– Ну так как, Энджел? Близится утро. Может, коктейль?

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Глядя на незнакомца, в которого, как ей до сих пор казалось, она была влюблена, Энджи раздумывала, что делать. Перед ней как будто бы все тот же человек. Походка, манера разговаривать – все осталось прежним. Те же бездонные глаза, один взгляд которых вызывает трепет. Они все так же напоминают глаза олененка. Этот мужчина по-прежнему заставлял ее сердце тревожно биться.
Будь он проклят!
И все же это не тот человек, настойчиво убеждала она себя. Он вовсе не благородный разбойник, вызвавший в ее душе столько противоречивых чувств. И совсем не бунтарь, не падший ангел, ищущий искупления. Не преступник, которого спасет любовь честной женщины.
Словом, это вовсе не тот Итан Зорн, которого она знала и которого успела полюбить.
Разве не так?
Не дождавшись ответа на свое предложение, Итан небрежно пожал плечами и повернулся, чтобы смешать напитки. Пока он открывал апельсиновый сок и шампанское и разливал их в бокалы в нужной пропорции, Энджи невольно разглядывала его мускулистые руки и спину, узкие бедра, длинные ноги, красивые ступни, и сердце невольно защемило от грусти.
До чего же он красив, думала она, наблюдая, как он повернулся и направился к ней, держа по бокалу в каждой руке. В этот момент она снова вспомнила о том, что произошло между ними несколько часов назад. Сцена возникла в ее воображении, словно на киноэкране. Он любил ее так страстно и в то же время так нежно!.. Он почти заставил ее поверить, что его чувства к ней столь же сильны и искренни, как и ее к нему.
Она начала думать, что он любит ее. И она его тоже.
И неважно – кто он. Потому что, кто бы он ни был, ей удалось разглядеть в нем самое главное. Она чувствовала, что рядом с ней добрый, порядочный человек. Так что же удивительного в том, что он оказался вовсе не гангстером, а полицейским, который борется с преступностью? И почему ее это так разозлило?
Итан остановился в нескольких шагах, обескураженный ее молчанием. Затем протянул ей бокал. Она машинально взяла коктейль и поднесла к губам. Легкий искристый напиток оказался сладким на вкус, – как это было не похоже на чувства, что переполняли ее!
Они женаты меньше суток, а ей уже хочется напиться.
– Так, значит, ты думаешь, что Итан-полицейский – чужой? – спросил он, делая глоток из своего бокала.
В ответ она молча склонила голову, так и не сумев подобрать нужные слова.
– И ты думаешь, что я не тот человек, которого ты любишь?
Снова молчаливый кивок. Он улыбнулся.
– Значит, ты не отрицаешь, что любишь меня?
Ловко, подумала Энджи. Как ловко он заманил ее в ловушку!
– Я признаю, что влюбилась в человека по имени Итан Зорн. Но тебя я не люблю. Как я могу любить мужчину, которого не знаю?
Улыбка на его губах несколько поблекла, но он справился с собой.
– Значит, самое время познакомиться.
И прежде, чем она успела возразить, он протянул ей свободную руку.
– Итан Зорн. Пол мужской. Тридцать четыре года. Козерог. Окончил школу Эйзенхауэра и Пенсильванский университет. В четырнадцать лет потерял родителей, с тех пор меня растили двое старших братьев, которые до сих пор живут в Филадельфии. Перенес все детские заболевания, в три года мне наложили три шва на подбородок. Любимый цвет – синий. Предпочитаю итальянскую кухню, быструю езду и отдых на побережье.
Энджи никак не отреагировала, и Итан обескуражено опустил протянутую руку. Однако он продолжал внимательно смотреть ей в глаза.
– Ах да, еще я работаю в отделе по борьбе с наркотиками. И приехал в Эндикотт расследовать одно странное дело, в котором замешана компания «Эллисон». Прошу прощения, но больше ничего пока сказать не могу. А ваше имя?
Энджи старательно убеждала себя, что не стоит ему подыгрывать, что надо просто собрать вещи и уйти. И неважно, какие еще опасности поджидают ее за дверями гостиницы.
Но вместо этого неожиданно для самой себя она ответила:
– Энджи Эллисон. Мой отец – владелец компании «Эллисон».
Итан улыбнулся, и на мгновение ей показалось, что перед нею вновь человек, которого она любит.
Это не он, настойчиво твердила она. Этот человек тебе чужой. Он лжец. Он тебя использовал.
