- Нервничаешь. А смысл?
Стас не ответил. Он прекрасно понимал, что суетиться смысла не
имело.
Дверь открылась, и вошли Джиллина и Ноэль Куперман по прозвищу
Суперман. Джиллина был в оперкостюме и при полном снаряжении,
Супер - в шортах и маечке, с кобурой на предплечье.
- Сидите, сидите,- махнул рукой Джиллина.
- Никак не возможно,- вздохнув, сказал Вито и поднялся
с дивана.- В присутствии дамы-с?
Джиллину будто ударили по лицу. Вито догадывался, что слухи о
его пристрастиях действительности не соответствуют - иначе
не дергался бы так,- но не удержался и ткнул в уязвимое
место. Без подготовки. Но Джиллине уже объясняли, и не раз, что
непритязательные розыгрыши, принятые, может быть, в армии,
здесь, в Корпусе, практиковать не следует. Вот, наконец,
Джиллина напоролся на свой камень.
- Брэк,- предупреждая развитие событий, Супер положил
руку на плечо Джиллины - и, наверное, не только положил,
потому что Джиллина скрежетнул зубами и непроизвольно под рукой
подался.
- Не надо, Ноэль,- сказал Вито.- Извини, Джи,
сорвалось с языка. Не хотел тебя обижать.
Он подошел к Джиллине и протянул руку. Джиллина через силу
протянул свою. Ладонь его была совсем мокрая.
- Идем? - сказал Стас.- Время уже.
- Вот вы тут курите и ничего не знаете,- сказал
Супер.- А там приехал Томаш.
- Вот это номер,- сказал Вито.- И что?
- Велено болтаться в пределах досягаемости.
- Ты с ним успел поговорить?
- Я сунулся к нему, но он, знаешь, такой...- Супер
изобразил, как Томаш пальцами раздирает слипающиеся веки и
никого не узнает.- Сказал только, что новостей целый вагон.
- Черт...- Вито вдохнул и выдохнул, чтобы не позволить
начаться нервной дрожи.- Знать бы - получилось или нет?
- Думаю, получилось,- сказал Супер.
- Это надо перекурить,- сказал Стас и заозирался.
- У меня "Гренадир",- полез в карман
Джиллина.- Давайте по гренадирчику задавим.
Против "Гренадира" возражений не возникло. Помня об
эрмеровских приметах, Джиллина своей рукой раздал сигареты,
начав с того, кто слева - с Супера. Супер выцарапал из
тесного кармана обшитую кожей зажигалку, прикурил, погасил пламя
и подал зажигалку тому, кто слева от него - Вито. Пытаемся
обдурить судьбу, подумал Вито. Это уже даже не смешно.
- Ты их сушил? - спросил Стас, принюхиваясь к дыму.
- Нет, а что?
- Вроде горчат...
Голос Стаса дрогнул, и могло показаться, что Стас просто
поперхнулся, но Вито все понял и среагировал:
- Клинч!
Он повис на правой руке Стаса, на руке, ставшей вдруг железным
рычагом, и на миг замедлил движение этого рычага к кобуре, а
Супер в прыжке опрокинул Стаса на спину и заблокировал левую
руку, и лишь Джиллина ничего не понял и смотрел остолбенело,
руки Стаса напряглись еще, все тело напряглось и изогнулось,
Супер вдруг взлетел в воздух, а освободившаяся рука Стаса
впилась Вито в шею, и только тут Джиллина бросился в кучу-малу,
пытаясь разорвать хватку Стаса и освободить Вито - и теряя
бесценные секунды, но тут Супер снова оказался рядом, выхватил
из патронташа Джиллины гипноген и прижал его к лицу Стаса.
Багровая вспышка ударила по глазам, оставив на сетчатке подобие
фотографии, и смежив веки, Вито все равно продолжал видеть то,
во что превратилось тонкое нервное лицо Стаса: кровавую вампирью
маску. Хватка постепенно ослабевала, по телу Стаса пробегали
волны дрожи. Наконец, можно стало подняться на ноги.
- Вот так это и бывает, солдат,- сказал он Джиллине.
Джиллина сидел на полу, весь белый, зажимая пальцами нос.
- Вовремя ты просек,- сказал Супер. Он стоял на
коленях, плотно зажав голову Стаса, и скенером снимал движения
глаз. Это позволяло судить о характеристиках разрушенного
кодона.- Еще бы секунда - и все.
- Я с утра на него косился,- сказал Вито.- Что там
получается?
- "Матрешка", естественно. Лиловый снаружи,
внутри, кажется, желтый. Киллер прогрыз наружный слой - ну,
и...
- Дерьмо наши киллеры. Пора пойти и набить морду Алеку.
