- Вы не спрашивали его об этом?
- Не-а. Какая мне разница? Я первый раз позвонил и по реакции понял,
что он не обманул.
- И вы даже не предполагаете, откуда у него могли появиться эти све-
дения? Припомните, Лыков, может быть, из его слов можно было понять, что
это его знакомые или родственники? Ну, подумайте как следует.
- Да чего думать-то! Точно вам говорю, не знаю. Я к нему подъехал,
мол, нельзя ли занять у него под проценты денег месяца на три, а он и
говорит, что у него не благотворительный фонд, а если мне деньги нужны,
то вот по такому-то телефончику можно попробовать, там родители и усы-
новленный мальчик. Имена сказал, адрес, телефон. Вот и все.
- Ладно, - вздохнул Ольшанский, - давайте все данные на этого Галак-
тионова, буду проверять ваши байки. Адрес, телефон, место работы. Так у
вас же есть! - неподдельно удивился Лыков.
- Что у меня есть? - нахмурился Ольшанский.
Лыков замолк, озадаченно глядя на следователя. Он даже ерзать на сту-
ле перестал.
- Д... Данные... - запинаясь произнес он.
- Какие данные?
- На Г... Г... Галактионова. Он же умер. В смысле, его убили.
- Что?!
Ольшанский сорвал очки и впился взглядом в несчастного Лыкова. У
Константина Михайловича была сильная близорукость, и толстые линзы очков
делали его глаза для стороннего наблюдателя маленькими и невыразительны-
ми. На самом же деле глаза у него были красивые, большие и темные, и
когда следователь бывал чем-то недоволен, яростно сверкали и буквально
пригвождали его собеседников к месту. Если, конечно, сам Константин Ми-
хайлович не забывал в этот момент снять очки.
- Повторите, пожалуйста, я что-то вас плохо понял, - произнес он с
ледяным спокойствием. - И постарайтесь не заикаться.
- Александр Владимирович Галактионов убит примерно три недели назад.
Меня ведь уже допрашивали. Вы разве не знаете?
- Откуда мне знать? - раздраженно ответил следователь. - Не я же вас
допрашивал. Отправляйтесь в камеру и еще раз подумайте над тем, что
конкретно вам сказал Галактионов, давая наводку на Красниковых.
Он нажал кнопку и вызвал конвой. После этого долго сидел, потирая
пальцами переносицу, потом собрал со стола бумаги и покинул гостеприим-
ное здание следственного изолятора.
На следующее утро перед ним лежала справкамеморандум об уголовном де-
ле, возбужденном по факту обнаружения трупа гражданина Галактионова А.
В. Галактионов был найден на квартире у своей любовницы через четыре дня
после того, как его жена заявила о его исчезновении. К моменту обнаруже-
ния Галактионов был мертв по меньшей мере неделю. Его любовница Шитова
Надежда Андреевна все это время находилась в больнице в связи с операци-
ей по поводу трубной беременности. Причина смерти - отравление цианидом.
Александр Галактионов был личностью крайне неудобной для расследова-
ния убийства, поскольку круг его знакомых был столь широк, а дея-
тельность столь разнообразна, что, например, молодому, только начинающе-
му профессиональную деятельность оперативнику до самой пенсии хватило бы
работы по выдвижению и проверке версий. Вопервых, Галактионов работал
начальником кредитного отдела в коммерческом банке, на который периоди-
чески "наезжали" разного рода группировки. Во-вторых, он был большим лю-
бителем женщин и вел себя недостаточно аккуратно, вследствие чего то и
дело нарывался то на их мужей и любовников, то на собственную супругу.
В-третьих и, пожалуй, в-главных, он был заядлым картежником. Так что в
версиях недостатка не было, чего нельзя было сказать о людях, которые
могли бы их проверять.
Ольшанский бегло просмотрел список допрошенных друзей, родственников
и знакомых Галактионова и действительно обнаружил среди них фамилию и
имя Леонида Лыкова. Шустрый вымогатель не солгал. Константин Михайлович
понял, что попал в ситуацию совершенно идиотскую: если Лыков уже давно
знал о смерти Галактионова, то мог ничтоже сумняшеся назвать его в ка-
честве источника информации о Красниковых, справедливо полагая, что про-
верить правдивость его слов невозможно. Если же он не соврал и сведения
о Диме Красникове он получил действительно от Галактионова, то придется
заново допрашивать весь огромный круг знакомых покойного, чтобы попы-
таться нащупать ниточку, ведущую к первоисточнику. Но прежде чем прыгать
в этот омут, стоит еще раз поговорить с потерпевшими Красниковыми. Ведь
никто лучше их самих не знает, кто мог быть обладателем информации об
усыновлении.
