– Я знаю, что обо мне ходят подобные слухи, но никогда не думала, что такой здравомыслящий человек, как ты, верит подобным мерзостям.
Его рука крепче сжала ее талию.
– Да, но разве дело только в этих, как ты сказала, мерзостях. У меня предостаточно и других оснований презирать тебя. – Ребекка видела в его рассерженных глазах собственное отражение. – Я точно знаю, какая ты. Ты целуешься с женихом своей лучшей подруги, просишь его…
– Заткнись!
Он притянул ее к себе, чтобы не столкнуться другой парой.
– Ты из тех женщин, которые ни перед чем не остановятся, чтобы удовлетворить свою похоть. Вчера вечером…
Ребекка резко остановилась.
– Я же сказала, заткнись, – раздраженно воскликнула она. – Или ты хочешь, чтобы я устроила сцену, которой ты так опасаешься?
Они стояли посреди танцпола и в своей безудержной ярости не замечали, что музыка закончилась.
– Должно быть, я сошел с ума. – Дэймон отодвинулся в сторону, словно боясь об нее испачкаться.
Его слова вернули Ребекку к реальности. Это действительно какое-то безумие. Дэймон женат на ее лучшей подруге и поэтому навсегда для нее потерян.
Она резко повернулась и пошла прочь. Он не остановил ее.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Почти четыре года спустя
Вторник начался просто ужасно. Ребекка проспала, и когда плач Ти Джи разбудил ее, уже ярко светило солнце.
Ти Джи капризничал, и она быстро одела его. Ее охватило чувство вины. Надо было все-таки отвезти его к доктору: в выходные у малыша заболело ухо. Прошлым вечером он долго плакал, прежде чем уснул, и Ребекка большую часть ночи провела без сна, прислушиваясь к звукам из детской. Но, к счастью, он больше не просыпался.
Пообещав Ти Джи, что она пораньше вернется с работы и проведет остаток дня с ним, Ребекка вывела его из дома и усадила в машину.
Он снова закапризничал, и Ребекка всю дорогу пыталась успокоить себя тем, что Дороти – няня Ти Джи и бывшая медсестра – как следует о нем позаботится.
Посмотрев на хмурое личико малыша, Дороти, эта добрая душа, пообещала ему, что он будет смотреть мультики, сколько захочет, если сначала съест манго и выпьет сок. Личико Ти Джи мгновенно просветлело, и Ребекка почувствовала облегчение.
После того, как она передала Дороти лекарства Ти Джи, та сказала:
– Можешь не беспокоиться об этом молодом человеке. Все будет в порядке. Ты была с ним вчера, когда он больше всего в тебе нуждался. Сегодня ты можешь спокойно работать. – Видимо почувствовав, что творится на душе матери ребенка, Дороти добавила: – Отправляйся в свою «Шоколадницу», Ребекка, и не забудь привезти мне моих любимых трюфелей, когда вернешься за мальчиком.
– Разве я когда-нибудь забывала? – Ребекка улыбнулась пожилой женщине.
Заряд оптимизма, полученный от Дороти, не покидал ее всю дорогу до «Шоколадницы». Там, на пороге кондитерской, она замерла как вкопанная, не веря своим глазам. От ее хорошего настроения не осталось и следа.
В кондитерской сидел Дэймон Астериадес! В дорогом костюме и начищенных до блеска ботинках. Узел галстука был небрежно расслаблен. В Тохунге в это время года такой наряд был неуместен: город переполняли толпы туристов из Европы в футболках, шортах и сандалиях. Ребекка невольно залюбовалась изгибом его чувственного рта… пока не поймала на себе его ледяной взгляд.
У нее сразу пересохло во рту.
Терзаемая нехорошим предчувствием, Ребекка вошла в кондитерскую и охрипшим голосом спросила:
– Что ты здесь делаешь?
– Насколько я помню, единственным твоим положительным качеством являлись хорошие манеры. Неужели, живя в этом захолустье, ты утратила даже остатки цивилизованности?
Лишившаяся дара речи Ребекка уставилась на его красивое мужественное лицо.
Дэймон поднялся с кресла и выпрямился.
– Мне нужно кое-что с тобой обсудить.
– Со мной? – Внутри у нее все упало. Что он делал здесь, в Тохунге, в сотнях километров к северу от Окленда?
Дэймон указал ей на свободное кресло напротив него.
– А с кем еще мне тут разговаривать? – Его суровое лицо оставалось непроницаемым.
– Чего ты от меня хочешь? – раздраженно бросила Ребекка и тут же об этом пожалела.
Успокойся, приказала она себе. Он не должен видеть, что тебе страшно.
