Оглядевшись вокруг, я отметила, что торговый зал - это громкое название для залитого бетоном пустыря под открытым небом, но вслух произнесла другое.
– Эта машина действительно прошла технический осмотр? Мне нужно быть уверенной, потому что предстоит дальняя поездка…
Шон возмущенно взмахнул руками:
– Обижаете! Я могу принести все бумаги, только неделю назад все проверили.
– Хорошо, хорошо. - Я нахмурилась, прикидывая на какой срок стоит арендовать Бьюик. С одной стороны мне нужна только одна неделя, с другой стороны запас не повредит. Тем более что стеснения в денежных средствах я не испытывала. - Я возьму ее на две недели. Какие документы нужно подписать?
Когда я выехала из дома, в багажник уже были сложены все необходимые вещи: теплая одежда, два одеяла, запасная канистра с бензином и некоторый запас еды, на случай если по дороге мне не встретится ни одной забегаловки. Вообще-то я была уверена, что такого не случится, но решила не рисковать понапрасну.
На соседнем сиденье лежал раскрытый атлас, шерстяное пальто и сумка.
«Деньги со счета я сняла, ключи с собой, документы тоже… Вроде бы все»
В последний раз взглянув на собственный дом, я захлопнула дверцу машины и завела мотор. Выворачивая со двора, я почувствовала, как в груди неприятно кольнуло.
«И нечего расстраиваться. - Одернула я себя. - Ведь наверняка еще вернусь…»
Закатное солнце освещало знакомую улицу, тихо раскачивались деревья, серый кот неторопливо вылизывал лапу, сидя на прогретом за день асфальте.
«Как часто я ходила здесь, не задумываясь о том, что все это может измениться?»
Я подавила острое желание выйти из машины и посидеть на лавочке рядом с подъездом, ведь теперь у меня не было такой возможности. Отныне время многократно ускорило свой бег и мне следовало торопиться.
Вздохнув, я выехала на дорогу, и, сверившись с дорожным указателем, свернула на северное шоссе, ведущее к выезду из города.
Я проехала уже более получаса, когда впереди замаячили оранжевые указатели дорожных работ. «Объезд. Шоссе №610 закрыто на ремонт» гласил знак на обочине.
Тихо выругавшись себе под нос, я разочарованно оглядела развороченные бетонные плиты и гравийные насыпи, тянущиеся по правой полосе до самого горизонта.
«Теперь придется ехать через весь Канн»
Я нехотя повернула руль влево, направляя машину к центру города. Солнце незаметно скрылось за горизонтом, темнота мягко опустилась на дорогу. Щурясь от фар проезжающих навстречу автомобилей, я изредка посматривала на указатели, стараясь не сбиться с пути.
Когда по сторонам вместо кустов и травы стали мелькать дома, я облегченно вздохнула.
«Значит все правильно, я еду в центр города. Нужно как-то найти другое шоссе…»
Некоторое время мой Бьюик неторопливо кружил по ночным улицам Канна. Вокруг кипела жизнь, мелькали разноцветные огни, люди прогуливались по тротуарам, из приоткрытых дверей играла музыка.
Через какое-то время трехэтажные дома сменились сверкающими небоскребами, возле дорогих отелей стояли длинные роллс-ройсы, мимо проносились вывески самых престижных ресторанов города: «Ла Плаза», «Дамур», «Генданс»…
О последнем я только слышала, но даже не представляла, как он выглядит. Оказалось, что это роскошный особняк с высокими окнами, сквозь которые мне удалось разглядеть сидящих за столиками людей.
«Счастливые…У вас там, наверное, и музыка играет, и компания приятная, и еда хорошая. А главное, вам не нужно торопиться»
Подавив раздражение, я вывернула из дорогого квартала и поехала по темным улицам. Отыскивая глазами хоть один указатель, чтобы определить направление, я сворачивала то влево, то вправо, пока окончательно не заблудилась. Тогда я притормозила на обочине и взяла в руки атлас.
«Вот район с небоскребами… И куда я после него поворачивала? Сначала налево, потом направо, потом снова направо… Или налево? Черт…»
Видимо, я действительно заблудилась.
Чтобы определиться с местонахождением, мне требовалось узнать название улицы, на которой я остановилась. Но вокруг как назло не было ни одной вывески. Проехав вперед метров двадцать, я всмотрелась в белый прямоугольник, прикрепленный к ограде.
«Что же там написано?..» - Мне никак не удавалось разглядеть надпись.
