Они чем-то напоминали такие же высокие башни мечетей, увенчанные сверху куполом с традиционным мусульманским полумесяцем. На фоне серых, одноликих жилых построек мечети выделялись не только высотой, но и синими, и зелеными орнаментами. В узких улицах, поднимающихся вверх от автострады, по которой ехал «Линкольн», то и дело можно было увидеть небольшое стадо баранов или коз. Людей почти не было видно. Несколько женщин в белых платках, закрывающих лоб и подбородок, стояли на автобусной остановке. Олега Юрьевича поразили видневшиеся из-под длинных платьев шаровары.
– Во дают! – Он мотнул головой. – В такую жару штаны, а сверху еще и платье!
– Традиция, – ответил помощник.
Однако по мере приближения к центру города становилось многолюднее, а женщины в национальной одежде и вовсе исчезли, уступив место турчанкам, одетым по европейской моде.
Двух-трехэтажные дома с черепичными крышами чередовались с современными постройками, ничем не отличающимися от домов Берлина или Парижа. Разница была лишь в том, что здесь нельзя было увидеть высотных зданий. Вдоль тротуаров росли причудливые деревья. Особенно красиво смотрелись на фоне стекла и бетона пальмы. Выехав за город, они оказались на шоссе, с двух сторон к которому подступали горы, покрытые кустарником и небольшими буковыми рощами.
– Через час будем в Мерсине, – посмотрев на часы, вздохнул Троегубов.
– Чем это пахнет? – Потянув носом, Кивинов удивленно посмотрел на него.
Помощник бросил взгляд в окно. Вдоль дороги простирались заросли вечнозеленого кустарника маквиса, земляничного дерева, лавра, мирта, фисташек, олеандра. Он перевел взгляд на босса:
– Здесь полно растений, которые содержат эфирные масла.
– А я сначала подумал, что это искусственный ароматизатор, – хмыкнул Киви. – А это что? – он ткнул пальцем в синюю гладь, появившуюся слева по ходу от машины. – Средиземное море?
– Почти, – подтвердил помощник. – Залив Искендерон. Скоро будем на месте...
* * *
Антон проснулся от едва слышного звяканья посуды, донесшегося с кухни. Для убедительности, не открывая глаз, провел рукой справа от себя. Так и есть, Регина уже встала. Перевернувшись на бок, посмотрел на часы. Было восемь утра. Перевел взгляд на окно. По стеклу на фоне хмурого неба стекали капли дождя.
«Как выходной, так погода никуда», – безрадостно подумал он, поднимаясь с кровати.
Накануне вечером собирались с Региной отвезти Сережку в зоопарк. Трехлетний малыш за все лето не видел ничего, кроме дома и песочницы во дворе, а из всех животных знал только соседских болонок и ротвейлеров, называя их «бабаками».
Антон накинул домашний халат и побрел в ванную. Погода отразилась на настроении. Не хотелось даже делать зарядку. Однако не успел он выйти из спальни, как телефон, стоящий на журнальном столике у дивана, словно увидев хозяина, издал радостную трель.
Из кухни выскочила Регина. Столкнувшись нос к носу с мужем, улыбнулась и, убрав тыльной стороной ладони со лба золотистую прядь волос, привстав на цыпочки, чмокнула его в щеку.
– С добрым утром!
Антон поморщился и, глядя в синие, смеющиеся глаза, взял трубку.
– Слушаю, Филиппов.
– Это я, – раздался голос генерала Родимова. – Здравствуй.
– Здравия желаю, – пробурчал Антон, давая Регине рукой знак, что звонок не ей, а ему.
– Тебе Линев не звонил еще?
– Нет, – Антон напрягся. Данила Линев был представителем ФСБ. Если этот майор выходил на связь, то явно не для того, чтобы предложить съездить на шашлыки. Последствиями общения с ним были спецоперации у «черта на куличках».
– Ладно, – вздохнул генерал, – давай прямиком ко мне.
– В Управление? – уточнил Антон.
– А куда же еще? – усмехнулся Федор Павлович. – Ты думал, я тебе культурную программу на выходные предложу?
Наскоро приведя себя в порядок, через полчаса Антон уже свернул на Хорошевское шоссе, во дворах которого располагалось огромное здание ГРУ, из-за своих прямоугольных и лаконичных форм ставшее своеобразным памятником архитектуры времен соцреализма.
