Хотел бы я знать, не его ли рукой написано стихотворение.— Не имею ни малейшего представления.— Готов спорить, что — его. У вас есть фото Дэви?— Откуда у меня может быть его фото?— Из того же самого места, откуда вы извлекли дневник дочери.— Вряд ли вам нужно постоянно попрекать меня этим.— И не думаю попрекать. Просто хочется почитать его. Это могло бы здорово помочь.Она в очередной раз погрузилась в состояние нерешительной задумчивости, вперив взор в невидимую точку у меня над головой.— Где находится дневник, миссис Себастьян?— Его больше не существует, — размеренно проговорила она, тщательно подбирая слова. — Я уничтожила его.Что она лжет, я понял сразу и даже не попытался скрыть этого.— И как же именно?— Сжевала и проглотила, если вас так интересует. А сейчас прошу меня извинить. Ужасно разболелась голова.Она подождала, пока я выйду из комнаты, после чего закрыла дверь и заперла ее. Накладной замок был новым.— Чья мысль поставить замок?— Вообще-то самой Сэнди. В последние месяцы она стремилась к большей уединенности. К большей, чем ей предоставлялась.Она прошла в другую спальню, затворив за собой дверь. Себастьяна я обнаружил в кухне, где он пил кофе. Он уже побрился, умылся, причесал свои вьющиеся каштановые волосы, повязал галстук, надел пиджак, а в глазах у него засветился проблеск надежды.— Хотите еще кофе?— Нет, спасибо, — я сел рядом, достав из кармана черную записную книжечку. — Вы можете описать, как выглядит Дави?— По-моему, как самый отъявленный молодой негодяй.— Негодяи тоже бывают всевозможных очертаний и форм. Какого он роста, примерно?— Приблизительно — моего. В обуви я шести футов Шесть футов — 183 см.
.— Вес?— На вид крупный, может, фунтов двести Двести фунтов — 90 кг.
.— Атлетического сложения?— Пожалуй, да. — В голосе его послышались вызывающие нотки. — Но я бы с ним справился.— Ничуть не сомневаюсь. Опишите его внешность.— На вид не особенно отталкивающий. И еще такой характерный угрюмый взгляд, как у всех у них.— До или после того, как вы пригрозили застрелить его?Себастьян привстал.— Послушайте, если вы настроены против меня, за что тогда мы вам платим?— За это, — ответил я, — и еще за массу таких же утомительных вопросов. Разве это моя мысль — проводить время в столь приятной обстановке?— И не моя тоже.— Нет, но исходит она от вас. Какого цвета у него волосы?— Он блондин.— Длинные?— Короткие. В тюрьме, наверное, остригли.— Глаза голубые?— Кажется, да.— На лице есть какая-нибудь растительность?— Нет.— Как он был одет?— Обыкновенно. Джинсы в обтяжку низко на бедрах, линялая голубая рубашка, ботинки.— Как он говорит?— Открывая рот. — Неприязнь Себастьяна ко мне проявлялась все ярче.— Грамотная или безграмотная речь? Уверен в себе или нет?— Я слишком мало его слышал, чтобы определить. Он был сумасшедший. И я тоже.— Ваше впечатление о нем в целом?— Подонок. Опасный подонок. — Он сделал быстрое движение, как-то странно повернувшись ко мне, и уставился на меня широко раскрытыми глазами, словно это я обозвал его такими словами. — Послушайте, мне нужно на службу. У нас важное заседание: обсуждение плана работы на будущий финансовый год. А затем я обедаю с мистером Хэккетом.Прежде чем он ушел, я попросил его описать машину дочери. Это была двухдверная «дарт» модели прошлого года, светло-зеленого цвета, зарегистрированная на его имя. Он был против того, чтобы я подавал официальную заявку в отделение по розыску угнанных машин. Я также ничего не должен был сообщать в полицию.— Вы даже не представляете себе, как это связано с моей профессией, — пояснил он. — Мне приходится делать вид, что решительно ничего не произошло. Если хоть что-нибудь всплывет, я автоматически пойду на дно. Когда имеешь дело с выдачей ссуд, надежность — это краеугольный камень, как и вообще в финансовых делах.