.. Так и осталось загадкой, с чего это вдруг все московские авторитеты вцепились друг другу в глотку, как будто им скомандовали. А теперь, когда все утихло, можно подумать и о себе. На постройку по собственному проекту времени не было, летом в Москве станет и вовсе невыносимо, поэтому он разослал во все агентства запросы на покупку. И почти каждый выходной ездил на показ.
Тот особнячок, что ему показали сегодня, понравился больше других. Милый такой домик, лес прямо за забором начинается, сад ухоженный. Да и планировка подходящая. Не мешало бы еще Ираиде взглянуть перед принятием окончательного решения...
С такими мыслями он и приехал домой. В аллейке за домом увидел няньку, толкавшую перед собой коляску с его сыном. Вышел из машины, направился к ней. Никогда не упускал лишней возможности взглянуть на малыша. Замечательного парня ему подарила Ираида... И копия он.
Сынок безмятежно спал. Нянька умильно улыбалась, поправляла одеяльце. Гончар вздохнул и пешком пошел к подъезду. На лавочке, как всегда, бабульки сплетничают - привычная картина. А дверь подъезда распахнута настежь, стоят ведра с белым раствором и суетятся люди в запачканной краской спецовке. Гончар недовольно поморщился - опять ремонт. Теперь в квартире двое суток краской вонять будет, а уж на лестнице и вовсе задохнуться можно... Надо уезжать отсюда.
В сопровождении двух телохранителей зашел в подъезд. Один из маляров аккуратно прикрыл дверь за ним...
- Аня-а-а! - по всему двору разнесся звенящий голос женщины с девятого этажа. - Иди домо-ой! - эхо двоило и троило ее слова. - Обеда-а-ать!
Девочка лет шести, копавшаяся в песочнице рядом с "бабкиной" лавочкой, послушно собрала свои формочки в пластмассовое ведро, сунула туда же совочек и вприпрыжку побежала в подъезд. Распахнула дверь...
Бабушки вскочили, как ужаленные. Перепуганный насмерть ребенок пулей вылетел из подъезда, понесся по улице, беспрестанно крича. Идущий навстречу мужчина схватил девочку, чтобы она не кинулась под машину, поднял на руки... Она отбивалась, лупила его ведром и совком, и кричала, кричала...
Не сразу решились бабульки войти в подъезд. Дождались двух молодых ребят, которым, судя по их виду, сам черт не брат. Однако заглядывали осторожно, на всякий случай оставляя возможность к немедленному отступлению. И, увидев причину страхов, попятились, лица исказились не то от отвращения, не от страха. На лестничных перилах, в рядок висели три тела. С выкаченными глазами и вываленными от удушья языками. Гончар и его два телохранителя...
Позже, когда приехала милиция, обнаружилось, что никакая организация не санкционировала начатый в подъезде ремонт. Да и маляров уж след простыл. Чердачный люк открыт, на чердаке валяется измазанная в побелке спецовка... И никто не обратил внимания, выходили ли в это время из соседних подъездов незнакомые мужчины. Все отвлеклись на крики девочки...
* * *
Жизнь в доме нормализовалась уже к девяти часам утра. Маронко вышел из своего добровольного заточения в кабинете, телефонные линии опять работали в привычном распорядке. Все знали, что Сашку и Мишу забрали менты, поэтому никого не удивляло, что за Маронко повсюду ходили Хромой, Шалаев или Белый - они "помогали" Ученому срочно решить "проблему".
Анна позвонила часов в десять, заявила, что с трудом удерживает дочь в больнице. Света рвалась домой - чувствовала, что происходит что-то страшное. Но Маронко меньше всего стремился приближать девушку, которую с таким трудом вывел из игры, к центру событий. Поэтому сам позвонил врачу и сделал то, что Света наверняка сочла бы подлянкой. Рассказал, что у нее слабое здоровье, что осенью она получила тяжелейшую травму, пережила клиническую смерть, и он, как отчим и свекор, очень волнуется за ее состояние. Врач проникся тревогой, обещал задержать ее минимум на несколько дней, пока на сто процентов не уверится, что стресс не оказал на организм матери и будущего ребенка губительного влияния.
Затем он позаботился о том, чтобы исключить из числа возможных жертв Славку, Мишиного сына. Его вместе с няней отвезли к второму деду - после смерти Ирины ее родители страшно раскаивались, что при жизни дочери держались в стороне. И всю недоданную ей любовь обратили на внука. Так что за судьбу мальчика Маронко мог не волноваться - родные, няня и два телохранителя служили хорошей гарантией его безопасности.
