Но Ваня не обращал на это внимания. Радость распирала грудь: ведь у него не ерунда какая-нибудь за плечами, а самая настоящая боевая винтовка!
От траншеи резко в сторону вел узкий ход. Ваня повернул в него и, пройдя метров пять, разочарованно остановился. Дорогу ему преграждала вершина сосны. Ваня подошел ближе, наклонился и развел упругие клейкие ветви. Прямо перед собой увидел наполовину заваленный вход в блиндаж.
Сзади, тяжело сопя, подошел Гена Гуринок.
- Айда глянем, - предложил ему Ваня. - Может, и там чего найдем.
Они приставили винтовки к стенке окопа и по одному пролезли в узкий лаз. В блиндаже было темно, пахло смолой. Друзья несколько секунд стояли неподвижно, привыкая к прохладному мраку. Постепенно в темноте начали проступать очертания нар, дощатого стола и каких-то ящиков.
Ваня выставил руки вперед, сделал шаг, второй. И тут же споткнулся. Он осторожно присел, ощупал землю. Пальцы дотронулись до чего-то холодного, металлического.
- Винтовка! - радостно вскрикнул Ваня. - Генка, глянь, я еще одну винтовку нашел!
Гена Гуринок бросился к нему. Внезапно зацепился за невидимое препятствие и растянулся на земле.
- Вань, где ты?.. Я очки потерял... - растерянно забормотал он. - Они могли разбиться. Очень даже вполне возможно...
- Дай руку. Здесь я.
- Не надо руку, Я уже нашел очки. И, кажется, они совсем целые...
Ваня обошел его, сунул винтовку в лаз, через который они проникли в блиндаж, вернулся назад. Постоял, вновь привыкая к темноте, и начал тщательный осмотр солдатского жилья.
На нарах рядом с плащ-палаткой лежала еще одна винтовка. В земляной нише Ваня обнаружил два цинковых ящика с патронами, Ваня передавал свои находки Генке, который тут же выволакивал их наверх. Когда в блиндаже ничего заслуживающего внимания не осталось, они, жмурясь от яркого солнца, выбрались в траншею.
Через час все пятеро собрались под изуродованной снарядом сосной. Гриша Голуб и Митя Тарас также пришли не с пустыми руками - у каждого было по винтовке. Удача обошла одного Васю Матвеенко. Он с нескрываемой завистью смотрел на ребят. Заметив это, Ваня дал ему одну из найденных винтовок. Вася просиял.
Ребята не могли натешиться своими находками. Перебивая друг друга, захлебываясь от волнения, они делились впечатлениями. Когда волнение улеглось, Гриша Голуб не совсем уверенно предложил:
- Давайте постреляем, а?
- Это можно, - подумав, согласился Ваня. - Васька, у тебя пятерки по рисованию были?
- Ха! Разве только по рисованию?
- Ладно, ладно, задавака! - оборвал его Ваня. - Бери карандаш и изобрази вон на той картонке фашиста. Мы его сейчас расстреливать будем.
- Есть, товарищ командир!
Вася Матвеенко козырнул и стремглав бросился выполнять приказ. Он долго и старательно - даже кончик языка высунул, - рисовал голову в каске.
- Фашист такой, что только целься! - вернувшись, похвалился он. - Мне за это первому выстрелить дайте! Я хочу из Гришкиной, у него новенькая.
- Еще чего не хватало! - передернул плечами Гриша Голуб. - Винтовок хватает, одна даже лишняя.
- Стой! - поднял руку Ваня. - Ну-ка! Положите винтовки! Будем стрелять из одной. По очереди. А то еще поубиваем друг друга. Первым начнет Генка. Бери мою. Заряжай.
- Заряжать? - Гена Гуринок беспомощно повертел в руках тяжелую винтовку. - А как это делается? Я не умею...
- Ну ты даешь, елки зеленые! Дай сюда. Смотри. - Ваня дослал патрон в патронник. - Теперь ложись и хорошенько целься.