Устав щуриться сквозь пыльное стекло, я заглушила мотор и вышла из машины. Подойдя к ограде, я застыла как вкопанная. Вместо того чтобы смотреть на название улицы, я молча смотрела на утопающий в зелени трехэтажный особняк.
Я бы узнала его даже на ощупь…
Особняк Рена.
Несколько секунд моя голова отказывалась думать. Я просто стояла и смотрела на дом, в котором была лишь однажды, но который часто присутствовал в моих снах. Вся боль, вся горечь и обида вдруг выплеснулись на поверхность, веки защипало от непролитых слез.
Именно здесь меня любил Рен, здесь он сказал мне свое имя.
Именно отсюда меня забрала Комиссия…
Воспоминания, волна за волной накатывали на меня, мешали связано мыслить, заставляли забыть, зачем я стою на этой улице.
Я подошла к ограде и взялась руками за прохладные прутья. Просунув лицо сквозь решетку, я, не отрываясь, смотрела на дом. Тихо колыхалась листва на деревьях… Как в ту ночь, когда я проснулась в комнате одна.
В какой-то момент мне показалось, что ничего не было: ни Комиссии, ни Корпуса, ни боли. Что все вернулось назад к тому времени, когда мы стояли на балконе, и Рен впервые начал шутить и улыбаться.
Я подумала, как сильно любила его тогда. Такого сильного, смелого, уверенного в себе.
В этот момент мне как никогда стало ясно, что я не переставала его любить. Даже когда думала, что часть меня умерла в Корпусе, я все равно продолжала любить его. Даже когда он не стал слушать меня, все равно любила…
Вероятно, чтобы вырвать это чувство, мое сердце должно умереть полностью.
Пытаясь сдержать горячие слезы, я часто заморгала. Особняк расплылся перед глазами, но мне не нужно было его видеть, чтобы помнить… Воспоминания сохранились в моей голове так четко, словно их выжгли раскаленным клеймом прямо на коже.
Перед глазами против воли поплыли картинки, которые я тщательно прятала от себя самой. Вот Рен гладит мое лицо, нежно прижимает к себе, как ребенка. Вот он рассказывает в саду про Антонио и смеется….
Я вспомнила, как он стоял на балконе ночью, тихий, задумчивый.
Тогда он еще не стрелял в охранников, не был ранен. Вереница дальнейших событий вихрем пронеслась перед моими глазами, сердце наполнилось болью, стало трудно дышать.
Я отшатнулась от ограды.
«Зачем я стою здесь? Меня здесь никто не ждет, это все призраки прошлого. Ничего больше нет, никто меня не любил, никто обо мне не вспоминал»
Забыв прочитать название улицы, я развернулась, чтобы вернуться к машине и в этот момент увидела, как бесшумный черный автомобиль остановился позади моего Бьюика.
Он подходил ко мне медленно.
Серо-голубые глаза Рена впились в меня, удивление быстро сменилось радостью (или мне показалось?), затем его лицо приобрело непроницаемое выражение. Но я чувствовала, что мышцы его напряглись, словно он ожидал, что я через секунду сорвусь с места.
«Точно. Именно это мне хочется сделать больше всего» - Подумала я, но с места не двинулась. Мы следили друг за другом, как два чужеземца, которые не знают чего ждать друг от друга.
Ситуация выходила более чем странная.
«Знает он, что я сбежала из Корпуса или нет? И если знает, то снова сдаст меня назад?» - Эта мысль не давала мне покоя ни на секунду.
Я напряженно следила, как Рен подходит все ближе. Мое тело звенело, как струна, каждая мышца напряглась и застыла в ожидании.
Оказывается, я забыла, насколько он красив… От этой мысли сердце болезненно сжалось.
Его глаза прощупывали меня словно луч, пытаясь пробраться в самые потаенные уголки. Я молча следила за его движениями, стараясь сохранить ровное выражение на лице, хотя внутри меня происходила жестокая борьба. С одной стороны, мне хотелось броситься ему на шею, с другой стороны, я чувствовала обиду, за то, что он так и не выслушал меня когда-то.
В моей памяти Рен всегда был высоким и широкоплечим, но теперь, когда я увидела его перед собой, мне показалось, что он просто огромный.
Остановившись в шаге от меня, он некоторое время молчал, затем хрипло спросил:
– Что ты здесь делаешь?
«Значит, он знает, что меня здесь быть не должно?» - Стараясь не удариться в панику, я решила блефовать до конца, пока не выясню правду.
– Гуляю по улице. Запрещено?