Уже полгода обещает сделать новый киллер.
- Где он мог его поймать? - пробормотал Супер.-
Бережемся ведь, как монашки...
- Кумулянт, скорее всего,- сказал Вито.- Черт, как
он меня сдавил...
- Но ты молодец, толстый. Мне бы такую реакцию.
- Ладно, не прибедняйся.
- Какое... Ну, Джи, как тебе все это?
- Неслабо, ребята...- Джиллина пошмыгал носом, обтер
пальцы о брюки.- Так я и не понял, кто мне двинул.
- Похоже, что я,- сказал Супер.- Ты в следующий
раз не в потягушки играй, а за гипноген хватайся. Учили тебя,
учили...
- Да я же знаю... на тренировках - все правильно
делал...
- Ничего, Джи,- сказал Вито.- Нормально.
Тренировки тренировками, а научиться можно только на поляне.
Если за месяц не сморгнут тебя - станешь эрмером.
- Это я понимаю...
Супер отложил сканер и похлопал Стаса по щекам.
- Эй, старый, подъем! Просыпайся!
Стас поднял голову. Взгляд его был мутный и неосмысленный.
- Стас! Ты меня слышишь?
- М-да? Что? А, это ты... чесночная твоя душонка... что?
- Просыпайся, просыпайся. Нам всем пора к Стрептоциду.
- Не знаю такого... Пусти, я сплю. Я пьян и сплю.
- Желтый,- прокомментировал Супер. Вито и сам понял
это. Кодоны желтого спектра вызывали сильнейший выброс
эндорфинов, и клиника постдеструкционного синдрома напоминала
банальное опьянение. На поляне, случалось, это приводило к
серьезным ошибкам.
- Что делать, пусть спит,- сказал Вито.-
Давайте-ка, ребята, я вас проверю на всякий случай.
Через полтора часа, наконец, все, кого это касалось, собрались в
"бункере" - особо изолированном помещении в
пристройке. Попасть туда можно было только с помощью
специального лифта, управляемого с центрального поста охраны. В
случае чего оттуда же, с центрального поста, в бункер подавался
усыпляющий газ.
Автономный стац-эрм гудел и попискивал, загружаясь. Томаш нервно
расхаживал перед ним, потирая пальцами виски. Выглядел Томаш
плохо. Нос заострился, скулы торчали, глаза ввалились и горели.
Со щек не сходил лихорадочный румянец. Вито, увидев Томаша,
прямо спросил - и получил прямой ответ, что да, Томаш ввел
себе "джерри" - род лилового кодона семисотого
разряда, который вызывает сильнейшее постоянное возбуждение; вот
уже неделю он ходит под "джерри", возможно, нахватался
чего-нибудь еще, но проверку и освобождение придется отложить
хотя бы до вечера, потому что тогда он сразу уснет - и все,
а дело не терпит отлагательств. Но ты уж, Вито, дружище,
приглядывай за мной - вдруг...
Всяческие "вдруг" случались все чаще - хотя техника
становилась все более совершенной, а методики - отлаженными.
Несмотря на введенные программы-киллеры, на ежеутренние проверки
гипногенами, на поощряемую склонность обращаться за проверкой по
малейшему подозрению, несчастные случаи с эрмерами продолжались.
То, что только что было со Стасом, относилось к рядовым и
легчайшим инцидентам. В прошлом году была волна смертей от
остановок сердца в момент проверки - как оказалось,
примитивнейший серый кодон соответствующим образом модифицировал
киллер. С этим научились справляться, но весной появились
многослойные кодоны, и киллер, разрушив внешнюю оболочку,
высвобождал то, что было внутри. Первой их жертвой в Корпусе
стал, похоже, Поплавски. Почувствовав усталость и раздражение,
он решил, что поймал простой лиловый кодон, попросил кого-то
освободить его - и вдруг учинил побоище на этаже, убив
четверых и четверых ранив, после чего застрелился сам. Снятая с
остывающего мозга ноограмма показала, что височные, теменные и
затылочные поля охвачены сверхвозбуждением, и можно только
догадываться, что он видел и с кем сражался в свои последние
минуты... После этого все стали в обязательном порядке сдавать
оружие при проверках, но смертельные случаи продолжались.
Бергель сразу предложил перевооружить Корпус - чтобы
пистолеты стреляли не пулями, а капсулами с парализующим
веществом. Почему-то оказалось, что существующие виды оружия для
такой переделки не годятся, и только к осени новые револьверы
"серпент" начнут поступать - сначала для натурных
испытаний.
Что ж, а пока - надежда, в основном, на то, что за несколько
секунд до эксплозии человек начинает вести себя немного необычно
и это удается заметить тому, кто стоит рядом...
