Секретные материалы - 0


«Месть из могилы»: «Издательство АСТ»; 1999
ISBN ISBN 5-237-05476-5
Аннотация
Этот сериал смотрят во всем мире уже пятый год. Он вобрал в себя все страхи нашего времени, загадки и тайны, в реальности так и не получившие научного объяснения.
Если вы хотите узнать подробности головоломных дел, раскрытых и нераскрытых неугомонной парочкой спецагентов ФБР, если вы хотите заглянуть за кулисы преступления, если вы хотите взглянуть на случившееся глазами не только людей, но и существ паранормальных, читайте книжную версию «Секретных материалов» — культового сериала 90-х годов.
Файл 113
Перевёртыш

Ночной клуб «Привет, Шизофрения!»
Германтаун, штат Мэриленд
Первый день
22:00
СВЕТ мерк, ВСПЫХИВАЛ, гас, ПОЛЫ­ХАЛ, умирал, РАЗГОРАЛСЯ и таял, РЕ­ЗАЛ глаза, сОтнЯмИ крОхОтнЫх ЗаЙчИ-кОв РасСыПаЛся, МетАлСя пО стЕнаМ...
Но никто не обращал на это внимания. Че­го еще ждать от дискотеки в ночном клубе среднего пошиба? Да еще с таким названием? Китайских фонариков, что ли? Все как поло­жено, и даже сверх того: потный полумрак, размешанный десятками тел до полужидкого состояния; ошалевшие от собственного мига­ния разноцветные лампочки и перегревшиеся прожектора; захватанные тысячами рук скри­пучие «однорукие бандиты»; облака сладкова­того вязкого дыма пополам с бессмысленны­ми воплями; плотные полосы звука, которые заставляли вибрировать не то что барабан­ные перепонки, но даже кости черепа; и, наконец, гордость и фирменный знак заведе­ния — в клетке, подвешенной под потолком по соседству с давно ополоумевшим зеркаль­ным шаром, извивалась, раскачивалась, завязывалась в узлы, билась о металлические прутья фигуристая полуголая девица. Корчи­ло ее так, словно она и вправду вознеслась над толпой не по своей воле и теперь рвалась на свободу. Но и эту райскую птицу, увешан­ную побрякушками и блестящими лентами, уже давно перестали замечать.
Все, кроме одного-единственного существа. Напротив входа в клуб неизвестный не то талантливый, не то обкурившийся художник нарисовал портрет своеобразно красивой женщины. Ее рыжеватые волосы волнистым ореолом вздымались на голове, как у Горгоны Медузы. Узкий треугольный провал с неровными краями рассекал лоб надвое — почти точно посередине. Завсегдатаи, как правило, здоровались с нарисованной женщиной традиционным «Привет!» — а вот прощаться с ней считалось дурным тоном.
У стены с фреской, чуть в стороне от об­щей сутолоки, стояла молодая брюнетка в легком неброском темном платье. Она каза­лась здесь чужой, чужеродной, не захвачен­ной общим ритмичным безумием, и потому завсегдатаи скользили взглядами по ее плотноватой фигурке без интереса, не задерживаясь. Внимательный наблюдатель — какие, уж конечно, не ходят по дискотекам среднего пошиба — сразу заметил бы, что женщина поглощена яркими и необычайно сильными переживаниями. Вот только какими, господи боже мой?! Ноздри ее трепетали, огромные широко расставленные глаза неотрывно следили за шевелящейся в полутьме человечес­кой массой. Судороги райской птицы под по­толком отзывались мелкими, почти незамет­ными сокращениями мускулов темноволосой незнакомки, которая, казалось, всей кожей впитывала душную атмосферу дискотеки.
В нескольких шагах от этой странной жен­щины самый обыкновенный парень пытался устроить личную жизнь. Не то чтобы гло­бально — всего лишь на одну ночь. Но ему не везло. Уже третья — по всем статьям под­ходящая — девчонка отказывала ему, не затрудняясь даже формальной вежливостью. День, что ли, невезучий? Парень расстроенно передернул плечами и поплелся к игро­вым автоматам. Выбрал электронный горо­скоп, бросил жетон... Может, и вправду луч­ше сегодня не ерепениться. Выспаться как следует, утешая себя сознанием вынужден­ной супружеской верности.
Рослый, стройный. Скорее симпатичный, чем наоборот. А главное — от него исходил легко различимый запах возбуждения, слегка горчащий от примеси обиды и разочаро­вания. Пьянящий, неповторимый запах...
