- Стрелять буду!
- А я и так задом пячусь, - отозвалась женщина.
Второв узнал голос дегустаторши Скоромордовой и успокоился: эта справится, он почему-то был уверен на сто процентов. Последовал удар, затем - грохот. Открыв дверь, Полярник увидел Капитолину Захаровну, одетую в кимоно.
- Когда же мне дадут спокойно заснуть? - жалобно спросила она.
Глава восьмая
1
Наступило хмурое, совсем не летнее утро и успокоения не принесло. Напротив, все вокруг ещё больше растревожилось и запуталось. Драка в баре продолжалась недолго и закончилась хоккейным счетом 6:6. То есть было выбито шесть зубов и подбито шесть глаз, пострадали все, включая не успевшего увернуться от бутылки бармена. Единственным уцелевшим оказался опытный мореход контр-адмирал Вахрушин, который, несмотря на свой преклонный возраст, кулаками орудовал шустро и весело, доказав преимущество опыта перед молодостью. По существу, он один и выиграл сражение, поскольку фокусника Гибралтарова и пацифиста-пуштуна вырубили сразу же, а кинорежиссер продержался чуть дольше. Братья Гоголевы, как молодые волчата, лязгая зубами, потащили своих обмякших товарищей к выходу из бара.
- Мы с тобой ещё встретимся, старая коряга! - пригрозил Потап, выплевывая на пол кровавый сгусток.
- Уши узлом завяжем, - добавил Калистрат.
- Валите, пока я не рассердился по-настоящему, - усмехнулся контр-адмирал, поднимая Микитчика. - Пора промочить горло.
Тот сразу же ожил и потянулся к стакану. Вернулись из небытия и пуштун с фокусником.
- Вот, помню, в Гонконге, в одна тысяча девятьсот пятьдесят девятом году схлестнулись мы с корейскими морячками... - начал рассказывать Вахрушин. - Так зубов оставили побольше. Кажется, где-то стреляют?
А стреляла Флюгова, на нижней палубе, в каюту Второва. Но после того как её обездвижила дегустаторша в кимоно, наступила относительная тишина. Только сейчас стали открываться другие двери и высовываться заспанные рожи некоторых пассажиров. Банкиршу начали приводить в чувство, окропляя голову холодной водой. Наконец она подала первые признаки жизни.
- Расходитесь, больше ничего интересного не будет, - объявил Второв, пряча реквизированный "вальтер" в карман.
Антон благоразумно последовал его совету, опасаясь новой вспышки гнева со стороны своей любовницы. Ушла и Скоромордова, а Алиса с Юлией вызвались проводить банкиршу до её апартаментов, где свадебный пир давно затух. Жених, невеста, её отец, капитан Бурмистров и Дима Дивов спали прямо за столом и напоминали восковые фигуры. Если бы сюда сейчас случайно забрел киллер Гагов, то ему не составило бы никакого труда выполнить свое задание, поскольку даже дверь в каюту была распахнута, а Лукомский оказался совершенно беззащитен: его телохранители, избитые матросами, тяжело ворочались в трюме. У Мики был свернут набок нос, надорвано ухо и вывихнута рука, а Кока вообще не мог вспомнить, кто он такой, почему вокруг так темно и чьи стоны раздаются рядом? Гагов конечно же слышал выстрелы, топот ног, крики, но из каюты не высовывался. Он следовал золотому правилу профессионала: не вмешиваться в те события, которые не укладывались в продуманную им схему действий. В любом случае все выяснится утром, когда он пойдет завтракать...
Что же касается разбежавшихся по пароходу больных из лазарета, то к их поискам подключилась вся дееспособная команда матросов, организованная Глашей и старпомом Кукиным. Дело это было непростое, многие из вирусоносителей перешли в стадию буйной агрессии и утихомиривать их пришлось с помощью кулаков и веревок. Наконец к семи часам утра одиннадцать человек были изловлены и вновь помещены в карантин под надежный замок. Оставался последний инфицированный - муж Глаши, прятавшийся неизвестно где. Возможно, он прыгнул за борт и утонул. Такого мнения придерживался сам Кукин, который был вынужден честно признать, что не в силах овладеть ситуацией на пароходе. Здесь творилось невесть что, за всю мореходную практику таких рейсов у него не было, и подобного он не мог представить даже в кошмарном сне. Доказательством тому служили появившиеся в его рыжей шевелюре седые пряди. И главное, он не мог рассчитывать ни на чью поддержку. Владелец парохода и капитан производили впечатление невменяемых, боцман лежал тяжко избитый телохранителями Лукомского, а сами они вообще куда-то пропали. Пассажиры вели себя как обкуренные бандиты, команда распустилась и начинала огрызаться на приказы, а тут ещё карантин на судне, связанный с непонятным заболеванием... Не бросить ли все и не дать ли деру с этой проклятой "Коломбины"? Пока ещё есть время. Такая мысль стала все чаще и чаще посещать голову Кукина. Но остатки долга удерживали старпома на пароходе, кроме того, думал он, если бежать, так бежать с толком, с максимальной выгодой для себя. А для этого сейчас создаются все предпосылки...