Дэймон не ответил и окинул ее взглядом с головы до ног.
– Ты не изменилась.
Это прозвучало вовсе не как комплимент, но Ребекку это ничуть не смутило. Она знала, что с ее внешностью все в порядке.
Собравшись с духом, она посмотрела в его холодные голубые глаза.
– Итак, чего ты хочешь? – Определенно не ее. Он никогда ее не хотел. Но вот Ти Джи… Ти Джи – это совсем другое дело.
Почувствовав во рту горький привкус страха, Ребекка нервно сглотнула.
Только сейчас Ребекка заметила, что в кондитерской полно посетителей. За исключением кресла напротив Дэймона, все места за столиками были заняты. Даже в кабинках, отделенных друг от друга экранами и пальмами в горшках, не было свободных мест. Но неутихающий гвалт голосов не смог ослабить беспокойство, которое вызвало у нее присутствие этого мужчины. Дэймон смотрел на нее так, словно ожидал, что она робко подожмет хвост и убежит.
Миранда, ее помощница, приветливо помахала ей из-за стеклянного прилавка, на котором стояли расписанные вручную керамические блюда со всевозможными лакомствами. Ребекка заставила себя улыбнуться и ей, и своим постоянным клиентам, которые приходили в кондитерскую каждое утро, чтобы выпить чашечку горячего шоколада.
– Ребекка…
От его низкого бархатного голоса у нее по спине побежали мурашки. Как ему это удавалось? Одно слово – и она реагировала на него как кошка на ласку хозяина.
Но прошло почти четыре года, и Дэймон Астериадес больше не имел над ней власти. Она больше не была в него влюблена.
Как можно более беспечно улыбнувшись ему, Ребекка оперлась о высокую спинку свободного кресла напротив него, словно давая ему понять, что он стал ей абсолютно безразличен.
– Доброе утро, Дэймон. Я бы порекомендовала тебе…
– Спасибо, но я уже поел, – перебил он, отложив в сторону газету и подавшись вперед. Ребекка обратила внимание на его блестящие черные волосы и широкие плечи под тонкой тканью безупречно скроенного пиджака.
Дэймон сунул ей в руку листок бумаги.
Посмотрев на него, Ребекка с удивлением обнаружила, что это был банковский чек на кругленькую сумму. Она недоуменно перевела взгляд на пустую кофейную чашку и крошки от шоколадного торта, оставшиеся от его завтрака.
– Кажется, ты сильно переплатил, – сухо произнесла она.
– За завтрак? Возможно.
– За что бы то ни было, – ответила Ребекка, чувствуя, как в ней нарастает напряжение. Все же она не удержалась и снова посмотрела на тарелку, стоящую перед ним. Шоколадный торт на завтрак? Ее губы дернулись в усмешке. Впрочем, Дэймон Астериадес всегда был сладкоежкой.
– Я понял, что ты имеешь в виду под «что бы то ни было», но этот чек вовсе не плата за оказанные услуги. Жадные женщины никогда меня не привлекали.
Кровь отхлынула от ее лица, сердце учащенно забилось. В его словах была доля правды, и Ребекка почувствовала себя униженной. А хуже всего то, что ее тело по-прежнему реагировало на этого бесчувственного негодяя. Но она не боялась Дэймона Астериадеса и не собиралась от него прятаться. Физическое желание без любви мало что значит!
Обойдя кресло, Ребекка протянула ему чек.
– Возьми его и засунь себе куда подальше!
Вместо того чтобы взять чек назад или порвать, Дэймон спокойно положил его на маленький круглый столик между ними. В этом жесте читался вызов.
– Отлично! Теперь можно начинать переговоры. – Он улыбался, но глаза по-прежнему сверкали холодным огнем. – Не забывай, я знаю, что такие женщины, как ты, всегда ищут легкой наживы, богатого покровителя.
Эти слова глубоко ранили Ребекку.
– Убирайся из моей кондитерской, – процедила она сквозь зубы. – Я не продаюсь.
Пристально посмотрев на нее, Дэймон спокойно произнес:
– Ты все принимаешь слишком близко к сердцу. Что заставило тебя предположить, что я хочу тебя купить?
Как могла она любить этого человека? И верить, что он тоже ее полюбит, когда лучше узнает? Ребекка пришла в ярость. Ей захотелось убежать отсюда и больше никогда не встречаться с этим отвратительным человеком, но она должна все-таки выяснить, что ему было от нее нужно.
– Итак, что ты делаешь в Тохунге? – Молодая женщина вопросительно подняла бровь. – Занимаешься благотворительностью?