Убрав из эпицентра событий всех дорогих людей, Маронко несколько расслабился. Теперь под ударом остались только трое - Сашка, Миша и он сам. Но эти трое - не беспомощные женщины и дети, эти способны постоять за себя и умеют переносить любые лишения. В крайнем случае, если ничего другого не останется, можно застрелить Хромого и Шалаева, а потом выкупить ребят у прокурора. Та анаша, которую нашли в Сашкиной машине, потянет не так уж на много лет. Полгода, ну год от силы им придется провести за решеткой. Но столько они выдержат. Ювелир может устроить какую-нибудь пакость вроде пресс-хаты, но ведь люди смертны... Даже если они - воры в законе. Пуле все равно, в чьем черепе она найдет пристанище.
Однако пока он не спешил ни с какими решениями. Еще не все известно, можно только хуже сделать. Вызвал из Питера Шуру Слона и Арсения. Сообщил Вахо в Вологду, что его присутствие желательно в Москве. Позвонил Стефану, Эйфелю, ВДВ и Яковлеву, пригласив их на расширенный совет Организации, намеченный на завтра. Хромой пока занимался срочной ликвидацией верхушки измайловского блока, и поэтому за передвижениями и переговорами Маронко наблюдал в основном Белый.
В два часа дня явился сияющий Шалаев. Примчался в кабинет Маронко, где хозяин с Хромым и Белым пытался разобраться в путанице их собственной интриги, радостно объявил, что ликвидировал Гончара. Все прошло на "ура". Маронко только пожал плечами, представив, какой переполох поднялся в измайловском блоке. Остальных намеченных к умерщвлению жертв придется вылавливать по всему миру. Шалаев отчитался и понесся на охоту за Рокки.
- Немного не так надо было делать, - заметил Маронко. - Ладно, мертвых не воскресишь.
- Что тебе не понравилось? - возмутился Хромой. - Цезарь всю жизнь так работал - нагло, средь бела дня...
- Не стоило убивать столь явно. Равновесие шаткое, и в данном конкретном случае лучше было бы инсценировать несчастный случай. Какую-нибудь автокатастрофу или что-то в этом роде. У тебя были бы лишние сутки, в течение которых все бригадиры еще находились бы по своим местам. Меньше труда затратил бы. А теперь, помяни мое слово, того же Чуму тебе придется ловить за границей. А Аббат даже с Кипра еще не приехал.
- Аббатом занимаюсь я, - обронил Белый. - За ним закреплен человек. Аббат взял билет до Рима, там его уже ждут. Он мне за ту поездку в Мытищи ответит...
Робко звякнул телефон. И Маронко нутром почувствовал - звонит кто-то из безумно нужных людей. Взял трубку.
- Сергей?
А вот и ты, друг детства Ванятка... Проверим твою сообразительность.
- Вы ошиблись номером. Здесь такие не проживают, - спокойно ответил Маронко.
Вихров мгновенно изменил тон. Назвал номер, уточняя, туда ли он позвонил, куда хотел.
- Да, номер правильный. Но здесь таких нет. И никогда не было.
Тот все понял. Это следовало хотя бы из того, что сразу положил трубку, не задавая вопросов и не извиняясь за лишнее беспокойство. А сейчас непременно позвонит Ювелир - выяснять подробности, он же прослушивает линию. Маронко с независимым видом повернулся к Хромому, но ничего сказать не успел: Ювелир проявил запланированное беспокойство.
- Это что за номера? - с угрозой начал он.
- Ты о Гончаре? - невинным тоном осведомился Маронко. - Это к Хромому, его инициатива. Так ты вроде должен быть в курсе?
- Какого черта ты не стал разговаривать с мужиком?
- А что, это был твой посредник? Сам, что ли, не мог позвонить?
Ювелир начал злиться.
- Ты мне баки не забивай. Почему ты вообще отказался разговаривать с ним? Ему ж именно ты требовался, он тебя по имени назвал.
В первую секунду Маронко хотел отовраться как-нибудь. Потом подумал а с какой стати он должен изворачиваться и что-то лгать? Оправдывается только виноватый.
- Я тебе отчитываться по каждому своему шагу не обязан, - раздельно произнес он. - И не дергай меня из-за каждой ерунды. Твое время - после четырех часов завтрашнего дня, а до того момента оставь меня в покое! У меня других дел полно.