- Остановки в Городце не будет, - сказал он вахтенному. - Прямым ходом - до Нижнего!
2
В полдень с левого борта "Коломбины" показались предместья Городца, пароход миновал шлюз, а ещё через четыре часа с правой стороны осталась и Балахна. До Нижнего Новгорода теперь было всего тридцать километров. Измученное пассажирами судно приближалось к городу вопреки всем законам логики, поскольку число разумных людей на палубе и в каютах катастрофически уменьшалось. Между тем радиоизвещение о карантине, посланное старпомом Кукиным, достигло представителей речного пароходства в Нижнем и быстро разнеслось по всей Волге. Последовал ответный запрос: какая требуется помощь, какие симптомы болезни?
- Откуда я знаю, холера вас забери, - проворчал расстроенный Кукин.
Радист воспринял его слова по-своему.
- Холера, - коротко отозвался он. После чего радиопередатчик по непонятной причине вышел из строя.
В порту Нижнего призадумались. С холерой не шутят, кроме того, в городе все равно уже лет пять нет никаких лекарств, если не считать импортных презервативов. Но контрацептивы тут вряд ли помогут, размножение вируса холеры проходит несколько иначе. Да и все медики, не получавшие зарплату, расползлись по окрестным огородам заготавливать корм на зиму. И "Коломбина" - пароход не государственный, а частный, хрен с ним! Мэр города был солидарен с начальником порта: это холерное судно надо сплавить куда подальше. С глаз долой, и как можно быстрее.
- В Чувашию, в Чувашию! - последовал строгий приказ мэра. - К нашим друзьям-соседям. И чтобы ни одна сволочь с этого парохода не сошла на берег в Нижегородской области.
С точки зрения геополитики это был очень разумный ход, поскольку в Чувашской Республике стали набирать силу сепаратистские настроения, а вот теперь пусть помыкаются с другой проблемой, может, и поумнеют... Таким образом, отделение Чувашии от России оттянется по крайней мере на год. Уж холера-то наведет там порядок. А если она ещё и перекинется на ближайший Татарстан, то и вовсе у политиков перестанет болеть голова. Так думали и мэр Нижнего, и губернатор области, подготовив "Коломбине" достойную встречу. То есть вместо ожидаемой медицинской помощи старпом Кукин получил кукиш. Более того, с причала было громогласно объявлено, чтобы после пополнения запасов пресной воды и продовольствия, которые подвезли на специальном катере, "Коломбина" немедленно отправлялась дальше по маршруту следования - к Чебоксарам, где подготавливается необходимый лазарет и санитарный док, куда и будет поставлен на прикол "больной" пароход.
- Как быть с теми, кто хочет сойти в Нижнем? - прокричал Кукин.
- В Чувашию, в Чувашию! - повторили приказ мэра.
Начальник речного вокзала очень волновался: а что будет, если "Коломбина" все же решит пришвартоваться к пристани, а пассажиры начнут прыгать с борта? Не сбрасывать же их в воду! И огонь не откроешь. У него и прав-то таких не было. Но пароход выглядел до странности мирно и как-то подозрительно безлюдно. Словно все были действительно больны либо спали мертвым сном.
В принципе так оно и было. На палубе находилось лишь несколько матросов, принимавших груз, и старпом Кукин. Вскоре к нему присоединился и Второв.
- Пришлите хотя бы квалифицированного врача! - прокричал старпом.
- В Чувашии, в Чувашии! - будто заклинание, повторили с пристани. - Не теряйте времени, отправляйтесь!
- По-видимому, нам следует действительно поторопиться с отплытием, пока по судну не открыли пальбу из береговых орудий, - заметил Второв.
- Вы правы, - согласился старпом. - Эти олухи от одного слова "карантин" теряют со страху голову. А что мне делать с больными? Вдруг кто-нибудь умрет?
- В ближайшее время живые позавидуют мертвым, - пророчески отозвался Второв.