Темноволосая незнакомка оставила свой на­блюдательный пост. Проскользнув сквозь толпу, она легко коснулась плеча избранника. Тот недовольно оторвался от экрана, бросил косой взгляд... Ай, оставьте! ничего особен­ного: удлиненное, не слишком красивое лицо, пышные вьющиеся волосы. Блондинка, кото­рую он только что пытался снять, была куда эффектней. И парень снова уткнулся в текст.
Настойчивая незнакомка завладела его ру­кой. Молодой человек хотел было одернуть нахалку, но вдруг понял, что наглости в ее движениях вовсе нет, а есть чувственность и страсть, и эта самая нежная настойчивость, с которой женщина ласкала его руку — тыль­ную сторону ладони, ложбинку между указательным и большим пальцами, — стремитель­но туманила голову сильнее любого спиртно­го. Незнакомка, не переставая гладить уже дрожащую мужскую руку, чуть заметно кач­нула головой. Парень неуверенно улыбнулся и наклонился к ней.
— Пойдем к тебе? — просто спросила она. Не отпуская его руки, женщина медленно отстранилась и так же медленно начала пя­титься к выходу. И у ее избранника не по­явилось даже тени мысли, что можно не сле­довать этому неодолимому призыву.
Гостиница « Бавария »
Германтаун, штат Мэриленд
Ночь
...Он даже не успел ее толком раздеть. Бе­шеное возбуждение, охватившее его, уничто­жило все привычки и ухищрения, оставив одну только животную страсть. То, что сам он оказался в постели без одежды, было за­слугой женщины, а не его собственной. Два тела метались и корчились на широкой кро­вати дорогого гостиничного номера, пока об­щая судорога не вплавила их друг в друга... Парень обессиленно упал на подушки. Женщина поцеловала его, неторопливо под­нялась и пошла к стеклянной двери в ван­ную. Ее черная шелковая комбинация плотно охватывала грудь и тугие бедра, оставляя открытыми полноватые ноги.
Парень забросил руки за голову и загово­рил — так же сбивчиво, как и дышал:
— Боже, это было что-то!.. Ты мне не веришь?.. Ты слышишь меня, нет?
Ответа не последовало. Женщина, невиди­мая теперь для своего партнера, неподвижно стояла в коридоре, прислонившись к стене. Словно чего-то ждала.
— Эй, я даже не знаю, как тебя зовут! Дыхание все никак не желало успокаивать­ся. Наоборот, оно становилось все более рваным и беспорядочным. И сердце билось бы­стрей и быстрей, оно колотилось уже, каза­лось, не в грудной клетке, а в горле. Парень закашлялся. Глаза в ужасе округлились. Нет, это был не только ужас, но и боль — непо­нятная, но сильная, почти нестерпимая. За­дыхаясь и давясь, он упал на подушки. Грудь судорожно вздымалась. На губах показалась кровавая пена. Еще один выдох — и красный пузырящийся сгусток, показавшийся изо рта, стал больше, перевалил за край губ и медленно пополз по щеке. Еще один выдох. И еще. Последний. Голова парня чуть опус­тилась, когда пробежавшая предсмертная су­дорога отпустила шейные мышцы.
Молодая женщина бесстрастно стояла у стены. Смерть любовника не заставила ее даже вздохнуть — хотя бы от облегчения. Только теперь она неторопливо принялась стягивать с себя комбинацию, чтобы позво­лить разгоряченной коже целиком соприкос­нуться с воздухом, напоенным терпким аро­матом недавней страсти. Сдвинула с плеч лямки, потянула вниз. Тонкая шелковая ткань ласкающе заскользила по бокам, по бедрам и икрам. Тело дрогнуло. Волна пробежала по взбугрившимся мышцам, удлиняя, меняя, наращивая, огрубляя их, и шелковая тряпочка упала на пол уже не к округлым женским, а несколько сухощавым мужским ногам с узкими лодыжками. Бедра сузились, уплотнились. Длинные стройные ноги уве­ренно перешагнули через уже бесполезную для их владелицы... владелицы? — владель­ца вещь и, легко переступая, понесли обо­ротня в комнату. На тело несчастного лю­бовника он даже не посмотрел. В неподвиж­ном, скрученном предсмертной болью комке плоти очарования оставалось не больше, чем в тряпичной кукле, залитой французскими духами.
Оборотень нагнулся, поднял с пола бро­шенный мужской пиджак и стал одеваться. Теперь одежда незадачливого Дон Жуана была этому странному созданию как раз впо­ру. Дорогой мягкий пиджак лег на плечи ласковым объятием, и расставаться с этим ощущением не хотелось. Совсем не хотелось. Оборотень помедлил несколько секунд, за­тем напомнил себе, что холодок легкой ру­башки может оказаться не менее приятным, и с сожалением стал переодеваться как пола­гается. Задерживаться здесь не стоило.