Ребекка с удовольствием отметила про себя, что он нетерпеливо вздохнул.
– Тебе не удастся вывести меня из себя, женщина. Я обещал своей матери…
– Обещал своей матери что? – Ее страх начал немного ослабевать.
Дэймон возмущенно посмотрел на нее.
– Моя мать почему-то высокого о тебе мнения.
– Соула тоже всегда мне нравилась. У нее хороший вкус, и она не относится предвзято к другим, как некоторые. – Увидев, как его голубые глаза засверкали от злости, она улыбнулась.
– Саввас собирается жениться, – процедил Дэймон сквозь зубы. – Моя мать хочет, чтобы ты организовала его свадьбу.
– Прости, но я больше не занимаюсь организацией свадеб, – ответила Ребекка, чувствуя, как к ней возвращается уверенность.
– Я знаю. Теперь у тебя маленькая кондитерская. – Это прозвучало так, словно она оказалась на мели.
Ребекка проигнорировала его издевку.
– Соула тебе говорила, что звонила мне две недели назад и приглашала меня на свадьбу?
Дэймон слегка склонил голову.
– Говорила.
– Я ответила ей, что должна заниматься своей «маленькой кондитерской», как ты выразился. Я не смогла бы бросить все и уехать, даже если б и захотела. – Она надеялась, что до него дойдет ее намек. – Уверена, твоя мать сможет сама организовать прекрасную свадьбу. Она очень энергичная и изобретательная женщина.
– Все не так, как было раньше. У моей матери…
– Что? – У Ребекки возникло нехорошее предчувствие.
– У моей матери случился инфаркт.
– Когда? С ней все в порядке?
Лицо Дэймона помрачнело.
– Твое беспокойство делает тебе честь, хотя ты опоздала на два года.
– Два года? Но я ничего не знала!
– А почему ты должна была знать? – На его четко очерченных скулах проступил румянец. – Ты не входишь в число близких друзей нашей семьи. Я не хотел больше тебя видеть и общаться с тобой. Ты получила то, что хотела. Ты разрушила…
Внезапно он замолчал и отвернулся.
Ее сердце пронзила острая боль. Ребекке пришлось закусить нижнюю губу, чтобы удержаться от объяснений.
– Дэймон… – пробормотала она наконец.
Он обернулся. Его лицо было невозмутимым.
– Впрочем, какое это теперь имеет значение. – Он пожал плечами. – Прошлого не вернешь, и нужно думать о настоящем. Моя мать считает, что ей, учитывая состояние ее здоровья, будет слишком тяжело заниматься подготовкой свадьбы.
– А почему ей не может помочь семья невесты?
– Деметра приехала из Греции, и у нее нет здесь знакомых. Что касается ее родных, они незадолго до свадьбы уезжают и вернутся только к торжеству.
Ребекка встретилась с ним взглядом. Опасная сила, таившаяся в глубине его глаз, все еще притягивала ее.
О боже! Ну почему он до сих пор так на нее действует? Неужели она за прошедшие четыре года ничему не научилась? Очевидно, нет. Но она знала, что согласиться было бы большой ошибкой. Риск слишком велик.
Ребекка покачала головой.
– Мне очень жаль, но…
Его глаза снова засверкали.
– Оставь эти любезности, тебе нисколько не жаль! Подумай, я хорошо тебе заплачу. Даже больше этого. – Он жестом указал ей на чек, лежащий на столе. – Ты наверняка сможешь найти кого-нибудь, кто на время заменил бы тебя здесь.
Он предлагал ей деньги! Ребекке захотелось рассмеяться ему в лицо. Что бы Дэймон о ней ни думал, деньги ее не интересовали.
– Не думаю, что ты сможешь заплатить мне достаточно…
– Тебе больше не нужны мои деньги? Неужто ты нашла себе очередного богатого дурака?
На этот раз Ребекка не удержалась от смеха. Взбешенный Дэймон вскочил на ноги и схватил ее за плечи.
– Черт бы тебя побрал!
Она почувствовала знакомый цитрусовый аромат его одеколона, смешанный с волнующим запахом его кожи. Затем он так же внезапно ее отпустил и что-то пробормотал по-гречески.
– Прости, должно быть, я сошел с ума.
Когда он снова сел в кресло и запустил обе руки в волосы, в его взгляде читалось негодование.
Ребекка быстро огляделась по сторонам, но посетители не обращали на них никакого внимания. Тогда она, чувствуя повисшее в воздухе напряжение, опустилась в кресло напротив.
Дэймон подался вперед.
– Ребекка, моей матери нужна помощь. Пожалуйста, сделай это ради нее.
