Хочешь выгодные условия в банке США – повлияй на создание удобного таможенного кодекса для этой страны. Нужно выиграть тендер на поставку нефти через Турцию, приложи руку к ухудшению обстановки на Северном Кавказе. Баш на баш. В мышеловке дядюшки Сэма оказался золотой сыр. Постепенно все замкнулось на Востоке и Северном Кавказе. На фоне раздутой борьбы с террором нахождение рядом с такими людьми, как Аль Фазим, не прибавляло авторитета. Перечислять деньги на секретные счета – да, покупать журналистов и телеканалы – без проблем, но открытое участие в обсуждении способов свержения существующей власти выходило за рамки относительно безопасной деятельности. В конечном итоге случилось то, что должно было случиться. Аль Фазим увидел в Кивинове свою правую руку в России, а Хорин и Бабичев панацею от Лубянки.
Троегубов посмотрел на часы. До условленного времени оставалось ровно столько, чтобы дойти до остановки. Рассчитавшись с официантом, он вышел на улицу. Было душно. По дороге проносились «Фольксвагены» и «БМВ». По тротуарам, выложенным еще сто лет назад отесанным камнем, сновали люди. Поднявшись на платформу, проходившую на уровне третьих этажей зданий, Михаил Игнатьевич сразу увидел Потапова.
Несмотря на очень теплые отношения между Россией и Германией, особенно в период после вывода войск с территории восточных земель, немецкая контрразведка со своей неизменной педантичностью и аккуратностью держала в поле зрения соответствующую категорию работников посольств и представительств. На всякий случай они не стали выдавать интерес друг к другу на перроне и больше по привычке, чем из опасения, перепроверились на предмет слежки.
Шумно проскрипев тормозами, остановился состав. Троегубов нырнул в открывшиеся двери и вошел в вагон. Навстречу направлялся Потапов. Он был одет в рубашку с короткими рукавами, светлых тонов брюки и легкие коричневые туфли.
– Как у тебя? – Потапов заглянул в глаза Троегубова. Обменявшись приветствиями, они уселись в середине вагона.
– Нормально, – пожал тот плечами.
– Выглядишь неважно. – Потапов бросил ничего не выражающий взгляд на севшую рядом немку с ребенком.
– Ты думал, я там отдохнуть смогу? – Троегубов усмехнулся. – Держи.
В руки Потапова перекочевал журнал «Штерн» с вложенной в него дискетой.
– Где купил? – Под этим вопросом Потапов подразумевал, когда Троегубов умудрился набрать на компьютере отчет.
Михаил Игнатьевич понял его.
– В самолете. – Он положил руку на ноутбук, который лежал на коленях.
– Понятно, – вздохнул тот и посмотрел в окно.
Проезжали старую часть Берлина. Высокие, угрюмые стены зданий из потемневшего от времени кирпича внизу были исписаны и изрисованы аэрозольной краской.
– Удалось что-нибудь узнать о курортах? – оторвав взгляд от унылого пейзажа, поинтересовался Потапов.
Под курортами подразумевались базы подготовки террористов на севере Кипра. Об их существовании уже давно ходили упорные слухи, но не было фактов.
– Мне кажется, что мой шеф побывал на одном из них. – Троегубов указал взглядом на журнал. – Там все есть.
Он улыбнулся, вспомнив, как, нажравшись до чертиков, уже в номере гостиницы Мерсина Киви зловещим шепотом рассказывал о макете атомной станции. Его мокрые и большие губы при этом дрожали. Троегубов даже опасался всерьез пьяной истерики шефа.
– Ну, мне пора. – Потапов бросил взгляд в окно, за которым все медленнее проплывали фермы моста над автострадой, и с этими словами вышел.
Глава 3
С рассветом, быстро перекусив, спецназовцы начали последние приготовления к захвату схрона. Джабраилов достал из рюкзака черную ситцевую рубашку с длинными рукавами и такого же цвета кожаную шапочку.
Надев на себя эти атрибуты одежды, он накинул поверх рубашки разгрузку и, не застегивая ее, закрепил на ремне здоровенный, инкрустированный серебром кинжал. Шамиль сменил защитного цвета косынку на повязку зеленого цвета с арабской вязью. То же самое сделал Иса. Однако, опасаясь провонять помоями, снял форму, оставшись в одних трусах. На голое тело он надел разгрузку.
– Все равно ниже пояса они меня не увидят, – хмурясь, пробурчал он в ответ на улыбки товарищей.
