- Прежде всего поднимитесь, пожалуйста, с колен, - сказал Волька.
- Твое слово для меня закон, - послушно ответствовал старик и встал
на ноги. - Я жду твоих дальнейших повелений.
- А теперь, - неуверенно промолвил Волька, - если это вас не затруд-
нит... будьте добры... конечно, если вас это не очень затруднит... Одним
словом, мне бы очень хотелось очутиться на полу.
В тот же миг он оказался внизу, рядом со стариком Хоттабычем, как мы
будем в дальнейшем для краткости величать нашего нового знакомого. Пер-
вом делом Волька схватился за штаны. Штаны были совершенно целы.
Начинались чудеса.


IV. ЭКЗАМЕН ПО ГЕОГРАФИИ

- Повелевай мною! - продолжал Хоттабыч, глядя на Вольку преданными
глазами. - Нет ли у тебя какого-нибудь горя, о Волька ибн Алеша? Скажи,
и я помогу тебе. Не гложет ли тебя тоска?
- Гложет, - застенчиво отвечал иолька. - у меня сегодня экзамен по
географии.
- Экзамен по географии? - вскричал старик и торжественно поднял свои
иссохшие волосатые руки. - Экзамен по географии? Знай же, о изуми-
тельнейший из изумительных, что тебе неслыханно повезло, ибо я больше
кого-либо из джиннов богат знаниями по географии, - я, твой верный слуга
Гассан Абдуррахман ибн Хоттаб. Мы пойдем с тобой в школу, да будут бла-
гословенны ее фундамент и крыша! Я буду тебе незримо подсказывать ответы
на все вопросы, которые будут тебе заданы, и ты прославишься среди уче-
ников своей школы и среди учеников всех школ твоего великолепного горо-
да.
- Спасибо, Гассан Хоттабыч, - тяжко-тяжко вздохнул Волька. - Спасибо,
только никаких подсказок мне не надо. Мы - пионеры - принципиально про-
тив подсказок. Мы против них организованно боремся.
Ну откуда было старому джинну, проведшему столько лет в заточении,
знать ученое слово "принципиально"? Но вздох, которым его юный спаситель
сопроводил свои слова, полные печального благородства, утвердили Хотта-
быча в убеждении, что помощь его нужна Вольке ибн Алеше больше, чем ког-
да бы то ни было.
- Ты меня очень огорчаешь своим отказом, - сказал Хоттабыч. - И ведь,
главное, учти: никто моей подсказки не заметит.
- Ну да! - горько усмехнулся Волька. - У Сергея Семеновича такой тон-
кий слух, спасу нет!
- Теперь ты меня не только огорчаешь, но и обижаешь, о Волька ибн
Алеша. Если Гассан Абдуррахман ибн Хоттаб говорит, что никто не заметит,
значит так оно и будет.
- Никто-никто? - переспросил для верности Волька.
- Никто-никто. То, что я буду иметь счастье тебе подсказать, пойдет
из моих почтительных уст прямо в твои высокочтимые уши.
- Просто не знаю, что мне с вами делать, Гассан Хоттабыч, - притворно
вздохнул Волька. - Ужасно не хочется огорчать вас отказом... Ладно, так
и быть!.. География - это тебе не математика и не русский язык. По мате-
матике или русскому я бы ни за что не согласился на самую малюсенькую
подсказку. Но поскольку география все-таки не самый главный предмет...
Ну, тогда пошли побыстрее!.. Только... - Тут он окинул критическим взо-
ром необычное одеяние старика. - М-м-м-да-а-а... Как бы это вам перео-
деться, Гассан Хоттабыч?
- Разве мои одежды не услаждают твой взор, о достойнейший из Волек? -
огорчился Хоттабыч.
- Услаждают, безусловно услаждают, - дипломатично ответил Волька, -
но вы одеты... как бы это сказать... У нас несколько другая мода... Ваш
костюм слишком уж будет бросаться в глаза...
Через минуту из дома, в котором с сегодняшнего дня проживала семья
Костыльковых, вышел Волька, держа под руку Хоттабыча. Старик был велико-
лепен и новой парусиновой пиджачной паре, украинской вышитой сорочке и
твердой соломенной шляпе канотье. Единственное, что он не согласился
сменить, была обувь. Сославшись на мозоли трехтысячелетней давности, он
остался в своих розовых туфлях с загнутыми носками, которые в свое время
свели бы, вероятно, с ума самого большого модника при дворе калифа Гару-
на аль Рашида.
