- Странно!.. - обескураженно сказал Передрягин. - Что ж это за сон такой?..
И еще раз принялся внимательно рассматривать картонных человечков. Бог мой! Да ведь их лица совершенно были похожи на официальные лица губернских властей! Вот - сам Губернатор, с вздернутым мясистым носом и пышными бакенбардами, вот - Судья, с заплывшими от горячительных напитков глазками... А где же, где же... ах, вот он! Прокурор, худой и желчный, словно проглотил таракана... И Начальник военного училища - полковник Айдамолодецкий - ну, просто - один к одному: сапог сапогом!
Передрягин даже расхохотался, позабыв на миг о страшных событиях последних дней. И вновь, не понимая для чего, расставил каждого у того здания, к которому тот относился: то есть, Губернатора поставил у входа в его дом, Начальника пожарной охраны - у пожарной каланчи, Судью - у здания городского суда, Начальника жандармерии - у Главного полицейского управления... Так он расставил их всех по местам, еще раз подивился схожести картонных человечков на сильных мира сего, и тут ему пришла в голову нелепая, дерзкая, а скорей всего, - озорная мысль: переставить местами Губернатора и владельца бань - господина Чесоткина! Вот потеха случилась бы в жизни на самом-то деле! Сказано - сделано! И вот уже картонный Губернатор пошел в баню, а господин Чесоткин встал у Губернаторского дома. Потеха, как есть, потеха!
"Даже если эта игра как-то и связана с событиями в городе, - подумал Передрягин, - то уж, конечно то, что я сейчас делаю - никак не исполнится! Видано ли, чтобы Владелец бани стал Губернатором!.. А раз так, то потешусь еще немного." И тут же переставил Судью на место Аптекаря Нарывчика, а Прокурора на место купца Тьфукина, - словом, наигрался вволю!
Отсмеявшись и отдышавшись, отставной капитан кликнул дворовых девок и приказал накрывать на стол: очень уж он проголодался. Уплетая с большим аппетитом тушеные грибы в сметане и молодую картошечку, посыпанную укропом, он услышал под окном встревоженный голос соседа Стошнилова:
- Викентий Гаврилович!
Передрягин раздраженно скривился: не любил, когда мешали трапезничать. Он вытер губы о край скатерти и подошел к окну. В экипаже сидел белый, как официальная бумага, его сосед.
- Слыхали новость?!.. - заорал тот на весь двор, вращая бесцветными глазами: - Губернатора-то нашего - тю-тю! И судью тоже!.. Говорят: приказ из столицы прибыл... Но самое-то удивительное - в другом! На место Губернатора назначен... кто бы вы думали?.. Ни за что не догадаетесь!.. Чесоткин! Представляете?! Владелец бань! А на пост Судьи, - он несколько раз чихнул: - аптч!.. аптч!.. аптекарь Нарывчик!.. Как вам это нравится? ! Общественность в панике! Тут явно какой-то шахермахер... За какие такие заслуги, я спрашиваю, Нарывчик станет меня, русского помещика, судить?! - Он сделал паузу, чтоб отдышаться и впервые понизил голос: - Я давно подозревал, что они оба... тайные агенты немецкого Двора... или того хуже: масоны!.. Но это так, - между нами!.. - Стошнилов заторопился. - Не буду вас утомлять, уважаемый Викентий Гаврилович! - он ткнул кучера острием зонта. - Пшел! - и через мгновенье только облако пыли повисло перед окном Передрягина.
На этот раз Передрягин не очень-то удивился. "Вот она в чем "ИНСТРУКЦИЯ!" - подумал он. - Теперь Я МОГУ ПРАВИТЬ ЛЮДЬМИ!" Такая мысль пришлась по душе и, вспомнив всех своих обидчиков, ему тут же захотелось им насолить.
Он взял на ладонь картонного полковника Айдамолодецкого и сильно щелкнул его пальцами по носу, затем ножницами аккуратно срезал генеральские погоны и поставил сторожить будку, что при въезде в город. Потом он припомнил обиду владельцу ресторана "Чего изволите?" - господину Пивнухе, когда тот сообщил в военное училище про напившегося до чертиков курсанта, да не кому-нибудь, а лично полковнику Айдамолодецкому, и тот велел примерно наказать провинившегося розгами.