Спустя полчаса все заняли свои места.
Над полянкой, где находился схрон, у подножия небольшого, в половину человеческого роста, валуна вскоре заколыхался воздух.
– Жрать готовят, – едва слышно сказал Антон, указав взглядом Завьялову на газоотвод.
Тот посмотрел на часы:
– Они там с ума не посходили, безвылазно сидеть?
– Им не привыкать. – Антон сорвал травинку и принялся грызть ее стебель. – Обширялись да в нарды режутся.
– Слушай, – встрепенулся Игорь, – а если пленных больше?
– Нет, – Антон категорично покачал головой. – Охранять схрон осталось шестеро. Пять убиты, одного ты видел...
– Что будем делать, когда все закончим?
Антон перевел взгляд на Завьялова:
– Разрушим блиндаж, заберем машины и свалим. Ловить здесь больше нечего...
Потянулись мучительные часы ожидания. Лес наполнился разноголосым пением птиц, стрекотанием кузнечиков. Несмотря на жару, досаждали комары и мелкие паучки. Во второй половине дня наконец крышка люка с закрепленной на ней маскировочной сетью медленно приподнялась, а через минуту откинулась совсем. Из проема показалась голова в камуфлированной кепке. Осторожно оглядев окрестности, человек скрылся.
На всякий случай Антон стукнул несколько раз по микрофону. Мало ли. Тем более Иса вообще ничего не видит, и ориентироваться ему придется по звуку шагов.
Наконец на выходе появился солдат. С трудом держа в руках двадцатилитровый алюминиевый бак, с автоматом, перекинутым за спину, он направлялся в чащу, где была оборудована яма для отходов.
– Иса, уже рядом, – громким шепотом сказал Антон.
– Понял, – раздалось в наушнике.
Между тем боец уже дошел до крышки, закрывающей убежище Батаева-младшего, и, поставив бачок на землю, нагнулся, чтобы открыть ее.
Все это время чеченец, имитирующий «федерала», одной рукой придерживая «полевку» – телефонный шнур, привязанный к щиколотке солдата, другой держал направленный в его сторону автомат.
– Игорь, – не глядя на Завьялова, позвал Филиппов, – ты со своего винтореза выбей у него, когда все начнется, автомат.
– Без проблем, – прошептал тот.
Боковым зрением Антон заметил, как дульный срез удлиненного глушителя едва заметно сместился чуть левее.
В это время пленник поднял крышку. Раздался вскрик недоумения и испуга. По пояс высунувшийся из ямы Иса схватил его за плечи и дернул на себя. В то же мгновение левее, в десяти метрах от него, раздвинулись кусты, и из травы поднялся Джабраилов.
Антон усмехнулся. С перекошенным лицом, неделю не бритый, горец выглядел устрашающе и ничем не отличался от своих земляков, рыскающих сейчас в горах.
С криком «Аллах акбар» он принялся поливать свинцом от бедра место, где торчала голова боевика.
Одновременно раздался глухой выстрел из винтореза, и автомат вылетел из рук опешившего бандита.
– Русские свиньи, здаваэтэсь! Твары. Вы окружены! – не своим голосом закричал Шамиль, одновременно дав очередь поверх не успевшего прийти в себя боевика с другой стороны.
Голова скрылась в люке. Джабраилов и Шамиль, присев в кустах, принялись громко переговариваться на чеченском.
По обрывкам знакомых фраз Антон понял, что Шамиль «предлагает» выстрелить из «шмеля».
В тот же момент из лаза появился ствол автомата с зеленой тряпкой на конце. Раздались громкие крики на чеченском. Все, что Антону удалось понять, это слова «брат» и «свои».
Вновь заговорил Шамиль. По условию он требовал выйти наверх всех, кто находится в блиндаже.
В проеме вновь появилась голова уже знакомого бандита.
Вниз он кому-то кричал, что наверху свои, а Шамилю, чтобы тот не стрелял.
Через минуту на поверхность выбрались еще четверо бандитов. Полуодетые, но все с оружием в руках, они принялись озираться по сторонам.
– Кто вы? – спросил по-чеченски Шамиль.
Один из боевиков, самый крупный, с огромной черной бородой, наклонился к уху стоящего рядом чеченца, раздетого по пояс, и что-то спросил. В ответ, не глядя на него, тот пожал плечами.
«Араб, – догадался Филиппов. – Чеченский плохо знает».
