И тем не менее век упряжек вовсе не кончился!
Немало охотников все-таки предпочитают использовать на Севере не мотонарты, а собак. Это транспортное средство не нуждается в запасных частях, в горючем, не выйдет из строя и не подведет в дальней поездке, как это случается с техникой. Кое-где пользуются упряжкой егеря, поскольку такой вид транспорта они считают самым пригодным для выслеживания браконьеров. Но не это самое главное. На наших глазах начинается новый этап в полярных путешествиях. Несмотря на то что попасть к полюсам Земли теперь можно относительно легко на самолете, сюда вновь организуются экспедиции «классического» типа. В 1964 году норвежец В. Стайб с пятью спутниками предпринял (правда, неудачную) попытку достижения Северного полюса с помощью упряжных собак. В 1968 году английские путешественники Уолли Херберт и трое его товарищей совершили трансарктический переход от северного побережья Аляски до Шпицбергена через Северный полюс, и транспортным средством в этой экспедиции были собаки. А через десять лет, в 1978 году, используя упряжку, осуществил свое удивительное путешествие по льдам Северного Ледовитого океана в одиночку японец Уэмура Наоми.
Арктика, как и Антарктика, открывает перед путешественником возможность испытать свои силы — физические и духовные, выявить их пределы, удовлетворить свойственное человеческой натуре стремление к подвигу. Наверное, поэтому полярные страны манят к себе людей смелых, сильных, мужественных. Поэтому не кончается век экспедиций сюда «классического» типа, использующих как основное транспортное средство собачьи упряжки.
Поль-Эмиль Виктор образно и ярко рассказал в этой книге о гонках упряжек на Аляске в прошлом. Ну а теперь, в наши дни, можно ли увидеть здесь заиндевевших каюров, толпы болельщиков у финиша гонок, такой же накал страстей? Оказывается, можно!
Ежегодно в конце февраля, когда стоят самые сильные морозы и санный путь наиболее устойчив, в Анкоридже — крупнейшем городе Аляски — проходит «Пушной фестиваль». Он проводится с размахом, длится несколько дней и собирает уйму народа. На улицах в это время теснятся и сами горожане, и приезжие из иных частей Аляски, из других штатов, из Канады, даже из-за океана. В программе фестиваля хоккей и выступления танцоров — эскимосов и индейцев, меховые аукционы, избрание «мисс Аляски». Но главный «гвоздь», конечно, гонки собачьих упряжек. Это и спринтерские заезды на дистанцию в двадцать пять миль, и марафонские многодневные пробеги. О гонках много пишут местные газеты. Разгораются споры, и заключаются пари. Болельщики пытаются предугадать развитие событий. Шелестят банкноты. Худеют и толстеют бумажники.
— Маш! Маш! (Можно перевести и «вперед!», и «пошел!».) Свистят и щелкают длинные кожаные бичи. Скрипят сани, шуршит снег под их полозьями, под множеством собачьих лап. Упряжки срываются со старта и, промчавшись по центральной улице Анкориджа, исчезают в облаках снежной пыли.
Проходят часы либо дни томительного ожидания (и о том, что делается на трассе гонок, болельщикам сообщают теперь радио и телевидение), и вот упряжки уже на финишной прямой. Решающий этап гонок. Собаки тяжело дышат раскрытыми ртами. Каюры стоят на задках полозьев, и капюшоны их парок обросли инеем. Щелкают бичи, заключаются последние пари. И вот он, победитель! Что-то вроде круга почета. Наконец команда «Воу!» (Стой!). Она, наверное, сейчас особенно по душе обессилевшим «рысакам».
Наиболее трудная и длинная трасса современных гонок на Аляске — Анкоридж — Ном. Она проходит и лесами и горами, а протяженность ее составляет 1049 миль (около 1700 километров). В 1975 году чемпион преодолел этот путь немногим более чем за 18 дней. Но рекорды совершенствуются. В 1976 году упряжка Рика Свенссона прошла по трассе за 14 дней 18 часов 52 минуты и 25 секунд (американцы любят точность!). Через год же собаки Ричарда Меки промчались по ней на секунду быстрее.
