- Что вам не понравилось больше всего?
Таф поднял вверх длинный палец.
- Если говорить одним словом, неточность.
Она кивнула.
- Да, в фильме Таф весит в два раза меньше вас, лицо у него гораздо
подвижнее, говорит он совсем не так высокопарно, как вы, у него
мускулатура "паучка" и координация движений акробата, но все-таки ему
побрили голову ради сходства.
- У него усы, - сказал Таф. - Я их не ношу.
- Они решили, что так больше похоже на искателя приключений. И потом,
посмотрите, что они сделали со мной. Я не против того, что я там лет на
пятьдесят моложе, я не против того, что они сделали из меня чуть ли не
вандинскую красавицу-принцессу, но эта жуткая грудь!
- Несомненно, они хотели подчеркнуть определенность вашего развития в
этой области, - сказал Таф. - Это можно считать незначительным изменением,
сделанным в интересах эстетики. Что же касается безответственной
вольности, с которой они подошли к моим философским взглядам, то это
гораздо серьезнее. Особенно мне не понравилась моя речь в финале, где я
заявляю, что гениальность эволюционирующего человечества может и должна
решить все проблемы, и что экоинженерия позволит с'атлэмцам размножаться
без страха и ограничений и, таким образом, достичь величия и стать
подобными богам. Это положительно противоречит тем взглядам, которые я в
то время вам высказывал. Если вы помните наши беседы, я недвусмысленно
говорил вам, что любое решение вашей продовольственной проблемы, будь то
технологическое или экологическое, окажется только временной мерой, если
ваше население не покончит с практикой неограниченного воспроизведения
себе подобных.
- Вы же были героем, - сказала Толли Мьюн, - Не могли же они
допустить, чтобы вы проповедовали антижизнь.
- В сюжете есть и другие неточности. Те несчастные, кому выпало на
долю посмотреть этот фильм, получили крайне искаженное представление о
событиях, которые произошли пять лет назад. Паника - хотя и живая, но
безобидная кошка, ее предки были приручены на самой заре истории
человечества. И насколько я помню, когда вы предательски захватили ее,
пытаясь шантажом выманить у меня "Ковчег", мы с ней оба капитулировали без
сопротивления. Она не разодрала когтями и одного охранника, не говоря уже
о шестерых. - Она оцарапала мне руку, - возразила Толли Мьюн. - Еще что?
- Я ничего не имею против политики и действий Джозена Раэла и Высшего
Совета С'атлэма, - продолжал Таф. - Правда, они, и особенно Первый
Советник Раэл, действовали неэтично и беспринципно. Тем не менее, я должен
признать, что Джозен Раэл не подвергал меня пыткам и не убил ни одной из
моих кошек, пытаясь подчинить меня своей воле.
- Да и не потел он так, - вставила Толли Мьюн, - и никогда не порол
чепуху. В общем - то он был честным парнем. Бедный Джозен, - вздохнула
она.
- И наконец мы подходим к кульминации. Кульминация - странное слово,
когда его произносишь, но сейчас оно вполне уместно, Кульминация,
Начальник порта Мьюн, это наше пари. Когда я привел спасенный "Ковчег" на
ремонт, ваш Высший совет решил заполучить его. Я отказался продать
корабль, и тогда, поскольку у вас не было законного предлога для захвата
корабля, вы конфисковали Панику как вредителя и грозились ее уничтожить,
если я не соглашусь отдать "Ковчег". Это правильно в общих чертах?
- По - моему, правильно, - ласково сказала Толли Мьюн.
- Мы вышли из тупика, заключив пари. Я должен был разрешить
продовольственный кризис с помощью экоинженерии, предотвратив тем самым
грозивший вам голод. Если бы мне это не удалось, "Ковчег" был бы ваш. Если
бы я сумел, вы должны были вернуть мне Панику и, кроме того,
отремонтировать корабль и дать мне десятилетнюю отсрочку для оплаты счета
за ремонт.
- Все правильно, - подтвердила она.