– Филин, это Иса, – неожиданно вышел на связь Батаев-младший. – Это все, кто здесь есть. Солдат сказал.
– Понял. – Антон чертыхнулся. – У Джабраилова и Шамиля переговорные были сняты. А так нужен был «язык». Взять же всех сразу без потерь вряд ли удастся.
– Игорь, – Антон толкнул в бок Завьялова, – бей по ногам. Полынь, Дрон, бросок сзади.
Поляна потонула в треске очередей. Боевики попадали, не успев сделать ни одного выстрела. С тыла к ним рванули, пригнувшись к земле, Полынцев и Дорофеев.
Антон задрал ствол автомата вверх, из опасения попасть в своих, и выпустил еще несколько коротких очередей. Секунда, и в неожиданно воцарившейся тишине раздался голос Полынцева:
– Лежать!
– Замри, сука! – услышал он крик Дорофеева и одиночный выстрел.
Антон подбежал к бородачу, который лежал, уткнувшись лицом в траву, и носком ботинка откинул от него автомат. Дорофеев, не задерживаясь, нырнул в проем лаза. Через минуту все было кончено. Боевиков вязали братья Батаевы, Антон с Дорофеевым их обыскивали, Джабраилов с Полынцевым охраняли подступы к месту недавнего боя.
Первым Филиппов допросил разведчика. Им оказался солдат-срочник Николай Митрофанов. Как Антон и предполагал, этот парень отвечал в отделении за связь.
– Как боевикам удалось всех «покрошить», а тебя взять в плен? – строго спросил Антон.
Бросив взгляд в сторону бандитов, тот пожал плечами:
– Просто. Когда взвод обнаружил схрон и его осмотрели особисты, отделение здесь оставили. Старшим назначили лейтенанта Кудиева – командира второго взвода. Задача была находиться внутри. Сказали, что через несколько дней нас сменит спецназ ГРУ.
– Кто сказал? – Антон нахмурился.
– Не знаю, – пожал плечами солдат. – Лейтенант так говорил...
– Что было дальше?
– Организовали службу. – Он почесал подбородок. – Один находился у самого входа, один бодрствовал в помещении для отдыха.
– Сверху никого не было? – удивился Антон.
– Только первые два дня выставляли секреты, там, – Митрофанов указал рукой в сторону, откуда выходил Джабраилов, – и у ручья, – он опустил руку. – Менялись через каждые два часа.
– А потом? – поторопил его Антон.
– Но они все равно никакой пользы бы не дали, – ошарашил солдат. – Оказывается, в помещении для хранения продуктов был прорыт лаз. Он выходит где-то в сорока метрах от этого места. При осмотре в первый день его не обнаружили... Они ночью пробрались в эту комнату, вчетвером, и неожиданно оттуда выскочили, а один во вход, с другой стороны, гранату кинул.
– И что, никто не слышал, как они проползали? – удивился Антон.
– Думали, крысы... Да и ночь. – Солдат вздохнул. – Ворвались в блиндаж, сразу застрелили дневального. Он за столом сидел. Двоих тоже... Они к оружию бросились...
– Потом что было? – поторопил его Антон.
– До утра издевались. Пытали... Зачем остались, кого ждем...
– Сказали?
– Нет. – Он шмыгнул носом. – Утром на связь «полк» вышел. Передали, что группа будет в Моздоке через трое суток. Сказали ждать, когда вы выйдете на связь. Ну, а дальше сами знаете. – Он отвернулся.
– Понятно. – Антон сокрушенно вздохнул.
– Я рассчитывал, как вы в эфир выйдете, сразу дать вам понять, что здесь засада. Терять мне было уже нечего...
– Мы так и подумали. – Антон похлопал его по плечу и направился к боевикам.
Навстречу из схрона вышел Завьялов. Руки его были в крови. Пока Антон беседовал с выжившим бойцом, он и Полынцев спустили одного из пленных боевиков вниз для допроса.
– Я за тобой. – Он остановился на полпути, нагнулся и, сорвав пучок травы, принялся оттирать ладони.
– Что, удалось кого-то разговорить? – спустившись по земляным ступенькам вниз, спросил Антон.
– Конечно, – подтвердил его предположение Игорь, шедший сзади.