Рен молчал. Чувствовалось, что наш разговор так просто не закончится. В его присутствии я снова почувствовала себя маленькой девочкой, которой нужна надежная опора, но тут же отбросила эти мысли. В конце концов, я изменилась. Нет больше прежней Элли. И передо мной не тот Рен, что был когда-то. Молчание давило на меня все больше, но желание выяснять отношения пропало. Возможно, причиной тому было проскальзывающее в его глазах недоверие и настороженность. Лучше отложить этот разговор до тех пор, пока у меня не появятся доказательства собственной невиновности.
– Мне пора домой. Ты дашь мне пройти? - Глядя на его мощную фигуру, загораживающую путь, спросила я.
– Нет. - Ответил он.
Впрочем, его ответ меня не удивил. Я знала, что он легко догонит меня, если я попробую бежать. Это у него в крови.
«Черт… Зачем только я поехала по этой дороге…»
– Мне пора домой. Пропусти.
– Что ты здесь делаешь? - Снова спросил он.
– Мы ходим по кругу, Рен. Я имею права находиться там, где мне хочется. Не так ли? Пропусти. - Его непреклонность начинала меня злить.
– Не раньше, чем ты ответишь на пару вопросов. - Его глаза прищурились, но в них читалась не только настороженность, но и что-то еще… - Я хочу знать, какой приговор тебе вынесли тогда.
«Значит, он не знает про Корпус! - Но мелькнувшее от этой мысли облегчение быстро сменилось обидой. - Получается, что он даже не интересовался моей судьбой. Не выяснял, где я и что со мной! Негодяй…»
– Какое тебе дело до этого? Ты сдал меня Комиссии, дальше это уже мое дело. Мое и их…
– Я не сдавал… - Я чувствовала, что эти слова он выдавил из себя будто через силу, но меня уже несло.
– Как ты думаешь, что они делают с предателями? Наказывают, конечно! Не беспокойся, меня наказали, теперь мы квиты.
Я чувствовала, что по-настоящему завожусь, что случалось со мной крайне редко. Но сама мысль о том, что пока я лежала на жестком матрасе в Корпусе, он ни разу не спросил где я, выводила меня из себя, как быка красная тряпка.
Рен шагнул ко мне и схватил за запястье:
– Какое наказание тебе назначили?
– Отпусти мою руку! - Я попыталась освободиться, но это было бесполезно. - Тебе интересно, получила ли я по заслугам? Да, получила! А ты не думал о том, что я могла быть невиновна?
– Но ты была там, со Стэндэдом…
– Да была!
– В каких вы отношениях?
– Отношениях? - От его вопроса, я на некоторое время лишилась дара речи. Значит, он продолжает думать, что это был четко спланированный заговор? Хуже того, он думает, что мы с Марком были близки. От этой мысли я непроизвольно рассмеялась во весь голос. - Ну конечно, Рен! Разве ты сам не догадался? Мы любовники! Кто же еще!
Меня ничуть не смутило потемневшее от гнева лицо Рена. Теперь мне было плевать на его эмоции. Он посмел думать, что я не только предала его, но и развлекалась с каждым встречным, словно дешевая уличная девка.
Мои глаза метали молнии, в груди клокотала ярость. Мы смотрели друг на друга, как заклятые враги, готовые обнажить пистолеты в любую секунду. Вот только у него пистолет был, а у меня нет. Хотя, глядя в его лицо, я подумала, что он ему не понадобиться. Рен выглядел так, словно готов был свернуть мою шею голыми руками.
«А может, так было бы и лучше… - Вдруг горько подумала я. - Умереть от его рук, а не от идиотской ловушки Корпуса…»
– Зачем?… - Вдруг тихо спросил Рен.
– Зачем что? - Вскинулась я, уже неспособная адекватно воспринимать ситуацию. Злость и обида смешались в смертоносный коктейль, способный только беспощадно жалить. - Зачем я предала тебя? Ну, как же! Не могла же я отказать себе в удовольствии поразвлечься с тобой.
«Что я говорю?!» - В моей голове звучал сигнал тревоги, но я его не слушала.
– Ты красивый, сильный, властный… В общем, в моем вкусе. Но ты оттолкнул меня. Выкинул, как ненужную вещь! Не захотел, чтобы я заняла место у тебя внутри, пожалел маленький уголок для Элли…
– Ты ошибаешься. - Все так же тихо произнес он.
От непривычных ноток в его голосе я резко замолчала. Последнее слово так и осталось висеть в воздухе.