И вот Волька с преобразившимся Хоттабычем почти бегом приблизились к
подъезду 245-й мужской средней школы. Старик кокетливо посмотрелся в
стеклянную дверь, как в зеркало, и остался собой доволен.
Пожилой швейцар, солидно читавший газету, с удовольствием отложил ее,
завидев Вольку и его спутника. Ему было жарко и хотелось поговорить.
Перескакивая сразу через несколько ступенек, Волька помчался вверх по
лестнице. В коридорах было тихо и пустынно - верный и печальный признак,
что экзамены уже начались и что Волька, следовательно, опоздал!
- А вы, гражданин, куда? - благожелательно спросил швейцар Хоттабыча,
последовавшего было за своим юным другом.
- Ему к директору нужно! - крикнул сверху Волька за Хоттабыча.
- Извините, гражданин, директор занят. Он сейчас ва экзаменах. Зайди-
те, пожалуйста, ближе к вечеру.
Хоттабыч сердито насупил брови:
- Если мне будет позволено, о почтенный старец, я предпочел бы подож-
дать его здесь. - Затем он крикнул Вольке: - Спеши к себе в класс, о
Волька ибн Алеша, я верю, ты потрясешь своими знаниями учителей своих и
товарищей своих!
- Вы ему, гражданин, дедушкой приходитесь или как? - попытался швей-
цар завязать разговор.
Но Хоттабыч, пожевав губами, промолчал. Он считал ниже своего досто-
инства беседу с привратником.
- Разрешите предложить вам кипяченой воды, - продолжал между тем
швейцар. - Жара сегодня - не приведи господь.
Налив из графина полный стакан, он повернулся, чтобы подать его не-
разговорчивому незнакомцу, и с ужасом убедился, что тот пропал неизвест-
но куда, словно сквозь паркет провалился. Потрясенный этим невероятным
обстоятельством, швейцар залпом опрокинул в себя воду, предназначенную
для Хоттабыча, налил и осушил второй стакан, третий и остановился только
тогда, когда в графине не осталось ни единой капли. Тогда он откинулся
на спинку стула и стал в изнеможении обмахиваться газетой.
А в это время на втором этаже, как раз над швейцаром, в шестом классе
"Б", происходила не менее волнующая сцена. Перед классной доской, уве-
шанной географическими картами, за столом, по-парадному покрытым сукном,
разместились учителя во главе с директором школы Павлом Васильевичем.
Перед ними сидели на партах чинные, торжественно подтянутые ученики. В
классе стояла такая тишина, что слышно было, как где-то под самым потол-
ком монотонно гудит одинокая муха. Если бы ученики шестого класса "Б"
всегда вели себя так тихо, это был бы безусловно самый дисциплинирован-
ный класс во всей Москве.
Нужно, однако, подчеркнуть, что тишина в классе была вызвана не
только экзаменационной обстановкой, но и тем, что выкликнули к доске
Костылькова, а его в классе не оказалось.
- Костыльков Владимир! - повторил директор и окинул недоумевающим
взглядом притихший класс.
Стало еще тише.
И вдруг из коридора донесся гулкий топот чьих-то бегущих ног, и в тот
самый момент, когда директор в третий и последний раз провозгласил "Кос-
тыльков Владимир!", с шумом распахнулась дверь и запыхавшийся Волька
пискнул:
- Я!
- Пожалуй к доске, - сухо промолвил директор. - о твоем опоздании мы
поговорим позже.
- Я... я... я болен, - пробормотал Волька первое, что ему пришло в
голову, и неуверенным шагом приблизился к столу.
Пока он размышлял, какой бы из разложенных на столе билетов ему выб-
рать, в коридоре прямо из стены появился старик Хоттабыч и с озабоченным
видом прошел сквозь другую стену в соседний класс.
Наконец Волька решился: взял первый попавшийся билет, медленно-мед-
ленно, пытая свою судьбу, раскрыл его и с удовольствием убедился, что
ему предстоит отвечать про Индию. Как раз про Индию он знал много. Он и
давно интересовался этой страной.
- Ну что ж, - сказал директор, - докладывай.
Начало билета Волька даже помнил слово в слово по учебнику. Он раск-
рыл рот и хотел сказать, что полуостров Индостан напоминает по своим
очертаниям треугольник, что омывается этот огромный треугольник Индийс-
ким океаном и его частями: Аравийским морем - на западе и Бенгальским
заливом - на востоке, что на этом полуострове расположены две большие
страны - Индия и Пакистан, что населяет их добрый, миролюбивый народ со
старинной и богатой культурой, что американские и английские империалис-
ты все время нарочно стараются поссорить обе эти страны, и так далее и
тому подобное. Но в это время в соседнем классе Хоттабыч прильнул к
стенке и трудолюбиво забормотал, приставив ко рту ладонь трубкой:
- Индия, о высокочтимый мой учитель...