Его внимание привлек стоявший поодаль на приколе теплоход. От неожиданности он даже выронил тонкую сигару, которую пытался закурить. В посудине не было ничего необычного, кроме названия - "Охотник".
- Да-да, поразительное совпадение, почти как в моем сценарии, - сказал появившийся за его спиной Микитчик. - В порту два корабля, один из них "Охотник", а вот где террористы? Там или тут?
- Могу сказать одно: протухших фиников в нашем трюме нет, - ответил Второв.
- А что же дальше?
- В Чувашию! - коротко отрезал старпом Кукин.
3
- В моем сценарии пароход взрывается, - напомнил Микитчик, когда они перешли в бильярдную. - После того как его захватят террористы.
- Перепишите конец, - посоветовал Второв, вгоняя шар в лузу. - Кстати, вы знаете, что часть команды заболела странной болезнью?
- Конечно. У меня вообще такое впечатление, что все мы оказались в ловушке. В драматургической клетке. Есть такое литературное понятие - когда автор собирает всех своих персонажей в определенном месте, перемешивает их, словно винегрет, и скармливает читателю. Добавляя вместо соли стрихнин. Какая отвратительная рожа у этого наемного убийцы!
В бильярдную заглянул Гагов, стрельнул глазами и тотчас же скрылся.
- С чего вы решили, что он убийца?
- Чувствую спинным мозгом.
- А что вы думаете о Гибралтарове?
- Прожженный авантюрист. Калиостро российского пошиба. Охотник за бриллиантами. Вот, кстати, и он.
Вслед за фокусником в бильярдную вошел и пуштун Мезари.
- Слышали последнюю новость? - произнес Гибралтаров. - Исчезли обе спасательные шлюпки. И четыре матроса из команды. Очевидно, ночью они дали деру. Тревожный симптом.
- С корабля побежали первые крысы, - добавил хирург. - А у капитана началась белая горячка. Мы его только что видели. Он ходит по палубе и смахивает с себя пауков.
Капитан Бурмистров - Цимбалюк действительно бродил по палубе с безумным видом и швырял в кастрюлю, которую услужливо таскал за ним Костяная Нога, назойливых тарантулов и скорпионов. Верный оруженосец периодически опорожнял её за борт. Он знал, что в таких случаях Гоге лучше не перечить.
- Ты их видишь? - тревожно спрашивал старый друг.
- Всего облепили, - отвечал бомж, отряхивая капитана веником. - Пошли в каюту, у нас ещё полтора ящика водки.
- Там тоже полно пауков. Надо поджечь пароход, тогда они все сдохнут.
- Так и сделаем, но сначала выпьем.
Встретившийся им контр-адмирал Вахрушин также посоветовал прежде всего промочить горло, а потом уж думать, как жить дальше.
- Главное - не останавливаться на достигнутом, - авторитетно заявил старый моряк. - После того как выпьешь, надо налить ещё немного, а затем ещё чуть-чуть, и ещё столько же, и повторить три раза, а потом добавить в квадрате и возвести в степень, и так подряд четырнадцать раз, помноженных на восемь, а дальше - без перерыва и остановок, пока не уляжешься на кратковременный отдых.
Троица отправилась в капитанскую каюту, а на палубу выбрались телохранители Лукомского, изрядно измочаленные прошлой ночью. Кока и Мика поддерживали друг друга, как братья, глотая живительный воздух и еле передвигая ноги.
- Пора сматывать удочки, - промычал Кока. - Мне это плавание не по нутру.
- Сначала завалим Лукомского, заберем брулики и отчалим, - ответил Мика.
- Тогда прямо сейчас и приступим.
Они ещё не знали, что Лукомский продолжает спать в апартаментах банкира Флюгова, где почивали и остальные участники ночного пира. Поэтому, придя в каюту своего хозяина, Кока и Мика даже обрадовались.
- Хрыч все ещё там, - сказал Мика. - Есть время немножко отдохнуть. Подождем, когда он вернется, а потом я воткну ему вилку в бок.
- Лучше в глаз, - посоветовал Кока.
- Там видно будет.
Мика улегся на диван и тотчас же захрапел. Кока последовал его примеру, растянувшись прямо на полу. Они забыли запереть дверь, и спустя минут десять в каюту кто-то постучался. Потом ещё раз, нетерпеливо. Затем дверная ручка повернулась, и в каюту осторожно вошла Юлия Полужанская. Быстро оценив обстановку, она перешагнула через Коку и прошла в каюту Лукомского. "Подождем", - решила она, усевшись в кресло.