Всю дорогу он ломал голову, куда на этот раз придется ехать или лететь. То, что намечается срочная командировка, говорил сам за себя экстренный вызов в Управление. Обычно контакт с Федором Павловичем осуществлялся в помещении центра «Кавказ», оборудованного в одном из жилых домов на Профсоюзной. Вызвано это было тем, что многие террористические группы имели в своем составе и разведку, и контрразведку. Руководство ГРУ не исключало возможности скрытого наблюдения за комплексом служебных зданий в целях выявления и установления личностей сотрудников.
Сунув на проходной руку во внутренний карман пиджака, Антон чертыхнулся. Пропуск с электронным штрихкодом остался в форменном кителе. Он поднял взгляд на дежурного офицера.
– Что, временный выписывать? – насторожился тот. – Тогда звоните тому, к кому идете, и давайте документы.
Немного поколебавшись, Антон вышел на улицу и достал сотовый.
– Я внизу, Федор Павлович. – Он вздохнул. – Пропуск дома оставил.
– Стареешь, – усмехнулся в трубку генерал. – Ладно, жди меня в кафе, на старом месте...
– Ты правильно сделал, что на временный не оформился. – Пожав через стол руку, генерал окинул почти пустой зал «Садко». – У нас есть подозрение, что имеет место утечка информации. Сейчас негласно проверяют всех – от дежурных до начальников отделов.
– Вас, значит, тоже? – усмехнулся Антон, намекая на должность Родимова.
– Я это инициировал. – На его лице появилась пренебрежительная улыбка и тут же пропала. – Хотя, наверное, ты прав. Меня, возможно, больше всех шерстят.
Начальник отдела планирования и проведения специальных операций был невысокого роста пожилым мужчиной с абсолютно седыми волосами и уставшим, но проницательным взглядом. Несмотря на внешнюю хилость, как результат шестидесяти лет жизненного пути, Федор Павлович имел отменную память, ежедневно пробегал не меньше десяти километров, а иногда баловал себя различными испытаниями на полосе препятствий учебного центра.
– Майор Линев, когда ты подъехал к Управлению, позвонил мне уже с Профсоюзной. Все твои бойцы сейчас там. – Он выдержал паузу и, дождавшись, когда подошедший официант, поставив на стол чашки с кофе, удалится, внимательно посмотрел на Антона: – В десяти километрах севернее Сержень Юрта, в уже знакомом тебе и твоим людям районе, обнаружен интересный схрон. – Он выдержал паузу, словно собираясь с мыслями, отпил кофе: – Замаскирован отлично. Блиндаж в несколько накатов бревен, на десять-пятнадцать человек. Банька, пищеблок...
– И что тут необычного? – удивился Антон. – Боевики основательно их готовят. Тем более в рабочей силе у них проблем нет.
– Это на первый взгляд. – Родимов посмотрел за спину Филиппова, где за столиком о чем-то беседовала молодая пара, и слегка наклонился к нему: – Схрон был построен сравнительно недавно, в конце весны. С того времени им никто не пользовался. Пять человек охраны из чеченцев-подростков и старший – некий Руслан. Двоих удалось взять живыми. Долго ничего толком не говорили. Ссылались на какой-то отряд под командованием полевого командира по имени Рахим. Якобы к зиме его подготовили.
– Готовь сани летом, а телегу зимой, – усмехнулся Антон. – Обустроили базу для зимовки или раненых, а сами лазят в равнинной части, изредка бомбя колонны.
– Не все так просто. – Генерал отодвинул от себя уже пустую чашку. – Там же были спрятаны два автомобиля «Нива». Под завязку заправленные бензином, плюс канистры в багажнике. На каждую по два комплекта номеров и документов. При детальном осмотре были обнаружены вещи и оборудование, назначение и цена которого заставили по-другому посмотреть на положение дел.
– Например? – Антон насторожился.
– Оружие штучного производства для агентурной разведки. – Генерал испытующе посмотрел на Антона и еще раз повторил: – Слышишь? Агентурной! Причем нашего производства. Средства связи, радиомаяки, одежда, а главное, готовые документы офицеров силовых ведомств России и журналистов. Самое интересное, рожи на фотографиях рязанские.
– Все славяне? – удивился Антон.
