– Боже мой, – прошептал он, обняв ее за ноги и прижавшись лицом к треугольнику волос между ее ногами. Его ладони скользнули на ее ягодицы, и он прижал ее к себе еще теснее.
Она запуталась пальцами в его волосах, чувствуя, что больше не может выдерживать эту сладостную пытку.
– Сэм. – Ее голос стал более требовательным. Не выдержав, она потянула его вверх. Задыхаясь, с потемневшими от страсти глазами, она выдохнула: – Я не могу больше…
– Можешь. – Лукавая усмешка тронула его губы. – Раздень меня.
Ее голова кружилась, и она уцепилась за его рубашку, как за спасительный якорь. Дрожащими пальцами она расстегнула одну пуговицу, потом другую…
– У меня не получается.
– Все прекрасно получается, – прошептал он, целуя ее руку, затем снова положил ее ладонь на свою рубашку. Когда она расстегнула все пуговицы, ее голова слегка прояснилась, но дыхание оставалось учащенным.
Вытянув его рубашку из джинсов, она провела ладонями по его груди, наслаждаясь ощущением жестких курчавых волос. Она впитывала силу, исходившую от него. Затем ее ладони скользнули на его плечи, пробежались по буграм мускулов и стянули с него рубашку. Его глаза заблестели.
Тери перевела взгляд на пряжку его ремня и накрыла ее ладонью. Она видела, что его брюки натянулись и готовы разорваться.
Очень медленно она расстегнула его ремень, глядя ему в лицо. Он едва сдерживался.
– Тебе нравится делать это медленно? – Сквозь стиснутые зубы он простонал: – Ты меня убиваешь.
– Что ты там говорил насчет честной игры, господин полицейский?
Он только зарычал в ответ. Расстегнув ремень, она не торопясь осмотрела застежку на его джинсах. Пояс джинсов так туго врезался в тело, что она с трудом просунула пальцы между его телом и тканью; наконец ей удалось справиться с пуговицей. Все, что ей теперь оставалось, – это расстегнуть молнию, и она сделала это быстро. Сэм гладил се плечи, ободряя ее.
Ее ладони скользнули на его ягодицы и начали осторожно стягивать с него джинсы, но этому что-то мешало.
– О-ох! – Извини…
Он посмотрел на нее с выражением «сжалься надо мной». Она глубоко вздохнула и, скользнув рукой в его джинсы спереди, помогла ему высвободиться из плотной тесной одежды.
Он напрягся, стоя напротив нее. Она видела, что он испытывает облегчение и в то же время готов в любую минуту потерять над собой контроль. Его пальцы вцепились в ее плечо.
Она взяла его член в руку и не собиралась просто так его отпускать. Ее пальцы охватили его и сжали, и ее ладонь стала двигаться вверх и вниз, наслаждаясь его длиной и твердостью.
– Я не могу больше…
– Можешь. Это была твоя идея.
Она внезапно отпустила его и помогла ему снять джинсы. Он взял ее за руку и подвел к кровати, откинув одеяло, под которым обнаружились белоснежные простыни.
– Ложись, я хочу посмотреть на тебя.
Она легла на выглаженные простыни, позволяя ему ласкать себя взглядом. В первый раз она совсем не смущалась своей наготы. Он смотрел на нее как на божество, поклоняюсь ей, задерживая взгляд на каждом изгибе ее тела, впитывая его в себя.
Она, греясь под его горячим взглядом, разглядывала его торс. Ей нравились курчавые волосы на его груди, их было не так уж много для такого темноволосого мужчины. У нее закружилась голова от желания зарыться в них пальцами. Его мужское достоинство было гордо поднято в ожидании любви. Его дыхание было глубоким и частым.
Он облизнул губы и снова стал водить кончиками пальцев между ее ног, разжигая сладостные ощущения, от которых горячая волна распространялась по ее телу.
Она выгнулась дугой, стремясь навстречу его пальцам, ее голова металась по подушке. Она до безумия хотела его, и он это знал.
Он опустился на колени между ее ног, взял ее руки и положил на свою плоть:
– Ты хочешь меня?
– Больше всего на свете.
Она вцепилась в его плечо и одним быстрым движением рванулась ему навстречу. Потом коротко вздохнула, почувствовав его внутри себя, увидела, как напряглось его тело, как он медлит, продлевая наслаждение этого момента.