Потом он обыскал комнату и, уже готовый к выходу, немного задержался перед зерка­лом. В мужском облике он нравился себе больше, чем в женском. Тонкие черты ли­ца, изящная посадка головы — возможно, он ошибался, но таким можно было бы нарисовать ангела... — он оглянулся на остывающее тело — ...Ангела Смерти. Да, пожалуй, так будет точнее всего.
Место преступления
Гостиница «Бавария»
Германтаун, штат Мэриленд
Второй день
10:15
По дороге в Мэриленд они, главным обра­зом, молчали. Скалли отнеслась к вызову «приезжайте, тут, в общем, такое странное дело» несколько скептически, а Фокс, кото­рый явно что-то знал, так и не сознался, какой информацией располагает. Дэйна со­бралась было сказать ему, что она думает по поводу его методов добиваться незамутнен-ности восприятия у напарников... Но, поду­мав, решила не начинать день с перепалки.
Зато на месте преступления они, не обме­нявшись ни единым словом, уже привычно разделились: Скалли отошла к окну вместе с офицером полиции, который должен был ввести агентов ФБР в курс дела, а Молдер без колебаний свернул к чемоданчику крими­налиста, извлек оттуда резиновые перчатки и приступил к осмотру трупа: «Около тридца­ти, черноволосый... Неплохая мускулатура... Особых примет нет... если отмыть ему физиономию— не урод, но не больше, впрочем. смерть никого не красит, а этому парню перед смертью было очень больно...» Все эти замечания автоматически проскочили по самому краю сознания Молдера, поскольку никакого значения не имели. Специальный агент ФБР Фокс Уильям Молдер в данном случае совер­шенно точно знал, куда смотреть, что искать и как поступить с находкой.
Полицейский — подтянутый сухощавый субъект средних лет, похожий на неестествен­но дисциплинированного итальянца, — обсто­ятельно докладывал немногочисленные по­дробности, сверяясь с материалами дела:
— Парень сначала звонит жене, болтает с ней как ни в чем не бывало, говорит ей: «Спокойной ночи». Вообще-то он бизнесмен из Нью-Йорка. Затем спускается вниз, в клуб, и снимает себе телку. Дальнейшие события лишены какого бы то ни было смысла.
— Что вы имеете в виду?
— Монитор охраны записал, что в десять тринадцать в эту комнату вошла женщина. Тот же монитор записал, что сразу после полуночи отсюда вышел мужчина.
— Может быть, женщина просто переоде­лась? — уточнила Скалли.
— Я уже проверил. Мужчина — совер­шенно точно другой человек. Короткие пря­мые волосы, абсолютно другое лицо, ни малейшего сходства, и он, по меньшей мере, на тридцать фунтов тяжелее и на пятнадцать сантиметров выше. На видео не записано, как он входил. И неизвестно, куда подевалась эта девчонка.
Фокс аккуратно взял пробу подсохшей кровавой пены на щеке жертвы.
— О боже мой! — вздохнула Дэйна. — Тридцать этажей — и больше никого. А что, патологоанатом установил причину смерти?
— Разрыв артерии. Бедняга. Наверное, для него это было полной неожиданностью.
— Лучше бы он вчера, чем искать при­ключений, вспомнил, что в наши дни секс с прекрасной незнакомкой может иметь весьма неприятные последствия. Признаки ограбле­ния есть?
Молдер сдвинул простыню ниже, обнажив торс мертвеца — как и следовало ожидать, исцарапанный. Глубокие параллельные сса­дины от ногтей тянулись через грудь, по ле­вой стороне живота и до середины бедра. Такие же должны были быть и на спине, но переворачивать труп, только чтобы убедить­ся в незначительной подробности, не хоте­лось. Фокс присмотрелся и аккуратно сделал еще один соскоб.
— Мужчина вышел одетым в костюм жерт­вы. Кроме того, украден бумажник. И дипло­мат тоже исчез, — ответил полицейский.
— Я даже не знаю... — Дэйна пожала пле­чами. — А чего нас вообще вызвали-то?
— В самом деле? Некто в Бюро решил передать все подобные дела проекту «Секрет­ные материалы», и я подумал, что вам полез­но будет побывать на месте последнего...
Вежливого полицейского бестактно пере­бил Молдер — он как раз закончил работать и прикрыл труп простыней:
— Спасибо, что позвонили. Скалли выразительно посмотрела на на­парника. «И какие такие подобные дела, а?»