И раздраженно бросил трубку. Ювелир тут же перезвонил - терпеть не мог, когда последнее слово не за ним оставалось.
- Слушай сюда, мразь, - прошипел он. - Если ты, выблядок, подал условный сигнал, учти - твоих щенков расстреляют прямо в ментовке вместе с ментами. А твою суконку драную вместе с ее ублюдочной дочерью взорвут к чертовой матери. Пусть мне даже для этого придется раскатить по камешку всю больницу. Запомнил? Хорошо? Или повторить?
- Ты все сказал?
- Нет, не все. Я приготовил тебе подарочек и на случай "завещания". Если ты подохнешь - а ты в любом случае подохнешь - и через какое-то время, все равно, какое, хоть через год, твои щенки докопаются до правды... Банкира Логинова помнишь? Ну да, того самого, которого вы так удачно похоронили. Он жив, к твоему сведению.
- Да что ты такое говоришь, - без всякого выражения произнес Маронко. - Я не знал.
А Ювелир так и не допер, как именно "похоронили" Логинова...
- Теперь будешь знать. Так вот, как только твои щенки навострят зубы навести свои порядки, Логинов действительно умрет. Вместе со своей сучкой. Девку я пока оставлю, она мне со своим наследством пригодится. К Логинову я еще пару-тройку трупов добавлю, а затем, пока они еще теплые, туда под белы рученьки приведут твоих воспитанничков. И я заранее просчитаю все детали, чтобы никаких сомнений ни у кого не оставалось. Сколько лет они получат? Пятнадцать - минимум. И жалеть да беречь их мне без мазы. Цезарь мне нужен, пока он слепо верит. А прозревшего его лучше замочить. Что и будет сделано, едва он окажется в зоне. Помни об этом...
Маронко положил трубку. Тут же позвонил в диспетчерскую и распорядился внести домашний и мобильный номера Ювелира в "черный список" до четырех часов утра. По всем четырем телефонным линиям, проведенным на территории особняка. Надоел... Но Ювелир не мог угомониться. Настырно зазвонил мобильный Хромого.
- Борис, выйди в коридор и объясни человеку, что мы сейчас слишком заняты для того, чтобы тратить время на пустой треп, - устало сказал Маронко. - Мы и так вынуждены отказаться от сна, чтобы все успеть.
На Хромого сильно подействовал утренний разговор один на один. На замечания Маронко реагировал болезненно, хорохорился и топорщился, но, похоже, понял, что Ювелир его подставляет. И потихоньку делал первые шаги к тому, чтобы разыграть собственную партию внутри общей интриги. Так всегда бывает - пока в пути, собаки в упряжке тянут дружно. А на остановках грызутся между собой за самый большой кусок, и не думают, что завтра опять тянуть нарты всем вместе... И если кто-то вдруг помрет с голоду, то остальным придется смириться с увеличившейся нагрузкой. Но на привале никто не помнит о трудностях. Все живут одним днем, одной минутой...
* * *
Оттянуться в сауне - святое дело, как полагал Рокки. И к подготовке процесса всегда относился со всем усердием. Экспериментальным путем определил место и вот уже год катался только туда. Проверенный банщик, отличное помещение, все условия для полноценного отдыха... О компании приходилось заботиться самому.
Обычно ездили вчетвером с самыми близкими друзьями. И, разумеется, брали девочек самой высшей категории. Была одна такая "школа фотомоделей", где за умеренную цену можно было выбрать все, что душе угодно. Девочки ласковые, умели все, и ублажить могли самого требовательного клиента.
Сегодня там появилась новенькая. Рыжая, и чем-то похожа на Оксану. Рокки, не задумываясь, ткнул пальцем в нее. "Мадам" осторожно заметила, что эта птичка стоит больше остальных - пользуется повышенным спросом. Рокки только усмехнулся, вспомнив, что собирался платить Чуме за его куклу пять штук грина всего-то за одну ночь... А уж триста баксов его ничуть не пугали.
Один раз он ее поимел прямо в машине, по дороге в сауну. Ребята отвернулись, а девочка - профессионалка, стыдливость отсутствует по определению. Неудобно было - в тесноте-то, но напряжение сняла мастерски. Понравилось. И Рокки уже представлял, как и сколько раз будет "делать" ее, когда они окажутся в комфортной сауне... Девочка не возражала.