Между тем кавказцы вновь приготовили оружие к бою, зарядив все стволы и обвешавшись гранатами.
- Начнем через час, - сказал Шавкут. - Больше оттягивать нельзя.
- У меня руки чешутся, - заметил Аяз.
- И у меня свербит, - подтвердил Салман. - Это хороший признак.
- Тогда вознесем молитву Аллаху, - добавил Шавкут, становясь на колени.
4
- Идемте, самое время привести наш план в действие, - поторопила Второва мадам Ле Чанг, разыскав его в бильярдной. - Мы и так потеряли слишком много времени. Лукомский того и гляди сбежит с парохода, я чувствую.
- Бежать некуда. Шлюпки исчезли, а "Коломбина" больше нигде не остановится до самой Чувашии, где мы проведем несколько недель в карантине, - отозвался Гай, однако послушно отправился вслед за вдовушкой в её каюту. Ему не столько хотелось ограбить Лукомского, сколько удостовериться в том, что "Глория" находится действительно у него. Вопрос в том, где он прячет бриллиант.
- Он сам покажет нам свой тайник, - угадала его мысли криминальная старушка. - Переодевайтесь.
Из чемодана появились длинное черное платье - по моде двадцатых годов, вязаный жакет и парик с седыми буклями.
- Это все ваше, - пояснила старая мошенница. - А мне пойдет форма стюарда.
- Где вы её достали?
- Стащила прошлой ночью. В этих нарядах нас никто не узнает. А когда мы сделаем дело - одежду выбросим, и пусть они ищут того, кого нельзя найти.
- Не мешает и вашего мопса загримировать под кенгуру, для полного алиби.
- Собачка останется здесь. Не хочу впутывать Жоржика в уголовщину.
- Хорошо, что вы хоть осознаете это. Значит, не все потеряно. В тюрьме вас перевоспитают. И как только вы сумели уговорить меня на эту аферу?
- Опытная женщина способна уговорить даже мумию фараона, чтобы та подвинулась в гробнице. Хватит болтать.
Забрав тряпки, Второв ушел переодеваться в ванную. Минут через десять он вернулся в каюту и застал там сухощавого стюарда в берете, под которым Ле Чанг спрятала свои седые пряди. На столике стоял приготовленный поднос с ужином. Металлические тарелки были накрыты крышечками.
- Наденьте солнцезащитные очки, - сказала вдовушка. - Тогда вас совершенно невозможно будет признать. В этом платье я схоронила своего первого мужа.
- То есть похоронили его в этом платье, затем раскопали ночью могилу и забрали одежку? Конечно, чего ж добру пропадать, в гробу можно лежать и голым.
- У вас веселое настроение, это хорошо. Терпеть не могу, когда человека начинает трясти от страха.
- Да и вашей выдержке можно позавидовать. А если телохранители Лукомского откроют огонь?
- Не успеют.
Мадам Ле Чанг приподняла крышку с суповой тарелки. Там лежал двадцатисантиметровый электрошокер.
- Одного из них я выключу, - пояснила она. - Второй - ваша забота. Возьмите баллончик с газом - я привезла из Гонконга.
Второв повертел в руках протянутый баллончик.
- Не подведет? Похоже, сделано в Малаховке, а уж оттуда контрабандным путем попало в Гонконг - и вновь в Россию. Ладно, проведем испытание по дороге. Советую вам опробовать и вашу волшебную палку. Хотя бы на Жоржике.
- Не дурите. Собаки не восприимчивы ни к электричеству, ни к алкоголю, ни к марксизму. За это я их и люблю.
- У меня такое ощущение, что все это вы делаете ради своего Жоржика. Наверное, хотите построить ему хрустальную будку и надеть золотую цепь с алмазным ошейником?
- Нам пора. Присядем по русскому обычаю.
- Не могу. Если я присяду, то платье лопнет по швам. Лучше я плюну через левое плечо, по-гонконгски.
Они вышли из каюты - маленький стюард с подносом и странная мужеподобная женщина в черном платье и с буклями. В этой парочке трудно было бы признать мадам Ле Чанг и литератора Чарского. Надо было пройти по коридору и подняться по лестнице на верхнюю палубу, где размещались апартаменты Лукомского. Дверь одной из кают неожиданно открылась, и показалась головка Алисы Ширшинадзе. Второв встретился с девушкой взглядами и быстро нацепил солнцезащитные очки.