- Насколько я помню, Начальник порта Мьюн, интимная связь с вами не
входила в мои условия. Я ни в коей мере не ставлю под сомнение храбрость,
которую вы проявили в трудный момент, когда Высший Совет закрыл тоннели и
блокировал все доки. Рискуя жизнью и карьерой, вы разбили
пластико-стальное окно, пролетели несколько километров в полном вакууме,
одетая лишь в тоненький скафандр и двигаясь при помощи одних только
аэроускорителей. При этом вы ускользнули от охраны, а под конец едва не
попали под удар своей собственной Флотилии планетарной обороны. Даже такой
простой и грубый человек, как я, не может отрицать, что в этих поступках
есть героизм, даже, я бы сказал, романтика. В древности об этом сложили бы
легенду. Однако этот хотя и мелодраматический, но бесстрашный полет имел
целью вернуть мне Панику, а отнюдь не предать ваше тело моей, - он
моргнул, - похоти. Более того, тогда вы совершенно ясно дали понять, что
ваши действия мотивированы понятиями чести и опасением, что "Ковчег" может
оказать пагубное влияние на ваших лидеров. Насколько мне помнится, ни
физическое влечение, ни романтические чувства не имели никакого места в
ваших расчетах.
Толли Мьюн улыбнулась.
- Посмотрите на нас, Таф. Хороша же парочка межзвездных любовников,
нечего сказать. Но вы должны признать, что так было интереснее.
На длинном лице Тафа ничего нельзя было прочитать.
- Надеюсь, вы не защищаете этот фильм, - сказал он ровным голосом.
Начальник порта снова рассмеялась.
- Защищаю? Черт возьми, да это же я написала сценарий!
Хэвиланд Таф моргнул шесть раз.
Прежде, чем он успел сформулировать ответ, наружная дверь открылась,
и в кабинет шумной толпой хлынули репортеры, всего десятка два. Во лбу у
каждого жужжал и мигал "третий глаз".
- Сюда, Таффер. Улыбнитесь!
- У вас есть с собой кошки?
- Как насчет брачного договора, Начальник порта?
- Где сейчас "Ковчег"?
- Эй, давай обнимемся!
- Когда это ты стал таким коричневым?
- Где ваши усы?
- Что вы думаете о "Таф и Мьюн", гражданин Таф?
Пристегнутый к своему креслу, Таф осмотрелся вокруг, едва заметно
поворачивая голову, моргнул и ничего не сказал. Поток вопросов прекратился
только тогда, когда Толли Мьюн легко проплыла через толпу репортеров,
раздвигая их обеими руками, и устроилась рядом с Тафом. Она взяла его под
руку и поцеловала в щеку.
- Слушайте, вы! Выключите свои дурацкие камеры. Человек только что
прилетел, - она подняла руку. - Извините, вопросов не надо. Я прошу
оставить нас одних. Мы же пять лет не виделись. Дайте нам время привыкнуть
друг к другу.
- Вы поедете вместе на "Ковчег"? - спросила одна из самых назойливых.
Она парила в полуметре от Тафа, камера ее жужжала.
- Конечно, ответила Толли Мьюн. - Куда же еще?

Только дождавшись, когда "Свирепый Степной Ревун" оставит "паутину"
далеко позади и направится к "Ковчегу", Хэвиланд Таф соизволил зайти в
каюту, которую он предоставил Толли Мьюн. Он только что принял душ, смыв
последние следы маскировки. Его длинное безволосое было белым и ничего не
выражающим, словно чистый лист бумаги. На нем был простой серый
комбинезон, не скрывавший солидного живота, а лысину прикрывала зеленая
кепка с большим козырьком и большой буквой тэта, эмблемой инженеров -
экологов. На широком плече сидел Дакс.
Толли Мьюн, откинувшись на спинку кресла, христофорское пиво. Увидев
его, она ухмыльнулась.
- Мне ужасно нравится, - сказала она. - А это кто? Это не Паника.
- Паника осталась на "Ковчеге" со своим котом и котятами, хотя их
едва ли уже можно назвать котятами. Кошачье население "Ковчега" со времени
моего последнего визита на С'атлэм несколько увеличилось, хотя и не так
значительно, как человеческое население С'атлэма, - Таф неловко опустился
в кресло. - Это Дакс. Хотя в каждой кошке есть что-то особенное, Дакса без
преувеличения можно назвать выдающимся котенком. Все кошки немного умеют
угадывать мысли, это общеизвестно. Попав в необычные обстоятельства на
планете Намор, я начал проводить программу по усилению этого врожденного
качества кошек. Дакс - ее конечный результат, мадам. У нас с ним есть
определенное взаимопонимание, и могу сказать, что Дакс одарен этой
способностью в полной мере.
- Короче говоря, вы клонировали себе кота, читающего мысли сказала
Толли Мьюн.