Участвуют в гонках и женщины. В 1975 году со страниц газет долго не сходили имя и портреты победительницы гонок Рокси Брукс; своей популярностью она на время затмила даже самых известных кинозвезд. Но, вообще-то говоря, женщина-машер (каюр) не такая уж здесь редкость. Еще в 1916 году прославилась американка Майхоф, завоевавшая звание чемпиона на гонках упряжек в поселке Руби, стоявшем на Еловом ручье, притоке Юкона. В последние годы проводятся даже североамериканские чемпионаты женщин-машеров. Они проходят ежегодно в середине марта в Фэрбенксе — втором по величине городе Аляски.
Словом, ездовые собаки, хотя они почти перевелись в аляскинской «глубинке», сохранились и даже процветают в крупных поселках — в Фэрбенксе и его окрестностях, в долине Юкона. Здесь есть клубы любителей ездового собаководства: «Хаски-клабс» (хаски — местное название завезенных из Сибири лаек — поджарых, темпераментных, быстрых), «Малемут-клабс» (малемуты — аборигенные эскимосские собаки — крупные, сильные, но флегматичные и тихоходные трудяги), а разведение представителей этих пород и торговля ими, так же как и гонки упряжек, превратились в дело популярное и прибыльное. Впрочем, не только прибыльное. А разве слабо выражено в собачьих гонках истинно спортивное начало? Разве не захватывающее это по своей красоте и динамизму зрелище?
В приложении к французскому оригиналу своей книги Поль-Эмиль Виктор дает подробные советы по использованию упряжных собак. Поскольку в русском переводе книга появляется без приложения, необходимо хотя бы коротко сказать о том, как запрягают этих животных. Существуют два основных способа упряжки — цуговая и веерная. В первом случае собак располагают вдоль длинного куска ремня, веревки или стального троса попарно или «елочкой», либо одну за другой, в «колонне по одному». Так ездят у нас, в Восточной Сибири, на севере Северной Америки и в Гренландии. На севере Западной Сибири и в Европейской части СССР чаще пользуются веерной упряжкой, когда собаки бегут рядом, в одной шеренге. И тот и другой способы имеют свои преимущества и недостатки. В первом случае собаками управляют голосом, во втором — вожжой. Езда цугом требует собак более «высокой квалификации», лучше обученных, чем при езде веером, она не так маневренна (нельзя, например, повернуть нарту круто в сторону), зато экономнее расходует собачьи силы. При цуговой упряжке на нарту можно положить больше груза, легче проехать по морскому льду, среди торосов, по дну узких оврагов, по глубокому, рыхлому снегу. В цуговой упряжке до тех пор, пока собаки не выдохлись, они трудятся особенно увлеченно и азартно и к своей работе относятся словно к интересной игре. Каждая из них преследует и изо всех сил старается догнать предыдущую. Исключение составляют лишь собаки передовой пары или передовая: их удел — спасаться от преследования (остановиться и завязать драку «правила игры» не позволяют: каюр здесь выступает в роли строгого судьи).
Санная упряжка — наиболее распространенная форма использования собак при перевозке человека или груза. Но иногда они несут службы иначе. Зимой поодиночке или парами животные буксируют лыжников, летом кое-где их запрягают в колесные повозки или волокуши, а чаще они переносят грузы во вьюках. Известны случаи использования собачьей упряжки даже для пахоты.
Одну из глав своей книги Поль-Эмиль Виктор посвящает участию ездовых собак в первой мировой войне на французско-германском фронте. Необходимо, однако, сказать, что собачьи упряжки наряду с современной военной техникой гораздо шире применялись Красной Армией, особенно в годы Великой Отечественной войны. В общей сложности тогда были «мобилизованы» десятки тысяч собак, и многие из них несли ездово-санитарную службу — вывозили с поля боя раненых, подвозили на передовую патроны и другие военные грузы, наводили и снимали телефонно-телеграфные линии. Примеры успешного несения упряжными собаками военной службы многочисленны. Упомяну лишь о двух. В 1942 году только на одном участке Западного фронта отряд нартовых собак перевез за месяц 1239 раненых и доставил на передний край 327 тонн боеприпасов. Вожатый — младший сержант Полянских прошел со своей упряжкой путь от Дона до Праги, вывез с поля боя 726 раненых, в том числе 72 офицера, и подвез в боевые порядки 29 тонн различных грузов.