– Приятно познакомиться, Энджи.
Впервые он назвал ее по имени, пренебрегая прозвищем, которое придумал для нее, когда изображал преступника. Странно, но она испытала разочарование. Действительно странно: ведь ее всегда раздражало, что он зовет ее Энджел.
И все же, продолжала размышлять она, что в этом ужасного?
Как «что ужасного»? – немедленно возразила она себе. Ведь это значит, что он лгал тебе и использовал тебя с самой первой встречи!
А еще это означает, что он не преступник.
Не мошенник.
Энджи встряхнула головой, отгоняя от себя одолевавшие ее столь противоречивые мысли, и попыталась сосредоточиться. Она полюбила человека, которого совсем не знает.
И этот человек делал все возможное, чтобы хоть как-то исправить положение.
– Ну, Энджи! – Он снова сделал глоток вина. – Расскажите мне немного о себе.
– Даже не знаю, что сказать, – нерешительно вздохнула она.
– Вы выросли здесь?
Энджи не смогла сдержать улыбку. Характерный акцент, выдававший в Итане-мафиози жителя южной части Филадельфии, был присущ и Итану-полицейскому.
– Да, я выросла в Эндикотте, – отвечала она, недоумевая, зачем поощряет эту игру.
– А я вырос в Филадельфии. В южной части. Отличное место! Вам там понравится.
Она смущенно пожала плечами.
– Мне и здесь нравится, – неожиданно для себя ответила Энджи.
Все эти годы она только и делала, что проклинала Эндикотт, эту сонную, ничем не примечательную дыру. Все эти годы она мечтала, чтобы в городке наконец-то произошло что-нибудь необычное. Теперь же, когда на ее голову свалилось столько острых ощущений, Энджи начала всерьез полагать, что сонная дыра – вовсе не так уж и плохо.
Вне всякого сомнения, на свете существовало немало мест, где жизнь была намного богаче событиями, чем в ее родном городке. Но сейчас, впервые в жизни, она почувствовала, что ей это вовсе ни к чему.
– Прекрасно, – отозвался Итан. – Должен признать, у вас здесь очень уютно, если не считать небольшой проблемы с мафией. Но это мы скоро уладим. В любом случае, – задумчиво продолжал он, – здесь очень даже неплохо было бы поселиться. Завести семью. Когда будет покончено с бандитами, разумеется.
Неприязнь ее постепенно проходила, как ни старалась она этому противиться.
– Так вы уверены, что сумеете справиться с негодяями?
– Еще как справлюсь!
– И как только это произойдет, – тихо проговорила она, – вы, должно быть, сразу же уедете, вернетесь в Филадельфию.
Минуту он внимательно смотрел на нее, затем покачал головой:
– Совсем не обязательно.
При этих словах сердце Энджи возликовало, но она постаралась ничем не выдать своего волнения.
– С какой стати вам оставаться в таком захолустье?
– Но вы же живете здесь! – Он пожал плечами.
– Вот именно, живу. Я здесь выросла. Тут моя семья. – Она спокойно взглянула на него. – Эндикотт – мой дом.
– Возможно, это также и мой дом...
Энджи задумалась. Итан в Эндикотте.
Мирный житель, а вовсе не нарушитель спокойствия. Интересная мысль. Ей так и не удалось припомнить, чтобы хоть кто-то за последнее время перебрался жить в Эндикотт. Городок очень уютный, но возможностей здесь не так уж много, и люди сюда не стремились.
Впрочем, какая разница? Все, что делает или чего не делает Итан Зорн, уже не играет никакой роли, потому что он не тот, кем она его считала. Не тот, кого она любила. Он – чужой. Человек, с которым она позволила себе нечто, продолжала размышлять Энджи, чувствуя, как ее снова охватывает жар, чего она никогда бы не сделала в другое время. Чужой человек, в которого, как ей казалось, она влюбилась и к которому ее влекло лишь потому, что над городом пролетала комета, сыгравшая с ней злую шутку.
Ведь это из-за Боба! Все, что произошло с Энджи, – его работа. Космические бури помрачили ее рассудок и заставили влюбиться в Итана. Но через пару дней комета будет уже далеко, и все станет по-прежнему.
Как только Боб исчезнет за горизонтом, жизнь пойдет как обычно. И в этой привычной жизни Итану Зорну нет места. Ни Итану-мафиози, ни Итану-полицейскому.