Ну, господин полковник был уже наказан.., а вот владельцу ресторана Передрягин приготовил другой сюрприз: он сделал его мальчиком на побегушках.
Словом, потрудился Передрягин наславу! Он вошел во вкус этой игры, и каждый день, словно режиссер перед театральным макетом, ставил новый спектакль. Ему понравилось играть чужими жизнями и судьбами, а самому оставаться в тени.
Он стал чаще появляться в городе. Всякий раз, проезжая мимо губернаторского дома, с тайным наслаждением думал, что вовсе не Губернатор, а он хозяин всего. И если что не нравилось - запишет в блокнотик, дома пролистает и - за дело: либо перетасует картонных человечков, либо бросит игральные кости у неприятного для него заведения...
Так прошел месяц-другой. Игра стала понемногу приедаться. Все, что можно было перевернуть с ног на голову - было перевернуто. Все варианты были разыграны. А Вольнор так больше и не появился: ни во сне, ни наяву, и Передрягин совершенно не знал, что ему делать дальше.
6
Однажды, разбирая картонные фигурки, он увидел в одной из них... себя. Да-да! Определенно это был он! Даже бородавка на левой щеке была тщательно прорисована.
Тут Передрягин воспрянул духом, и новые планы родились в его безумной башке.
"Как же я раньше-то себя не нашел!" - сетовал он. И тут же, не мешкая, назначил сам себя губернатором всего края. И не просто губернатором, а генерал-губернатором, так как он все-таки был военным! И переехал в губернский город, и занял губернаторский особняк в самом центре, и стал уже открыто повелевать людьми.
Теперь он стал подумывать и о женитьбе. Ему давно нравилась одна особа. Совсем еще молодая - дочь Прокурора. Он пробовал было объясниться с ней на одном из балов, закатанном тайно в ее честь, но Варвара, так звали ее - отклонила притязания стареющего губернатора. Тогда он принял давно проверенный способ: найти в адской игре картонную фигурку Варвары - и решить дело в свою пользу.
Он искал игру Вольнора весь день и всю ночь, обыскал весь дом, поднял на ноги десяток слуг - но игра не находилась! То ли он оставил ее в своем бывшем именьице (хотя и туда были посланы его люди, однако вернулись ни с чем), то ли кто украл ее уже здесь, а может, и сам Вольнор похитил картонный город - кто знает!
Но так или иначе - генерал-губернатор Передрягин не женился на дочери прокурора.
С этого дня дела у него пошли вкривь и вкось. Появились явные враги, которые слали ежедневные подметные письма в Петербург на деспота губернатора. Ибо, если раньше все злое делалось втемную, по волшебству, а сам отставной интендант был как бы ни при чем, то теперь губернатор Передрягин отдавал конкретным людям конкретные приказания, множа тем самым количество своих новых врагов.
И вот вскоре из столицы прибыл фельдъегерь с жандармами, чтобы Царским Указом арестовать губернского властелина, и в кандалах доставить его в Петропавловскую крепость.
Но тот еще до суда сошел с ума, оттого остаток жизни провел в казенном Желтом доме, привязанный полотенцами к ржавой больничной кровати. И уже когда умирал, на мгновенье в его мозгу наступило просветление, а у постели появился Вольнор.
- Глупец! - сказал он ему. - Я подарил тебе такую игру! Ведь ты мог стать лучшим губернатором в России, а вместо этого стал самым большим самодуром. Ты думал: что дергаешь за ниточки чужие души и судьбы? Дурак! Это делаем мы с Господом Богом! Вот и тебя я выдернул в этот дом, чтоб окончательно лишить разума, а теперь уже и никчемной жизни...
Тут же перед несчастным в одно мгновенье пронеслось все его прошлое: и миг рожденья, и детство, и веселая юность, и военная зрелость, и страсть к адской игре, и жажда губернаторской власти, и мучительное угасание на железной кровати Желтого дома, и сам миг смерти!.. Но тот, который когда-то был господином Передрягиным, не ощутил всего этого, а если и ощутил - то
никому и никогда уже не расскажет об этом...

1 2