За ворота он выехал в новеньком «олдсмобиле», который, согласно корешкам в его чековой книжке, обходился ему в сто двадцать долларов ежемесячно. Глава 3 Несколько минут спустя я открыл входную дверь и впустил в дом Хэйди Генслер. Она оказалась опрятным чистеньким подростком, соломенные волосы спадали ей на узенькие плечи. Косметики на лице я не разглядел. В руке она держала школьную сумку с книгами.Взгляд ее светло-голубых глаз неуверенно перебегал с места на место.— Вы и есть тот самый человек, с которым меня просили поговорить?Я ответил утвердительно.— Меня зовут Арчер. Входите, мисс Генслер.Она посмотрела мимо меня внутрь дома.— Все в порядке?Из своей комнаты показалась миссис Себастьян. На ней было розовое летнее воздушное платье.— Проходи, Хэйди, милочка, не бойся. Хорошо, что ты пришла. — Но материнских ноток в ее голосе не прозвучало.Войдя, Хэйди замялась в прихожей. Ей было явно не по себе.— Что-нибудь с Сэнди?— Мы не знаем, дорогая. Приведу тебе только факты, но хочу, чтобы ты обещала мне ни в коем случае не рассказывать об этом ни в школе, ни дома.— Не буду. Я никогда не рассказывала.— Что ты имеешь в виду, дорогая, «никогда не рассказывала»?Хэйди прикусила губу.— Я имею... Ничего не имею в виду.Миссис Себастьян стала надвигаться на нее, словно розовая птица, вытянув вперед заостренную темноволосую голову.— Ты знала, что происходит у нее с этим парнем?— Я не могла не знать.— И ничего не сообщила нам. Ничего не скажешь, по-дружески поступила.Девочка готова была расплакаться.— Но ведь Сэнди же моя подруга.— Вот и хорошо. Прекрасно. Значит, ты поможешь нам вернуть ее домой целой и невредимой, правда?Девочка кивнула и спросила:— Она сбежала с Дэви Спэннером?— Прежде чем я отвечу тебе, помни, что ты обещала никому ничего не рассказывать.Я решил вмешаться:— Вряд ли в этом есть надобность, миссис Себастьян. И, кроме того, будет лучше, если вопросы буду задавать я.Она повернулась ко мне.— А откуда я знаю, что вы будете держать язык за зубами?— Знать этого вы не можете. Вы не владеете ситуацией. Она уже вышла из-под контроля. Так почему бы вам не оставить нас с Хэйди вдвоем и не предоставить заниматься этим делом мне?Однако оставить нас вдвоем миссис Себастьян не пожелала. Казалось, что своим яростным взглядом она испепелит меня. Но мне было все равно. Судя по тому, как оборачивалось дело, обзавестись друзьями в ходе его расследования или особо разжиться деньгами мне было явно не суждено.Хэйди тронула меня за рукав.— Вы не могли бы подвезти меня до школы, мистер Арчер? Когда Сэнди нет, подвозить меня некому.— Хорошо, подвезу. Когда тебе нужно ехать?— Хоть сейчас. Если приеду слишком рано, то до уроков могу заняться домашним заданием.— А вчера тебя Сэнди подвозила?— Нет, я ехала на автобусе. Она позвонила мне утром примерно в это время. Сказала, что в школу не поедет.Миссис Себастьян подалась вперед.— Она сказала, куда именно поедет?— Нет. — Девочка замкнулась, упрямо глядя в одну точку перед собой. Если ей и было что-то известно, матери Сэнди говорить этого она явно не собиралась.— По-моему, ты лжешь, Хэйди.Девочка вспыхнула, глаза ее наполнились слезами.— Вы не имеете права так говорить со мной. Вы мне не мать.Мне опять пришлось вмешаться. Ничего стоящего в доме Себастьянов больше сказано, наверняка, не будет.— Пошли, — обратился я к девочке. — Отвезу тебя в школу.Выйдя из дома, мы сели в мою машину и поехали вниз по склону к скоростному шоссе. Хэйди сидела с неестественно застывшим выражением лица, поставив свою сумку с учебниками на сиденье между нами. Она, видимо, вспомнила, что нельзя садиться в машину к незнакомому мужчине. Минуту спустя она заговорила:— Миссис Себастьян обвиняет меня. Так нечестно.— Обвиняет в чем?— Во всем, что делает Сэнди. Если Сэнди мне кое-что рассказывает, делится со мной, это еще не означает, что я виновата.— Что именно «кое-что»?— Ну, о Дэви, например. Я же не могу бегать к миссис Себастьян и передавать ей все, что мне Сэнди говорит. Тогда я была бы стукачкой.— По-моему, есть поступки намного хуже.— Например? — В голосе у нее прозвучал вызов: ведь я ставил под сомнение ее нравственные устои.