Он не любил просить. Это было видно по тому, как он сжал пальцы в кулаки. Почему-то это не доставило ей удовольствия. Она понимала, что такой энергичной женщине, как Соула, пришлось переступить через свою гордость, чтобы просить кого-то о помощи.
Затем она подумала о Ти Джи, об ужасных последствиях, к которым может привести ее согласие заняться организацией свадьбы Савваса.
У нее не было выбора.
– Дэймон… я… я не могу.
– Не можешь? – Его презрение сделалось почти осязаемым. – Ты раньше не была такой мстительной, Ребекка. Странно. Я думал, что в нашей с тобой игре в кошки-мышки месть была моей тактикой.
Его лицо выражало мрачную решимость, от которой ей стало не по себе.
– Это угроза? Если так, то можешь идти, – спокойно произнесла Ребекка. – Только, пожалуйста, не хлопай за собой дверью.
Последовало долгое напряженное молчание. Дэймон не сдвинулся с места.
– Ты не смогла бы меня выгнать, даже если захотела, – произнес наконец он, разглядывая стройную фигуру.
– Ради бога, перестань со мной играть, Дэймон, – устало произнесла Ребекка. – И оставь эти томные взгляды для других женщин. Я же знаю, что ты не захотел бы меня, будь я даже последней женщиной на свете.
– Если бы ты была последней женщиной на свете, остальных мужчин ждала бы более страшная участь, чем смерть.
– О… – Ее разочарованный вздох вызвал у него ледяную улыбку, которую она так ненавидела.
– Тебе необходимо научиться владеть собой, Ребекка. Видела бы ты сейчас себя: глаза сверкают, щеки покраснели. Еще немного, и ты начнешь кусаться.
От его скрытого намека она еще больше покраснела.
– Кусаться? Зачем доставлять тебе такое удовольствие?
Он еще шире заулыбался, обнажив зубы.
– Не понимаю, что находят в тебе мужчины. Ты же самая настоящая стерва.
По крайней мере, это звучит лучше, чем «черная вдова» или «охотница за состоянием».
– Я понимаю, почему ты не видишь мою истинную натуру. Тебе ведь нравятся пассивные женщины, которыми можно командовать.
– Давай не будем вмешивать в наши отношения Фелисити. – Его улыбка исчезла.
– А с чего ты взял, что я имела в виду Флисс? В конце концов, она нашла в себе смелость противостоять тебе и поступить так, как подсказало ей сердце, – возмущенно воскликнула она.
– Потише, – шепотом предупредил ее Дэймон, но Ребекка не обратила никакого внимания на его предостережение.
– Я говорю о женщинах, с которыми ты встречался последние два года. Безмозглые куклы – все как на подбор.
– Ах, Ребекка, ты меня разочаровываешь! Оказывается, ты читаешь желтую прессу. Уверяю тебя, эти журналы изображают все в ложном свете. Ни одну из моих женщин нельзя назвать безмозглой куклой, – промурлыкал он, мечтательно улыбаясь.
Ее руки сами собой сжались в кулаки.
– Ты прав, они даже не куклы, а так… сплошное недоразумение. Причем все как одна – тощие блондинки. Ну у тебя и вкус, должна сказать!
– Ревнуешь, Ребекка?
У нее внутри все кипело от гнева, но она не собиралась устраивать сцену на публике. Она снова украдкой огляделась: в их сторону по-прежнему никто не смотрел. Слава богу! Восстановить доброе имя в таком маленьком городке весьма непросто.
Поморщившись, Ребекка сердито посмотрела на Дэймона.
– В один прекрасный день… – пробормотала она.
– Ты не единственная, кому доставила бы удовольствие моя безвременная кончина, – перебил он ее и неожиданно взял за локоть. – Сядь.
– Нет! – Не глядя на него, Ребекка резко отдернула руку.
– Сядь, – снова попросил он.
– Не могу. – Молодая женщина холодно посмотрела на него. – Мне нужно работать. – Она не лгала. «Шоколадница» пользовалась популярностью не только у жителей Тохунги и туристов. У Ребекки даже в Окленде было множество клиентов, которые регулярно заказывали коробки домашнего шоколада.
– Ребекка, я занятой человек, и мне жаль тратить время на пустые пререкания. – Дэймон снова опустился в кресло и закинул ногу на ногу. Отодвинув манжет тонкой шелковой рубашки, он бросил нетерпеливый взгляд на золотые часы марки «Ролекс». – В данный момент я должен был заключать сделку в Окленде, а не прохлаждаться здесь. Но здоровье и счастье матери для меня важнее всего на свете. Я в последний раз прошу тебя обдумать мое предложение. Поверь, ты будешь щедро вознаграждена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
Его рука крепче сжала ее талию.