Гена Гуринок долго жмурился, вздыхал. Наконец закрыл глава, отвернул голову в сторону и с отчаянной решимостью нажал на курок. Грохнул выстрел. Приклад резко толкнул Гену в плечо. С носа на песок слетели очки. Ошеломленный Генка лежал на земле, моргая близорукими глазами. Ребята дружно захохотали.
- Ух, как ба-бахнуло! - смущенно улыбнулся стрелок, водружая свои очки на прежнее место. - Даже в ушах звенит!
Ваня прислушался к эху, которое все еще перекатывалось по лесу, и с тревогой сказал:
- А что, если немцы налетят? Переловят нас как слепых котят...
- Ха! Да они сюда носа не сунут! - пренебрежительно сказал Вася Матвеенко. - Давай, Генка, винтовку. Моя очередь.
Его уверенность немного успокоила Ваню. Но после каждого выстрела он с опаской посматривал в сторону города.
Стреляли долго. По очереди бегали смотреть мишень. Теперь друзья не смеялись над Геной. Он уже не закрывал глаза, когда нажимал курок. И после пятого выстрела первый попал в цель.
- Ха! Чего здесь удивительного? Он же четырехглазый! - презрительно плюнул себе под ноги Вася Матвеенко. - Пусть попадет без очков!
- И почему ты такой дурной, Васька? - подошел к нему Ваня. - Завидовать - завидуй, но оскорблять... Смотри! Ты меня знаешь...
- Чего? Чего ты? - отступая от него на безопасное расстояние, зачастил Вася Матвеенко. - И пошутить уже нельзя, да?
- Как ты так умеешь? - насмешливо сощурившись, шагнул к нему Гриша Голуб.
- Что умею? - не понял подвоха Вася Матвеенко.
- Бегать, - многозначительно пояснил Гриша. - Бежишь, а сам назад смотришь. И как ты только не упадешь? У тебя вроде глаз на затылке нет, а?
- Сострил, - хмыкнул Матвеенко. - Поду-умаешь...
- Подумай, подумай.
Обиженно засопев, Вася Матвеенко отошел в сторону и демонстративно сел к ребятам спиной.
Солнце клонилось к западу. От деревьев стали вытягиваться на земле длинные тени. Посмотрев на небо, Ваня поднялся и решительно сказал:
- Все, хлопцы. На сегодня хватит. Пора домой.
- Давайте сюда каждый день приходить, а? - предложил Гена Гуринок. Стрелять научимся.
- А кто же против, - поддержал друга Ваня, - Только надо каждый раз на опушке часового ставить. А то, как налетят немцы, добра не жди. Пошли винтовки и патроны в блиндаж спрячем.
4
Теплый ветерок из-за реки дохнул ароматом луговых цветов. Тревожно зашумели листвой кусты. На стволах сосен, стоящих на самом берегу, сухо зашелестели лоскуты тонкой, прозрачно-розовой на солнце коры. Казалось, что сосны, покачиваясь в вышине, пытаются разогнать остро-зелеными вершинами знойную синеву неба.
Ровное зеркало Двины покрылось густой сверкающей рябью.
Ребята молча шли берегом, который зарос переспелой травой, разбавленной ромашками и медуницей. Перелетая с цветка на цветок, гудели неугомонные пчелы, басили неуклюжие шмели. Ничто не напоминало о войне. Но Ваня знал, что война рядом. Безжалостная и кровавая, она притаилась там, где вдали коптили небо зловещие городские дымы.
Ваня глубоко вздохнул и почему-то вспомнил свою первую встречу с гитлеровцами. Они появились во дворе неожиданно. Было их трое. Повесив на забор автоматы, разлеглись в теньке под сливами. Старший, с поседевшими висками, подозвал бабушку, вытащил из ранца консервы, хлеб и попросил:
- Матка, я - это, - показал он на консервы и хлеб. - Ты - яйка. Гут?