Штаб-квартира ФБР
Вашингтон, округ Колумбия
Второй день
14:20
Миловидная — даже после смерти — блон­динка, закутанная в простыню. Вспененная запекшаяся кровь на губах и подбородке. Ка­рие глаза, не успевшие остекленеть.
Щелчок диапроектора.
Обнаженный брюнет. Лежит на кровати ничком, повернув голову влево. По белой простыне расползлось кровавое пятно у рта. На загорелой спине глубокие царапины от женских ногтей. Щелчок.
Молодая женщина, примерно в такой же позе, что и предыдущая жертва, только го­лова и руки свешиваются с кровати...
Молдер снова щелкнул пультом диапроек­тора, не переставая говорить:
— Это уже пятая смерть. Четыре трупа обнаружили за последние шесть недель меж­ду Вашингтоном и Бостоном. В каждом слу­чае жертва умирает после бурно проведен­ной ночи — точнее, думаю, двух-трех часов. Две женщины и трое мужчин, включая последнего.
— И во всех случаях — одна и та же клиническая картина?
— Точь-в-точь то же, что показало вскры­тие нашего клиента. Острая сердечная недо­статочность и ураганный отек легких.
— Новые наркотики на улице не появля­лись? — Скалли скорчила скептическую гри­маску.
— Наркотик старейший. И абсолютно ле­гальный. В каждом трупе найдено до черта феромона.
— Минутку, это ведь... гормон? Впервые найден у животных, его секреция резко по­вышает привлекательность особи для пред­ставителя противоположного пола, — с удив­лением сообразила она.
— Он самый. Приворотное зелье — как немедленно окрестили его журналисты.
— А, да. И эпидемия в рекламе: духи без запаха, от которых партнер сходит с ума. Правда, как-то все очень быстро закончилось.
— Видимо, «без запаха» получилось, а с остальными эффектами не очень.
— Подожди, но ведь феромоны насекомых получают синтетическим путем? — Больше ни­чего припомнить Дэйне пока не удавалось.
— Человеческие тоже, но универсально­го эффекта достичь не удается. Слава богу. Кроме того, в организме человека феромоны в таких концентрациях никогда не обнару­живали. Хотя бы потому, что его ведь надо совсем чуть-чуть, чтобы подействовал. И хо­тя бы потому, что в больших дозах подобные вещества могут вызвать анафилактический шок и коронарную недостаточность — что мы и имеем. Легкие всех четырех исследо­ванных трупов были буквально нашпигованы феромонным коктейлем. Обширные участки кожного покрова — тоже. Собственно, в про­тивном случае его бы и не заметили. У на­шего будет то же самое. И наконец вот что. Скалли, слушай внимательней, тебе понра­вится. — Молдер уселся напротив нее в крес­ло, легкий и изящный. Скалли уже зна­ла, что означает вот такая азартная улыбка:
Фокс взял след. — Любой естественный — то есть не синтезированный в пробирке — феромон является многокомпонентной системой. Так вот: те, которые обнаружены в на­ших трупах, содержат человеческую ДНК.
— Ты хочешь сказать, что убийца выра­батывает собственные феромоны?
— Причем в очень широком спектре. Я ду­маю, он способен воздействовать на любого, независимо от физиологических различий.
— А такое вообще возможно?
— Не знаю. Но если это правда, наш па­рень — просто ходячее приворотное зелье, — Фокс сиял так, словно сам это зелье выду­мал и теперь участвовал в рекламной кампа­нии. — Секс-магнит, равного которому про­сто не существует.
— Он или она? — Скалли включилась в обсуждение, улыбаясь, но вполне серьезно просчитывая варианты. — Ведь жертвы от­носятся к обоим полам. На мониторе охраны зафиксированы и мужчина, и женщина. Оба они были в гостинице.
— Вот этого я не знаю. Загадка, — Мол­дер улыбался все шире.
— Хорошенькое получается описание у нашего убийцы: неопределенного роста, не­определенного пола, невооруженный, но ис­ключительно привлекательный.
— Дальше все страньше и страньше. — Фокс вскочил на ноги, перешел к карте Со­единенных Штатов и быстро очертил фло­мастером несколько кружков, не переставая говорить: — За последние шесть недель зафиксировано четыре подобные смерти: в Бо­стоне, Хартфорде, Филадельфии и здесь, в Вашингтоне.
— Убийца перемещается на юг вдоль по­бережья, — подытожила Дэйна.
— Была и еще одна смерть, примерно год назад. Я нашел это дело в архиве. — Молдер протянул ей архивную папку.
1 2 3 4 5 6 7