— Ну, например, спокойно смотреть, как твоя лучшая подруга катится вниз, явно попадая в беду, и палец о палец не ударить, чтобы помочь ей.— Я спокойно и не смотрела. Но как я могла удержать ее? Во всяком случае, она не попала в беду в том смысле, какой вы вкладываете в эти слова.— Я вовсе не имел в виду, что у нее будет ребенок. Это еще не самая большая беда, которая может случиться с девушкой.— А что еще может?— Например, лишиться жизни, тогда уж детей вообще никогда не будет. Или вдруг в одночасье резко состариться.Хэйди тонко пискнула, словно перепуганный зверек. Она произнесла севшим голосом:— Именно это и случилось с Сэнди, в некотором роде. Откуда вы узнали?— Просто доводилось видеть, как такое приключалось с другими девочками, которые не хотели ждать. Ты знаешь Дэви?Она ответила не сразу.— Я знакома с ним.— Что ты о нем думаешь?— Он очень интересная личность, — сказала она осторожно. — Но думаю, что для Сэнди он не подходит. Грубый и необузданный. По-моему, он сумасшедший. В общем, полная противоположность Сэнди. Во всем. — Она помолчала, задумавшись и посерьезнев. — С ней случилась большая беда, вот в чем дело. Случилась и все.— Ты имеешь в виду, что она без памяти влюбилась в Дэви?— Нет, я имею в виду другого человека. Дэви Спэннер не такой плохой, как тот.— Кто он?— Ни как его зовут, ни других вещей о нем говорить она мне не стала.— А откуда же ты знаешь, что Дэви лучше его?— Легко догадаться. Сэнди стала радостнее и веселее, чем раньше. А то она постоянно говорила о самоубийстве.— Когда это было?— Летом, перед началом занятий в школе. Она хотела заплыть далеко от берега на пляже в Зума-Бич и утопиться. Я ее еле отговорила.— Что мучило ее: несчастная любовь?— Наверное, можно назвать это так.Говорить мне что-либо еще Хэйди не хотела. Она торжественно поклялась Сэнди, что никому ни о чем и словом не обмолвится, и, выходит, уже нарушила клятву, кое-что раскрыв мне.— Ты когда-нибудь видела ее дневник?— Нет. Только знаю, что она вела его. Но она никогда никому его не показывала. Никогда. — Она повернулась ко мне, натянув юбку на колени. — Можно вас спросить, мистер Арчер?— Валяй.— Что случилось с Сэнди? Я имею в виду, на этот раз?— Не знаю. Ровно сутки назад она уехала из дома. Позавчера вечером в Западном Голливуде во время свидания с Дэви появился ее отец, увел ее домой и запер на всю ночь.— Не мудрено, что Сэнди убежала из дома, — сказала девочка.— Между прочим, она прихватила с собой отцовское ружье.— Для чего?— Не знаю. Но, насколько мне известно, Дэви стоит на учете в полиции.Хэйди никак не прореагировала на мой подразумевающийся вопрос. Она сидела, опустив голову, не сводя глаз со своих стиснутых кулачков. Доехав до конца склона, мы поехали по направлению к бульвару Вентуры.— Вы думаете, она сейчас с Дэви, мистер Арчер?— Я исхожу именно из такого предположения. Куда ехать?— Обождите минутку. Остановитесь у тротуара.Я притормозил, остановившись в тени раскидистого незасохшего дуба, неведомо как уцелевшего, несмотря на строительство шоссе, а затем бульвара.— Я знаю, где живет Дэви, — сказала Хэйди. — Сэнди как-то раз брала меня с собой к нему на хату. — Жаргонное словечко она произнесла с оттенком гордости, словно доказывая мне, что она уже взрослая. — В жилом доме «Лорел», в квартале Пасифик-Пэлисейдс. Сэнди говорила, что квартира у него бесплатная за то, что он сторожит плавательный бассейн и оборудование.— И что произошло, когда вы были у него?— Ничего не произошло. Посидели, поболтали. Очень интересно было.— О чем же вы болтали?— Как люди живут. Об их низкой морали.Я предложил Хэйди довезти ее до самой школы, но она ответила, что дальше поедет автобусом. Я оставил ее на углу, кроткое существо, кажущееся совсем потерянным в этом мире высоких скоростей и низкой морали. Глава 4 Из Сепульведы я выехал по Сансет-бульвару Сансет-бульвар — бульвар «Заходящего Солнца», проходит через центр Лос-Анджелеса и выходит к океану.
