда пролилось… сначала одна группировка, потом другая, потом третья… Да, были времена, когда хакеров считали чем-то вроде обычного инструмента, который должен был работать на своего хозяина. Энч был одним из первых, кто создал из кучки талантливых программистов целую организацию со своим боевым отделом, организацию, которую заметили и братва, и полиция. Из-за таких, как Энч, Спан, ТуФед, и появилась Международная сетевая полиция, чьей целью была исключительно борьба с сетевыми преступлениями. В итоге произошло разделение — братва рулила на зоне, хакеры рулили в Сети, а в обычной жизни они сохраняли нейтралитет, изредка перестреливаясь, изредка объединяясь. Все шло своим чередом, но сейчас…
Энч доверял своему чутью, оно ни разу еще не подводило его — а сейчас чувствовал, что происходит что-то не то. Не то, не так… и что злило больше всего — он никак не мог понять, что же происходит. Единственное, в чем Энч не сомневался, — что все его опасения каким-то образом связаны с этой проклятой клиникой и чертовым контрактом. Более того — был уверен, это дело коснется не только Волков и даже не только хакеров. Поэтому он почти не удивился, когда на него вышел Джет, предоставив для видеосвязи свой личный канал, и почти не колебался, когда Джет предложил ему «на время поработать вместе». Энч даже не обиделся, когда с неизменной и раздражающе доброй улыбкой Джет сообщил, что Борис выпал из окна, раскаявшись в своем предательстве. Принял это как должное. Что ж, когда-то это должно было случиться. В конце концов Борис не первый и, слава богу, не последний купленный сетевик.
Джет поделился с Энчем своей версией происходящего. Точнее, даже не делился — просто изложил все факты, которые ему удалось собрать. Картина получалась нерадостная.
Некто разместил в Сети открытый контракт, положив настолько крупную сумму, что предложение сразу же привлекло внимание лучших хакеров мира. Великобритания, Китай, Франция, Россия, США… За несколько дней в сорока шести странах мира хакеры попытались выполнить этот контракт — в результате часть была арестована, часть убита и лишь некоторым счастливчикам удалось скрыться. Джет беседовал с одним из арестованных, и тот признался, что все их потуги оказались тщетными — взломать сервер злополучной клиники не представлялось возможным. Как только какая-нибудь группа приступала к атаке сервера, информация о взломе поступала на пульт местного отделения Сетевой полиции. Если же у группы были какие-то сложности с конкурирующими группировками, то вместо Сетевой полиции информация о местонахождении группы отправлялась конкурентам, а иногда кто-то просто оплачивал заказное убийство тем из киллеров, кто оставляет свои координаты в Сети.
Создавалось впечатление, что тот, кто выложил открытый контракт, хочет извести хакеров, и поначалу Джет считал, что американская фирма «Лоу компьютерc», офис которой находился в несуществующем английском городишке, и есть тот самый «кто-то». Но зачем? Изначально у Джета было несколько предположений. Первое он отмел с ходу — государство или государства не смогли бы организовать такую операцию без помощи Сетевой полиции, которая уже не один год занималась только сетевыми преступлениями и имела огромный опыт работы и внушительную базу данных по хакерам всего мира. Но сетевикам про этот контракт ничего не было известно. Второе предположение больше походило на правду — некая мощная группировка таким образом избавляется от конкурентов. Ее возможности, судя по всему, были грандиозными, раз за такой короткий срок было отслежено и уничтожено столько соперников. Но вот что непонятно — по идее, у этой группировки есть люди везде, причем программисты очень опытные и даже талантливые. Пять-десять хакеров не смогут провернуть такую операцию, а собрать человек пятьдесят талантов не так уж и легко, а тем паче — невозможно это сделать незаметно. И еще Джет рассказал о том, как он попытался получить информацию о таинственной клинике. Получить, как он сказал, на очень высоком уровне. Он сумел выяснить, что это секретный объект, совместный проект России и Украины, где проводятся закрытые исследования, отвечающие Женевской конвенции, и сетевикам здесь делать нечего. И все. Когда Джет попытался объяснить, что происходит, его даже не стали слушать, сказав что-то вроде: «Нам все известно, и мы сами справимся со сложившейся ситуацией». Объект курировала госбезопасность, однако про этот совместный проект не слышал ни один из знакомых комитетчиков Джета — как в России, так и на Украине. Попасть внутрь объекта реально было невозможно, внешней охране, состоящей из живых людей и жившей на территории «клиники», категорически запрещено было общаться с посторонними. Единственный шанс проникнуть в клинику — виртуальный доступ. Но… до сегодняшнего дня все попытки заканчивались для хакеров плачевно.
«Если вас кто-то уничтожает, то я хотя бы должен знать, кто и зачем это делает, — сказал Джет в приватной беседе. — Не скрою, мне нравится происходящее, но меня тревожит будущее, а я не хочу, чтобы меня что-то тревожило, Энч. Поэтому на то время, которое вам всем понадобится, я вас прикрою. Но запомни, Энч, это только на время, пока вы не докопаетесь до истины».