Рен медленно разжал свою руку и выпустил мое запястье. Я почувствовала, как моя обида гаснет, словно затушенный резким порывом ветра костерок. На ее место снова вернулась боль. Только теперь она была во много раз сильнее всего, что я чувствовала до этого. Именно тихий голос Рена и застывшая в его глазах тоска надломили меня окончательно.
Чтобы не разреветься прямо на улице, я вскинула голову:
– Желаю тебе самого наилучшего! - Прошипела я и резко зашагала к машине. Слезы градом катились по моим щекам, ключ никак не хотел попадать в замок.
– Я ошиблась только один раз… - Шептала я яростно, пытаясь открыть дверцу. - Когда влюбилась в тебя.
Заведя мотор, я резко надавила на газ и Бьюик, визжа шинами, сорвался с места.
Рен некоторое время стоял на дороге, глядя вслед исчезнувшей за поворотом машине. Затем он развернулся и зашагал к дому. Поднявшись в кабинет, он бросил ключи на стол, подошел к окну и стал смотреть в темноту.
Первое чувство, которое он испытал, увидев Элли, было облегчение. Значит, ее не отправили в одну из многочисленных тюрем или на исправительные работы. Теперь же в нем кипели гнев и ярость. Как она посмела так с ним разговаривать? Что за вызывающее и наглое поведение?
Да. Она изменилась. Или же все это время она искусно водила его за нос, прикидываясь слабой ранимой девушкой. Великолепная актриса, ничего не скажешь…
Рен уперся рукой в оконную раму и опустил голову.
Он три раза задал ей один и тот же вопрос, но она так и не ответила.
Рен скрипнул зубами. А в ответ на упоминание о Марке вообще рассмеялась ему в лицо, открыто признавшись, что они любовники. Что ж… Значит, он был прав, придется навсегда выкинуть ее из головы.
Пытаясь игнорировать боль в сердце, Рен продолжал смотреть в темную ночь за окном. Он раз за разом прокручивал разговор на улице и каждый раз испытывал душевную муку.
«Просто поразвлечься с тобой… Поразвлечься, Рен…»
Неужели он нужен был только для этого? Вероятно, у судьбы были свои причины, чтобы сыграть с ним такую злую шутку. Он много лет убеждал себя, что женщины - это необязательное и не всегда приятное дополнение к интерьеру, глупые куклы, меняющие наряды каждый день. Иногда они способны умилять, но чаще раздражать своим примитивным поведением.
Но Элли оказалась вирусом в отлаженной системе. Она сумела проникнуть сквозь тщательно возведенные барьеры и прочно засесть в сердце, заставляя метаться и тосковать. И именно она оказалась той, кто предал его впоследствии. Первая женщина, которой он решил довериться…
Рен закрыл глаза и застыл. Жестокие слова и снова зазвучали в голове. Но вместо того, чтобы слушать их, он вспоминал ее красивое лицо: как шевелятся ее губы, как ветерок колышет светлые пряди, как полыхают ее глаза…
Глаза.
Что-то связанное с ними не давало покоя. Рен еще раз вызвал в памяти образ Эллион и вгляделся более внимательно.
Ее глаза всегда были синими, но теперь они изменились, стали бесцветными и тусклыми. Синева почти пропала. Создавалось ощущение, что чья-то жесткая рука опустила тяжелый заслон, погасив внутренний свет, превратив сияние в безжизненную сухую пустыню.
Так бывает у людей, которым перекрывают кислород.
Рен нахмурился, пытаясь докопаться до истины, которая все время ускользала. Что же все-таки не так? Глаза Элли не давали ему покоя. Где-то он уже видел такой взгляд… Но где?
Вдруг в памяти всплыл один случай….
Однажды Дрейк попросил его о встрече в странном месте. Была глубокая ночь, но здание, куда приехал Рен, освещалось множеством электрических ламп. В коридорах было светло, как днем, и пока Рен шел по ним, он видел множество лиц, смотрящих через стеклянные двери.
Он запомнил эти лица.
Что-то в них было странное. Все они были похожи друг на друга как две капли воды. Рен не мог прочесть на них ни страха, ни отчаяния, ни даже надежды на спасение. Они были лишены всего и в первую очередь - мыслей.
Те, кого он видел, идя по коридорам, не были людьми. Это были переломанные вдоль и поперек манекены, безголовые куклы, смотрящие сквозь двери пустыми глазами. На какую-то долю секунды даже ему - Рену, стало не по себе. Он вспомнил, как не удержался тогда и спросил Дрейка, что это за место. Но тот лишь покачал головой и не проронил ни слова.