Антон прошел по небольшому, в несколько метров, тоннелю, стены которого были обшиты тонкими стволами деревьев, обошел своеобразный экран из бревен, закрывающий основное помещение от осколков гранаты в проходе, и оказался в блиндаже. Он был сделан в обычном, ставшем за годы войны «классическим» для боевиков стиле. Такие группы Филиппова уже приходилось видеть. Слева – ряд нар, справа – некое подобие пирамиды для оружия и вешалки для верхней одежды, посередине – стол и две длинные скамьи.
– Где пленный? – оглядев помещение, скудно освещенное двумя «летучими мышами», он уставился на Полынцева.
Тот устало поднялся с нар и виновато посмотрел на Филиппова:
– В кухне...
– Вы что, его сожрать решили? – пошутил Антон и, пройдя к закрытому куском брезента входу напротив, заглянул за него.
В небольшом, два на два, помещении с походной газовой плитой и стоящим у стены столом, на котором было несколько кастрюль, лежал чеченец. На вид ему было не больше тридцати. Запрокинув назад голову и странно подогнув под себя руку, он не подавал никаких признаков жизни.
– Помер, – вздохнул Полынцев. – От болевого шока...
Антон нагнулся над трупом и, потянув за локоть, перевернул. Кисть правой руки была обезображена порезами между указательным и безымянным пальцами до самого запястья.
Антон обвел взглядом обоих офицеров и сокрушенно вздохнул:
– Что-нибудь сказал?
– Указал район, куда они должны перегнать машины после того, как уничтожат нас.
– Где это? – Антон достал карту и вернулся в комнату.
Полынцев ткнул пальцем в южную окраину Автуры:
– Вот сюда. Здесь корпуса бывшего пионерлагеря...
– Этому, – Антон кивнул на выход из кухни, – нужно сынсценировать, будто граната в руке шарахнула. Не дай бог, «клешню» кто-то из прокуратуры увидит.
– Его дружки все равно вложат, – поморщился Завьялов.
– А кто видел? – хмыкнул Антон. – Будем последнего трясти, в кухне шарахнем гранату. Выскочишь, скажешь, недоглядел при обыске.
– Здесь оглохнуть можно, – обвел стены взглядом Полынцев.
– Рот шире откроешь, ничего не случится, – похлопал его по плечу Антон. – Давай следующего.
Бородач уже пришел в себя и теперь, зло стреляя по сторонам взглядом, что-то бормотал себе под нос на непонятном Антону языке.
– Позови Вахида, – попросил Антон стоящего у входа Полынцева.
Спустившись, Джабраилов, морща лоб и больше на пальцах, некоторое время объяснялся с боевиком. Наконец развернулся к Филиппову и развел руками:
– Араб. По-нашему знает всего ничего.
Следующий оказался ливийцем, но одинаково хорошо владел и русским, и чеченским. Однако, кроме того, что назвал свое имя, больше по существу вопросов ничего не сказал.
Остальные двое также отказывались говорить. Это были чеченцы из далеких горных аулов, с ненавистью смотревшие на Антона и пленивших их офицеров.
– Я проехал всю Чечню при помощи зеленых бумажек, – заявил последний, – при помощи этих же бумажек скоро выйду на свободу. – Он зло, исподлобья посмотрел на безучастно сидевшего у стены Ису, которого поменял в секрете Полынцев, и скрипнул зубами: – А вас, предатели, буду искать до конца своих дней. Тем более Джабраилова я узнал. Он в ментовке работал.
Несмотря на то что Иса не повел бровью, Антон представил, что творится у него на душе. Чечня – не Россия с бескрайними просторами, где нет кровной мести...
– Не получится, – неожиданно принял решение Антон. – Не сможете вы больше ни выйти из тюрьмы за деньги, ни мстить...
– Что ты задумал, командир? – испуганно уставился на него Завьялов, когда они вышли наверх.
Филиппов оглядел окрестности. Уже смеркалось. К кромке поляны, со стороны ручья, где было обнаружено захоронение, подступил туман. Ему вдруг показалось, что оттуда на них смотрят убитые бойцы и ждут его решения.
– Даже не знаю, – едва слышно процедил он сквозь зубы. – Готовьте пока схрон к подрыву.
* * *
– Степан! – голосом умирающего, едва открыв глаза, простонал Олег Юрьевич.
Потолок, с висящей по центру люстрой, медленно поплыл и закружился. Кивинов попытался перевернуться на бок и тут же с грохотом свалился на пол.
Скорее звук упавшего на пол тела, чем жалобный, похожий на мяуканье зов, привлек внимание начальника охраны, и он вышел из соседней комнаты номера.