- Гут, гут! - испуганно согласилась старуха. - Я сейчас, я вот только в сарай сбегаю.
Она вынесла в подоле засиженные курами яйца и несмело остановилась возле пришельцев.
- Вот все, - робко забормотала она. - Нету больше. Ей же богу, правду говорю.
- О-о, гут! - вскочил с травы гитлеровец и начал перекладывать яйца в пилотку. - Отшен гут, матка!
Остальные солдаты зашевелились, сели. Седой едва не силой сунул бабушке в руки консервы и хлеб.
- Да на кой ляд мне харч? - вконец растерялась старуха. - Не надо мне вашего...
- Гут, матка, - улыбаясь, немец похлопал бабушку по плечу. - Ка-ра-шё!
Он опустился на колени, осторожно положил на землю полную пилотку и начал делить яйца на три равные доли. Затем, задрав головы, немцы с наслаждением пили их, посыпая солью. Покончив с яйцами, двое разлеглись на траве, а третий, самый молодой из них, аккуратно завернул скорлупу в газету, лег на спину, заложил ногу за ногу и заиграл на губной гармошке.
Ваня вышел из сеней, откуда наблюдал за немцами, и сел на крыльце.
- Киндер, ком! - весело поманил его пальцем седой. - Шнэль, шнэль!
Ваня встал, подтянул штаны и нерешительно подошел к немцам. Седой вытащил из ранца плитку шоколада и, обнажив в улыбке золотые зубы, подал Ване.
- Немецкий зольдат киндер найн пуф! пуф! - покровительственно сказал он. - Киндер гут.
Ваня откусил кусок шоколада и усмехнулся. "Ничего себе, но наш куда вкусней", - притворно улыбаясь, подумал он.
Слушая, как молодой солдат наигрывает на губной гармошке, Ваня с интересом разглядывал автоматы, висевшие на заборе. Старший немец проследил за его взглядом и сердито помахал пальцем. Ваня с равнодушным видом отвернулся, посмотрел в конец огорода и обомлел.
По борозде, над которой сгибали желтые головы подсолнухи, осторожно пробирались три красноармейца. "Идут прямо на немцев! Куда же вы?!"
Ваня ринулся к дровяному сараю, испуганно замахал руками.
- Назад! - закричал он. - Немцы!
От гулкой очереди заложило уши.
- Русиш швайн! - услышал Ваня злой голос и оглянулся.
Седой немец, стоя на коленях, строчил из автомата. Два красноармейца, взмахнув руками, упали в картофельную ботву. Третий рванулся к соседнему саду, мелькнул среди яблонь и исчез...
Вспомнив все это, Ваня сжал зубы, вздохнул. И только сейчас заметил, что они идут по городской улице.
Солнце зашло.
Жуткими, молчаливыми были руины. Кое-где сиротливо торчали печные трубы. На одной из них сидел, осторожно поглядывая по сторонам, белый голубь. Белоснежная птица, сиротливо примостившаяся на черной, расколотой взрывом трубе, которая мрачно возвышалась над грудами мертвых развалин, так поразила Ваню, что он невольно замедлил шаг. На соседней улице вдруг грохнул выстрел, послышались истошные крики. Голубь рванулся в спасительную высоту.
- За мной! - сразу забыв о нем, скомандовал Ваня.
Друзья бросились за ним. Прямо через развалины выбрались на Свободную улицу и остолбенели. По булыжной мостовой двигалась колонна военнопленных. Гитлеровцы с овчарками на поводках шли по сторонам и охрипшими голосами подгоняли красноармейцев. Изможденные, окровавленные пленные с трудом переставляли босые ноги. Шли по трое-четверо, поддерживая друг друга.