Самую важную деталь Рен отметил уже потом, когда вышел из здания и направился к машине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
– Эта машина действительно прошла технический осмотр? Мне нужно быть уверенной, потому что предстоит дальняя поездка…
Шон возмущенно взмахнул руками:
– Обижаете! Я могу принести все бумаги, только неделю назад все проверили.
– Хорошо, хорошо. - Я нахмурилась, прикидывая на какой срок стоит арендовать Бьюик. С одной стороны мне нужна только одна неделя, с другой стороны запас не повредит. Тем более что стеснения в денежных средствах я не испытывала. - Я возьму ее на две недели. Какие документы нужно подписать?
Когда я выехала из дома, в багажник уже были сложены все необходимые вещи: теплая одежда, два одеяла, запасная канистра с бензином и некоторый запас еды, на случай если по дороге мне не встретится ни одной забегаловки. Вообще-то я была уверена, что такого не случится, но решила не рисковать понапрасну.
На соседнем сиденье лежал раскрытый атлас, шерстяное пальто и сумка.
«Деньги со счета я сняла, ключи с собой, документы тоже… Вроде бы все»
В последний раз взглянув на собственный дом, я захлопнула дверцу машины и завела мотор. Выворачивая со двора, я почувствовала, как в груди неприятно кольнуло.
«И нечего расстраиваться. - Одернула я себя. - Ведь наверняка еще вернусь…»
Закатное солнце освещало знакомую улицу, тихо раскачивались деревья, серый кот неторопливо вылизывал лапу, сидя на прогретом за день асфальте.
«Как часто я ходила здесь, не задумываясь о том, что все это может измениться?»
Я подавила острое желание выйти из машины и посидеть на лавочке рядом с подъездом, ведь теперь у меня не было такой возможности. Отныне время многократно ускорило свой бег и мне следовало торопиться.
Вздохнув, я выехала на дорогу, и, сверившись с дорожным указателем, свернула на северное шоссе, ведущее к выезду из города.
Я проехала уже более получаса, когда впереди замаячили оранжевые указатели дорожных работ. «Объезд. Шоссе №610 закрыто на ремонт» гласил знак на обочине.
Тихо выругавшись себе под нос, я разочарованно оглядела развороченные бетонные плиты и гравийные насыпи, тянущиеся по правой полосе до самого горизонта.
«Теперь придется ехать через весь Канн»
Я нехотя повернула руль влево, направляя машину к центру города. Солнце незаметно скрылось за горизонтом, темнота мягко опустилась на дорогу. Щурясь от фар проезжающих навстречу автомобилей, я изредка посматривала на указатели, стараясь не сбиться с пути.
Когда по сторонам вместо кустов и травы стали мелькать дома, я облегченно вздохнула.
«Значит все правильно, я еду в центр города. Нужно как-то найти другое шоссе…»
Некоторое время мой Бьюик неторопливо кружил по ночным улицам Канна. Вокруг кипела жизнь, мелькали разноцветные огни, люди прогуливались по тротуарам, из приоткрытых дверей играла музыка.
Через какое-то время трехэтажные дома сменились сверкающими небоскребами, возле дорогих отелей стояли длинные роллс-ройсы, мимо проносились вывески самых престижных ресторанов города: «Ла Плаза», «Дамур», «Генданс»…
О последнем я только слышала, но даже не представляла, как он выглядит. Оказалось, что это роскошный особняк с высокими окнами, сквозь которые мне удалось разглядеть сидящих за столиками людей.
«Счастливые…У вас там, наверное, и музыка играет, и компания приятная, и еда хорошая. А главное, вам не нужно торопиться»
Подавив раздражение, я вывернула из дорогого квартала и поехала по темным улицам. Отыскивая глазами хоть один указатель, чтобы определить направление, я сворачивала то влево, то вправо, пока окончательно не заблудилась. Тогда я притормозила на обочине и взяла в руки атлас.
«Вот район с небоскребами… И куда я после него поворачивала? Сначала налево, потом направо, потом снова направо… Или налево? Черт…»
Видимо, я действительно заблудилась.
Чтобы определиться с местонахождением, мне требовалось узнать название улицы, на которой я остановилась. Но вокруг как назло не было ни одной вывески. Проехав вперед метров двадцать, я всмотрелась в белый прямоугольник, прикрепленный к ограде.
«Что же там написано?..» - Мне никак не удавалось разглядеть надпись.
Устав щуриться сквозь пыльное стекло, я заглушила мотор и вышла из машины. Подойдя к ограде, я застыла как вкопанная. Вместо того чтобы смотреть на название улицы, я молча смотрела на утопающий в зелени трехэтажный особняк.