И вдруг Волька, вопреки собственному желанию, стал пороть совершенно
несусветную чушь:
- Индия, о высокочтимый мой учитель, находится почти на самом краю
земного диска и отделена от этого края безлюдными и неизведанными пусты-
нями, ибо на восток от нее не живут ни звери, ни птицы. Индия - очень
богатая страна, и богата она золотом, которое там не копают из земли,
как в других странах, а неустанно, день и ночь, добывают особые, золото-
носные муравьи, каждый из которых величиной почти с собаку. Они роют се-
бе жилища под землею и трижды в сутки выносят оттуда на поверхность зо-
лотой песок и самородки и складывают в большие кучи. Но горе тем индий-
цам, которые без должной сноровки попытаются похитить это золото! Му-
равьи пускаются за ними в погоню, и, настигнув, убивают на месте. С се-
вера и запада Индия граначит со страной, где проживают плешивые люди. И
мужчины и женщины, и взрослые и дети - все плешивые в этой стране, и пи-
таются эти удивительные люди сырой рыбой и древесными шишками. А еще
ближе к ним лежит страна, в которой нельзя ни смотреть вперед, ни прой-
ти, вследствие того, что. там в неисчислимом множестве рассыпаны перья.
Перьями заполнены там воздух и земля: они-то и мешают видеть...
- Постой, постой, Костыльков! - улыбнулся учитель географии. - Никто
тебя не просит рассказывать о взглядах древних на географию Азии. Ты
расскажи современные, научные данные об Индии.
Ах, как Волька был бы счастлив изложить свои познания по этому вопро-
су! Но что он мог поделать, ее уже больше не был властен над своей речью
и своими поступками! Согласившись на подсказку Хоттабыча, он стал без-
вольной игрушкой в его доброжелательных, но невежественных руках. Он хо-
тел подтвердить, что, конечно, то, что он только что сказал, ничего об-
щего не имеет с данными современной науки, но Хоттабыч за стеной недоу-
менно пожал плечами, отрицательно мотнув головой, и Волька здесь, перед
экзаменационным столом, вынужден был также пожать плечами и отрицательно
мотнуть головой:
- То, что я имел честь сказать тебе, о высокочтимый, основано на са-
мых достоверных источниках, и на более научных сведений об Индии, чем
те, которые только что, с твоего разрешения, сообщил тебе.
- С каких это пор ты, Костыльков, стал говорить старшим "ты"? - уди-
вился учитель географии. - И прекрати, пожалуйста, отвечать не по су-
ществу. Ты на экзамене, а не на костюмированным вечере. Если ты не зна-
ешь этого билета, то честнее будет так и сказать. Кстати, что ты там та-
кое наговорил про земной диск. Разве тебе не известно, что Земля-шар!
Известно ли Вольке Костылькову, действительному члену астрономическо-
го кружка при Московском планетарии, что Земля - шар! Да ведь это знает
любой первоклассник!
Но Хоттабыч за стеной рассмеялся, и Волька только усмехнулся:
- Ты изволишь шутить над твоим преданнейшим учеником! Если бы Земля
была шаром, воды стекли бы с нее вниз и люди умерли бы от жажды, а рас-
тения засохли. Земля, о достойнейший и благороднейший из преподавателей
и наставников, имела и имеет форму плоского диска и омывается со всех
сторон величественной рекой, называемой "Океан". Земля покоится на шести
слонах, а те стоят на огромной черепахе. Вот как устроен мир, о учитель!
Экзаменаторы смотрели на Вольку со все возрастающим удивлением. Тот
от ужаса и сознания своей полнейшей беспомощности покрылся холодным по-
том.
Ребята в классе все еще не могли разобраться, что такое произошло с
их товарищем, но кое-кто начинал посмеиваться. Уж очень это забавно по-
лучилось про страну плешивых, про страну, наполненную перьями, про золо-
тоносных муравьев величиной с собаку, про плоскую Землю, покоящуюся на
шести слонах и одной черепахе. Что касается Жени Богорада, закадычного
Волькиного приятеля и звеньевого его звена, то он не на шутку встрево-
жился. Кто-кто, он-то отлично знал, что Волька - староста астрономичес-
кого кружка и уж во всяком случае знает, что Земля - шар. Неужели Волька
ни с того, ни с сего вдруг решил хулиганить, и где - на экзаменах? Оче-
видно, Волько заболел. Но чем? Что это за странная, небывалая болезнь? И
потом, очень обидно за звено. Все экзамены шло первым по своим показате-
лям, и вдруг все летит кувырком из-за нелепых ответов Костылькова, тако-
го дисциплинированного и сознательного пионера!
