- Мне бы следовало вызвать его на дуэль.
- Вызвать? Да что же такого он сделал?
- Он солгал. Он напрочь отрицал, что целовал вас, и, по сути, назвал вас лгуньей. И этого ему показалось мало, у него хватило наглости перебить меня, когда я защищал вашу честь, и заявить, что это не мое дело.
Каролина пожала плечами:
- Но ведь и правда, это не ваше дело.
Майлс вскипел от возмущения:
- Как же не мое?! Он не только поцеловал вас, но и солгал, да еще имел нахальство сегодня явиться сюда, чтобы сделать вам предложение. Нет, я определенно должен был вызвать его. Ему следовало бы знать, что нельзя делать предложение женщине, принадлежащей другому.
- Чарльз хотел сделать мне предложение? - слабым голосом поинтересовалась Каролина. Морщинка набежала на ее лоб. - Что вы имели в виду, говоря, что Чарльзу следовало бы знать, что нельзя делать предложение женщине, принадлежащей другому? Я - ничья женщина.
- Вы - моя женщина. Думаю, всегда были ею... Я просто был слеп и долго не видел этого. - И к ее изумлению, он опустился на одно колено и взял ее за руки. - Выходите за меня, Каролина.
Она не могла вымолвить и слова. Боже, он, наверное, пьян! Или... он так жестоко шутит над ней.
Вырвав руки, она отвернулась. Из ее груди вырвалось приглушенное рыдание.
- Как вы можете шутить такими вещами? Майлс вскочил на ноги и схватил ее за плечи. Повернув к себе, он крепко обнял ее и прижался лицом к ее волосам.
- Каролина, дорогая, это не шутка! - Он взял ее за подбородок и посмотрел ей в глаза. - Я разбил нос Блэкен-шипу за то, что он посмел прикоснуться к тебе. Мысль о, том, что ты можешь быть с ним или каким-то другим мужчиной, для меня невыносима. Я не могу допустить этого. Я слишком сильно хочу, чтобы ты стала моей. - Он не сводил с нее напряженного взгляда. - Я люблю тебя, Каролина. Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Скажи, что выйдешь за меня.
Она не сводила глаз с его красивого серьезного лица. Если бы он не поддержал ее, она свалилась бы ему под ноги.
- Я выйду за тебя, - тихим голосом сказала она.
- Слава Богу. - Он склонился к ней и хотел поцеловать, но она отстранилась.
- Майлс?
- Да? - Он поцеловал ее в шею.
- Теперь, когда ты попросил моей руки и я согласилась, ты ведь не передумаешь?
- Никогда, - заверил он, не отрываясь от ее шеи. Внезапно он замер, затем поднял голову и, чуть нахмурившись, посмотрел на нее. - Почему ты спрашиваешь?
Каролина прикусила нижнюю губу.
- Ну...
- Что "ну"?
Она набрала в легкие побольше воздуха и выпалила:
- Чарльз Блэкеншип никогда не целовал меня.
- Никогда не целовал?
Она покачала головой:
- Нет.
- Ты хочешь сказать, что ты...
- Придумала. Чтобы вызвать твою ревность. Каролина смотрела на него, ожидая, что он скажет. "Пожалуйста, Боже, сделай так, чтобы я не пожалела, что сказала правду! Я не хочу лжи между нами".
Майлс нахмурился:
- Тебе это удалось.
- Правда? Ты ревновал?
- Я хотел убить этого ублюдка. Теперь же, полагаю, я сохраню ему жизнь - при условии, что он никогда больше не подойдет к тебе.
- После того как ты разбил ему нос, я уверена, что не подойдет. - Она положила руки ему на грудь. - Ты не сердишься?
Майлс притянул ее к себе и погладил ладонями щеки.
- Сержусь? Почти нет. Ты же приняла мое предложение. А сейчас, если ты немножко помолчишь, я смогу поцеловать тебя и стану самым счастливым человеком.
- Больше ни слова не скажу.
- Прекрасно. Но прежде чем ты замолчишь, ты могла бы сказать, что любишь меня.
- Я люблю тебя, - прошептала она и, поднявшись на цыпочки, прижалась к нему.
Тяжелый вздох вырвался из его груди.