– Да, но разве дело только в этих, как ты сказала, мерзостях. У меня предостаточно и других оснований презирать тебя. – Ребекка видела в его рассерженных глазах собственное отражение. – Я точно знаю, какая ты. Ты целуешься с женихом своей лучшей подруги, просишь его…
– Заткнись!
Он притянул ее к себе, чтобы не столкнуться другой парой.
– Ты из тех женщин, которые ни перед чем не остановятся, чтобы удовлетворить свою похоть. Вчера вечером…
Ребекка резко остановилась.
– Я же сказала, заткнись, – раздраженно воскликнула она. – Или ты хочешь, чтобы я устроила сцену, которой ты так опасаешься?
Они стояли посреди танцпола и в своей безудержной ярости не замечали, что музыка закончилась.
– Должно быть, я сошел с ума. – Дэймон отодвинулся в сторону, словно боясь об нее испачкаться.
Его слова вернули Ребекку к реальности. Это действительно какое-то безумие. Дэймон женат на ее лучшей подруге и поэтому навсегда для нее потерян.
Она резко повернулась и пошла прочь. Он не остановил ее.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Почти четыре года спустя
Вторник начался просто ужасно. Ребекка проспала, и когда плач Ти Джи разбудил ее, уже ярко светило солнце.
Ти Джи капризничал, и она быстро одела его. Ее охватило чувство вины. Надо было все-таки отвезти его к доктору: в выходные у малыша заболело ухо. Прошлым вечером он долго плакал, прежде чем уснул, и Ребекка большую часть ночи провела без сна, прислушиваясь к звукам из детской. Но, к счастью, он больше не просыпался.
Пообещав Ти Джи, что она пораньше вернется с работы и проведет остаток дня с ним, Ребекка вывела его из дома и усадила в машину.
Он снова закапризничал, и Ребекка всю дорогу пыталась успокоить себя тем, что Дороти – няня Ти Джи и бывшая медсестра – как следует о нем позаботится.
Посмотрев на хмурое личико малыша, Дороти, эта добрая душа, пообещала ему, что он будет смотреть мультики, сколько захочет, если сначала съест манго и выпьет сок. Личико Ти Джи мгновенно просветлело, и Ребекка почувствовала облегчение.
После того, как она передала Дороти лекарства Ти Джи, та сказала:
– Можешь не беспокоиться об этом молодом человеке. Все будет в порядке. Ты была с ним вчера, когда он больше всего в тебе нуждался. Сегодня ты можешь спокойно работать. – Видимо почувствовав, что творится на душе матери ребенка, Дороти добавила: – Отправляйся в свою «Шоколадницу», Ребекка, и не забудь привезти мне моих любимых трюфелей, когда вернешься за мальчиком.
– Разве я когда-нибудь забывала? – Ребекка улыбнулась пожилой женщине.
Заряд оптимизма, полученный от Дороти, не покидал ее всю дорогу до «Шоколадницы». Там, на пороге кондитерской, она замерла как вкопанная, не веря своим глазам. От ее хорошего настроения не осталось и следа.
В кондитерской сидел Дэймон Астериадес! В дорогом костюме и начищенных до блеска ботинках. Узел галстука был небрежно расслаблен. В Тохунге в это время года такой наряд был неуместен: город переполняли толпы туристов из Европы в футболках, шортах и сандалиях. Ребекка невольно залюбовалась изгибом его чувственного рта… пока не поймала на себе его ледяной взгляд.
У нее сразу пересохло во рту.
Терзаемая нехорошим предчувствием, Ребекка вошла в кондитерскую и охрипшим голосом спросила:
– Что ты здесь делаешь?
– Насколько я помню, единственным твоим положительным качеством являлись хорошие манеры. Неужели, живя в этом захолустье, ты утратила даже остатки цивилизованности?
Лишившаяся дара речи Ребекка уставилась на его красивое мужественное лицо.
Дэймон поднялся с кресла и выпрямился.
– Мне нужно кое-что с тобой обсудить.
– Со мной? – Внутри у нее все упало. Что он делал здесь, в Тохунге, в сотнях километров к северу от Окленда?
Дэймон указал ей на свободное кресло напротив него.
– А с кем еще мне тут разговаривать? – Его суровое лицо оставалось непроницаемым.
– Чего ты от меня хочешь? – раздраженно бросила Ребекка и тут же об этом пожалела.
Успокойся, приказала она себе. Он не должен видеть, что тебе страшно.
Дэймон не ответил и окинул ее взглядом с головы до ног.