– Почти. – Генерал откинулся на спинку стула. – Есть там журналист и фоторепортер арабского информагентства. Мужчина и женщина. Те, по всей видимости, кавказцы. Принялись по полной программе трясти пленных. Один из них сказал, что они ждали людей, которые после небольшого отдыха заберут машины и уедут. После всего охрана должна была покинуть объект.
– Значит, на территорию Чечни ожидается проникновение какой-то группы террористов из славян, – подвел итог услышанного Антон.
– Причем очень высокого уровня подготовки, судя по оборудованию, которое будет у них в распоряжении. Сейчас прогоняем по всем базам данных их фотографии. Ждем к обеду результат.
– Что требуется от нас?
– Выдвинуться в район и встретить террористов.
– То есть мы должны выдать себя за тех, кто до этого там был? – Антон на секунду задумался. – А если до прибытия этих «славян» появится еще какой-нибудь встречающий?
– Поэтому я тебя и задействую для разгадки этого ребуса...
* * *
Стоя рядом с рубкой на верхней палубе яхты, Олег Юрьевич с наслаждением вдыхал прохладный утренний воздух, подставляя лицо морскому ветру. В цветастой рубахе с коротким рукавом, застегнутой на заметно выпирающем животе, шортах и соломенной шляпе он выглядел, по меньшей мере, забавно. Загоревшие кисти рук и лицо резко отличались от остальной части рыхлого, болезненно белого тела. Издали казалось, будто этот человек стоит в коричневых перчатках и такого же цвета маске. Виной всему было его категорическое неприятие солнечных ванн. Вычитав где-то, что это очень вредит здоровью, он избегал пляжи и солярии, отдавая предпочтение саунам и баням.
Город едва начал просыпаться под громкие, разноголосые зазывания с мечетей на утренний намаз, когда яхта «Евфрат», принадлежащая арабскому принцу Бен Аль Фазиму, приняла на борт дорогих гостей и взяла курс в открытое море.
Кроме стоящего на палубе Киви и его помощника Троегубова, одетого в белую рубашку и такого же цвета легкий костюм, на яхте, не считая ее хозяина, команды и прислуги, было еще четверо мужчин европейской наружности.
Бабичев Павел Борисович и Хорин Яков Абрамович со своими помощниками, в отличие от Кивинова, давно пресытились прогулками по морю и сейчас находились в своих каютах, занимаясь каждый своим делом.
Седьмой гость, рослый сорокалетний араб Салех Зарзур, сидел в компании хозяина яхты Аль Фазима на средней палубе. Расположившись в удобных плетеных креслах, они обсуждали вопросы предстоящего разговора с русскими.
– Мне кажется, твоя затея в очередной раз будет обречена. – Салех посмотрел на принца, устремившего свой взор в сторону размытого в дымке берега. – Бабичев вновь предложит заумные проекты с привлечением интриганов, засевших в Думе и правительстве. Находясь за пределами своей страны, изредка облаивая порядки из Англии, он все больше теряет свой авторитет, который ко всему приобрел за деньги. Хорину главное – создание нестабильности в Каспийском регионе руками чеченцев, а Кивинов попросту трус. Все они лишь готовы, скрепя сердце, давать деньги, но не заниматься реальной работой.
– На этот раз Бабичев настроен решительно, – возразил ему Аль Фазим. – С этой целью он выдернул из России даже Кивинова, считая его своей рукой в этой стране. В свою очередь, мы поставим их в известность о своей работе и затратах на Кипре. Это должно подтолкнуть их к более решительным действиям. Стыдно налаживать свое благополучие чужими руками.
– Паша авантюрист и смелый, пока находится под защитой англичан.
– Посмотрим. – Аль Фазим подозвал стоящего неподалеку молодого стюарда: – Совещательная комната готова?
Получив утвердительный ответ, он встал. Его примеру последовал и Салех.
– Через час встречаемся там. – Принц окинул напоследок взглядом морскую гладь и спустился к себе в каюту...
Над морем светило жаркое солнце, слепя отражением солнечных зайчиков. Верхняя палуба раскалилась от его жарких лучей, а в совещательной комнате яхты, отделанной красным деревом и инкрустированной серебром, расположившиеся за большим овальным столом мужчины чувствовали себя вполне комфортно. Последние достижения электроники обеспечивали не только конфиденциальность разговоров, которые велись в этих стенах, но и поддерживали микроклимат.