– Проснулись, Олег Юрьевич! – раздалось над головой.
От неожиданности Кивинов вздрогнул и съежился.
Чьи-то сильные руки подхватили его под мышки и перевели в вертикальное положение, прислонив спиной к кожаному дивану, на котором, как оказалось, он уснул.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Филин. Уничтожить взрывом'
1 2 3 4 5 6
Троегубов посмотрел на часы. До условленного времени оставалось ровно столько, чтобы дойти до остановки. Рассчитавшись с официантом, он вышел на улицу. Было душно. По дороге проносились «Фольксвагены» и «БМВ». По тротуарам, выложенным еще сто лет назад отесанным камнем, сновали люди. Поднявшись на платформу, проходившую на уровне третьих этажей зданий, Михаил Игнатьевич сразу увидел Потапова.
Несмотря на очень теплые отношения между Россией и Германией, особенно в период после вывода войск с территории восточных земель, немецкая контрразведка со своей неизменной педантичностью и аккуратностью держала в поле зрения соответствующую категорию работников посольств и представительств. На всякий случай они не стали выдавать интерес друг к другу на перроне и больше по привычке, чем из опасения, перепроверились на предмет слежки.
Шумно проскрипев тормозами, остановился состав. Троегубов нырнул в открывшиеся двери и вошел в вагон. Навстречу направлялся Потапов. Он был одет в рубашку с короткими рукавами, светлых тонов брюки и легкие коричневые туфли.
– Как у тебя? – Потапов заглянул в глаза Троегубова. Обменявшись приветствиями, они уселись в середине вагона.
– Нормально, – пожал тот плечами.
– Выглядишь неважно. – Потапов бросил ничего не выражающий взгляд на севшую рядом немку с ребенком.
– Ты думал, я там отдохнуть смогу? – Троегубов усмехнулся. – Держи.
В руки Потапова перекочевал журнал «Штерн» с вложенной в него дискетой.
– Где купил? – Под этим вопросом Потапов подразумевал, когда Троегубов умудрился набрать на компьютере отчет.
Михаил Игнатьевич понял его.
– В самолете. – Он положил руку на ноутбук, который лежал на коленях.
– Понятно, – вздохнул тот и посмотрел в окно.
Проезжали старую часть Берлина. Высокие, угрюмые стены зданий из потемневшего от времени кирпича внизу были исписаны и изрисованы аэрозольной краской.
– Удалось что-нибудь узнать о курортах? – оторвав взгляд от унылого пейзажа, поинтересовался Потапов.
Под курортами подразумевались базы подготовки террористов на севере Кипра. Об их существовании уже давно ходили упорные слухи, но не было фактов.
– Мне кажется, что мой шеф побывал на одном из них. – Троегубов указал взглядом на журнал. – Там все есть.
Он улыбнулся, вспомнив, как, нажравшись до чертиков, уже в номере гостиницы Мерсина Киви зловещим шепотом рассказывал о макете атомной станции. Его мокрые и большие губы при этом дрожали. Троегубов даже опасался всерьез пьяной истерики шефа.
– Ну, мне пора. – Потапов бросил взгляд в окно, за которым все медленнее проплывали фермы моста над автострадой, и с этими словами вышел.
Глава 3
С рассветом, быстро перекусив, спецназовцы начали последние приготовления к захвату схрона. Джабраилов достал из рюкзака черную ситцевую рубашку с длинными рукавами и такого же цвета кожаную шапочку.
Надев на себя эти атрибуты одежды, он накинул поверх рубашки разгрузку и, не застегивая ее, закрепил на ремне здоровенный, инкрустированный серебром кинжал. Шамиль сменил защитного цвета косынку на повязку зеленого цвета с арабской вязью. То же самое сделал Иса. Однако, опасаясь провонять помоями, снял форму, оставшись в одних трусах. На голое тело он надел разгрузку.
– Все равно ниже пояса они меня не увидят, – хмурясь, пробурчал он в ответ на улыбки товарищей.
Спустя полчаса все заняли свои места.
Над полянкой, где находился схрон, у подножия небольшого, в половину человеческого роста, валуна вскоре заколыхался воздух.
– Жрать готовят, – едва слышно сказал Антон, указав взглядом Завьялову на газоотвод.
Тот посмотрел на часы:
– Они там с ума не посходили, безвылазно сидеть?