Он поежился под обжигающе ледяными струями воды и с удовольствием
ощутил прилив бодрости, до красноты растирая кожу жесткой мочалкой. Вы-
терся махровым полотенцем и принялся за бритье, чувствуя, как тело после
холодного душа начинает приятно гореть. Завтракать он уселся в прекрас-
ном настроении и с аппетитом съел яичницу, две сосиски, гренки с сыром и
кофе.
- Ты не опоздаешь? - спросила жена, бросая взгляд на часы и вдевая в
уши серебряные сережки. - Уже десять минут девятого.
- Я сегодня поработаю дома, хочу закончить наконец статью.
- Счастливый, - с завистью вздохнула жена. - Вот если бы я могла ра-
ботать дома! И почему это мужикам удается так устраиваться. Ладно, я по-
бежала. Если надумаешь сделать перерыв, забери вещи из химчистки, кви-
танции лежат на холодильнике.
- Заберу, заберу, - добродушно откликнулся он. - Выйду днем с Алма-
зом, заодно и заберу.
После ухода жены он еще немного посидел на кухне, потом прошел в ком-
нату, достал из портфеля бумаги и разложил их на столе. Статья была поч-
ти готова, оставалось только вписать черным фломастером формулы и доба-
вить два-три абзаца с основными выводами. Через полтора часа работа была
закончена. Он перепечатал на машинке последнюю страницу с вновь написан-
ными фразами, сложил все страницы по порядку и скрепил цветной пластмас-
совой скрепочкой. Потом долго смотрел на первый лист с напечатанным заг-
лавными буквами названием статьи, под которым стояли фамилии четырех со-
авторов. Усмехнулся, снова взял фломастер и начертил вокруг одной из них
аккуратную черную рамочку. Он остался доволен своей работой.
Подходя к зданию Главного управления внутренних дел Москвы на Петров-
ке, Анастасия Каменская с тоской подумала, что простуды, пожалуй, не из-
бежать. Первая лужа, в которую она ухитрилась вляпаться по щиколотку,
попалась ей прямо возле дома, второй раз она зачерпнула воды в сапоги,
когда подходила к метро. Сапоги были совсем новые, но все равно протека-
ли. Наверное, фирмам-изготовителям и в голову не приходит, что в зимних
кожаных сапогах люди будут ходить по колено в воде и грязи. Определенно,
обувная технология не поспевала за глобальным потеплением.
Всю дорогу в метро Настя чувствовала противное хлюпанье внутри сапог,
но на улице, решив, что хуже все равно не будет, поскольку ноги и так
мокрые, перестала смотреть на тротуар и полностью погрузилась в свои
мысли. Кончилась такая беспечность тем, что за несколько минут, которые
ей понадобились, чтобы дойти от метро "Чеховская" до здания на Петровке,
она влезла в лужи по меньшей мере раза четыре. Теперь ногам было не
только сыро, но и холодно.
Войдя в кабинет, она стянула с ног сапоги и озадаченно посмотрела на
ступни. Колготки были мокрыми насквозь, и с них медленно стекали, груст-
но капая на пол, капельки воды. Она заперла дверь изнутри, сняла джинсы,
за ними - колготки и стала мучительно соображать, что делать.
В дверь кто-то дернулся, потом постучал.
- Аська, открой, я видел, как ты пришла. Ну открой, поговорить надо.
Голос принадлежал Юре Короткову, Настиному приятелю и коллеге, кото-
рый сделал ее своей наперсницей и постоянно делился любовными пережива-
ниями, недостатка в которых у него не наблюдалось.
- Не могу, - ответила она через дверь. - Я переодеваюсь.
- Да ладно тебе, открывай, я смотреть не буду, - настаивал Коротков.
- Перебьешься, - спокойно сказала Настя, доставая из шкафа форменную
юбку, рубашку и китель с майорскими погонами. Плохо, что туфли придется
надевать на босу ногу, но выхода нет, она никак не могла приучить себя
носить в сумке запасные колготки.
- Ну Ася, - ныл под дверью Коротков, исступленно дергая ручку. - Я
лопну, если не поделюсь с тобой.
- Да подожди же минутку, - рассердилась она. - Ночь терпел, так еще
чуть-чуть потерпишь.