- А-а... э-э... - сказала Алиса, растерянно улыбаясь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
- А я и так задом пячусь, - отозвалась женщина.
Второв узнал голос дегустаторши Скоромордовой и успокоился: эта справится, он почему-то был уверен на сто процентов. Последовал удар, затем - грохот. Открыв дверь, Полярник увидел Капитолину Захаровну, одетую в кимоно.
- Когда же мне дадут спокойно заснуть? - жалобно спросила она.
Глава восьмая
1
Наступило хмурое, совсем не летнее утро и успокоения не принесло. Напротив, все вокруг ещё больше растревожилось и запуталось. Драка в баре продолжалась недолго и закончилась хоккейным счетом 6:6. То есть было выбито шесть зубов и подбито шесть глаз, пострадали все, включая не успевшего увернуться от бутылки бармена. Единственным уцелевшим оказался опытный мореход контр-адмирал Вахрушин, который, несмотря на свой преклонный возраст, кулаками орудовал шустро и весело, доказав преимущество опыта перед молодостью. По существу, он один и выиграл сражение, поскольку фокусника Гибралтарова и пацифиста-пуштуна вырубили сразу же, а кинорежиссер продержался чуть дольше. Братья Гоголевы, как молодые волчата, лязгая зубами, потащили своих обмякших товарищей к выходу из бара.
- Мы с тобой ещё встретимся, старая коряга! - пригрозил Потап, выплевывая на пол кровавый сгусток.
- Уши узлом завяжем, - добавил Калистрат.
- Валите, пока я не рассердился по-настоящему, - усмехнулся контр-адмирал, поднимая Микитчика. - Пора промочить горло.
Тот сразу же ожил и потянулся к стакану. Вернулись из небытия и пуштун с фокусником.
- Вот, помню, в Гонконге, в одна тысяча девятьсот пятьдесят девятом году схлестнулись мы с корейскими морячками... - начал рассказывать Вахрушин. - Так зубов оставили побольше. Кажется, где-то стреляют?
А стреляла Флюгова, на нижней палубе, в каюту Второва. Но после того как её обездвижила дегустаторша в кимоно, наступила относительная тишина. Только сейчас стали открываться другие двери и высовываться заспанные рожи некоторых пассажиров. Банкиршу начали приводить в чувство, окропляя голову холодной водой. Наконец она подала первые признаки жизни.
- Расходитесь, больше ничего интересного не будет, - объявил Второв, пряча реквизированный "вальтер" в карман.
Антон благоразумно последовал его совету, опасаясь новой вспышки гнева со стороны своей любовницы. Ушла и Скоромордова, а Алиса с Юлией вызвались проводить банкиршу до её апартаментов, где свадебный пир давно затух. Жених, невеста, её отец, капитан Бурмистров и Дима Дивов спали прямо за столом и напоминали восковые фигуры. Если бы сюда сейчас случайно забрел киллер Гагов, то ему не составило бы никакого труда выполнить свое задание, поскольку даже дверь в каюту была распахнута, а Лукомский оказался совершенно беззащитен: его телохранители, избитые матросами, тяжело ворочались в трюме. У Мики был свернут набок нос, надорвано ухо и вывихнута рука, а Кока вообще не мог вспомнить, кто он такой, почему вокруг так темно и чьи стоны раздаются рядом? Гагов конечно же слышал выстрелы, топот ног, крики, но из каюты не высовывался. Он следовал золотому правилу профессионала: не вмешиваться в те события, которые не укладывались в продуманную им схему действий. В любом случае все выяснится утром, когда он пойдет завтракать...
Что же касается разбежавшихся по пароходу больных из лазарета, то к их поискам подключилась вся дееспособная команда матросов, организованная Глашей и старпомом Кукиным. Дело это было непростое, многие из вирусоносителей перешли в стадию буйной агрессии и утихомиривать их пришлось с помощью кулаков и веревок. Наконец к семи часам утра одиннадцать человек были изловлены и вновь помещены в карантин под надежный замок. Оставался последний инфицированный - муж Глаши, прятавшийся неизвестно где. Возможно, он прыгнул за борт и утонул. Такого мнения придерживался сам Кукин, который был вынужден честно признать, что не в силах овладеть ситуацией на пароходе. Здесь творилось невесть что, за всю мореходную практику таких рейсов у него не было, и подобного он не мог представить даже в кошмарном сне. Доказательством тому служили появившиеся в его рыжей шевелюре седые пряди. И главное, он не мог рассчитывать ни на чью поддержку. Владелец парохода и капитан производили впечатление невменяемых, боцман лежал тяжко избитый телохранителями Лукомского, а сами они вообще куда-то пропали. Пассажиры вели себя как обкуренные бандиты, команда распустилась и начинала огрызаться на приказы, а тут ещё карантин на судне, связанный с непонятным заболеванием... Не бросить ли все и не дать ли деру с этой проклятой "Коломбины"? Пока ещё есть время. Такая мысль стала все чаще и чаще посещать голову Кукина. Но остатки долга удерживали старпома на пароходе, кроме того, думал он, если бежать, так бежать с толком, с максимальной выгодой для себя. А для этого сейчас создаются все предпосылки...