– Им не привыкать. – Антон сорвал травинку и принялся грызть ее стебель. – Обширялись да в нарды режутся.
– Слушай, – встрепенулся Игорь, – а если пленных больше?
– Нет, – Антон категорично покачал головой. – Охранять схрон осталось шестеро. Пять убиты, одного ты видел...
– Что будем делать, когда все закончим?
Антон перевел взгляд на Завьялова:
– Разрушим блиндаж, заберем машины и свалим. Ловить здесь больше нечего...
Потянулись мучительные часы ожидания. Лес наполнился разноголосым пением птиц, стрекотанием кузнечиков. Несмотря на жару, досаждали комары и мелкие паучки. Во второй половине дня наконец крышка люка с закрепленной на ней маскировочной сетью медленно приподнялась, а через минуту откинулась совсем. Из проема показалась голова в камуфлированной кепке. Осторожно оглядев окрестности, человек скрылся.
На всякий случай Антон стукнул несколько раз по микрофону. Мало ли. Тем более Иса вообще ничего не видит, и ориентироваться ему придется по звуку шагов.
Наконец на выходе появился солдат. С трудом держа в руках двадцатилитровый алюминиевый бак, с автоматом, перекинутым за спину, он направлялся в чащу, где была оборудована яма для отходов.
– Иса, уже рядом, – громким шепотом сказал Антон.
– Понял, – раздалось в наушнике.
Между тем боец уже дошел до крышки, закрывающей убежище Батаева-младшего, и, поставив бачок на землю, нагнулся, чтобы открыть ее.
Все это время чеченец, имитирующий «федерала», одной рукой придерживая «полевку» – телефонный шнур, привязанный к щиколотке солдата, другой держал направленный в его сторону автомат.
– Игорь, – не глядя на Завьялова, позвал Филиппов, – ты со своего винтореза выбей у него, когда все начнется, автомат.
– Без проблем, – прошептал тот.
Боковым зрением Антон заметил, как дульный срез удлиненного глушителя едва заметно сместился чуть левее.
В это время пленник поднял крышку. Раздался вскрик недоумения и испуга. По пояс высунувшийся из ямы Иса схватил его за плечи и дернул на себя. В то же мгновение левее, в десяти метрах от него, раздвинулись кусты, и из травы поднялся Джабраилов.
Антон усмехнулся. С перекошенным лицом, неделю не бритый, горец выглядел устрашающе и ничем не отличался от своих земляков, рыскающих сейчас в горах.
С криком «Аллах акбар» он принялся поливать свинцом от бедра место, где торчала голова боевика.
Одновременно раздался глухой выстрел из винтореза, и автомат вылетел из рук опешившего бандита.
– Русские свиньи, здаваэтэсь! Твары. Вы окружены! – не своим голосом закричал Шамиль, одновременно дав очередь поверх не успевшего прийти в себя боевика с другой стороны.
Голова скрылась в люке. Джабраилов и Шамиль, присев в кустах, принялись громко переговариваться на чеченском.
По обрывкам знакомых фраз Антон понял, что Шамиль «предлагает» выстрелить из «шмеля».
В тот же момент из лаза появился ствол автомата с зеленой тряпкой на конце. Раздались громкие крики на чеченском. Все, что Антону удалось понять, это слова «брат» и «свои».
Вновь заговорил Шамиль. По условию он требовал выйти наверх всех, кто находится в блиндаже.
В проеме вновь появилась голова уже знакомого бандита.
Вниз он кому-то кричал, что наверху свои, а Шамилю, чтобы тот не стрелял.
Через минуту на поверхность выбрались еще четверо бандитов. Полуодетые, но все с оружием в руках, они принялись озираться по сторонам.
– Кто вы? – спросил по-чеченски Шамиль.
Один из боевиков, самый крупный, с огромной черной бородой, наклонился к уху стоящего рядом чеченца, раздетого по пояс, и что-то спросил. В ответ, не глядя на него, тот пожал плечами.
«Араб, – догадался Филиппов. – Чеченский плохо знает».
– Филин, это Иса, – неожиданно вышел на связь Батаев-младший. – Это все, кто здесь есть. Солдат сказал.
– Понял. – Антон чертыхнулся. – У Джабраилова и Шамиля переговорные были сняты. А так нужен был «язык». Взять же всех сразу без потерь вряд ли удастся.
– Игорь, – Антон толкнул в бок Завьялова, – бей по ногам. Полынь, Дрон, бросок сзади.