и направился на юг в деловую часть Пасифик-Пэлисейдс. Жилой дом «Лорел» находился на Элдер-стрит, наклонной улице, постепенно спускающейся к берегу океана.Это был один из самых новых и небольших многоквартирных домов в этом районе. Поставив машину у обочины, я направился во внутренний дворик.Плавательный бассейн отсвечивал солнечными бликами. Зеленый кустарник был тщательно подстрижен. На фоне листвы резко выделялись ярко-красные бутоны.Из квартиры на первом этаже вышла женщина, внешность которой каким-то необъяснимым образом гармонировала с красными цветами. На ней было переливающееся домашнее платье, оранжевое на спине, а тело под платьем ходило так, словно его обладательница привыкла к тому, что ею постоянно любуются. Рыжие волосы, обрамляющие красивое лицо, делали его немного грубоватым. Она была босиком, демонстрируя стройные загорелые ноги.Со знанием дела, приятным голосом, по которому, однако можно было определить, что в университете его хозяйка, наверняка, не обучалась, она поинтересовалась, что мне нужно.— Вы владелица дома?— Да, я миссис Смит. Дом принадлежит мне. Свободных квартир сейчас нет.Я представился.— Хотелось бы вас спросить кое о чем. Позволите?— О чем же?— У вас работает некто Дэви Спэннер.— В самом деле?— Как я понял, да.Она ответила таким тоном, словно уже устала защищать его:— Ну почему бы вам всем не оставить его в покое, хотя бы для разнообразия?— Я вообще в глаза его не видел.— Но вы ведь из полиции, так? Если не оставите его, наконец, в покое, то сами же опять толкнете на скользкую дорожку. Вы этого добиваетесь? — Она говорила негромко, но в голосе ее чувствовалась затаенная сила, как глухой гул в разжигаемой топке.— Нет, я не из полиции.— Тогда, значит, инспектор по надзору за условно освобожденными. Мне все равно, кто вы. Дэви Спэннер хороший парень.— И у него есть по крайней мере одна хорошая подруга, — сказал я, надеясь переменить тональность разговора.— Если на меня намекаете, то вы ошиблись. Чего вы хотите от Дэви?— Только задать ему несколько вопросов.— Задавайте их мне вместо него.— Хорошо. Вы знаете Сэнди Себастьян?— Встречала ее. Милая девочка.— Она здесь?— Здесь она не живет. Живет с родителями где-то в Долине...— Со вчерашнего утра она пропала, дома ее нет. Она была здесь?— Сомневаюсь.— А Дэви?— Сегодня утром я его еще не видела. Сама только что встала. — Она посмотрела ввысь, словно человек, который любит свет, но которому долго пришлось жить в темноте. — Значит, вы все-таки полицейский?— Частный детектив. Работаю сейчас на отца Сэнди. Думаю, вы поступите благоразумно, если позволите мне поговорить с Дэви.— Говорить я буду сама. Вы же не хотите, чтобы он опять сбился с пути?Она привела меня к двери маленькой квартирки в задней части дома у входа в гараж. На двери на белой карточке тем же каллиграфическим четким почерком, что и стишок на листке, выпавшем из книги Сэнди, было выведено «Дэвид Спэннер».Миссис Смит негромко постучала и, не дожидаясь ответа, окликнула:— Дэви!За дверью послышались голоса. Один явно принадлежал молодому человеку, другой — девушке, от чего без всякой видимой причины сердце у меня заколотилось. Раздались шаги. Дверь открылась.Дэви был не выше меня, но казалось, что он загородил собой весь дверной проем. Его черную трикотажную рубашку распирали мускулы. В лице и белокурых волосах сквозила какая-то незавершенность. Он посмотрел наружу с таким выражением, будто солнечный свет всегда досаждал ему.— Я вам нужен?— Твоя подруга у тебя? — Я не мог определить, с какой именно интонацией задала вопрос миссис Смит. Не исключено, что она ревновала его к девушке.Но Дэви ее интонацию наверняка определил.— А разве что-то случилось?— Вот этот человек считает, что да. Говорит, что твоя подруга пропала.— Как она может пропасть, если она здесь? — Голос парня звучал ровно, казалось, он сдерживает свои чувства. — Вас наверняка ее отец подослал, — обратился он ко мне.— Совершенно верно.— Так вот, отправляйтесь назад и скажите ему, что сейчас на дворе двадцатый век. Вторая половина уже. Один раз старикан уже запер девчонку в ее комнате, и ему это сошло с рук. Но больше не выгорит. Так и передайте старику Себастьяну.