– Ее губы презрительно искривились. – Вы такая же приблудная овца, как и ваша сестрица.
Эллис отвернулась от нее, как бы считая разговор с ней законченным. Но Джоан не стала молчать, она заговорила впервые после того, как переступила порог этого дома.
– Я понимаю, Эллис, что у вас есть какие-то претензии ко мне. – Голос ее дрожал, но она говорила решительно. – Сегодня похоронили не одного Брэндона. Рядом с ним в могиле лежит и моя сестра, и сейчас речь идет о ее дочери. Поэтому я попросила бы вас проявить хоть немного уважения к памяти Нэнси, по крайней мере, там, где затрагиваются интересы ее ребенка.
Ее слова, казалось, подействовали на Эллис. Выражение ее лица немного смягчилось, и она коротко кивнула, как бы признавая справедливость просьбы Джоан. Затем Эллис снова обратилась к Андерсу:
– Мы с твоим отцом подробно обсудили эту проблему. Честно говоря, мы не сомкнули глаз, когда узнали об этой трагедии.
– Бедняги, – проронил Андерс, но его сарказм не попал в цель.
– Да, мы очень переживали. – Эллис вытащила крохотный кружевной платочек и приложила к глазам, в которых не было и намека на слезы. – Но это не главное. Наша основная забота – это будущее крошки Джойс.
– Согласен. – Однако тон Андерса говорил о том, что он не верит ни одному ее слову.
– Джойс нужна надежная семья. – Эллис выразительно посмотрела на своего мужа, который ловил каждое ее слово. – И мы с твоим отцом можем обеспечить ей все необходимое.
– Ты уверена, что не наоборот? – резко произнес Андерс, пронизывая мачеху испепеляющим взглядом.
Джоан была рада, что в кои-то веки не она является объектом его сдержанной ярости.
– К деньгам это не имеет никакого отношения, – быстро проговорила Эллис. Она обвела богато меблированный кабинет своей красивой, холеной рукой. – Мы с твоим отцом не нуждаемся.
– Но ваш образ жизни скоро поставит вас перед серьезными финансовыми проблемами, – заметил Андерс как бы между прочим.
– Какой вздор!
У Эллис забегали глаза, и она покраснела под пристальным взглядом Андерса.
– Я никогда не говорю вздора, – жестко ответил он. – И я не летаю по миру в личном самолете в сопровождении сонма слуг. Я не летаю в Париж для того, чтобы обновить свой гардероб, и не мчусь в Лондон, чтобы посмотреть скачки.
Даже находясь в полуживом состоянии, Джоан была поражена роскошью, в которой жила Эллис.
– Ты живешь не по средствам, – бросил ей в лицо Андерс.
– Откуда ты знаешь?! – вспылила мачеха, но Андерс лишь пожал плечами и впервые обратился к своему отцу.
– Знаю. Потому что я выкупил вашу долю семейного бизнеса. Знаю, потому что я до сих пор веду ваши счета, папа. Я поддерживаю компанию на плаву и фактически обеспечиваю ваши дорогостоящие поездки, ваш роскошный загородный дом и все остальные капризы. Но дело в том, отец, что все это не может продолжаться бесконечно. В один прекрасный день, который отнюдь не за горами, источник иссякнет. – Тон Андерса немного смягчился, в нем появилась боль, когда он попытался обратить внимание отца на свои слова: – Пап, ты когда-нибудь читал финансовые отчеты, которые я посылал тебе?
– У меня не было времени, – ответил Джеральд. – И сегодня не время для таких разговоров. Сегодня я похоронил своего сына.
– Согласен.
Андерс кивнул, но Джоан знала по опыту, что этот разговор еще не закончен, Андерс просто так не отступит. И она оказалась права.
– Если не о деньгах, тогда давайте договоримся о том, ради чего мы встретились здесь. Может, нам удастся решить эту проблему, прежде чем за дело возьмутся адвокаты, прежде чем все это выйдет за пределы семьи и станет темой обсуждения всех журналистов Америки. – Андерс сделал длинную паузу. – Мы все соглашаемся на том, что деньги Джойс хранятся в банке до, достижения ею двадцати одного года. Тот, кто получит над ней опеку, будет воспитывать ее на собственные средства, – твердо заявил Андерс.
– Но ей же надо будет дать образование, – осторожно заметила Эллис, но чувствовалась, что она нервничает. – Ты ведь не можешь рассчитывать на то, что мы с твоим отцом будем финансировать ее учебу в университете.