– Ты не изменилась.
Это прозвучало вовсе не как комплимент, но Ребекку это ничуть не смутило. Она знала, что с ее внешностью все в порядке.
Собравшись с духом, она посмотрела в его холодные голубые глаза.
– Итак, чего ты хочешь? – Определенно не ее. Он никогда ее не хотел. Но вот Ти Джи… Ти Джи – это совсем другое дело.
Почувствовав во рту горький привкус страха, Ребекка нервно сглотнула.
Только сейчас Ребекка заметила, что в кондитерской полно посетителей. За исключением кресла напротив Дэймона, все места за столиками были заняты. Даже в кабинках, отделенных друг от друга экранами и пальмами в горшках, не было свободных мест. Но неутихающий гвалт голосов не смог ослабить беспокойство, которое вызвало у нее присутствие этого мужчины. Дэймон смотрел на нее так, словно ожидал, что она робко подожмет хвост и убежит.
Миранда, ее помощница, приветливо помахала ей из-за стеклянного прилавка, на котором стояли расписанные вручную керамические блюда со всевозможными лакомствами. Ребекка заставила себя улыбнуться и ей, и своим постоянным клиентам, которые приходили в кондитерскую каждое утро, чтобы выпить чашечку горячего шоколада.
– Ребекка…
От его низкого бархатного голоса у нее по спине побежали мурашки. Как ему это удавалось? Одно слово – и она реагировала на него как кошка на ласку хозяина.
Но прошло почти четыре года, и Дэймон Астериадес больше не имел над ней власти. Она больше не была в него влюблена.
Как можно более беспечно улыбнувшись ему, Ребекка оперлась о высокую спинку свободного кресла напротив него, словно давая ему понять, что он стал ей абсолютно безразличен.
– Доброе утро, Дэймон. Я бы порекомендовала тебе…
– Спасибо, но я уже поел, – перебил он, отложив в сторону газету и подавшись вперед. Ребекка обратила внимание на его блестящие черные волосы и широкие плечи под тонкой тканью безупречно скроенного пиджака.
Дэймон сунул ей в руку листок бумаги.
Посмотрев на него, Ребекка с удивлением обнаружила, что это был банковский чек на кругленькую сумму. Она недоуменно перевела взгляд на пустую кофейную чашку и крошки от шоколадного торта, оставшиеся от его завтрака.
– Кажется, ты сильно переплатил, – сухо произнесла она.
– За завтрак? Возможно.
– За что бы то ни было, – ответила Ребекка, чувствуя, как в ней нарастает напряжение. Все же она не удержалась и снова посмотрела на тарелку, стоящую перед ним. Шоколадный торт на завтрак? Ее губы дернулись в усмешке. Впрочем, Дэймон Астериадес всегда был сладкоежкой.
– Я понял, что ты имеешь в виду под «что бы то ни было», но этот чек вовсе не плата за оказанные услуги. Жадные женщины никогда меня не привлекали.
Кровь отхлынула от ее лица, сердце учащенно забилось. В его словах была доля правды, и Ребекка почувствовала себя униженной. А хуже всего то, что ее тело по-прежнему реагировало на этого бесчувственного негодяя. Но она не боялась Дэймона Астериадеса и не собиралась от него прятаться. Физическое желание без любви мало что значит!
Обойдя кресло, Ребекка протянула ему чек.
– Возьми его и засунь себе куда подальше!
Вместо того чтобы взять чек назад или порвать, Дэймон спокойно положил его на маленький круглый столик между ними. В этом жесте читался вызов.
– Отлично! Теперь можно начинать переговоры. – Он улыбался, но глаза по-прежнему сверкали холодным огнем. – Не забывай, я знаю, что такие женщины, как ты, всегда ищут легкой наживы, богатого покровителя.
Эти слова глубоко ранили Ребекку.
– Убирайся из моей кондитерской, – процедила она сквозь зубы. – Я не продаюсь.
Пристально посмотрев на нее, Дэймон спокойно произнес:
– Ты все принимаешь слишком близко к сердцу. Что заставило тебя предположить, что я хочу тебя купить?
Как могла она любить этого человека? И верить, что он тоже ее полюбит, когда лучше узнает? Ребекка пришла в ярость. Ей захотелось убежать отсюда и больше никогда не встречаться с этим отвратительным человеком, но она должна все-таки выяснить, что ему было от нее нужно.
– Итак, что ты делаешь в Тохунге? – Молодая женщина вопросительно подняла бровь. – Занимаешься благотворительностью?
Ребекка с удовольствием отметила про себя, что он нетерпеливо вздохнул.