Уместно сделать и ряд других замечаний. В главе I автор называет английского мореплавателя Уильяма Эдуарда Парри первым европейцем, применившим (в 1822 году) собачью упряжку в арктическом путешествии. На самом же деле этот вид транспорта широко использовался в России уже в начале XVIII века участниками Великой северной экспедиции. С. Челюскин, В. Прончищев, братья Д. и X. Лаптевы прошли на собачьих упряжках многие тысячи километров, совершив при этом поистине научный подвиг — описание северных берегов Сибири и отображение их на картах.
Поль-Эмиль Виктор придерживается точки зрения одного из создателей науки о поведении животных — К. Лоренца — об участии в происхождении некоторых пород домашних собак от шакала. Однако в настоящее время считается установленным, что единственным родоначальником собак был волк (к этому мнению позже начал склоняться и сам Лоренц), а разнообразие пород этих животных — результат лишь осуществлявшихся человеком многовекового искусственного отбора и целенаправленной селекции.
В своей книге автор называет типичной сибирской упряжной собакой ненецкую лайку, что ошибочно. Ненцы — преимущественно оленеводы, используют в качестве транспортных животных лишь северных оленей. Лайки, которых они разводят, — маленькие, похожие на шпица собаки, несущие только пастушью службу (они помогают пастуху в управлении оленьим стадом).
В целом же эта книга, несомненно, найдет у советских читателей высокую оценку. Те же из них, кому случалось использовать собачьи упряжки, я думаю, вполне согласятся с автором, утверждающим: «Ничто и никогда не заменит чудесного чувства товарищества, взаимной преданности, которые испытывает настоящий каюр, хорошо знающий своих собак, от которых он зависит, как и они от него, своих повседневных товарищей, на которых он может положиться, как и они на него». Эти читатели оценят книгу Поля-Эмиля Виктора особенно высоко.
С. Успенский
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
Немало охотников все-таки предпочитают использовать на Севере не мотонарты, а собак. Это транспортное средство не нуждается в запасных частях, в горючем, не выйдет из строя и не подведет в дальней поездке, как это случается с техникой. Кое-где пользуются упряжкой егеря, поскольку такой вид транспорта они считают самым пригодным для выслеживания браконьеров. Но не это самое главное. На наших глазах начинается новый этап в полярных путешествиях. Несмотря на то что попасть к полюсам Земли теперь можно относительно легко на самолете, сюда вновь организуются экспедиции «классического» типа. В 1964 году норвежец В. Стайб с пятью спутниками предпринял (правда, неудачную) попытку достижения Северного полюса с помощью упряжных собак. В 1968 году английские путешественники Уолли Херберт и трое его товарищей совершили трансарктический переход от северного побережья Аляски до Шпицбергена через Северный полюс, и транспортным средством в этой экспедиции были собаки. А через десять лет, в 1978 году, используя упряжку, осуществил свое удивительное путешествие по льдам Северного Ледовитого океана в одиночку японец Уэмура Наоми.
Арктика, как и Антарктика, открывает перед путешественником возможность испытать свои силы — физические и духовные, выявить их пределы, удовлетворить свойственное человеческой натуре стремление к подвигу. Наверное, поэтому полярные страны манят к себе людей смелых, сильных, мужественных. Поэтому не кончается век экспедиций сюда «классического» типа, использующих как основное транспортное средство собачьи упряжки.
Поль-Эмиль Виктор образно и ярко рассказал в этой книге о гонках упряжек на Аляске в прошлом. Ну а теперь, в наши дни, можно ли увидеть здесь заиндевевших каюров, толпы болельщиков у финиша гонок, такой же накал страстей? Оказывается, можно!