— Он не старик. Хотя за минувшие сутки и здорово постарел.— Вот и прекрасно. Надеюсь, он вообще копыта отбросит. Сэнди тоже надеется.— Могу я поговорить с нею?— Я дам вам ровно минуту. — Обращаясь к миссис Смит, он добавил: — Отойдите, пожалуйста, на одну минутку.Дэви говорил с нами обоими с неким превосходством, слегка напоминающим превосходство маньяка. Женщина, похоже, почувствовала это. Не возразив и даже не взглянув на него, она отошла в другой конец дворика, выполняя его прихоть. Она села на скамейку у бассейна, и я вновь задал себе вопрос: в каком качестве он у нее работает?По-прежнему загораживая собой весь проем, он повернулся и позвал девушку:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
.— Вес?— На вид крупный, может, фунтов двести Двести фунтов — 90 кг.
.— Атлетического сложения?— Пожалуй, да. — В голосе его послышались вызывающие нотки. — Но я бы с ним справился.— Ничуть не сомневаюсь. Опишите его внешность.— На вид не особенно отталкивающий. И еще такой характерный угрюмый взгляд, как у всех у них.— До или после того, как вы пригрозили застрелить его?Себастьян привстал.— Послушайте, если вы настроены против меня, за что тогда мы вам платим?— За это, — ответил я, — и еще за массу таких же утомительных вопросов. Разве это моя мысль — проводить время в столь приятной обстановке?— И не моя тоже.— Нет, но исходит она от вас. Какого цвета у него волосы?— Он блондин.— Длинные?— Короткие. В тюрьме, наверное, остригли.— Глаза голубые?— Кажется, да.— На лице есть какая-нибудь растительность?— Нет.— Как он был одет?— Обыкновенно. Джинсы в обтяжку низко на бедрах, линялая голубая рубашка, ботинки.— Как он говорит?— Открывая рот. — Неприязнь Себастьяна ко мне проявлялась все ярче.— Грамотная или безграмотная речь? Уверен в себе или нет?— Я слишком мало его слышал, чтобы определить. Он был сумасшедший. И я тоже.— Ваше впечатление о нем в целом?— Подонок. Опасный подонок. — Он сделал быстрое движение, как-то странно повернувшись ко мне, и уставился на меня широко раскрытыми глазами, словно это я обозвал его такими словами. — Послушайте, мне нужно на службу. У нас важное заседание: обсуждение плана работы на будущий финансовый год. А затем я обедаю с мистером Хэккетом.Прежде чем он ушел, я попросил его описать машину дочери. Это была двухдверная «дарт» модели прошлого года, светло-зеленого цвета, зарегистрированная на его имя. Он был против того, чтобы я подавал официальную заявку в отделение по розыску угнанных машин. Я также ничего не должен был сообщать в полицию.— Вы даже не представляете себе, как это связано с моей профессией, — пояснил он. — Мне приходится делать вид, что решительно ничего не произошло. Если хоть что-нибудь всплывет, я автоматически пойду на дно. Когда имеешь дело с выдачей ссуд, надежность — это краеугольный камень, как и вообще в финансовых делах.За ворота он выехал в новеньком «олдсмобиле», который, согласно корешкам в его чековой книжке, обходился ему в сто двадцать долларов ежемесячно. Глава 3 Несколько минут спустя я открыл входную дверь и впустил в дом Хэйди Генслер. Она оказалась опрятным чистеньким подростком, соломенные волосы спадали ей на узенькие плечи. Косметики на лице я не разглядел. В руке она держала школьную сумку с книгами.Взгляд ее светло-голубых глаз неуверенно перебегал с места на место.— Вы и есть тот самый человек, с которым меня просили поговорить?Я ответил утвердительно.— Меня зовут Арчер. Входите, мисс Генслер.Она посмотрела мимо меня внутрь дома.— Все в порядке?Из своей комнаты показалась миссис Себастьян. На ней было розовое летнее воздушное платье.— Проходи, Хэйди, милочка, не бойся. Хорошо, что ты пришла. — Но материнских ноток в ее голосе не прозвучало.Войдя, Хэйди замялась в прихожей. Ей было явно не по себе.— Что-нибудь с Сэнди?— Мы не знаем, дорогая. Приведу тебе только факты, но хочу, чтобы ты обещала мне ни в коем случае не рассказывать об этом ни в школе, ни дома.