- Ты все это серьезно, Костыльков? - спросил учитель, начиная сер-
диться.
- Серьезно, о учитель - отвечал Волька.
- И тебе нечего добавить? Неужели ты полагаешь, что отвечаешь по су-
ществу твоего билета?
- Нет, не имею, - отрицательно покачал головой там, за стенкой, Хот-
табыч.
Н Волька, изнывая от чувства своей беспомощности перед силой, толкаю-
щей его к провалу, также сделал отрицательный жест.
- Нет, не имею. Разве только, что горизонты в богатой Индии обрамлены
золотом и жемчугами.
- Невероятно, - развел руками экзаменатор.
Не может быть, чтобы Костыльков хотел подшутить над своими учителями.
Он нагнулся и шепнул на ухо директору:
- По-моему, мальчик не совсем здоров.
- Очень может быть, - согласился директор.
Экзаменаторы, искоса бросая быстрые взгляды па Вольку, стали тихо со-
вещаться. Потом Сергей Семенович, учитель географии, прошептал:
- Попробуем задать ему вопрос исключительно для того, чтобы он успо-
коился. Разрешите задать из прошлогоднего курса?
Все согласились, и Сергей Семенович обратился к Вольке:
- Ну, Костыльков, успокойся, вытри слезы, не нервничай. Можещь ты нам
рассказать для начала о том, что такое горизонт? Это из курса пятого
класса.
- О горизонте? - обрадовался Волька. - Это, Сергей Семенович, очень
просто: Горизонтом называется воображаемая линия...
Но снова за стеной закопошился Хоттабыч, и Волька снова пал жертвой
подсказки.
- Горизонтом, о высокочтимый учитель, - поправился он, - горизонтом я
назову ту грань, где хрустальный купол соприкасается с краем Земля.
- Час от часу не легче! Как прикажешь понимать твои слова насчет
хрустального купола небес: в буквальном или переносном смысле слова?
- В буквальном, о учитель, - подсказал из соседнего класса Хоттабыч.
И Вольке пришлось вслед за ним повторить:
- В буквальном, о учитель.
- В переносное! - прошипел ему кто-то с задней скамейки.
Но Волька снова промолвил:
- Конечно, в буквальном.
- Значит, как же? - все еще не верил своим ушам учитель геограафии. -
Значит, небо, по-твоему, твердый купол?
- Твердый.
- И, значит, есть такое место, где Земля кончается?
- Есть такое место, о высокочтимый мой учитель.
За стеной Хоттабыч одобрительно кивал головой и удовлетворенно поти-
рал свои сухие ладошки.
В классе наступила напряженная тишина. Самые смешливые ребята перес-
тали улыбаться: с Волькой определенно творилось неладное.
Директор встал из-за стола, озабоченно пощупал Волькин лоб. Темпера-
туры не было.
Но Хоттабыч за стеной растрогался, отвесил низкий поклон, коснулся,
по восточному обычаю, лба и груди и зашептал. И Волька, понуждаемый той
же недоброй силой, в точности повторил эти движения:
- Благодарю тебя, о великодушнейший Павел ибн Василий! Благодарю тебя
за беспокойство, но оно ни к чему. Оно излишне, ибо я, хвала аллаху, со-
вершенно здоров.
Это получилось на редкость нелепо и смешно. Но так велика была уже
тревога ребят за Вольку, что ни у кого из них и тени улыбки на лице не
появилось. А директор ласково взял Вольку за руку, вывел из класса и по-
гладил по поникшей голове:
- Ничего Костыльков, не унывай... Видимо, ты несколько переутомил-
ся... Придешь, когда хорошенько отдохнешь, ладно?
- Ладно, - сказал Волька. - Только, Павел Васильевич, честное пио-
нерское, я нисколько, ну совсем нисколечко не виноват!
- А я тебя ни в чем и не виню, - мягко отвечал директор. - Знаешь,
давай заглянем к Петру Иванычу.
Петр Иваныч - школьный доктор - минут десять выслушивал и выстукивал
Вольку, заставил его зажмурить глаза, вытянуть перед собой руки и стоять
с растопыренными пальцами, постучал по его ноге ниже коленки, чертил
стетоскопом линии на его голом теле.
1 2 3 4