Сначала, как водится, поплавали, слегка попарились. Выпили, на душе стало легко и приятно. Рокки ловил себя на ощущении, что суточное заключение в подвале особняка Цезаря оставило воспоминание как о всамделишном тюремном заключении. И он сейчас - вроде как бывалый вор, недавно откинувшийся и активно восстанавливающий силы...
Телефонный звонок заставил банщика подпрыгнуть на месте. Схватил трубку, воровато оглянулся - не видит ли кто, что ему позвонили? Голос в трубке осведомился: "Догнались?" Банщик торопливо шепнул: "Да, уже в кондиции". "Через пять минут будем", - пообещал голос.
Они приехали даже раньше. Банщик, сидевший как на иголках, услышал шум мотора на стоянке перед сауной и распахнул дверь перед визитерами. Шестеро, все в камуфлированной форме. В холле повытаскивали из-под курток автоматы, принялись деловито навинчивать глушители. Банщик подошел к старшему Володе Шалаеву.
- Ну, как договаривались? - неуверенно спросил он. - Мне бы сейчас бабки получить, да и смыться, чтоб в свидетели не записываться...
Шалаев окинул его равнодушным взглядом. Кивнул кому-то из своих. Тот полез за пазуху, но вместо пачки денег извлек... охотничий нож. Банщик даже вскрикнуть не успел, когда холодное лезвие раскромсало ему сердце...
А гости сауны уже действительно "догнались". Настала та стадия веселья, когда весь мир кажется окрашенным в розовые тона. Конечно, все были вооружены, но сейчас пушки валялись в стороне - неудобно с ними плавать да телок натягивать. И шесть пятнистых фигур, внезапно возникших в клубах пара на пороге, сначала показались массовой галлюцинацией.
Кто-то пьяно заржал, девочки завизжали и заметались в поисках надежного укрытия... Шесть автоматов против восьми безоружных, в том числе и четверых женщин - спасение невозможно. И через три минуты вода в бассейне окрасилась в насыщенный красный цвет, а ни одно голое тело не шевелилось... Шалаев сам прошел вдоль трупов, производя контрольные выстрелы...
* * *
Белый нервно ходил по кабинету. В доме установилась относительная тишина, Шалаев дремал в коридоре - Хромой не настолько доверял Белому, чтобы предоставить ему полную свободу действий. Выйти за дверь, не разбудив балбеса, было невозможно. Но гулять по дому никто и не стремился. Периодически одна из горничных приносила кофе, Шалаев приоткрывал один глаз, и тут же засыпал вновь. Он сегодня потрудился на славу - как же, от двух крупных авторитетов землю избавил. Завтра тоже трудный денек. Предстояло поймать скрывшегося Чуму - но Шалаев приблизительно знал, где тот отсиживается - и убрать еще нескольких авторитетов рангом пониже.
А пока он спал сном праведника, Белый рассказывал, как все было на самом деле. Он многого не знал, но для Маронко его слова дополнили мозаику почти до полной картины.
У каждого бригадира Организации существовала собственная разведка. Корсар с его мощной структурой, с каждым годом все сильней напоминавшей КГБ, стоял вроде как над всеми, и теоретически бригадиры должны были обращаться за информацией к нему. Но на деле его тревожили только по серьезным вопросам. А для мелочей держали штат своих агентов. Исключением был только Яковлев, границы полномочий которого проглядывались плохо. Скорее всего, через пару лет он стал бы заместителем Корсара, а впоследствии - его преемником.
Белого втянули в историю только из-за его разведки. Он не замахивался на большие проекты, разрабатывал только Хирурга - они кое в каких направлениях пересекались, и Белый совершенно не нуждался в конкуренте. В свое время Хромой уже однажды воспользовался его агентурой, чтобы найти подход к Хирургу - когда планировал слияние Организации и мытищинской группировки с расколом измайловского блока. План провалился благодаря вмешательству Цезаря, а Хромому понравилось пользоваться чужой разведкой.
В начале года Хромой начал всестороннюю обработку Белого. Намекал, что воры в законе недовольны поведением Ученого и его заметным креном в сторону легализации предприятий и сотрудничества с государственными структурами. А раз воры недовольны - жди передела. Этим надо воспользоваться. Затем он напомнил, что у Ученого - и, соответственно, Цезаря - есть претензии личного характера что к Хромому, что к Белому. Стоит лишь вспомнить регулярные бунты и попытки переворота.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65