Я бы узнала его даже на ощупь…
Особняк Рена.
Несколько секунд моя голова отказывалась думать. Я просто стояла и смотрела на дом, в котором была лишь однажды, но который часто присутствовал в моих снах. Вся боль, вся горечь и обида вдруг выплеснулись на поверхность, веки защипало от непролитых слез.
Именно здесь меня любил Рен, здесь он сказал мне свое имя.
Именно отсюда меня забрала Комиссия…
Воспоминания, волна за волной накатывали на меня, мешали связано мыслить, заставляли забыть, зачем я стою на этой улице.
Я подошла к ограде и взялась руками за прохладные прутья. Просунув лицо сквозь решетку, я, не отрываясь, смотрела на дом. Тихо колыхалась листва на деревьях… Как в ту ночь, когда я проснулась в комнате одна.
В какой-то момент мне показалось, что ничего не было: ни Комиссии, ни Корпуса, ни боли. Что все вернулось назад к тому времени, когда мы стояли на балконе, и Рен впервые начал шутить и улыбаться.
Я подумала, как сильно любила его тогда. Такого сильного, смелого, уверенного в себе.
В этот момент мне как никогда стало ясно, что я не переставала его любить. Даже когда думала, что часть меня умерла в Корпусе, я все равно продолжала любить его. Даже когда он не стал слушать меня, все равно любила…
Вероятно, чтобы вырвать это чувство, мое сердце должно умереть полностью.
Пытаясь сдержать горячие слезы, я часто заморгала. Особняк расплылся перед глазами, но мне не нужно было его видеть, чтобы помнить… Воспоминания сохранились в моей голове так четко, словно их выжгли раскаленным клеймом прямо на коже.
Перед глазами против воли поплыли картинки, которые я тщательно прятала от себя самой. Вот Рен гладит мое лицо, нежно прижимает к себе, как ребенка. Вот он рассказывает в саду про Антонио и смеется….
Я вспомнила, как он стоял на балконе ночью, тихий, задумчивый.
Тогда он еще не стрелял в охранников, не был ранен. Вереница дальнейших событий вихрем пронеслась перед моими глазами, сердце наполнилось болью, стало трудно дышать.
Я отшатнулась от ограды.
«Зачем я стою здесь? Меня здесь никто не ждет, это все призраки прошлого. Ничего больше нет, никто меня не любил, никто обо мне не вспоминал»
Забыв прочитать название улицы, я развернулась, чтобы вернуться к машине и в этот момент увидела, как бесшумный черный автомобиль остановился позади моего Бьюика.
Он подходил ко мне медленно.
Серо-голубые глаза Рена впились в меня, удивление быстро сменилось радостью (или мне показалось?), затем его лицо приобрело непроницаемое выражение. Но я чувствовала, что мышцы его напряглись, словно он ожидал, что я через секунду сорвусь с места.
«Точно. Именно это мне хочется сделать больше всего» - Подумала я, но с места не двинулась. Мы следили друг за другом, как два чужеземца, которые не знают чего ждать друг от друга.
Ситуация выходила более чем странная.
«Знает он, что я сбежала из Корпуса или нет? И если знает, то снова сдаст меня назад?» - Эта мысль не давала мне покоя ни на секунду.
Я напряженно следила, как Рен подходит все ближе. Мое тело звенело, как струна, каждая мышца напряглась и застыла в ожидании.
Оказывается, я забыла, насколько он красив… От этой мысли сердце болезненно сжалось.
Его глаза прощупывали меня словно луч, пытаясь пробраться в самые потаенные уголки. Я молча следила за его движениями, стараясь сохранить ровное выражение на лице, хотя внутри меня происходила жестокая борьба. С одной стороны, мне хотелось броситься ему на шею, с другой стороны, я чувствовала обиду, за то, что он так и не выслушал меня когда-то.
В моей памяти Рен всегда был высоким и широкоплечим, но теперь, когда я увидела его перед собой, мне показалось, что он просто огромный.
Остановившись в шаге от меня, он некоторое время молчал, затем хрипло спросил:
– Что ты здесь делаешь?
«Значит, он знает, что меня здесь быть не должно?» - Стараясь не удариться в панику, я решила блефовать до конца, пока не выясню правду.
– Гуляю по улице. Запрещено?