- Надеюсь, ты не желаешь долгой помолвки?
Ответив счастливым вздохом, Каролина руками обвила его шею.
- Конечно, не желаю. Может быть, ты заметил: традиция нашей семьи скорые свадьбы.
Глава 29
Элизабет смотрела на девочку. Она задыхалась, ей не хватало воздуха. Темные волосы девочки, ее серые глаза, ее возраст мгновенно пробудили воспоминания, и Элизабет узнала ее.
Это был ребенок из ее видений.
Сходство настолько поразило Элизабет, что у нее закружилась голова. Матерью девочки была Клодина, что означало, что Уильям... Уильям был ее отцом, а не Остин.
Ребенком, которому грозила опасность, был этот ребенок, Жозетта.
"Не мой ребенок. И я спасла его. Слова Остина в видении... его безысходное отчаяние были вызваны тем, что ему казалось, он теряет меня".
В комнату, улыбаясь Элизабет, вошли Уильям и Клодина. Ведя за руку дочь, они приблизились к Элизабет.
- Мы так счастливы, что вы пришли в себя, - сказал Уильям. - Нам о многом надо поговорить, а самое главное - мы должны поблагодарить вас за то, что вы спасли жизнь нашей дочери Жозетте.
Потрясенная Элизабет протянула руку. Жозетта застенчиво положила ладошку в руку Элизабет. Радостное чувство охватило Элизабет. Радость, только радость исходила от этой девочки. Ни опасности. Ни смерти. Угроза миновала. Радость была так велика, что Элизабет лишилась сил.
Остин опустился на колени у ее постели.
- Элизабет, что с тобой? Ты побледнела.
Она оторвала взгляд от девочки и взглянула на него. С огромным усилием она вдохнула воздух и смочила языком пересохшие губы.
- Остин, Жозетта... она тот самый ребенок, которого я видела.
Он несколько мгновений молча смотрел на нее. Затем тихо спросил:
- Ты хочешь сказать, что ребенок, которого ты видела умирающим...
- Это была Жозетта. Она не умерла. Мы спасли ее. И она - ребенок Уильяма. А не наш. - Слезы подступили к ее глазам и покатились по мокрым щекам. - Не наш.
- Не наш? - повторил Остин с облегчением. Но тут же нахмурился и понизил голос:
- Это значит, что Жозетта в опасности?
- Нет. Опасности больше нет. С Жозеттой все хорошо.
- С ней все хорошо. И ничто не угрожает нашему ребенку?
- Ничто.
Остин закрыл глаза, затем поднял руку Элизабет и поднес к губам.
- Боже мой, Элизабет, означает ли это то, о чем я думаю?
- Это означает, что мы свободны. Свободны любить и рожать детей, и нет больше того ужаса, что давил на нас.
- Элизабет... - Он с трогательной нежностью поцеловал ее.
Она сжала его руку, и на нее нахлынул поток видений. Она хотела прогнать их, страшась увидеть что-то плохое, что сможет убить их радость. Но от того, что она увидела, у нее перехватило дыхание.
С кристальной ясностью она увидела себя и Остина: они стояли рядом на цветущей поляне и смотрели друг на друга влюбленными глазами. Он протянул ей руку:
- Я люблю тебя, Элизабет.
Видение растаяло, оставив после себя ощущение теплоты и радостного удивления.
Остин выпрямился и пристально посмотрел ей в лицо:
- Что ты видела?
- Тебя и меня... Я видела любовь. И счастье.
- Счастье?
- Да. - Она от всего сердца улыбнулась ему. - Это американское слово означает "райское блаженство".
Остин поднес к губам их сомкнутые руки.
- Это также и английское слово, оно означает: "Ты и я любим друг друга и будем вместе до конца нашей жизни".
Элизабет посмотрела в его глаза и поняла, что он прав.
Эпилог
Остин в нетерпении ходил по гостиной, то и дело ероша волосы пальцами. Уже прошло более часа, а доктор все не выходил из комнаты Элизабет. Сколько же времени, черт возьми, надо, чтобы снять повязку с ее плеча и решить, полностью ли поправилась Элизабет?! Они вернулись домой месяц назад. Конечно, прошло достаточно времени, чтобы ее рана зажила.