Поляна потонула в треске очередей. Боевики попадали, не успев сделать ни одного выстрела. С тыла к ним рванули, пригнувшись к земле, Полынцев и Дорофеев.
Антон задрал ствол автомата вверх, из опасения попасть в своих, и выпустил еще несколько коротких очередей. Секунда, и в неожиданно воцарившейся тишине раздался голос Полынцева:
– Лежать!
– Замри, сука! – услышал он крик Дорофеева и одиночный выстрел.
Антон подбежал к бородачу, который лежал, уткнувшись лицом в траву, и носком ботинка откинул от него автомат. Дорофеев, не задерживаясь, нырнул в проем лаза. Через минуту все было кончено. Боевиков вязали братья Батаевы, Антон с Дорофеевым их обыскивали, Джабраилов с Полынцевым охраняли подступы к месту недавнего боя.
Первым Филиппов допросил разведчика. Им оказался солдат-срочник Николай Митрофанов. Как Антон и предполагал, этот парень отвечал в отделении за связь.
– Как боевикам удалось всех «покрошить», а тебя взять в плен? – строго спросил Антон.
Бросив взгляд в сторону бандитов, тот пожал плечами:
– Просто. Когда взвод обнаружил схрон и его осмотрели особисты, отделение здесь оставили. Старшим назначили лейтенанта Кудиева – командира второго взвода. Задача была находиться внутри. Сказали, что через несколько дней нас сменит спецназ ГРУ.
– Кто сказал? – Антон нахмурился.
– Не знаю, – пожал плечами солдат. – Лейтенант так говорил...
– Что было дальше?
– Организовали службу. – Он почесал подбородок. – Один находился у самого входа, один бодрствовал в помещении для отдыха.
– Сверху никого не было? – удивился Антон.
– Только первые два дня выставляли секреты, там, – Митрофанов указал рукой в сторону, откуда выходил Джабраилов, – и у ручья, – он опустил руку. – Менялись через каждые два часа.
– А потом? – поторопил его Антон.
– Но они все равно никакой пользы бы не дали, – ошарашил солдат. – Оказывается, в помещении для хранения продуктов был прорыт лаз. Он выходит где-то в сорока метрах от этого места. При осмотре в первый день его не обнаружили... Они ночью пробрались в эту комнату, вчетвером, и неожиданно оттуда выскочили, а один во вход, с другой стороны, гранату кинул.
– И что, никто не слышал, как они проползали? – удивился Антон.
– Думали, крысы... Да и ночь. – Солдат вздохнул. – Ворвались в блиндаж, сразу застрелили дневального. Он за столом сидел. Двоих тоже... Они к оружию бросились...
– Потом что было? – поторопил его Антон.
– До утра издевались. Пытали... Зачем остались, кого ждем...
– Сказали?
– Нет. – Он шмыгнул носом. – Утром на связь «полк» вышел. Передали, что группа будет в Моздоке через трое суток. Сказали ждать, когда вы выйдете на связь. Ну, а дальше сами знаете. – Он отвернулся.
– Понятно. – Антон сокрушенно вздохнул.
– Я рассчитывал, как вы в эфир выйдете, сразу дать вам понять, что здесь засада. Терять мне было уже нечего...
– Мы так и подумали. – Антон похлопал его по плечу и направился к боевикам.
Навстречу из схрона вышел Завьялов. Руки его были в крови. Пока Антон беседовал с выжившим бойцом, он и Полынцев спустили одного из пленных боевиков вниз для допроса.
– Я за тобой. – Он остановился на полпути, нагнулся и, сорвав пучок травы, принялся оттирать ладони.
– Что, удалось кого-то разговорить? – спустившись по земляным ступенькам вниз, спросил Антон.
– Конечно, – подтвердил его предположение Игорь, шедший сзади.
Антон прошел по небольшому, в несколько метров, тоннелю, стены которого были обшиты тонкими стволами деревьев, обошел своеобразный экран из бревен, закрывающий основное помещение от осколков гранаты в проходе, и оказался в блиндаже. Он был сделан в обычном, ставшем за годы войны «классическим» для боевиков стиле. Такие группы Филиппова уже приходилось видеть. Слева – ряд нар, справа – некое подобие пирамиды для оружия и вешалки для верхней одежды, посередине – стол и две длинные скамьи.
– Где пленный? – оглядев помещение, скудно освещенное двумя «летучими мышами», он уставился на Полынцева.
