Она зарыдала, капитан подошел к ней, погладил по голове и сказал: да не реви, Катюха, перемелется, - мука будет. Я ж понимаю, Илюха - красивый, молодой... Ты - тоже. Вот он в тебя и втюхался. И перестал ходить, стесняется. Порядочный он...
Катя с ужасом посмотрела на мужа сквозь слезы.
Прав был Илья: понимает Андреич про них!
Но присмотревшись к его грустному лицу, учуяв добрую ласковость голоса и увидев его невинный взгляд, поняла, что он сказал именно то, о чем думает: Илья в неё влюбился!
Андреич же жалел и его, и её, и себя, - достался ей, такой красавице, неказистый мужик. Глава 10
- Не поеду я туда, не поеду больше! - Вопила Надюшка, почти плача. Она на меня как крыса смотрит!
- Пусть хоть как Змей Горыныч. Еще как поедешь, с ветерком.
Это спокойно-зловеще заявил сильно полноватый молодой мужик с приятным, гладким от полноты, свежим лицом. Только глазки-буравчики неясного цвета выражали злобную подозрительность, которая никогда не покидала их, ни при каких обстоятельствах.
Он сидел, развалясь на диване, расстегнув ворот фирменной голубой рубашки и ослабив пояс с монограммой на пряжке. Ботинки его с бульдогами-носами сияли солидной темнобордовой кожей. Это был как бы названный жених Надюшки, бармен Паша.
Шел серьезный разговор о будущем Надюшки и Паши.
В маленькой, душной от наставленной вплотную дорогой мебели комнате присутствовала и Зинка, Зина свет Евтихьевна.
Она истово и подобострастно смотрела на Пашу и кивала в такт его заявлениям головой, таким образом осуждая дочь с её выкриками. Надюшка приехала от Эли в полном раздрызге, хотя и довез её прямо до дому какой-то гость "этой".
Он не приставал к Надюшке, как она ожидала, а всю дорогу рассказывал всякие истории и выспрашвал Надюшку о её жизни... Но Надюшка пьяна-пьяна, а не сболтнула лишнего. Сказала только что они с Элей близкие по мужу Надюшки... - понимай, как знаешь! И что владеют они поместьем на двоих.
- Почему? спросил он.
Но она притворилась совсем пьяной и стала рассказывать о своей работе и о Викочке, - какая она умная девчоночка.
Так он ничего от неё и не вызнал.
Вот тут Паша и сказал: ты туда поедешь, милаха. Чемодан не взяла? Нет. Вот и поедешь за ним. И нечего из себя меня корежить.
Поддакнула Зина Евтихьевна: гордость под пятку, говорила ведь Ираида? И правильно говорила. И Паша правильно говорит. А Ельку эту уделать можно, говорю, она баба на жалость слабая, я вижу, у меня глаз - алмаз.
- Да что мне там делать? Чего я смогу? - Уже тише произнесла Надюшка.
- Это не твоя забота, - определил сурово Паша, - твоя забота - дружбу завести. Я пока не появлюсь. Ты там сама разберись, какие мужики, кто они ей, ну и присмотри какой послабее на вино там, на богатство... И с им законтачь, ясно? И все твое задание. И сама не балаболь!
- Ничего такого я не балаболила! Мне кажется, ничего у нас не выйдет, - вдруг заявила она.
Паша встал: не выйдет, говоришь? Только ты меня тогда и видела! Задницу мою! Я человек - справедливый, - потихоньку свирепел Паша ( Зинка утвердительно закивала, подтверждая пашину честность и справедливость) обещала ты, что дом твой будет? Обещала. И бабки с камушками. Где это все? Мне не надо, у меня все есть, но я по справедливости хочу. И на своей шее везти тебя не буду, ясно? Какая-то старая моль рыпается на твое добро, а ты не можешь справится? Я, конечное дело, помогу. Да-а, вашу дочь скорее убьешь, чем чему выучишь, - скривился Паша.
- Типун тебе на язык! - Крикнула Зинка. - ты чего? Научится, она ещё молодая и потом, видишь, там какой народ?
- Ага, очень молодая! - Сказал с презрением Паша, который при каждом удобном случае напоминал Надюшке, что он, молодой, путается со старой бабой.
Он встал, поправил на пухлом пузе ремень и сказал, - ладно, вроде пока все. Я пошел.
Надюшка накуксилась: Па-аш, чего ты? Обедать оставайся, мамаша пирог спекла. Вику не видел... Она тебя любит.
Паша повернулся к ней, глаза его стали размером вообще с булавочную головку: а вот Вике не внушай, что я - отец. Бабушка надвое сказал: ничего неизвестно! Думаю, ты от своего мужа понесла, потому и обидно мне, что все прокакала! Дядя я ей, Паша. По-правильному.