Незачем препираться с самой собой. И с Итаном не о чем разговаривать! И вообще все это напоминает дешевую мелодраму.
– Это бессмысленно, Итан, – тихо сказала Энджи. – Все бесполезно.
Его взгляд, с уже затеплившейся было надеждой, снова потух.
– О чем ты?
Тяжело вздохнув, она закинула на плечо свалившийся край покрывала.
– Это все бессмысленно. Какая разница, останешься ты в Эндикотте или нет? Какая разница, мошенник ты или полицейский? Лжец ты или нет?
– Но, Энджи, я вовсе не лжец! Я просто не мог открыться тебе: нас обоих бы убили! Если бы ты только потерпела еще немного!.. Через несколько дней я смогу...
– Через несколько дней, – перебила она, – комета минует город и ее воздействие кончится. Наши чувства переменятся. Я перестану любить тебя – вас обоих. А ты... – Она запнулась, откашлялась, затем продолжала: – Вы оба перестанете любить меня. Если кто-либо из вас вообще любил меня, в чем я здорово сомневаюсь.
– Ради Бога, Энджи! – воскликнул он в сердцах. – Энджел! Существую только один я. И я люблю тебя. Именно это я и хотел сказать тебе. Мне кажется, я полюбил тебя с той самой первой встречи, когда ты пробралась ко мне в дом. И мои чувства неизменны. Комета здесь вовсе ни при чем! – Он печально улыбнулся. – Я люблю тебя. И сделаю все возможное и невозможное, чтобы тебе было хорошо. Вот так!
Как ей хотелось поверить в это! Всем сердцем она желала, чтобы его слова оказались правдивы. Однако ее и Итана разделяло слишком многое.
Они познакомились при более чем странных обстоятельствах, и с самого начала ничего хорошего эта встреча не сулила. Итан был вынужден скрывать, кто он: он вел расследование, а Энджи грозила опасность. Слишком много лжи во всем, слишком много осталось недосказанным.
И в довершение всего – Боб. Хуже и вообразить нельзя!
– Итан, почему ты так уверен? Все настолько запуталось, я уже не помню, как меня зовут. А ты еще хочешь, чтобы я поверила в честность твоих намерений?
– Я твердо знаю, что люблю тебя. И ничто не сможет заставить мои чувства перемениться. Мне этого достаточно.
– Но мне недостаточно! – мягко возразила она. – Прости, но я совсем не уверена. Слишком много всего навалилось. Слишком много ошибок, чтобы можно было так сразу все исправить.
Он шагнул ей навстречу. Энджи не двинулась с места. Но стоило ему взять ее за подбородок и нежно погладить по щеке, как она невольно наклонилась в его сторону.
– Я уже говорил, – чуть слышно произнес Итан, – у нас впереди еще много времени. Почти тридцать часов, чтобы все выяснить и уладить. – Он привлек ее ближе, прижимаясь лбом к ее лбу. – Тридцать часов, за которые я должен успеть объяснить тебе, кто я такой и что ты значишь для меня.
– Этого мало. – Она покачала головой. – И долгих лет не хватит – что уж какие-то сутки!
– Еще как хватит! – Он уверенно кивнул. – Увидишь.
И, не давая ей времени опомниться, поцеловал ее. Так он не целовал Энджи еще никогда. В его поцелуе не было едва сдерживаемой страсти, неутоленного желания. Теперь она ощутила лишь нежность и мольбу.
– Нет, Итан, – прошептала она, отстраняясь. Он склонился, чтобы снова поцеловать ее, но она закрыла его рот ладонью. – Больше не надо! Прошу тебя. Я не могу. Просто не могу.
Итан замер. Отступив на шаг, он повернулся к ней спиной и обречено опустил голову.
– Мы должны оставаться в этой комнате, – тихо сказал он. – Оба. Иначе нельзя. Я буду спать на диване, ты – на кровати. Ближайшие тридцать часов нам придется провести здесь.
Признав поражение, он отправился в ванную. Закрыл за собой дверь, и шум воды из душа подтвердил то, что Энджи и так знала. Итан умывал руки. Как в прямом, так и в переносном смысле.
Она отпила из своего бокала, поморщилась: шампанское уже выдохлось. А затем принялась распаковывать чемодан.
Вместо полутора суток они провели в гостинице всего три часа. Вскоре после рассвета на ночном столике зазвонил телефон. Резкий звук разорвал и без того напряженную тишину. Итан взял трубку не сразу. Кто бы там ни был и что бы ни хотел сказать, Итан сейчас был совсем не в настроении кого-либо выслушивать.