- Не ночь, - продолжал препираться Юра, - я только что узнал и сразу
к тебе помчался. Это по Галактионову. Ну, откроешь?
Дверь немедленно распахнулась. Когда дело касалось работы, Анастасия
Каменская забывала о приличиях, и сейчас она предстала перед Коротковым
в форменной серой юбке, легкомысленной белой футболке, с босыми ногами и
голубой рубашкой в руках.
- Заходи быстрее, - шепнула она, снова запирая дверь. - Выкладывай,
что там стряслось.
- Колобку только что звонил Костя Ольшанский по поводу Галактионова.
Я у него в кабинете был, своими ушами слышал.
- Ольшанский? - удивилась она. - А он тут при чем? Дело Галактионова
у Игоря Лепешкина. Или они что-то переиграли?
- В том-то и дело. Насколько я понял из реплик Колобка, у Кости со-
вершенно по другому делу образовался выход на Галактионова. Через полча-
са оперативка, Колобок опять нас поднимет по этому убийству отчиты-
ваться, а у тебя полный ноль, ты сама вчера говорила. Звони быстрее Кос-
те, может, за полчаса успеешь что-нибудь сообразить.
- Юрка, ты настоящий друг. Только боюсь, Костя меня адресует дале-
ко-далеко. Ты же знаешь его хамский язык. Застегни мне галстук, пожа-
луйста.
- Слушай, я только сейчас заметил: а чего это ты форму нацепила?
- Сапоги промочила насквозь, и джинсы мокрые чуть не по колено. Пусть
хоть немножко подсохнут, - объяснила она, втискивая ноги в узкие неудоб-
ные туфли.
- У тебя с Костей плохие отношения? - поинтересовался Коротков, отк-
рывая форточку и закуривая. - С чего это ты боишься ему звонить?
- Отношения нормальные, просто хамов не люблю.
- Очень ты трепетная, подруга, при нашей-то работе надо быть попроще.
- Он мне Ларцева простить не может. Да я и сама себе простить не мо-
гу.
- Не дури, Аська, ничьей вины тут нет. И Костя прекрасно это понима-
ет. Не накручивай себя. Давай звони, может, общими усилиями успеем соо-
рудить что-нибудь для Колобка.
Но их надежды почти не оправдались. Ольшанский был высокомерно-кор-
ректен, злобных выпадов не допускал, но на том, что удалось от него уз-
нать, выстроить более или менее приличный отчет для начальника они не
смогли.
Полковник Виктор Алексеевич Гордеев был наделен подчиненными прозви-
щем "Колобок" из самых лучших чувств. Над ним уже лет тридцать никто не
смел подшучивать, и прозвище, которое приклеилось к нему еще с юных лет
и кочевало из поколения в поколение, передаваясь от уходящих на пенсию
молодым новичкам, к нынешнему времени обрело смысл почти угрожающий: не
смотрите, что я кругленький и лысый, я на самом деле - свинцовый шар.
Оперативку он начал как всегда спокойно и приветливо. Но все его сот-
рудники знали, что даже если кому-нибудь из них грозит крупный разнос,
Колобок никогда этого не покажет заранее. Он любил своих ребят и отно-
сился к ним уважительно, считая, что лишняя, особенно преждевременная,
нервотрепка раскрытию тяжких преступлений против личности отнюдь не спо-
собствует.
- Что-то я давно не слышал, как движутся дела по Битцевскому парку, -
начал он. - Слушаю, Лесников.
Игорь Лесников, самый красивый сыщик на Петровке и в то же время один
из самых строгих, серьезных и обязательных сотрудников, начал обстоя-
тельно докладывать о том, какая работа проделана для раскрытия серии из-
насилований, совершенных в течение месяца в Битцевском парке. Дело расс-
ледовалось уже четвертый месяц, первоначальная горячка поутихла, а в та-
ких случаях Колобок призывал подчиненных к ответу примерно раз в неделю.
Настя внимательно слушала Игоря, стараясь не сбиваться на мысли об
убийстве Галактионова, потому что в работу по Битцевским изнасилованиям
она сама внесла немалую лепту, долго и кропотливо составляя схему, кото-
рая позволила вывести некоторые закономерности в совершении преступле-
ний. Исходя из этих закономерностей они с Игорем нарисовали примерный
портрет преступника, его психологическую, поведенческую характеристику,
и теперь терпеливо, день за днем, отрабатывали всех возможных подозрева-
емых. Точнее, отрабатывал сам Игорь, каждый вечер принося Насте ре-
зультаты своих трудов, а уж она занималась анализом полученной информа-
ции.