Надюшка и Зинка молчали.
Каждый раз, когда Паша отказывался от своего отцовства, их будто по голове кто вдарял.
... Вот наглый-то! думала Зинка, вот зараза худая! Не женится он на Надюшке, если та не расстарается насчет ираидкиной дачи, ни за что не женится!
Зинке только и было надо, чтоб дочь вышла, наконец, замуж и Викочка проживала бы с родным папашей. Не отец он, как же!
Конечно, Зинка свечку не держала, но уж слышать кое-что слышала, пусть не брешет этот кобель. Хорошо, Жорик подвернулся... Да чего ж хорошего, вон, что получилося, запечалилась Зинка, а сама сладко улыбалась Пашке-говнюку и говорила: оставайся, оставайся, Пашуня, у нас и икорка есть и все такое, не бедствуем. - Да наср.. я на вашу икорку, у меня у самого банка черной литровая стоит! Вы лучше дело сделайте, вот тогда и обедать будем. - А че ж ты сам-то так хреново сделал? - Вдруг не вытерпела унижений Зинка. Паша настороженно повернулся от двери, - ты это про что, Зинаида Евтихьевна, а? - грозным шепотом спросил он.
Зинка так испугалась, что аж на стул присела, нельзя с ним так, ой, нельзя. Дурак он, Пашка, недорезанный, вот он кто! Такое учудить! Все тайны знала Зина, свет Евтихьевна. Паша не дождался от Зинки ответа и, хлопнув дверью, ушел. Надюшка от злости аж разревелась.
Так достал её Пашка за все годы, что любви она к нему не испытывала никакой, - только злость, и неистребимое желание выйти за него замуж, - и для самой и для Вики - родной отец все же! И секса ей надо, живая же она...
Вскочила в комнату Вика, она обожала свою мамочку и бросилась к ней с криком: мамочка, тебя этот долбаный Пашка обидел? Ух, ненавижу я его, так бы и дала по свинячьей роже!
И начался скандал.
Зинка орала, что Паша - родный викин отец и она, соплюха, должна к нему уважительной быть!
Надюшка отвесила Вике оплеуху и тоже заорала: а кто тебе отец? Кто? Дура! Безотцовщиной хочешь быть? Пялишься на него как сыч!
Вика разревелась, но не уступала бабке и матери: Какая же ты, бабка, подлая ( Зинка охнула от такого)! Когда баба Ира была жива, ты мне долбила, что мой папа - Жорик, и бабе Ире вешала каждый день, как я похожа! А теперь? Пашка - мой отец! Он - вонючий потрох! Мой папа погиб! Он меня любил! И бабушка Ира любила! И я их люблю, а не вашего Пашку вонючего! Ненавижу его! И Эльку эту противнючую! Так бы дала ей, чтоб она сдохла, сдохла, сдохла!
С Викой начиналась чистая истерика.
Зинка и Надюшка перепугались.
Зинка побежала за валерианкой, а Надюшка притянула к себе Вику, а Вика сказала прерывисто: мам, ты отними у неё все, у Эльки этой, и дачу, ладно? - Ладно, дочь, отниму, - пообещала Надюшка. Глава 11
Эля была раздражена.
Она основательно подзабыла своего благоверного и подумала, что её решение поселить здесь его - просто глупое.
Она должна будет его поить, он начнет зазывать своих дружков-приятелей. Происходить это все будет на её денежки. И она не собирается быть для них бесплатной домработницей - готовить, мыть посуду, прибирать... Может, и стирать? подумала она с сарказмом. И ещё её раздражил, сильнее чем сам Клим, его новый приятель. Его едва уловимая насмешка в голосе, полное безразличие к ней, - хоть бы для приличия поухаживал, поразвлекал...
И последнее, что её совсем сбило с ног: отъезд с Надюшкой, которая, видимо, ему приглянулась. Эле наплевать на него, но долг гостя - оказывать внимание хозяйке, хоть ей сто лет! И не скакать вприпрыжку за первой незнакомой девицей.
На неё же этот Юра Стахов ( никакой он не Стах! Тоже мне герой романа! Стах!) смотрел каким-то осуждающим взглядом, вроде бы она обидела бедную девочку Надю.
А того не знает он...
Эля злобно прекратила монолог: побыли они у неё и хватит!
Но мысли возвращались и возвращались ко вчерашнему вечеру.
... Интересно, зачем появилась здесь Надюшка? После сцены на оглашении завещания, казалось, никто из них здесь не появится.
А Надюшка появилась, как ни в чем не бывало. И даже разыграла фальшивую сцену со слезами по погибшем муже. Надюшка что-то бормотала о зинкином чемодане в кладовке... Конечно, повод необходим! А существует ли тот чемодан?
Эля помчалась на второй этаж.