Эрм издал сигнал готовности, загорелся глазок лазерной головки
- и в воздухе повисло изображение того, что Томаш слепил
из грязи, осевшей на фильтрах городской информсети.
Вито присвистнул, втягивая воздух. Ноэль ударил себя кулаками по
коленям. Не до конца проснувшийся Стас бормотнул неразборчиво,
но энергично. Старик Вильгельм встал. Кароль и Бергель
одинаковыми движениями взялись за подбородки. Только стажеры:
Джиллина и Гектор - ничего толком не поняли. Впрочем,
усмехнулся про себя Вито, все остальные тоже вряд ли поняли.
Свертка кодона - условная проекция его свойств на трехмерную
сетку - напоминала по форме немного удлиненного морского
ежа. На концах некоторых игл были утолщения, а одна из игл,
изгибаясь, возвращалась в тело, образуя нечто, подобное ручке
чайной чашки.
- Разряд порядка четырех тысяч,- на глаз определил
Ноэль.- И цвет от желтого...
- Разряд у этой хреновины - восемь тысяч четыреста
тридцать пять плюс-минус пятнадцать,- перебил его
Томаш.- А цвет меняется от синего до инфракрасного. Вот
так...- он провел рукой над пультом, и свертка пришла в
движение; иглы сдвинулись и поплыли к основанию "ручки",
укорачиваясь, но делаясь толще, и на самой "ручке"
сглаживались и исчезали; а из воронки, обнаружившейся с
противоположной от ручки стороны, стали появляться подобия
лунных кратеров, между которыми змеились узловатые корни.
- Это же по типу бутылки Клейна! - сказал
Вильгельм.- Односторонняя поверхность.
- Именно так,- сказал Томаш.
Кратеры собрались у основания "ручки", превратившись в
бородавки, а поверхность кодона вокруг воронки стала зеркально
гладкой.
- А ведь это артефакт, Том,- сказал Вито.
Томаш молча кивнул.
- "Черный шар",- добавил Ноэль.- Вот и
дождались...
Год назад Ноэль, Вито, Томаш и покойный Сихард в обстановке
самой неформальной родили идею о возможности возникновения
"черного шара", неуловимого и неуничтожимого кодона;
название родилось по аналогии с "черным кубом" -
возбудителем компьютерной чумы две тысячи второго года.
Занявшись проработкой этой темы, они нашли огромное количество
дыр в фильтрах и разработали несколько возможных моделей
"черных шаров"; правда, тогда они исходили из
предпосылки, что "черный шар" должен иметь возможно
меньший разряд, так где-то на уровне полусотни, для лучшего
прохождения через фильтр. О том, что могут существовать такие
вот выворачивающиеся полиморфные кодоны, тогда просто не
догадывались. Тогда о многом не догадывались. Это были как раз
последние дни стабильности: киллеры успешно разрушали все
известные виды кодонов, а фильтры не менее успешно их все
задерживали, и о "черном шаре" заговорили, в общем-то,
только для того, чтобы произвести впечатление на дам. Дамам было
наплевать, но идея запомнилась...
- Покажи, где исходный материал, а где ты додумал
сам,- сказал Вильгельм.
- Додумал вот это,- Томаш показал на утолщение в виде
буквы "Н" у конца длинной иглы; гладкая поверхность
втянулась внутрь, и кодон вновь походил на морского ежа.-
Когда я допер до этой штуки, остальное сложилось само.
- Разверни, посмотрим.
- Довольно простой синий кодон двухсотого разряда.
Вызывает положительные эмоции, легкую эйфорию и легкую потерю
ориентации в пространстве. Но вот вкупе со всем прочим
выступает, можно сказать, сборщиком.
- Именно сборщиком, Том? - решил уточнить Вито.
- Тут двухступенчатый процесс,- сказал Томаш.-
Вначале синий играет роль пассивного центра адгезии, и в
результате формируется агломерат, не имеющий свойств кодона, но
активно собирающий те фрагменты информагентов, которые мы
условно назвали грязью...
Парень и вправду нахватался чего-то, подумал Вито, говорит, как
лекцию читает. Или это его научное окружение так
испортило?..
- ...агломерат же, в свою очередь, выступает в роли
активного сборщика, полностью формирующего данную структуру.
- Сколько времени занимает полный цикл? - спросил
Ноэль.
- Сорок часов.
- Процесс идет на фильтре?
- Да.
- Я думаю, нам нужно, не теряя ни минуты, перенастроить
фильтры так, чтобы они задерживали синие кодоны, скажем, от
сотых до тысячных - и аннигилировали их без запроса.
- Задание группой Рацека получено.
- Это может оказаться долгой историей...- сказал Вито.
- А что ты предлагаешь?