– Зорн, – коротко бросил он в трубу. Энджи устроилась на диване с каким-то романом, который предусмотрительно упаковала вместе с вещами. За все это время она не произнесла ни слова, и Итан уже начал думать, не уснула ли она. Однако стоило ей как бы невзначай повернуть голову, с явным намерением подслушать разговор, как Итану стало ясно: происходящее волнует Энджи гораздо больше, чем она хочет показать.
– Ну так что, Ромео, ты собираешься выходить или нам придется тащить тебя силой?
Вентури. Этот тип немного приятнее, чем Палмиери, но тоже тот еще жук, хоть и работал на отдел по борьбе с наркотиками.
– Прости, Вик, но, видишь ли, я занят.
– Да уж конечно, с такой-то женой! – В трубке раздалось хриплое хрюканье, лишь отдаленно напоминающее смех. – Иногда трудовые издержки бывают весьма приятны, правда?
– Что тебе, Вентури? – озабоченно спросил Итан. – Я думал, у меня хотя бы будет медовый месяц, прежде чем вы выйдете на связь.
Хрюкнув еще пару раз, Вентури заговорил серьезно:
– Все случится раньше, чем мы планировали.
Итан почувствовал, как внутри у него что-то сжалось, он взглянул на Энджи, внимательно прислушивавшуюся к разговору.
– Когда?
– Минут через сорок пять.
– Сорок пять минут?! Да как же это случилось? Мы думали – через три дня.
– Лео занервничал, – небрежно сказал Вик. – Взялся за дело раньше, чем мы предполагали. Все эти ребята собрались в городе на твою свадьбу, такое вполне могло случиться. Теперь наша очередь, и нужно проследить, чтобы все прошло как надо. Просто раньше, чем запланировано. Через полчаса будь в компании «Эллисон». Все остальное пойдет по плану. Счастливого медового месяца.
В трубке раздались гудки. Отлично, подумал Итан. Превосходно! Он знал, что дело движется к развязке, возможно, даже скорее, чем следовало, однако был уверен, что у них в запасе есть еще дня три, прежде чем настанет пора переходить в наступление.
Он взглянул на часы, затем повернулся к Энджи. По крайней мере хоть она будет в безопасности. И теперь, когда расследование почти завершено, возможно, им удастся наконец заняться более важными делами.
Например, подумать о том, как соединить их судьбы навсегда.
– Энджи, – тихо позвал он.
Он ожидал, что она уткнется в свой роман и сделает вид, что не слышит. Однако она живо обернулась и взволнованно посмотрела на него.
– В чем дело?
В черном трико, в просторной красной футболке и красных носках, с небрежно заколотыми на макушке волосами, она показалась ему необыкновенно красивой. Все, чего ему сейчас хотелось, – это остаться рядом с ней и говорить о любви.
Но прежде следовало подумать о делах. Итан достал из шкафа один из своих темных костюмов и принялся расстегивать пуговицы фланелевой рубашки.
– Мне необходимо уйти, – сказал он.
На ее лице не было заметно удивления, однако в глазах мелькнула тревога.
– Ты же сказал, еще тридцать часов.
– Я ошибся. – Он сбросил фланелевую рубашку.
– Что случилось?
Он надел белую рубашку и быстро застегнул ее.
– Сейчас не могу ничего объяснить. Но меня предупредили, что операция произойдет несколько раньше. Через пару-тройку часов все будет уже позади.
Энджи тревожно нахмурилась.
– Что будет позади?
Он улыбнулся, чтобы успокоить ее, затем быстро сбросил джинсы.
– Расследование, что же еще.
Она рассеянно кивнула, наблюдая, как он переодевается.
– Ты вернешься в гостиницу? – Ее голос слегка дрогнул.
Покачав головой, он натянул брюки.
– Мне придется побыть там немного. Потом надо будет заполнить кое-какие бумаги. В общем, понадобится время.
Энджи потерла лоб, затем прямо взглянула на него.
– Ты... – она тяжело перевела дух, – Итан, с тобой ничего не случится?
Сорвав с вешалки галстук, он поднял воротничок рубашки и улыбнулся. В голосе Энджи явно звучала тревога. Не все еще потеряно! Есть надежда, что она все же поймет: бессмысленно бороться со своими чувствами, их судьбы связаны навеки, и комета тут вовсе ни при чем.
–
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13