Его дыхание участилось. Он начал двигаться, сначала осторожно, затем, когда Тери приподнималась, отвечая на его движения, словно моля его проникнуть глубже, все резче и резче. Пот выступил на их телах, когда они с силой соединялись друг с другом в волшебном танце любви. Наконец у него вырвался громкий крик, он еще раз глубоко вошел в нее и через мгновение рухнул вниз, крепко обхватив ее руками и громко дыша, прижавшись лицом к ее шее.
Тери потрясли испытанные ею ощущения и эмоции. Никогда у нее не бывало ничего подобного, когда она занималась сексом с другими мужчинами. Ту близость, которая соединяла их, она не могла бы выразить словами. Она гладила его по голове, а он перебирал ее пушистые волосы. Он слегка подвигал бедрами, лаская ее остатками своей страсти.
– Тери, не оставляй меня…
– Теперь я уже не смогу этого сделать, Сэм.
В ответ он крепко приник к ее губам, говоря этим поцелуем, что он желает ее, что она нужна ему, что он будет защищать ее и обещает столько страстных ночей, сколько она пожелает.
Глава 9
После долгого дня и вечера любви они устроили ночную трапезу, затем спали допоздна и, проснувшись освеженными, снова занимались любовью почти до полудня.
Тери одолел волчий голод.
– Эй, а я думал, что занятия любовью отбивают аппетит. Разве не этим способом ты поддерживаешь фигуру? – засмеялся Сэм.
– Вчера я израсходовала массу калорий, надо же мне их восполнить, – пробурчала Тери, поглощая огромный сандвич, когда они сидели в ресторане, выбрав столик у окна, откуда открывался вид на Сен-Круа-ривер. Тери не могла оторвать глаз от прелестного пейзажа.
– Наслаждаешься видом?
Она кивнула.
– Удивительная красота, – проговорила она с набитым ртом. – Не понимаю, почему ты не остался здесь жить?
– Я тоже думал об этом. – Он придвинулся к ней вместе со стулом. – Но в этом городе был убит мой отец, и я не знаю, смогу ли я работать здесь полицейским.
Тери растерянно опустила руку с сандвичем и коснулась его руки:
– Извини.
– Ничего. Думаю, я просто трус. Не могу с этим справиться.
Тери нахмурилась:
– Никогда не говори так о себе, Сэм. Ты не трус. Ты самый храбрый мужчина, которого я знаю.
Сэм рассмеялся:
– Да ведь меня не боится даже женщина, такая крохотная, как ты…
– Это потому, что я знаю твои слабые струнки, – шепнула она. – Когда мы впервые встретились, я тебя очень боялась.
Он не ответил.
– Слушай, Сэм. Я знаю, что ты сделал все возможное, чтобы стать лучшим полицейским штата. Это прослеживается во всем, что ты делаешь. Другие полицейские уважают тебя и восхищаются твоей работой. Твой отец гордился бы тобой.
Он как-то странно посмотрел на нее, и она поняла, что произнесла те самые слова, которые он давно хотел услышать, но не от нее. Она пожалела, что заговорила об этом. Он стиснул зубы, пытаясь справиться с волнением, и, чтобы отвлечь его, она спросила:
– Тот старый мост поднимается? Он вроде бы двигается.
– Доедай сандвич, остальное можно доесть на ходу. Пойдем к реке, посмотрим, как поднимают мост. Ты же не захочешь это пропустить.
Он потянулся к заднему карману джинсов за бумажником, но Тери отмахнулась:
– Я заплачу. Я настаиваю. Это я зверски хотела есть, а ты почти ни к чему не притронулся.
– Нет-нет, я не могу тебе позволить…
– Уже все, – заявила она, поспешно положив на стол несколько купюр. – Забирай свой обед.
– Ну, ладно, пусть будет так. Один раз еще куда ни шло. – Тери видела, что Сэм не стал возражать потому, что на споры не оставалось времени. Но она поняла, что он не привык разрешать женщинам платить за себя, – и второй раз у нее такой номер не пройдет. А жаль, он так забавно растерялся.
Она завернула остаток сандвича в бумажную салфетку, и они быстро вышли из ресторана.
Он привел ее на берег недалеко от моста, ниже по реке, как раз позади магазинов на Мэйн-стрит, где можно было сесть на бетонный парапет, откуда мост был прекрасно виден.
– Я никогда не видела мостов, у которых поднимается только центральная часть. В Чикаго мост разделен посередине, и его части расходятся, как крылья.
– Это старый мост. Я не знаю, кто его построил, но это очень интересная конструкция: средняя часть моста поднимается дюйм за дюймом, пока не достигнет достаточной высоты, чтобы баржи и большие суда могли под ним пройти. Я всегда любил наблюдать за этим.