– Дело в том, Эллис, что я вообще ни на что не рассчитываю в отношении вас двоих, – сказал Андерс. – Мы здесь вроде обсуждаем благополучие Джойс, но самое печальное состоит в том, что она является для вас не более чем средством обогащения.
Джоан не знала, куда деть глаза. Она не могла смотреть на вспыхнувшее лицо Эллис, которая, не найдя, что ответить на это, поджала губы. Джеральд вытащил из кармана носовой платок и вытер им внезапно выступившую на лбу испарину. Джоан даже стало жалко этого далеко не молодого человека, похоронившего сегодня младшего сына. Но Андерс, очевидно, считал, что это не имеет отношения к делу, поэтому продолжил в своей обычной жесткой манере:
– Джойс должна обеспечить вас неплохим регулярным доходом и помочь вам выбраться из той финансовой дыры, в которую вы попали по собственной воле.
– Нашей вины тут нет, – заявила Эллис, оправившись от брошенного ей обвинения. Она смотрела на пасынка сверкающими от гнева глазами. – Это ты упрятал нас в эту дыру, Андерс. Ты столкнул нас туда, когда выкупил долю отца в семейном бизнесе за жалкие гроши.
– Я бы не назвал это грошами, – спокойно возразил он, и его холодная сдержанность разъярила Эллис еще больше.
– Ты прекрасно знал, что компания была готова к расширению! – возмущенно выкрикнула она, побагровев от напряжения. – Знал, что ее доходы должны были возрасти в несколько раз, но тем не менее ты выплатил отцу и брату в лучшем случае десятую часть реальной стоимости их долей. И ты еще имеешь наглость стоять тут и утверждать, что мы находимся на грани финансового краха и хотим поправить свои дела за счет Джойс, когда это у тебя совесть нечиста!
Джоан бросила взгляд на Андерса. Она ожидала, что он опровергнет обвинения, брошенные мачехой. Но Андерс стоял с непроницаемым лицом. Джоан не на шутку встревожилась. Она не ожидала, что события примут столь неприятный оборот. Хотя Андерс продолжал невозмутимо молчать, она не сомневалась, что он готовил какой-то сюрприз для Эллис, потому что привык всегда получать то, что, как он считал, принадлежало ему по праву. И он не обманул ее Ожиданий.
– Итак, Эллис, ты сказала две вещи, которые требуют пояснения, – произнес он деловым тоном.
Ну вот, подумала Джоан, теперь он поставит ее на место, приведет доказательства того, что она ложно обвинила его, чтобы завладеть Джойс. Но Андерс повел себя иначе.
– Мы говорим здесь о будущем Джойс, – сказал он. – Она действительно нуждается в надежной опеке, обеспечить которую могу только я.
– Ты?! – презрительно фыркнула Эллис. – Ты, который менял женщин чаще, чем я перчатки? Ты, который проводит на работе большую часть суток? Когда, хотела бы я знать, ты собираешься видеться с ней? Будешь звонить ей по телефону в свободную минуту и также по телефону рассказывать сказки на ночь?
– Когда это ты стала специалистом по воспитанию детей? – язвительно спросил Андерс.
На этот раз его сарказм не прошел мимо ушей Эллис.
– Ты был уже совершеннолетним, когда я вышла замуж за твоего отца. В этом возрасте уже не рассказывают сказки и не играют в кубики. Так что давай обойдемся без иронии. Я хорошо относилась к тебе.
– Ты вообще не способна на хорошие дела, – зло бросил Андерс. – Да, я был уже достаточно взрослым, чтобы позаботиться о себе и уйти из дома, где воцарилась в качестве хозяйки женщина, которая не только разрушила брак моей матери, но и свела ее в могилу, в конце концов. Однако Брэндону было всего десять лет, и ты обращалась с ним, как с надоедливой собачонкой. Ты появилась в нашем доме, и через месяц мой брат был отправлен в пансион. Всего через месяц! – От его бесстрастного тона не осталось и следа. Эллис все-таки удалось вывести Андерса из себя. – Такую судьбу ты готовишь для Джойс?
– Она еще младенец, и до школы ей далеко, – парировала она. – Речь не об этом, сейчас мы обсуждаем совсем другое. Ты ее не получишь, Андерс. Если надо будет, я продам свой самолет, но я намерена бороться с тобой до конца. – Эллис посмотрела на Джоан, задержала на ней свой взгляд, и внезапно у Джоан зародились сомнения: такая ли бессердечная и алчная эта женщина, какой представил ее Андерс. – Твоя сестра хотела бы ведь самого лучшего для своей дочери, правда?
Джоан согласно кивнула.
– Давайте вопрос о деньгах пока оставим, – предложила Эллис.