Ваня вцепился в плечо Гены Гуринка. "Как же такое произошло? - с отчаянием подумал он. - Идут и идут. Неужели столько сразу сдалось в плен? Елки зеленые, а раненых сколько!.. Куда их гонят?.. "
К полуразрушенной стене у самого края улицы вдруг рванулся долговязый пленный. Мелькнул и словно растворился среди камней. "Неужели показалось? вздрогнул Ваня. - Нет, не может быть! Я даже заметил, что у него рука перевязана. Елки зеленые, куда же он делся?"
Ваня с удивлением уставился в развороченную стену. Едва заметно колыхалась ржавая жесть над проломом, в котором исчез пленный. Остановившись, на нее подозрительно смотрел коренастый эсэсовец. Собака рвалась из его рук в развалины. Немец уже начал раскручивать поводок, но в это время за его спиной упал от изнеможения пленный. Гитлеровец резко повернулся, шагнул к нему. Пленного поспешно подхватили под руки товарищи. Немец двинулся за ними, потянул за собой овчарку.
Стучали по камням кованые сапоги эсэсовцев, захлебывались от ярости овчарки. Вскрикивали, стонали пленные.
- Шнэль!
- Бистро!
Белобрысый эсэсовец спустил овчарку. Она прыгнула на плечи пленного, который, бессильно наклонившись, сделал два шага в сторону. Клыкастая пасть впилась в его забинтованную шею.
- А-э-a!
Пленный упал лицом на камни мостовой, захрипел. Пытался подняться, но овчарка, яростно рыча, придавила его лапами к земле. Медленно подошел эсэсовец, поднял с земли черный ремешок. Выплюнув сигарету, намотал поводок на руку, резко потянул к себе овчарку. Розовая пена падала с оскаленной морды собаки.
Пленный пошевелился. Гитлеровец ткнул его сапогом в челюсть, вытащил пистолет.
Грохнул выстрел.
Пленные, проходя мимо, как по команде поворачивали головы к убитому. Молча прощались с товарищем.
Колонна скрылась за углом улицы. Вытирая слезы, проклиная немцев, начали расходиться женщины, которые вышли посмотреть, нет ли среди пленных родных или знакомых.
- Выстрелил и не моргнул, гад! - с ненавистью сказал Ваня.
- А может, он живой? - тихонько потянул его за рукав Гена Гуринок. Может, не попал немец? Вполне даже возможно.
- Нет, Генка, он ему в ухо выстрелил.
- Убивать надо! - вдруг глухо сказал Митя Тарас. - Убивать!
- Что? - переспросил Ваня.
- Бить гадов надо!
Мите Тарасу никто не ответил. Ребята не сводили глаз с убитого. Угрюмо, сжав зубы, смотрел Гриша Голуб, мрачно, исподлобья - Митя Тарас, со слезами на глазах - Гена Гуринок, с ужасом, весь дрожа, - Вася Матвеенко.
Ваня медленно снял голубую выцветшую тюбетейку, скомкал в руке. "Может, где и моего батяню вот так..."
Он проглотил давящий ком в горле, сунул тюбетейку в карман и повернулся к друзьям. Постоял, глядя в землю. Неожиданно оживился. Глаза его возбужденно заблестели.
- Хлопцы! Слушай сюда! А один красноармеец удрал! Чтоб мне с этого места не сойти!
- Ага! От них удерешь! - безнадежно махнул рукой Вася Матвеенко. Видел, какие овчарки? Хуже волков.
- Не верите? - загорячился Ваня.
- Вань, а может, тебе показалось? - деликатно спросил Гена Гуринок. Очень просто могло показаться...
- Да я что - слепой, или что?! Своими глазами видел! - разозлился Ваня. - Сейчас мы поищем его. Васька и Митька, вы стойте на страже. Если что свистите. А вы - за мной!
Они перебежали улицу и осторожно приблизились к разрушенной стене дома. Ваня взмахом руки остановил Гену и Гришу, стал внимательно присматриваться. Взгляд его остановился на небольшой дыре, наполовину прикрытой ржавой покоробленной жестью, "Наверно, здесь раньше был вход в подвал дома, отметил про себя Ваня. - Сюда пленный и нырнул".