— Не буду. Я никогда не рассказывала.— Что ты имеешь в виду, дорогая, «никогда не рассказывала»?Хэйди прикусила губу.— Я имею... Ничего не имею в виду.Миссис Себастьян стала надвигаться на нее, словно розовая птица, вытянув вперед заостренную темноволосую голову.— Ты знала, что происходит у нее с этим парнем?— Я не могла не знать.— И ничего не сообщила нам. Ничего не скажешь, по-дружески поступила.Девочка готова была расплакаться.— Но ведь Сэнди же моя подруга.— Вот и хорошо. Прекрасно. Значит, ты поможешь нам вернуть ее домой целой и невредимой, правда?Девочка кивнула и спросила:— Она сбежала с Дэви Спэннером?— Прежде чем я отвечу тебе, помни, что ты обещала никому ничего не рассказывать.Я решил вмешаться:— Вряд ли в этом есть надобность, миссис Себастьян. И, кроме того, будет лучше, если вопросы буду задавать я.Она повернулась ко мне.— А откуда я знаю, что вы будете держать язык за зубами?— Знать этого вы не можете. Вы не владеете ситуацией. Она уже вышла из-под контроля. Так почему бы вам не оставить нас с Хэйди вдвоем и не предоставить заниматься этим делом мне?Однако оставить нас вдвоем миссис Себастьян не пожелала. Казалось, что своим яростным взглядом она испепелит меня. Но мне было все равно. Судя по тому, как оборачивалось дело, обзавестись друзьями в ходе его расследования или особо разжиться деньгами мне было явно не суждено.Хэйди тронула меня за рукав.— Вы не могли бы подвезти меня до школы, мистер Арчер? Когда Сэнди нет, подвозить меня некому.— Хорошо, подвезу. Когда тебе нужно ехать?— Хоть сейчас. Если приеду слишком рано, то до уроков могу заняться домашним заданием.— А вчера тебя Сэнди подвозила?— Нет, я ехала на автобусе. Она позвонила мне утром примерно в это время. Сказала, что в школу не поедет.Миссис Себастьян подалась вперед.— Она сказала, куда именно поедет?— Нет. — Девочка замкнулась, упрямо глядя в одну точку перед собой. Если ей и было что-то известно, матери Сэнди говорить этого она явно не собиралась.— По-моему, ты лжешь, Хэйди.Девочка вспыхнула, глаза ее наполнились слезами.— Вы не имеете права так говорить со мной. Вы мне не мать.Мне опять пришлось вмешаться. Ничего стоящего в доме Себастьянов больше сказано, наверняка, не будет.— Пошли, — обратился я к девочке. — Отвезу тебя в школу.Выйдя из дома, мы сели в мою машину и поехали вниз по склону к скоростному шоссе. Хэйди сидела с неестественно застывшим выражением лица, поставив свою сумку с учебниками на сиденье между нами. Она, видимо, вспомнила, что нельзя садиться в машину к незнакомому мужчине. Минуту спустя она заговорила:— Миссис Себастьян обвиняет меня. Так нечестно.— Обвиняет в чем?— Во всем, что делает Сэнди. Если Сэнди мне кое-что рассказывает, делится со мной, это еще не означает, что я виновата.— Что именно «кое-что»?— Ну, о Дэви, например. Я же не могу бегать к миссис Себастьян и передавать ей все, что мне Сэнди говорит. Тогда я была бы стукачкой.— По-моему, есть поступки намного хуже.— Например? — В голосе у нее прозвучал вызов: ведь я ставил под сомнение ее нравственные устои.— Ну, например, спокойно смотреть, как твоя лучшая подруга катится вниз, явно попадая в беду, и палец о палец не ударить, чтобы помочь ей.— Я спокойно и не смотрела. Но как я могла удержать ее? Во всяком случае, она не попала в беду в том смысле, какой вы вкладываете в эти слова.— Я вовсе не имел в виду, что у нее будет ребенок. Это еще не самая большая беда, которая может случиться с девушкой.— А что еще может?— Например, лишиться жизни, тогда уж детей вообще никогда не будет. Или вдруг в одночасье резко состариться.Хэйди тонко пискнула, словно перепуганный зверек. Она произнесла севшим голосом:— Именно это и случилось с Сэнди, в некотором роде. Откуда вы узнали?— Просто доводилось видеть, как такое приключалось с другими девочками, которые не хотели ждать. Ты знаешь Дэви?Она ответила не сразу.— Я знакома с ним.— Что ты о нем думаешь?