– Тебе не удастся вывести меня из себя, женщина. Я обещал своей матери…
– Обещал своей матери что? – Ее страх начал немного ослабевать.
Дэймон возмущенно посмотрел на нее.
– Моя мать почему-то высокого о тебе мнения.
– Соула тоже всегда мне нравилась. У нее хороший вкус, и она не относится предвзято к другим, как некоторые. – Увидев, как его голубые глаза засверкали от злости, она улыбнулась.
– Саввас собирается жениться, – процедил Дэймон сквозь зубы. – Моя мать хочет, чтобы ты организовала его свадьбу.
– Прости, но я больше не занимаюсь организацией свадеб, – ответила Ребекка, чувствуя, как к ней возвращается уверенность.
– Я знаю. Теперь у тебя маленькая кондитерская. – Это прозвучало так, словно она оказалась на мели.
Ребекка проигнорировала его издевку.
– Соула тебе говорила, что звонила мне две недели назад и приглашала меня на свадьбу?
Дэймон слегка склонил голову.
– Говорила.
– Я ответила ей, что должна заниматься своей «маленькой кондитерской», как ты выразился. Я не смогла бы бросить все и уехать, даже если б и захотела. – Она надеялась, что до него дойдет ее намек. – Уверена, твоя мать сможет сама организовать прекрасную свадьбу. Она очень энергичная и изобретательная женщина.
– Все не так, как было раньше. У моей матери…
– Что? – У Ребекки возникло нехорошее предчувствие.
– У моей матери случился инфаркт.
– Когда? С ней все в порядке?
Лицо Дэймона помрачнело.
– Твое беспокойство делает тебе честь, хотя ты опоздала на два года.
– Два года? Но я ничего не знала!
– А почему ты должна была знать? – На его четко очерченных скулах проступил румянец. – Ты не входишь в число близких друзей нашей семьи. Я не хотел больше тебя видеть и общаться с тобой. Ты получила то, что хотела. Ты разрушила…
Внезапно он замолчал и отвернулся.
Ее сердце пронзила острая боль. Ребекке пришлось закусить нижнюю губу, чтобы удержаться от объяснений.
– Дэймон… – пробормотала она наконец.
Он обернулся. Его лицо было невозмутимым.
– Впрочем, какое это теперь имеет значение. – Он пожал плечами. – Прошлого не вернешь, и нужно думать о настоящем. Моя мать считает, что ей, учитывая состояние ее здоровья, будет слишком тяжело заниматься подготовкой свадьбы.
– А почему ей не может помочь семья невесты?
– Деметра приехала из Греции, и у нее нет здесь знакомых. Что касается ее родных, они незадолго до свадьбы уезжают и вернутся только к торжеству.
Ребекка встретилась с ним взглядом. Опасная сила, таившаяся в глубине его глаз, все еще притягивала ее.
О боже! Ну почему он до сих пор так на нее действует? Неужели она за прошедшие четыре года ничему не научилась? Очевидно, нет. Но она знала, что согласиться было бы большой ошибкой. Риск слишком велик.
Ребекка покачала головой.
– Мне очень жаль, но…
Его глаза снова засверкали.
– Оставь эти любезности, тебе нисколько не жаль! Подумай, я хорошо тебе заплачу. Даже больше этого. – Он жестом указал ей на чек, лежащий на столе. – Ты наверняка сможешь найти кого-нибудь, кто на время заменил бы тебя здесь.
Он предлагал ей деньги! Ребекке захотелось рассмеяться ему в лицо. Что бы Дэймон о ней ни думал, деньги ее не интересовали.
– Не думаю, что ты сможешь заплатить мне достаточно…
– Тебе больше не нужны мои деньги? Неужто ты нашла себе очередного богатого дурака?
На этот раз Ребекка не удержалась от смеха. Взбешенный Дэймон вскочил на ноги и схватил ее за плечи.
– Черт бы тебя побрал!
Она почувствовала знакомый цитрусовый аромат его одеколона, смешанный с волнующим запахом его кожи. Затем он так же внезапно ее отпустил и что-то пробормотал по-гречески.
– Прости, должно быть, я сошел с ума.
Когда он снова сел в кресло и запустил обе руки в волосы, в его взгляде читалось негодование.
Ребекка быстро огляделась по сторонам, но посетители не обращали на них никакого внимания. Тогда она, чувствуя повисшее в воздухе напряжение, опустилась в кресло напротив.
Дэймон подался вперед.
– Ребекка, моей матери нужна помощь. Пожалуйста, сделай это ради нее.