Ежегодно в конце февраля, когда стоят самые сильные морозы и санный путь наиболее устойчив, в Анкоридже — крупнейшем городе Аляски — проходит «Пушной фестиваль». Он проводится с размахом, длится несколько дней и собирает уйму народа. На улицах в это время теснятся и сами горожане, и приезжие из иных частей Аляски, из других штатов, из Канады, даже из-за океана. В программе фестиваля хоккей и выступления танцоров — эскимосов и индейцев, меховые аукционы, избрание «мисс Аляски». Но главный «гвоздь», конечно, гонки собачьих упряжек. Это и спринтерские заезды на дистанцию в двадцать пять миль, и марафонские многодневные пробеги. О гонках много пишут местные газеты. Разгораются споры, и заключаются пари. Болельщики пытаются предугадать развитие событий. Шелестят банкноты. Худеют и толстеют бумажники.
— Маш! Маш! (Можно перевести и «вперед!», и «пошел!».) Свистят и щелкают длинные кожаные бичи. Скрипят сани, шуршит снег под их полозьями, под множеством собачьих лап. Упряжки срываются со старта и, промчавшись по центральной улице Анкориджа, исчезают в облаках снежной пыли.
Проходят часы либо дни томительного ожидания (и о том, что делается на трассе гонок, болельщикам сообщают теперь радио и телевидение), и вот упряжки уже на финишной прямой. Решающий этап гонок. Собаки тяжело дышат раскрытыми ртами. Каюры стоят на задках полозьев, и капюшоны их парок обросли инеем. Щелкают бичи, заключаются последние пари. И вот он, победитель! Что-то вроде круга почета. Наконец команда «Воу!» (Стой!). Она, наверное, сейчас особенно по душе обессилевшим «рысакам».
Наиболее трудная и длинная трасса современных гонок на Аляске — Анкоридж — Ном. Она проходит и лесами и горами, а протяженность ее составляет 1049 миль (около 1700 километров). В 1975 году чемпион преодолел этот путь немногим более чем за 18 дней. Но рекорды совершенствуются. В 1976 году упряжка Рика Свенссона прошла по трассе за 14 дней 18 часов 52 минуты и 25 секунд (американцы любят точность!). Через год же собаки Ричарда Меки промчались по ней на секунду быстрее.
Участвуют в гонках и женщины. В 1975 году со страниц газет долго не сходили имя и портреты победительницы гонок Рокси Брукс; своей популярностью она на время затмила даже самых известных кинозвезд. Но, вообще-то говоря, женщина-машер (каюр) не такая уж здесь редкость. Еще в 1916 году прославилась американка Майхоф, завоевавшая звание чемпиона на гонках упряжек в поселке Руби, стоявшем на Еловом ручье, притоке Юкона. В последние годы проводятся даже североамериканские чемпионаты женщин-машеров. Они проходят ежегодно в середине марта в Фэрбенксе — втором по величине городе Аляски.
Словом, ездовые собаки, хотя они почти перевелись в аляскинской «глубинке», сохранились и даже процветают в крупных поселках — в Фэрбенксе и его окрестностях, в долине Юкона. Здесь есть клубы любителей ездового собаководства: «Хаски-клабс» (хаски — местное название завезенных из Сибири лаек — поджарых, темпераментных, быстрых), «Малемут-клабс» (малемуты — аборигенные эскимосские собаки — крупные, сильные, но флегматичные и тихоходные трудяги), а разведение представителей этих пород и торговля ими, так же как и гонки упряжек, превратились в дело популярное и прибыльное. Впрочем, не только прибыльное. А разве слабо выражено в собачьих гонках истинно спортивное начало? Разве не захватывающее это по своей красоте и динамизму зрелище?