— Он очень интересная личность, — сказала она осторожно. — Но думаю, что для Сэнди он не подходит. Грубый и необузданный. По-моему, он сумасшедший. В общем, полная противоположность Сэнди. Во всем. — Она помолчала, задумавшись и посерьезнев. — С ней случилась большая беда, вот в чем дело. Случилась и все.— Ты имеешь в виду, что она без памяти влюбилась в Дэви?— Нет, я имею в виду другого человека. Дэви Спэннер не такой плохой, как тот.— Кто он?— Ни как его зовут, ни других вещей о нем говорить она мне не стала.— А откуда же ты знаешь, что Дэви лучше его?— Легко догадаться. Сэнди стала радостнее и веселее, чем раньше. А то она постоянно говорила о самоубийстве.— Когда это было?— Летом, перед началом занятий в школе. Она хотела заплыть далеко от берега на пляже в Зума-Бич и утопиться. Я ее еле отговорила.— Что мучило ее: несчастная любовь?— Наверное, можно назвать это так.Говорить мне что-либо еще Хэйди не хотела. Она торжественно поклялась Сэнди, что никому ни о чем и словом не обмолвится, и, выходит, уже нарушила клятву, кое-что раскрыв мне.— Ты когда-нибудь видела ее дневник?— Нет. Только знаю, что она вела его. Но она никогда никому его не показывала. Никогда. — Она повернулась ко мне, натянув юбку на колени. — Можно вас спросить, мистер Арчер?— Валяй.— Что случилось с Сэнди? Я имею в виду, на этот раз?— Не знаю. Ровно сутки назад она уехала из дома. Позавчера вечером в Западном Голливуде во время свидания с Дэви появился ее отец, увел ее домой и запер на всю ночь.— Не мудрено, что Сэнди убежала из дома, — сказала девочка.— Между прочим, она прихватила с собой отцовское ружье.— Для чего?— Не знаю. Но, насколько мне известно, Дэви стоит на учете в полиции.Хэйди никак не прореагировала на мой подразумевающийся вопрос. Она сидела, опустив голову, не сводя глаз со своих стиснутых кулачков. Доехав до конца склона, мы поехали по направлению к бульвару Вентуры.— Вы думаете, она сейчас с Дэви, мистер Арчер?— Я исхожу именно из такого предположения. Куда ехать?— Обождите минутку. Остановитесь у тротуара.Я притормозил, остановившись в тени раскидистого незасохшего дуба, неведомо как уцелевшего, несмотря на строительство шоссе, а затем бульвара.— Я знаю, где живет Дэви, — сказала Хэйди. — Сэнди как-то раз брала меня с собой к нему на хату. — Жаргонное словечко она произнесла с оттенком гордости, словно доказывая мне, что она уже взрослая. — В жилом доме «Лорел», в квартале Пасифик-Пэлисейдс. Сэнди говорила, что квартира у него бесплатная за то, что он сторожит плавательный бассейн и оборудование.— И что произошло, когда вы были у него?— Ничего не произошло. Посидели, поболтали. Очень интересно было.— О чем же вы болтали?— Как люди живут. Об их низкой морали.Я предложил Хэйди довезти ее до самой школы, но она ответила, что дальше поедет автобусом. Я оставил ее на углу, кроткое существо, кажущееся совсем потерянным в этом мире высоких скоростей и низкой морали. Глава 4 Из Сепульведы я выехал по Сансет-бульвару Сансет-бульвар — бульвар «Заходящего Солнца», проходит через центр Лос-Анджелеса и выходит к океану.
и направился на юг в деловую часть Пасифик-Пэлисейдс. Жилой дом «Лорел» находился на Элдер-стрит, наклонной улице, постепенно спускающейся к берегу океана.Это был один из самых новых и небольших многоквартирных домов в этом районе. Поставив машину у обочины, я направился во внутренний дворик.Плавательный бассейн отсвечивал солнечными бликами. Зеленый кустарник был тщательно подстрижен. На фоне листвы резко выделялись ярко-красные бутоны.Из квартиры на первом этаже вышла женщина, внешность которой каким-то необъяснимым образом гармонировала с красными цветами. На ней было переливающееся домашнее платье, оранжевое на спине, а тело под платьем ходило так, словно его обладательница привыкла к тому, что ею постоянно любуются. Рыжие волосы, обрамляющие красивое лицо, делали его немного грубоватым. Она была босиком, демонстрируя стройные загорелые ноги.