- Вы не утратили свою проницательность, Начальник порта, - ответил
Таф, сложив руки. - Нам нужно о многом поговорить. Будьте так любезны,
объясните мне, пожалуйста, почему вы попросили привести "Ковчег" на
С'атлэм, почему вы захотели непременно сопровождать меня и самое главное -
почему вы впутали меня в этот странный, хотя и не лишенный приятности
обман и даже позволили себе некоторые вольности по отношению к моей
персоне.
Толли Мьюн вздохнула.
- Таф, вы помните, как все было пять лет назад, когда мы расстались?
- Память у меня не ослабла, - ответил Таф.
- Прекрасно. Тогда, может быть, вы оставили меня просто в жутком
положении.
- Вы ожидали немедленного отстранения от должности, суда по обвинению
в государственной измене и приговора к исправительным работам на Кладовых,
- сказал Таф. - Тем не менее, вы отказались от моего предложения бесплатно
доставить вас в любую другую систему по вашему выбору, предпочтя вместо
этого вернуться и обречь себя на арест и бесчестие.
- Что бы там ни было, я все-таки С'атлэмка, - сказала она. - Это мой
народ, Таф. Иногда они ведут себя просто по - идиотски, но все же это мой
народ, черт возьми!
- Ваша преданность, несомненно, достойна похвалы. Но поскольку вы все
еще являетесь Начальником порта, я должен предположить, что обстоятельства
изменились.
- Это я их изменила.
- Несомненно, так.
- Я была вынуждена, иначе мне пришлось бы остаток жизни полоть
сорняки на исправительной ферме, мучаясь от гравитации, - она состроила
недовольную гримасу. - Как только я вернулась в порт, меня схватила служба
безопасности. Я не повиновалась Высшему Совету, нарушила законы, нанесла
ущерб собственности и помогла вам бежать на корабле, который они хотели
конфисковать. Звучит чертовски волнующе, как вы считаете?
- Мое мнение не имеет отношения к делу.
- Нужно было представить это им или как неслыханное преступление, или
как неслыханный героизм. Джозен очень страдал. Мы с ним давно друг друга
знали, и он вовсе не был плохим человеком, я вам говорила. Но он был
Первым Советником и знал, что должен делать. Он должен был судить меня за
предательство. Но я тоже не дура, Таф. И я знала, что мне делать, - она
наклонилась вперед. - Меня тоже не устраивало, какие мне выпали карты, но
мне нужно было или делать ход, или сдаваться. Чтобы спасти свою тощую
задницу, я должна была уничтожить Джозена - скомпрометировать его и
большинство членов Высшего Совета. Я должна была сделать из себя героиню,
а из него - злодея, и причем так, чтобы это дошло до любого выжившего из
ума оборванца в подземном городе.
- Понимаю, - сказал Таф. Дакс мурлыкал; Начальник порта говорила
правду. - Отсюда и появилась эта напыщенная мелодрама под названием "Таф и
Мьюн".
- Мне нужны были деньги для адвокатов, - сказала она. - Они, правда,
были мне нужны, но я воспользовалась этим предлогом, чтобы представить
свою версию событий одной из крупнейших видеокомпаний. Я немножко, скажем
так, оживила эту историю. Им так понравилось, что они решили показать
инсценировку сразу же после программы новостей, посвященной этим событиям.
Я была рада написать сценарий. Конечно, мне дали помощника, но я говорила
ему, что писать. Джозен так и не понял, что произошло. Он не был таким
мудрым политиком, как ему казалось, и душой он был далек от всего этого.
Потом, мне помогали.
- Кто? - поинтересовался Таф.
- Один молодой человек, Крегор Блэксон.
- Это имя мне незнакомо.
- Он был членом Высшего Совета. Советник по сельскому хозяйству. Это
очень важный пост, Таф, и Блэксон был самым молодым из всех, кто его
когда-либо занимал. И в Совете он был самым молодым. Думаете, он должен
был быть доволен?
- Я бы попросил вас не сообщать мне, что я думаю, если только в мое
отсутствие у вас не открылись телепатические способности. Я так не думаю,
мадам. Я нахожу, что человек редко бывает чем-то доволен.
- Крегор Блэксон очень честолюбив. Он входил в администрацию Джозена.
Оба они были технократами, но Блэксон имел виды на место Первого
Советника, и именно на этом-то Джозен и погорел.