В приложении к французскому оригиналу своей книги Поль-Эмиль Виктор дает подробные советы по использованию упряжных собак. Поскольку в русском переводе книга появляется без приложения, необходимо хотя бы коротко сказать о том, как запрягают этих животных. Существуют два основных способа упряжки — цуговая и веерная. В первом случае собак располагают вдоль длинного куска ремня, веревки или стального троса попарно или «елочкой», либо одну за другой, в «колонне по одному». Так ездят у нас, в Восточной Сибири, на севере Северной Америки и в Гренландии. На севере Западной Сибири и в Европейской части СССР чаще пользуются веерной упряжкой, когда собаки бегут рядом, в одной шеренге. И тот и другой способы имеют свои преимущества и недостатки. В первом случае собаками управляют голосом, во втором — вожжой. Езда цугом требует собак более «высокой квалификации», лучше обученных, чем при езде веером, она не так маневренна (нельзя, например, повернуть нарту круто в сторону), зато экономнее расходует собачьи силы. При цуговой упряжке на нарту можно положить больше груза, легче проехать по морскому льду, среди торосов, по дну узких оврагов, по глубокому, рыхлому снегу. В цуговой упряжке до тех пор, пока собаки не выдохлись, они трудятся особенно увлеченно и азартно и к своей работе относятся словно к интересной игре. Каждая из них преследует и изо всех сил старается догнать предыдущую. Исключение составляют лишь собаки передовой пары или передовая: их удел — спасаться от преследования (остановиться и завязать драку «правила игры» не позволяют: каюр здесь выступает в роли строгого судьи).
Санная упряжка — наиболее распространенная форма использования собак при перевозке человека или груза. Но иногда они несут службы иначе. Зимой поодиночке или парами животные буксируют лыжников, летом кое-где их запрягают в колесные повозки или волокуши, а чаще они переносят грузы во вьюках. Известны случаи использования собачьей упряжки даже для пахоты.
Одну из глав своей книги Поль-Эмиль Виктор посвящает участию ездовых собак в первой мировой войне на французско-германском фронте. Необходимо, однако, сказать, что собачьи упряжки наряду с современной военной техникой гораздо шире применялись Красной Армией, особенно в годы Великой Отечественной войны. В общей сложности тогда были «мобилизованы» десятки тысяч собак, и многие из них несли ездово-санитарную службу — вывозили с поля боя раненых, подвозили на передовую патроны и другие военные грузы, наводили и снимали телефонно-телеграфные линии. Примеры успешного несения упряжными собаками военной службы многочисленны. Упомяну лишь о двух. В 1942 году только на одном участке Западного фронта отряд нартовых собак перевез за месяц 1239 раненых и доставил на передний край 327 тонн боеприпасов. Вожатый — младший сержант Полянских прошел со своей упряжкой путь от Дона до Праги, вывез с поля боя 726 раненых, в том числе 72 офицера, и подвез в боевые порядки 29 тонн различных грузов.
Уместно сделать и ряд других замечаний. В главе I автор называет английского мореплавателя Уильяма Эдуарда Парри первым европейцем, применившим (в 1822 году) собачью упряжку в арктическом путешествии. На самом же деле этот вид транспорта широко использовался в России уже в начале XVIII века участниками Великой северной экспедиции. С. Челюскин, В. Прончищев, братья Д. и X. Лаптевы прошли на собачьих упряжках многие тысячи километров, совершив при этом поистине научный подвиг — описание северных берегов Сибири и отображение их на картах.
Поль-Эмиль Виктор придерживается точки зрения одного из создателей науки о поведении животных — К. Лоренца — об участии в происхождении некоторых пород домашних собак от шакала. Однако в настоящее время считается установленным, что единственным родоначальником собак был волк (к этому мнению позже начал склоняться и сам Лоренц), а разнообразие пород этих животных — результат лишь осуществлявшихся человеком многовекового искусственного отбора и целенаправленной селекции.
В своей книге автор называет типичной сибирской упряжной собакой ненецкую лайку, что ошибочно. Ненцы — преимущественно оленеводы, используют в качестве транспортных животных лишь северных оленей. Лайки, которых они разводят, — маленькие, похожие на шпица собаки, несущие только пастушью службу (они помогают пастуху в управлении оленьим стадом).
В целом же эта книга, несомненно, найдет у советских читателей высокую оценку. Те же из них, кому случалось использовать собачьи упряжки, я думаю, вполне согласятся с автором, утверждающим: «Ничто и никогда не заменит чудесного чувства товарищества, взаимной преданности, которые испытывает настоящий каюр, хорошо знающий своих собак, от которых он зависит, как и они от него, своих повседневных товарищей, на которых он может положиться, как и они на него». Эти читатели оценят книгу Поля-Эмиля Виктора особенно высоко.
С. Успенский
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19