Кивинов сидел по правую руку от Бабичева, в аккурат напротив араба Салеха Зарзура. Он уже успел принять прохладный душ и сменить свой шутовской наряд на деловой костюм. Троегубов и его коллеги устроились на кожаных диванах позади своих хозяев, приспособив на небольших столиках ноутбуки и бумагу для записи.
Аль Фазим обвел всех присутствующих взглядом:
– Я еще раз хочу поблагодарить вас за то, что вы откликнулись на мою просьбу и приехали на эту встречу, рискуя не только карьерой, но и своей свободой. – Он дольше, чем положено, задержал взгляд на Бабичеве и Кивинове. – Но процессы в России и инициативы ее президента заставляют нас идти на это. Сейчас, здесь, мы собрались для того, чтобы окончательно решить, будем помогать друг другу или по-прежнему ограничимся финансовой поддержкой малоэффективных и слабо организованных отрядов оппозиции как на Северном Кавказе, так и в самой России. Что ты на это скажешь, Паша? – он посмотрел на Бабичева.
Бросив по сторонам быстрый взгляд, словно убеждаясь, что, кроме него, здесь действительно нет больше людей с таким именем, Бабичев вздохнул:
– Положение критическое и именно сейчас требует экстраординарных мер. Последнее решение назначать губернаторов – это удар ниже пояса. Он попросту создаст команду единомышленников, что ему не удавалось сделать за первый срок.
Ведь кого выбирает народ? – задал Бабичев вопрос и сам принялся на него отвечать: – Того, кто выгоден нам. Никому еще не удавалось без поддержки финансовых кругов влезть в кресло хозяина региона. Люди в России – это в большинстве своем необразованное быдло, глядящее на происходящие события сквозь бутылку. Голосование направляется в нужное русло легко и быстро. Лишь единицы осознанно ставят крестики, которые ничего не решают. Тяжело продвигаются дела с военно-промышленным комплексом. Президент прислушивается больше к мнению стоящих одной ногой в могиле военных конструкторов и профессоров, которые горлопанят о растаскивании военного потенциала, чем к нашим людям в министерствах...
– Что ты предлагаешь? – устав слушать то, что и так знал, неожиданно перебил Бабичева Хорин.
Сидящий позади Кивинова Троегубов заметил, как при этом напрягся принц, а в глазах Салеха Зарзура появился интерес к тому, что ответит Бабичев.
– Давно предлагаю организовать телемост с Масхадовым, охватив как можно большее количество стран, и заключить перемирие. Решить вопрос с возвращением пленных и этим доказать несостоятельность Кремля в решении подобных вопросов. Убедить народ в том, что война нужна именно нынешней власти, чтобы отвлечь внимание от других проблем и списать побольше денег.
– Чем собираешься компенсировать убытки чеченцев? – вмешался в разговор Салех Зарзур.
– Деньги найдем. – Ища поддержки, Бабичев покосился на Хорина. – Добьемся досрочных выборов нового президента, который без всякой волокиты на выгодных чеченскому народу условиях заключит мир. И все, проблема решена!
– Есть кандидат? – удивился Аль Фазим.
– Я бы скорее сказал, что у президента почти нет единомышленников. Их давно всех купили. Уже на следующий год усилиями только собственников нефтяных компаний будет добито сельское хозяйство. Осталось лишь чуть-чуть приложить усилий в нужном направлении. Парадокс уже есть, в России самое дорогое топливо. А в стране с огромными территориями от стоимости энергоносителей зависит все.
– Насколько мне известно, у некоторых деятелей этого бизнеса сейчас большие проблемы, – заметил Аль Фазим.
Бабичев криво усмехнулся:
– Государству просто необходимо показывать свою работу.
– Все это снова напоминает мне разговор ни о чем, – вздохнул Аль Фазим. – Вы, русские, большие демагоги. Почему бы вам просто не ликвидировать этого человека?
Несмотря на то что смысл всего, что говорилось на этом судне, сводился именно к этому, вопрос Аль Фазима заставил Бабичева вздрогнуть.
Заметив это, Салех Зарзур едва заметно улыбнулся:
– Между прочим, мои братья по вере неоднократно пытались сделать это и до сих пор не расстаются с этой мыслью.
1 2 3 4 5 6