Энча и самого не радовала перспектива находиться под опекой человека, уже достаточно убедительно зарекомендовавшего себя как ярый борец с хакерами. Но он понимал, что прикрытие Джета может очень помочь им… Энч никому, даже себе, не признавался в одном чувстве, которое не покидало его с того момента, как Волки узнали об этом открытом контракте. Энчу было страшно.
— Инга! — хриплым голосом позвал он девушку. Инга повернулась и посмотрела на него.
— Подойди сюда, — произнес Энч. — Сядь рядом.
Девушка подчинилась приказу: ничуть не смущаясь своей наготы, подошла к Энчу, остановилась перед ним, но садиться не стала.
Нервы, нервы… надо выпустить пар, отвлечься.
Резким рывком Энч сдернул майку, схватился за ремень… Через несколько мгновений два обнаженных тела сплелись в яростных объятиях.
1000
— Послушай, я говорю тебе правду! Он вообще не пошевелился, когда я бил его бутылкой. Ни до удара, ни после.
В зале громко играла музыка. Ринат, чтобы не кричать, перегнулся через весь стол, так что лицо его оказалось прямо перед глубоким вырезом кофточки Лилу. Обычно это чертовски мешало не только думать, но даже и говорить, однако сейчас Ринат был возбужден отнюдь не прелестями декольте.
— Мою руку реально что-то держало. Старик назвал это Тенью!
Лилу пожала плечами. Она вообще слушала рассказ Рината вполуха, параллельно прислушиваясь к играющей музыке и качая в такт головой.
На сцене бесновался диджей, беспрестанно меняя пластинки и чередуя эту работу с употреблением кокаина. Две молодые — лет двенадцать-тринадцать — девчонки-фанатки влезли на сцену и бросились было к нему, но были схвачены охранниками. Под восторженный рев толпы их раздели и вышвырнули обратно на танцпол. Следом полетела порванная одежда.
Ринат поморщился. Он вообще не любил заведений подобного типа, где какой-нибудь обдолбившийся придурок вполне мог выхватить автомат и начать «мочить инопланетян», где после каждой вечеринки охрана, словно мусор, собирала и выбрасывала на улицу тела ничего не соображающих подростков, а на каждые десять посетителей приходился как минимум один, работающий на полицию. Среди таких легче всего завербовать стукача — сцапать за наркоту или за растление малолеток, избить и поставить перед фактом: либо стучишь, либо сидишь. Не любил Ринат такие места — а Лилу была уверена, что он просто утрирует и смотреть на это надо гораздо проще.
Что ж, может быть, Ринат действительно преувеличивал — он не спорил.
Они сидели на втором ярусе, танцпол был практически у них под ногами, и Лилу, глядя на извивающихся внизу людей, сама потихоньку двигалась, пританцовывая на месте. По правде сказать, Рината злила ее беспечность вкупе с нежеланием выслушать его рассказ и поверить ему.
— …Потом он отдал команду этой Тени, и она полностью скрыла его.
— А ты с Илюхой перед этим не встречался? — улыбнулась Лилу.
— Блин, Таня!… — от волнения Ринат назвал Лилу реальным именем. — Я не придумал ничего. Этот старик и дал мне всю информацию о сервере!
— Ты ТуФеду говорил? — спросила Лилу.
— Нет, — ответил Ринат. — Не знаю… Мне кажется, он следит за мной. Во всяком случае, в Сети.
— Мистика какая-то, — улыбнулась Лилу. — А чего он хочет?
— Он сказал, что свяжется со мной через пару дней, перед тем, как мы начнем взлом. Он хочет того же самого, что и заказчик. Деньги ему не нужны.
— С такой Тенью можно было бы запросто войти в клинику… — начала Лилу.
— Он говорил про это! — перебил ее Ринат. — Он говорил про то, что не сможет попасть в клинику — и никто не сможет туда попасть в реале. Только виртуально.
Лилу наконец-то перестала пританцовывать и полностью переключилась на Рината.
— Мистика какая-то, — повторила она. — Надо поговорить с Вормом и с ТуФедом.
— Я сам не верю во всех этих духов и ангелов-хранителей, — признался Ринат. — Кстати, старик сказал интересную вещь: чтобы я забыл все, чему меня учили, и верил только тому, что сам увижу.
Лилу достала телефон, набрала номер и долгое время молча сидела, прижав трубку к уху.
— Не берет, — недовольно буркнула она, пряча телефон.
— Кто? — спросил Ринат.
— Ворм. Опять сдернул к своим дружкам-рокерам. Он говорил, что собирается сегодня погонять по городу. Ладно… Я поговорю с ТуФедом, если ты не можешь. Правда, если честно, я не представляю, как этот старик может следить за тобой. Разве что в твой комп червя запустил…
— Тань, он в курсе того, что мы с ТуФедом делали на той неделе. А еще он в курсе того, что я страховал Торика. Тогда, когда мы почту бомбили.
Лилу бросила на Рината удивленный взгляд.
Любой более-менее серьезный заказ, нарушающий законы, — уничтожение, копирование информации, внедрение и активация вируса или, например, замена на чужом сервере одних файлов другими, как это несколько дней назад сделали Ринат и ТуФед, — выполняется не из дома и уж тем более не со своего родного компьютера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35