Он не любил просить. Это было видно по тому, как он сжал пальцы в кулаки. Почему-то это не доставило ей удовольствия. Она понимала, что такой энергичной женщине, как Соула, пришлось переступить через свою гордость, чтобы просить кого-то о помощи.
Затем она подумала о Ти Джи, об ужасных последствиях, к которым может привести ее согласие заняться организацией свадьбы Савваса.
У нее не было выбора.
– Дэймон… я… я не могу.
– Не можешь? – Его презрение сделалось почти осязаемым. – Ты раньше не была такой мстительной, Ребекка. Странно. Я думал, что в нашей с тобой игре в кошки-мышки месть была моей тактикой.
Его лицо выражало мрачную решимость, от которой ей стало не по себе.
– Это угроза? Если так, то можешь идти, – спокойно произнесла Ребекка. – Только, пожалуйста, не хлопай за собой дверью.
Последовало долгое напряженное молчание. Дэймон не сдвинулся с места.
– Ты не смогла бы меня выгнать, даже если захотела, – произнес наконец он, разглядывая стройную фигуру.
– Ради бога, перестань со мной играть, Дэймон, – устало произнесла Ребекка. – И оставь эти томные взгляды для других женщин. Я же знаю, что ты не захотел бы меня, будь я даже последней женщиной на свете.
– Если бы ты была последней женщиной на свете, остальных мужчин ждала бы более страшная участь, чем смерть.
– О… – Ее разочарованный вздох вызвал у него ледяную улыбку, которую она так ненавидела.
– Тебе необходимо научиться владеть собой, Ребекка. Видела бы ты сейчас себя: глаза сверкают, щеки покраснели. Еще немного, и ты начнешь кусаться.
От его скрытого намека она еще больше покраснела.
– Кусаться? Зачем доставлять тебе такое удовольствие?
Он еще шире заулыбался, обнажив зубы.
– Не понимаю, что находят в тебе мужчины. Ты же самая настоящая стерва.
По крайней мере, это звучит лучше, чем «черная вдова» или «охотница за состоянием».
– Я понимаю, почему ты не видишь мою истинную натуру. Тебе ведь нравятся пассивные женщины, которыми можно командовать.
– Давай не будем вмешивать в наши отношения Фелисити. – Его улыбка исчезла.
– А с чего ты взял, что я имела в виду Флисс? В конце концов, она нашла в себе смелость противостоять тебе и поступить так, как подсказало ей сердце, – возмущенно воскликнула она.
– Потише, – шепотом предупредил ее Дэймон, но Ребекка не обратила никакого внимания на его предостережение.
– Я говорю о женщинах, с которыми ты встречался последние два года. Безмозглые куклы – все как на подбор.
– Ах, Ребекка, ты меня разочаровываешь! Оказывается, ты читаешь желтую прессу. Уверяю тебя, эти журналы изображают все в ложном свете. Ни одну из моих женщин нельзя назвать безмозглой куклой, – промурлыкал он, мечтательно улыбаясь.
Ее руки сами собой сжались в кулаки.
– Ты прав, они даже не куклы, а так… сплошное недоразумение. Причем все как одна – тощие блондинки. Ну у тебя и вкус, должна сказать!
– Ревнуешь, Ребекка?
У нее внутри все кипело от гнева, но она не собиралась устраивать сцену на публике. Она снова украдкой огляделась: в их сторону по-прежнему никто не смотрел. Слава богу! Восстановить доброе имя в таком маленьком городке весьма непросто.
Поморщившись, Ребекка сердито посмотрела на Дэймона.
– В один прекрасный день… – пробормотала она.
– Ты не единственная, кому доставила бы удовольствие моя безвременная кончина, – перебил он ее и неожиданно взял за локоть. – Сядь.
– Нет! – Не глядя на него, Ребекка резко отдернула руку.
– Сядь, – снова попросил он.
– Не могу. – Молодая женщина холодно посмотрела на него. – Мне нужно работать. – Она не лгала. «Шоколадница» пользовалась популярностью не только у жителей Тохунги и туристов. У Ребекки даже в Окленде было множество клиентов, которые регулярно заказывали коробки домашнего шоколада.
– Ребекка, я занятой человек, и мне жаль тратить время на пустые пререкания. – Дэймон снова опустился в кресло и закинул ногу на ногу. Отодвинув манжет тонкой шелковой рубашки, он бросил нетерпеливый взгляд на золотые часы марки «Ролекс». – В данный момент я должен был заключать сделку в Окленде, а не прохлаждаться здесь. Но здоровье и счастье матери для меня важнее всего на свете. Я в последний раз прошу тебя обдумать мое предложение. Поверь, ты будешь щедро вознаграждена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11