Тери жевала свой сандвич, глядя на сложные ажурные переплетения кованого моста, похожие на паутину, натянутую на фоне неба.
Пока средняя часть медленно поднималась, на реке стояли суда, ожидая своей очереди пройти под мостом. Автомобили, оказавшиеся на неподвижных частях моста, опасливо отъезжали обратно. Некоторые машины въезжали на высокие берега реки и останавливались. Одни люди терпеливо ждали, сидя в своих автомобилях, другие выходили из машин размять ноги и поглазеть на мост.
– Очередь на дороге выстроится, наверное, до самого города.
– Ага, мимо светофора, вверх по холму и до другого конца города. Так всегда бывает.
Тери засмеялась. Целый город оказался отрезанным от окружающего мира, все остановилось, ожидая, когда поднимется мост.
– Как интересно: жизнь зависит от подъемного моста.
– Это анахронизм, – улыбнулся он, заражаясь ее весельем. – Но я думаю, жители города мирятся с этим, потому что есть возможность остановиться в середине дня, подумать над тем, что они делают, понять, что не нужно спешить, что они везде окажутся вовремя. Этот мост дает нам шанс остановиться и оглядеться.
– Ты прав. Мне нравится этот мост.
Тери смотрела на Сэма, он смотрел на нее, и оба они наслаждались этим мгновением. Ни один из них не говорил о своих чувствах, но во взглядах каждый прочитал мысли другого. Они еще не были готовы сказать вслух то, что им хотелось сказать.
Тери уселась поудобнее, прижавшись спиной к груди Сэма, повернув голову, чтобы видеть мост, медленный подъем которого закончился. Наконец мост замер, и суда стали по одному проходить под ним. Когда все они прошли, мост начал медленно опускаться.
Примерно через пятнадцать минут середина моста прочно встала на опоры, на светофоре загорелся зеленый свет, и машины снова двинулись вперед.
– Как будто время останавливалось.
– Да, здешние жители говорят, что в Стиллуотере все замирает, когда поднимают мост. Но вернемся к настоящему, – произнес Сэм, помогая ей встать с парапета. – На Мэйн-стрит есть магазинчик, где продают лучшую вяленую говядину, какую я пробовал в жизни. Я всегда запасаюсь ею, когда приезжаю сюда.
Они прошли через черный вход в старый магазинчик, построенный, должно быть, еще в конце девятнадцатого века, когда Стиллуотер был маленьким поселком лесорубов и сплавщиков леса.
– Когда они коптят ветчину, выдержанную в яблочном сидре, запах слышен во всем городе, – рассказал Сэм.
Они не торопясь шли вдоль длинного мясного прилавка. Он выбрал вяленую говядину, и мясник завернул ее в белую бумагу. Сэм полез за бумажником в задний карман брюк, потом вдруг испуганно сунул в него руку и пошарил там, словно ища что-то на самом дне кармана.
– О, нет! Быть не может. Как неприятно…
– Что?
– Я, должно быть, забыл бумажник в других брюках. Я заберу говядину позже.
– Не глупи. – Терц достала деньги и протянула их мяснику.
– Я отдам тебе деньги, когда мы вернемся в дом.
– Конечно, отдашь, – спокойно ответила Тери, но ее он означал, что все это не важно.
– Я начинаю чувствовать себя пленником, – признался Сэм. – Совершенно новое для меня ощущение.
– Не сомневаюсь, – кивнула она, когда они выходили а улицу.
Сэм показал на холмы Стиллуотера, почти вертикально поднимавшиеся над поверхностью реки, на дома, словно прилепленные к склонам, и спросил:
– Ты взяла с собой кроссовки, спортсменка?
– А как же. Я без них из дома не выхожу, – улыбнулась Тери, которой не терпелось побегать. – С удовольствием надену кроссовки. Представляю, как приятно будет взобраться на вершину холма или пробежаться где-нибудь здесь.
Мои ноги просят нагрузки.
Он округлил глаза.
– Это прекрасно! – Сэм с вожделением посмотрел на Тери, застав ее врасплох. – Бабушка, какие у тебя большие бедра! – проговорил он голосом Волка из «Красной Шапочки».
– Эй, полегче! – Она ущипнула его повыше локтя. – Не мог бы ты не думать о сексе в течение хотя бы этой прогулки?
– Не могу, раз ты рядом. Да и почему это я должен?..
Он обнял ее за талию и притянул к себе, зарывшись лицом в ее кудрявые волосы. Она хихикнула и попыталась увернуться, но он только крепче прижался к ней.
– М-м, ты пахнешь так вкусно. Везде.