Он опустился на колени, просунул голову в дыру и присмотрелся. Щебенка, битый кирпич, куски грязной бумаги, консервные банки, осколки стекла. Дальше, в глубине - глухая темнота.
- Дядечка, где вы? - тихо позвал Ваня. - Не бойтесь, мы свои...
Ни звука в ответ.
От железнодорожной станции долетел тоскливый и протяжный гудок паровоза. Где-то прогремел выстрел.
В руинах, вздымая горькую пыль, гулял ветер. Тихонько поскрипывал загнутый вверх угол жести.
- Дядечка, чего вы там молчите? - не унимался Ваня. - Вылазьте, я же знаю, что вы тут. Идите сюда, мы вам помочь хотим, а?
- Дуришь ты нам голову! - возмущенно сказал Гриша Голуб. - Нет тут никого!
- Он же раненый и, может, лежит там без сознания, - даже не взглянув на него, ответил Ваня. - Вы сидите здесь, а я вниз полезу.
- А если он тебе кирпичиной? - испуганно вытаращил глаза Гриша. Трахнет - и будь здоров!
- Вань, а Вань. Давай вдвоем, - неуверенно предложил Гена Гуринок. Вдвоем совсем другое дело.
- Нет, лучше я один...
Едва только он собрался лезть в дыру, как где-то в ее глубине послышался стон. Забренчала консервная банка, зашуршала щебенка.
Ребята вскочили на ноги, невольно попятились.
Из дыры осторожно высунул голову изможденный, заросший рыжеватой щетиной человек.
- Так вот кто мне страху нагнал, - с облегчением вздохнул он, настороженно оглядываясь. - Немцев нет?
- Нет, дядечка. Вообще-то они есть, но поблизости нет, - захлебнулся от волнения Ваня. - Я как увидел, что вы к стене рванули, так и обмер! А тут еще овчарка вас учуяла. Ну, думаю, все!..
Ваня не договорил. С другой стороны улицы послышался тонкий протяжный свист.
- Что это? - насторожился пленный.
- Наши хлопцы сигналят, - перешел на шепот Ваня. - Видать, патруль идет...
В вечерней тишине отчетливо послышались гулкие шаги, гортанная немецкая речь. Оживленно разговаривая, смеясь, гитлеровцы прошли мимо. Звуки их стали отдаляться и вскоре затихли.
- Пронесло! - поднялся из-за своего укрытия Ваня. - Вы, дядечка, не бойтесь. На той стороне улицы наши двое дежурят.
- Молодцы, - похвалил пленный. - Да вы - как настоящие разведчики!
Он попробовал вылезть из дыры и застонал от боли. Левая рука его до локтя была забинтована. Сквозь грязный бинт проступало кровавое пятно.
Ваня с Гришей бросились ему на помощь.
Как только пленный оказался на поверхности, Ваня предложил отойти подальше от этого опасного места. Незнакомец шел с трудом. Его босые, разбитые в кровь ноги оставляли на обломках кирпича темные пятна.
Возле наполовину разрушенного дома они остановились и присели на уцелевших ступеньках. Здоровой рукой пленный поглаживал кровоточащие пальцы ног, и губы его дергались от боли.
- Скажите, пожалуйста, а как вас зовут? - несмело спросил его Гена Гуринок. - Звание у вас какое?
- Зовут меня... - незнакомец, поморщившись, сделал паузу. - Зовите просто дядей Игнатом. - Беглец почесал небритую щеку. - А звание? Гм-м... У всех нас одно звание - солдат.
"Командир, - определил Ваня, осматривая его. - Вон на петличках гимнастерки следы остались от кубиков".
- Ребята, помогите мне... - тихо сказал пленный, почему-то глядя только на одного Ваню. - Мне обязательно нужна какая-нибудь одежонка. В этой - сами понимаете...
- Найдем, - вскочил Ваня. - Гришка, ты посиди здесь, а мы с Генкой домой слетаем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20