Она, видно, устала от перепалки и решила попробовать миром договориться со своим непокорным пасынком. Джоан снова кивнула. Ей захотелось выслушать мнение всех сторон, принять разумное решение, когда на стол будут выложены все карты.
– Чтобы ребенок воспитывался в нормальных условиях, у него должно быть двое родителей, – продолжила Эллис. – Может, это звучит старомодно, но я убеждена в этом. Я думаю, что и суд будет придерживаться такого же мнения.
– Наконец-то мы согласились на чем-то, – заметил Андерс, и Джоан бросила на него сердитый взгляд.
– Дай договорить ей, Андерс. Я считаю, что мы должны хотя бы выслушать Эллис, – сказала она.
– Мне надоело слушать чепуху, которую она здесь мелет! – Он взял руку Джоан, подержал ее секунду и затем поднял вверх. – Это вы видели?! – воскликнул он. Это был голос полководца, выигравшего сражение. – Отец, неужели ты – не поздравишь нас? – Не дождавшись ответа от потрясенного Джеральда, Андерс обратился к мачехе: – Эллис, поприветствуй новое пополнение в семействе Рейнер.
Джеральд и Эллис потеряли дар речи.
– Я согласен с тобой, Эллис, – сказал Лидере, – ребенку действительно нужны оба родителя. И Джойс будет иметь их в нашем с Джоан лице.
В кабинете повисло напряженное молчание. Эллис порывалась сказать что-то, но она лишь хватала ртом воздух, не в силах вымолвить ни слова. Андерс притянул Джоан к себе жестом собственника и смачно поцеловал в щеку.
– Отец, Эллис, – обратился он к ним по очереди с улыбкой, – разрешите представить вам мою супругу.
– Супругу?! – У Эллис наконец прорезался голос. Она чуть не брызгала слюной от презрения. – Когда это она успела стать твоей женой?
– Не далее как сегодня утром, – ответил Андерс. – Ты, надеюсь, простишь нас, что мы не отправили вам приглашения. Времени не было. Соответственно, мы не ждем от вас и свадебных подарков. Но поздравить-то нас вы можете, не так ли?
– Ни за что!
Эллис буквально трясло от негодования, но Андерс не собирался присутствовать на втором акте спектакля. Когда он направился к двери, Джоан поняла, что ей следует пойти за ним, но ноги отказывались служить ей. Они словно налились свинцом.
– Он использует тебя! – горячо воскликнула Эллис, бросившись к ней.
Джоан ожидала, что сейчас на нее польется поток оскорблений и обвинений. Но она была поражена, увидев сочувствие на лице Эллис. Почти с материнской заботой Эллис стиснула ее руку.
– Может, ты тоже думаешь, что используешь его в своих интересах. Или вы с Андерсом договорились действовать сообща. Но, учти, тебе дорого придется заплатить за это.
– Эллис, – только не надо угрожать мне, – попросила Джоан.
– Да я не угрожаю тебе, дорогая. – Эллис покачала головой. – Тебе не меня надо бояться, я лишь хочу наилучшего для Джойс.
– Я тоже этого хочу.
У Джоан пересохло во рту от напряжения. Краем глаза она видела, что Андерс нетерпеливо ждет, когда она закончит разговаривать с его мачехой. Но Джоан не собиралась идти у него на поводу.
– И я уверена, что предложенный Андерсом вариант является лучшим, – добавила она.
– Могу я хоть иногда видеть ее? – спросила Эллис.
На ее глазах выступили слезы. Джоан поняла, что Андерсу удалось сломить сопротивление мачехи, и по-человечески ей даже стало жаль эту женщину. В прессе регулярно публиковались материалы о том, как молодые родители, находясь в плохих отношениях со своими родителями, не позволяют им видеться с внуками. Джоан пришла в ужас от одной мысли, что ее могут подозревать в столь недостойном поведении.
– Позвольте нам приезжать к вам, пока вопрос об опеке не будет решен окончательно, – умоляющим тоном проговорила Эллис. – Что бы между нами ни происходило, ребенок здесь ни причем, и мы хотим видеть девочку.
– Да, конечно, – смущенно пролепетала Джоан. – Джойс нуждается в людях, которые любят ее.
– Я люблю ее! – горячо сказала Эллис. – Как бы Андерс ни относился ко мне, я очень люблю малышку! Не забудьте, пожалуйста, об этом. Это все, чего я прошу.