Мурашки пробежали по ее телу, и она вспомнила спальню в бревенчатом доме.
– Прекрати немедленно, Сэм Купер! Мы стоим посреди Мэйн-стрит, на нас люди смотрят!
– И что с того?
– Ты неисправим.
– Вот это неправда, – не согласился он, поднимая голову и улыбаясь. – Как я могу быть неисправимым, я же полицейский. Я само совершенство, без единого пятнышка.
Она пнула его в голень и отскочила подальше, когда он нагнулся, чтобы потереть ушибленную ногу.
– Разве ты ничему не научился, общаясь со мной?
– Я научился быть готовым к неожиданностям, – ответил он, растирая ногу с притворной гримасой боли. – Одно из первых правил полицейского…
– Ах ты… – Она пошла на него в шутливую атаку, собираясь нанести еще один удар, и вдруг увидела, что он смотрит куда-то поверх ее плеча. Обернувшись, она услышала усиливающийся гул рассерженных голосов.
Ниже по улице, примерно через квартал от них, двигалась группа людей. Там было человек тридцать – сорок, некоторые из них несли плакаты. Многие выкрикивали что-то, но слов было не разобрать. Даже отсюда было видно, какая там суматоха.
– Там может понадобиться моя помощь, – протянул Сэм. – Оставайся здесь.
– Не надо, Сэм. – Тери протянула руку, пытаясь его удержать, но он уже бежал вниз по улице.
Она с негодованием смотрела на удаляющуюся фигуру. Постояв немного, Тери решилась подойти поближе к воинственно настроенной толпе. Несмотря на приказ Сэма, она не собиралась здесь оставаться, словно маленькая пугливая мышка. Она узнает, что происходит, и постарается держаться подальше от этой суматохи. Похоже было, что там случилось что-то серьезное.
Тери смотрела, как Сэм смешался с толпой и пытается кому-то помочь. Благодаря высокому росту он на голову возвышался над людьми. Тери видела, что он пытается отвести нескольких человек туда, где их поджидали полицейские, но его уносила толпа, и у него не хватало сил противостоять ее напору.
Внезапно ей пришло в голову, что на Сэме штатская одежда и местные полицейские не знают, что он тоже из полиции. Ну конечно, Сэм об этом не подумал. Он, должно быть, решил, что номер его полицейского значка у него на лбу написан и все сразу догадаются, что перед ними коп.
Тери охватило тревожное предчувствие. Она подумала, что у Сэма могут быть проблемы, которые ему сейчас не нужны.
В это время двое конных полицейских начали оттеснять наиболее шумную часть толпы, как раз ту, где находился Сэм, к полицейскому фургону. «Они окружают толпу, чтобы арестовать зачинщиков», – поняла Тери.
Она подбежала вплотную к людям и окликнула Сэма, но ее голос потонул в общем шуме: демонстранты кричали что-то насчет прав трудящихся и о штрейкбрехерах, которые выходят на работу, несмотря на рабочие пикеты.
Внезапно раздался выстрел, и начался настоящий ад.
Люди разбегались кто куда. Полицейские бросились к небольшой кучке демонстрантов, державшихся вместе, вытаскивая на бегу полицейские дубинки и замахиваясь на тех, кто пытался убежать.
Тери хотела подобраться к Сэму, но он находился среди людей, стоящих у полицейского фургона. Он бешено жестикулировал и что-то кричал. Она никак не могла к нему пробиться.
Сэм уперся в борт полицейского фургона и спорил о чем-то с полицейским, державшим дверь. У Сэма не было при себе удостоверения, не было доказательств, что он полицейский. Тери догадывалась, о чем он сейчас говорит, но это не убедило полицейского, а она не могла ему помочь.
Она беспомощно смотрела, как офицер грубо толкнул Сэма в спину, заставив его войти в полицейский фургон, захлопнул дверь и махнул водителю, приказывая ехать.
Тери со всех ног побежала вниз по улице к тому месту, где стояла машина. Она знала – Сэма повезли туда, где он никогда еще не был.
За решетку.
Через несколько часов Тери стояла в комнате ожидания Стиллуотерского полицейского участка, куда через другую дверь двое полицейских привели Сэма. Тери съездила в их бревенчатый дом и привезла удостоверение Сэма, хотя это и означало, что ему придется чуть дольше пробыть за решеткой. Она не была уверена, поверят ли ей на слово местные полицейские. В конце концов, не поверил же ей Сэм, когда впервые задержал ее в Миннеаполисе. Да, ждать неприятно, но она не сомневалась, что поступила правильно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15