Он услышал смех и подошел к окну. Вся его семья, кроме Каролины и Майлса, проводивших медовый месяц в Брайтоне, собралась за круглым столом на террасе. Его мать сияла, глядя на Уильяма, который качал на колене визжавшую от восторга Жозетту. Клодина и леди Пенброук что-то увлеченно обсуждали, а Роберт был занят тем, что вылавливал кончик боа леди Пенброук из своей чашки. Чертвозьми и его собратья резвились вместе с маленьким белым щенком, недавно купленным Остином. Он объехал почти всю Англию в поисках собаки, в точности похожей на Пэтча с рисунка Элизабет, и в конце концов нашел.
Элизабет и смеялась, и плакала, когда он положил ей на колени барахтающийся пушистый комочек. Восторг, сиявший в ее глазах, тронул его до глубины души.
В дверь постучали. Отвернувшись от окна, он крикнул:
- Войдите!
Вошла Элизабет. Он стремительно подошел к ней.
- Как ты себя чувствуешь?
- Доктор сказал, что прекрасно, - улыбнулась она. Остин шумно, с облегчением, вздохнул:
- Слава Богу!
Он обнял ее и поцеловал в лоб. Отпустив Элизабет, он заметил у нее в руках письмо.
- От Каролины?
- Нет. От моей подруги из Америки, Альберты.
- Той молодой женщины, которую ты предостерегала от замужества?
- Да. К сожалению, мои предчувствия оправдались. - Она печально взглянула на него. - Дэвид изменял ей. Его убил на дуэли муж его любовницы.
- Мне очень жаль, Элизабет.
- Мне тоже. В своем письме Альберта просит у меня прощения, и я с радостью прощу ее и приглашу приехать к нам в гости.
Громкий взрыв смеха привлек их внимание, и они подошли к окну. Остин улыбнулся, увидев, что Роберт заметил их и помахал им рукой. Элизабет махнула в ответ и задумалась, переводя взгляд с улыбающегося лица Роберта на письмо.
- О нет, - сказал Остин. - Что ты сейчас видишь?
Она смутилась, но тут же улыбнулась.
- Я подумала, что надо обязательно написать Альберте сегодня же. Путешествие в Англию, как мне кажется, - это как раз то, что ей нужно. Да и Роберта это, может быть, тоже развлечет.
Остин догадался, что она имеет в виду, и улыбнулся:
- Предупредить моего дорогого брата?
Ответом ему были ямочки, появившиеся на ее щеках.
- Я не думаю, что предупреждение поможет. - Элизабет опустила письмо в карман и собралась с духом. - Остин, я еще не все сказала тебе, о чем говорил доктор.
Улыбка исчезла с его лица.
- Ты сказала, что ты прекрасно...
- Да, конечно. У меня крепкое здоровье. Я могу вести обычный образ жизни, но доктор предупредил меня о некоторых занятиях, которые, как он считает, опасны в моем... деликатном положении.
- Деликатном?
Она кивнула. Ее глаза светились радостью.
- Да. Это американское слово означает: "У меня будет ребенок".
У него на миг замерло сердце и затем учащенно забилось. У нее будет ребенок! Его ребенок. Их ребенок. Он закрыл глаза, весь отдаваясь радости и предвкушению чуда.
- Дай мне руку, - прошептала она. Остин открыл глаза и протянул ей руку. Она приложила ее к своему животу, слегка прижимая ладонью.
- Ты что-нибудь видишь? - пристально глядя на нее, спросил Остин.
Улыбка озарила ее прекрасное лицо.
- Гм... ты, кажется, лелеешь мечту, касающуюся тебя, меня и вон того дивана у камина.
Он засмеялся:
- Тебя трудно удивить, любовь моя!
Глаза Элизабет широко раскрылись, и он встревожился:
- Что ты увидела?
- Я вижу ребенка... прелестного ребенка, мальчика, - с удивлением произнесла она. - Он так похож на тебя: твои черные волосы, крепкий подбородок и благородная осанка.
- Ты ошибаешься, - тихо возразил Остин. Он посмотрел в ее глаза глаза, полные любви, нежности и доброты, и сердце у него дрогнуло. - Он будет таким, как ты. Таким, как его мать, - воплощением любви.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31