Тот устало поднялся с нар и виновато посмотрел на Филиппова:
– В кухне...
– Вы что, его сожрать решили? – пошутил Антон и, пройдя к закрытому куском брезента входу напротив, заглянул за него.
В небольшом, два на два, помещении с походной газовой плитой и стоящим у стены столом, на котором было несколько кастрюль, лежал чеченец. На вид ему было не больше тридцати. Запрокинув назад голову и странно подогнув под себя руку, он не подавал никаких признаков жизни.
– Помер, – вздохнул Полынцев. – От болевого шока...
Антон нагнулся над трупом и, потянув за локоть, перевернул. Кисть правой руки была обезображена порезами между указательным и безымянным пальцами до самого запястья.
Антон обвел взглядом обоих офицеров и сокрушенно вздохнул:
– Что-нибудь сказал?
– Указал район, куда они должны перегнать машины после того, как уничтожат нас.
– Где это? – Антон достал карту и вернулся в комнату.
Полынцев ткнул пальцем в южную окраину Автуры:
– Вот сюда. Здесь корпуса бывшего пионерлагеря...
– Этому, – Антон кивнул на выход из кухни, – нужно сынсценировать, будто граната в руке шарахнула. Не дай бог, «клешню» кто-то из прокуратуры увидит.
– Его дружки все равно вложат, – поморщился Завьялов.
– А кто видел? – хмыкнул Антон. – Будем последнего трясти, в кухне шарахнем гранату. Выскочишь, скажешь, недоглядел при обыске.
– Здесь оглохнуть можно, – обвел стены взглядом Полынцев.
– Рот шире откроешь, ничего не случится, – похлопал его по плечу Антон. – Давай следующего.
Бородач уже пришел в себя и теперь, зло стреляя по сторонам взглядом, что-то бормотал себе под нос на непонятном Антону языке.
– Позови Вахида, – попросил Антон стоящего у входа Полынцева.
Спустившись, Джабраилов, морща лоб и больше на пальцах, некоторое время объяснялся с боевиком. Наконец развернулся к Филиппову и развел руками:
– Араб. По-нашему знает всего ничего.
Следующий оказался ливийцем, но одинаково хорошо владел и русским, и чеченским. Однако, кроме того, что назвал свое имя, больше по существу вопросов ничего не сказал.
Остальные двое также отказывались говорить. Это были чеченцы из далеких горных аулов, с ненавистью смотревшие на Антона и пленивших их офицеров.
– Я проехал всю Чечню при помощи зеленых бумажек, – заявил последний, – при помощи этих же бумажек скоро выйду на свободу. – Он зло, исподлобья посмотрел на безучастно сидевшего у стены Ису, которого поменял в секрете Полынцев, и скрипнул зубами: – А вас, предатели, буду искать до конца своих дней. Тем более Джабраилова я узнал. Он в ментовке работал.
Несмотря на то что Иса не повел бровью, Антон представил, что творится у него на душе. Чечня – не Россия с бескрайними просторами, где нет кровной мести...
– Не получится, – неожиданно принял решение Антон. – Не сможете вы больше ни выйти из тюрьмы за деньги, ни мстить...
– Что ты задумал, командир? – испуганно уставился на него Завьялов, когда они вышли наверх.
Филиппов оглядел окрестности. Уже смеркалось. К кромке поляны, со стороны ручья, где было обнаружено захоронение, подступил туман. Ему вдруг показалось, что оттуда на них смотрят убитые бойцы и ждут его решения.
– Даже не знаю, – едва слышно процедил он сквозь зубы. – Готовьте пока схрон к подрыву.
* * *
– Степан! – голосом умирающего, едва открыв глаза, простонал Олег Юрьевич.
Потолок, с висящей по центру люстрой, медленно поплыл и закружился. Кивинов попытался перевернуться на бок и тут же с грохотом свалился на пол.
Скорее звук упавшего на пол тела, чем жалобный, похожий на мяуканье зов, привлек внимание начальника охраны, и он вышел из соседней комнаты номера.
– Проснулись, Олег Юрьевич! – раздалось над головой.
От неожиданности Кивинов вздрогнул и съежился.
Чьи-то сильные руки подхватили его под мышки и перевели в вертикальное положение, прислонив спиной к кожаному дивану, на котором, как оказалось, он уснул.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Филин. Уничтожить взрывом'
1 2 3 4 5 6