- Остановки в Городце не будет, - сказал он вахтенному. - Прямым ходом - до Нижнего!
2
В полдень с левого борта "Коломбины" показались предместья Городца, пароход миновал шлюз, а ещё через четыре часа с правой стороны осталась и Балахна. До Нижнего Новгорода теперь было всего тридцать километров. Измученное пассажирами судно приближалось к городу вопреки всем законам логики, поскольку число разумных людей на палубе и в каютах катастрофически уменьшалось. Между тем радиоизвещение о карантине, посланное старпомом Кукиным, достигло представителей речного пароходства в Нижнем и быстро разнеслось по всей Волге. Последовал ответный запрос: какая требуется помощь, какие симптомы болезни?
- Откуда я знаю, холера вас забери, - проворчал расстроенный Кукин.
Радист воспринял его слова по-своему.
- Холера, - коротко отозвался он. После чего радиопередатчик по непонятной причине вышел из строя.
В порту Нижнего призадумались. С холерой не шутят, кроме того, в городе все равно уже лет пять нет никаких лекарств, если не считать импортных презервативов. Но контрацептивы тут вряд ли помогут, размножение вируса холеры проходит несколько иначе. Да и все медики, не получавшие зарплату, расползлись по окрестным огородам заготавливать корм на зиму. И "Коломбина" - пароход не государственный, а частный, хрен с ним! Мэр города был солидарен с начальником порта: это холерное судно надо сплавить куда подальше. С глаз долой, и как можно быстрее.
- В Чувашию, в Чувашию! - последовал строгий приказ мэра. - К нашим друзьям-соседям. И чтобы ни одна сволочь с этого парохода не сошла на берег в Нижегородской области.
С точки зрения геополитики это был очень разумный ход, поскольку в Чувашской Республике стали набирать силу сепаратистские настроения, а вот теперь пусть помыкаются с другой проблемой, может, и поумнеют... Таким образом, отделение Чувашии от России оттянется по крайней мере на год. Уж холера-то наведет там порядок. А если она ещё и перекинется на ближайший Татарстан, то и вовсе у политиков перестанет болеть голова. Так думали и мэр Нижнего, и губернатор области, подготовив "Коломбине" достойную встречу. То есть вместо ожидаемой медицинской помощи старпом Кукин получил кукиш. Более того, с причала было громогласно объявлено, чтобы после пополнения запасов пресной воды и продовольствия, которые подвезли на специальном катере, "Коломбина" немедленно отправлялась дальше по маршруту следования - к Чебоксарам, где подготавливается необходимый лазарет и санитарный док, куда и будет поставлен на прикол "больной" пароход.
- Как быть с теми, кто хочет сойти в Нижнем? - прокричал Кукин.
- В Чувашию, в Чувашию! - повторили приказ мэра.
Начальник речного вокзала очень волновался: а что будет, если "Коломбина" все же решит пришвартоваться к пристани, а пассажиры начнут прыгать с борта? Не сбрасывать же их в воду! И огонь не откроешь. У него и прав-то таких не было. Но пароход выглядел до странности мирно и как-то подозрительно безлюдно. Словно все были действительно больны либо спали мертвым сном.
В принципе так оно и было. На палубе находилось лишь несколько матросов, принимавших груз, и старпом Кукин. Вскоре к нему присоединился и Второв.
- Пришлите хотя бы квалифицированного врача! - прокричал старпом.
- В Чувашии, в Чувашии! - будто заклинание, повторили с пристани. - Не теряйте времени, отправляйтесь!
- По-видимому, нам следует действительно поторопиться с отплытием, пока по судну не открыли пальбу из береговых орудий, - заметил Второв.
- Вы правы, - согласился старпом. - Эти олухи от одного слова "карантин" теряют со страху голову. А что мне делать с больными? Вдруг кто-нибудь умрет?
- В ближайшее время живые позавидуют мертвым, - пророчески отозвался Второв.