Рен молчал. Чувствовалось, что наш разговор так просто не закончится. В его присутствии я снова почувствовала себя маленькой девочкой, которой нужна надежная опора, но тут же отбросила эти мысли. В конце концов, я изменилась. Нет больше прежней Элли. И передо мной не тот Рен, что был когда-то. Молчание давило на меня все больше, но желание выяснять отношения пропало. Возможно, причиной тому было проскальзывающее в его глазах недоверие и настороженность. Лучше отложить этот разговор до тех пор, пока у меня не появятся доказательства собственной невиновности.
– Мне пора домой. Ты дашь мне пройти? - Глядя на его мощную фигуру, загораживающую путь, спросила я.
– Нет. - Ответил он.
Впрочем, его ответ меня не удивил. Я знала, что он легко догонит меня, если я попробую бежать. Это у него в крови.
«Черт… Зачем только я поехала по этой дороге…»
– Мне пора домой. Пропусти.
– Что ты здесь делаешь? - Снова спросил он.
– Мы ходим по кругу, Рен. Я имею права находиться там, где мне хочется. Не так ли? Пропусти. - Его непреклонность начинала меня злить.
– Не раньше, чем ты ответишь на пару вопросов. - Его глаза прищурились, но в них читалась не только настороженность, но и что-то еще… - Я хочу знать, какой приговор тебе вынесли тогда.
«Значит, он не знает про Корпус! - Но мелькнувшее от этой мысли облегчение быстро сменилось обидой. - Получается, что он даже не интересовался моей судьбой. Не выяснял, где я и что со мной! Негодяй…»
– Какое тебе дело до этого? Ты сдал меня Комиссии, дальше это уже мое дело. Мое и их…
– Я не сдавал… - Я чувствовала, что эти слова он выдавил из себя будто через силу, но меня уже несло.
– Как ты думаешь, что они делают с предателями? Наказывают, конечно! Не беспокойся, меня наказали, теперь мы квиты.
Я чувствовала, что по-настоящему завожусь, что случалось со мной крайне редко. Но сама мысль о том, что пока я лежала на жестком матрасе в Корпусе, он ни разу не спросил где я, выводила меня из себя, как быка красная тряпка.
Рен шагнул ко мне и схватил за запястье:
– Какое наказание тебе назначили?
– Отпусти мою руку! - Я попыталась освободиться, но это было бесполезно. - Тебе интересно, получила ли я по заслугам? Да, получила! А ты не думал о том, что я могла быть невиновна?
– Но ты была там, со Стэндэдом…
– Да была!
– В каких вы отношениях?
– Отношениях? - От его вопроса, я на некоторое время лишилась дара речи. Значит, он продолжает думать, что это был четко спланированный заговор? Хуже того, он думает, что мы с Марком были близки. От этой мысли я непроизвольно рассмеялась во весь голос. - Ну конечно, Рен! Разве ты сам не догадался? Мы любовники! Кто же еще!
Меня ничуть не смутило потемневшее от гнева лицо Рена. Теперь мне было плевать на его эмоции. Он посмел думать, что я не только предала его, но и развлекалась с каждым встречным, словно дешевая уличная девка.
Мои глаза метали молнии, в груди клокотала ярость. Мы смотрели друг на друга, как заклятые враги, готовые обнажить пистолеты в любую секунду. Вот только у него пистолет был, а у меня нет. Хотя, глядя в его лицо, я подумала, что он ему не понадобиться. Рен выглядел так, словно готов был свернуть мою шею голыми руками.
«А может, так было бы и лучше… - Вдруг горько подумала я. - Умереть от его рук, а не от идиотской ловушки Корпуса…»
– Зачем?… - Вдруг тихо спросил Рен.
– Зачем что? - Вскинулась я, уже неспособная адекватно воспринимать ситуацию. Злость и обида смешались в смертоносный коктейль, способный только беспощадно жалить. - Зачем я предала тебя? Ну, как же! Не могла же я отказать себе в удовольствии поразвлечься с тобой.
«Что я говорю?!» - В моей голове звучал сигнал тревоги, но я его не слушала.
– Ты красивый, сильный, властный… В общем, в моем вкусе. Но ты оттолкнул меня. Выкинул, как ненужную вещь! Не захотел, чтобы я заняла место у тебя внутри, пожалел маленький уголок для Элли…
– Ты ошибаешься. - Все так же тихо произнес он.
От непривычных ноток в его голосе я резко замолчала. Последнее слово так и осталось висеть в воздухе.