Со знанием дела, приятным голосом, по которому, однако можно было определить, что в университете его хозяйка, наверняка, не обучалась, она поинтересовалась, что мне нужно.— Вы владелица дома?— Да, я миссис Смит. Дом принадлежит мне. Свободных квартир сейчас нет.Я представился.— Хотелось бы вас спросить кое о чем. Позволите?— О чем же?— У вас работает некто Дэви Спэннер.— В самом деле?— Как я понял, да.Она ответила таким тоном, словно уже устала защищать его:— Ну почему бы вам всем не оставить его в покое, хотя бы для разнообразия?— Я вообще в глаза его не видел.— Но вы ведь из полиции, так? Если не оставите его, наконец, в покое, то сами же опять толкнете на скользкую дорожку. Вы этого добиваетесь? — Она говорила негромко, но в голосе ее чувствовалась затаенная сила, как глухой гул в разжигаемой топке.— Нет, я не из полиции.— Тогда, значит, инспектор по надзору за условно освобожденными. Мне все равно, кто вы. Дэви Спэннер хороший парень.— И у него есть по крайней мере одна хорошая подруга, — сказал я, надеясь переменить тональность разговора.— Если на меня намекаете, то вы ошиблись. Чего вы хотите от Дэви?— Только задать ему несколько вопросов.— Задавайте их мне вместо него.— Хорошо. Вы знаете Сэнди Себастьян?— Встречала ее. Милая девочка.— Она здесь?— Здесь она не живет. Живет с родителями где-то в Долине...— Со вчерашнего утра она пропала, дома ее нет. Она была здесь?— Сомневаюсь.— А Дэви?— Сегодня утром я его еще не видела. Сама только что встала. — Она посмотрела ввысь, словно человек, который любит свет, но которому долго пришлось жить в темноте. — Значит, вы все-таки полицейский?— Частный детектив. Работаю сейчас на отца Сэнди. Думаю, вы поступите благоразумно, если позволите мне поговорить с Дэви.— Говорить я буду сама. Вы же не хотите, чтобы он опять сбился с пути?Она привела меня к двери маленькой квартирки в задней части дома у входа в гараж. На двери на белой карточке тем же каллиграфическим четким почерком, что и стишок на листке, выпавшем из книги Сэнди, было выведено «Дэвид Спэннер».Миссис Смит негромко постучала и, не дожидаясь ответа, окликнула:— Дэви!За дверью послышались голоса. Один явно принадлежал молодому человеку, другой — девушке, от чего без всякой видимой причины сердце у меня заколотилось. Раздались шаги. Дверь открылась.Дэви был не выше меня, но казалось, что он загородил собой весь дверной проем. Его черную трикотажную рубашку распирали мускулы. В лице и белокурых волосах сквозила какая-то незавершенность. Он посмотрел наружу с таким выражением, будто солнечный свет всегда досаждал ему.— Я вам нужен?— Твоя подруга у тебя? — Я не мог определить, с какой именно интонацией задала вопрос миссис Смит. Не исключено, что она ревновала его к девушке.Но Дэви ее интонацию наверняка определил.— А разве что-то случилось?— Вот этот человек считает, что да. Говорит, что твоя подруга пропала.— Как она может пропасть, если она здесь? — Голос парня звучал ровно, казалось, он сдерживает свои чувства. — Вас наверняка ее отец подослал, — обратился он ко мне.— Совершенно верно.— Так вот, отправляйтесь назад и скажите ему, что сейчас на дворе двадцатый век. Вторая половина уже. Один раз старикан уже запер девчонку в ее комнате, и ему это сошло с рук. Но больше не выгорит. Так и передайте старику Себастьяну.— Он не старик. Хотя за минувшие сутки и здорово постарел.— Вот и прекрасно. Надеюсь, он вообще копыта отбросит. Сэнди тоже надеется.— Могу я поговорить с нею?— Я дам вам ровно минуту. — Обращаясь к миссис Смит, он добавил: — Отойдите, пожалуйста, на одну минутку.Дэви говорил с нами обоими с неким превосходством, слегка напоминающим превосходство маньяка. Женщина, похоже, почувствовала это. Не возразив и даже не взглянув на него, она отошла в другой конец дворика, выполняя его прихоть. Она села на скамейку у бассейна, и я вновь задал себе вопрос: в каком качестве он у нее работает?По-прежнему загораживая собой весь проем, он повернулся и позвал девушку:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24