Его внимание привлек стоявший поодаль на приколе теплоход. От неожиданности он даже выронил тонкую сигару, которую пытался закурить. В посудине не было ничего необычного, кроме названия - "Охотник".
- Да-да, поразительное совпадение, почти как в моем сценарии, - сказал появившийся за его спиной Микитчик. - В порту два корабля, один из них "Охотник", а вот где террористы? Там или тут?
- Могу сказать одно: протухших фиников в нашем трюме нет, - ответил Второв.
- А что же дальше?
- В Чувашию! - коротко отрезал старпом Кукин.
3
- В моем сценарии пароход взрывается, - напомнил Микитчик, когда они перешли в бильярдную. - После того как его захватят террористы.
- Перепишите конец, - посоветовал Второв, вгоняя шар в лузу. - Кстати, вы знаете, что часть команды заболела странной болезнью?
- Конечно. У меня вообще такое впечатление, что все мы оказались в ловушке. В драматургической клетке. Есть такое литературное понятие - когда автор собирает всех своих персонажей в определенном месте, перемешивает их, словно винегрет, и скармливает читателю. Добавляя вместо соли стрихнин. Какая отвратительная рожа у этого наемного убийцы!
В бильярдную заглянул Гагов, стрельнул глазами и тотчас же скрылся.
- С чего вы решили, что он убийца?
- Чувствую спинным мозгом.
- А что вы думаете о Гибралтарове?
- Прожженный авантюрист. Калиостро российского пошиба. Охотник за бриллиантами. Вот, кстати, и он.
Вслед за фокусником в бильярдную вошел и пуштун Мезари.
- Слышали последнюю новость? - произнес Гибралтаров. - Исчезли обе спасательные шлюпки. И четыре матроса из команды. Очевидно, ночью они дали деру. Тревожный симптом.
- С корабля побежали первые крысы, - добавил хирург. - А у капитана началась белая горячка. Мы его только что видели. Он ходит по палубе и смахивает с себя пауков.
Капитан Бурмистров - Цимбалюк действительно бродил по палубе с безумным видом и швырял в кастрюлю, которую услужливо таскал за ним Костяная Нога, назойливых тарантулов и скорпионов. Верный оруженосец периодически опорожнял её за борт. Он знал, что в таких случаях Гоге лучше не перечить.
- Ты их видишь? - тревожно спрашивал старый друг.
- Всего облепили, - отвечал бомж, отряхивая капитана веником. - Пошли в каюту, у нас ещё полтора ящика водки.
- Там тоже полно пауков. Надо поджечь пароход, тогда они все сдохнут.
- Так и сделаем, но сначала выпьем.
Встретившийся им контр-адмирал Вахрушин также посоветовал прежде всего промочить горло, а потом уж думать, как жить дальше.
- Главное - не останавливаться на достигнутом, - авторитетно заявил старый моряк. - После того как выпьешь, надо налить ещё немного, а затем ещё чуть-чуть, и ещё столько же, и повторить три раза, а потом добавить в квадрате и возвести в степень, и так подряд четырнадцать раз, помноженных на восемь, а дальше - без перерыва и остановок, пока не уляжешься на кратковременный отдых.
Троица отправилась в капитанскую каюту, а на палубу выбрались телохранители Лукомского, изрядно измочаленные прошлой ночью. Кока и Мика поддерживали друг друга, как братья, глотая живительный воздух и еле передвигая ноги.
- Пора сматывать удочки, - промычал Кока. - Мне это плавание не по нутру.
- Сначала завалим Лукомского, заберем брулики и отчалим, - ответил Мика.
- Тогда прямо сейчас и приступим.
Они ещё не знали, что Лукомский продолжает спать в апартаментах банкира Флюгова, где почивали и остальные участники ночного пира. Поэтому, придя в каюту своего хозяина, Кока и Мика даже обрадовались.
- Хрыч все ещё там, - сказал Мика. - Есть время немножко отдохнуть. Подождем, когда он вернется, а потом я воткну ему вилку в бок.
- Лучше в глаз, - посоветовал Кока.
- Там видно будет.
Мика улегся на диван и тотчас же захрапел. Кока последовал его примеру, растянувшись прямо на полу. Они забыли запереть дверь, и спустя минут десять в каюту кто-то постучался. Потом ещё раз, нетерпеливо. Затем дверная ручка повернулась, и в каюту осторожно вошла Юлия Полужанская. Быстро оценив обстановку, она перешагнула через Коку и прошла в каюту Лукомского. "Подождем", - решила она, усевшись в кресло.