- Можно попробовать сделать обманку и запустить...
- Это тоже долго. Пока сделаешь и проверишь...
- Кстати, о проверках,- вспомнил Вито.- Том, какой
у него эффект?
- Не знаю,- сказал Томаш.
- Ты что, не пробовал его?
- Сам - нет. Ты же видишь, какой я. Дважды вводил
лаборантам. Непонятно. Внешний проявлений почти никаких.
Становятся... спокойнее, что ли. Послушнее. Вялость появляется.
Легкая такая вяловатость. Реакция ухудшается, рефлексы
замедляются - совсем немного. Аберраций восприятия нет. Так
что эффект неясный...
- Освободил легко?
- Вроде да. Но я не вполне уверен, что освободил. Очень
маленькая разница между...
- То есть может оказаться так, что он действует не сразу?
- Может. За парнями, конечно, наблюдают.
- Слушайте, а может быть, у этой штуки вообще нет никакого
эффекта? - предположил Вильгельм.- Произошел
качественный скачок, и кодон такой степени сложности на мозг уже
не действует?
- Зачем-то же его лепили,- сказал Томаш.
- Ладно, ребята,- сказал Вито,- все равно надо
проверять. Давайте быстренько с этим разделаемся - а потом,
по результатам, будем соображать, что делать.
- Можно подойти еще с другой стороны,- подал голос
Кароль.- Проверить грязевые источники.
- Если удастся,- сказал Томаш.- Я уже пробовал
- правда, наспех. На ком испытаем? - он огляделся.
- На мне, естественно,- сказал Вито.
- Почему это вдруг: естественно, на тебе? - спросил
Ноэль.- Что это ты себе за привилегии придумываешь?
- Никаких привилегий. Просто я первый сказал. Реакция у
меня хорошая, ты же знаешь. Или ты решил, что я так проявляю
свой антисемитизм?
- Я к тебе никогда не привыкну,- сказал Ноэль.
- Привыкнешь когда-нибудь... Держи пока,- Вито стянул
с плеча кобуру, подал Ноэлю. Тот принял ее двумя руками. Ноэль с
величайшим уважением относился к оружию. До Корпуса он был
снайпером в спецбатальоне федеральной полиции.- Поехали,
Том.
- Поехали, Чип.- Томаш на счастье назвал Вито старым
прозвищем.- Будем жить.
- Будем жить...- Вито улыбнулся.
Свертка кодона исчезла, эрм запел, и на месте "морского
ежа" появился туманный экран, постепенно набирающий яркость
свечения. Потом светящийся туман поплыл навстречу, Вито привычно
расслабился, отдаваясь этому движению, не отвлекаясь на
причудливые мгновенные картины, возникающие по краям поля зрения
- он знал, что подсознание фиксирует их, накапливает, а
когда они накопятся и сольются, произойдет нечто... еще
неизвестно, что; надо ждать красного пятна... вот оно: рубиновый
глаз, широко раскрывшийся навстречу, и в нем - алые и
багровые волны, разбегающиеся от центра и в бесконечность...
Вито повис над ним, над этой пылающей бездной, преломил страх
- и рухнул вниз. Пробил багровое вязкое ничто - и вдруг
с костяным стуком ударился лбом...
- Фу, ч-черт...- он протер глаза; казалось, все
окутано туманом. В комнате было полутемно. Он так и уснул за
столом, уронив лицо на скрещенные руки. Сколько же
времени?.. Половина четвертого. От долгого и, похоже,
неудобного сиденья ноги затекли и начинали отходить. Он застонал
от боли. Наконец, это прошло. Доковыляв до окна, он посмотрел на
солнце.
Сквозь голые ветви берез солнце было отчетливо видно: яркий
ободок и темная бахромистая клякса в центре. Кажется, сегодня
ободок стал еще тоньше...
Только на восходе и закате солнце выглядит прежним...
В дверь поскреблись, а потом стукнули тихонько, кончиками
пальцев: та - та - та - та-та. Он зашарил по
карманам в поисках ключа.
- Это я, Дим Димыч,- сказали за дверью.- Оськин.
- Сейчас, Оськин, ключ найти не могу...
Ключ оказался на столе. Под конвертом из грубой оберточной
бумаги.
Оськин проскользнул в дверь. Дима выглянул в коридор,
прислушался. Никого.
- Принес? - шепотом спросил он. Оськин кивнул.
Одет Оськин сегодня был импозантно: выношенная школьная
курточка, застегнутая на единственную пуговицу, не скрывала
кроваво-красной надписи на зеленоватой футболке:
"COCA-COLA". Коричневые трикотажные штаны были в пятнах
краски и пузырились на коленях.
1 2 3 4 5 6