Но Джоан не хотела помнить о ее просьбе. Внезапно изменившаяся ситуация внесла сумятицу в ее мысли. Ей было легче и проще, когда Эллис была врагом – холодной, эгоистичной женщиной, которая ни перед чем не остановится. Но сейчас перед ней стояла сердобольная любящая бабушка, страдающая оттого, что ее могут лишить свиданий с внучкой.
– Мне надо идти, – сказала Джоан, – Андерс ждет.
– Это его тебе надо остерегаться, – предупредила ее Эллис, глядя ей в глаза. – Сейчас ты нужна ему, и он использует тебя, но, когда он добьется своего, он уберет тебя со своей дороги, как он сделал это со своим отцом и младшим братом. И ты останешься ни с чем.
– Не думаю, – ответила Джоан. – Я родная тетя девочки.
Но Эллис покачала головой.
– Ты всего лишь пешка, дорогая. Пешка в игре Андерса.
7
– Я понимаю, что ты чувствуешь себя неуютно здесь, но скоро ты привыкнешь к новой обстановке и тебе сразу станет легче.
Джоан даже не удостоила его ответом. Она шла по красивому паркету холла, и стук ее каблуков разносился по просторному помещению.
Черный костюм, в который она была одета, соответствовал ее мрачному настроению. Джоан попала в совершенно другой мир, и, пока ее сознание медленно воспринимало новую обстановку, Джоан слышала слова Эллис, которые продолжали звучать в ее ушах.
Андерс наблюдал за ней. Джоан оглядывала стены холла, увешанные картинами современных художников, и мысленно хвалила себя за то, что ей удалось держать себя независимо и с достоинством на этом новом этапе ее жизни, которая, казалось, не уставала бросать ей один вызов за другим.
«Не давите на нее, она сама должна потянуться к вам», – мысленно повторил Андерс слова сотрудницы социальной службы, которая напоминала ему об этом чуть ли не каждый день.
Как только он протягивал к Джойс руки, она выгибала спинку и начинала плакать. Он тряс перед ней погремушками, но она даже не смотрела на них, заходясь в истошном крике.
«Вы для нее пока чужой человек, она боится вас, – успокаивала его женщина. – Чаще заглядывайте в детскую, дайте ей возможность привыкнуть к вам, ни на чем не настаивайте, и со временем она сама потянется к вам».
Но сегодня вечером Андерса беспокоила не племянница. Тревогу у него вызывала Джоан.
Ему хотелось подойти к ней, покрыть поцелуями ее бледное напряженное лицо, улыбнуться ей, чтобы она оттаяла. Но Джоан не ребенок, доверие которого можно завоевать улыбкой. Она женщина, стойкости которой можно позавидовать. Она женщина в самом широком смысле этого слова. Андерс попробовал не думать о Джоан и о предстоящей ночи. Первой брачной ночи, мысленно уточнил он, грустно усмехнувшись. Но он понимал, что никакой ночи не будет. Андерс хотел сказать Джоан, что он чувствовал, но сейчас был неподходящий момент для этого. Джоан сегодня и так пришлось вынести немало, чтобы еще он морочил ей голову своей откровенностью.
Брак без любви. Они оба согласились на это, поэтому нечего и думать о первой брачной ночи. По крайней мере, сейчас.
Но, как бы Андерс ни боролся с собой, как бы ни уговаривал себя, что он может прекрасно обойтись без этого, его глаза невольно следили за каждым ее движением. Он восхищался ее бесконечно длинными ногами, обтянутыми тонкими шелковыми чулками. Ему нравилась мягкая округлость ее живота, который он находил более привлекательным, чем плоские, втянутые, почти мальчишеские животы женщин, с которыми он обычно встречался.
Андерс забеспокоился, когда Джоан обернулась. Она встретилась с ним лицом к лицу, и он заметил темные полукружья под ее глазами, из которых, казалось, ушла вся жизнь. Ее роскошные каштановые волосы были стянуты в старушечий узел. Только губы сохраняли подобие цвета, который едва проступал сквозь бледную кожу. У Андерса защемило сердце. Он был готов заключить Джоан в объятия и своими поцелуями растопить ее боль. Он хотел, чтобы она знала, что он понимает ее состояние, – похороны, потом эта жуткая встреча с его отцом и мачехой. Но Джоан держалась так, что к ней было не подступиться, и Андерс понял, что она не только не нуждается в нем, но и, похоже, не хочет видеть его.
– Пойду посмотрю, как там Джойс, – безжизненным голосом произнесла она и направилась к лестнице, даже не взглянув на него.
Полное безразличие, мысленно констатировал Андерс, внутренне уже смирившийся с этим.
– Маргарет сказала, что она уже спит, – бросил он ей вдогонку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16