Между тем кавказцы вновь приготовили оружие к бою, зарядив все стволы и обвешавшись гранатами.
- Начнем через час, - сказал Шавкут. - Больше оттягивать нельзя.
- У меня руки чешутся, - заметил Аяз.
- И у меня свербит, - подтвердил Салман. - Это хороший признак.
- Тогда вознесем молитву Аллаху, - добавил Шавкут, становясь на колени.
4
- Идемте, самое время привести наш план в действие, - поторопила Второва мадам Ле Чанг, разыскав его в бильярдной. - Мы и так потеряли слишком много времени. Лукомский того и гляди сбежит с парохода, я чувствую.
- Бежать некуда. Шлюпки исчезли, а "Коломбина" больше нигде не остановится до самой Чувашии, где мы проведем несколько недель в карантине, - отозвался Гай, однако послушно отправился вслед за вдовушкой в её каюту. Ему не столько хотелось ограбить Лукомского, сколько удостовериться в том, что "Глория" находится действительно у него. Вопрос в том, где он прячет бриллиант.
- Он сам покажет нам свой тайник, - угадала его мысли криминальная старушка. - Переодевайтесь.
Из чемодана появились длинное черное платье - по моде двадцатых годов, вязаный жакет и парик с седыми буклями.
- Это все ваше, - пояснила старая мошенница. - А мне пойдет форма стюарда.
- Где вы её достали?
- Стащила прошлой ночью. В этих нарядах нас никто не узнает. А когда мы сделаем дело - одежду выбросим, и пусть они ищут того, кого нельзя найти.
- Не мешает и вашего мопса загримировать под кенгуру, для полного алиби.
- Собачка останется здесь. Не хочу впутывать Жоржика в уголовщину.
- Хорошо, что вы хоть осознаете это. Значит, не все потеряно. В тюрьме вас перевоспитают. И как только вы сумели уговорить меня на эту аферу?
- Опытная женщина способна уговорить даже мумию фараона, чтобы та подвинулась в гробнице. Хватит болтать.
Забрав тряпки, Второв ушел переодеваться в ванную. Минут через десять он вернулся в каюту и застал там сухощавого стюарда в берете, под которым Ле Чанг спрятала свои седые пряди. На столике стоял приготовленный поднос с ужином. Металлические тарелки были накрыты крышечками.
- Наденьте солнцезащитные очки, - сказала вдовушка. - Тогда вас совершенно невозможно будет признать. В этом платье я схоронила своего первого мужа.
- То есть похоронили его в этом платье, затем раскопали ночью могилу и забрали одежку? Конечно, чего ж добру пропадать, в гробу можно лежать и голым.
- У вас веселое настроение, это хорошо. Терпеть не могу, когда человека начинает трясти от страха.
- Да и вашей выдержке можно позавидовать. А если телохранители Лукомского откроют огонь?
- Не успеют.
Мадам Ле Чанг приподняла крышку с суповой тарелки. Там лежал двадцатисантиметровый электрошокер.
- Одного из них я выключу, - пояснила она. - Второй - ваша забота. Возьмите баллончик с газом - я привезла из Гонконга.
Второв повертел в руках протянутый баллончик.
- Не подведет? Похоже, сделано в Малаховке, а уж оттуда контрабандным путем попало в Гонконг - и вновь в Россию. Ладно, проведем испытание по дороге. Советую вам опробовать и вашу волшебную палку. Хотя бы на Жоржике.
- Не дурите. Собаки не восприимчивы ни к электричеству, ни к алкоголю, ни к марксизму. За это я их и люблю.
- У меня такое ощущение, что все это вы делаете ради своего Жоржика. Наверное, хотите построить ему хрустальную будку и надеть золотую цепь с алмазным ошейником?
- Нам пора. Присядем по русскому обычаю.
- Не могу. Если я присяду, то платье лопнет по швам. Лучше я плюну через левое плечо, по-гонконгски.
Они вышли из каюты - маленький стюард с подносом и странная мужеподобная женщина в черном платье и с буклями. В этой парочке трудно было бы признать мадам Ле Чанг и литератора Чарского. Надо было пройти по коридору и подняться по лестнице на верхнюю палубу, где размещались апартаменты Лукомского. Дверь одной из кают неожиданно открылась, и показалась головка Алисы Ширшинадзе. Второв встретился с девушкой взглядами и быстро нацепил солнцезащитные очки.
- А-а... э-э... - сказала Алиса, растерянно улыбаясь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22