В кладовке действительно стоял довольно объемистый чемодан.
Эля попыталась его открыть, но он не открывался. Взломать его не составляло труда, но в каком виде она предстанет перед Надюшкой, которая за чемоданом приедет! Но руки так и чесались вскрыть... Она бы, пожалуй, и вскрыла, но тут раздался звонок в калитку.
Как была, в халате, в тапках, без макияжа, Эля пошла открывать калитку.
Перед ней стоял молодой человек, - как говорили встарь, приятной наружности: блондин, с темными глазами и стройной мальчишеской фигурой.
... А вот и принц! Пожалуйте, ваше высочество!.. Только, наверное, вы ошиблись адресом!.. Подумала Эля и засмеялась.
Несколько недоуменно улыбнулся и "Принц".
- Простите, - сказал он (и голос звучит мило - глубокий и негромкий), это дом генерала Петрова?..
- Да-а, - Эля удивленно смотрела на "Высочество", - в её давнюю бытность здесь, уже никто не поминал генерала Петрова, как хозяина дачи. Странно.
- Генерал Петров давно умер... А что вас интересует? - Спросила она. И с любопытством разглядывала незнакомца. Он вызывал симпатию.
- Извините, а могу я видеть Ираиду Васильевну?.. - Попросил "Принц" весьма вежливо.
Эля с печалью покачала головой.
- Нет. Она умерла этим летом. А, собственно, что?..
У него сразу обострилось и как бы упало лицо.
... Откуда принесло это "Высочество"? Вдруг обеспокоилась Эля. Нашедшийся дальний родственник?.. Или хуже, - козни Зинки и Надюшки? Может, это он долбанул Людку по голове? Надо пригласить его в дом и узнать, что возможно... В конце концов - белый день и телефон под рукой. Не будет она всех бояться! Тогда и жить здесь нечего! Что это я!
- Впрочем, проходите.
Она поднялась по каменным ступеням на террасу, обернулась, приглашая "Принца" войти, и увидела что тот стоит в онемении и горящими глазам смотрит на дом.
У Эли заныло в желудке: пожалуй, она права в своих предположениях. Предлагал ей Палыч поставить домофон и даже телекамеру, по дешевке, а она, сказав, - конечно, - забыла и думать.
Что-то слишком горячо милейший "Принц" смотрит на дом!
- Пойду приведу себя в божеский вид и вы мне расскажете о ваших проблемах.
"Принц" молча уселся в кресло.
Раздумывать долго над нарядом она не стала, - незачем, чужой это "Принц"... Скинула халат, натянула джинсы, майку, махнула щеткой волосы и появилась в гостиной.
Он сидел все так же, глубоко задумавшись. Даже не услышал, что она спустилась вниз.
- Вот и я, - громко сказал она, садясь в кресло и прикурив сигарету от дорогой зажигалки ( курила она теперь тоненькие дамские сигаретки ), невестка Петровых Эля, больше из Петровых никого не осталось... А кто вы?
"Принц" вздрогнул.
- Меня зовут Илья, фамилия Капустин... Очень жаль, примите мои соболезнования ( Илья сначала решил, что назовет фамилию по маме, Леденев, но в последнюю минуту назвался своей паспортной, решив, что врать надо по минимуму, иначе что-нибудь напутает, забудет, а у него и так "алиби" слишком хлипкое...), я - сын сослуживца вашего свекра.
Он продумал и биографию: отец - майор, был у Петрова адьютантом, услан был в Читу, сейчас ему восемьдесят два, он болен, родил Илью поздно. Просил передать привет генералу и его жене красавице Ираиде. Если генерал умер, что вероятно, отец очень просил, чтобы Ираида ему написала... Какие-то у них давние дела. А Илья здесь в командировке.
Главное, произвести впечатление, думал Илья. Даже хорошо, что на даче только эта невестка.
Илья изложил довольно складно обрывки истории дружбы генерала и его адъютанта, и неизвестных никому, кроме них, похоже, - таинственных дел, о которых Илья ничего не знает. До последнего времени его отец никогда генерала Петрова не вспоминал и о том времени ничего не рассказывал.
На Элю как снег на голову обрушилась чья-то тайна...
... Генерала? Ираиды?.. Но они умерли и уже ничего не узнаешь. Умер даже Жорик, их сын, а она... Что она? Невестка, бывшая. Она ничего не знает и знать, честно говоря, не хочет.
Эля глянула на "Принца". Он сидел, потупившись, сжав в коленях руки.
... Руки не рабочего и не технаря. Гуманитария... Кто он? Чего ищет? Вообще, кто может знать, что у генерала Петрова был такой адъютант Капустин? А у того сын?.. Берегись, Элька!
Илья ощутил, что история не понравилась богатой наследнице и она, пожалуй, сейчас его отправит. Необходимо сказать что-то веское! Но что?