Рен медленно разжал свою руку и выпустил мое запястье. Я почувствовала, как моя обида гаснет, словно затушенный резким порывом ветра костерок. На ее место снова вернулась боль. Только теперь она была во много раз сильнее всего, что я чувствовала до этого. Именно тихий голос Рена и застывшая в его глазах тоска надломили меня окончательно.
Чтобы не разреветься прямо на улице, я вскинула голову:
– Желаю тебе самого наилучшего! - Прошипела я и резко зашагала к машине. Слезы градом катились по моим щекам, ключ никак не хотел попадать в замок.
– Я ошиблась только один раз… - Шептала я яростно, пытаясь открыть дверцу. - Когда влюбилась в тебя.
Заведя мотор, я резко надавила на газ и Бьюик, визжа шинами, сорвался с места.
Рен некоторое время стоял на дороге, глядя вслед исчезнувшей за поворотом машине. Затем он развернулся и зашагал к дому. Поднявшись в кабинет, он бросил ключи на стол, подошел к окну и стал смотреть в темноту.
Первое чувство, которое он испытал, увидев Элли, было облегчение. Значит, ее не отправили в одну из многочисленных тюрем или на исправительные работы. Теперь же в нем кипели гнев и ярость. Как она посмела так с ним разговаривать? Что за вызывающее и наглое поведение?
Да. Она изменилась. Или же все это время она искусно водила его за нос, прикидываясь слабой ранимой девушкой. Великолепная актриса, ничего не скажешь…
Рен уперся рукой в оконную раму и опустил голову.
Он три раза задал ей один и тот же вопрос, но она так и не ответила.
Рен скрипнул зубами. А в ответ на упоминание о Марке вообще рассмеялась ему в лицо, открыто признавшись, что они любовники. Что ж… Значит, он был прав, придется навсегда выкинуть ее из головы.
Пытаясь игнорировать боль в сердце, Рен продолжал смотреть в темную ночь за окном. Он раз за разом прокручивал разговор на улице и каждый раз испытывал душевную муку.
«Просто поразвлечься с тобой… Поразвлечься, Рен…»
Неужели он нужен был только для этого? Вероятно, у судьбы были свои причины, чтобы сыграть с ним такую злую шутку. Он много лет убеждал себя, что женщины - это необязательное и не всегда приятное дополнение к интерьеру, глупые куклы, меняющие наряды каждый день. Иногда они способны умилять, но чаще раздражать своим примитивным поведением.
Но Элли оказалась вирусом в отлаженной системе. Она сумела проникнуть сквозь тщательно возведенные барьеры и прочно засесть в сердце, заставляя метаться и тосковать. И именно она оказалась той, кто предал его впоследствии. Первая женщина, которой он решил довериться…
Рен закрыл глаза и застыл. Жестокие слова и снова зазвучали в голове. Но вместо того, чтобы слушать их, он вспоминал ее красивое лицо: как шевелятся ее губы, как ветерок колышет светлые пряди, как полыхают ее глаза…
Глаза.
Что-то связанное с ними не давало покоя. Рен еще раз вызвал в памяти образ Эллион и вгляделся более внимательно.
Ее глаза всегда были синими, но теперь они изменились, стали бесцветными и тусклыми. Синева почти пропала. Создавалось ощущение, что чья-то жесткая рука опустила тяжелый заслон, погасив внутренний свет, превратив сияние в безжизненную сухую пустыню.
Так бывает у людей, которым перекрывают кислород.
Рен нахмурился, пытаясь докопаться до истины, которая все время ускользала. Что же все-таки не так? Глаза Элли не давали ему покоя. Где-то он уже видел такой взгляд… Но где?
Вдруг в памяти всплыл один случай….
Однажды Дрейк попросил его о встрече в странном месте. Была глубокая ночь, но здание, куда приехал Рен, освещалось множеством электрических ламп. В коридорах было светло, как днем, и пока Рен шел по ним, он видел множество лиц, смотрящих через стеклянные двери.
Он запомнил эти лица.
Что-то в них было странное. Все они были похожи друг на друга как две капли воды. Рен не мог прочесть на них ни страха, ни отчаяния, ни даже надежды на спасение. Они были лишены всего и в первую очередь - мыслей.
Те, кого он видел, идя по коридорам, не были людьми. Это были переломанные вдоль и поперек манекены, безголовые куклы, смотрящие сквозь двери пустыми глазами. На какую-то долю секунды даже ему - Рену, стало не по себе. Он вспомнил, как не удержался тогда и спросил Дрейка, что это за место. Но тот лишь покачал головой и не проронил ни слова.
Самую важную деталь Рен отметил уже потом, когда вышел из здания и направился к машине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29