- Его мотивы мне понятны.
- Блэксон стал моим союзником. На него произвело большое впечатление
то, что вы нам дали - омнизерно, рыба, планктон, илистая плесень, все эти
чертовы грибы. И он понял, что происходит. Он сделал все, чтобы остановить
биоиспытания и посеять все это на полях. Всех торопил. Громил каждого
идиота, пытавшегося замедлить внедрение. Джозен Роэл был слишком занят и
ничего не замечал.
- Умелый и энергичный политик - такая порода людей практически
неизвестна в галактике, - заметил Хэвиланд Таф. - Может быть, мне стоит
взять у Крегора Блэксона соскреб для клеточного фонда "Ковчега".
- Вы опережаете события.
- Конец этой истории ясен. Хотя здесь и вмешался фактор тщеславия, я
рискну предположить, что мои скромные усилия в области экоинженерии
принесли плоды, а энергичная реализация моих предложений Крегором
Блэксоном положительно сказалась на его репутации.
- Он назвал это Тафовым Расцветом, - сказала Толли Мьюн, скептически
скривив рот. - Репортеры подхватили этот термин. Тафов Расцвет, новая
золотая эра С'атлэма. В скором времени на стенах канализационных систем у
нас уже росли съедобные грибы. Мы открыли огромные грибные фермы во всех
подземных городах. Ковры из нептуновой шали покрыли моря, рыба
размножалась с бешеной скоростью. Вместо неотравы и нанопшеницы мы посеяли
ваше омнизерно, и первый же урожай дал нам почти втрое больше калорий, чем
мы получали обычно. Вы сделали для нас первоклассную работу, Таф.
- Принимаю ваш комплимент с должной признательностью, - отозвался
Таф*
- К счастью для меня, Расцвет уже был в полном разгаре, когда
показали "Таф и Мьюн", задолго до того, как я предстала перед судом. Крег
каждый день превозносил вашу гениальность в программах новостей, заявляя
миллиардам людей, что с нашим продовольственным кризисом покончено
навсегда, - Начальник порта пожала плечами. - Так что он сделал из вас
героя, в своих собственных интересах. Иначе нельзя было, если он хотел
занять место Джозена. В результате и из меня сделали героиню. Все это
сплелось в один огромный идиотский узел - вы ничего подобного не видели. Я
не буду вдаваться в подробности. В итоге Толли Мьюн была оправдана и с
триумфом восстановлена в должности. Джозен Роэл был опозорен, осужден
всеми политиками и вынужден уйти в отставку. Вместе с ним ушло больше
половины членов Высшего Совета. Крегор Блэксон стал новым лидером
технократов и вскоре победил на выборах. Сейчас он Первый Советник.
Бедняга Джозен два года назад умер. А о нас с вами слагают легенды, Таф мы
теперь знамениты, черт возьми, не меньше, чем все это романтические пары
древности - ну, вы же знаете, Ромео и Джульетта, Самсон и Даниил, Содом и
Гоморра, Маркс и Ленин.
Дакс, устроившийся на плече Тафа, испуганно зарычал. Крохотные
коготки проткнули ткань комбинезона и воткнулись в кожу. Хэвиланд Таф
моргнул, поднял руку и погладил котенка, успокаивая.
- Начальник порта Мьюн, вы улыбаетесь, в вашей истории, похоже,
должен быть хотя и банальный, но все же вечно популярный счастливый конец,
однако же Дакс встревожился, как будто внутри у вас все кипит, несмотря на
внешнее спокойствие. Может быть, вы опускаете какую-то важную часть своей
истории?
- Только одно замечание, Таф, - сказала Толли Мьюн.
- Несомненно, так. Чтобы это могло быть?
- Двадцать семь лет, Таф. Вам это о чем-нибудь говорит?
- Несомненно, так. Перед тем, как я начал проводить свою
экоинженерную программу, ваши расчеты предсказывали, что через двадцать
семь стандарт-лет на С'атлэме наступит массовый голод из-за быстрого роста
населения и истощения продовольственных ресурсов.
- Это было пять лет назад, - сказала Толли Мьюн.
- Несомненно, так.
- Двадцать семь минус пять?
- Двадцать два, - ответил Таф. - Полагаю, это упражнения в
элементарной математике имеют какой-то смысл?
- Осталось двадцать два года, - сказала Начальник порта.
1 2 3 4 5 6