- Простите, Эля, что, все Петровы... - Он помялся, - погибли? Отец будет страшно опечален, я даже не знаю, нужно ли ему сообщать... - Илья как бы грустно задумался.
...Что-то с этим юношей не так, думала Эля, похоже, он не врет. Ну, что ж, продолжим!
- Так случилось, - сказала она тоже с приличествующей моменту грустью, - их сын Георгий, мой муж, погиб в авиакатастрофе, а свекровь, Ираида Васильевна, умерла недавно.
Она замолчала. Молчал и Илья. Его как-то тронула мрачная судьба Петровых. И собственные радужные надежды на то, что как-то удасться старуху генеральшу припугнуть или ещё что-то, уплыли. Эта милая, но по-своему, видно, очень жесткая женщина, невестка Эля, не станет с ним долго возиться. Скажет сейчас, очень сожалею и вся недолга! По правилам приличного поведения, он должен сам извиниться и уйти, - он же приехал не с вдовой-невесткой разговоры разговаривать? О чем? Ему же "отец "ничего не рассказал" о давней тайне?.. Не повезло тебе, Илюша, неудачник!
Он встал, сказал, - простите, - голос его дрожал, он и в самом деле был на грани и Эля это заметила.
... Из-за незнакомых ему Петровых так расстроился этот мальчик?..
У него был такой несчастный вид.
Может быть, он надеялся, что богатая генеральша отвалит ему и его отцу денюжек? Может, тайна того стоит? Мало ли что могло произойти между генералом и его адъютантом, или адъютантом и юной женой генерала?.. Не исключено.
Но об этом теперь знает только старик-отец этого парня.
Был ли этот адъютант? И не придумана ли вся история в Пушкино!
Но Эля нюхом чуяла, что правда в истории есть, - вот сколько её, этой правды? И какая эта тайна, что в ней?
Она решила не прогонять так сразу мальчишечку. Может, проговорится, может, ещё что... И ещё она призналась себе, что он ей симпатичен и ведет себя вежливо, а не по-московски, хамовато.
- Илья, - сказала она мягко, - вот как получилось печально...
- Я отцу говорил, что поздно, столько лет прошло, а ты что-то захотел выяснить или рассказать... Но он уперся и я не мог ему, тяжело больному, перечить. Я бы мог не пойти к вам, а ему сказать, что не нашел... Но он было понял, что это вранье. Отец человек чуткий и ранимый, и очень принципиальный, он бы не простил. И мне ещё показалось, что ему это очень важно... Я сейчас уйду. Я же понимаю, что вы совсем не в курсе дел, впрочем, как и я.
Все это он выпалил единым духом. После, потом он продумает все и решит, как дальше действовать. Отступать он не собирался. Вон какая дачища! Богатенькая эта девушка и мила. Обязана отвалить хоть сколько! За честь попранную! Ради Кати он пошел на эти пытки... А ведь он вполне бы мог поваляться с этой богатой дамой. Но после Кати все кажутся худосочными и не женственными!
Кажется, "Принц" обиделся. Да какой он принц! Тоже нашла! Но не выглядит проходимцем.
... Только не обольщайся, предупредила она себя.
- Илья, если вы не спешите, выпьем кофе, как? - Спросила она живо.
Они посидели и немного поболтали за кофе, не касаясь темы отцов и детей.
Расстались добрыми знакомыми. Эля сказала на прощанье, - звоните, Илья, - и это прозвучало обнадеживающе. Глава 12
После ухода Ильи, Эля крепко задумалась.
Вообще-то он не производил впечатление фальшивого человека, но в самой истории, им рассказанной, имелись какие-то странности. Что-то не так, это Эля ощущала. Но что?
Она вышла в сад нарезать астр и все думала о неожиданном посетителе и вдруг пришло озарение,
Во-первых, она может спросить у Палыча, он здесь с покон веку и возможно что-то слышал.
Во-вторых, у Ираиды, конечно же, остались письма, документы... Найти бы фамилию адъютанта! Существовал такой или нет.
Сегодня выяснилось: ничего она не знает. Все Петровы умерли. ... Отец Ильи? Но он тоже на ладан дышит и не захочет сообщать какой-то невестке о чем-то очень, видимо, личном. А есть ли этот "отец"? Тоже вопрос.
Идя в дом с букетом сиренево-розовых астр, она уже точно знала, что займется тайной Петровых.
Коробку с письмами она нашла не сразу.
Они лежали в старом драном немецком ещё чемодане, на чердаке.
Письма были аккуратно разложены по годам и каждая пачка перевязана ленточкой, чтоб не рассыпалась, - видна была твердая рука Ираиды, которая ничего не выбрасывала и содержала все в строгом порядке.
Эля уселась с письмами тут же, у слухового окна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29