- Медленно, медленно работаете, - недовольно сказал Гордеев. - Но в
целом направление кажется мне перспективным. Так, убийство Галактионова.
Кто доложит? Каменская?
- Разрешите, Виктор Алексеевич, я доложу, - вызвался Коротков. - У
нас возникли новые обстоятельства. Круг знакомых Галактионова чрезвычай-
но широк, вы об этом знаете. За три недели опрошено более семидесяти че-
ловек, которые могли дать какую-либо информацию о самом Галактионове и о
возможных причинах его убийства. Еще три дня назад нам представлялось...
- Кому это - нам? - ехидно перебил его Колобок. - Мне? Анастасии? Ни-
колаю Второму?
Юра перевел дыхание и, сделав небольшую паузу, продолжил:
- В первую очередь так думал следователь Лепешкин, и я был с ним пол-
ностью согласен. Поэтому я убедил в этом Каменскую.
- А у нее своей головы нет на плечах? Ладно, продолжай.
- Нам представлялось, что круг лиц, обладающих информацией о Галакти-
онове, нами выявлен полностью. Полученная от этих людей информация пос-
тоянно дублируется, повторяется в показаниях, называются одни и те же
факты, фамилии, имена, адреса. Все версии, выдвинутые на основании соб-
ранных сведений, проверяются, выдвигаются новые версии. Однако вчера бы-
ла получена новая информация, на основании которой мы можем считать, что
круг знакомых Галактионова охвачен не полностью и что у него была некая
сфера деятельности, о которой никому из опрошенных ничего не известно.
Как могло получиться, что мы не узнали об этом раньше? У меня нет гото-
вого ответа, Виктор Алексеевич. У меня есть только предположения, кото-
рые я пока не хотел бы высказывать, чтобы никого зря не обижать.
Гордеев поднял глаза от листка бумаги, на котором что-то задумчиво
чертил, слушая оперативников, и вопросительно посмотрел на Настю. "Ты в
курсе? О чем это он говорит?" - спрашивал его взгляд. Настя едва заметно
кивнула, мол, все правильно, если нужны подробности - я потом все объяс-
ню.
- Обижать не надо, это ты правильно решил, - покивал круглой лысой
головой Виктор Алексеевич. - Но и голову мне морочить не стоит. Как ты
предполагаешь действовать дальше? Как собираешься выявлять эту та-
инственную сферу деятельности Галактионова?
- В первую очередь я собираюсь тщательно проанализировать все имеющи-
еся показания, чтобы попробовать выявить дефекты допросов.
- Иначе говоря, ты собираешься посмотреть, нельзя ли вытрясти что-ни-
будь из тех, кто уже попал в поле вашего зрения. Ты хочешь попытаться
понять, есть ли среди этих людей такие, которые явно о чем-то умалчива-
ют. Я правильно перевел твою речь на человеческий язык?
- Правильно, товарищ полковник. У нас нет возможности расширять круг
проверяемых до бесконечности в поисках людей, которые с первого же воп-
роса выложат нам все, что мы хотим узнать. Я считаю, нужно идти по пути
интенсификации, постараться наилучшим образом использовать уже имеющихся
свидетелей.
- Так. - Колобок обвел присутствующих тяжелым немигающим взглядом. -
Наш уважаемый коллега Коротков решил устроить нам здесь небольшой лик-
без, дабы за словесным туманом скрыть собственные неудачи. Это печально.
Еще более печально, что за столько лет работы в отделе он так и не усво-
ил, что признаваться в неудачах - не стыдно. Точно так же как не стыдно
должно быть признаваться в ошибках. Это, может быть, неприятно, но ни в
коем случае не стыдно. Более того, своевременное признание ошибки или
неудачи оставляет возможность исправить положение, а чем дальше - тем
шанс на исправление положения меньше. Я повторял вам это миллион раз.
Повторял?
Он снова обвел глазами всех находящихся в комнате.
- Продолжим работу, - неожиданно мирно сказал Колобок. - Все, кто ра-
ботает по Галактионову, останутся после совещания.
Настя облегченно вздохнула. Ей было ужасно жаль Юрку Короткова, доб-
ровольно подставившего себя под удар, но они все рассчитали верно. Коло-
бок должен был им наподдать, это было во всех отношениях справедливо,
хотя, конечно, откуда им было знать, что Лепешкина нельзя оставлять нае-
дине с женщинами-свидетельницами.
1 2 3 4 5 6